000
ОтложитьЧитал
– Если Альба была такой сильной, почему она не остановила парня в тот момент и не защитила себя от его удара, либо же изначально не помешала им войти в лес? – спросил Градус, пытаясь смахнуть текущие ручьем слезы.
– Как я уже сказал, любовь. Она любила его всем сердцем, и в ее глазах не было никого более чистосердечного и доброго, чем он. Она считала, что он никогда бы не привел с собой людей, которые могут ей навредить. Думаю, даже когда он напал на Альбу, она до самого последнего момента верила ему.
– А вы смогли с ней встретиться после того, как она превратилась в Тенебрис? – спросила Ева.
– Хоть я много раз и пытался встретиться с ней, мне удалось достичь своей цели только однажды. Позже она вообще отдалилась от меня, старалась держаться подальше. С тех пор я все меньше наведываюсь в южную сторону леса, с надеждой жду ее здесь. В ту самую нашу единственную встречу я, надеясь, что она узнала меня, постарался приблизиться к ней, но увидев ее темные опустошенные глаза, понял, что уже слишком поздно. Когда я пытался отдалиться от нее, она все же успела ранить меня, хотя в последний момент мне все же удалось спастись.
Даже после того, как Альба превратилась в Тенебрис, она все еще была очень сильной. Когда я увидел, что становлюсь все слабее и слабее и не могу залечить свою рану, понял, что ее когти были ядовитыми.
– А как тебе удалось остаться в живых? Или тебя спасли те, кто был в пещере? – спросил Ной.
– Если честно, я был настолько слаб от яда, что понял, что не смогу добраться до пещеры, поэтому мне пришлось из последних сил перейти в мир людей, чтобы Тенебрис не смогла меня найти. Когда я упал на дороге и ждал своей смерти, последнее, что я видел, были двое людей, направляющихся в мою сторону. Когда я начал терять сознание, был уверен, что для меня все кончено. Но представьте мое изумление, когда я открыл глаза и увидел, что нахожусь в доме, где живут люди. Мои спасатели обернули рану мазью из трав и положили передо мной в одной миске воду, а в другой – еду, зная, что я буду голоден, когда проснусь. Из-за ужасной, мучающей жажды я даже не прикоснулся к еде, только выпил всю воду. Девушка, которая сидела у окна и смотрела на улицу, увидела, что я проснулся, и окликнула кого-то снаружи: «Он проснулся!», – и подошла ко мне. В этот момент дверь внезапно открылась, и я увидел, как ко мне направляется молодой человек. Когда парень увидел, что я злобно рычу на них, он сказал:
– Не бойся, мы не причиним тебе вреда.
– Поживи с нами какое-то время. Когда уже почувствуешь себя лучше, можешь вернуться обратно в лес, – сказала девушка и аккуратно наполнила мою миску водой.
Первое время, когда они меняли мне повязку, то опасались, что я могу их укусить, поэтому парень крепко держал меня, чтобы я не двигался, а девушка лечила меня. Парень, видя, что я не притрагиваюсь к еде, а пью только воду, каждый день на рассвете собирал разные ягоды и грибы. Девушка же перед тем, как дать мне грибы, тщательно проверяла их и, если попадались ядовитые, отделяла и недовольно ворчала:
– Посмотрите на него, только и знает, что хвастаться, а сам не может отличить съедобный гриб от ядовитого.
Но я ни разу не заметил, чтобы она сердилась по-настоящему, наоборот, когда заканчивала работу, старательно объясняла молодому человеку разницу между съедобными и несъедобными грибами.
