Мастер Страшного суда

Все мы – неудавшиеся произведения Великого Творца. Мы носим в себе страшного врага и этого не подозреваем. Он не шевелится в нас, он спит, лежит как мёртвый. Горе тому, в ком он оживает. Да не узрит отныне ни один смертный пурпурной краски трубного гласа, которую увидел я! Да, пусть Бог мне будет защитой – я её видел…В отравленном, напрочь зараженном безумием воздухе, казалось, так и витало что-то эдакое, опасное, толкающее молодых, амбициозных, творческих, жаждущих жить на последний, отчаянный шаг. Здесь не задумываясь выпрыгивали из окон, стреляли в себя, травились (зацените, кстати, классную обложку издания: она очень точно отражает суть книги)… Здесь отчего-то очень многим не терпелось покончить с сиюминутным, чтобы навсегда упорхнуть в Вечность. Причин – по крайней мере, явных – к тому не было никаких. Несчастная любовь, проигрыш крупной суммы денег или чего-то подобного – нет, не было и в помине. Не было оснований к тому, кроме одного – мгновенного, необъяснимого умопомешательства…Может, то было убийство? Упрямая привычка объяснять все логикой копошилась в мыслях, ни к чему толком не приводя. Пуаро, впрочем, в повесть Лео Перуца приглашения так и не получил, поэтому доподлинно знать мы не можем…Хотя о чем это я? В книге австрийского классика детективная интрига уютно и неразделимо соседствует с запредельной мистикой, а значит, искать ответы нам придется совершенно в иной плоскости.Мистические детективы – нечастый гость на моей книжной полке. Оттого, наверное, с таким наслаждением окунулась я в этот раз в увлекательное, затягивающее, несколько тягучее повествование от автора-незнакомца. Написанное в 1922 году произведение многим моим современникам, избалованным стремительной литературой, может действительно показаться слишком размеренным и неторопливым, даже местами затянутым (сужу исключительно по лайвлибовскому рейтингу романа). Мне же темп книги в сей раз подошел идеально: было время и основательно поразмыслить над творящейся в ней чертовщиной, и построить собственные догадки – объяснения происходящему. Надо ли говорить, что первое у меня получилось (мыслей было с избытком, это), а вот самостоятельно разгадать интригу, увы, нет. Впрочем, на автора не в обиде: финал оказался ошеломляющим, неожиданным и – сейчас скажу странную вещь – красивым и очень, на мой взгляд, философским и правдивым. Знакомство с творчеством автора вышло удачным, а значит, непременно будет продолжено и в дальнейшем.Барон Пош приглашен к друзьям на музыкальный вечер, заканчивающийся чьей-то смертью. По странному совпадению (полноте, совпадению ли?!) на вечере разговор заходит о двух братьях-самоубийцах. Через несколько дней история делает новый оборот…Вместе с главным героем, прилюдно обвиненным в убийстве друга, мы попытаемся связать ниточки-концы, чтобы наказать в самом деле виновного. Однако сделать это будет весьма непросто: ниточки ведут уж очень в странные места и к не менее странным людям…Осень 1909-го станет во всех смыслах страшной: наводящей ужас и творящей его на наших глазах, напоминающей о жутком и рождающей немыслимые предположения-фантазии…Почему-то читая книгу Перуца, попеременно вспоминала я русского классика – Леонида Андреева с его знаменитой «Мыслью» – здесь тоже безумие правит бал и так легко запутаться в истинном и ложном.Я, безусловно, симпатизировала главному герою, хоть и начиталась о нем нелестных отзывов от других персонажей истории. В их глазах он был едва ли не последней сволочью, готовым убить человека, увести чужую жену, легко предать товарища. За данное им честное слово, что он-де никого не убивал, его поднимают на смех. Брат убитого открыто кидает ему в лицо оскорбления… А я вот не верила…Упорно искала истину вместе с главным героем, не подозревая еще о том, что приготовил мне к финалу автор. Подсказка была рядом, буквально в нескольких шагах от меня! И как же яее проморгала! Но как поздно же мы всегда понимаем смысл и важность сказанного ранее…Только творческой фантазии научиться нельзя. Либо она есть, либо её нет. Этой фантазии, творящей миры из ничего, вот чего мне не хватает, как и многим другим, как большинству. Грустные слова, произнесенные успешным актером, Ойгеном Бишофом, своему брату Феликсу едва ли не перед самой своей смертью, должны были заставить меня призадуматься, но нет, проморгала… Была согласна со смыслом фразы, но сути не увидела… Как часто мы все-таки смотрим, но не видим… Слушаем, но не слышим…Всего одна фраза, вслушайтесь: «Творческой фантазии научиться нельзя»… (вот это должно было бы стать ключиком-посланием к тем леденящим кровь событиям, которые уже начали разворачиваться задолго до проклятого вечера музицирования).На вечере, к слову, все пошло не так и не по плану: досадная и щекотливая встреча бывших влюбленных, ревность, гнев, желание уколоть, пусть и подсознательное, чью-то гордость, соревнования в тщеславии, раздражительность на новых знакомых… Если б этот вечер не кончился убийством-самоубийством, он бы точно кончился разрывом отношений некогда близких приятелей или же испорченным настроением и головной болью…Здесь в воздухе летало не только уже безумие: до грозы оставались считаные минуты, напряжение росло, становилось ощутимым. Автор исподволь затягивал свои сети, не отпуская внимание читателя, подбрасывая все новых загадок и интриг, и конца им не было видно.Детектив перемежался мистикой и сверхъестественным, необъяснимое вновь возвращалось к детективу. Не пойму, чего здесь было все-таки больше, но хватило мне в итоге всего: этой дурманящей воображение атмосферы ужасов (о, этот небольшой австрийский романчик, думаю, так прелестно читать к Хэллоуину, замирая от ужаса и всем телом ощущая набегающие мурашки), харизматичных персонажей (инженер Сольгруб, ни на минуту не поверивший в вину Поша, и доктор Горский, серьезный и основательный), романтической линии, сказанной вскользь и намеками, но в свете мистико-ужасного особенно яркой (любовник убивает мужа возлюбленной, чтобы расчистить себе дорогу – готовый заголовок для светской хроники и очень удобное объяснение убийства. Жаль только, жизнь не приемлет настолько простых и банальных решений…). Мне хватило интриги и тайн, мне интересно было сопоставлять жизни самоубийц, на первый взгляд, не связанных меж собой абсолютно.Таинственный убийца, которого никто никогда не видел, но они же при этом мертвы!..Порою казалось, что следствие заходит в тупик, что автор смеется над нами, а выдаст в итоге нечто невразумительно глупое, банальное и не стоящее внимания… Как обычно, ошибалась, и сильно, в итоге получив преподнесенную автором шикарную развязку этой запутанной кровавой истории. После финала многое (да что там – всё!) прояснилось, стало на свои места. А бонусом Перуц поведал не только о причинах событий в собственной книге, коснувшись удивительной темы творчества, всегда для меня актуальной и притягательной. Неожиданный взгляд на природу искусства и творчества теперь, думаю, запомнится мне надолго – после такой книги сложно не запомниться! И Перуц, как истинный писатель, делится не только абстрактными домыслами – уж ему-то действительно есть рассказать о том, как творится настоящее произведение искусства и чего это стоит для творца…Невозможно увлекательная (одна история с братьями чего стоит!)/философская/страшно кровавая/трагически романтичная, логико-расследовательная, красивая и атмосферная… Эпитеты этой истории можно перебирать, кажется. бесконечно, чего, к сожалению, не скажешь о самой книге: уж очень быстро она заканчивается. В коротенькой книжечке австрийскому прозаику удалось сконцентрировать ужас, да такой, что даже через сто лет после написания от книги трудно оторваться, пока не узнаешь, кто за всем стоит.Вот такое я люблю. Мне, давней поклоннице киноужасов, произведение Перуца точно пришлось по душе. Рекомендовать не берусь, все мы разные: в силу времени написания текст произведения кому-то может показаться скучно-затянутым. Берите, пробуйте, вещь небольшая, читается быстро.

