Аполлон Кучкин. Погоня за вурдалаком, или Синяя крыса счастья

Пипко затряс головой, демонстрируя отчаянье.

– Я люблю тещу, – признался лаково-красочный король, мучительно краснея пятнами. – но, предпочитаю это делать на расстоянии. Тамара Гавриловна – человек непредсказуемый. Для того, чтобы с ней общаться лично, а не по телефону, нужен охранник, а, то и парочка. Если она выяснит, что Аделаида сбежала из дома не захватив с собой теплые вещи, то…

– Какой кошмар. – Кучкин сочувственно качнул головой – по его мнению, такая барышня, как Аделаида Пипко, должна таскать за собой трейлер, набитый шмотками, а тут, всего лишь сумочка и та, без теплых вещей! К тому же, Викентий Георгиевич, не смотря на всю свою воинственность и луженую глотку, совершенно точно, побаивался своей тещи. Это было заметно невооруженным глазом.

«Что же там за монстр такой, в юбке? – озадачился Кучкин. – Никаких тещ и прочих родственников в своем офисе я не потерплю. Я стану решать вопросы исключительно с покинутым супругом.»

– Я искал. – развел руками Пипко, признаваясь в собственном бессилии. – Я сунулся к ее новым друзьям, но, как вы понимаете, мы – слишком разные люди! Они погрязли в искусстве, я – в своих красках. Друг друга мы не поняли, переругались и новостей о своей дорогой Аделаидочке я не разведал. Негодяи просто посмеялись надо мной. Особенно один – этакий мачо, обладатель пухлых губ, роскошной шевелюры и раздутого самомнения. Очень, очень подозрительный тип – похож на торговца наркотиками и сутенера одновременно.

– Как я вас понимаю. – Кучкин оглянулся – по всей видимости, проголодавшийся и выспавшийся Тяпа, решил проявить признаки активности. Мохнатая голова трясла ушами и зевала зубастой пастью. Заметь это Пипко – того удар хватит. А, с Кучкина, судя по всему, вполне будет достаточно хлопот с супругой бизнесмена. Возиться еще и с самим господином Пипко, Аполлон не собирался.

– Заполняйте анкету и подписывайте договор. – подсунув клиенту стандартную форму, Кучкин отобрал у того фото жены и вытребовал имена, фамилии и явки новых друзей стервозной блондинки.

«Судя по всему, придется побегать. – вздохнул специалист, провожая очередного клиента к дверям. – Женушка не так проста – пропала с концами, не выходит на связь даже с родственниками, а свой телефон оставила дома. Решительная особа, задумавшая проучить строптивого супруга. К тому же, этот самый, таинственный парень, порочной наружности. Интересно, где это господин Пипко умудрился свести знакомство с торговцами наркотиками и сутенерами? Возникает вопрос – так ли, кристально чиста, репутация самого господина Пипко? Ну, ничего – разберемся.»

Обговорив с Пипко время и место следующей встречи и списав номер телефона клиента с заполненной анкеты, Кучкин, расслабившись, с неудовольствием прислушался к урчанию в собственном желудке. Урчало громко и настойчиво. Жрать хотелось неимоверно, но Аполлон Михайлович сохранял спокойствие – два задатка, один – двойной, позволяли ему некоторое время не задумываться о добыче хлеба насущного. Им с Басей хватит.

Следовало поторопиться и вернуть проголодавшегося сенбернара в родные пенаты. Судя по урчанию желудка уже Тяпивара, никакие задатки не приглушат его здорового, собачьего аппетита.

Тепло распрощавшись с охранником – человек полезный и с ним надобно дружить, а не враждовать, Кучкин покинул здание и отправился домой. Медленно шагая по знакомой, хорошо освещенной к вечеру, улице, Аполлон Михайлович невольно задержался перед входом в салон «Ворожея», принадлежавший мадемуазель Гололупенко, сменившей фамилию на Косматкина и, так не вовремя, сорвавшейся в свадебное путешествие.

«Солидное заведение. – вздохнув, понурил голову обладатель древнегреческого имени. – Отличный фасад, двери и розы в мраморных горшках! Наверняка, внутри все облагорожено, дорого и богато. Не сравнить с моим бюджетным вариантом!»

