000
ОтложитьЧитал
Знакомство
Меня зовут Андрей. Он же – Таблетка. Почему Таблетка? Когда я был маленьким, мой дед говорил, что я для него как таблетка от головной боли. У него часто болела голова. Говорят – от того, что много читал. Кстати, та же проблема была и у Кардинала Ришелье.
Мой дед был одним из самых известных биологов своего времени. Затем решил бросить все и поселиться на даче. Выращивал всякие фрукты-овощи, ставил на них эксперименты, скрещивал их, и так далее. В общем, наслаждался жизнью. Чего нельзя было сказать обо мне.
Однако, вернемся на десять лет назад. А вот и я. Нет, не это. Это мой друг Ти-Рекс. Игрушка, которую привез мой отец из Японии, когда мне было… в общем, когда я уже перестал быть таблеткой от головной боли и сам стал головной болью для своих предков.
А вот он я. Этот хлюпик, сидящий за компьютером. Типичная картина нашего прогрессивного XХI-го века. Хлюпик за компьютером. Утешает меня лишь то, что хлюпики, разбирающиеся в компьютерах, иногда становятся миллиардерами. Правда, это лишь десять хлюпиков из миллиарда, но все же.
«А что я делаю за компьютером?» – спросите вы. Пишу какую-нибудь революционную программу, которая, собственно, и сделает меня миллиардером? В данный момент – нет. В данный момент я играю в «Танки». Надо же дать мозгу отдохнуть. Отдых – это не роскошь, это жизненная необходимость. Черт! Меня подбили. Ладно. Начинаю сначала. Дело в том, что я обещал себе пройти сегодня этот уровень. А настоящие мужчины должны держать слово.
Предисловие
Эта книга обо мне, моих родителях и моем деде. Если быть точнее, это книга об одной секретной операции, которую провели мы с дедом. Долгое время о ней знали лишь двое – я и мой дед. Теперь же, когда после одного трагического события в моей жизни, остался лишь один человек, знающий эту историю, я решил поведать о ней всему миру. А если повезет, и всей Галактике. Я, правда, пока не очень представляю, какой для этого необходим тираж, но в том, что тогда уж я точно буду миллиардером, я уверен.
В данной книге я изложу все события, свидетелем которых я был лично. А также события, происходившие в мое отсутствие, и о которых мне рассказали позже… Хм… Как много раз этот литературный трюк использовали писатели XIX века. Приключенческая литература! Как же я любил читать ее! Кого там только не было! Мушкетеры, герои, путешественники, всадники без голов, охотники за бриллиантами, последние из Могикан, сыщики, рыцари… И почему я променял все это на всякую хрень?
Почему люди отказываются от того, что действительно любят в пользу чего-то, что не приносит никакого удовлетворения?
Вопрос правильный. И как раз об этом моя книга.
Усаживайтесь поудобнее. Можно с чашкой горячего чая с лимоном. Можно даже накрыться пледом.
Ну, вперед!
Мама пришла
Так вот. Я все еще сижу за компьютером. Обещание есть обещание.
Звук ключа в дверном замке. Дверь открывается. Мама пришла.
– Андрей, ты дома?
– Да.
– Ладно.
Мама идет на кухню, напевая песенку. Не задала мне вопросов об уроках, не сказала, что моя комната напоминает свинарник, да еще и песенку напевает. Такое поведение мамы в нашей семье не норма, а исключение. Причина мне хорошо известна. Дело в том, что на прошлой неделе она решила сесть на диету и даже продержалась три дня. После чего продавщица в продуктовом магазине на углу – тетя Вера – сказала маме, что та похудела килограмма минимум на полтора. И вот, с тех пор у мамы настроение просто супер. Даже несмотря на то, что сказали ей это пять дней назад. После этого она даже забросила диету, очевидно, считая, что диета уже выполнила свою миссию. Несмотря даже на то, что за эти пять дней она как минимум восстановила те полтора килограмма, а может и больше, настроение у нее все равно супер. Как гласит японская мудрость, «одно доброе слово может согревать три зимних месяца».
Обратная сторона медали – это то, что мама не только ничего не говорит мне, но и не слушает меня совсем. Не то что мои танки. Они-то меня слушают. Правда, не всегда. Если бы всегда слушали, я бы давно прошел игру до конца. А вот мама постоянно мысленно прокручивает тот момент, когда тетя Вера сообщила ей радостную новость. И все остальное меркнет в ее глазах.
Нет, я не жалуюсь. Наоборот. У нас с папой как раз появилось немного времени на передышку, пока не пройдет действие волшебного заклинания, произнесенного тетей Верой.
