000
ОтложитьЧитал
Все напряженно смотрели на Двенадцатую фигуру. А фигура молча улыбалась.
– Он прав, – наконец сказал Виктор. – Нельзя начинать жизнь со лжи. Аглая, прости, но если правила игры требуют сказать, я скажу. Кристина… Я был с Аглаей, тогда…
Зрительный зал зашумел.
Кристина выглядела совершенно потрясенной, переводя взгляд с Виктора на Аглаю. Виктор твердо смотрел ей в глаза, Аглая отвернулась со злостью.
– Я не любил ее, и она меня нет, ты можешь поверить. Я просто струсил. Я знал, что ты придешь, и … Прости меня… Я надеюсь еще не поздно сказать это.
Кристина покачала головой и усмехнулась.
– Ну что же, баш на баш. Я спала с Димитрием.
Зрительный зал зашумел, послышались смешки.
Аглая удивленно обернулась, губы ее искривила странная усмешка.
– Вот и вам и невинность! – засмеялась Двенадцатая фигура. Виктор выглядел совершенно ошеломленным.
– Зачем это надо было вытаскивать? – скривился Димитрий. – Это было по-пьяни и из ревности. Но, я виноват, признаю. Аглая, пойми, я… Я просто устал от всего этого. А Кристина… Она красивая женщина…
Зал хохотал, в общем шуме слышались одиночные выкрики.
– Какая дешевенькая кульминация, – проговорил внезапно Двенадцатый.
– А что, разве вы не это хотели услышать? – зло сказал Виктор, оглядываясь на Кристину.
В Зале кто-то начал аплодировать.
– Я, откровенно говоря, думал, что будут признания в любви, или, там, истории мести, знаете… Однако вижу, что все вы больше всего на свете любите самих себя.
Все неприязненно посмотрели на Двенадцатую фигуру.
– Итак, импровизированный вечер признаний… – продолжал он. – Прекрасно! Однако, господа, у нас остался один подсудимый, который не признал свою вину.
Сначала «подсудимые» недоуменно переглянулись, но вскоре все взгляды скрестились на Аглае. Она стояла, глядя куда-то поверх всего.
Наконец она повернулась и увидела, что все смотрят на нее.
– Что? – сузив глаза спросила она.
– Признавайся уже в чем-нибудь, – сказал Димитрий. – И пора заканчивать этот фарс.
– Фарс! – засмеялась она. – Вот уж действительно!
– Тебе смешно? – разозлилась Кристина.
– Что за пошлость, – зло сказала Аглая.
– В самом деле, – сказал Двенадцатый.
– Это гадко, – ответила Аглая.
– Почему же? – спросил Двенадцатый.
– Потому что человеческая жизнь – не пошлость.
– Почему же? Гоняешь их, как собак, а они только плодятся как кролики, не давая себе труда даже поразмыслить.
– Аглая, почему ты ничего не скажешь? Давай закончим уже это поскорее! – перебила ее Кристина, – Все рассказали свои секреты! Все признали свою вину. Никому это легко не далось!
Аглая ошеломленно посмотрела на Кристину и захохотала.
– Да потому что я просто трахалась, черт возьми! – закричала она. – Потому что в моей жизни это не настолько великое событие, чтобы делать его кульминацией!
– Как ты не понимаешь! – крикнула Кристина. – Мы не боимся, мы стоим открыто, с гордо поднятой головой и признаем, что делали ошибки!
– Гордо поднятая голова?! – крикнула Аглая. – Да после такого я бы не осмелилась ее поднять! – Она обратилась к Двенадцатому и снова спросила: – Зачем вы это сделали? Хотели нас унизить? Хотели унизить человека? Что же, у вас получилось.
Двенадцатая фигура пожала плечами:
– «Грешить – дело человека, оправдывать грехи – дело дьявольское». Вам не понравилось? Жаль. А что бы ты сделала кульминацией, Аглая?
Все вокруг стало выцветать, растворяться в темноте, кроме фигуры Двенадцатого. Димитрий. Кристина. Виктор. Аглая. И лишь я осталась стоять перед Двенадцатым.
Финиш
– Вот мы и на финише, – сказал он. Он стоял за моей спиной.
Вокруг не было ничего, кроме черноты. Хаоса. Единственной настоящей правды, из которой вышла вся ложь этого мира.
Остались только я и он.
А есть ли он? Или я?
Я не решалась обернуться, боясь не увидеть ничего.
– Эта Игра, она с самого начала была нечестной? – спросила я. – Я всегда была одна.