Хотя я с нетерпением ждал того дня, когда вернусь в свой лес, со временем я привык к их образу жизни и чувствовал себя с ними как дома. Мне нравились их небольшие споры, то, как они просили прощения друг у друга, как девушка накрывала на стол и терпеливо ждала мужа каждый вечер, как они в прохладные дни, по выходным отдыхали в саду и брали меня с собой, а молодой человек читал девушке книги. Как только я начал свободно передвигаться, понял, что вскоре мне придется с ними попрощаться. Видимо, они тоже знали, что мне пора возвращаться в лес. Они с беспокойством наблюдали за каждым моим движением, боясь, что я могу уйти в любой момент. Когда моя рана полностью зажила, решив, что мне будет лучше уйти после того, как они лягут спать, я, воспользовавшись тем, что дверь была приоткрыта, в полночь вернулся в лес. Если честно, я поступил так не только во благо им, но и для себя. Потому что даже если я не мог в этом признаться самому себе, я очень хорошо знал, что мне будет сложно так прощаться с ними. Когда я добрался до пещеры, начал искать подходящий подарок, думая, что должен как-то отблагодарить их. С помощью двух дубовых шишек, лежащих на камнях, плетучек с крошечными листьями, которыми Эхо обмотали себе пояс, и небольшого заклинания я сделал красивые ожерелья. И, схватив ожерелья в зубы, поспешил к ним домой, чтобы успеть, пока они не проснулись. Когда я пришел, свет из окна дома дал знать, что они не спят. Я медленно подошел, думая, что дверь уже закрыта, и попытался оставить ожерелья у порога, но вдруг увидел, что дверь все еще была полуоткрыта, парень с грустным выражением лица сидел за столом и смотрел в окно, а девушка плакала, закрыв лицо руками. Видимо, когда я уходил, они вовсе не спали. Даже тогда они держали дверь приоткрытой, надеясь, что я вернусь. Утешая девушку, парень сказал:
– Почему ты волнуешься, он же вернулся в свой дом. Тем более, с первого дня, когда мы нашли его, я сказал тебе, что мы не должны слишком привязываться к нему, так как рано или поздно придется с ним расстаться, – как бы равнодушно он ни пытался говорить, его голос дрожал, он вытирал слезы тыльной стороной руки и не сводил глаз с окна, чтобы супруга не увидела его раскрасневшихся глаз.
– Я знаю, но было невозможно не привыкнуть к нему. Может быть, мне стоило запереть дверь, может, он оставил нас, думая, что мы хотим, чтобы он ушел, потому что я оставила дверь открытой? – рыдая, не умолкала девушка.
– Ты и сама понимаешь, что мы не смогли бы держать дверь закрытой, даже если бы захотели. Мы оба очень хорошо знаем, что не имеем права лишать его мира, в котором он живет. К тому же… – сказав эти слова, он, наконец, повернулся к девушке и, положив руку ей на плечо, стал успокаивать ее, как вдруг увидел, что я смотрю на него, стоя у двери. Он застыл и, казалось, забыл, что хотел сказать.
– Тогда давай сегодня не будем закрывать дверь. Вдруг, если он захочет вернуться, пускай поймет, что мы все еще ждем его, – девушка, наконец, подняла голову и, увидев, что муж в изумлении смотрит на дверь, повернула лицо в ту сторону.
И правда, если бы вы видели, как они, увидев меня на пороге, подбежали ко мне, крепко обняли меня, вы бы поняли, как сильно они привязались ко мне за весь тот год, что я был с ними. Они оба плакали и смеялись одновременно, и не хотели выпускать меня из объятий. Наконец, немного успокоившись и чуть отойдя назад, они увидели, как я настойчиво протягиваю им ожерелья, которые держал в зубах все это время, и поняли, что я вернулся попрощаться. Взяв в руки ожерелья, каждый из них надел одно себе на шею.
– Ты же знаешь, что мы никогда не забудем тебя? – утвердительно спросила девушка.
– И что ты можешь прийти к нам в любой момент, когда тебе понадобится помощь? – поглаживая меня по голове, поддержал ее парень.
Увидев, что я качаю головой в знак согласия, они оба счастливо улыбнулись. Затем, поняв, что я повернулся, чтобы уйти, девушка обратилась к молодому человеку:
– Можно я провожу его?
Видимо, опасаясь, что его голос будет дрожать, он просто кивнул. Она взяла меня на руки в последний раз и вышла во двор. В самом конце сада она положила меня на землю и, поглаживая по голове, сказала:
– Даже если ты самый опасный или самый могущественный из всех обитателей ночи, знай, что ты навсегда останешься нашим другом, которого мы будем с нетерпением ждать и всегда будем рады видеть.
