000
ОтложитьЧитал
Сон
Времена года поочередно сменяли друг друга… Прошло лето… Наступила осень. Осень сменилась зимой. После зимы наступила весна с проливными дождями. За весной по следовало жаркое, знойное лето. Ева изо всех сил старалась больше не вспоминать тот день. Ведь если не можешь забыть, лучше вообще не вспоминать. Она старалась постоянно занимать себя чем-то, так загружала себя, что когда ложилась в кровать, сразу же засыпала, не находя сил о чем-то думать. Иногда, по вечерам ей казалось, что кто-то в темноте цепляется за предметы в комнате и роняет их на пол. Думая, что это сильный ветер, она просто закрывала окно. Иногда же, когда просыпалась ночью, чтобы попить воды, она видела около уличного фонаря второй свет, после чего потирала глаза и смотрела снова, однако от второго света не было и следа. Фонарь, как и все эти годы, одиноко освещал широкую улицу, а рядом не было никакого света, поэтому, подумав, что это ей просто показалось, Ева возвращалась обратно в постель. Ей казалось невозможным, чтобы кто-то из ночных обитателей пришел ее повидать. А надежду на силу ожерелья, которое ей подарила бабушка, она и вовсе потеряла. Много раз брала она в руки свое ожерелье и всем сердцем желала увидеть Ноя, чтобы он был жив, но все было напрасно. Хотя дни менялись быстрее, чем ожидалось, ей казалось, будто все это произошло только вчера. Ева даже не заметила, как прошел целый год. Снова лето, снова жара. Целый год не ходила она на озеро, старалась держаться подальше от леса. Не потому, что боялась, нет, со страхом это не было связано. Просто, когда она ходила туда, то очень скучала по всем; по ночным обитателям, и по нему.
Однажды она, как обычно, помогла матери с домашними делами и по саду, несколько часов читала книгу, а затем смотрела, как ее отец украшает керамическую посуду различными узорами, после чего, не дождавшись ужина, уставшая, побрела в свою комнату, легла в постель, закрыла глаза и вскоре уснула. Во сне Ева находилась в родном месте, которое давно хотела увидеть: в пещере, рядом с дубом. Но в пещере было не так шумно, как в первый день, когда она туда попала. Вокруг никого не было – ни Йейла, ни Лукса, ни Градуса, ни Нави. Когда она позвала их, вместо того, чтобы услышать знакомые ей голоса, услышала только отголоски своего крика. Ева предположила, что это могли быть Эхо, и стала смотреть на стены пещеры, ветви деревьев. Но Эхо тоже не было. Произнести имя Ноя же она не осмеливалась. Потому что услышать в ответ на свой зов не его голос для нее было немыслимым. Когда она опустила голову, то увидела костер, внезапно возгоревшийся возле дуба. Сощурив привыкшие к темноте глаза от яркого пламени и посмотрев вперед, она увидела, что у костра сидел не кто иной, как Илекс. Ева была ошеломлена, увидев перед собой Илекса после столь долгого времени, не могла идти вперед и не могла открыть рот, чтобы сказать хоть слово. Она, казалось, была околдована, и больше не могла двигаться.
Илекс поднял голову и посмотрел на Еву, после чего спокойно сказал:
– Рад тебя видеть… Подойди, садись ближе.
Как хороша была та забота и теплота, которые чувствовались в его голосе! Ева неспешно села около костра на сиденье, появившемся для нее. У нее было множество вопросов, которые она хотела задать Илексу. И один из них был главным. Видимо, Илекс и без того знал, что она хотела спросить. Не успела она открыть рот, чтобы задать вопрос, как Илекс за говорил:
– Ты, вероятно, хочешь знать, что произошло той ночью после твоего ухода, – сказал он, затем посмотрел ей в глаза и продолжил: – Хочешь знать, что случилось с ним и остальными?
Ева согласно кивнула, хотя всем сердцем боялась узнать истину, которую так давно желала услышать, и что ужасные мысли, постоянно крутящиеся у нее в голове, окажутся реальными.
