Глава 1
Опустив голову, шагаю вдоль покосившегося деревянного забора. В пятки, как это бывает после тяжелого рабочего дня, словно гвозди вбиты. Желудок сводит от голода.
Вдруг в переулке начинают лаять собаки, и в следующее мгновение в спину ударяет свет фар.
Черт!.. Только этого не хватало.
Закусив губу, ускоряю шаг, добегаю до соседской калитки и, метнувшись влево, ныряю во двор соседки. Прислонившись лопатками к доскам, присаживаюсь на корточки и затихаю.
Слышу шелест шин, звук мотора и звучащую в салоне попсовую музыку.
– Ленка! – раздается совсем рядом.
Прижав ладонь к рту, перестаю дышать. Крапива, коснувшись обнаженной кожи, больно жалит, но я не шевелюсь. Может, повезет, и они уедут?.. Господи, пусть они уедут! Пожалуйста!..
– Ленка! Вылезай, я тебя вижу!.. – ржет Толик, мой двоюродный брат.
Жду еще несколько секунд, а когда хлопает дверь, и до слуха доносятся тяжелые шаги, вылезаю из укрытия.
Вдоль позвоночника струится страх. Я не люблю брата и смертельно боюсь его отмороженных дружков.
– Чего прячешься? – спрашивает насмешливо. – Я тебя обижал когда-то?
– Привет. – поправляю хвост на макушке, всем своим видом демонстрируя облегчение. – Я тебя не узнала. Думала, чужие к нам забрели.
– Какие чужие? – тут же настораживается Толя. – Видела кого?
– Нет.
– Точно?
Подойдя ближе, подозрительно сощуривает маленькие глазки. В нос ударяет запах табака, пива и хвойного одеколона.
Пожимая плечами, чешу кончик носа костяшкой пальца.
– Точно, а что случилось?
– Никого подозрительного не видела?
Ежась, как от озноба, отрицательно мотаю головой. Под кожу мороз пробирается. Концентрируясь в затылке, приподнимает все волоски на теле и холодом растекается по венам.
– Поехали, Боров! – зовут Толика из машины.
– Если заметишь что-то странное или чужого кого увидишь, сразу меня набери. Поняла?..
– Хорошо.
Обхватив себя руками, смотрю, как он возвращается в черный джип и, усевшись на пассажирское сидение, пафосно свешивает локоть из открытого окна.
– Надолго приехала? – интересуется запоздало. – В отпуск или насовсем?
Улыбнувшись, неопределенно жму плечами. Изображать дурочку при нем и его друзьях самое верное решение.
Какое-то время смотрю вслед удаляющимся, режущим сумерки, красным огням и возобновляю путь домой.
В деревне шепчутся, что Толя Борисов занялся темными делишками. Неделями пропадает в городе, потом приезжает с деньгами и на машине. Привозит сюда друзей, которые портят девчонок и увозят их с концами в город. Терроризирует местных.
Боровом его прозвали еще в школе – за низкий рост, плотное телосложение, поросячьи глазки и созвучную фамилию. Много зубов он выбил за обидное прозвище, но оно к нему прилипло так крепко, что со временем он смирился.
Время от времени потирая выскочившие на ноге волдыри, дохожу до конца улицы, толкаю низкую калитку и оказываюсь во дворе своего дома.
Из-под крыльца тут же выкатывается маленький комочек шерсти и, высунув язычок, со всех ног несется ко мне.
– Привет!.. – смеюсь, подхватывая щенка на руки. – Привет, Шерик!
Вытянув мордочку, он так и норовит лизнуть мое лицо, и я подставляю щеку.
– Пить хочешь, да?.. Сейчас по воду пойдем. Подожди, я переобуюсь.
Взяла его в одном дворе, когда почту по деревне разносила. Бабуля сказала, что вырастет в крупного пса, будет охранять меня и мой дом. А сейчас вижу, обманула бабка. Зря я щенка Шерханом назвала – совсем мелкая собачонка.
– Жди здесь. – велю, опуская его на землю. – Я сейчас.
Быстро нащупав к кармашке сумки ключи, открываю дверь и захожу в дом. Скидываю кроссовки, чтобы проветрить жилище, распахиваю окно на кухне и, взяв пустое оцинкованное ведро, выхожу на улицу.
– Идем? – зову Шерика.
Вместе обходим дом, шагаем по дощатому настилу через задний двор и по крутой тропке спускаемся к берегу реки. Щенок, вдруг рванув с места, заливается лаем.
Я, вглядываясь в темноту, застываю на месте.
Что он там учуял?..
– Шерхан! Шерик!.. Ко мне!
Но пес, бросившись вдоль берега, теряется в высокой траве и там продолжает кого-то облаивать.
