M/F

Юный Майлс Фабер, интелектуальный первоприходец, в стремлении к неограниченной свободе, оказывается на загадочном острове Кастите, на границе миров. Инцест, встреча с двойником и женитьба на собстввенной сестре, о существовании которой главный герой узнает за три дня до бракосочетания, а также творения гениального Сиба Легеру открывают ему тайную жизни и смерти…Не смотря на то, что книга не так известна, как «заводной апельсин», она заслуживает прочтения Написанная с юмором, читается очень легко и быстро.

Британцы, конечно, молодцы. Они обрабатывают нас с самого детства (робин-бобины, алисы, винни, поппинсы, питеры пэны), в юношестве (холмсы, джимы-на-пиратском-острове, худы, джеромы) – а вот к зрелому возрасту происходит некий перелом. Российский читатель предпочитает оставаться в подростковости. Завораживающе читать о гуингмах, коллекционерах, человеке-который-был-четвергом. Впечатление такое, что более заумные развлечения для взрослых в России далеко не так известны, не то что популярны.Особенно если они столь же вольно обращаются со «взрослыми» темами. Фаулз, Мердок, Хаксли, Лоренс остаются любимцами «высокобровых», даже когда они не пишут «сложные» произведения, а иронизируют. Я считаю всех вышеперечисленных авторов недооцененными нашими читателями. Что уж говорить об Энтони Берджессе, оригинальном, дерзком и разнообразном? Мой совет: оставьте в покое «попсовый» «Заводной апельсин» и исследуйте всё творчество Берджесса. Не для того, чтобы вы восхитились: для того, чтобы раздвинуть границы литературы. Бриты и Бердж в частности это умеют. Кто там говорит о «мистическом реализме»? Если вы вместо фей предпочитаете закоулки ума и не чураетесь «запретных тем», вот ваша книга. Инцест приобрёл в забавности и потерял в привлекательности. И вообще, всё не такое, как кажется. Принимайте неразбавленным.

Первое мое знакомство с творчеством писателя произошло в далеком 2016 году, когда я взяла в руки роман “Заводной апельсин”, а потом и посмотрела великую экранизацию Кубрика. Сразу же скажу, что тот роман мне понравился намного сильнее, чем “M/F”. Здесь у нас смесь из истории Эдипа, мифов и почему-то фильмов Жан-Люка Годара, который сразу же всплывает в моей голове, когда я начинаю думать о данном романе Берджесса. Наверное, виной тому атмосфера французских революций, чего-то яростно философского, но на грани падения куда-то в далекую яму садизма. Здесь у нас постоянные беседы на темы искусства, философии, литературы и музыки. Персонажи примеряют на себя маски нигилистов и анархистов, пытаясь осознать себя и сделать выбор. По сути, мы так и не узнаем итога, как это было в апельсине, хотя я до сих пор не решила о надобности того финала. Берджесс кидает читателя в крайности, показывая ему изнанку мира, приправляя все это ужасами инцеста, разврата и остальных картин морального падения. Точнее, он показывает все это с разных сторон, давая читателю уже самому решать. При этом, не покидало чувство, что персонажи маются, пытаясь прибиться хоть к какому-то причалу, но ничего не выходит, уж слишком яростный шторм. Я будто бы посмотрела один из фильмов новой волны. Как некий сон, странный, сюрреалистичный. Еще один интересный момент: весь роман представляется мне в черно-белых тонах. Я уже упоминала фильмы Годара, который по каким-то причинам стал у меня ассоциироваться с данным романом, а в особенности картины “Мужское-женское” и “Альфавиль”. Все это лишь мои собственные ощущения, часто у меня возникают такие вот любопытные ассоциации между кино и книгами.И, да, все это звучит интересно, но на деле мне было довольно скучновато читать роман, какие-то куски шли запоем, но произведение не стало для меня чем-то особенно важным. Да и Берджесс по сути своей далеко не для каждого, работы у него весьма спорные.