000
ОтложитьЧитал
– А мистер Лайонс ничего нам рассказывать теперь не желает. Мне его россказни о призраках и проклятии надоели. Его убить хотят, а он дурака валяет.
Старший инспектор передвинул бумажки на столе.
– Тома Бангла, который с давних пор служил в имении и многое знал, могли спустить с лестницы. Благо он много пил и здесь преступник ничем не рисковал. Баронета сэра Генри могли убрать при помощи горничной Аделины Линар. Затем убрали саму Линар как лишнего свидетеля. Но Линар общалась с Найтли, и та доверяла ей готовить лекарства. А если они обе были в сговоре? Если это Найтли дала Линар не лекарство? И вот теперь могли убрать и Найтли. Может, это только обставлено так, что хотели убить Лайонса? Может нас пускают по ложному следу?
– Может и так, Гуд, – согласился Джеральд. – Я и сам думал о том.
– В число подозреваемых мы можем включить мисс Вики Стейнбек!
– Экономку?
– А почему нет? Она наняла Аделину. И она могла поспособствовать её увольнению. Аделина явно разбогатела после работы в имении. А официальный её заработок здесь всего 14 фунтов! Кстати, вы уже проверили фермера по фамилии Мержерсон, Мартин?
– Да, – сообщил старшему инспектору Джеральд. – Такой фермер действительно живет неподалеку, и он делал предложение мисс Стейнбек. Он молод, ему 28 лет. И по своему уму этот человек недалекий. Хороший трудяга и изрядный трус. На болота он не пошел бы никогда. Я лично с ним говорил полтора часа назад.
– Мисс Вики женщина умная. Она годится на роль сообщницы убийцы. Далее идет Бетти Дин. Хотя не похожа она на хладнокровного убийцу. Но она хочет заставить сэра Чарльза на себе жениться. И ради такого куша, как сумма в два с небольшим миллиона фунтов, многие пойдут на рискованную игру. Ей мешали баронет сэр Генри и его жена!
– Но Дин не может действовать одна, Гуд. Если это она стоит за убийствами, то за ней стоит сам Чарльз Баскервиль-Воган! Я не стал бы заострять внимание на баронете. Он не походит на убийцу, тем более отца и матери. Скорее это может быть его младший брат мистер Джеймс Воган. Он младший сын и устранение с пути отца, матери и старшего брата, у которого нет детей, открывает ему дорогу к фамильному состоянию и титулу.
– Значит, вы готовы сделать подозреваемым Джеймса Вогана, Мартин?
– Нет, Гуд! Я сказал, что он больше подходит на эту роль, чем старший брат!
– Почему вы так думаете, Мартин?
– Если он поверил в то, что его старший брат не имеет права на родовой титул.
– Но тогда сэр Генри не вписывается в схему, Мартин! Пусть младший Баскервиль желал устранить леди Берилл, за то, что она выделяла старшего сына. Но баронет? Он и сам захотел бы передать титул своему наследнику по крови.
– Сэр Генри мог умереть случайно! А вот все остальные смерти вписываются в эту схему! Хотя я не стал бы делать Джеймса подозреваемым, пока не получу сведения от своих людей о мисс Оливии Томсон.
– А что будем делать с Лайонсом?
– Его нужно охранять!
– Здесь ему оставаться опасно. Может увезти его в Лондон?
– Это хорошая идея. Но он тогда не покажет нам домика на болотах. Хотя, это сейчас не так важно.
– Верно. Вряд ли там скрывается старая леди…
***
23 мая, 1939 год. Лондон. Пикадилли-стрит, 111/а.
Мисс Делла, перебирала документы за своим столом. И наткнулась на счет – 200 фунтов. Чек был выписан мистером Томсоном на имя Кристобаля Марэ.
Она подняла списки сотрудников. Такого человека там не значилось. Но по платежным документам Марэ неоднократно получал суммы в 100, 200 и даже 500 фунтов.
Делла увидела фамилию Люси среди подписей и пошла к ней. Та охотно рассказала, что действительно мистер Томсон, иногда нанимает этого господина Марэ, но для какой надобности она не знает. Да и кто станет это сообщать девушке-курьеру?
– В последний раз, это было не так давно, я отвезла ему чек на 200 фунтов и билет на поезд.