Довольно неплохой детектив, но почему-то читался скорее через силу, чем с удовольствием. Вполне возможно, его все-таки лучше воспринимать не на слух, а визуально, так как в аудиокниге идут постоянные отсылки на бесконечные нужные и ненужные примечания, отвлекающие от основного повествования.В сентябре 1909-го года в Вене происходит череда загадочных самоубийств. Объединяет их то, что люди, совершившие их, не имели к ним никаких видимых предпосылок. Кроме того, жертвы так или иначе принадлежали к миру искусств. Косвенно обвинённый в самоубийстве актёра Ойгена Бишофа барон фон Пош решает разобраться в причине, побудившей пожилого актёра совершить такой отчаянный шаг. Помимо желания оправдаться и избежать неизбежного суда, им движет также подспудное чувство стыда: какое-то время назад у фон Поша была любовная связь с женой Бишофа, Диной. Когда все отворачиваются от барона, он неожиданно находит союзника в лице инженера Вольдемара Сольгруба, также находящемся в доме Ойгена Бишофа в день самоубийства. Сольгруб уверен, что на самоубийства людей толкало чьё-то гипнотическое или телепатическое внушение…Финал расставляет все точки над И, не являя чего-то совсем уж неожиданного. Однако из плюсов стоит отметить довольно динамичный сюжет и хороший слог.

Начало романа, мистической ноткой, сразу напомнило Густава Майринка. И это было хорошо. Мне всегда нравилась такая утонченная готика. Необъяснимые события, запутанные отношения, внезапные смерти. И все это под аккомпанемент хорошей музыки, в клубах дыма от сигар и трубок, среди манящих бликов хрустальных бокалов с дорогим вином. Таким бы мог быть Великий Гэтсби, приди подобный сюжет в голову Лео Перуцу, а не Фицджеральду. Или Собака Баскервилей, начни Конан Дойл свой роман со смерти Шерлока Холмса от передозировки и доверь почетное право вести расследование каждому желающему. Запутанно, зыбко, на грани сна и болезненного бреда, но очень красиво. Хрупкая осень 1909 года. Это же седая старина! Включен обратный отсчет до первой мировой. Но героям романа не до тревожных предчувствий надвигающейся катастрофы. Они – натуры артистичные, им ближе игры собственного воображения и поиск способов вывести их на новый уровень. Им бы затеряться между страхом и экстазом. Запутаться в последствиях собственных ошибок. Объединить погоню за яркостью образов и новыми импульсами для своего художественного творчества с бегством от чувства вины за совершенное, от которого, как и от себя, не убежать и которое в любой момент может устроить персональный страшный суд.Напряженно. Тревожно. Изящно. В подозрительной компании глухого старика-садовника подстригающего траву. Он вполне может оказаться убийцей, а то и самой смертью – равноправной участницей сюжета. Интрига – есть! Мистики – хоть половником черпай и на хлеб намазывай! Прекрасный слог. Хорош главный герой, рассказывающий нам всю историю. Хотя я не спешила бы верить человеку, у которого «мальчики кровавые в глазах» и потребность цитировать «Макбет». Барона простыми прилагательными не описать. Его характер совсем не такая простая штука, как наша там какая-нибудь обкладка конденсатора, заряженная либо положительно, либо отрицательно. Чувствительный, чрезвычайно впечатлительный, это тоже правда, но рядом с этим есть ещё место для многого другого, можете мне поверить!