«Так в чем же проблема?» – спросите вы. Просто папа может время от времени делать маме комплименты, и все будет окей. Ведь так? А вот и нет. Комплименты должны исходить от других людей. Что называется «извне». Папины слова давным-давно утратили для мамы всякий смысл. «Так это же проблема не ее, а папы» – скажете вы. Вполне возможно. Не спорю. Я лишь констатирую факт. Есть проблема, а я всего лишь потерпевший. Причем, потерпевший без права голоса.
Приходится сидеть и ждать, когда еще раз какая-нибудь условная тетя Вера, а еще лучше, условный дядя Саша, сделает маме комплимент.
Но и у этой медали есть обратная сторона. Если та же условная тетя Вера, не отличающаяся высоким коэффициентом интеллекта, вдруг, ненароком, не понимая, что делает, вскользь, между делом умудрится сказать маме, что та снова поправилась… Я не хочу даже думать об этом.
Бедный папа.
Папа пришел
Дверь открывается. А вот и папа. Зовут Вадим.
Кстати, маму зовут Ира, если что.
Итак, папа заходит в дом.
– Привет, Андрей.
– Привет, пап.
– В танки играешь?
– Неа, в шахматы.
– Хорошо.
Папа даже не смотрит на монитор, чтобы посмотреть, во что я играю, и выходит. Хотя, может быть, он не смотрит на монитор, чтобы не разочароваться и думать, что его сын действительно в шахматы играет. Ну да ладно.
Папа и мама
Эту главу я хотел назвать “Папа против мамы”, но потом решил остановиться на более нейтральном названии, ведь содержание данной главы скажет все за себя.
Итак, вернемся в тот день, когда мама напевала песенку.
Пришел папа. Поздоровался со мной. Поздоровался с мамой. Достал что-то из холодильника. Съел. И сел перед телевизором.
Вечер прошел без сюрпризов. Я – перед компьютером. Мои предки – перед телевизором. И вроде как они сидят вместе, но на самом деле они совсем не вместе. Глядят в экран, переключают каналы. Молчат. Вот, что должно было меня напрячь тогда, если бы я знал то, что знаю сейчас. Они молчат.
Молчание, а точнее, безразличие – вот он, самый безжалостный убийца браков. Многим кажется, что для развода нужно, чтобы произошло что-то очень серьезное. Например, чтобы один из супругов изменил, пил, бил… Но, если бы что-то из этого произошло в жизни моих предков, тогда в их гребаной жизни хоть что-то бы произошло… Простите. Не сдержал эмоций. Дышу. Глубоко дышу…
Тогда мне казалось, что все хорошо. Ну, то есть, не то чтобы хорошо. На самом деле все было довольно-таки паршиво, но была какая-никакая стабильность.
А ведь это было лишь затишьем перед бурей. Так обычно и бывает. Самые большие потрясения случаются именно тогда, когда их совсем не ждешь. Не ждешь, если не зришь в корень, как советовал Козьма Прутков.
Точно так же и в нашей семье ничего не предвещало каких-либо кардинальных перемен. Ну, кроме, может быть, прически мамы. Как вдруг, в один прекрасный день…
Я не знаю, что именно тогда произошло. Почему они решили больше не молчать? Почему молчание сменилось не простым разговором, а чем-то совсем другим? Может быть, мама в тот день снова встретила тетю Веру? Не знаю.
В общем, сижу я перед компьютером. В наушниках. Вдруг слышу страшный шум из кухни. Снимаю наушники. Мать и отец орут друг на друга. Орут нещадно. Оскорбляют друг друга похлеще героев фильмов Тарантино. Я замер в оцепенении. Вспомнил, как они постоянно ругались, когда я был совсем маленьким, и как мне тогда становилось страшно. Как я начинал плакать. Сейчас мне уже не так страшно, но, черт возьми, неприятно. Жутко неприятно. Да ну их! Я снова надел наушники и врубил самую высокую громкость. Не хочу слышать этих тупиц. Они уже давно у меня в печенках сидят. Ничего не смыслят в современной жизни. Даже компьютер перезагрузить не могут. Утратили связь с реальностью. Если честно, я давно хотел уйти из дома. Найти работу где-нибудь в компьютерной фирме. По ночам писать программу. Революционную. Разбогатеть. Стать знаменитым. А они мне всегда только мешали…
Вдруг звук в наушниках вырубился. Я услышал, о чем говорят родители. Оказалось, они уже решили расстаться и теперь обсуждали вопрос квартиры. Мама настаивала на том, чтобы квартиру они продали, а деньги поделили. Отец говорил, что плевать он хотел и на квартиру, и на деньги, и на… маму.