– Билет?
– Заказала я сама по приказу хозяина. Первый класс. Он ездил в Девоншир.
– В Девоншир? – удивилась Делла. – Но что ему было там делать?
– Я не знаю.
Делла ушла к себе и снова принялась за документы. И через три часа она была вознаграждена за настойчивость. Счет из Франции! Частная клиника «Святой Женевьевы». Именно туда часто уходили средства Томсона. Пометки «на благотворительность» на этих счетах не было. Следовательно, там кто-то из родственников самого Томсона.
«Где-то я уже слышала об этом лечебном заведении. Одно из прошлых дел мистера Мартина. Но вот какое это дело?»
Делла взяла из книжного шкафа справочник по лечебным заведениям Европы. Нашла клинику «Святая Женевьева». Оказалось, что это больница для душевно больных и больница довольно дорогая.
«Да это дело о Кровавом замке! Кристин Ришерде была пациенткой в этой же больнице! Что же может связывать Томсона с этой клиникой? – подумала девушка. – Может это его жена, которую никто не видел?»
– Что это у вас, мисс?! – голос Дракона, миссис Стайл, вернул Деллу к действительности. – Вы изучаете медицинские учреждения Франции? У вас нет иной работы?
– Есть, миссис Стайл.
– Но тогда я не могу понять, зачем вы взяли этот справочник? В этой фирме не любят тех, кто сует нос в чужие дела, мисс! Займитесь немедленно делом.
И «Дракон» забрала книгу из рук Деллы.
Больше в тот день она ничего выяснить не смогла. Все сотрудники и даже Люси перестали с ней общаться, словно Делла стала прокаженной. Она поняла, что это проделки миссис Стайл.
На следующее утро мисс Делле дали понять, что юридическая фирма «Томсон и сын» в её услугах более не нуждается…
***
23 мая 1939 год. Лондон. Бонд-стрит, 71/а.
Дон Кар легко проник в дом Томсона, но познакомиться ни с его женой, ни с дочерью не смог. Они не вышли к нему. С ним говорил дворецкий. Причем он не был англичанином, говорил с акцентом и очень мало. Выпытать у такого что-нибудь было просто невозможно…
***
23 мая 1939 год. Лондон. Риджент-стрит, 18.
Вечером в кабинете у Джеральда, где председательствовал Гай Осборн, собрались все. Мисс Джинна Рок переживала свой провал. Она практически ничего узнать не смогла. Паршивое настроение было и у Дона Кара. Он также не принес новостей.
Но Осборн думал иначе.
– А вы посмотрите на это с иной стороны! Да, вы узнали не так много, но вполне достаточно, чтобы мы могли сделать выводы. Томсон не показывает ни жену, ни дочь. Джинна полезла в справочник и показала свой интерес к частным клиникам Франции, и её тут же уволили. А это значит, что кто-то из родственников Томсона лечится в психиатрической лечебнице и он не желает этого афишировать.
– Но кто? Это его жена или это его дочь?
– Если предположить, что дочь его была до недавнего времени в Баскервиль-холле, то жена. Но стоит выяснить! Кто знает, что это за особа, которая выдала себя за мисс Томсон? Может она просто аферистка? Поэтому мне предстоит поездка во Францию. Я отправляюсь завтра же, господа.
– И что ты станешь делать во Франции? – спросил Кар.
– Джинна узнала о клинике «Святой Женевьевы». И мне стоит поинтересоваться пациентами этой клиники. И тогда мы снова посетим Томсона, и он станет с нами говорить…
Глава 10
Отчет убийцы.
27 мая, 1939 год. Лондон. Риджент-стрит, 18.
Спустя несколько дней мистер Джеральд Мартин и старший инспектор Бакенбери Гуд прибыли в Лондон. Они привезли с собой и мистера Роджера Лайонса. Оставлять его в Девоншире было опасно.
Джеральд сразу отправился к себе в контору. А старший инспектор поначалу поселил Лайонса в гостинице «Нортумберленд», где к нему была приставлена охрана, за счет криминального отдела. Затем он посетил Скотланд-Ярд и увиделся там с шефом-директором. Гуд выслушал его нотации и дал стандартные обещания, что скоро дело раскроет. После он отравился на Риджент-стрит, 18.
