Ее улыбка становится шире, и я предполагаю, что девушка думает о каком-нибудь презенте, связанным с уклонением маршрута.
– Что задумал?
– Увидишь, идем.
Быстро целую Уитмор в висок, и мы направляемся в сторону джипа.
Как и планировал, я купил несколько красных роз на длинной ножке и вывернул руль в противоположную сторону от нужного места. Джиджи несколько секунд даже не обращает на это внимания, рассматривая лепестки не до конца распустившихся бутонов, но как только машина сворачивает в незнакомый ей квартал, девушка удивленно осматривается.
– Анна живет на другом конце города, Дориан. Здесь нет пути, чтобы срезать.
– Мы сразу поедем к Анне, только сейчас мне нужно забрать Айрис из подготовительной школы, пока та не закрылась. Почти четыре часа.
– Айрис?.. Подожди, в смысле… а родители вообще на что? Ничего, что у тебя есть свои дела, которые не терпят отлагательств? Или ты подрабатываешь личным шофером у Мортонов?
– Не бурчи, это займет всего десять минут.
Джи демонстративно откидывает цветы на заднее сиденье и слегка поворачивается к ближнему окну, устремив недовольный взгляд на пролетающие мимо здания многоэтажек.
Честно, уже бесит вся ситуация, в которой мне просто приходится быть и отыскивать компромиссы. Сделать так, чтобы две важные для меня девушки подружились, в принципе невозможно, учитывая их характеры. Габи не гордая, а вот Джиджи чересчур. Я точно знаю, что Габриэлла скучает по нашему общению, но из-за обиды просто не хочет рассматривать варианты, которые могли бы устроить нас двоих. Больно и непривычно наблюдать за тем, как Мортон холодна при звучании моего голоса. Больно видеть, как она грустит. В отличие от Уитмор, Габриэллу сложно задобрить каким-нибудь пустяковым подарком, поэтому иногда я даже восхищаюсь этим. Она оказалась в чертовски неприятной ситуации с родителями, но ни разу не показала грусти, хотя в глазах уже читалась боль. Как не восхищаться?..
Когда я влюбился в лучшую подругу?
Это сложный вопрос, к которому я не буду готов, если он вдруг прозвучит от кого-то. Помню, что посчитал ее умной, когда у меня возникли проблемы с математикой в младшей школе. Габи младше на два года, но все равно смогла решить задачу, в которой я ни черта не понимал. Помню, что посчитал ее доброй, когда в детстве мы наткнулись на полуживую белку, на которую напали бездомные собаки, и Габи выхаживала изувеченное животное несколько недель, отказываясь отходить от нее даже на лишний шаг. Помню, что посчитал ее красивой, когда в средней школе у нас был совместный урок истории. Это запомнилось четко, словно происходило только вчера. Длинные темно-русые цвета волосы обдувал теплый майский ветер из открытого окна, Габриэлла сидела передо мной, а как только обернулась, я застыл, как идиот, смотря на тот момент в янтарные глаза, которые блестели от лучей солнца. Мне было четырнадцать, а ей двенадцать. После этого момента Габриэлла ни на секунду не казалась менее прекрасной, чем тогда на уроке истории. Время шло, и вот мы в университете, а я по-прежнему влюбляюсь в нее с каждой секундой проведенного вместе времени при любой возможности. В начале было стыдно и даже противно от самого себя, но за длительное время мозг свыкся с секретом, о котором я не смею распространяться, зная, с каким трепетом эта девочка относится к нашей дружбе.
Мне легче влюбиться в кого-нибудь другого.
Я пытался встретить ту, которая смогла бы повлиять на мою глупую любовь и перенаправить эти чувства на себя, чтобы заглушить душевную пустоту, нуждающуюся во внимании Габриэллы именно как в девушке. Здесь дело далеко не в сексе. Она может даже не прикасаться ко мне, чтобы я продолжал терять голову и получать удовольствие от невероятного чувства востребованности лишь к моему присутствию. Разве секс может заменить это чувство? Конечно нет. Но я смог найти трепет души к другой девушке, и по иронии она безумно раздражает ту, которую я продолжаю безумно любить и лишь мечтать о чем-то большем, хотя этого никогда не произойдет.
