Командировка

Глава 33

Даниэль с поникшим взглядом вошел в зал суда и покорно принял присягу говорить только правду. Мальчишка сильно похудел и осунулся, отметил про себя Парис. Словно постарел лет на десять за время тюремного заточения. Темные круги под глазами выдавали недостаток сна и глубокую тревогу.

– Добрый день, – поздоровался с ним прокурор. – Даниэль, расскажите нам, пожалуйста, что произошло в ночь убийства Эшли Эванс.

– В тот вечер, накануне той роковой ночи, Эшли объявила меня победителем нашей игры, – тяжело вздохнув, обреченно ответил парень. – Игры по делению выигрыша в казино, вы ведь уже в курсе, какую игру она начала?

– Да, мистер Ксенакис любезно с нами поделился, – ответил прокурор. – Пожалуйста, продолжайте, Даниэль. В данный момент суд интересуют события той последней ночи. Где вы были? Что видели?

– Мы с Эшли договорились после окончания ее рабочей смены в три часа ночи встретиться в бассейне отеля, – простодушно ответил Даниэль. – Потом мы с ней занялись любовью, и я ушел, оставив ее в бассейне. Она хотела сделать несколько фото для Инстаграма. Знаете, она не могла прожить ни дня, не выложив фото.

– Почему вы договорились встретиться именно в бассейне, Даниэль? – полюбопытствовал прокурор.

– Это была идея Эшли. И так как она вела игру, я был не против, – пожав плечами, ответил Даниэль.

– Вы с ней плавали той ночью? Или собирались плавать? – продолжал допрос прокурор.

– Нет, ночью вода в бассейне не подогревается, – покачал головой парень. – Знаете, я пловец и спасатель на пляже, и наше «игровое» свидание с Эшли мы провели тоже в бассейне. Она мне тогда и рассказала про подогрев воды.

– Значит, когда вы были с ней той ночью, купальника и маски на ней не было? – спросил прокурор.

– Нет. Нет, потому что плавать мы не планировали, – пояснил Даниэль. – Когда я вышел на одну секунду к ее шкафчику взять презерватив, я видел ее бирюзовый купальник там, в ее шкафчике.

– И когда вы уходили, а она осталась делать фото для Инстаграма, купальника и маски на ней не было? – снова спросил прокурор.

– Нет, ничего этого не было, – покачал головой Даниэль.

– Вы видели мистера Париса Ксенакиса той ночью? – сменив тему, полюбопытствовал прокурор.

– М-м… я лично не видел, – ненадолго задумавшись, ответил тот. – Но перед тем, как Эшли зашла ко мне в бассейн, я слышал странные звуки, доносившиеся из коридора, как будто бы двое ругались или дрались. Я спросил ее потом, что там произошло. А она ответила, что Парис пытался как-то повлиять на нее насчет присвоения выигрыша. Он никак не мог смириться, что выигрыш достался не ему. И еще он хотел забрать назад колье, которое он ей подарил на их «игровом» свидании. Парис был сильно пьян и пытался ее поцеловать – сказала мне Эшли. Но она ударила его ногой в живот по кунг-фу и вырвалась.

Лицо Париса при этих словах вытянулось, и челюсти гневно сжались. Только огромным усилием воли он сдержался, чтобы снова не сорваться на крик, но вовремя вспомнил слова судьи.

– И последний вопрос, Даниэль, – пробежавшись глазами по своим заметкам, отозвался прокурор. – Мы так понимаем, Эшли вела свой отчет об игре в том числе и в Инстаграме. Ее последним предсмертным сообщением было «Я предложила Даниэлю остаться вместе со мной, но он мне отказал! Я решила, что Даниэль не заслуживает выигрыш. Я оставлю все полмиллиона Парису Ксенакису.» Скажите, Эшли ставила вам условие, чтобы получить выигрыш, вы должны были остаться с ней вместе?

– Нет, речь вообще об этом не шла, – удивленно ответил Даниэль. – Не было никаких условий, иначе они должны были быть озвучены еще в начале игры, одинаковые для всех. И вообще, когда я уходил, мы с Эшли договорились, что следующим утром она выпишет чек на мое имя. Она не говорила, что передумала. Я ничего не знал.