Старший инспектор пришел, как раз в тот самый момент, когда Джеральду Мартину был доставлен пакет. Он был обернут плотной бумагой, и на нем была только одна надпись:
«Мистеру Джеральду Мартину, эсквайру, Риджент-стрит, 18».
Джеральд посмотрел на Джинну Рок и спросил:
– Откуда это?
– Принесли сегодня утром, мистер Мартин.
– Кто принес?
– Я не знаю этого, мистер Мартин. Пакет приняла Хетти.
– Понятно, – Джеральд посмотрел на Гуда. – Спрашивать Хетти о том, кто принес бесполезно. Девушка она старательная, но совершенно ничего вокруг себя не замечающая. Идите, Джинна, и принесите нам со старшим инспектором кофе. А новостей от Осборна из Франции нет?
– Нет, сэр. Как только будут, я сразу вам сообщу.
Мисс Рок ушла, и Джеральд открыл конверт. Внутри были листы бумаги, отпечатанные на машинке.
– Что это, Мартин? – спросил старший инспектор.
– Здесь письмо от сэра Чарльза Баскервиля-Вогана, нынешнего хозяина Баскервиль-холла.
***
«Мистеру Джеральду Мартину, эсквайру!
Мистер Джеральд!
Прошу у Вас прощения за то, что скрыл от вас некоторые факты. Но тогда я не мог поступить иначе, ибо мог пострадать имидж моей семьи и мой личный престиж. Думаю, что вы поймете меня, мистер Мартин.
Вскоре после смерти моего отца, когда полиция уже признала его смерть естественной, я получил письмо от неизвестного. Оно отпечатано на машинке и подписи под ним нет.
Теперь я передаю его вам, мистер Мартин, и старшему инспектору мистеру Гуду.
С уважением баронет, сэр Чарльз Баскервиль-Воган».
***
– Заглавие весьма интригующее. «Отчет убийцы», – Мартин передал Гуду листы.
– Что? – тот схватил стопку листов и прочитал название. – Это послание молодому Баскервилю-Вогану.
– Давайте, почитаем, что там написано.
Они сели в кресла. Мартин взялся читать вслух. Старший инспектор достал свою трубку и закурил.
Джеральд начал:
«Мистер Чарльз!
Я тот самый человек, который ненавидит ваш род!
Не стану говорить о причинах этой ненависти. Моя ненависть есть факт и вам придется с этим фактом считаться, сэр!
Я в свое время читал повесть мистера Артура Конан Дойла о собаке Баскервилей и помню, что доктор Уотсон писал свои отчеты о расследовании в Баскервиль-холле мистеру Шерлоку Холмсу. Помните про это?
И я решил перенять этот опыт и составить для вас отчет. И назвал его «Отчет убийцы». Звучит несколько странно, и, может, это название излишне пафосное, но лучшего я не нашел. Я, в конце концов, не писатель и на славу сэра Артура Конан Дойла не претендую. Я обращаюсь не к широкой публике, а только к вам, мистер Чарльз.
Вы желали знать, как умер баронет сэр Генри Баскервиль-Воган? Вы, наверное, догадались, что он умер не сам, а его убили. Но все было столь похоже на обычную смерть.
И я тот, кто убил его! По моей вине вашего отца более нет среди живых, мистер Чарльз. И благодаря мне вы стали баронетом!
Я совсем, не желал копировать почерк мистера Степлтона. Это он использовал в своих целях чудовище рода Баскервилей! Я поступил иначе!
Что я сделал? Вот вопрос, который вы хотите мне задать!
Вы ведь хотите это знать, сэр?
Знаю, что хотите!
И я откидываю для вас завесу тайны.
Сэр Генри Баскервиль-Воган умер практически на том самом месте, где и его дядя сэр Чарльз Баскервиль-Воган много лет назад. У калитки на тисовой аллее. Там не было следов собаки, ибо никакой собаки не было. Ни живой, ни призрачной.
Вы меня спросите, а почему же тогда умер баронет? Ведь его убили?
Я скажу вам, сэр!
Баронет умер от страха, который был вложен мною в его сердце! Легенды о страшном призраке Баскервилей доконали его. Вначале он смеялся над ними и повторял слова инспектора Ньюнса (того, кто расследовал дело. В повести это был Шерлок Холмс) о том, что никакого проклятия нет. Но вода точит камень, и постепенно в сердце баронета прокрался страх, который и подточил его изнутри.