Впрочем, очень скоро Кучкин позабыл о салоне «Ворожея», занятый, куда более проблематичными вопросами.

Тяпа тянул поводок. Нет, обычно, сенбернар никуда не спеша, переваливаясь с лапы на лапу, вальяжно шествовал, прогуливаясь степенно, как и полагается солидному псу, но, мимо собачьей парикмахерской, названной кокетливо и помпезно – «Лампапудель», пес проскочил на скорости, протащив за собой Кучкина, точно на буксире.

По всей видимости, заведение сенбернару не нравилось. Когти на лапах у Тяпы пребывали в девственном состоянии и это значило, что старания грумера успехом не увенчались.

Но, что за дело до того Кучкину? Это же не его личный линолеум станет драть пес-тяжеловес.

И вот, добравшись до родного подъезда, предварительно посетив магазин самообслуживания и запасшись пакетами с пельменями, Аполлон Михайлович осознал, что злой рок его, все-таки настиг. Злой рок, по имени Лидия Николаевна.

– А, нетути её! – злорадно ухмыляясь, оповестила молодого человека соседка с первого этажа, Карташова Наталья Медисовна.

– Как, это – нетути? – удивился Кучкин, удерживая Тяпу, рвущегося с поводка. – Должна быть дома. У нее сегодня гости – сестра с домочадцами и предполагаемый зять.

– Закончились все! – на лице Карташихи – таково было прозвище соседки, расцветала и ширилась улыбка. – Всех забрали и увезли. Под сирены.

– Полиция? – округлил глаза Кучкин. Жених оказался негодяем и отказался жениться, а оскорбленная тетушка приняла меры, закормив кавалера насмерть своей стряпней?

– Почти так и случилось. – важно кивнула головой соседка, предусмотрительно отступив назад, к порогу своей квартиры. – Пищевое отравление, всех и сразу. Массовое.

– Как, так? – ахнул впечатлительный Кучкин, хватаясь за собственный живот и прислушиваясь к родному организму. Организм вел себя прилично, не посылая никаких сигналов о недомогании. – Чем?

– Мороженой олениной. – соседка важно ткнула пальцем в потолок. – Гостинец, значится, привезли Лидке ее гости, а, он, возьми, да протухни, а они, возьми, да нажрись тухлятины. Вот и скопытились кучно, да и попали в стационар. Сказали – три дня дристать будут, без продыху, а потом еще.. это самое.. реасби… реалби… реабилитироваться. – с трудом, но всё же, выговорила трудное слово, Наталья Медисовна. – Лидке, оно, всё на пользу – глядишь, телеса растрясет, а то пузо нажрала, в дверях не разойдешься. – и, Карташиха двери захлопнула, а Кучкин так и остался на лестничной площадке, с голодным Тяпой и поводком в руках.

– Мало я купил пельменей. – специалист по решению вопросов вздохнул уныло, предчувствуя грядущие неприятности. – Боюсь, мой друг, – обратился к сенбернару Аполлон. – нас ждут непростые дни на этой неделе.

Так и получилось – обнаружив на пороге своей личной территории, любовно обжитой и помеченной, постороннего, мохнатого и дурно пахнущего, приблудного пса, вислоухая Барселона, рассерженно зашипев и выгнув спину, ринулась в атаку. Кучкин едва успел отскочить, трусливо бросив пса на растерзание воинственной кошке.

Что сказать – пес оторопел, но не растерялся, перехватив налетчицу на подходе и прижав гибкое тело кошачьей к полу своей тяжелой лапой.

Барселона орала, билась и извивалась. Кошачий мат визгом оглашал окрестности. Пес терпел и не сдавался, а Кучкин, уединившись на собственной кухне, варил пельмени в огромной кастрюле. Всё равно, кроме полуфабрикатов, кушать было нечего.

Сказать по правде, Аполлон питал стойкую неприязнь к процессу приготовления пищи. Нет, так-то парень был привычен и вполне мог управиться с самыми простыми манипуляциями – сварить пельмени, на пример, или же, разогреть в микроволновой печи пиццу, хот-дог или гамбургер.

