Глава 1
С виду это была обычная семья: мама и две дочери-близняшки, которые были похожи друг на друга как две капли воды. Мама, Лина Петровна, старалась не привлекать к себе внимания своей внешностью и всегда одевалась скромно, но со вкусом. На её стройной фигуре любая одежда, даже недорогая, выглядела безупречно и элегантно. Она не баловала себя дорогими брендами и модными аксессуарами. Единственное, в чём она не могла себе отказать, так это серьги, которые она любила покупать. Они имели разные геометрические формы с драгоценными и полудрагоценными камнями, обязательно крупными. Иногда, когда ей надо было подумать о чём-то очень серьёзном, она раскладывала драгоценности на бархатной чёрной салфетке и долго перебирала их в руках, разглядывая каждый камень. Казалось, что она ведёт с ними беседу и знает о них всё. Потом она выбирала украшения по настроению и надевала их, но носила только в домашней обстановке. Вне дома на ней всегда были серьги из платины с чёрными бриллиантами, которые визуально отбрасывали тень на её серые глаза, отчего они становились дымчатыми, под цвет волос, аккуратно уложенных в пучок на затылке. В её взгляде присутствовала какая-то таинственность и необъяснимая сила, заставляющая людей, которые с ней общались, невольно склонять перед ней голову, хотя она всегда была приветлива и доброжелательна. Какой у неё был возраст, определить было невозможно. С одной стороны, можно было сказать, что ей пятьдесят, а с другой – её тело как бы дышало молодостью.
Дочери выглядели лет на двадцать пять и тоже без точного определения возраста. Одевались они ярко и современно. Их стройные фигуры, копна русых кудряшек до плеч и голубые глаза с едва накрашенными ресницами, зато с яркой помадой на губах притягивали к себе взгляды противоположного пола. На самом деле цвет глаз у них был разный: у одной голубой, а у другой зелёный, но они по очереди надевали цветные линзы, чтобы их не могли различить. У них был ещё один отличительный знак, который скрывался от посторонних глаз. У одной, по имени Ольга, на правой лопатке была татуировка Ангела, а у второй, по имени Анна, на левой лопатке красовался Демон. И этим всё сказано. Именно в этих значениях и проходила их жизнь. Одна помогала людям находить в себе хорошие качества, совершать добрые поступки и тем самым давать возможность своей душе развиваться, а вторая искушала их на действия, уничтожающие собственную душу. Две эти силы – как Инь и Ян, как темное и светлое – гармонично сочетались благодаря мудрому контролю мамы, которая являлась частицей главной направляющей силы всего сущего.
Никто не знает, сколько они уже живут на Земле, только каждые десять, двенадцать лет им приходилось менять место жительства, чтобы не отвечать на вопрос, почему не меняется их внешность.
У них был помощник Семён Артурович. Мужчина маминого возраста, который проживал обязательно близко от них и обеспечивал все условия для их проживания и работы.
Утром помощник встретил женщин в аэропорту и отвёз на приготовленную для них четырёхкомнатную квартиру. По заданным условиям у каждой из них должна быть отдельная комната. Обстановка, в общем-то, у всех женщин была одинаковая: письменный стол с компьютером, книжные полки, кровать, шкаф для одежды и кресло с торшером, только цветовая гамма оформления и картины на стенах были разными.
В маминой комнате были голубые обои, голубой персидский ковер с высоким ворсом, серые портьеры, белоснежный тюль и белая мебель. На кровати лежало серое покрывало и несколько разноцветных маленьких подушечек. На стене висела большая картина, на которой была изображена цветная радужная спираль. Она начиналась внизу, сужаясь в одну точку на середине, где изображался знак бесконечности, и опять расширялась вверху.
В комнате у Оли была светло-бежевая гамма с фрагментами золотых оттенков на торшере, на покрывале и на обоях, а на стене висели несколько икон.
Анна предпочитала другие цвета. В её комнате были оттенки приглушённого красного, с добавлением розового. Портьеры, тюль и покрывало были белоснежного цвета и создавали контраст чёрной мебели. На картине в её комнате изображался «Божий суд».
Женщины разошлись по комнатам и распаковывали чемоданы. Все окна были открыты настежь, и с улицы доносились весёлые голоса детей, играющих на детской площадке во дворе. Несмотря на июльскую жару, ветерок гулял по квартире и создавал комфортную температуру.
В дверь позвонили, и Лина Петровна пошла открывать. На пороге стоял молодой человек среднего роста лет тридцати в неопрятной одежде, и от него исходил изрядный запах перегара. Он смотрел на хозяйку и никак не мог решиться спросить:
– Здравствуйте, – сказала Лина Петровна. – Что вам угодно?