– Понятно, Даниэль, – кивнул прокурор. – Благодарю. У меня все, Ваша честь.

– Мистер Ксенакис, у вас есть что добавить или опровергнуть по данным показаниям свидетеля? – переведя взгляд на Париса, спросил судья.

– Только то, что ни одно из этих обстоятельств не доказывает мою вину, – хмуро ответил Парис.

– Если добавить больше нечего, прошу вас, пригласите следующего свидетеля, – попросил судья.

Прокурор вежливо кивнул и, посовещавшись с охранниками, широко распахнул дверь для следующего свидетеля обвинения. В тот же момент Парис почувствовал, что у него к горлу подкатила тошнота. На пороге зала суда появилась его жена.

Глава 34

Вошедшая женщина сдержанно поздоровалась и молча обвела глазами всех присутствующих в зале суда, специально задержавшись подольше на Парисе и сидевшей недалеко от него длинноволосой блондинке. Встретившись с ней взглядом, Парис вздрогнул от промелькнувшей в нем саркастической усмешки.

– Мистер Ксенакис, вы знаете эту женщину? – спросил вдруг прокурор, обращаясь к Парису.

– Да, – с безнадежностью в голосе кивнул тот. – Это моя жена…

Эти слова неожиданно заставили вздрогнуть и сидевшую рядом с ним молодую блондинку. Очевидно, она раньше никогда не видела вторую половинку своего любовника. Но несложно было понять, что знакомство с этой женщиной в зале суда, особенно, когда обвинение направлено против них, не могло предвещать ничего хорошего.

– Миссис Ксенакис, расскажите-ка суду, пожалуйста, про образ и стиль жизни вашего супруга, – обратился к вошедшей женщине прокурор. – Например, был ли он примерным семьянином и хорошим мужем? Уважаемым среди своих коллег работником? Интеллигентным и порядочным человеком с отличной репутацией?

– Какое это имеет значение?! – снова воскликнул Парис, не в силах больше сдерживаться, но тут же словил на себе предупреждающий взгляд судьи и замолчал.

Жена Париса тяжело вздохнула и опустила голову вниз.

– Мне тяжело об этом говорить… – тихо пробормотала она. – Моему мужу никогда не было дела до семьи. Он всегда проводил все свободное время по всяким сомнительным заведениям вроде казино или стриптиз-клубов и непрерывно мне изменял… – сквозь всхлипывания сказала женщина, бросив ненавидящий взгляд на длинноволосую блондинку. – Это одна из твоих шлюх?

Парис усилием воли крепко сжал челюсти и отвернулся в другую сторону.

– Значит, вы говорите, что ваш супруг часто вел порочный образ жизни? – отозвался прокурор. – А он когда-нибудь имел проблемы с законом?

– Да, – осуждающе кивнула женщина. – Несколько лет назад он был замешан в разных махинациях с поддельными ценными бумагами и осужден условно.

– Понятно, – продолжил прокурор и, опустив взгляд ненадолго в свои заметки, добавил: – Вы можете охарактеризовать вашего супруга, как состоятельного человека? Он зарабатывал достаточно, чтобы обеспечивать семью и… и свои сомнительные хобби, так сказать?

– В том-то и дело, что все деньги уходили на его шлюх! – закрыв лицо руками, разрыдалась женщина. – У нас уже несколько месяцев течет кухня… соседи снизу жалуются на промокший и испорченный потолок… А он ни цента на семью не потратит… Себе купил этот кабриолет, дочке бриллиант, а вот кухня до сих пор протекает… – с каждым словом ее спина судорожно сотрясалась от рыданий.

– Миссис Ксенакис, я прошу вас успокоиться, – смущенно сказал прокурор. Слезы в зале суда всегда выбивали его из колеи. – Вы упомянули про бриллиант, подаренный вашим мужем дочери. Вы его видели? Я сейчас покажу вам одну фотографию. Скажите, бриллиантовое колье на этом фото похоже на то, что было подарено вашей дочери?