Что-то сложнее – приготовление борща, лапши, рассольника или модифицированного супа из пакетика, вызывало у Кучкина ступор и желание бежать в ближайшую столовку. Привычный к жидким приютским щам, Аполлон харчами особо не перебирал и, хоть в миру бытует мнение о том, что самые лучшие повара получаются из мужчин, наш парень представлял из себя то самое исключение, которое подтверждает правило.

Для исправления ситуации хорошо было бы обзавестись женой, постоянной или временной, но Аполлон бежал от противоположного пола, как от огня.

Детская травма объясняла все – найденный на ступеньках «Дома малютки» Кучкин не мог простить своим биологическим родителям предательства. Впрочем, кто знает о том, кем были родители Кучкина и причину их предательства по отношению к отпрыску? Как бы то ни было, но Аполлон не желал связывать себя с женским полом, подозревая каждую его представительницу в коварстве и неблагонадежности. Вот поэтому, Аполлон не выглядел особо удивлённым, выслушав душераздирающую историю, покинутого супругой, гражданина Пипко.

Кормить свою живность, в том числе и временно подселенного пса, Кучкин намеревался теми самыми продуктами, которые купил для себя любимого. Готовый, продающийся в любом супермаркете, корм, кошачий, равно, как и собачий, вызывали у Аполлона Михайловича чувство резкого неприятия – запахом, цветом и сомнительной пользой для любого живого организма. Никогда не стал бы Аполлон скармливать своей хвостатой питомице что-то из того, что не кушал сам. Кошачий корм Кучкин пробовал, как – то раз и по глупости. Потом, долго плевался и полоскал рот, избавляясь от специфического вкуса. Как выяснилось опытным путём – гадость ужасная и к еде малопригодная. Нет, где-то может быть, обитают большие поклонники данного продукта, но Аполлон себя к ним не причислял. Свою кошку он, как добрый и заботливый хозяин, предпочитал кормить продуктами с собственного стола, пусть знатоки и утверждали обратное – мол, человеческая еда котам и собакам противопоказана. По мнению же Кучкина, сугубо личному, противопоказано питомцам то, что продают под видом сухого корма.

Своему мнению Аполлон больше никогда не изменял и шотландской вислоухой, не смотря на ее, жутко породистую стать, приходилось довольствоваться скромными полуфабрикатами.

И, поскольку из продуктов в доме имелись только пельмени, то и кушать все станут пельмени, а кто не захочет, тот ляжет спать голодным.

Оскорбленная и разобиженная Барселона, хлеща собственным хвостом собственные же бока, пробежала мимо предателя-хозяина, променявшего прекрасную кошку на блохастого пса и забилась под стол, откуда и следила за всем происходящим, тараща возмущенные глаза, сверкавшие, точно фары автомобиля, ярким янтарным светом.

Заманчивый запах пельменей звал и манил. Кошка мялась, сомневалась и фырчала, наблюдая за тем, как бесстыжий пёс-захватчик поглощает калорийный продукт из глубокой пластиковой миски, имевшей размер в три раза больше, чем ее собственная тара для продуктов питания.

Не выдержав бессовестного издевательства, рычащая от злости фурия, метнулась к своей собственной тарелке и приступила к пожиранию пельменей, стараясь держать зубастую пасть сенбернара в поле своего зрения.

Стрескавший полтора пакета питательного продукта, Тяпа, растянувшись на полу в коридоре, прикрыв морду лапами, блаженно засопел, продолжая злить и бесить шотландскую вислоухую, а Кучкин, махнув рукой, утащил свою, очень скромную порцию в комнату и приступил к составлению плана на завтрашний день.

Что ни говори, а работа на себя – дело хлопотное. Тут уже не отговоришься и не откосишь, потому как, трудишься не на чужого дядю, а на свой собственный, родимый карман.

Карман надобно наполнять, налоги платить и дело делать.