Мда. А как хорошо начинался день! Я даже почти прошел этот уровень.
И тут я подумал, что не хочу, чтобы они расстались. Не хочу уходить из дома. Я понял, что в тот момент отдал бы все, чтобы моя никчемная жизнь осталась такой, как прежде. Пусть даже такой же никчемной. Хочу играть в танки целыми днями. Кушать мамины оладьи с медом. Знать, что папа всегда рядом.
Кому я буду язвить, дерзить, когда мне будет паршиво, и я не буду знать, что с этим делать? Ведь на улице я не могу вести себя так же свободно, как с моими предками. На улице мне сразу же дадут в морду, если что. Хотя, если бы мне попался кто-то типа моего отца, то вряд ли он дал бы в морду. Я вообще сомневаюсь, что отец в жизни когда-либо с кем-либо дрался.
В общем, не буду тянуть резину…
Они расстались
Отец ушел от нас.
Помню, что я в тот момент почувствовал. Кроме той естественной огромной тоски, что бывает в такие моменты, я почувствовал удивление. Неужели папа действительно ушел? Неужели он совершил Поступок? Каким бы неприятным для меня ни был этот поступок, это был именно Поступок. А Поступка от своего отца я не ожидал.
Первое время мама была довольна. Молчала. Время от времени язвительно ухмылялась. Наверное, вспоминала очередную «победу» над папой. Правда, через некоторое время ухмылки прошли. Их место занял крик. Кричала на меня по поводу и без. Хорошо, что наушники у меня что надо.
Вскоре мама обнаружила, что крик, пущенный в пустоту и не достигающий цели, не успокаивает, а, наоборот, еще больше раздражает. И, когда ее главное оружие перестало действовать, ведь папы уже нет, а на меня особо не покричишь, у нее началась депрессия. Она стала хуже выглядеть. Я стал сам ходить в магазин к тете Вере, ведь во время депрессии маме не хватало только чуткого взгляда тети Веры.
* * *
Пришло лето. У меня начались каникулы.
Мама решила отправить меня к дедушке, который жил за городом. Она сказала, что хочет, чтобы я немного отдохнул, хотя по ней было видно, что отдохнуть на самом деле хочет она. От меня.
Дед
Признаться, у меня не было никакого желания ехать на дачу к деду. Деда своего я видел, когда был очень маленьким. Знал только, что он когда-то был известным ученым, а сейчас поселился на даче и живет один.
В общем, я ожидал увидеть дряхлого, уставшего от людей и жизни, старика. Когда же я сошел с электрички, ко мне подошел бодрый, здоровый старик, взял мою сумку и поцеловал меня в лоб.
– Ну, с приездом, Таблетка.
– Дедушка?
– Ну, не бабушка же.
Дед улыбнулся. Я был в шоке. В этом пожилом человеке было больше здоровья и энергии, чем во мне, маме и папе, вместе взятых.
Мы сели в его машину. Это была хорошо знакомая мне первая модель жигулей – «Копейка». Я как будто сел в машину времени. Запах хорошо знакомой, но давно забытой, машины сразу же в моей голове родил множество воспоминаний из детства. Странно, машину я помнил гораздо лучше, чем дедушку. Его я запомнил сутулым ученым, всегда сидевшим за письменным столом или читающим книгу в кресле. Хотя, не исключено, что тогда он именно таким и был, и только потом, переехав в деревню, преобразился.
– Ты меня, кажется, не узнал, Таблетка?
– Честно говоря, нет.
– И, похоже, до сих пор не узнаешь.
Дед улыбнулся.
– Да, образ жизни меняет человека до неузнаваемости. Многие считают, что на внешность человека больше всего влияют гены, а на самом деле режим, питание, даже профессия и хобби влияют на внешность гораздо больше, чем наследственность.
– А вот теперь я тебя узнал, деда.
Мы оба рассмеялись. В этот миг я подумал, что это очень даже неплохо, что я приехал. Я чувствовал себя очень уютно в этой старой доброй машине, в компании старого доброго дедушки. Да еще и этот свежий воздух.
Но самое главное это то, что на меня вдруг снизошло спокойствие. И только теперь, когда я его почувствовал, я понял, что, живя в городе, я был лишен этого чувства. Живя в городе, я не представлял, как можно жить в деревне. Как можно вести такую скучную, однотонную жизнь. Теперь же я понял – это моя городская жизнь была невероятно скучной и однотонной. Мне казалось, что компьютер – это выход в мир, что интернет – это билет в самые дальние края. А ведь для того, чтобы действительно выйти в мир, надо было всего лишь сесть на электричку и проехать несколько сотен километров. Да, дед прав, образ жизни действительно меняет человека. Но чтобы так быстро? Я прямо-таки сразу стал другим человеком. Чудеса!
