000
ОтложитьЧитал
Несмотря на все свои предубеждения, я все-таки задумалась над тем, что может быть стоит попробовать к ним прийти. Хуже все равно уже не будет. Хуже некуда. Я начала прислушиваться и размышлять о мнениях и суждениях, о которых говорила та девушка из сообщества. Я начала читать распечатки, которые ей передавали, и они полностью изменили мое мнение об употреблении. Меня действительно заинтересовало это сообщество, эта программа, я все чаще общалась на эти темы с другими зависимыми. Мы даже пробовали проводить в камере собрания.
Вдруг в моей жизни начали происходить чудеса. Я помирилась со своей матерью. Я написала ей письмо, в котором искренне раскаялась. Еще я бросила курить, и это учитывая то, что я с восьми лет не могла избавиться от этой привычки. Потом меня перевели в колонию вместе с той девочкой. Я нашла выздоравливающих зависимых, которые вели со мной переписку с воли. Они рассказывали о том, как у них получается не употреблять. И в один момент я осознала, что меня там ждут. На свободе у меня есть большая семья, которая готова поддерживать меня и помогать мне. Я теперь не одна. Мне больше не нужно страдать от одиночества. А главное – жизнь приобрела свой смысл. Радость. Счастье.
Главным чудом было то, что меня освободили по УДО. Но, к сожалению, я совершенно несерьезно относилась к алкоголю. Я не считала его наркотиком. И освободившись, от радости я сильно напилась. Первое, что я испытала, был страх. Страх того, что теперь будет с моей жизнью. Но, несмотря ни на что, мне было куда идти, были люди, которые ждали меня, которые могли помочь мне изменить мою жизнь. И я продолжила посещать собрания. Сегодня у меня есть любимая работа, которой никогда не было, замечательные отношения с мамой и ребенком, у меня появился молодой человек, я живу в любимом городе, у меня появились верные друзья. Моя жизнь стала наполненной, интересной, полезной и комфортной. Все это благодаря сообществу «Анонимные Наркоманы».
История Оли
Привет, меня зовут Оля, я зависимая. Хочу начать с благодарности за то, что мне представилась возможность поделиться своей историей. Я надеюсь быть кому-то полезной, надеюсь, что, возможно, кто-то услышит.
Мое знакомство с сообществом началось в 2004 году. В то время в интернете был форум, где тусовались ребята из сообщества «Анонимные Наркоманы». Я не помню, что я тогда искала в интернете, но я наткнулась на этот сайт. Я зашла на него и, таким образом, узнала о существовании сообщества, куда ходят люди, которые хотят не употреблять наркотики. На тот момент я не считала себя зависимой. Я вообще не считала, что у меня есть какие-то проблемы с наркотиками, потому что тогда я не употребляла внутривенно и не употребляла опиаты. В то время я употребляла «быстрые» наркотики, алкоголь и курила, поэтому я не считала, что у меня есть какие-то проблемы, хотя моё употребление было непрерывным уже со школы. Поступки, которые я совершала под воздействием веществ, были асоциальны, но мне казалось, что это в порядке вещей. Я думала, что – если мне будет нужно – я смогу остановиться, ну а пока меня всё устраивает, поэтому почему бы и нет?
Я не знаю, что заставило меня задержаться на этом форуме, но какие-то сообщения и посты меня зацепили. Мне стало интересно – я начала читать и проводить там время. Я продолжала употреблять и стремительно катиться ко дну. Один из ребят, который также участвовал в этом форуме, предложил мне как-то встретиться с ним и пойти на собрание. Я согласилась поехать только из любопытства, потому что мне было интересно, что такое собрания, и чем они там занимаются. В то время я была в таком глубоком отрицании, что, когда на собрании до меня дошла очередь, чтобы представиться, у меня язык не повернулся сказать, что я зависимая. Я просто сказала, что я Оля, что я употребляю. Было очень забавно, по крайней мере, людей это повеселило. Тогда я не понимала, что на собраниях не бывает случайных людей.
Я продолжила употребление, но с того момента у меня была информация о том, куда я могу вернуться, где я могу получить помощь. Я повстречала молодого человека, который был «прожженным наркоманом» со всеми вытекающими последствиями. С ним я подсела на внутривенные тяжелые наркотики. Опиаты стали моим любимым наркотиком, тем наркотиком, который я всегда искала, ведь он давал мне чувства беззаботности, раскрепощал меня и избавлял от страха жить.