– После того, как Йейл забрал тебя, мы с Ноем изо всех сил старались удержать Тенебрис. Нави и Градус, убедившись, что последние духи тьмы уничтожены, пришли нам на помощь. Пока Ной изо всех удерживал Тенебрис, он разозлился на них, что им следует идти в пещеру. Однако Ибис, увидев что Нави и Градус оба начали возражать, понял, что их помощь уже не нужна, и был вынужден выполнить просьбу Ноя. Как бы сильно Ибис ни любил Ноя, он понимал, насколько присутствие остальных мешает ему. Ибис взял их обоих в свой клюв и полетел в пещеру вслед за вами. Если бы он не спохватился вовремя, для Градуса и Нави все могло бы закончиться хуже, – Илекс сразу заметил, как взволнованно смотрит на него Ева. – Не волнуйся, с ними все хорошо. Правда, когда они упали в пещеру, то обломали ветви дуба, немного ушиблись и напугали остальных в пещере. Но теперь с ними все в порядке.
Несмотря на ее искреннюю радость тому, что с остальными все хорошо, она собрала всю свою волю в кулак и попыталась молчать, терпеливо ожидая, пока Илекс расскажет о том, что произошло с Ноем.
– Потом, в битве с Тенебрис остались мы двое. Ной изо всех сил старался прижать ее к земле копьем, а я пытался обездвижить ее корнями дерева, чтобы она не сбежала. Хотя я очень старался защитить Ноя от солнца, это было очень сложно. Было просто невозможно удерживать Тенебрис, кото рая пыталась сбежать, и одновременно защищать Ноя от солнца. Потом… – Илекс остановился на мгновение.
– Что по том? – спросила Ева, вскочив с места от нетерпения.
– А потом, словно произошло чудо. По мере того, как каждый луч солнца сжигал тело Тенебрис, подобно раскаленным углям, превращая его в пепел, толстый слой ее кожи стал исчезать на глазах. После этого, вместо исчезнувшей плоти ее тела, вокруг начал распространяться ослепительный свет, даже ярче, чем солнечные лучи. Тело Ноя же становилось все более прозрачным. Наконец, когда солнце покрыло все ее тело, Тенебрис, крича от боли и гнева в последний раз, исчезла. Яркий свет, возникший с ее уничтожением, не позволял мне ничего видеть. Где был Ной, я тоже не видел. Когда свет потускнел, я впервые за много лет увидел Альбу. Моя дорогая сестра смотрела на меня с такой же нежной и счастливой улыбкой, как и раньше. Когда я прыгнул вперед, чтобы остановить ее, и попытался удержать ее тело, которое за считанные секунды становилось невидимым, будто растворялось, она исчезла. После того, как она исчезла, я огляделся вокруг в поисках Ноя. Мне показалось, что я слышал голос Альбы вдалеке, говоривший «Он в пещере! С ним все будет хорошо!» При последних словах Илекса глаза Евы заблестели от радости.
– Значит, он жив, он в ночном мире, не так ли? – спросила она.
– Нет, он уже не в ночном мире.
– Как это не в ночном мире? – дрожащим от страха голосом пролепетала Ева.
– Хотя Альба изо всех сил защищала Ноя, его тело было сильно ослаблено солнечными лучами. Как ты знаешь, долгое время, которое он прожил в нашем мире, сделало его неустойчивым к солнечному свету. С помощью Ибиса нам удалось восстановить его дух. Когда Ной снова открыл глаза после долгого беспамятства, первое слово, которое мы услышали от него, было твое имя. После того, как мы сказали ему, что с тобой все в порядке и что мы вернули тебя домой живой и невредимой, что победили Тенебрис, он снова заснул. В следующий раз, когда он проснулся, он был полностью здоров, хотя все еще был слаб. В тот же день он сказал мне, что хочет вернуться в свой мир, и что готов на все ради этого.
– А потом? – нетерпеливо произнесла Ева.
– Я сказал ему, что ему не нужно ничего делать, чтобы вернуться, достаточно просто сильно захотеть. – Илекс снова взглянул на Еву, и на этот раз улыбнулся.
– К тому же, я считаю своим долгом исполнить последние желания, спрятанные в ожерельях.
– Так значит, это все было правдой? – воскликнула Ева, а затем, словно что-то вспоминая, добавила: – Или вы слышали, о чем мы тогда говорили?