Оказавшись на парковке фасадов подготовительной и младшей школы, выхожу из машины и вижу Айрис с ее учительницей – миссис Сандрес. Девчушка начинает улыбаться, а как только становится рядом, берет мою руку, сжимая лишь средний и указательный пальцы, сумевшие поместиться в маленькую детскую ладошку.
– Миссис Сандрес, – мигом произношу я, – извините, что пришлось продлить ваш рабочий день. Приехал сразу, как освободился.
– Нет проблем, Дориан, – умиротворенно кивает молодая женщина. – Айрис одна из лучших учениц, которой даже на пользу дополнительная информация, однако… мне до сих пор непонятно, почему на собрания родительского комитета не является ни один из законных опекунов.
Присев на корточки, прошу девочку о том, чтобы она подождала меня в машине, что без лишних вопросов исполняется. Услышав хлопок двери, не опускаю взгляд, чтобы выглядеть максимально серьезным и уверенным.
– Родители Айрис в разводе, что вы наверняка уже знаете. Джорджия воспитывает детей одна, поэтому все основное время уходит на работу, которая, сами понимаете, требует много сил.
– Разумеется, все это понятно, но многие родители распространяют на этот счет свои… – Сандрес быстро оглядывается по сторонам, – слухи.
Ее голос сфокусировал акцент на последнем слове, но привлекает меня нечто другое: женщина делает шаг вперед, тем временем как зеленые глаза оценочно поглядывают на мои плечи.
– Слухи? – старательно включаю дурака. – И какие же могут ходить слухи о достаточно приличной семье?
– Мы не наблюдаем Джорджию Мортон уже достаточно долгий период времени, что наводит всех на мысль…
Подмечаю, что спокойный и усталый голос значительно ободрился, став монотонным, словно Сандрес убаюкивает меня, хотя говорит о весьма серьезных вещах, напрямую касаемых своей работы и маленького человека.
Она чуть ли не мурлычет, делая внушительные паузы между словами, и я приблизительно понимаю, к чему располагает такое мурчание от девушки, женщины любого возраста.
–… что Джорджия нашла себе мужчину, тем самым наплевала на детей, – продолжает учитель. – Насколько мне известно их в семье трое.
– Ошиблись вы только в первом предположении, Миссис Сандрес, а так да. Габриэлла уже вполне взрослая, а вот средний ребенок и Айрис – несовершеннолетние, но к чему вы ведете?..
– Когда родитель долгое время не посещает родительский комитет, руководитель группы должен сообщить об этом в ведущий орган опеки для проверки жилищных условий. Возможно, родитель не работает или начал употреблять запрещенные препараты, что теперь может являться основным видом его деятельности, и в этом случае детей определят в приют для дальнейших действий.
– Разве Айрис выглядит, как дочь наркоманки или пьяницы?
– Я ни в коем случае не утверждаю, что Джорджия свернула на кривую дорожку, но факт отсутствия так или иначе вынуждает меня принять меры для выяснения обстоятельств. Это происходит исключительно во благо ребенку.
Времени на раздумья нет, что выбивает из колеи.
Никогда не любил подготовительную группу… Хуже, чем школа.
– А когда будет следующее собрание? – уточняю я.
– Через полтора месяца.
– Кто-нибудь из родителей точно будет, – ляпаю я, уже примерно представляя план дальнейших действий. – Всего доброго, Миссис Сандрес.
Разворачиваюсь, как вдруг женщина уже оказывается передо мной, начиная тянуться к уху. Шепчет:
– Семейству Мортон очень повезло с тобой, Дориан. Мне приятно видеть ответственных молодых людей в достаточно безответственном мире.
Да я и так уже понял, что она любит член помоложе, а самой ей сколько?.. Лет тридцать шесть?.. Хороший возраст, но не для меня, учитывая некоторые возрастные рамки к сексу.
Женщина выпрямляется.