Он стал искать древние легенды и читать манускрипты, которыми ранее вообще не интересовался. И, наконец, можно было сделать дело. Сэр Генри «проглотил» новую порцию легенды о собаке Баскервилей, которая являлась не только образе четвероногого чудовища, но и в образе смерти (красивой молодой женщины), что ночами являлась тем, кто должен умереть.
Новая горничная Аделина была просто находкой для такого дела. Она была старательна, исполнительна, и глупа. Вместо лекарства (конечно, сама Аделина этого не знала), которое давали Баскервилю, она дала баронету наркотик (не хочу говорить какой). Он принял его под видом своего лекарства и вышел на свою обычную вечернюю прогулку. И дело осталось за малым. Его нужно было напугать, а препарат усилит действие испуга в пять раз. Наркотик вызывает галлюцинации. И сердце Баскервиля-Вогана не выдержит.
Спрашивается, как его напугать? Степлтон действовал при помощи собаки. Не идти же и мне по его пути? Я придумал свой способ. И страх на этот раз пришел не со стороны болот, а со стороны дома. Мисс Аделина вышла из дома вслед за сэром Генри.
И вот здесь все и произошло. Баронет был под воздействием наркотика и, увидев на ночной дорожке фигуру в белом (это был передник горничной), он вскрикнул, схватился за сердце и упал. Дело было сделано. Горничная испугалась и убежала обратно.
У меня была минута для того, чтобы подойти к баронету.
Сэр Генри был еще жив. Меня он не узнал, ибо его взор уже был затуманен смертью. И он произнес слова:
«К дяде явилась собака, а ко мне пришла она… , – говорил баронет. – Это смерть…»
Сэр Чарльз! Вы еще услышите о проклятии дома Баскервиль. Так что желаю вам удачи!»
Подписи под документом не было.
Часть 2
Старые грехи вернулись тебя навестить
Глава 1
Версии по делу.
27 мая, 1939 год. Лондон. Риджент-стрит, 18.
Частный детектив мистер Джеральд Мартин отложил в сторону напечатанные на машинке листы «Отчета убийцы». Он молча посмотрел на старшего инспектора Бакенбери Гуда.
Тот встал со своего кресла, подошел к камину и выколотил трубку. Затем он вернулся и взял со стола чашку с остывшим кофе, который принесла, умевшая быть незаметной мисс Джинна Рок.
Он одним глотком выпил содержимое чашки и спросил Мартина:
– Что скажете?
– А что здесь можно сказать, Гуд? Я совсем этого не ожидал.
– И это все?
– А что вы хотите услышать, Гуд?
– Ваше мнение. Это розыгрыш, или это правда, Мартин?
– Тот, кто это написал знает, что говорит.
– Но зачем он написал все это молодому наследнику?
– Он желает, чтобы о его преступлении знали! И его цель, очевидно, не наследство, а месть! А возможно и то и другое.
– И это все?
– А что вы хотите, Гуд? Для меня это письмо также полная неожиданность. Но его автор рассказал, каким образом он избавился от сэра Генри.
– Значит, вы считаете, что он сказал нам правду?
– Этого я не знаю, но звучит все правдоподобно. Хотя порождает еще больше вопросов. Каким образом он дал наркотик Баскервилю? Ему помогала горничная Линар?
– Так он написал в своем письме. Но он отметил, что она не знала, что делает.
– Пусть так, Гуд. Но если он смог заменить лекарство, то он был рядом с Линар. Иными словами, он обитатель Баскервиль-холла.
– Или имеет там сообщника. Кто может так ненавидеть Баскервилей-Воганов, Мартин?
– Не знаю, Гуд. Это вполне мог быть мистер Степлтон! Ему было, за что ненавидеть сэра Генри Баскервиля-Вогана!
– Но Степлтон сам убит! После того как умер сэр Генри и умер Томас Бангл, пришла его очередь.
– Погодите, старший инспектор! Вы забыли, что в то время, когда было написано это письмо, Степлтон был жив!