– И да, и нет, – ответил Илекс и, заметив, что Ева вопросительно смотрит на него, объяснил: – Вовсе не нужно было слышать ваши желания. Ваши глаза все говорили за вас, – улыбнулся он.
Хотя Ева и засмущалась от слов Илекса, она не преминула задать свой следующий вопрос:
– Ведь вы говорили, что он не сможет вернуться в свой мир. Если все зависело от его воли, почему вы не сказали ему об этом вовремя?
– В первые дни, когда он к нам попал, все действительно зависело от его воли, но, как я уже сказал, со временем его дух привык к нашему миру, и шансы на возвращение постепенно уменьшались. После того, как Тенебрис была повержена, Альба из последних сил помогла Ною выжить, а Ибис помог восстановить его дух. После этого его душа стала такой же целой и невредимой, как в первый день, когда он попал в ночной мир, и тогда Ной вновь обрел шанс вернуться обрат но, в свой мир.
– Значит, он вернулся в свой мир? С ним все хорошо? Сможем ли мы с ним встретиться? – на одном дыхании спросила Ева.
– Он рядом со своими тетей и дядей. Благодаря их заботе и вниманию он быстро поправляется. Теперь, даже если с ним все хорошо, учитывая то, что он пролежал в постели долгое время, ему потребуется время, чтобы прийти в себя. Что касается вашей встречи в вашем собственном миру, то все может случиться. То, что вы встретились в нашем мире, было чудом, но оно произошло, и вполне вероятно, что вы встретитесь и в своем мире.
Впервые за долгое время Ева почувствовала себя по-настоящему счастливой. Сделав глубокий вдох, она вздохнула с облегчением, словно отпуская все горе, накопившееся в ее сердце.
– Я уверена, что мы встретимся с ним… – сказала она, а затем, отвернув взгляд от нетерпеливо пылающего в темноте пламени, спросила: – А что случилось с Альбой после того, как вы попрощались с ней? И как насчет изменений в ночном мире?
– Теперь все в порядке. Альба, наконец, покинула этот мир, освободившись от окружающей ее душу ненависти и вражды. Ночной мир же по-прежнему спокоен и счастлив. Большинство духов тьмы было уничтожено в той самой битве. Конечно, смерть многих из них не означает, что они все исчезли. Жизнь в лесу, который ранее охраняла Альба, теперь снова оживляется. Все постепенно становится на свои места.
– А вы не скучаете по ней, по Альбе?
– Конечно же, скучаю. Но это чувство не беспокоит меня, как раньше. Раньше я не мог простить себя за то, что не смог попрощаться с ней, не смог помочь в трудное для нее время, теперь же, впервые за много лет я спокойно вспоминаю прошлое, связанное с Альбой.
– А остальные, как они?
– С ними все хорошо. Видя, насколько ты была встревожена и опечалена с того дня, они настаивали на том, чтобы я при виделся тебе и сообщил, что с Ноем все в порядке. Я даже пару раз ловил их на том, что они втихаря приходили к тебе и пытались все рассказать, но успевал их ловить и возвращать обратно.
– Выходит, шум в моей комнате, который, как я полагала, создавал ветер, и падающие с поверхностей вещи – все это было делом их рук?
– Да, рук Градуса и Нави.
– А свет, который я видела по вечерам? – спросила Ева, пытаясь убедиться, был ли настоящим тот второй свет, который она неоднократно замечала рядом с фонарем, или ей это все привиделось…
– Лукс.
– Но почему вы хотели помешать им, рассказать мне все?
– Потому что я не хотел обнадеживать тебя раньше времени. Тогда состояние Ноя было тяжелым, и я подумал, что будет неразумным с моей стороны, говорить тебе что-то, не будучи полностью уверенным. – Илекс несколько секунд помолчал, будто почувствовал себя виноватым. – Ты ведь не обижаешься на меня?
– Конечно же, не обижаюсь! – искренне ответила Ева и, немного подождав, произнесла: – Илекс, большое спасибо тебе за все, за все!
В ответ Илекс только улыбнулся. Он был счастлив.
Некоторое время они еще тихо сидели у костра. Когда на вершине пещеры стала появляться луна, Илекс сказал:
– Мне пора, – и посмотрел на Еву.