Стараясь быть максимально вежливым, киваю и слабо улыбаюсь.
– Приятно слышать. – Обхожу ее стороной, а затем все же решаю добавить, не останавливаясь: – И я считаю, что это именно мне повезло с семейством Мортон.
***
Всю дорогу до дома Анны в джипе царила гробовая тишина.
Айрис читала какую-то книгу про диких животных, а Джиджи сконцентрировала все основное внимание на телефоне, который безостановочно жужжал при каждом новом уведомлении. То ли из-за усталости, то ли из-за раздумий, я не начинал разговор с обиженной девушкой, а когда хотел проводить ее до двери, она выскочила из машины, сильно хлопнув дверью, прибавив мне раздражительности.
Терпеть не могу эти обиды от девушек. Они даже не собираются разговаривать на волнующую тему, а лишь ждут непрерывных извинений, которые никак не решат конфликт, чтобы окончательно себя исчерпать.
От раздражения сильно закусываю губу. Сейчас бы побить грушу или выжать педаль газа на заброшенной дороге, лишь бы избавиться от напряженности, ощущаемой во всем теле, но я не один, поэтому…
– Не вздумай в будущем быть такой же, – сообщаю я, кинув взгляд на заднее сиденье.
– Красивой? – уточняет девочка с неким непониманием.
– Ну этого тебе будет не избежать, солнышко.
С четырех прошло уже больше пяти часов.
На улице стемнело, из-за чего глаза как-то машинально поглядывают на экран заблокированного телефона в ожидании хотя бы одного сообщения от Габи. Знаю, что она обижена и пока предпочитает добираться от работы до дома на автобусе или метро, но я чертовски волнуюсь, когда не забираю ее сам.
В том районе постоянно творится какая-то хрень, поэтому полиция города в основном дежурит именно там. Байкеры из «Сигмы» рассказывали, что другая группировка байкеров «Дельта» в большинстве случаев обитает как раз в том районе. Эти две банды делят город на север и юг, а общая и единственная точка пересечения находится в центре города, который разделить они не смогли, так как попросту не сумели договориться. Предводитель «Сигмы» (Фрэнк) рассказал много дерьма про другую группировку, поэтому я выявил причину сильнейшей вражды самостоятельно за счет обычной наблюдательности. Сами по себе байкеры не разговорчивы с незнакомцами, да и даже с близкими друзьями не спешат делиться проблемами. Я подчеркнул эту важность для себя, а затем выяснил, что группировка города изначально была одна и называлась «Дельта-сигма». Фрэнк дружил с Джеймсом (главой «Дельта») с университета. Друзья организовали байкерский круг, в котором были самые первые байкеры города, а затем их дружба потерпела крах, причина которого осталась для меня секретом. Группировка интегрально распалась, и теперь после дружбы осталась лишь вражда.
Укладывая Айрис, я взял ближайшую к кровати книгу и открыл ее.
– Что усыпит тебя на этот раз? – интересуюсь, поправляя одеяло малышки. – Ставлю десять баксов на «Джонни яблочное зернышко».
– Мама нас бросила, да?
От этого вопроса на душе стало пусто.
Детский голос, не знающий всей проблемы, вынуждает меня на несколько секунд потеряться, но, разумеется, я изо всех сил стараюсь этого не показываю.
– Конечно нет. С чего ты это взяла, малышка?
– Ник Нортон сказал, когда мы с классом ходили в парк на прогулку, а ему об этом сказала его мама.
Жаль, что дети берут пример со взрослых, и жаль, что я не могу надрать уши этому Нику Нортону за длинный язык.
– Я и так знаю, что это правда, – неожиданно продолжает Айрис. – Габи часто плачет по ночам, когда никого нет рядом, а утром как обычно улыбается, говоря о маме. Она решила завести новую семью, да? Мы ее ошибка?
– Эй, ну какая вы ошибка? Три ребенка не могут быть ошибкой, тем более с такой разницей в возрасте. Сейчас твоя мама занята, но это никак не означает, что вы являетесь для нее ошибкой. Даже не думай об этом, договорились?