Сердце от страха уходит в пятки. В памяти всплывают странные вопросы Толика. Топчась на месте, я пытаюсь разглядеть в темноте хоть хоть что-нибудь.
– Шерик, ко мне… – продолжаю звать щенка. – Сюда! Ко мне!
Но тот, очевидно, решил поднять на уши всю округу. И тогда я решаю удостовериться собственными глазами, что там ничего страшного нет.
Подхожу и, раздвинув руками высокую траву, пробираюсь сквозь густые заросли. Делаю шаг, второй и вдруг моя нога о что-то спотыкается. Едва не потеряв равновесие, взвизгиваю и отскакиваю назад.
Что это?!
Внутри все обрывается, по коже ползет липкий ужас, но я отодвигаю листья осоки и вижу лежащее у самой воды тело человека.
Глава 2
В ужасе метнувшись назад, добегаю до ведущей вверх тропинки и резко останавливаюсь.
В памяти проступают слова Борова про чужака. Это тело как-то связано с тем, что он говорил?.. Его он ищет?
Сквозь звонкий лай Шера вдруг слышу хриплый стон мужчины. Схватившись за голову обеими руками, хватаю ртом сырую прохладу.
Что делать?..
Позвонить Толику? Или оставить его здесь умирать?..
Вызывать Скорую и полицию бесполезно. Боров меня убьет за это.
Разворачиваюсь и, путаясь ногами в тонких стеблях травы, иду обратно.
Он лежит у самой воды лицом вниз. Видимо, вынесло течением на берег.
– Эй!.. С вами все в порядке?..
Господи, что я несу?! Конечно, с ним не все в порядке. Я даже не вижу, дышит он или нет.
Шерхан, немного успокоившись, вьется волчком вокруг моих ног. Поскуливая, встает на задние лапки.
– Эй… – склоняюсь над мужчиной, пытаясь понять, что с ним.
Он не отвечает и не шевелится, и мне начинает казаться, что тихий стон его послышался. Внутри все холодеет.
– Эй!.. – протягиваю руку и касаюсь плеча.
Он не реагирует, и я повторяю, толкая его сильнее.
– Ммм… – стонет глухо.
Появляется подозрение, что он просто пьян. Перебрал с друзьями и упал в воду. В прошлом году так тракторист с соседнего села утонул. Однако, присев около него на корточки, быстро понимаю, что конкретно этого человека в нашей деревне я не видела. Я здесь всех знаю.
– Вам плохо?
Черт!.. Почему я не догадалась взять с собой телефон?! В нем хотя бы есть фонарик, а так я совсем ничего не вижу.
– Давайте, я помогу вам подняться!..
Человек вдруг начинает шевелиться. Со свистом выдохнув, пытается поднять голову. Шерик, заскулив от страха, бросается в траву. Мое сердце, подобно щенку, резко дергается и замирает.
Алкоголем от него не пахнет.
Пахнет кровью и илом.
– Вы ранены? – мой голос срывается на невнятное карканье.
Мужчина не отвечает, обессиленно уронив голову, вспахивает пальцами глину.
– Господи… что делать?..
Приближаюсь еще на шаг и, обхватив мощный бицепс, пытаюсь поднять его. Первая попытка неудачная, но на второй он опирается на вторую руку и поднимает верхнюю часть туловища.
Шерхан, сдурев от страха и шока поджимает хвостик и прячется за моими ногами.
– Ммм… – стонет болезненно, поднимаясь на колени.
Я помогаю, держа подмышкой, изо всех сил тяну его вверх. Руки скользят, поскольку он мокрый и весь в грязи, в нос проникают жуткие запахи. Инстинкты вопят об опасности.
– Сможете встать на ноги?..
Сцепив зубы и зажав свободной рукой бок, он поднимается, но тут же снова падает на колени.
– Господи… – бормочу под нос, помогая ему повторить попытку.
На этот раз он поднимается, и я ужасаюсь его размерам. Высокий, крепкий, весь облепленный мышцами мужчина. Что он делает здесь?! Что с ним случилось?
– Идти сможете?
Он начинает идти. Я, расположив его руку на своем плече, ощущаю такую тяжесть, что каждый шаг вбивает мою ногу в ил по щиколотку. Поясница ноет невыносимо, а позвоночник, кажется, вот-вот пойдет трещинами.
Так доходим но крутого подъема, ведущего на задний двор моего дома, и останавливаемся. Мужчину начинает шатать из стороны в сторону.
– Эй… что с вами?
Качнувшись в очередной раз, начинает заваливаться вперед, утягивая меня за собой.