Заметив, с каким удивлением я смотрю на нее, она тихо засмеялась:
– А ты думал, что мы не поймем, кто ты? – спросила она, глядя на меня родным, теплым взглядом. – Даже не удивляйся, мы знаем, что ты являешься обитателем ночи еще с того первого дня, как нашли тебя. Когда яд еще был у тебя в теле, ты часто менял облик во сне. Но если ты подумаешь, почему мы не испугались и не оставили тебя в лесу в тот день, я скажу, что это можно назвать любовью с первого взгляда. – На этот раз она взяла мое лицо в свои ладони и улыбнулась: – Даже если ты самый страшный из всех духов, для нас ты всегда будешь близким другом, которого мы всегда будем ждать, и даже если ты не вернешься, мы все равно тебя никогда не забудем. – Помолчав несколько секунд, она добавила: – Прошу, береги себя!
Понимая, что останься я здесь еще немного, мне будет очень трудно расстаться, я ринулся в лес и, добежав до опушки, в последний раз оглянулся. Она все еще стояла там и махала рукой, пытаясь разглядеть меня в первых лучах солнца. – Илекс, который уже начал заканчивать свой рассказ, добавил: – Я никогда не жалел о полученной ране и о том, что из-за нее попал под их опеку. Я даже благодарен Тенебрис за это. Благодаря им я восстановил веру в людей, которую начал было терять. Даже сейчас я не могу не вспоминать те дни без улыбки, – сказал Илекс, а затем, внимательно посмотрев на Еву, произнес:
– Как же ты похожа на нее!
– На кого? – недоуменно просила Ева.
– Как на кого? На ту женщину, которая спасла меня. Ты, словно копия своей бабушки.
– То есть как это, вас спасла моя… – заикаясь, продолжила Ева, – вас спасли мои бабушка и дедушка? – удивилась она.
Илекс кивнул:
– А те ожерелья, думаю, ты и сама хорошо понимаешь, подарил им я. Когда я впервые увидел тебя, подумал, что твоя схожесть с ней – это просто совпадение, но, заметив у тебя на шее ожерелья, понял, что ошибаюсь. А то, что оба ожерелья теперь у тебя, означает, что их больше нет в живых. Ведь твои бабушка и дедушка тогда пообещали мне, что никогда их не снимут.
– Дедушка умер, когда мне было три года, поэтому у меня мало воспоминаний о нем. А бабушка скончалась два года назад, – сказала Ева дрожащим голосом, – я до сих пор не могу привыкнуть к ее отсутствию. Горе, которое я испытала в день ее смерти, было невыносимым. Моей любимой бабушки, которая всегда была рядом со мной, к которой я могла побежать и обнять в любой момент и которая ласково гладила меня по волосам, больше не было. Я не могла смириться с тем, что больше не смогу ее видеть, не смогу слышать ее голос. Я провела с ней так много времени, что все минуты, проведенные без нее, казались мне пустыми, бессмысленными и бесконечными. Наверное, человек вспоминает худшие моменты своей жизни, когда ему плохо, я же тогда вспомнила день, когда скончался мой дедушка, в то время я была еще маленькой. Тогда, несмотря на то, как трудно переживали это мои родители, бабушка вела себя очень спокойно, общалась с родственниками и знакомыми, которые приходили к нам после похорон, чтобы выразить соболезнования, и следила, чтобы все было в порядке. Когда же в конце дня я спросила ее, не скучает ли она по дедушке, она тихо ответила:
– Как мне по нему скучать, если он всегда со мной?
Когда я с изумлением стала смотреть по сторонам, пытаясь увидеть его где-то рядом, она засмеялась и, положив руку на сердце, добавила:
– Не нужно оглядываться, теперь он здесь. – Увидев же, что я все еще не поняла, объяснила: – Ева, дорогая моя, когда наши родные покидают этот мир, воспоминания о них и часть их души остается в сердцах любящих их людей навечно. Я прожила очень долгую и счастливую жизнь с твоим дедом, и теперь он продолжает жить в моем сердце. Когда я скучаю по нему, мне достаточно просто заглянуть в свое сердце. Я могу разговаривать с ним, когда захочу, могу видеть его, когда захочу.
Ева протерла влажные от слез глаза и тихонько засмеялась.