– Да.
– Ужасная Игра.
Он, кажется, засмеялся.
– Вся жизнь Игра, как там дальше?.. Не стоит относиться к ней так серьезно.
– К Игре или к жизни?
– И к тому и к другому.
Мы снова замолчали.
– Мне не нравится чернота, – сказала я, меняя реальность на свой вкус, но поняла, что он вновь вмешивается.
Мы стояли на нескольких десятках глянцевых плиток. Черных, белых, красных, синих и желтых. Вокруг, со всех сторон, расстилался бесконечный, холодный, черный космос.
Я запрокинула голову. Там, в вышине, мерцали созвездия золотым светом. Млечный путь переливался осколками опалов, галактики взвихривались блестящей пылью, а звезды были такими четкими, словно были вырезаны из картона. Как вы думаете, что такое звезды – дыры в черном полотне, за которым недоступный нам сияющий мир света, или всего лишь осколки когда-то раньше, в межзвездные эпохи, существовавшего мира?..
Передо мной стояли часы, огромные, в три моих роста. Прислонившись к ним с двух сторон, стояли Черный и Белый.
– Кто вы? – спросила я.
– Пусть будет Фантас, – отозвался Белый.
– Пусть будет Фобетор, – отозвался Черный.
– И чего вы здесь забыли? – раздался голос из-за моей спины.
Белый пожал плечами, глядя туда.
– Интересно же. Пришли посмотреть.
– Я его предупреждал, – сказал Черный.
Я сказала:
– Тогда, может быть, это вы объясните мне, в чем смысл Игры?
Белый взглянул на меня и лукаво улыбнулся:
– Мне как-то в шутку сказали, что чтобы воспарить в небеса, нужно очиститься от скверны и открыть чакры…
Я засмеялась.
– Балаган, – раздалось из-за моей спины.
Белый лукаво улыбнулся и исчез.
– А вы как думаете? – обратилась я к Черному.
Он серьезно посмотрел мне в глаза:
– Это всего лишь шутка отца. Игра бессмысленна. Это мое мнение.
Он взглянул мне за спину, но не услышал ничего в ответ.
– Простите нас, – Черный поклонился и исчез.
Мы снова остались одни.
– И что теперь, – спросила я.
– Смотри на часы, – сказал он.
Часовая, минутная и секундная стрелки неумолимо приближались к двенадцати. Секундной стрелке оставалось завершить один круг.
Он подошел ближе. Я чувствовала его шаги, но не оборачивалась, боясь взглянуть в лицо своему страху.
– Теперь скажи мне, – сказал он мне на ухо, – а что бы ты сделала кульминацией?
Раздался скрежет, и первый удар сотряс мир:
– Бом-м!!!
Небо затряслось, пол под нашими ногами завибрировал и с неба начали падать картонные звезды.
– Бом-м!!!
Я судорожно думала, что должно идти дальше, что должно быть кульминацией.
Плитка под моими ногами начала трескаться. Часовая стрелка отлетела и упала мне под ноги.
– Бом-м!!!
Все падало, исчезало в черноте.
Я чувствовала, как по-настоящему просыпаюсь и отчаянно сопротивлялась этому. Я знала, что тут же забуду все, что видела, забуду сон, забуду Игру. Так бывает, когда ты просыпаешься, с чувством того, что ты узнал какую-то истину, невероятно важную для всего человечества. И ты знаешь, отлично знаешь, что это, и ты хочешь сказать, тебе так важно это! Ты открываешь глаза и рот… и замираешь, не в силах выдавить ни звука. Я с отчаянием понимала, что какая бы истина ни открылась мне, я тут же забуду ее, стоит мне проснуться.
– Бом-м!!!!
– Скажи мне!!! – решившись закричала я, пытаясь перекричать грохот рассыпающихся часов. – В чем смысл Игры?!!
– Бом-м!!!
Он молчал. Я боялась обернуться и обнаружить что я говорю сама с собой. Поэтому я продолжала говорить, чтобы не допустить страх в сердце.
– В том, чтобы повеселиться?
– Бом-м!!!
– Влюбиться?
– Бом-м!!!
– Узнать что-то новое?
– Бом-м!!!
– Скажи мне!
– Бом-м!!!
– В том, чтобы тебя кто-то помнил?
– Бом-м!!!
– Или ни в чем?!..
– Бом-м!!!
Я обернулась.
– Бом-м-м-м!!!..
Скажи, что ты чувствуешь, когда смотришь ночью в темное звездное небо?