С этими словами прокурор протянул женщине увеличенное фото декольте Эшли, взятое с Инстаграма, с бриллиантовым колье на груди.

– Это очередная шлюха? – прошипела женщина. – Вот видите, я же вам говорила…

– Миссис Ксенакис, на фото убитая Эшли Эванс, – ответил прокурор. – Скажите, это то же самое колье, которое было подарено вашей дочери?

– Да, думаю, да, – присмотревшись внимательнее, кивнула женщина. – Да, это оно.

– Мистер Ксенакис, – повернулся к Парису прокурор. – Вы не хотите нам объяснить, как это колье от Эшли вернулось вам? Ведь согласно показаниями Даниэля, Эшли добровольно отдавать колье не собиралась. Более того, ей даже пришлось применить приемы кунг-фу, чтобы показать серьезность своих намерений.

Сердце Париса учащенно забилось и на лбу показалась предательская холодная испарина.

– Она мне его потом все-таки отдала, – пробормотал он.

– Когда потом? – допытывался прокурор.

– Тогда, когда она написала в Инстаграме, что выигрыш достанется мне, – едва дрогнувшим голосом ответил Парис. – Мы с ней потом помирились.

– А вот сейчас мы подходим к самому интересному, – с предвкушением сказал прокурор, потирая руки. – Ведь согласно заключению судмедэкспертизы, смерть Эшли наступила в 3:30 – 3:45 ночи. В то время как ее последнее сообщение о присуждении вам выигрыша было написано в 4:42 утра. В связи с этим вопрос: вы с ней помирились до или после ее смерти?

Парис в оцепенении молчал, понимая, что что бы он сейчас ни сказал, его ситуация будет только ухудшаться.

– Так он еще и убийца? – схватившись за голову, воскликнула его жена.

– Мистер Ксенакис, позвольте мне восстановить ситуацию той ночи, – невозмутимо продолжил прокурор. – В конце смены Эшли, вы остановили ее по пути к бассейну, где ее ждал Даниэль, чтобы еще раз попытаться получить выигрыш или, как минимум, забрать назад бриллиантовое колье. Эшли категорически отказалась и нанесла вам удары в живот. Тогда вы дождались, когда Даниэль уйдет, убили Эшли, забрали колье и написали от ее имени в Инстаграме нужную вам фразу про выигрыш. Однако, чтобы не привлекать внимание, оставляя обнаженное бездыханное тело лежать на холодной плитке, вы надели на нее маску и купальник и инсценировали утопление. Вам ведь не было известно про подогрев воды только в дневное время. Я прав, мистер Ксенакис?

– Н-нет! – с безысходностью загнанного зверя воскликнул Парис. – Я не убивал Эшли! Это был не я.

– А кто это был, по вашему мнению?

– Там был Билл Картер… Я видел его в бассейне вместе с Эшли, после того, как ушел Даниэль. Я думаю, это он ее убил. Я ее не убивал, клянусь вам!

– Вы видели мистера Картера в бассейне с Эшли? – подняв брови, удивился прокурор. – И по вашему мнению, это он написал про выигрыш в Инстаграме Эшли в 4:42 утра? Какой ему был интерес? Или вы поделили чек и с ним тоже?

– Нет, вы правы, про выигрыш в телефоне Эшли написал я сам, – опустив голову, сознался Парис. – Я вам все расскажу… Я действительно зашел в бассейн вскоре после ухода Даниэля и увидел там Билла Картера. Я не знаю, что там произошло, я не знаю, как она умерла, но я видел, как Билл надевал на нее купальник и маску.

– Значит, вы видели, что девушка уже была мертва? – спросил прокурор.

– Ну, тогда я не был в этом уверен, – ответил Парис. – Просто удивился, что Билл может делать с голой Эшли в бассейне. Он уж точно был не в ее вкусе.

– А когда вы поняли, что девушка была мертва? – поинтересовался прокурор.

– Когда Билл ушел, я позвал Эшли, но она не отозвалась. Тогда я подошел поближе и понял, что она… ну, в общем, она не шевелилась и не подавала признаков жизни. Билл оставил ее лежать на холодной плитке, как ни в чем не бывало.