– Честно говоря, я тогда не понимала, что она имела в виду, значение ее слов мне стало известно спустя долгое время после того, как ее не стало.
– Хотя я и ждал здесь Тенебрис все эти годы, у меня не хватало смелости встретиться с Альбой в своем сердце. Будучи ее старшим братом, мне ни тогда не удалось ее защитить, ни сейчас я не могу спасти ее от той жизни, на которую она себя обрекла.
– Еще не поздно все исправить, – сказал Йейл. – Расскажи нам, как мы можем это сделать, и мы вместе справимся с этим. Илекс, Альбы, которую ты знал раньше, больше нет. Ты и сам знаешь, что Альба никогда бы не захотела причинить кому-либо вред. В одиночку же ты не справишься с Тенебрис. Позволь нам помочь тебе. В конце концов, когда мы отправлялись в путь, мы знали, что нас ждет. И теперь решение за тобой. Ты готов сражаться вместе с нами? Или хочешь прожить с сожалением всю оставшуюся жизнь?
С последними словами Йейла все нетерпеливо посмотрели на Илекса, ожидая его ответа. Как бы там ни было, будущие изменения зависели от этого решения. Когда Илекс заговорил, его голос звучал одновременно грустно и уверенно.
– Хорошо. Я согласен помочь вам, – ответил он, глубоко вздохнув, – но все надо тщательно продумать, а затем действовать.
– Вот это другое дело! Какой темный дух может одолеть нас, когда мы вместе?! – радостно воскликнул Нави.
– А каков твой план, Илекс? – спросил Йейл.
– В первую очередь, нам надо вернуться обратно к пещере, – ответил Илекс.
– К пещере? – растерянно переспросил Градус. – Нам потребовалось несколько часов, чтобы добраться сюда, а вернуться просто нет времени. До рассвета осталось меньше часа. Как мы можем оказаться там за такое короткое время?
– Илекс, будучи стражем этого леса и ночных обитателей, способен на многое, – пояснил Лукс, сидевший на ближайшем корне. – Корень каждого дерева в лесу помогает Илексу исчезнуть в любой момент, в любом месте и появиться там, где он пожелает. – Увидев же, что Градус его не понял, добавил: – Думайте об этих корнях как о путях, а о земле – как о средстве их соединения. Илекс соединяет их друг с другом и использует в качестве прохода.
– Разве не будет сложно перенести нас всех сразу? – спросила Ева.
– Если бы ты знала, на что он способен, ты бы никогда не задала этот вопрос, – ответил Лукс. – Перенести нас в пещеру для него не составит труда.
– Эх, Градус, ты-то вроде знал все о ночном мире, – Нави недовольно покачал головой. – Еве чужд наш мир, для нее нормально не знать таких вещей, а ты вот не знаешь даже простых вещей об Илексе.
– Тогда зачем нам бороться с Тенебрис возле пещеры? По чему не в лесу или не здесь? – спросил Градус.
– Как я уже сказал, сначала нам нужно пойти к пещере, и вам не придется снова преодолевать такое же расстояние. Мне вовсе нетрудно взять вас с собой. Что касается последних вопросов, которые ты задал, – Илекс начал объяснять: – Мы не можем перенести Тенебрис в мир людей, потому что она очень хорошо знает, что в этом мире будет бессильна. Она постарается не попасть в нашу ловушку и не шагнуть в мир людей. И мы не можем сражаться с ней здесь, потому что здесь ее силы увеличатся, ибо это место, которое она когда-то защищала. Здесь ее победить невозможно. Но чтобы уничтожить Тенебрис, солнечный свет просто необходим. Нам нужно поймать ее за несколько минут до рассвета, иначе она может уничтожить все препятствия и спрятаться. Мы должны настигнуть ее в тот момент, когда сможем одновременно уничтожить ее и вернуть Еву в их мир. Делать это на опушке леса тоже неразумно, так как вы и сами знаете, там много мест, где можно спрятаться. Пещера же находится на высоте, и ее окрестности расположены вдали от деревьев, поэтому лучшее место для битвы будет рядом с пещерой. Пока мы будем стараться ее удержать, я впервые позволю солнцу осветить этот мир, соединив часть ночного мира, где мы будем сражаться с Тенебрис, с дневным миром. Когда солнце встанет, первым местом, куда попадет солнечный свет, будет место рядом с пещерой, а часть ночного мира, откуда мы будем пытаться вытащить Еву, будет во тьме. – Помолчав несколько секунд, он продолжил: – Самое сложное начнется тогда, когда мы прибудем к пещере. Меня больше всего беспокоит то, что когда мы дойдем до пещеры, Тенебрис, возможно, будет искать нас в другом месте. Ведь когда мы доберемся до пещеры, до рассвета останется совсем мало времени. Мы можем потерять время, пока будем ждать, когда Тенебрис нас найдет. – Он обратился к Ибису: – Ибис, мне понадобится твоя помощь: сделай так, чтобы Тенебрис нашла нас. Ты легко можешь найти, даже если не саму Тенебрис, то духов тьмы в лесу, которые поддерживают ее. Достаточно сказать, где скоро будет Ева… Скорее всего, они не упустят такой возможности и постараются передать эту новость своему хозяину.