– Пусть так, Мартин! Но если Степлтон убийца, то кто убил его самого? Его ведь убили! Потому я не верю в то, что письмо написал Степлтон-Севидж. Ибо убийства продолжаются, и убийца заметает следы. Кто следующий в очереди за смертью, Мартин?
– Лайонс?
– Он в порядке. Возле его двери постоянно дежурит констебль. Сам отель «Нортумберленд» под наблюдением наших агентов. Вдруг кто-нибудь захочет туда попасть, дабы навестить мистера Лайонса. Его сразу возьмут.
– Это хорошо. Этого парня уже один раз спасла сама судьба. Теперь его должны спасти мы с вами.
– Чертов убийца! – выругался старший инспектор. – Мартин! Мне и вам дали совсем мало времени, дабы разобраться в этом деле. Шеф-директор боится, что наше расследование станет достоянием газет. И он требует все закончить в ближайшее время.
– Сколько же у нас времени, Гуд?
– Неделя. Ну, максимум, две недели, Мартин. И потому об «отчете убийцы» никто не должен знать.
– Я не скажу никому, но вы уверены, старший инспектор, что этот человек не пошлет такой же отчет вашему директору?
– Не, думаю. Он написал это только для сэра Чарльза.
– Хорошо если так. Но я не стал бы на это полагаться. Нам стоит в связи с письмом выработать новый план.
– Вы хотите составить список тех, кто мог состряпать проклятый отчет, Мартин?
– Именно, мистер Гуд.
– Тогда давайте начнем с тех, кого мы можем исключить.
– Хорошо, давайте действовать методом исключения, Гуд. Это послание могли написать, как мужчина, так и женщина.
Гуд немного подумал и ответил:
– Если письмо адресовано сэру Чарльзу, то его можно исключить из списка подозреваемых. Хотя и здесь я могу поставить большой вопрос, Мартин! Это письмо попало к нам через него. И мы должны поверить ему на слово. А если он сам затеял с нами эту игру? Мотивов я пока не знаю, но такого исключить нельзя. И, получается, что исключить из обитателей дома Баскервиль нельзя никого. Даже старую леди Баскервиль-Воган!
– Соглашусь с вами. Если брать фактор физической силы, то все это мог сделать любой. Но кто сумел задумать такое? Это дело для умного и неординарного человека. Не думаю, что горничная мисс Дин на такое способна. Или слуга Джон Ву.
– Их также исключить нельзя, Мартин.
– Степлтон больше других хотел взять реванш.
– Степлтон умер, Мартин.
– Но после того, как все сказанное в отчете произошло! И мы с вами выяснили из его писем, что у него в Девоншире был сообщник. Помните?
– Помню, – согласился старший инспектор.
– И этот сообщник мог после всего убрать Степлтона! И этот кто-то написал нам послание на машинке. И у Степлтона среди бумаг есть письмо, отпечатанное на машинке.
– Но после смерти Степлтона появились еще трупы, не говоря уже о пропавших леди Баскервиль-Воган, и мисс Оливии Томсон.
– Тогда нужно искать помощника Степлтона, Гуд. Того, кто мог отпечатать для него письмо в США.
– Я проверял пишущие машинки в Баскервиль-холле и на почте в Гримпене. Письма, которые мы нашли у Степлтона, были отпечатаны не на них. Кстати, а где письмо к Степлтону? Вы его забрали?
– Да оно у меня.
Мартин поднялся, вытащил документ из папки, которая лежала тут же на камине. Старший инспектор развернул его и сличил с «Отчетом убийцы». Два текста печатались на разных пишущих машинках. Буквы «D» и «L» явно не совпадали.
– Мимо!
Гуд бросил листы на стол.
– Я это мог сказать и, не смотря в документы. Я прекрасно запомнил, как было отпечатано первое письмо. Та машинка была старая. А вот «отчет» отпечатан на новой. Но хорошо, что вы проверили пишущую машинку на почтовом отделении в Гримпене. Ту, что в Баскервиль-холле я сам проверял. Да и глупо было бы полагать, что наш убийца попадется на пишущей машинке.
– Вы правы, Мартин. Он не мог не знать, что мы в первую очередь проверим именно машинки.
В этот момент в комнату вошла мисс Джинна Рок. Она держала в руках телеграмму.
– От Гая Осборна, мистер Мартин. Принесли только что, – сообщила она.