Я стала очень быстро катиться ко дну. Буквально за четыре-пять лет систематического употребления я дошла до такого дна, на которое у некоторых людей уходят десятки лет употребления. За эти пять лет я успела полежать в больнице и в реабилитационном центре, после которого я пыталась, как мне казалось, искренне выздоравливать. Я думала о том, чтобы начать ходить на собрания, пыталась писать Первый Шаг, но я никогда не была честна с собой и, на самом деле, никогда не хотела прекратить употребление. Я продолжала ходить на собрания, чтобы научиться контролировать употребление. Я не представляла, как можно жить без употребления. Жизнь без каких-либо веществ была для меня невыносимой. Я не представляла, как можно жить без веществ – как можно работать, развлекаться, вообще жить. Я всегда хотела научиться контролировать, но никак не прекратить употребление.
Живя в иллюзии, что я могу с этим справиться и контролировать, я продолжала периодически ходить на собрания и как-то кувыркаться, но у меня ничего не получалось. Последнее время я начала общаться с активном употреблявшими наркоманами, даже с теми, кто убивал за дозу и садился в тюрьму за это, в прямом смысле слова.
То, что меня посадили в 2010 году, можно расценивать, как удачу, правда, поняла я это намного позже. Меня ждала гораздо более страшная участь, возможно, гибель. Таким способом Бог попытался меня остановить в очередной раз, так как больницы, реабилитационный центр и знания сообщества – ничего меня не останавливало. В 2010 году меня посадили за наркотики – я была в полном раздрае, я была сломлена, я не понимала, за что вообще вселенная так поступила со мной. Я была глубоко несчастным человеком и винила в своих проблемах всех окружающих, но только не себя. Так получилось, что, когда с централа нас стали уже увозить по этапу, я познакомилась в столыпинском вагоне с девочкой, которая когда-то посещала сообщество «Анонимные Наркоманы». Мы никогда не сталкивались с ней на воле. Ее посадили за какие-то прошлые дела, когда у нее было девять месяцев чистоты, она посещала собрания АН и выздоравливала. В пересылочной тюрьме мы попали в одну камеру. Я не помню, что именно она мне сказала, но это было что-то из «анонимных» словечек или фраз – что-то такое, что понимаем только мы. Между нами завязался разговор, и потом выяснилось, что она была на собраниях АН. Она начала показывать фотографии ребят из сообщества, и многих из них я узнала. Так мы и познакомились. Она была не сломленной или, по крайней мере, казалась такой. Она все равно верила в хорошее и, меня это зацепило на какой-то момент. Мы оказались в одном лагере. Она поддерживала связь с ребятами из сообщества, писала Шаги, разговаривала со мной о выздоровлении и именно в лагере я достигла предела своей внутренней боли и внутреннего дна. Мне очень захотелось выздоравливать, начать работать по программе АН. Мне очень захотелось новой жизни после освобождения. Мне было страшно возвращаться в эти места. Я попросила её через ребят, с которыми она переписывается, найти мне человека, который поможет мне писать Шаги по переписке. Именно в лагере я впервые искренне начала писать Шаг.
Благодаря этой девочке у нас была литература, нам разрешили использовать ее в лагере. Мне было сложно работать по Шагу по переписке из-за цензуры – нужно было фильтровать то, что ты пишешь. Многие вопросы были мне непонятны, приходилось многое додумывать самой, письма шли долго, девочка, которая помогала мне писать Шаги, долго не могла ответить, все это было очень тяжело, но это было очень искренне с моей стороны. Мне говорили, что Шаги нужно не только писать, но и применять в жизни, где бы я ни находилась. Я пыталась делать это – насколько мне это было доступно в тот момент. Не всегда, конечно, получалось, в большей степени даже не получалось, но я пыталась, и это была большая победа.
Второй Шаг мы писали вместе с девочкой, которая узнала о сообществе в лагере – это называлось писать в малой группе. Эта девочка продолжает оставаться чистой и сегодня – она ходит на собрания АН и имеет несколько лет чистоты. Я говорю это к тому, насколько же все-таки Бог рулит и, насколько сильна наша программа «Анонимные Наркоманы». Мы писали Второй Шаг по руководству вдвоем с этой девочкой. Это тоже было достаточно тяжело, так как в лагере, в котором мы сидели, была локальная система, и мы были в разных отрядах. К тому же мы работали без выходных – это была рабочая зона, но все равно как-то находили, урывали свободные часы, свободное время, выходные, если они выпадали в воскресение.
Я помню, как зимой мы с ней читали литературу через локалку, пытались разбирать вопросы по Шагу и писали Второй Шаг. И, таким же образом, работа по этому Шагу велась по переписке, потом девочка освободилась и Третий Шаг я так же писала письмами на волю. Я очень благодарна девочке, которая с воли помогала мне писать Шаг. Она очень поддерживала меня в те моменты. Я благодарна за то, что она вообще нашла время и желание, имея маленького ребенка, писать мне и что-то объяснять. Работать по Шагу по переписке гораздо сложнее, нежели в живом общении.