Проблема с вампирами представлялось Кучкину глупой, нудной и связанной с медициной. Впечатлительному пенсионеру-коллекционеру могло привидеться, что угодно. Удивительно, что обошлось банальными фигурантами дешевого фильма ужасов. Гроб – это уже аргумент посерьезнее, но, возможно, в доме кто-то умер, или умереть собирался, а, пенсионер, далекий от народа, просто не в теме? Но, подозрительный подъезд стоило навестить и опросить возможных свидетелей. Чем черт не шутит – может появится какая-то интересная подвижка?

Беглая жена, как более перспективная и денежная тема, заслуживала плотного внимания и трепетного отношения. Увлекающаяся дамочка по имени Аделаида, разумеется будет найдена и возвращена страдающему мужу, а, уж образуются на голове у любящего птенчика наросты кальция, приобретя причудливый вид ветвистых рогов, самого Кучкина волновало мало.

Вероятней всего, дамочка усиленно репетировала роль – невесты, возлюбленной, или любовницы, может быть, даже в чьей-то постели, но, приложив старание и затратив толику времени, Кучкин обязательно до правды докопается.

Успокоенный собственными рассуждениями, убежденный доводами рассудка и ублаженный вкусными пельменями, Аполлон Михайлович расслабился, позабыв о своей второй половине (кошке, по имени Барселона) и о новом жильце (сенбернаре Тяпе), трехдневном, как он надеялся, квартиранте. Крепкий сон принял специалиста в свои мягкие объятия и Кучкин заснул.

*

«Нельзя так много жрать на ночь. – первая мысль, посетившая Аполлона этим нерадостным утром нового дня, вызвала раздражение, тяжесть в груди и чувство изжоги. – Не зря твердят о том, что переедать – вредно. Никто, кроме меня самого, не позаботится о моем драгоценном здоровье. Может быть, меня, всё же, настигло запоздалое тяжелое пищевое отравление?"

Аполлон чувствовал себя прескверно – необыкновенная тяжесть почти расплющила несчастного по кровати, ему было жарко, душно и влажно, а, еще, что-то тупое и твердое упиралось в бок, мешая дышать.

– Наверно – это пельмени. – решил Кучкин. – Они встряли, забыв перевариться.

Где-то поблизости послышалось недовольное ворчание. Аполлон, смахнув с головы какую-то мохнатую тряпку, распахнул ресницы.

Недовольно фырчавшая Барселона, хлобыстнув хозяина по носу пушистым хвостом, изящно спрыгнула с постели и отправилась по своим делам, а оторопевший Кучкин, раскрыв рот, наблюдал за тем, как с его груди, медленно сползая, отодвигается тяжелая голова сенбернара, который, до этого момента интимно прижимался к человеческому телу всеми своими мохнатыми четырьмя конечностями.

– Я спал в одной постели с собакой. – ужаснулся Кучкин, сплевывая на мятую простынь шерсть – то ли кошачью, то ли собачью, он еще не научился различать её на вкус. – Какой позор? Я теперь, что, извращенец?

Аполлон приуныл – слово извращенец вызывало протест и несогласие. Любые извращения Кучкиным отвергались и поэтому, увидев однажды по телевизору бородатую женщину-певицу, Аполлон решил, что этот мир катится куда-то не туда и, было бы неплохо, его, этот мир, слегка подправить, дав хорошего пинка под зад и придав ускорение в нужную сторону – подальше от бородатых типов, обряженных в платья, женщин с мужскими причиндалами и прочих личностей, далеких от традиционных ценностей и моральных принципов, мечтающих о совокуплениях с представителями животного мира.

– Нет. – не согласился с собственными мыслями, Кучкин, чистя зубы с особым ожесточением. – Я – не извращенец. Я – жертва обстоятельств. – и, закончив гигиенические процедуры, начал убирать за Барселоной, сегодня, особенно злобствовавшей и нагадившей на полу в коридоре.

– Больше никаких полуфабрикатов. – предупредил Кучкин женскую половину своей семьи. – пельмени, как мне кажется, на тебя плохо влияют, дорогуша. Я их лучше скормлю Тяпивару – смотри, воспитанный пес терпеливо сидит под дверью и ждет похода на улицу, для того, чтобы сделать все свои интимные дела на лоне природы. Твое же лоно, – Кучкин строго грозил пальцем шотландской вислоухой. – находится в туалете и называется «лоток».

