Это сейчас, чтобы поехать в Эстонию нужна Шенгенская виза. А в советское время была одна страна без границ и преград, и чтобы попасть в Таллинн достаточно было, доехать до Москвы (столица СССР), сесть на поезд или самолёт, направляющиеся в столицу Советской Эстонии, и уже тогда считалось, что вы очутились заграницей.
Мы познакомились в ресторане «Лисья нора». Про это оригинальное заведение Таллинна мы были наслышаны давно. Оно располагалось в подвале средневекового дома, поблизости знаменитой башни Вана Томас(старый Томас). Здесь всё было пропитано духом средневековой Прибалтики: каменные стены, мерцание свечей, блюда с обилием мяса, официантки в национальной одежде, – всё это создавало приятную уютную атмосферу. После пару бокалов вина мы расслабились, и когда заиграла весёлая музыка, многие из нас пошли в пляс.
Отовсюду были слышны приветствия на эстонском:
– Тере(Здравствуйте)
– Тере хомигут, – звучало в ответ.
Вдруг среди этого эстонского многоголосия я услышал:
– А вы зачем не танцуете? Неужели вам не весело?
Я обернулся и при свете свечей смог разглядеть юную особу в узеньких очках и длинными рыжими волосами. Говорила она очень складно по-русски, что не характерно было для здешней молодёжи, но и в её правильном русском присутствовал приятный для моего уха прибалтийский акцент.
– Неужели вам скучно? Пойдёмте, я живо вас развеселю.
Я конечно не смог отказаться от такого приглашения.
– Когда дамы приглашают кавалеров, кавалеры не могут оставаться равнодушными, – ответил я и мы пошли плясать.
Однако очень скоро быстрая музыка перешла в медленную романтичную мелодию, и вот мы уже обнявшись стали исполнять танго. От её огненно-рыжих волос исходил тонкий аромат вкусного шампуня вперемежку с запахом чистого тела, только что вышедшего из под душа.
– Как тебя зовут?
Ну раз мы так тесно сблизились, что обоняем обоюдно запахи, то пора и познакомиться.
– Меня зовут Свана.
– Какое интересное имя. Абсолютно мне не знакомое.
– Оно очень редкое и отнюдь не эстонское.
– А какое?
– Норвежское.
– Ты меня удивляешь! Откуда у эстонки норвежское имя? И что оно означает?
– О, это длинная история. Скажи лучше, как зовут тебя?
– Моё имя тоже непривычно, уже для твоего уха.
– Ничего, ничего. Говори. Я способная. Уловлю.
– Меня зовут Арутюн.
– Звучит оригинально!
– Оно настоящее армянское?
– Разумеется не норвежское.
– И не эстонское.
Мы начали дружно смеяться и я понял, что знакомство состоялось.
– Слушай Аррутиун! А пошли сядем за наш столик, а заодно и поболтаем про наши имена.
Сказано это было так непринуждённо, что я не смел отказать своей новой знакомой.
Мы подошли к столику за которым уже сидели двое взрослых – мужчина и женщина.
– Познакомься! Это мои родители. Отца зовут Александр, а маму Ингрид. Мама, папа – это Арутюн. Мы только что с ним познакомились.
– Очень приятно! Присаживайтесь. Хотите что-нибудь поесть?
– Нет, спасибо! Не голоден. Мы так сытно здесь пообедали.
– А выпить?
– Не откажусь.
Официантки быстро принесли мне столовый прибор и бокал, а Александр налил мне красного вина. Он был щупленьким лысоватым мужиком, с заострёнными чертами лица и лицо симпатичной лисички Сваны походило на отца. А вот рыжие волосы – это был колор от мамы Ингрид.
– Ну рассказывайте Арутюн. Как я успел заметить, вы приехали издалека и причём не одни, а с кампанией.
Я начал рассказывать кто мы и откуда. Свана и её отец внимательно слушали, а вот Ингрид нет, и я понял, что она плохо понимает по-русски. В подтверждением моей догадки стало то, что Александр иногда наклонялся к ней и излагал мною сказанное уже по-эстонски.
– Мама очень плохо понимает русский.