А может и не обстановка важна вовсе? А важно, кто рядом с тобой? Может, это спокойствие и добродушие дедушки так меня успокоило? Может, просто дедушка так уверенно ведет свою старенькую машину, что я могу наконец расслабиться? Именно этого я был лишен дома. Дома постоянно было какое-то неуловимое напряжение. Между моими предками. Между ними и мной. Да, похоже, и место нахождения не важно. Важно лишь то, кем ты окружен. Важна энергия, исходящая от людей, окружающих тебя…
Вдруг издалека до меня донесся голос дедушки.
– Таблетка! Таблетка, мы приехали. Просыпайся.
Постепенно голос дедушки стал приближаться. И вот он уже прямо перед моим носом.
– Таблетка, проснись.
Открываю глаза и понимаю, что я заснул в машине.
– Таблетка, ты, кажется, очень устал в дороге. Да еще и этот свежий воздух. Ничего. Привыкнешь.
Дедушка не знал, что я устал не от этой дороги, а от дороги, длинною в жизнь. Простите за пафос. Я, видать, еще не совсем проснулся.
Дача
И вот, мы уже сидим на балконе у дедушки. Пьем чай с вареньем.
У меня перед глазами цветущий сад. Поют птички. Слышно мычание коров. Как здесь красиво и спокойно! А этот запах свежего коровьего навоза. Да-да, не смейтесь. Это самый настоящий запах свободы.
Здесь ощущаешь себя частью природы. Вот гусеница ползет по перилам. Спешит куда-то уже целых полчаса. Я чувствую, что мы с этой гусеницей часть одного мира, часть живой природы. Подлетел воробей и склевал гусеницу. И вот я уже чувствую, что мы с воробьем часть одного целого.
Еще вчера я жалел жителей деревни, а сейчас уже начинаю им завидовать.
– Дед, а чем ты тут все время занимаешься?
– Ухаживаю за садом, скрещиваю разные растения, ставлю эксперименты.
– Какое странное у тебя клубничное варенье.
– Потому что это не клубничное варенье. Это гибрид клубники с грушей.
– Разве можно скрестить фрукт с ягодой?
– Можно, если это варенье. Я просто смешал клубничное варенье с вареньем из груш.
Мы оба рассмеялись.
– А что? Тоже эксперимент.
Дед сделал глоток горячего чая.
– Ну, рассказывай. Что там у вас произошло?
– Ничего. У нас все в порядке.
– Хватит заливать. Если твоя мать сама позвонила мне, значит, что-то произошло.
– А ты почему с мамой поссорился?
– Я с ней не ссорился.
– А она говорит, что вы не общаетесь, потому что поссорились.
– Вообще-то это она со мной не общается, потому что она со мной поссорилась.
– То есть как это? Она с тобой поссорилась, а ты с ней – нет?
– Ага.
– Такое возможно?
– Для этого нужен талант. У твоей мамы он определенно есть. Ну, рассказывай. Я слушаю.
– Папа ушел от нас.
– Это плохо. А почему?
– Они с мамой поссорились.
– Это понятно. А из-за чего?
– Не знаю.
– Хотя, это не так важно.
– Не важно, из-за чего они расстались?
– Абсолютно не важно. Тут важнее, почему они дошли до той точки, когда ссора может привести к расставанию. «Зри в корень», как говорил Козьма Прутков.
– Кто говорил?
– Козьма Прутков. Расскажи мне в двух словах, как в последнее время общались твои родители.
– Могу и одним словом. Никак.
– Я так и думал. Отец на мотоцикле гонял в последнее время?
– Мой отец? На мотоцикле? Это шутка?
– Да-а. Значит, все было настолько запущено.
– Я не понимаю, о чем ты.
– Тебе знакомо слово «альфа-самец»?
– Попадалось иногда.
– Будем считать, что попадалось оно тебе в статьях по биологии, а не в глянцевых журналах. А что значит это слово?
– Ну, это такой брутальный, мускулистый дядька, у которого много любовниц.
– Значит, в глянцевых журналах. Хотя суть ты примерно уловил. Запомни, человек – это лишь один из видов животного мира, как и волк, слон, заяц или тушканчик.
Я кивнул в знак согласия. Мне сразу же вспомнились гусеница и воробей, с которыми я почувствовал единение.
Дед продолжал.