Девочка часто кивает, а я протягиваю мизинец, чтобы скрепить некое обещание.
Я все же надеюсь, что Джорджия образумится и вернется в семью. Не понимаю, что движет женщиной, когда она бросает детей, чтобы наладить личную жизнь, в которой уже есть люди, нуждающиеся в ее внимании и любви. Я буду полным идиотом, если скажу, что личная жизнь должна в одночасье закончиться в тот момент, как только рождается ребенок. Разумеется, это не так, но капля ответственности должна присутствовать даже в момент, когда одна любовная линия обрывается, а другая только начинает развиваться.
Айрис заявила, что мое чтение может подействовать на сон максимум уже спящего человека, что буквально вынудило меня возмутиться. Малышка выхватила книгу из рук и дала разрешение на перекур, хотя лично никогда не видела, чтобы я курил. Наверняка об этом проболтался Крис. Черт, он вечно разговаривает с Айрис о том, о чем не нужно.
Закуривая сигарету на террасе, не могу выкинуть из головы факт того, что Габи страдает, испытывая, конечно, лишь разочарование в окружающих ее людях, а тут еще я со своей тайной про новообразовавшиеся отношения. Не знаю, о чем приходилось думать в тот момент, когда между нами с Джи все только начиналось. Я знал, что Габриэлла не поймет происходящего и будет злиться, но тогда данность казалась лишь далеким и даже несбыточным предположением.
Замечаю на тропе уставшую девушку, которая с той же явной усталостью подходит к дому. Мгновенно тушу сигарету, чтобы еще раз поздороваться, но Габриэлла быстро произносит:
– Не сейчас, но спасибо, что присмотрел за Айрис.
Она проходит внутрь, я иду следом.
– Габи, давай поговорим…
– Что этот разговор может поменять?.. Ты неожиданно сообщишь, что отношения с Уитмор были ошибкой, и вы разошлись? Сомневаюсь.
Приходится ощущать страх, но в очередной раз рисковать, чтобы помириться.
– Габи…
Обогнав ее, преграждаю путь и встречаюсь с теми же ясными карими глазами, что и были на уроке истории, правда тогда они казались беззаботными и не такими уставшими.
– Почему Уитмор? – наконец-то спрашивает она. – Из всех возможных девушек ты выбрал именно ее, хотя знал, как мы относимся к друг другу. Скрывал ваши… отношения восемь месяцев, а при мне даже не смотрел в ее сторону, и… как все это произошло?.. Когда, Дориан?..
Я на секунду опускаю голову, а как только возвращаю взгляд на карие глаза, те уже блестят от застывших слез, разрывающих мою душу на мелкие и острые осколки.
– Это произошло на базе отдыха, – медленно сообщаю я. – На горнолыжке были в основном взрослые, поэтому я слегка удивился, увидев знакомое лицо. Вышло так, что мы начали пересекаться, а затем решили держаться вместе, чтобы было не так скучно. Там все и закрутилось.
Габи начинает часто кивать, то поднимая, то опуская голову.
Блеск красивых глаз не дает покоя, ведь эти слезы впервые решили показаться другому человеку, а не скрываться в пустующей комнате. Не дожидаюсь каких-либо лишних слов, поэтому самовольно притягиваю девушку к себе, помещая ладонь ей на затылок. Теплое и влажное дыхание касается грудной клетки, и я осознаю, что Габриэлла плачет, а через несколько секунд это состояние сопровождается легкими всхлипами.
– Прости, – чуть слышно произношу я, шевеля дыханием темно-русые волосы. – В тот момент мне было одиноко, что чуть ли не доводило сознание до депрессии последние недели перед Рождеством. Курсы от отца по бизнесу не усваивались в голове, а мама как-то яро заговорила о моей личной жизни, в которой присутствовали только девчонки на одну ночь. Какая там девушка для знакомства…
– Почему ты не выговорился мне? – спрашивает она, не отрываясь от слегка намокшей футболки в области груди.