И помни, они должны верить, что Ева беззащитна. Заставь их поверить, что Ной – единственный, кто помогает Еве и находится рядом с ней. Завершив работу, оставайся возле пещеры. Осматривай местность с неба. Я очень хорошо знаю, насколько прекрасное у тебя зрение, ты должен сообщить нам, когда появится Тенебрис.
Ибис кивнул в знак согласия:
– Тогда до скорой встречи, – сказал он и, поднявшись в воздух, вскоре исчез.
– Лукс, когда мы доберемся до пещеры, ты первым войди в нее и предупреди там всех, дай им знать, что они должны оставаться в пещере, пока мы не закончим нашу работу, – продолжил Илекс. – Нави и Градус, вы лучше сидите поблизости, в засаде. Если что-то пойдет не так, если кто-то попытается приблизиться к пещере или захочет помочь Тенебрис, вы нам понадобитесь. Помните, что солнце будет освещать скалы и пещеру каких-то несколько минут. Поэтому ни в коем случае не пытайтесь покинуть лес в это время. Йейлу и мне же придется тоже спрятаться, чтобы Тенебрис поверила, что Ева беззащитна. Мы не должны показываться до того момента, пока Ибис не сообщит нам о приближении Тенебрис и пока она не выйдет из леса к скалам. Эхо же помогут мне создать необходимый проход через стены пещеры изнутри.
– Какой проход? – спросил Йейл.
– Тот проход, который вернет Еву в ее мир… – начал объяснять Илекс. – Пещера превратится в проход в дневной мир для возвращения Евы. Как только Тенебрис заберется на скалу и окажется достаточно далеко от леса, я попытаюсь поймать ее и остановить. Ты же, Йейл, возьми Еву и поднимись с ней на самую вершину пещеры, а оттуда, пока солнце еще не достигло вершины, прыгайте внутрь пещеры, в озеро, и плывите ко дну.
– А почему, пока солнце не достигнет вершины пещеры? Или проход исчезнет, когда солнце достигнет вершины? И почему ко дну озера? Разве сама пещера – это не проход? – начала расспрашивать Ева, пытаясь понять услышанное.
– Вы должны прыгнуть в пещеру до того, как солнце достигнет входа в пещеру, потому что в тот момент, когда солнечные лучи осветят ее верхнюю часть, дуб закроет вход, чтобы защитить тех, кто будет находиться внутри. Значение озера в том, что оно является продолжением прохода, который создадут Эхо. Проход проведет вас в точку соприкосновения ночного мира и мира, в котором ты живешь. – Ответив на вопрос Евы, он снова обратился к Йейлу:
– Солнечные лучи не навредят ни тебе, ни мне, ведь мы с тобой не обычные духи, поэтому я не сомневаюсь, что ты сможешь вовремя, в целости и сохранности доставить Еву домой.
– Но почему солнечные лучи смертельны для других, когда для Йейла и вас они не опасны? – быстро спросила Ева, понимая что у Илекса было крайне мало времени отвечать на вопросы.