– Я это уже понял.
– Вообще то она норвежка.
– Так вот откуда у тебя норвежское имя!
– А вот папа мой русский, хотя всю жизнь жил в Таллинне. И фамилия у него русская – Морозов.
– Значит ты Свана Александровна Морозова. Звучит эффектно, как мелодия Грига «Утро, Пер Гюнт» вперемешку с балетом «Лебединое озеро» Чайковского.
– Ого! А ты попал в самую точку и даже не тепло, а прямо горячо.
– В каком смысле? Что ты имеешь ввиду?
– А давай мы об этом поговорим в другом месте, в более приватной обстановке.
Свана мне начинала всё больше нравиться. Её непринуждённость, улыбчивость и полное отсутствие прибалтийского холодка очень располагало к общению.
– Я не против. Но с городом не знаком, так что выбор за тобой.
– Есть одно тихое местечко, где нежно играют джаз. Ты любишь джаз?
– Не так чтобы сходил с ума, но нравится.
– Тогда поехали. Мама, папа – мы исчезаем, не скучайте. И ты прощайся со своими.
Когда мы плюхнулись в такси, то по радио машины передавали весёлую армянскую песенку в исполнении известного эстрадного исполнителя.
– Слушай, Свана! Это в мою честь – песенка на армянском.
Свана стала прислушиваться и заулыбалась.
– О чём это весёлая мелодия?
– Про весну, про май и про любимую девушку.
Я обратил внимание, что таксист как сидел с каменным лицом, так и остался, не смотря на то что его пассажиры пребывали в отличном настроении от звучащей в таксомотре мелодии.
Ну таков эстонский менталитет – минимум эмоций и чувств. Этими впечатлениями я поделился со Сваной.
– Это северная холодная страна. Люди здесь подолгу не видят солнечных лучей. Это тебе не лучезарная Армения с обилием солнечных дней. Сколько их у вас в году?
– Триста тридцать.
– Кайф! Вы просто счастливчики!
Тем временем мы вошли в какой – то уютный бар, где звучала медленная джазовая музыка и пары томно кружились в центре зала.
Мы уселись за столиком и уже при нормальном освещении я смог, наконец, полноценно разглядеть свою новую подружку. Она сняла очки, и на лице симпатичной лисички я разглядел обилие веснушек. Помимо ослепительных, как огонь, рыжих волос у неё была точёная фигурка с тонкой талией, а под облегающим свитером вырисовывалась полноценная грудь. Её украшал кулон, изображающий лебедя.
– Зря сняла. Очки тебе очень идут, – сказал я, заглядывая в пучину её голубых глаз, – и вообще, твоя внешность мне очень нравится.
От этих слов Свана зарделась, и лицо её озарилось очаровательной улыбкой.
– Ну и ты – жгучий шатен. Это я сразу заприметила когда увидела в «Лисьей норе».
Я взял её маленькие ладошки с прелестными пурпурными ноготками и стал нежно согревать в своих.
– Что будем пить?
– Армянский коньяк, разумеется, если конечно он у них есть?
Свана спросила об этом официанта и тот утвердительно кивнул.
– Я никогда не пила ваш коньяк.
– Вот сегодня и попробуешь.
Свана повертела принесённый фужер и вдохнула аромат напитка.
– Это и есть армянский коньяк? У него пьянящий аромат.
– Это кусочек армянского солнца.
– Которое светит 333 дня в году?
– Совершенно верно.
Свана медленно, смакуя каждый глоток, опорожнила фужеру до дна. Приятная жгучая жидкость разлилась вовнутрь, согревая наши сердца и души.
– Какая прелесть. Я буду не прочь повторить.
Нам принесли ещё по две фужеры, а потом ещё.
– Так значит ты наполовину норвежка.
– Да и имя мне дала моя мать. Предки современных норвежцев верили, что если дать ребенку прозвище в честь животного и поклоняться ему, то оно послужит оберегом по жизни: между животным и носителем имени возникнет мистическая связь. Одними из наиболее распространенных женских вариантов таких тотемных имен были: Хревна – «ворона», Свана – «лебедь». Вот и получается, что ты тогда попал в самую точку, когда сказал про мелодию Грига и «Лебединое озеро» Чайковского.