– Здравствуйте. Я так понял, что вы наши новые соседи? А я с мамкой живу этажом выше, – стал отвечать он, а сам, не отрываясь, смотрел на хозяйку. – Может, по-соседски выручите? Займите 200 рублей.
– Вы же и так должны уже почти всему дому, – без осуждения сказала она, пристально глядя на него.
– А вы откуда знаете? Я отдам, точно.
– Как ваше имя?
– Толик.
– Очень приятно, а я Лина Петровна. Занимать деньги я вам не буду, но могу заплатить за выполненную работу.
– За какую работу? Что-то принести? Так я с радостью, – ответил парень и оживился. У него даже улыбка появилась на лице.
– Нет, – ответила хозяйка и улыбнулась. – Когда мы сегодня вошли в ваш подъезд, то были поражены, насколько он пыльный и, грубо сказать, грязный. По-видимому, его давно не убирали. Так вот, помоете подъезд, я вам заплачу 500 рублей.
Толик опешил, у него медленно ушла улыбка с лица, и появилось выражение сначала досады, что не видать ему денег, а потом он стал раздражаться.
– Девять этажей? Не буду я ничего мыть. Просто займите – и всё.
– Не буду я вам ничего занимать. Просто заработайте – и всё, – строго, но без злости, ответила хозяйка и закрыла перед ним дверь.
Парень остался стоять за дверью со странным ощущением. Во-первых, он никогда не встречал таких в миг почерневших глаз, от которых холодок побежал по коже. Во-вторых, он не почувствовал презрения с её стороны, которое видел у всех, общавшихся с ним, и только за это он уже был готов помыть подъезд, даже без денег, а в-третьих, он просто понял, что оробел перед ней. Толика передёрнуло, словно через него прошёл заряд тока, он очнулся от своих мыслей и отправился домой.
Через полчаса опять раздался звонок в дверь.
– Похоже, скучно нам здесь не будет, – проговорила мама и пошла открывать.
На пороге стояла полноватая женщина в домашнем застиранном халате с разными пуговицами и в стоптанных тапочках. Её коротко остриженные волосы каштаново-красного цвета с отросшими чёрно-седыми корнями торчали в разные стороны. Лицо её было недовольным, и она сразу стала говорить раздражённым голосом, как только открылась дверь:
– Не успела въехать, уже раскомандовалась тут. Ты что это заставила моего сына полы в подъезде мыть? Своих детей заставляй, а чужих не трогай.
Хозяйка молча ожидала окончания словесной тирады. На крик вышли дочери. У Ани «загорелись» глаза, она подошла к женщине почти вплотную и с ухмылкой сказала:
– Класс! Только огонька не хватает. А вы руки в бок поставьте и перейдите на громкую связь. Да с матами, а то так не впечатляет.
Женщина замолчала и посмотрела на близняшек, переводя изумлённый взгляд с одной на другую. Оля, воспользовалась её растерянностью, тоже подошла к ней и ласково обратилась к сестре, глядя в лицо соседки:
– Аня, перестань. На самом деле она женщина добрая, только несчастная. Как ваше имя?
– Мария Ивановна, – уже более робко произнесла она.
Лина Петровна строго посмотрела на дочерей и сказала:
– Девочки, зайдите в квартиру. Сейчас это не к месту.
Она дождалась, когда девочки уйдут, а потом обратилась к женщине спокойным и доброжелательным тоном:
– А вы, Мария Ивановна, забыли, как сами мыли подъезды, когда ваш сын был маленький? Вы забыли, как ограждали его от любой работы, считая, что он достоин другой жизни, а сейчас попрекаете его этим? Не надо заставлять его страдать за то, что он не оправдал ваших ожиданий.
– Когда это уже вам успели про нас рассказать, – буркнула женщина и сделала два шага назад, потом развернулась и стала подниматься по лестнице к себе на этаж, продолжая говорить: – Да что вы понимаете? Он у меня хороший мальчик, добрый. У него золотые руки, только он забыл об этом.
– Так вот пускай об этом вспомнит, – спокойно ответила Лина Петровна и закрыла дверь.
Девочки сидели в гостиной на диване и ждали маму. Они знали: если она сделала им замечание, значит, будет с ними разговаривать. Лина Петровна зашла в комнату и присела рядом с ними.