Но, по всей видимости, Баська так и не удосужилась выучить русский язык за все то время, что они с Аполлоном проживали в одной квартире.

Кошка, раздраженно фыркнув, удалилась задрав хвост. Она позволяла этому наглому двуногому жить на своей территории, кормить и поить себя любимую и он, беспардонный тип, еще смеет проявлять недовольство? Притаскивать в дом чужую собаку и кормить постороннего пса, её, Барселониными, пельменями?

Собака, кстати, приготовившись к выгулу, нетерпеливо скребла когтями по полу и Кучкин, внезапно обеспокоившись судьбой полового покрытия, мгновенно натянув на себя верхнюю одежду, распахнул двери в подъезд – пускай Тяпа дерет общедомовое имущество в виде напольной плитки, а, его, личное, Кучкинское, оставит в покое.

*

Адрес, пребывающего в тревоге сангвиворифоба, коллекционера-пенсионера, жег карман. Кучкин, вынужденный заботиться о сенбернаре, оставленном и покинутом собственной отравленной хозяйкой, нацепив псу намордник и, тем самым, вызвав нешуточное раздражение Тяпивара, отправился по маршруту. Пешком.

Обычно Кучкин прогуливался медленно, не торопясь, дыша воздухом и с удовольствием любуясь видами. Впрочем, виды давно приелись, ведь проживал Аполлон в родном городишке с детства и привык к одному и тому же пейзажу. Но, тем не менее – дышать свежим, пусть слегка и загазованным воздухом, куда приятнее, чем вдыхать тот же самый воздух, стерильный и прохладный, охлажденный кондиционером. Ни вкуса, ни запаха, ни удовольствия, а удовольствий в жизни само назначенного специалиста и без того ощущался недостаток.

Тяпа брел, понурив голову и недовольно сопя, изображая французский прононс – любимая хозяйка пропала, привычная пища внезапно закончилась и, в довесок ко всему прочему, на сенбернара нацепили намордник. Намордники Тяпа презирал и терпеть не мог. Но, пришлось. Иначе, как очень быстро уяснил для себя пес-тяжеловес, не видать ему пельменей, как собственных ушей.

Временный человек, приставленный к Тяпе судьбой-злодейкой, вызывал некое чувство дискомфорта, но, гораздо больше Кучкина, пса раздражала вздорная кошка – фырчащая, хрипящая и постоянно орущая. Хотелось прижать наглую хвостатую дрянь к полу и навалиться всей массой. Но, Тяпа отлично понимал, что он – всего лишь гость на чужой территории и, будучи гостем воспитанным, старался вести себя достойно, надеясь на то, что пельмени-пельменями, а вкусная сахарная косточка за хорошее поведение, рано или поздно, но появится в его чашке.

Кучкин мало думал о Тяпе – бредет себе рядом, команды выполняет и, хорошо. Все мысли Аполлона Михайловича занимали размышления о пенсионере, вампирах и том самом доме, к которому они, с Тяпиваром, направлялись.

Дом – семнадцатиэтажное здание-долгострой, много лет мозолившее глаза горожанам и вызывавшее лютое раздражение у властей города, являющегося районным центром, смогли достроить лишь два года назад и это, с учетом того, что возводить злополучное здание начали много лет тому назад.

Строительство не заладилось с самого начала – обманутые дольщики маршировали вокруг недостроя с плакатами и транспарантами, скандировали броские слоганы и писали гневные письма в разные инстанции. Инстанции держали оборону, отправляли юристов в суды и отбивались всеми силами.

Победил, как всегда, счастливый случай, в лице какой-то, облаченной властью шишки, при портфеле, шляпе и машине с мигалкой, приказавшей стройку закончить в сжатые сроки и, своим вмешательством, вернувшей людям надежду.

Да и закон по данному поводу подоспел и созрел, будучи принят к исполнению.

Долгострой достроили, несчастные жильцы обзавелись квартирами и обрели спокойствие, а Кучкин – головную боль и первого, в своей карьере специалиста, клиента.