– Тебе не к чему лишние проблемы, принцесса, – вздыхаю я, – даже мои. Я буду молчать до последнего, если это хоть как-то дает гарантию твоему спокойствию.
Габриэлла отстраняется, а я с облегчением выдыхаю, понимая, что конфликт с Джи так или иначе отошел в сторону.
– Не надо, – говорит она. – Обещай, что больше никаких тайн ради моего спокойствия не будет. Они все равно рано или поздно всплывают наружу, имея при себе не лучший расклад событий. Дориан, я не могу потерять и тебя из-за этих тайн. Пожалуйста, будь честным.
Честным для того, чтобы она прожигала жизнь, каждый день думая о том, что в принципе не является серьезной проблемой? Взять тот же родительский комитет. Что Габи может предпринять в этом случаи? Названивать каждые три минуты Джорджии и знать, что никто не ответит на эти звонки?..
Я киваю, но собираюсь разрешить проблему с подготовительной школой самостоятельно или же, если говорить по-другому, снова рискую обмануть подругу.
3
Габриэлла:
Я ненавижу ссориться с Дорианом, зная, что момент обиды длится всего несколько минут до момента нужды в этом человеке. Естественно, я простила его, затаив некую обиду, но уверена, что рано или поздно ей настанет конец, и мы сможем забыть обо всем происходящем, хоть в это и слабо верится.
На протяжении двух недель приходилось невольно наблюдать за новообразовавшейся парой университета. Многие студенты, а в основном студентки, часто разговаривают про Уитмор и Кроуфорда, обсуждая их отношения так громко, что об этом может слышать чуть ли не каждый, кто находится неподалеку или проходит мимо. Дориан становится обсуждаемым больше, чем обычно. Например, три дня назад одна незнакомая девица из института опубликовала пост. Звучит безобидно и совершенно обычно для времени, в котором мы живем, представьте: просто мило улыбающаяся девушка на парковке университета и куча машин на заднем плане. Только вот помимо машин там было еще несколько людей, которые мирно собирались окончить учебный день обычной поездкой домой, а в итоге получили разгар сильнейшего пламени под названием «Джиджи». Те снимки имели два ракурса, но на обеих фотографиях мы с Дорианом выглядели так, словно воркуем друг другу нежности на ушко, хотя все было гораздо проще, чем это надумали другие студенты. Заметив, что на нас с другом направлено огромное внимание лучшей подружки девушки Дориана, я привстала на носочки и шуткой спросила:
– Сколько Уитмор платит Кайле за слежку? Кажется, она вот-вот откусит целый палец вместо того, чтобы безобидно сжигать нас взглядом.
– Ты такая добрая, – лишь улыбнулся друг.
Кайла подперла копчиком капот своей иномарки и без какого-либо стеснения пилила нас осуждающим взглядом, в котором чувствовались еще одни глаза, принадлежащие ее лучшей подруге, которая в тот день уехала на кастинг для моделей в соседний город.
Следующий кадр с парковки Кроуфорду предъявили, как измену Джиджи обычным взглядом.
Многие посчитали, что Дориан посмотрел на меня влюбленными глазами, в которых якобы все читается черным по белому, и это не на шутку разозлило Уитмор, хотя взгляд был совершенно обычном. Парень не пересказал, что происходило между ним и девушкой, когда те оказались наедине тем же вечером, но по напряженным мышцам лица я поняла, что Джиджи изрядно потрепала Кроуфорду нервишки.
Джейн часто кидает взгляд на настенные часы над баром, отсчитывая секунды до закрытия кафе. Сегодняшний день смог удивить нас небольшим банкетом в честь празднования дня рождения залюбленного мальчугана десяти лет, поэтому большинство сил ушло на развлекательную программу для друзей именинника. Признаюсь честно, я сдерживала эмоции из последних сил, стараясь не сорваться на избалованных детей, которыми в самом дальнем углу заведения восхищались их родители. Кажется, крики и визги до сих пор слышатся где-то поблизости, хотя все разошлись часа четыре назад.