– Вы же знаете, что, когда я разговариваю, вы не должны вмешиваться. Это не потому, что неприлично перебивать старших, хотя и это тоже, а потому, что вы могли нарушить мой контакт с Марией Ивановной, которая может «закрыться» от последующего общения, и тогда дальнейшая помощь ей не будет оказана. Да, она человек добрый, но озлобленный на все обстоятельства жизни. Сегодня вы мне помешали сбалансировать её энергетику, и она затаила в себе ещё одну обиду.
– Мы уже поняли, мама, – ответила Оля, – извини.
– Извини, – вторила Аня.
– Девочки, вы же здесь, на Земле, работаете, а не просто живёте, тем более что вы сами выбрали такой путь, когда готовились к рождению через моё тело, и вас учили, что развитие души всегда было главным в эволюции человека. Сейчас нестабильная социальная ситуация в мире, и инстинкты самосохранения, борьба за лучшее место под солнцем делают людей озлобленными. Они не выполняют своих программ, мало того, они даже не видят в себе тех качеств, которые ими управляют. К тому же, технический прогресс лишает их общения и взаимопонимания между собой, и их сознание уходит в виртуальную реальность. Вот почему необходима сейчас эмоциональная провокация, в чём и заключается ваша работа.
Вы должны одновременно оголять положительные и отрицательные стороны личности человека, чтобы он осознал в своей внутренней борьбе, что движет им – добро или зло – и определил свою личную позицию, которая приведёт его либо к развитию, либо ускорит разрушение. Это очень важно, потому что «застывших» душ уже полно во вселенной и на определение их развития затрачиваются большие силы. Не забывайте об этом. Моя задача – гармонизировать атмосферу в местах нашего пребывания и контролировать ваши действия, чтобы вы не выходили за рамки своих полномочий. Аня, я заметила у тебя проявление эмоций выше нормы, они могут навредить работе. Этого быть не должно.
Девочки сидели, склонив головы. Они только что приехали на новое место жительства и ещё даже не познакомились с соседями, а уже нагрубили одной из них. Мама была права, и они знали об этом, поэтому даже не спорили. В принципе, они никогда не спорили с ней. Лина Петровна не делала лишних замечаний, а, наоборот, старалась всячески оберегать своих дочерей от опрометчивых поступков. Она очень их любила.
– Да, мама, я тоже обратила внимание на это. Я не знаю, что происходит, но последнюю неделю у меня часто меняется настроение и даже появляется раздражение, – ответила Аня и растопыренными пальцами зачесала волосы назад.
– И у меня тоже, мне всех жалко, и часто хочется плакать, – сказала Оля и также поправила волосы, которые падали на лицо. – Мы же принимаем блокатор эмоций, как положено, раз в неделю. Раньше такого не было.
– Да, странно, – ответила мама. – Мы все действительно принимаем капли и таблетки, поддерживающие жизнедеятельность тела в здоровом состоянии. Я сама вам их даю. А со здоровьем проблем нет? Ничего не замечали?
– Нет, всё хорошо.
– У меня тоже.
– Ладно, идите к себе, я поговорю с Семёном, пусть он сделает запрос, – проговорила озабоченно мама.
Она созвонилась с помощником и попросила его прийти. Он ответил, что уже в пути.
Опять раздался звонок в дверь. Открыв её, Лина Петровна внимательно посмотрела на уставшего Толика, который переминался с ноги на ногу. Он тяжело вздохнул, протёр рукой вспотевшее лицо и убрал со лба прилипшие тёмные волосы. В его карих глазах застыло ожидание. Хозяйка выглянула на площадку и посмотрела на лестничный проём вверх и вниз.
– Толик, какой ты молодец. Ты помыл весь подъезд?
– Да, с девятого по первый, еще подмёл на крыльце. Правда, бабки у подъезда на меня разорались, что я на них пыль сметаю, а потом предложили клумбу прополоть, в общем, издеваться стали, пока мамка моя не вышла и их матом не покрыла. Сразу притихли, старые ведьмы. Ну что, заплатите?
– Конечно, – ответила Лина Петровна, доброжелательно улыбаясь. – Подожди, сейчас принесу.
Она вынесла ему деньги и, протягивая их парню, сказала:
– Спасибо тебе, Толик. Ты заработал за доброе и полезное дело, а значит, и потратишь их достойно. Нельзя доброе дело менять на злое. Купи маме шоколадку. Представляешь её удивление? Она любит тебя.
– Знаю, только ей от меня одни страдания, – ответил он, взял у Лины Петровны пятьсот рублей и зажал их в руке. – Я сам себе уже противен.
– Ты же можешь бросить пить.
– Не хочу, но шоколадку куплю. Спасибо.