– И что вы сделали? – допытывался прокурор.

– Я первым делом забрал колье, а потом заметил рядом ее телефон. И тогда я написал сообщение про выигрыш и сфотографировал ее в купальнике.

– Как же тело оказалось в воде?

– Я услышал шаги в коридоре и испугался, что кто-то застукает меня с телом, – нервно теребя галстук, сказал Парис. – Я ведь не убийца. Я был вне себя, не знал, что делать.

– И что же вы сделали?

– Я столкнул тело в воду и ушел, – тихо сказал Парис.

– Ну, что ж, – после некоторой паузы сказал прокурор. – Думаю, пришло время пригласить следующего свидетеля – мистера Билла Картера. Мне кажется, мы в одном шаге от истины.

Глава 35

Билл Картер нерешительно зашел в зал суда и настороженно осмотрелся. Его нервы были накалены до предела из-за событий последних дней и первого в его жизни тюремного заключения. А необходимость засвидетельствования в суде вызывала у него такое сильнейшее внутреннее напряжение, что он с трудом сдерживал рвотные позывы, вызванные сильнейшим несварением желудка.

– Прошу вас, мистер Картер, – провозгласил прокурор. – Расскажите нам, пожалуйста, где вы были и что вы видели в ночь убийства Эшли Эванс.

– Я спал, – потирая вспотевшие руки, бросил Билл. – Я спал всю ночь, я ничего не видел.

– Мистер Картер, вы ведь понимаете, что вы несете уголовную ответственность за дачу ложных показаний, – криво усмехнулся прокурор. – Давайте попробуем еще раз. Что вы делали той ночью с обнаженной Эшли Эванс у бассейна? Вы надевали на нее бирюзовый купальник?

Билл рефлекторно сглотнул комок в горле и еще раз нервно осмотрел зал суда, чтобы убедиться, что его жены здесь нет.

– Прошу вас говорить только правду, мистер Картер, – добавил прокурор. – Потому что благодаря показаниям других свидетелей и подозреваемого, мы уже почти восстановили полную картину той роковой ночи. Но нам нужны последние детали, чтобы этот пазл сложился. И если ваши показания пойдут вразрез с показаниями других лиц, мы мгновенно об этом узнаем. Так что, пожалуйста, соберитесь и расскажите нам, что вы делали и что видели той ночью, когда была убита Эшли Эванс.

– Я проснулся ночью в три часа, когда у Эшли заканчивалась смена, – вцепившись потными пальцами в подлокотник кресла, пробормотал Билл. – Я просто хотел… я хотел забрать ее телефон, чтобы удалить все компрометирующие фото. Она вела этот дурацкий фотоотчет в Инстаграме и выкладывала все фото с каждого свидания. Я просто не мог допустить, чтобы моя жена их увидела. Она бы мне никогда не простила. Она очень ревнивая.

– Понятно, – кивнул прокурор. – И что же было дальше? Вам удалось похитить телефон Эшли?

– Да, – тихо ответил Билл.

– Мистер Картер, вы забрали этот телефон до или после смерти Эшли? – поинтересовался прокурор, заставив Билла вздрогнуть.

– До смерти, конечно, – вздрогнув, ответил тот. – Я взял его в шкафчике Эшли.

– А как тогда получилось, что вы надевали на нее купальник и маску?

– Я сначала ушел, но потом вернулся… – тихо ответил Билл. – Я думал, что помнил ее пароль, чтобы разблокировать экран, но он не сработал. Я не мог удалить фото с Инстаграма, не разблокировав экран. Тогда я вернулся назад в бассейн. Я видел, что Эшли часто разблокировала телефон отпечатком пальца. Я пришел опять в бассейн, а она уже была мертва. Я ее не убивал, клянусь вам.

– И что вы сделали, когда нашли тело? – продолжал допрос прокурор.

– Я… я очень боялся, чтобы меня не обвинили в убийстве, потому что я не виновен. Я тогда разблокировал телефон и не придумал ничего лучше, чем надеть на нее купальник и маску. Я нашел их в ее шкафчике. Так тело выглядело менее подозрительно.