– Как родители не могут понять, что в десять лет ребенку противопоказано весить около ста сорока фунтов? – спрашивает Джейн, натирая стаканы. – Просто представь, что с ним произойдет через два или три года…
– Не знаю, что может произойти, но сахарный диабет ему точно обеспечен, с такой-то манией к сладкому, – уверяю я, убирая со стола объедки. – Чтобы ты понимала, в детстве нам с друзьями хватало одного торта на десять человек, при этом маме приходилось раздавать гостям остаток с собой.
– Разве не было проще заказать один большой торт, а не покупать отдельный для именинника, а другой для его гостей?.. Не понимаю таких людей… Хотят сделать приятно, но при этом гробят здоровье ребенка прямо как моя тетка Беатрис!
Я усмехаюсь.
Звук колокольчика при входе вынуждает нас с Джейн посмотреть на вошедшего внутрь молодого парня, которого до этого мне уже доводилось видеть и даже разговаривать.
Дэвид, держа шлем в руках, осматривает помещение и проходит за свободный столик. Его внимание не сконцентрировано на присутствии в заведении других людей, поэтому я более чем уверена, что парень не заметил меня в лице официанта.
Беру меню.
– Ну что за люди? – закатывает глаза вторая официантка. – Десять минут до закрытия!
– Расслабься, я приму заказ.
Улыбнувшись, наблюдаю, как Джейн с облегчением снимает фартук, достав из внутреннего кармана пачку сигарет.
– Если что… бей в гонг. – Девушка с серьезным выражением лица указывает на массивный ударный музыкальный инструмент в углу зала, а мне хочется рассмеяться. – Не зря же его сюда притащили, а так хоть от хулиганов спасет, и я примчусь на помощь с бейсбольной битой в руках, как Стилински.
– Этот парень разве похож на оборотня?
– Хрен знает, что у байкеров в голове, тем более у молодых. Смазливый, но наверняка со своими тараканами, но, если он оборотень, я готова быть горячей охотницей.
Покрутив пальцем у виска, девушка кидает прищуренный взгляд на Дэвида и выходит на улицу через запасной выход кухни.
Не натягивая улыбки, подхожу к парню и протягиваю меню. Голубые глаза некоторое время смотрят куда угодно, но не на меня, словно сейчас молодой человек сфокусировал все внимание лишь на перекусе, и только при заказе обычного черного кофе без сахара Дэвид поднимает взгляд. На лице появляется хитрый прищур, а затем ехидная улыбка.
– Так вот, где ты обычно проводишь время, поджидая мотоциклы, под которые нужно кинуться.
– И тебе привет, – с умиротворенной улыбкой здороваюсь я. – Только кофе или что-то еще? Могу порекомендовать вкусные бисквитные пирожные с кремовой начинкой. Доллар за два.
– Не любитель сладкого, но давай.
Улыбнувшись, тянусь за меню, которое парень уводит в сторону. Его тело слегка поддается вперед, что вынуждает с непониманием вскинуть брови.
– Составишь компанию? – спрашивает он, когда поднимается с места, вновь демонстрируя явное преимущество в росте. – Не откажусь от хорошего разговора на ночь, тем более рабочий день почти закончен. По крайней мере… так гласит вывеска на входе.
– Выходит, ты знал, что до закрытия остаются считанные минуты, но все равно решил зайти?
– Люблю раздражать уставших людей под конец смены. Это как теплая ванна перед сном, а сегодня удача улыбнулась вдвойне, раз удалось и первое, и второе.
– Под вторым ты подразумеваешь ванну?
– Вообще-то нашу встречу. Кто-то свыше очень хочет, чтобы мы часто пересекались для чего-то важного. В судьбу веришь?
– Верю в совпадения.
Благодаря тому, что парень отвлекся, с легкостью выхватываю меню и направляюсь к бару, буквально ощущая хищный взгляд на спине, а, возможно, чуть ниже.
Если не брать во внимание то, что Дэвид чуть не сбил меня, в этом парне есть что-то, что очень притягивает и располагает. От одной мысли, что он флиртует, в грудной клетке возникает приятная пустота, которую я не хочу показывать в первые минуты разговора.