Мартин схватил телеграмму и прочитал вслух:
«В Клинике «Святой Женевьевы» содержится уже больше двух лет мисс Оливия Томсон, дочь мистера Томсона. Он платит за её содержание исправно. Надежд на быстрое выздоровление мало. Документы подтверждающие оформил. Скоро вернусь в Лондон. Осборн».
– Мартин! Значит та Оливия в доме Баскервилей-Воганов фальшивая! Это уже кое-что.
– Зацепка, Гуд. Хоть и небольшая. Это стоит проверить!
– Немедленно в контору Томсона. Теперь у нас есть, что ему сказать, и я заставлю его развязать язык…
***
Они отправились на Пикадили-стрит. Старший инспектор, когда они шли, вдруг вспомнил их совместное расследование три года назад в Шотландии в имении лорда Генри Дерисдира.
– Тогда мы раскрыли дело благодаря хитрости, Мартин.
Джеральд отлично помнил все обстоятельства тогдашнего расследования.
– И что это вам захотелось поворошить старое дело, Гуд?
– Я хочу вам напомнить наш тогдашний пароль, Мартин. Если мы с вами попадем в сложные обстоятельства и не сумеем связаться друг с другом, то посланный от меня к вам, или от вас ко мне, должен сказать пароль: «Старые грехи возвращаются вновь». Это будет означать, как и прежде, «действую по новым обстоятельствам и доверяй тому, кто эти слова произнес».
– Помню. Отзыв – вопрос.
– Да вы должны спросить: «Старые грехи?». И посланный должен подтвердить это словами «У каждого они есть!».
– Я помню, Гуд.
– Об этом знаем только мы с вами и больше никто, Мартин.
– Не думаю, что в этот раз нам понадобится такой способ связи, Гуд.
– Кто знает, Мартин? Кто знает, куда заведет нас это расследование…
***
27 мая, 1939 год. Лондон. Пикадилли-стрит, 111/а.
Через час Джеральд Мартин и Бакенбери Гуд уже были на Пикадилли-стрит, 111/а. Старший инспектор приказал доложить хозяину конторы немедленно. Миссис Стайл поначалу заявила, что хозяин сегодня не принимает. Но Гуд настоял на своем, и напомнил секретарю, что он ведет официальное расследование, и именем закона и короля потребовал немедленно провести его к мистеру Томсону. Миссис Стайл попросила подождать немного и ушла. Вскоре она вернулась и пригласила гостей в кабинет к хозяину.
Толстый мистер Томсон поднялся навстречу гостям. По его лицу было видно, что он не совсем доволен их приходом.
– Я очень занят, господа. Но вы настояли на своем и я готов выслушать вас.
– Я старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда Бакенбери Гуд.
– Я частный детектив майор Мартин, веду расследование по поручению моего клиента баронета сэра Чарльза Баскервиля-Вогана.
– Рад встрече с вами, господа. Прошу вас садиться. Сигару? Кофе?
– Нет, мы пришли по делу, мистер Томсон. Вы как юрист знаете, что такое помощь полиции.
Гости сели в кресла.
– Я что-то слышал о Баскервилях, господа. Там недавно скончался хозяин имения сэр Генри. Но моя фирма с ними дел не ведет. Его завещания в моей конторе нет.
– Мы не по поводу завещания, мистер Томсон! Нас интересует ваша дочь!
– Моя дочь? Какое отношение она имеет к этому делу? – толстый адвокат посмотрел на Гуда.
– Дело в том, что ваша дочь всего неделю назад гостила в имении Баскервиль-холл в качестве невесты младшего сына баронета сэра Генри, мистера Джеймса Вогана. Вам это известно?
Томсон, казалось, был поражен услышанным. По меньшей мере, он хорошо сделал вид, что удивлен:
– Что? Моя дочь? Это не может быть!
– Почему же не может быть, сэр? – спросил Джеральд Мартин.
– Да потому что она не могла находится в Баскервиль-холле.
– Но среди гостей была женщина, которая назвалась именем вашей дочери. И под этим именем она была представлена мне и мистеру Мартину. Вот поэтому мы и хотим выяснить, где ваша дочь находится сейчас? – задал вопрос Бакенбери Гуд.