– И вы просто хладнокровно оставили ее тело там, на плитке около бассейна? Даже не попытались вызвать скорую помощь? Может, ее можно было еще спасти, – удивился прокурор.

– Ну да. Я услышал приближающиеся шаги и потом быстро убежал, – пояснил Билл.

– Кто, по вашему мнению, ее убил? – с задумчивым видом спросил прокурор. – Вы кого-нибудь видели входящим или выходящим из бассейна?

– Ну… в тот вечер я видел там всех, – пожал плечами Билл. – Почти всех – и Париса, и Николь, и Даниэля… Я не знаю, кто мог ее убить. Может, Парис ради выигрыша?

– Благодарю вас, мистер Картер, – сказал прокурор. – Это было очень познавательно. Ваша честь, – обратился он к судье. – У вас есть какие-либо вопросы или замечания к данным свидетелям? Или перейдем к мисс Смарт и убийству следователя Шанталь Уайт?

– Я свои замечания выскажу в конце слушания. А пока перейдем к убийству следователя, – сухо отозвался судья. Его лицо сохраняло невозмутимо-нейтральное выражение, совершенно не позволяя присутствующим понять, убедили ли его доводы обвинения.

Прокурор уважительно кивнул и обернулся к длинноволосой блондинке, сидящей рядом с Парисом.

– Мисс Смарт, сейчас я хочу задать вам еще несколько вопросов, – сказал он. – В начале нашего заседания вы сказали, что мистер Ксенакис позвонил вам после убийства Эшли и, угрожая пистолетом, приказал выдать себя за следователя Шанталь Уайт. Вы также сказали, что он убил сначала Эшли, потом Шанталь – опасаясь, что та раскроет его преступление, а потом убил и Николь. Правильно?

– Да, – тихо пробормотала молодая женщина, глядя в пол.

– Это ваше предположение? Или мистер Ксенакис признавался вам во всех трех убийствах?

– Он мне признавался, – сдавленно ответила Анна Смарт.

– Она все врет! – снова сорвался на крик Парис. – Я ни одну из них не убивал, и ни в чем ей не признавался!

– Мистер Ксенакис, я даю вам последнее предупреждение, – недовольно отозвался судья. – Иначе вы будете выдворены, и мы продолжим без вас. Я полагаю, прокурор даст вам возможность прокомментировать эти заявления.

– Благодарю, ваша честь, – почтительно кивнул прокурор. – Итак, мисс Смарт, расскажите нам, пожалуйста, мистер Ксенакис говорил, как и чем именно убивал своих жертв?

– Нет, – растерянно покачала головой женщина.

– Он поделил с вами полученный выигрышный чек? – продолжал допрос прокурор.

– Да, – призналась она. – Да, потому что, заставив меня выдавать себя за убитую им Шанталь, он тоже толкал меня на преступление. Но у меня не было выхода… я не хотела повторить судьбу этих бедных убитых женщин, – всхлипывая, добавила она.

– Понятно, мисс Смарт. Благодарю вас. Мистер Ксенакис, если у вас есть, что сказать в свою защиту, пожалуйста, прошу вас, – повернулся к нему прокурор.

– Она врет… – чувствуя, что все показания оказываются против него, в отчаянии пробормотал Парис. – Я ей позвонил, это правда, когда узнал, что едет следователь Шанталь, и сказал, что если ей удастся не допустить ее приезда, то мы вместе сможем получить выигрышный чек. Она, не задумываясь, согласилась. По дороге к отелю «Утопия» Анна убила настоящую Шанталь, взяла ее очки и провела вместо нее следствие. И все. Потом Николь выписала мне чек, и мы уехали. Крови на мне нет, поверьте мне.

– Мистер Ксенакис, то есть факт убийства вами Эшли и Николь вы не отрицаете? – изменившись в лице, вдруг отозвался судья.

Осознав, что он в любой момент может наговорить лишнего, Парис побледнел как полотно. В зале суда воцарилась мрачная тишина, пока все стороны пытались осмыслить все, что было сказано.