Мгновенно все вокруг залилось ярким светом. Как только Ева закрыла лицо руками, чтобы защитить себя от ослепительного света, сразу проснулась. Солнце светило ей прямо в лицо через открытое окно, а с улицы раздавались звуки приготовлений к завтраку. Ева была уверена, что ее сон был явью. Для этого ей не нужны были доказательства.
Как только Ева привела себя в порядок, она выбежала во двор, поцеловала мать в обе щеки и, не обращая внимания на ее удивление, побежала в мастерскую отца. Место работы отца находилось неподалеку. Рядом с домом у него был собственный гончарный дом. Он вставал рано утром и какое-то время работал, пока все спали. Ева вошла в мастерскую, покружилась, как маленький ребенок, и, внимательно посмотрев на узоры на глиняной посуде, воскликнула:
– Папа, какие они красивые получились! – И крепко обняла за шею отца, руки которого были в глине. Через несколько секунд она отпустила его, чтобы он мог свободно дышать, и, поцеловав его в обе щеки, побежала к двери. – Завтрак почти готов! – Выкрикнула она с порога и выбежала из мастерской. Отец Евы, который уже долгое время не видел свою дочь такой счастливой, улыбнулся, не моргая посмотрел на дверь, где несколько секунд назад стояла его дочь, и сказал: – Наконец-то, моя Ева вернулась!
Все будет хорошо
Осень наступила раньше, чем ожидалось. Темно-зеленый цвет вокруг постепенно сменился желтым, золотым и ярко -красным, и воздух, становившийся все мягче, готовил природу к зимней спячке. Ремонтные работы, начавшиеся несколько месяцев назад, чтобы позволить новым жильцам переехать в двухэтажный дом напротив дома Евы, который пустовал в течение многих лет, наконец, были завершены, и весь шум и грохот, сопровождавшие ремонт, тоже исчезли с его завершением. Новых соседей не было слышно. Днем в саду у дома никого не было видно, однако Ева каждый вечер смотрела на улицу из окна своей спальни, пытаясь увидеть свет в одной из комнат напротив, но, конечно же, кроме кромешной тьмы, ничего невозможно было увидеть. Длившиеся уже долгое время попытки Евы увидеть новых хозяев дома, наконец-то, увенчались успехом в первую неделю осени. Водитель, остановивший у входа во двор грузовик, полный вещей дома, которые прибыли раньше своих хозяев, вместе с несколькими рабочими затаскивал в дом мебель и кухонные принадлежности большого размера. Когда они начали собирать оставшиеся мелкие вещи во двор, к ним подъехала другая машина и остановилась перед грузовиком. Высокий мужчина средних лет, который вышел из машины, все еще был в хорошей форме, несмотря на свой возраст. Он перешел на другую сторону машины и открыл дверь. Затем из машины вышла женщина примерно того же возраста, чуть ниже его ростом, с аккуратно собранными сзади черными волосами, хоть и немного постаревшая, но все еще не утратившая своей юношеской красоты. Они еще не закрыли дверь машины, как послышался стук закрываемой задней двери. Видимо, с ними приехал кто-то еще. Но было невозможно увидеть лицо третьего, так как его скрывали деревья впереди. Через некоторое время Ева, терявшая интерес к происходящему, вернулась на свое место под навесом, думая, что вместо этого, было бы полезнее завершить давно начатую книгу. Почитав еще около пятнадцати минут, она подняла голову и огляделась, чтобы найти источник света, бьющий ей в глаза и беспокоящий ее. Не найдя место, откуда исходил свет, она обратила свой взор на соседний дом, предположив, что свет может быть оттуда, и когда взглянула на балкон на втором этаже, то замерла от удивления. В ушах уже слышалось ее учащенное сердцебиение. Дум… дум… дум… На балконе стоял юноша, которого Ева очень хорошо знала. Его черные волосы, спадающие на белоснежное лицо, которое, казалось, никогда не видело солнечных лучей, развевались на ветру. Юноша, улыбаясь, смотрел на Еву, не отрывая от нее своих черных, блестящих глаз. Источником света же было висевшее у него на шее ожерелье с блестящим камнем посередине, которое переливалось в лучах солнца…