000
ОтложитьЧитал
Уж она ли его не любит, она ли его не старается ублажить? Ведь ради него она рассорилась со своими соседями, которые подговаривали ее сделать ему неприятности; а ведь, по совести, среди соседей есть хорошие люди и жить с ними можно бы ладком. Ради него же она рассчитала булочника-финна, который кормил ее выборгскими кренделями. Ради него же она продала татарину все красные тряпки, которые залежались еще со старых времен. Ведь он такой странный: русский – а не любит красного цвета! Она, положим, также уже не любит красного: такова сила любви! В последнее время он что-то зеленого начал не любить; придется перекрасить шелковое платье в желтый цвет, тогда и он будет добрее, да и ей больше к лицу.
Чего, чего она не делала, чтобы понравиться ему… А он все гордится, все отворачивается! Вон, вон идет он, какой гордый, какой неприступный…
Слезы Гурмыжской сразу высохли, глаза загорелись. Мимо окон прошел Кшепшицюльский[4] (произведен 17-го октября в околоточные надзиратели). Он шел, важно закинув голову, с портфелем под мышкой, и свернул во двор помещицы.