– Потому что стражи обладают большей силой, чем обычные ночные обитатели, то есть духи. Стражи могут менять свой облик в течение дня и продолжать жить в мире, в котором живут люди, и в дневное время. Для других ночных обитателей, темных духов, солнечные лучи смертельны. Потому что после раздела они полностью сдались этому миру и стали частью ночи.
– Вот как … Понятно… Но что мы будем делать после того, как выйдем из озера? – спросила Ева. Она хотела знать все, чтобы не ошибиться. Ведь ее ошибка могла подвергнуть их опасности или превратить все их старания в пустую трату времени и сил.
Видимо, Илекс тоже понимал это и не хотел ничего упустить из виду. Поэтому он ответил только через несколько секунд раздумий, словно мысленно приводил все слова в порядок:
– Ева, ты же после того, как выйдешь из озера, пройди под ближайшее дерево, я буду удерживать связь этого дерева с нашим миром до вашего прихода, благодаря этому, когда ты покинешь место, куда падает тень дерева, ты покинешь и ночной мир. За несколько секунд до того, как связь с нашим миром оборвется, Йейл подаст тебе знак, и тебе нужно будет идти вперед. Ни в коем случае не оборачивайся до тех пор, пока не покинешь ночной мир! Чтобы духи, которые следуют за вами в темноте, не смогли потом найти твой след и вернуть тебя в ночной мир… это очень важно. Не забывай, что духи тьмы изо всех сил будут стараться обмануть тебя, подражая нашим голосам. Не верь ни одному из этих слов, даже если услышишь наши мольбы о помощи.
– Если они будут пытаться обмануть меня, как я смогу отличить голос настоящего Йейла от других? И еще, что я скажу своим родителям и другим в деревне? – беспомощно спросила Ева, – ведь они, наверное, везде ищут меня.
– Когда тебе нужно будет пойти вперед, ожерелье на твоей шее начнет светиться, и пока оно будет светиться, голоса духов тьмы будут неслышимы. К тому времени настоящий Йейл велит тебе сделать шаг вперед, в отличие от духов тьмы, которые захотят тебя обмануть и заставить повернуть обратно. После того, как покинешь ночной мир, ты больше не услышишь голосов духов тьмы, даже если свет ожерелья начнет тускнеть, потому что те, кто звал тебя, останутся в ночном мире, а ты уже будешь в дневном мире. После этого уже никакой опасности не будет. И за родителей не волнуйся, я сделаю так, чтобы они, как и другие жители деревни, поверили любым твоим словам о том, где ты была. Но все же не стоит рассказывать им о ночном мире и о нас. Ведь самое безопасное – это когда люди не знают о нас. Нам лучше оставаться для них легендой или сказкой.
Терпеливо и без спешки ответив на вопросы Евы, Илекс обратился ко всем:
– А общее поручение таково: ни в коем случае не прикасаться к Тенебрис! Стоит ей коснуться вас, как ее ядовитые когти, которые способны ослабить и убить меня, уничтожат вас в мгновение ока.
Ной, подумав, что Илекс забыл про него, сделал шаг вперед.
– А что я? Какую задачу я буду выполнять? Или ты думаешь, что я недостаточно силен? – спросил он.
– Нет, честно говоря, самая трудная задача приходится как раз на твою долю. Ты должен постоянно находиться рядом с Евой. Для нас очень выгодно, что Тенебрис не верит в твои силы. Но все же надеюсь, что нам не понадобится твоя помощь. Я скажу тебе, что делать, когда мы будем рядом с пещерой. А теперь мы должны пойти в пещеру, не теряя времени. Все вы, забирайтесь на пень. – Терпеливо подождав, пока все поднимутся на пень и выстроятся вокруг него, Илекс продолжил: – Если все готовы, – и, не обращая внимания на топчувщихся на пне нетерпеливых Эхо и убедившись, что все стоят на своих местах на пне, он добавил: – Ни в коем случае не шагните в сторону, если боитесь, можете закрыть глаза.
Несмотря на крайнюю взволнованность каждого из них, все решили не закрывать глаза, чтобы видеть происходящее. Когда Илекс удостоверился, что все готовы, он медленно встал и сказал:
– Итак, отправляемся на счет три. Один…
Чувствуя, что пень начинает трястись, Ева, как бы ни была напугана, попыталась стоять твердо, вспомнив, что Илекс поручил им не двигаться с места.