На этаже остановился лифт и вышел Семён Артурович, а Толик, слегка прихрамывая, быстро зашёл в него и уехал.
– Ты уже завела дружбу с соседями? – спросил помощник.
– Да, жалко парня, спивается. Захотелось помочь. Я только сейчас заметила, что он хромает. Оказывается, у него протез, а я его заставила подъезд мыть. Проходи Семён, нам есть о чем поговорить.
Они зашли в квартиру, и мама отправила дочерей в магазин за овощами и фруктами. Лина Петровна пригласила Семёна на кухню и, заварив сбор трав вместо чая, разлила по чашкам. Помощник был крупным, высоким мужчиной, и в его руке чашка казалось крошечной. Он нежно смотрел на Лину Петровну своими почти чёрными глазами и улыбался, отпивая маленькими глотками горячий напиток.
– Хороший сбор, вроде пьешь горячий, а жа́ра не чувствуешь, наоборот – даже какая-то прохлада внутри, – сказал он и машинально провёл рукой по совершенно лысой голове.
– Да, сбор хороший, но разговор о другом, – начала она, присев за стол напротив него. – Семён, девочки сказали, что стали испытывать повышенные эмоции, кстати, и я тоже это заметила за собой.
– Я это понял, когда ты сказала, что тебе жалко соседа. У меня тоже появилась такая же проблема неделю назад. Я всё время за вас переживаю. И сегодня утром я сделал запрос по препарату. Мои опасения подтвердились. Действительно, как я и предположил, состав блокатора эмоций стал давать минимальный эффект.
– Что-то произошло в лаборатории?
– Да. Ты же помнишь Ива?
– Конечно, он руководит лабораторией уже достаточно долго. Это он разработал все препараты на молекулярном уровне и занимается их производством для таких групп, как наша. Его капли могут поддерживать земное тело в здоровом состоянии до трёхсот лет, а блокатор эмоций помогает не отвлекаться на чувства и не совершать ошибок.
– Всё правильно, только месяц назад он решил оставить Землю и передал все свои дела ученику.
– Как жаль. И что?
– Ученик посчитал, что создал более совершенную формулу и поменял состав компонентов, а она оказалась намного слабее. Теперь наши коллеги на Земле столкнулись с такой же проблемой, как и у нас.
– Как же кураторы могли заменить Ива?
– Все ошибаются. Сейчас возвращают его обратно в тело ученика. А всех помощников групп вызывают на срочный совет за дополнительными инструкциями. Так что мне придётся уехать на пару недель.
– Так долго? – с грустью сказала Лина Петровна, глядя на него.
– Ты же знаешь, что лаборатория находится в Гималаях. Путь неблизкий.
– Когда ты уезжаешь?
– Сегодня ночью. Все работы пока рекомендовано приостановить, так что предупреди девочек, чтобы они по максимуму контролировали свои эмоции и пока никого не провоцировали, а то еще бед натворят.
– Хорошо.
– Ты тоже особо не проявляй себя, – обеспокоенно сказал Семён. – Я буду волноваться за вас.
– И тебе не мешало бы контролировать свои эмоции, – ответила она и улыбнулась, а потом внимательно на него посмотрела и спросила: – Мне кажется, или ты что-то не договариваешь?
– Как вам эта квартира? По душе? – спросил он и опустил глаза, ему не хотелось волновать её ещё больше.
– Не уходи от ответа, – резко сказала она.
– Хорошо, – немного помолчав, ответил он. – У меня пока мало информации, но тем не менее тебе следует знать, что на Земле появились представители враждебной цивилизации. Им нужна эта планета. Они хотят, чтобы люди сами себя уничтожили и приложат для этого все усилия. В ход они пустят все средства, чтобы натравить людей друг на друга. Какие их отличительные знаки – пока не знаю, ведь они используют тела людей. Вам следует быть осторожными до их полного раскрытия. Возможно, подмена препаратов – их работа. Сейчас с этим разбираются.
– Теперь всё понятно. Печально. Я буду следить за дочерьми.
– Мне пора, – сказал Семён и встал из-за стола вслед за хозяйкой. – Берегите себя. В крайнем случае можешь использовать аметистовый крест, разрешение получено. Видно дело серьёзное, если разрешают его применять.
– Всё будет нормально. Не переживай.
Семён подошел к Лине и, нежно глядя ей в глаза, спросил:
– Сейчас у нас обострены чувства так же, как и тогда, когда мы в любви зачали дочерей. Может, вспомним те времена?
– А разве нам было дано указание ещё произвести на свет детей? – ответила она, не пытаясь освободиться из его объятий.