Свана грациозно вытянула свою нежную шею, имитируя лебедя и, повертев кулоном на груди.
– А твои родители не ошиблись. Ты действия грациозна как лебедь.
Мы оба приятно захмелели и смотрели друг на друга восторженными глазами и каждый сумел прочесть в них сокровенные желания.
– Где ты остановился?
– В студенческой общаге.
– Бедненький! Ты не прочь провести восхитительную ночь в отеле «Виру»?
Я сразу понял смысл её слов. Нас обеих безудержно тянуло друг к другу. Ну, а про знаменитый на весь Советский Союз отель «Виру» я знал из восторженных рассказов тех счастливчиков, которым довелось там пожить хотя бы пару деньков.
Ещё не будучи уверенным, что Свана хочет провести со мною ночь, я спросил осторожно:
– А твои родители не будут беспокоиться, если ты сильно припозднишься?
– А я сейчас им позвоню и скажу, что остаюсь ночевать у подружки. Мы вообще то живём за городом, в частном доме. Так что они меня поймут. Вы не покажете, откуда у вас можно позвонить?
Последние слова были обращены на эстонском к официанту и тот проводил Свану к аппарату.
Я сидел разгорячившись от выпитого коньяка и внезапно навалившегося счастья. Ещё недавно я скучал в кампании пресных комсомольцев-однокурсников, но теперь вдруг намечалась чудесная ночь с юной прелестницей с огненно-рыжими волосами.
– Ну всё в порядке. Родители предупреждены, мы свободны, дорогой Ара. Ты не против если я тебя буду так называть? Пока не научусь нормально выговаривать твоё имя.
– Вообще то Ара, насколько я помню, это вид бразильского говорящего попугая.
Свана залилась звонким смехом, от которого я пришёл в неописуемый восторг, и вскоре мы в отличном настроении мчались на такси в отель «Виру».
– А кем работают твои родители?
– Папа мой судовой инженер-механик. Работает на пароме «Эстония». Там они и познакомились, когда мама ехала в Таллинн как туристка. Сейчас отец в отпуске, но скоро уходит в плавание, а вместе с ним отплываем и мы с мамой. В Стокгольме мы сойдём, а оттуда прямиком – в Осло. Там живут мамины родители, мои дедушка с бабушкой.
– Так значит ты и по-норвежски умеешь говорить?
– Умею, но не очень складно. Но надеюсь в Норвегии доучусь.
– Ты, что намерена там остаться? Ты где сейчас учишься?
– Я недавно школу окончила и ещё не решила куда поступать. Либо в художественный, либо в музыкальный.
– Так ты ещё совсем юная!
– Да, мне недавно исполнилось 19 лет.
Тем временем мы зашли в фойе отеля «Виру» и подошли к стойке регистрации.
– Ваши паспорта, пожалуйста.
Мы протянули свои документы.
– На сколько суток вы намерены остаться?
Мы вопросительно переглянулись.
– Давайте на одну ночь, – решила Свана.
Я расплатился и мы пошли к лифтам.
– Как всё складно получилось. Места, как ни странно были, про то что мы не зарегистрированы как супруги – ни словечка.
– У нас ведь Европа и на наличие штампа в паспорте от брачной конторы всем наплевать. А места есть, потому что сегодня четверг и наплыва финских туристов до выходных не ожидается. Вот и приняли нас на свободное поселение.
Мы на шикарном лифте полетели на 12 этаж, нашли нашу дверь и зашли в номер.
– Отлично, – сказал, я и плюхнулся на широченную кровать.
– Послушай Арочка! – сказала Свана присев на краешек кровати, – у меня есть одна проблема.
– Какая? Неужели менструация началась?
– Нет, хуже, намного хуже.
Я обомлел, но похоже уже начал догадываться в чём дело.
– Я девственница!
Вот это сюрприз! Неужели такое возможно? Эстонка в 19 лет ещё ходит девственницей! Ну неужели её никто не совратил во время выпускного вечера?