Пока я сидела, у меня умерли родители. Работа по Шагам была одной из причин, которая поддерживала меня на плаву и не давала уйти в полное отчаяние, изоляцию и жалость к себе. То, что меня освободили условно-досрочно, стало для меня одним из проявлений Высшей Силы, ведь когда мы только приехали, из этого лагеря вообще никто не уходил. То, что я с первого раза ушла по УДО, было чудом.
Чудес происходило много – я не буду уже вдаваться в подробности. Благодаря Шагам я стала видеть проявления Бога в своей жизни. Именно в лагере мое видение Бога изменилось. В употреблении я считала Бога наказывающим. Он совершенно не был для меня любящим или понимающим. Для меня он был строгим дядечкой, которого я жутко боялась. Благодаря Шагам он открылся с другой стороны – он стал понимающим, любящим, заботливым и помогающим во всех сферах.
У меня был очень интересный опыт, когда в лагере я принимала у девочки Четвертый Шаг. Это происходило рядом с кабинетом психолога. Психолог очень нервничала, что мы можем там так долго делать. Периодически она заходила, спрашивая нас, что мы делаем и скоро ли мы закончим. Но каким-то образом эта девочка все равно прочитала мне свой Четвертый Шаг. Через день после освобождения я позвонила спонсору. Я начала ходить на собрания, хотя всё еще была в страхе и какой-то эйфории.
На воле я продолжила писать Четвертый Шаг и ходить на собрания. Таким образом, я продержалась семь месяцев. У меня было более четырех лет чистого времени, когда я сорвалась. Этот срыв был сущим адом, который длился год. У меня была глубокая обида и непонимание того, как это вообще могло произойти со мной. Я была обижена на Бога, на программу и на сообщество в целом. На момент срыва я делала все, что рекомендует программа – я ходила на собрания, писала Четвертый Шаг, у меня появилась подспон- сорная, и я, почему-то, была глубоко убеждена, что точно не сорвусь. Я была в полном непонимании, почему это случилось.
На этих обидах я начала писать Шаги по другой программе, по каким-то другим методикам. Мне казалось, что, возможно, дело именно в них, но это не помогало. Я набирала максимум три месяца и снова уходила в употребление. Это длилось в течение года. Анализируя свой срыв сегодня, я пониманию, что причина была, конечно, в моем махровом эгоцентризме, который я взращивала годами употребления. В какой-то момент я почему-то решила, что моя чистота и все, что я имею на сегодняшний день – это полностью моя заслуга. Что это не благодаря Богу или сообществу и Шагам, а благодаря только мне и моей силе воли. Я решила именно так, хотя, конечно, у меня самой, как у зависимой, не было никаких внутренних резервов, чтобы не употреблять. Эти силы мне даются от Бога моего понимания. В какой-то момент я перестала молиться, я перестала применять Первый Шаг, забыла о своём бессилии. Естественно, это привело меня к срыву. На сегодняшний день я осознаю это, но тогда у меня было полное непринятие и непонимание. Мой срыв усложнялся тем, что молодой человек, с которым мы начали встречаться, тоже находился в срыве. Он сорвался на алкоголе, а я на своем любимом наркотике. Какие-то вещи я слышала на собраниях, также многие люди говорили мне, что мы не сможем выздоравливать вместе, что нам нужно расходиться, иначе мы утянем друг друга на дно в употребление и срывы. Меня злило и бесило это еще больше, так как я не хотела расставаться с этим человеком. Да я и не могла с ним расстаться, у меня просто не было на это никаких сил. В этом плане я была бессильна, так же, как и с наркотиками. Я просила Бога, чтобы он помог нам расстаться или начать выздоравливать.
В какой-то момент я вернулась на собрания и начала писать Первый Шаг. Я настолько устала от срывов, от этого отчаянья и боли, что у меня появилось принятое решение лечь в реабилитационный центр. Я решила, что если еще раз сорвусь и останусь жива, то лягу на реабилитацию. Но каким-то образом я начала писать Первый Шаг и оставаться чистой, несмотря на то, что мой молодой человек продолжал периодически срываться и пить. Тогда мы жили вместе, это все происходило на моих глазах, мне было очень тяжело. Ему тоже было тяжело со мной, потому, что я пыталась помочь ему. Я не могла отпустить его – я рассказывала ему, как нужно выздоравливать, и это при том, что сама была слаба. Я не знаю, каким чудом я продолжала жить без наркотиков, для меня – это Бог, будь моя воля, я бы начала пить вместе со своим парнем.