Мне девятнадцать лет. Многие девушки моего возраста уже сменили нескольких парней или смогли построить хорошие и крепкие отношения со второй половинкой, а вот я в этом очень отстала, так как даже ни разу не целовалась. Об этом никто не знает, что успокаивает нервную систему в момент масштабных раздумий об отношениях, но гордиться особо нечем. Кто может нормально воспринять такую новость?.. Если раньше все уважительно относились к девственникам, то сейчас их воспринимают как-то дико, словно девушке или парню необходимо избавиться от серьезной «проблемы» к определенному возрасту, чтобы быть нормальным, а именно быть как большинство. Не хочу, чтобы кто-то начал думать, что я активно храню себя для «того самого», так как точно знаю, что в начале отношений чуть ли не каждый парень может казаться смыслом жизни. Это ошибочно, но распространено.
Карл с противной физиономией пододвигает кофе к краю.
– Спровадь его, – с равнодушием произносит мужчина. – Мне тут еще все убирать.
– Я могу сама закрыть кафе. Кажется, он не слишком торопится уходить.
На удивление Карл быстро кинул ключи на стол и молча направился в раздевалку, напоследок пробубнив что-то невнятное.
Ставлю чашку кофе и бисквитные пирожные на поднос, расслышав противный звук мотора мотоцикла Джейн, (видимо, Карл передал ей мои слова), и направляюсь к столику. Дэвид внимательно наблюдает за каждым движением моих рук, а затем с важным видом откидывает спину на спинку стула. От его взгляда хочется скрыться, но вместо этого решаю сконцентрироваться на хорошем обслуживании.
– Ваш заказ. Приятного аппетита.
– Тебе, – быстро проговаривает Дэвид. – Присаживайся.
– Я на работе.
– Я отработаю за тебя.
– Что?..
Парень резко поднимается из-за стола и отодвигает стул, на который я с осторожностью и интересом присаживаюсь. Его пальцы быстро касаются завязок фартука, а через секунду моя рабочая форма оказывается на нем. Достав из переднего кармана блокнот и ручку, Дэвид с серьезным лицом смотрит прямо в глаза.
– Чай, кофе?..
– Тебе нельзя за бар, – усмехаюсь я.
– Уверена?
Демонстрируя свои возможности, Дэвид направляется к бару и с вызовом смотрит в мою сторону.
– Позволь поухаживать, – парень оказывается за баром и берет одноразовый стаканчик. – Так… чай или все-таки кофе?..
– Допустим, зеленый чай. Без сахара, но с медом.
С ловкостью ориентируясь на незнакомом месте, Дэвид находит все необходимое и быстро справляется с поставленной задачей, наливая кипяток в заварочный чайник. Полностью оборачиваюсь и начинаю с подозрением наблюдать за каждым действием, которое выглядит достаточно умело и шустро, если брать в сравнение именно работу официанта с опытом.
Через несколько минут чай готов, и парень усаживается напротив.
Его довольное лицо вынуждает улыбнуться, пока я делаю небольшой глоток теплого напитка.
– Угодил? – интересуется он, помещая руки на стол.
– Без чаевых ты бы точно не остался.
Дэвид быстро усмехается, и его длинные пальцы обхватывают кружку, что позволяет заметить небольшую татуировку на тыльной стороне указательного пальца. «S.D» не выглядят, как инициалы, хотя значений для этих букв может быть уйма.
– Итак, Габриэлла Мортон, как же тебя угораздило найти работу в самом непригодном для существования районе? Разве в южных окрестностях нет достойной работы, способной обеспечить твои желания и потребности?
– Конечно есть, но вся подобная работа уже давно занята теми, кто достаточно тесно с ней связан. На момент поиска я не знала всех тонкостей, которыми должен обладать официант, поэтому из большинства приличных мест меня гнали после первой же смены.
– Что за тонкости? Правильно улыбаться и стараться не прибить придирчивого гостя подносом?
Я коротко рассмеялась.
– Это тоже одна из необходимых составляющих. В нашем районе есть хороший ресторан, при котором имеется отель…
– «Gold & stars»?