– Какие глупости. – тряс головой Аполлон Михайлович, незаметно для посторонних передергивая плечами. – Всем давно известно, что вампиров не существует. Вот, в зеленых человечков-инопланетян, я готов поверить, в некие абстрактные, высшие силы, сующие нос в земные дела – верю, даже в экстрасенсов и гадания – извольте, но, в вампиров? В, пьющих живую кровь, мертвецов? Ну, что за бредятина?

Серо-зеленое семнадцатиэтажное здание приближалось. Благо, дом построили почти что, в центре города, неподалеку от жилища самого Кучкина. Потому, ни самому специалисту, ни псу, навязанному тому в общение, не пришлось долго бить ни ноги, ни лапы. И это, немало утешало обоих.

*

Горемыкина Таисия Григорьевна, размахивая крепенькими, сухонькими кулачками, подпрыгивая на одном месте, вопила подобно пароходной сирене, собрав вокруг себя целую толпу почитателей собственного таланта поскандалить. Почитатели, то бишь, соседи сей достойной, шестидесяти двухлетней дамы, морщились, но терпели и даже выражали сочувствие и понимание, потому, как дама, в кои то веки, шумела по делу.

– Обокрали! – Таисия Григорьевна плакала навзрыд, сморкаясь в огромный платок и наскакивая на молоденького участкового, пораженного мощным напором, бодрой до безобразия, пенсионерки. – Обокрали! Бессовестные люди! Ничего святого. Никакого уважения к почтенным сединам.

«Почтенные седины» пенсионерки, выкрашенные в игривый фиолетовый цвет, щеголяли выбритыми висками под изящной стрижкой «каре». Знакомый парикмахер уговорил Таисию Григорьевну сменить имидж, выбрил и окрасил, и придирчивая клиентка студии красоты «Одуванчик», оказалась удовлетворена полученным результатом. На радостях, она отправилась на недельку в гости к родным, а, по возвращению, обнаружила, что ее квартирку кто-то обчистил. Стихийный митинг собрался у входа в подъезд как раз по этому поводу.

– Отыщи! Отыщи немедленно покражу! – воинственная дамочка с выбритыми височками не собиралась отцепляться от участкового. – Мне крайне важно вернуть украденное, как можно скорее.

Гоноренко Никита Константинович, молодой, необстрелянный и неопытный участковый уполномоченный, столкнувшись с напористой дамочкой, немыслимых для его юного возраста, шестидесяти двух лет, едва не кинулся спасаться бегством, надеясь забаррикадироваться от нападок пенсионерки в здании участка, прикрываясь авторитетом более опытных и изворотливых коллег. Но, не тут-то было – Горемыкина вцепилась в жертву мертвой хваткой. Соседи поддержали претензии визгливой дамы своими широкими плечами, отрезав стражу порядка пути к отступлению.

Честолюбивый участковый, втайне мечтавший о блистательной карьере и лаврах, если уж не Шерлока Холмса, то, хотя бы знаменитого сыщика, с не менее знаменитого, Невского, собирался ловить маньяка, совершающего нападения на девушек и держащего в страхе весь районный центр, а, вместо этого важного и неотложного дела, ему предлагалось утешать дамочку в маразме и слушать ее визгливые вопли, порой затмевающие по тональности песнопения знаменитого Витаса.

Аполлон Михайлович, которому до избранной цели оставалось всего лишь перейти на другую сторону дороги, чтобы оказаться во дворе достроенного долгостроя, ростом в семнадцать этажей, невольно притормозил, заинтересовавшись горячим конфликтом.

– Верните мне его немедленно. – верещала Горемыкина, продолжая наступать на участкового и заставляя того пятиться назад. – Я честно купила товар, оплатила услуги и закрыла дорогую вещь на замок. А, меня – обокрали! Сделайте что-нибудь. Мне крайне необходима эта вещь! Она может понадобиться в любой момент. Учтите!

Никита Константинович размахивал руками, отпихивая от себя шуструю бабульку – скажет тоже, немедленно! Да эта шебутная бабка еще лет двадцать в своей покупке нуждаться не будет. Подумаешь – обокрали. Еще купит. Вон как голосит, лет на десять этой сирены точно хватит.