– Она путешествует по Франции, господа. И в имении Баскервилей-Воганов быть не могла. Это какая-то ошибка. Смею вас уверить.
– Мистер Томсон. Вот посмотрите на эту фотографию.
Джеральд подал юристу фото, на котором была Оливия и младший Баскервиль. То принял её и вскрикнул. Затем сразу же взял себя в руки.
– Вы узнали её, судя по вашей реакции, мистер Томсон? – спросил Гуд.
– Нет. Я этой девушки не знаю. Хотя она несколько похожа на Оливию. Но это не она. Мне только сразу показалось, что это она. Но теперь я убежден, что нет. А этот господин рядом с ней – мистер Джеймс Баскервиль?
– Да. Это мистер Джеймс Воган. Младший брат нового баронета Баскервиля-Вогана. Значит, этой девушки вы не знаете?
– Нет. Я же вам сказал. Мне показалось, что это Оливия в первое мгновение. Но затем я понял, что это не она. Это все что вы хотели узнать, господа? У меня слишком мало времени.
– Вы, наверное, не поняли, мистер Томсон. Я старший инспектор криминального отдела Скотланд-Ярда. Я расследую убийства и похищения людей. И вам придется найти для меня время. Для меня и для мистера Мартина.
– Убийства и похищения? Я ничего не могу понять, господа.
Томсон казался искренне удивленным.
– Ваша дочь, или особа, назвавшаяся ею, была гостьей имения Баскервиль-холл, и она оттуда таинственным образом пропала. Мистер Джеймс Воган считает, что она похищена. Вы же говорите, что она путешествует по Франции.
–Я знаю, что моя дочь сейчас находится во Франции, господа. За это я могу поручиться. А та женщина в имении – самозванка. Она не Оливия Томсон. И я могу заявить это официально.
– И вы эту особу никогда не видели, сэр? – спросил Джеральд Мартин, пряча фото в карман.
– Нет, – ответил мистер Томсон.
– Вы в этом уверены, сэр? – спросил его старший инспектор.
– Я уже сказал вам, господа, что вы понапрасну теряете время.
– И вас не интересует, что некая дама скрывается под именем вашей дочери? Стало быть, вы не желаете сотрудничать со следствием, мистер Томсон? Напрасно!
– Господа…, – Томсон приподнялся в своем кресле.
– Мистер Томсон! – Джеральд решил пойти в «атаку». – Я точно знаю, что ваша дочь не путешествует по Франции. Она находится на лечении в частной клинике для душевнобольных. И мы можем доказать, что женщина на фото вам знакома. Зачем вы выдаете её за свою дочь? Если вы не ответите, то мы с мистером Гудом, сами это выясним, но тогда это дело выйдет за рамки частного расследования.
Томсон сник и снова сел в кресло.
– Хорошо, господа. Хорошо. Я все вам расскажу. Но при условии, что этот разговор останется между нами. Вы можете дать мне слово джентльменов?
– Если дело не касается преступления, которое мы расследуем, то да, – решительно ответил Гуд.
– Даю слово, на тех же условиях, что и мистер Гуд, – произнес Мартин.
– Здесь никакого преступления, господа. Моя дочь больна. И больна серьезно. Но я не желаю этого афишировать, и потому лечится она в закрытой частной клинике. Не могу понять, как вы могли узнать это.
– Мои агенты из детективного агентства «Мартин» это выяснили. И мой сотрудник даже специально для этого ездил во Францию. Но за их молчание я могу поручиться, мистер Томсон. В моем агентстве соблюдают правила конфиденциальности.
– Ваши агенты? Этого не может быть, сэр! В моем офисе высочайший режим секретности. Утечка информации отсюда просто невозможна. Да и о моей дочери знают далеко не все сотрудники. Не хотите ли вы сказать, что миссис Стайл…
– Нет, мистер Томсон. В надежности вашей сотрудницы вы можете не сомневаться. Это вы сами взяли на работу, пусть на короткое время, вторую секретаршу.
– Ту, что я вскоре уволил? Это миссис Стайл мне посоветовала. Она сказала, что девица стала совать нос туда, куда не следует. Я не терплю подобного, и сразу уволил её.
– Эта женщина, которая устроилась к вам, работает в моей конторе, мистер Томсон, – признался Джеральд. – Вот откуда у меня эти сведения. И еще один мой сотрудник съездил во Францию и все там выяснил.