– Указаний не было, но я не прочь вновь стать земным отцом.
– Тебе пора, Семён. Сейчас тревожное время. Нам нельзя расслабляться и поддаваться эмоциям.
– Ты права, извини.
Он ещё раз нежно поцеловал её и ушёл.
Лина Петровна проводила его и пошла в свою комнату. Присев за стол, она достала свои серьги и стала рассматривать их, обдумывая сложившуюся ситуацию. Сначала она взяла в руки серьги с аквамарином и долго всматривалась в морской цвет этого камня, который располагал к рассудительности и придавал смелости. К тому же этот камень имел свойство оберегать своего владельца от опасностей, и Лина Петровна, проникая своим взглядом в структуру аквамарина, создавала вокруг себя и своих дочерей такую же прочную энергетическую защиту, как у этого камня. Выглядело это как кольца правильной шестиугольной формы, расположенные друг над другом, образуя полые каналы с голубым свечением. Если происходило воздействие нежелательных сил, то свечение становилось мутным, и, вовремя заметив это, можно было сразу принять меры по устранению нежелательного энергетического нападения. Отложив серьги с аквамарином, она взяла в руки украшение с изумрудом. Этот камень полностью восстановил её эмоциональное равновесие и помог принять важные для неё решения. Рассмотрев ещё несколько камней, она надела серьги, в которых горный хрусталь крупными каплями обрамлялся серебром. Убрав украшения, она открыла ключом ящик стола и достала футляр, в котором лежал аметистовый крест глубокого фиолетового цвета длиной десять сантиметров. Его боковые грани и задняя поверхность обрамлялись платиной. Лина Петровна взяла крест в руки и долго смотрела на него, читая молитву, потом поцеловала его, приложила ко лбу и убрала на место.
«Надо сделать для него чехол из плотной ткани, вдруг его придётся носить с собой», – подумала она.
Девочки вышли из магазина и увидели, как молодая мама кричит на мальчугана лет пяти и ладонью бьёт его по попе. Тот сильно плачет и пытается увернуться. Аня быстро подошла к ним и громко сказала:
– А вы по голове ему стукнете, а то он так не понимает.
Женщина подняла голову и, посмотрев на неё, зло ответила:
– А ты иди куда шла. Не твоё дело.
Аню раззадорил её ответ, она рассмеялась и продолжила:
– Я же говорю: по голове больнее, только перед тем, как ударить, посмотрите сыну в глаза и, если желание не пропадёт, тогда бейте. Так Богу будет проще понять, что вам ребёнок не нужен, и он со спокойной совестью его заберёт.
Мама мальчугана побледнела от слов Ани и закричала на неё:
– Ты что мелешь? Пошла отсюда.
– Не ругайтесь, – сказала Оля, которая стояла за спиной матери. – Конечно, вы его любите, и он вам нужен.
Женщина обернулась и увидела такое же лицо. Она немного растерялась и замерла, а Оля продолжила говорить. Её интонации были доброжелательными, а взгляд добрым:
– Просто у вас, наверно, был сложный день. А дети, они же непоседы. Правда? Вот он от вас и убежал. Успокойтесь, всё уже хорошо.
Аня и Оля друг другу улыбнулись и как по команде, повернувшись в сторону дома, спокойно пошли. Женщина смотрела им вслед еще несколько секунд, а потом наклонилась к сыну, протёрла платком его лицо и поцеловала.
Дочери зашли в квартиру и сразу заметили в ушах у мамы другие серьги.
– Мама, этот камень охлаждает, хорошо концентрирует внимание и обостряет мыслительный процесс. Также считается, что горный хрусталь быстро настраивается на индивидуальные вибрации человека, за что хрусталь назвали «живым камнем». Правильно? – обратилась Оля.
– Да. Правильно. Я бы вам тоже посоветовала его поносить при себе, можно в кулоне.
– Что-то случилось? – спросила Аня.
– Кое-что случилось, – ответила мама. – Капли блокатора эмоций малоэффективны, поэтому от нас сейчас требуется полный контроль своего поведения. Особенно это касается тебя, Аня. Ты с детства более подвержена эмоциональным перепадам.
– Хорошо, мама, – ответила Аня. – У нас будут другие препараты?
– Да. Семён Артурович за ними сегодня уезжает, и он передал нам рекомендации пока приостановить свою работу, так что я прошу вас прислушаться к этому указанию. Договорились?
– Да, – ответили вместе дочери.
– А сейчас готовим ужин и отдыхаем, завтра у нас начинается трудовая деятельность.