– Два-а… – Илекс продолжал считать, будто пень даже не трясся.
Затем вокруг них подул сильный ветер, поднимая опавшие листья в воздух, будто бросая их в центр большого вихря и поднимая все выше и выше.
– Три!
Когда Илекс завершил счет, все листья ярко засияли. Это было очень красиво. Листья самых разных форм и цветов, малинового, желтого и коричневого цвета, некоторые с темно красным оттенком кружили и исчезали в темноте, как маленькие кусочки пламени. Неужели они и правда были такими? Когда они гуляли по лесу, Ева не замечала их разнообразия.
Возможно, она не могла видеть, насколько они красивы и красочны, потому что лунный свет слабо освещал все вокруг или это магия Илекса возвращала им их прежние цвета? В конце концов, листья начали вращаться так быстро, что превратились в большой разноцветный вихрь света. Ева сперва обвела всех взглядом, а потом свет вокруг них стал таким ярким, что она, не сумев держать глаза открытыми, прикрыла лицо руками. Поскольку она долгое время не отрывала глаз от света, перед ее глазами вспыхивали небольшие искорки света, создавая маленькие разноцветные узоры. Все закрывали свои лица или глаза руками, кроме Илекса, который просто спокойно смотрел вверх, где небо теперь было видно в виде маленькой точки. Когда рев ветра и шелест стремительно кружащихся листьев стихли и, наконец, исчезли, Ева медленно открыла глаза. Пейзаж вокруг был совершенно иной и более знакомый, чем тот, который она видела несколькими секундами ранее. Они уже были у входа в пещеру. Когда Ева опустила голову, пень, на котором они стояли, постепенно начал уходить под землю, и когда Ева прыгнула вперед и попыталась схватиться за Илекса, который все еще каким-то необычным способом держался в воздухе, опасаясь, что он, с исчезновением пня тоже упадет на землю, застыла в изумлении. Илекс начал медленно спускаться, словно какая-то невидимая сила поддерживала его. Спустившись вниз, Илекс, кивая головой, подозвал Эхо (которые приземлились одновременно с ним) к себе. Как толь ко они собрались возле него, он наклонился к ним и, что-то шепнув, дал свои распоряжения. Вслед за этим все Эхо по бе жали в лес и исчезли из виду.
После их ухода Илекс, не отрывая глаз от леса, сообщил:
– Она уже знает… – и спокойно вздохнул. – Ибис выполнил свою работу. – Затем он поднял голову вверх, пытаясь разглядеть Ибиса. Ибис же летал очень высоко. Если кто-то просто посмотрел бы вверх, не заметил бы его. Теперь же с каждой секундой он становился более заметным, ибо постепенно спускался вниз. И, наконец, очертив несколько кругов в воздухе, Ибис приземлился рядом с ними.
– Тенебрис уже знает, что вы здесь. Вернее, что Ева здесь. Хорошо, что вы сказали мне, где находится Тимор, без него мне было бы сложно найти Тенебрис, – сообщил он сразу как приземлился.
– То есть как это, Тимор помог тебе?! – спросил Градус, не веря, что Тимор способен творить добро.
– Скажем, помог случайно, сам того не зная, – Ибис вздохнул. – Я сказал ему, что вы все погибли в болоте, а я спас Еву и Ноя. И что теперь они оба у пещеры и готовы покинуть лес при первой же возможности. Я попросил Тимора в благодарность за то, что Йейл оставил его в живых, помочь мне удержать Тенебрис подальше от этих мест. Конечно, Тимор пообещал мне помочь, но я был уверен, что после того, как он убедится в моем отдалении, незамедлительно побежит к Тенебрис и расскажет ей, где находится ее жертва. Благодаря Тимору Тенебрис сейчас приближается сюда. Но с ней также идут несколько ее сторонников.
– Конечно же, никто из них не хочет упускать возможности перебраться на эту сторону леса, учитывая то, что Тенебрис с ними, – тихо заметил Илекс.
– А что, если они попытаются нам помешать? – спросил Ной.