– Хорошо, мистер Мартин. Работа вашего агентства впечатляет. Но я не желаю, чтобы о болезни моей девочки узнали.
– Этого никто не узнает, но вы должны рассказать нам правду, сэр.
– Я вам все расскажу, – согласился Томсон. – Я верю, что моя дочь поправится, господа. И её отсутствия никто не должен заметить. Потому я нанял два года назад актрису провинциального театра, дабы она иногда исполняла роль моей дочери. Она весьма похожа на Оливию. Сами понимаете, иногда дочери стоит показываться в свете. А то могут пойти разные слухи.
– Это понятно. И что было дальше?
– Поначалу все шло хорошо, мистер Мартин. Актриса делала свою работу, и я платил ей по 25 фунтов за «выступление». Это и меня и её устраивало. Но, однажды, я в газете прочитал, что на одном светском рауте побывала мисс Оливия Томсон. Хотя я этого раута не заказывал и не оплачивал участие моей актрисы в нем. Мне это показалось странным, и я приехал к ней домой, она снимает дешевую квартиру в районе доков, и потребовал отчета. Девушка рассказала мне, что она просто весело провела время и все. Я сказал ей, что она не имеет права показываться в обществе под именем моей дочери, без моего ведома. Сами понимаете, ведь она так и преступление может совершить. Например, мошенничество.
– И что она сказала вам? – спросил старший инспектор.
– Попросила прощения и сказала, что подобное никогда не повторится. Но недавно, до меня дошли слухи, что она снова воспользовалась именем моей дочери. Меня это взволновало. Тем более что в деле замешан известный политический деятель из консерваторов. Это было в имении сэра Генри Баскервиля-Вогана. Именно там стала появляться лже-Оливия. Но времени разобраться в этом мне не хватало. А после смерти баронета это приобрело совсем иной оттенок… И….
– Вы не обращались в полицию? – спросил старший инспектор.
– Конечно, нет. Зачем мне нужен скандал, мистер Гуд? Тогда мне пришлось бы рассказать, что я нанимал актрису исполнять роль моей дочери. И тогда раскрылся бы факт её болезни. Я послал одного человека проверить эти факты. Он уехал в Девоншир больше недели назад, но обратно еще не вернулся. И меня это волнует.
– Этого человека зовут – Кристобаль Марэ? – спросил Джеральд Мартин.
– Вы и это знаете, мистер Мартин? – на этот раз неподдельно удивился Томсон.
Джеральд ответил:
– Мисс Делла, ваш временный второй секретарь, перебирала документы и наткнулась на счет – 200 фунтов. Чек был выписан вами, мистер Томсон, на имя Кристобаля Марэ. Она подняла списки сотрудников, но такого человека там не значилось. А по платежным документам Марэ неоднократно получал от вас чеки.
– Ваши агенты умеют работать, мистер Мартин!
– Да. Умеют, мистер Томсон. Но за их порядочность я ручаюсь.
– Что вы еще желаете знать, джентльмены?
– Этот Марэ частный детектив? – спросил Мартин. – Я ничего не слышал о нем ранее, до того как Делла /настоящее имя девушки Джинна/ обнаружила его имя.
– Да, – уклончиво ответил адвокат. – Но он выполняет поручения ограниченного круга людей. О нем мало кто знает, господа.
Гуд заинтересовался Марэ:
– А подробнее, мистер Томсон? Какого рода поручения выполняет Марэ?
Томсон нехотя исполнил его просьбу и стал говорить:
– Марэ работает на богатых людей и работает неофициально. И может выполнить любое поручение, мистер Гуд. Но я не криминал имею в виду. И он умеет держать язык за зубами. Это главное, почему мне его порекомендовали. Сами понимаете, что дело о своей дочери.
– И какое задание вы ему дали, мистер Томсон? – спросил старший инспектор.
– Только проверить, правда ли, что эта женщина, использует имя моей дочери и желает благодаря этому войти в приличную семью известного политика и баронета.
– Для такого дела можно было бы нанять любого детектива, сэр, – высказался Гуд. Он прекрасно понял, что за рыба господин Марэ. – И конфиденциальность была бы гарантирована.