– Приходите с обеда. – вежливый участковый, упершись спиной в грудь соседей крикливой пенсионерки, чувствовал себя загнанным в угол енотом. – Напишите заявление, укажите приметы похищенного имущества и только после этого, мы приступим к розыску.

– Мое имущество могут применить не по назначению, пока я стану ходить и чего-то там писать! – возмутилась скандальная бабка. – Как мне потом с этим жить? Как потом пользоваться украденным? Я специально приобрела новейшую, качественную модель, модную и продвинутую. Даже с подключенным интернетом и сотовой связью, а, ее, возьми и укради. Верните немедленно, я вам говорю.

Участковый кивал головой, как заведенный, продолжая отступать и пятиться, а привлеченный шумом Кучкин, наоборот, выдвинулся вперед – кто знает, может быть, этот скандал сыграет свою положительную роль в его личном расследовании?

Тяпа тащился следом, тряс головой и пытался стянуть намордник.

Гоноренко шестым чувством учуял конкурента – не так давно Аполлон Михайлович Кучкин интересовался лицензией частного сыщика, но участковому пришлось ограничить амбиции претендента. После той памятной встречи неприятный осадок остался у обоих, что не способствовало установлению теплых, дружественных отношений между представителем власти и специалистом по решению вопросов. Глазастый участковый вцепился взглядом в, проходящего мимо, подозрительного типа.

– Гражданин Тучкин? – обрадовавшись выпавшей возможности переключиться с визгливой потерпевшей на иное лицо, Гоноренко рванулся к человеку с собакой. – Что вы тут делаете? Почти что, на месте преступления?

Аполлон Михайлович пожал плечами, подтягивая к себе поводок и Тяпу – не хватало еще, чтобы окрыленный встречей Гоноренко, оттоптал псу лапы. Как слышал Кучкин, собачьи и кошачьи укусы заживают долго и мучительно, а участковый, по всей видимости, нарывался – вон, как неосмотрительно приплясывает прямо перед почти сползшим намордником!

– Я – Кучкин. – поправил Аполлон Михайлович участкового.

– Да, без разницы. – ехидно ухмыльнулся представитель власти.

Гоноренко постоянно стремился вывести из себя Аполлона Михайловича, коверкая фамилию специалиста. Кучкин на выпады участкового внимания не обращал – тому было далеко до недругов Кучкина из детского дома. Вот там были мастера! Они и покойника могли довести до белого каления. Гоноренко до них, еще расти и расти.

– Прогуливаюсь. – степенно ответил Кучкин, доброжелательно улыбаясь участковому, крикливой тетке и всем прочим людям, толпящимся поблизости. – Пса выгуливаю, как видите.

– Пса? – скривился Гоноренко, осматривая Тяпу с особым подозрением – а, не замечен ли пес в чем предосудительном? Но, нет – и намордник, и поводок на месте, к сожалению. – У вас имеется пес?

– В, данный момент. – Кучкин продолжал прислушиваться к фоновому шуму и пытался понять – что за нужную и жизненно необходимую вещь, стибрили у пенсионерки из закрытой квартиры? И, кто бы это мог сделать? Может быть, под шумок удастся распутать еще одно дело? Задаток-задатком, но прокормить мохнатую гору шерсти – та еще докука!

– Не получится, Мучкин. – Гоноренко, перехватив заинтересованный взгляд специалиста, состроил строгое лицо и ухватил гражданку Горемыкину за острый локоток. – Таисия Григорьевна идет писать заявление. В участке. Немедленно.

Поскучневшие соседи, что-то живенько обсуждая, потянулись к дверям подъезда, а Кучкин, проводив участкового и гражданку с выбритыми височками задумчивым взглядом, начал медленно переходить через дорогу. У центрального подъезда семнадцатиэтажки Аполлон Михайлович углядел знакомые пальто и шляпу – коллекционер не забыл о назначенной встрече и терпеливо караулил, поджидая, оплаченного задатком, специалиста.

Дело о вампирах должно было иметь продолжение.