– Я никого не убивал, повторяю вам, – быстро исправился Парис. – Я просто пояснил, как в эту историю была вовлечена Анна. И это было совершенно добровольно с ее стороны.

– Ваша честь, у нас есть основания верить мисс Смарт, – уверенно произнес прокурор. – Потому что подозрение на ее причастность к убийству Шанталь было построено в первую очередь на том факте, что на одежде погибшей, найденной в лесу, было обнаружено несколько длинных светлых волос, предположительно принадлежавших мисс Смарт. Однако буквально вчера мы получили результаты судмедэкспертизы, которые опровергли наши предположения. Светлые волосы, найденные на теле убитой Шанталь, согласно тесту ДНК, не принадлежат Анне Смарт. А других доказательств ее вины в убийстве Шанталь, кроме очевидного мотива, у нас нет. Поэтому, подытоживая все услышанные сегодня показания свидетелей, мы просим суд признать виновным в тройном убийстве мистера Париса Ксенакиса.

Судья глубоко вздохнул и на мгновение закрыл лицо руками, потерев переносицу. Весь зал суда тревожно замер в ожидании вердикта.

– Благодарю всех за подробные детали происшествия, – медленно и вдумчиво начал судья. – Дело, конечно, очень запутанное и сложное. Однако из всего, что я сегодня услышал, я так и не нашел ответа на два вопроса. Первое, и безусловно самое важное, это орудие убийства. Во всех трех случаях, всех трех преступлениях, суду ничего не было представлено в качестве орудия убийства. И второе, впрочем, не менее важное, это где тело Николь Рид? Сами понимаете, нет тела – нет дела. У обвинения есть что сказать по этому поводу?

– Ваша честь, орудие убийства до сих пор не найдено, – немного смутившись, ответил прокурор. – Однако, согласно экспертизе, это был тонкий тяжелый предмет, предположительно заостренный внизу. Эшли Эванс, к примеру, умерла от удара этим предметом по голове. Шанталь Уайт была полностью изуродована, предположительно тем же предметом. Ну, и тело Николь Рид тоже до сих пор не найдено, – после минутной паузы добавил он. – Она объявлена в розыск. Судя по каплям ее крови на лестнице отеля, предположительно убита из-за нежелания выписать выигрышный чек Парису Ксенакису.

Судья снова глубоко вздохнул и еще раз пробежался глазами по своим заметкам.

– Ну что ж, – громогласно объявил он после некоторой паузы. – Суд готов провозгласить приговор. Прошу всех встать. На основании полученных данных от судмедэкспертов и показаний свидетелей, суд признает мистера Париса Ксенакиса виновным в преднамеренном убийстве Эшли Эванс и Шанталь Уайт с целью наживы. И приговаривает его к двадцати годам лишения свободы. Что же касается убийства Николь Рид, обвинение не предоставило достаточных доказательств вины мистера Ксенакиса. Поэтому это обвинение было отклонено.

Парис почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Двадцать лет лишения свободы звучало еще беспощаднее смертной казни. Его жизнь в одно мгновение покатилась в пропасть. И из-за чего? Из-за чертовой командировки с убитой шлюхой! И вдруг он словил на себе торжествующий взгляд своей жены, отчего у него практически подкосились ноги. Он проиграл. Фортуна в этот раз отвернулась от него. Как так могло получиться?

– Мистер Ксенакис заключается под стражу, а все остальные могут быть свободны, – добавил судья.

Сквозь затуманившую его сознание пелену Парис увидел, как довольные и счастливые Билл и Даниэль, радостно обнимаясь, словно дети, выбежали из зала суда. Его жена с ехидной усмешкой помахала ему рукой на прощание. Лживая до самых костей любовница Анна Смарт, обворожительно улыбаясь судье и прокурору и изящно покачивая бедрами, скрылась из виду, даже не глянув напоследок в его сторону. И вот остался только он, полностью опустошенный и подавленный. От осознания собственной безысходности Парису хотелось выть. И хуже всего было то, что он действительно ни в чем не виноват.