000
ОтложитьЧитал
– Убить, убить, убить…
Меня богинки из круга вытягивают, толкают в чащу. Я царапаю ноги о палки и слышу, как завывает Мстислав, и как другие оборотни ему отвечают. Огоньки летают повсюду, перед лицом у меня, под ногами.
Лес весь оживает как будто. Сегодня должны были принести жертву в Живин день…
Не знаю, сколько бегу. Перед глазами картинки. Как утром даже не помнила о Живином дне, с Арсяшей смеялась. Как Мстислав принёс мне ягод на завтрак. Как баб Геля Гжимку гоняла по двору, а на меня опять баб Зина за кур напуганных ругалась, юродивой дразнила.
Бегу, бегу – а лес всё не кончается. Чувствую, как мне на лицо вода капает, а в ушах звенит от шума. От смеха нечистой, от ведьмовских заговоров, от крика Лихо и воя волкодлаков, упыри откуда-то вылазят – и в сторону ведьминого круга идут, меня стороной обходят и косятся.
Небо всё стянуто чёрными тучами. Гремит гром, где-то сверкает молния. Спотыкаюсь и падаю прямо в просеку с люпинами. Они тоже мокрые. И вода на них совсем как кровь выглядит.
Лес ревёт. Деревья пошатываются, даже верхушки самые из стороны в сторону качаются, ветром сносит. И слышу вдруг – вопль, человеческий.
Уже не помню, как в деревне оказываюсь. В домах все окна закрыты, нигде свет не горит – только у баб Гели на втором этаже в маленьком круглом окошке.
Прячусь в старой заброшенной церкви, до дома уже не доберусь, сил нет. Да и какая это церковь – на куполе даже креста не осталось. Старые жители сняли его, как только церковь эту построили. Нечистая недовольна ею была.
Прячусь в алтаре, обнимаю ноги. За окном бушует буря, деревья ломаются, мычат коровы, и эхом доносится из леса: «Ещё, ещё, ещё».
Утром Мстислав приходит в церковь – но не волком уже. Живин день в самом разгаре. Местные сейчас выйдут, будут нечистую почитать.
А Мстислав – человек. Садится рядом, обнимает за плечи, целует в макушку.
– Нет больше ни Николая, ни Мирки, – говорит, и голос у него надламывается.
Я утыкаюсь лбом ему в плечо.
– Возьми куртку, Слав. Ты же голый совсем.
Отдаю ему куртку Николая. Мстиславу она очень идёт. А он руки ещё в карманы прячет, греется.
– Тут лежит что-то.
Мстислав достаёт длинную цепочку. На ней – украшение, я таких не видела никогда. Серебряный круг, а в нём кристалл-капелька, почти прозрачный. Под кругом, на тоненькой-тоненькой цепочке висит не то хвост русалочий, не то крылышки чьи-то.
Слышу, как снаружи Гжимка, смеясь, отвечает своей бабушке:
– Я привезу их летом, и всё обязательно наладится.
Следом за кулоном Мстислав достаёт свёрнутую в трубочку записку:
«Если умру: осталось два. И всё закончится».
Мы переглядываемся.
Благодарности
Спасибо моей семье, моему мужу Андрею; моим друзьям: Милене, Кате А., Вике, Яне, Асе и Кате К., Серёже, чудесной художнице Маше Клепиковой – за поддержку и веру в меня.
Корректору, Елизавете Малиновской – за внимание к деталям.
Подробнее о моих вселенных можно узнать в телеграм-канале "Алина с Альтаира".