– Не волнуйся, держать их вдали не так уж и сложно, – сказал Илекс.
Он осмотрел Эхо, которые подбежали к нему из разных мест леса и собрались вокруг него:
– Вы выполнили задание? – спросил он их и, увидев, как они кивают в знак согласия, добавил: – Тогда приступайте к выполнению второго задания.
Эхо по очереди обняли Илекса, тепло помахали Еве, а затем устремились в пещеру и один за другим исчезли у темного входа. Ева махала им рукой, пока последний Эхо не вошел в пещеру. Затем Илекс повернулся к Градусу, Нави и Ибису и сказал:
– Вам тоже лучше занять свои места.
– Не волнуйся, все будет хорошо, – сказал Ибис, обращаясь к Еве. – Береги себя, – добавил он и, как всегда, бесшумно взмыл в воздух.
– Знай, даже если ты нас не увидишь, мы всегда будем рядом! Достаточно одного слова, чтобы мы помогли тебе, – улыбнулся Нави. Увидев, как Ева согласно кивает, он убежал в лес и скрылся в темноте.
Как бы Лукс ни старался выглядеть спокойным, Ева, которая провела с ним достаточно долго времени, знала по потускневшему цвету его пламени, как грустно ему было.
За все это время она замечала, как его пламя становилось ярко-красным, когда у него хорошее настроение, особенно это ощущалось, когда он толкнул Градуса в грязь. Во время его гордого шествия впереди, освещая им дорогу к пещере, пламя его было оранжевым, черно-синий же цвет пламени, как например, при встрече с Раной, говорил о том, что он был крайне обеспокоен и напуган, сейчас же, в отличие от всех других цветов, пламя было темно-сиреневым с голубоватым оттенком и дрожало в темноте.
– Будь осторожна! – бросил Лукс и быстро полетел в пещеру. Градус же поспешил к Еве и Ною и обнял их так крепко, будто собирался задушить.
– Эй… ты, кажется, сам пытаешься убить нас, – пошутил Ной, пытаясь высвободиться из крепких объятий Градуса, который, не обращая внимания на их попытки, сказал:
– Будьте осторожны. Постарайтесь остаться в живых, несмотря ни на что! – его голос дрожал.
Когда Градус закончил говорить, поспешил в лес, не дожидаясь ответа Ноя и Евы, и тоже исчез в темноте.
Теперь их осталось всего четверо. Повернувшись к Ною, Илекс сказал:
– Ты спросил у меня, в чем заключается твоя задача, – обратился он к Ною, а затем, глубоко вздохнув, продолжил: – Когда появится Тенебрис, если я не смогу удержать ее, ты должен будешь продолжить мою работу, но пока ты будешь держать Тенебрис, солнечные лучи уничтожат ее, и сам ты тоже исчезнешь…
В отличие от Ноя, который был ошеломлен тем, что услышал от Илекса, Йейл тотчас принялся возражать, мол, почему для такой опасной задачи он выбрал именно Ноя.
– Я согласен, – ответил Ной, и теперь Йейл повернулся к нему и удивленно спросил:
– Ты хоть понимаешь, на что соглашаешься? – сердито во просил Йейл, стараясь быть как можно вежливее и не повышать голоса.
– Почему ты хочешь, чтобы именно Ной помог тебе, Илекс? Я и сам могу помочь тебе остановить Тенебрис. А Ной может вернуть Еву в ее мир через проход, – сказал он, теряя терпение. – Если есть что-то, чего мы не знаем, ты скажи, иначе я не согласен, чтобы Ной в одиночку удерживал Тенебрис.
– Я вижу, ты к нему привык, Йейл? – спросил Илекс, не сводя с него глаз. – Словно не ты возражал, чтобы он не оставался в ночном мире, когда только попал сюда.
– Тогда я был против, чтобы он оставался в ночном мире для его же блага и тогда я намеревался отправить его в свой дом, а не на смерть, в отличие от тебя, – ответил Йейл, сдерживая гнев и сжимая копье в руке. – Так почему же ты пытаешься принести его в жертву? Или ты позволил ему остаться здесь, чтобы использовать его, когда тебе придется сразиться с Тенебрис?