– У животных альфа-самец – это вожак стаи. Он сильнее остальных самцов, а следовательно, он тот, кто лучше всех может защитить всю стаю. Насчет множества любовниц: к альфа-самцу, и среди животных, и среди людей, самки так и липнут. Почему? Опять же работает инстинкт выживания. Рядом с ним у самки больше шансов остаться сытой и, главное, живой. Ты следишь за моими мыслями?
– Пока я просто не понимаю, к чему все это.
– Блин, я, как чокнутый ученый, забыл спросить, тебе сколько лет?
– Двенадцать. А что?
– Я подумал, может тебе еще рано слушать лекции на такие темы. Хотя, с другой стороны, я представляю, чего ты нахватался в интернете.
Я жую грушу из варенья и киваю в знак согласия.
– Где теперь живет твой отец?
– У друга в гараже.
– В гараже… Хм. Ты его навещал?
– Один раз.
– Как он выглядел?
– Нормально. То есть, даже…
– Лучше, чем дома?
– Мне показалось, что да. Странно. Спать на полу, посреди всяких запчастей, после мягкой кровати…
– Не думаю, что это долго продлится… Но все же это подтверждает мои подозрения.
– Какие подозрения?
Дед задумчиво смотрел в пол.
– А твоя мама? Что она делает?
– Орала на меня по поводу и без. Потом притихла.
– Впала в депрессию?
– Наверное.
Дедушка просидел молча минут десять. Смотрел вдаль и думал.
Я молчал. Не хотелось ему мешать.
– Их не друг от друга, а от самих себя спасать надо, – произнес дедушка тихо.
– Что?
Дедушка оживился и посмотрел на меня.
– Завтра ты возвращаешься в город.
– Как?
– Приедешь через неделю. Привезешь мне подробную информацию о матери. И об отце тоже. Навестишь отца. Поговоришь с ним.
– Но мама меня в дом не пустит, если я завтра вернусь.
– Как не пустит? Сдурел, что ли?
– Ну, она как бы меня отправила к тебе, чтобы избавиться от меня.
– Я ей избавлюсь. Дура эдакая.
– Я имею ввиду, не навсегда. Временно. Чтобы выпустить пар.
– Выпустить пар, говоришь? А вот это уже опасно. Когда человек в неадеквате, нежелательно, чтобы он имел возможность выпустить пар. В общем, решено. Завтра ты едешь обратно.
– Ну, деда. Я же только что приехал.
– Не ныть, солдат! Приказы не обсуждаются, а выполняются!
– Господи!
– Ну, чего ты жалуешься? В кои-то веки у тебя появилась миссия. Появился смысл жизни.
– А с чего ты взял, что его у меня не было?
– Я же видел твое лицо, когда ты сошел с электрички.
– Думаю, это очень даже естественное лицо после расставания родителей.
– Что-то мне подсказывает, что оно у тебя и до этого таким было.
– Да? Интересно, что?
– Твои руки. Хлюпиком таким ты тоже стал после их расставания? Или это все из-за того, что ничего тяжелее компьютерной мыши, ты жизни не поднимал?
– Блин. Я сюда приехал, чтобы отвлечься, а ты меня мучить решил.
– То-то и оно. Ты должен отвлечься от сидения за компьютером и приобщиться к настоящей жизни. У тебя свободное время до вечера. В девять часов отбой. В шесть утра – подъем.
Подъем
Утро. Дед разбудил меня.
– Подъем!
– Ну, деда! Дай поспать еще.
– Опоздаешь.
– Ну, зачем же в шесть часов вставать?
– Уже девять, ты, соня. Вставай и одевайся.
Я посмотрел на часы. Действительно, было девять часов утра.
– А почему ты говорил, что подъем в шесть?
– Прикалывался.
– Ну, спасибо.
* * *
И вот, я снова сидел в машине дедушки. Он вез меня на вокзал.
Как же не хотел я приезжать накануне и как же не хотел тогда уезжать оттуда! Но долг есть долг. У меня была важная миссия. По дороге дедушка дал мне последние инструкции. Велел повторить, чтобы убедиться, что я все запомнил. Я повторил. Он остался доволен.
– Молодец. Все верно.
Тем временем мы подъехали к вокзалу, вышли из машины. Дед дал мне мою сумку.
– Ну, все. Давай. Сделаешь все, как я сказал. И еще: делай маме побольше комплиментов, ладно?
– Ладно, – сказал я в недоумении.
– В чем дело?
– Я уже и не знаю, либо ты действительно знаешь, что делаешь, либо у тебя уже начались старческие эти.
Я покрутил пальцем у виска.
– Вот скоро и выясним. Ну, давай.
Дед поцеловал меня в лоб. Я зашел в вагон.