– Вы запаздываете, господин консультант. – по всей видимости, пенсионер Дохлик, дожидаясь Кучкина, успел слегка продрогнуть – нос у него выгнулся и покраснел кончиком, а руки зябко били по ляжкам растопыренными пальцами ладоней. – Что вас задержало и почему вы пришли с собакой?

Кучкин ответить не успел, Дохлик поспешил это сделать за него.

– А! – хлопнув себя по лбу, догадался Анатолий Афанасьевич. – У вас имеется служебно-розыскная собака? Очень, очень похвально и предусмотрительно! Она обязательно вынюхает вампира и станет на след. Но, почему она такая большая? – пенсионер с недоумением обозрел копну на лапах и в наморднике, но смирился с неизбежным. – Надеюсь, ваш пес не нагадит в подъезде? У нас, знаете ли, очень строгий домком.

Недоумение сочилось из глаз, оскорбленного словами Дохлика, Тяпивара прямым упреком – что позволяет себе этот двуногий? Он, Тяпа, вполне себе достойный пес, не щенок-малолеток и приучен обделывать свои делишки солидно и с достоинством.

Кучкин отмолчался, но выразительность морды Тяпы оценил.

– Безумная скандалистка Горемыкина. – продолжал бухтеть Дохлик, открывая кодовый замок своим собственным ключом. – Ее вопли слышно на две улицы и переулок! Поразительно склочная особа. Я, лично, не знаком с этой дамочкой, но, наслышан.. Да-да, наслышан. Наш домком все время говорит о ней и радуется, что мадам-скандалистка, к счастью, проживает не в нашем доме. Что с ней случилось на этот раз?

– Таисию Григорьевну обокрали. – Кучкин скользнул пытливым взглядом по стенам подъезда, надеясь отыскать глазами следы вампирской трапезы.

Ничего! Пенсионер-коллекционер оказался склонен к добросовестному труду и чистоте, поэтому отмыл стены с похвальной старательностью.

– Может быть, – совершенно безумная мысль пришла в голову Кучкину. – Дохлик замывал следы страшного преступления и потому сам усердствовал? Для пущей достоверности, пришел ко мне, принес клык и наболтал про вампиров? Очень подозрительно. И, гроб? При чем здесь гроб?

– Обокрали? – засмеялся Дохлик, приходя в превосходное расположение духа – как славно, что неприятности не только у него. – Что украли у этой вздорной женщины?

– Что-то очень важное и жизненно необходимое. – коротко ответил Кучкин, досадуя на собственную невнимательность. Он же, растяпа, так и не уяснил, что это был за предмет, похищенный самым бессовестным образом, а, жаль. – Этим делом занимается полиция. Сам господин участковый Гоноренко.

– Наглый тип! – Дохлик возмутился и встопорщился. – Мои проблемы этого тупого служаку не заинтересовали. Заявление не принял, выслушать не удосужился, а Горемыкину, значится, пожаловал своим вниманием. Куда катится мир? – вздохнув, пенсионер потащился вверх по лестнице. – Прошу вас, молодой человек – надеюсь, вы оправдаете мое доверие.

Кучкин изъявил готовность оправдать всё, что ему предложат.

Он медленно поднимался по ступеням и думал о том, что в доме, семнадцать этажей! И на каждом этаже – четыре квартиры! В квартирах, скорей всего, полным-полно молодых пар, девиц и парней. Как найти упомянутых вампиров, привидевшихся дедушке в маразме? Адский труд и, тем более, на высоте.

Тяпа не любил ступени. Он не признавал лишних движений и двигался весьма экономно. Но, пельмени и сахарная косточка, заставили пса подчиниться. Как подозревал пес, хозяйка еще не скоро объявится на горизонте.

– Я сохранил упаковку от жидкости, содержащей гемоглобин. – неожиданно просипел пенсионер, утомленный быстрым подъемом. Вероятно, передвижение по подъезду, в котором, весьма высока вероятность встречи с опасными кровососами, заставила Дохлика двигаться скоро и рвано. – Ваш пес может что-то вынюхать?

Пес уставился на Кучкина, Кучкин – на пса.

– Я, действительно должен что-то делать? – красноватые глазки Тяпивара подозрительно блестели. – Трудиться? Отрабатывать кусок пельменя и косточки?