– Да, знаешь?
– В свое время подрабатывал там барменом. Жуткое местечко, несмотря на репутацию и знаменитость филиалов. Начальство само себе на уме, но персонал привыкли держать в ежовых рукавицах. Перед увольнением припомнили все разбитые стаканы и косяки, поэтому лучше работать в забегаловках, чем в элитном крысятнике, где с тебя хотят поиметь пару тысяч баксов.
Теперь понятно, почему Дэвид так уверенно ринулся к бару и нашел все необходимое.
– Я проработала там один день, после чего мне сказали, что позвонят. Думаю, уже понятно, что никто мне так и не перезвонил. А еще позднее выяснилось, что все начальство вместе с персоналом уволили за нарушение многочисленных правил безопасности и уклонений от обязанностей.
– Карма, сучки, – с серьезностью произносит парень. – Почему ты расстраиваешься по этому поводу? Зная то начальство, с уверенностью скажу, что тебе не перезвонили только из-за внешности.
– Что?.. – Я слегка перепугалась, принимая эти слова на свой счет. – Что ты имеешь в виду?
Самооценка как-то ощутимо пошатнулась, что заставило пальцы сжать подол платья.
– Администратор и по совместительству хостес на моей памяти всегда старалась выглядеть моложе своих лет, – поясняет Дэвид. – Она и заместитель директора как-то напились к концу рабочего дня и начали обсуждать смену молоденьких официанток, из-за которых мужики старше сорока часто возвращались в ресторан. Чтобы ты понимала, их потом уволили за отсутствие простой дружелюбности, а отбор нового персонала проходили лишь женщины старше возраста администратора. Ты наверняка не устроила Клариссу, так как выглядишь привлекательно, поэтому не бери на свой профессиональный счет тот отказ. Они лишь позавидовали твоей красоте и молодости.
Парень сказал это на одном дыхании, а затем спокойно сделал глоток кофе, допив его до конца.
Не могу точно описать свою реакцию на данные слова, но приятность момента ощущается заметному расслаблению. Плечи в момент опускаются, а пальцы отпускают подол платья и начинают постукивать по коленям короткой дробью.
– Да, я считаю тебя красивой, – неожиданно продолжает парень, устремляя омут голубых глаз на мои губы. – Только не стесняйся.
– Поздно.
Легкая улыбка касается его пухлых губ, что вынуждает опустить взгляд и облизнуть губы, стараясь скрыть взаимность реакции.
Не могу припомнить, чтобы парни говорили мне комплименты. Возможно, это когда-то проходило мимо ушей из-за отсутствия общности, однако сейчас дело касается совершенно другого человека, который очень даже мне симпатизирует.
Убрав помещение, я и Дэвид вышли на улицу.
Сегодня достаточно прохладно для привычных теплых вечеров, но ветер кажется не таким холодным, когда находишься между зданиями. Встав друг напротив друга, мы продолжаем говорить про «Gold & stars», пока я ожидаю приезд Дориана, но внимание привлекает черный внедорожник, припаркованный рядом с книжным магазинчиком неподалеку от кафе, с парнем и знакомой женщиной внутри. Слегка наклоняюсь в сторону, чтобы внимательно рассмотреть лицо этой женщины, что вынуждает Дэвида обернуться и направить взгляд в том же направлении. Несколько минут концентрирую все внимание на образе, пока парень рядом не задает вопрос:
– Знакомые?..
– Вроде того…
Женщина обаятельно смеется, а когда решает выйти из машины, с легкостью поправляет спавшую лямку вечернего платья обратно на плечо. Через несколько коротких секунд рядом с ней оказывается высокий парень лет, возможно, двадцати пяти, что позволяет осознать картину происходящего. Примкнув к ее губам, он жадно водит руками по стройному телу, и тогда я просто застываю на месте и перестаю моргать.
– Габриэлла?..
Быстро перевожу взгляд на обеспокоенного Дэвида, просто не зная, что сказать. Ощущается ступор и мелкая дрожь.