В последний момент я выныриваю из-под его руки и хватаю за плечи, чтобы он не проборонил носом землю.
Щенок, скользнув мимо нас, уносится наверх.
Присев на корточки, я пытаюсь рассмотреть лицо этого человека. Безуспешно, вижу только, что глаза его зажмурены. Кажется, он испытывает адскую боль. Дышит рвано, хрипло. Трясется всем телом.
Я, удерживая его от падения, дожидаюсь, когда он наберется сил снова подняться на ноги.
– Идем? – спрашиваю, увидев, как он поднимает голову.
Захватив побольше воздуха, чтобы принять на свои плечи его вес, тоже встаю на ноги.
– Осторожно… крутая тропинка… – хриплю, подталкивая его вверх.
Кое-как, с третьей попытки забираемся и, спустя паузу длиной десять минут, доходим до моего дома.
Толкнув дверь локтем, я пихаю его внутрь и с огромным трудом дотаскиваю до кровати.
Мужчина падает на нее мешком и тут же отключается.
Глава 3
Шерхан, чувствуя себя хозяином своей территории, снова начинает голосить. Накручивает круги по комнате и заливисто лает.
– Тише!.. – шикаю на него. – Нельзя!
Подхватив его налету, выставляю на веранду и плотно прикрываю дверь. Задернкв занавески на окнах, зажигаю потолочный светильник.
Мужчина не шевелится, а у меня холодеет внутри от мысли, что он может умереть прямо сейчас. Подхожу ближе, чтобы поправить его на кровати и осмотреть на предмет ранений.
Поднимаю ноги, укладываю их и замечаю, что он без обуви. Наверное потерял, когда был в воде. После этого поддеваю плечо и, навалившись всем телом, переворачиваю его с живота на спину.
Он еле слышно тонет, но глаз не открывает.
– Сейчас. – выпаливаю, бросаясь в сторону кухни.
Включаю электрический чайник и, пока он греется, наливаю воду в таз и напополам разрезаю новое вафельное полотенце.
Когда возвращаюсь в комнату, мужчина лежит в том же положении, что я его оставила. Это не очень хороший знак, знаю. В любой момент он может…
Господи, страшно-то как!..
Поставив таз на низкую тумбочку, я включаю старую настольную лампу и направляю на него свет.
Склонившись над ним, пытаюсь найти рану, из которой выбежало столько крови. В ней вся его левая рука и черная футболка. На лицо чужака стараюсь не смотреть, не могу объяснить себе глубинный страх делать это. Я боюсь его взгляда.
Берусь за край и без того задравшейся футболки и осторожно тяну ее вверх. Там песок и ил, но под слоем грязи я вижу это.
Круглое отверстие, забитое почерневшей кровью и грязью.
– Господи…
Отпрянув назад, я прижимаю руки к груди и пячусь назад, пока не упираюсь спиной в стену.
Куда я, дура, вляпалась?!.. Это же огнестрел!.. Уголовка…
Господи, Боже мой!..
Тело сотрясает так, что, зуб на зуб не попадает. В голове звучат сирены. Вой приближающейся катастрофы оглушает.
Может, действительно, вызвать скорую?.. Или дозвониться до участкового Сивака?..
Можно, да… Но тогда лучше звонить напрямую Толику и спокойно ждать, когда он приедет и заберет мужчину, чтобы добить.
Вытерев влажные от волнения ладони о подол юбки, снова приближаюсь и, морща нос, касаюсь пальцем воспаленной кожи.
Теперь, когда я вижу рану своими глазами, запах крови стал гораздо концентрированнее. К горлу подкатывает тошнота.
Отжав ткань, я начинаю обмывать рану. Вода быстро окрашивается в бурый. Тогда я бегу, чтобы поменять ее. Очищаю кожу вокруг раны, затем смываю грязь с его тела и, наконец, обтираю лицо.
Закончив работу, отхожу на два шага назад. Со свистом втягивая воздух, дробно его выдыхаю.
Кто он такой, черт возьми?! Кого я сюда притащила?!..
Мощный, накачанный, весь забитый татуировками, он явно не из простых.
Кажется, я по уши в дерьме.
А если он умрет в моем доме?.. Куда я тело дену?..
Ооо… Срань Господня!..
– Пить… – вдруг раздается еле слышный хрип.
– Сейчас!
Несусь в кухню и тут же возвращаюсь с ковшом холодной воды. Мужчина, чуть приподняв голову, смотрит на меня из-под опущенных век. Взгляд мутный и расфокусированный, но у меня от него все равно волосы дыбом встали.
Температура в комнате падает на несколько градусов.
– Вот…
Подхожу, тяну руку с намерением помочь ему, но сейчас, когда он в сознании, прикоснуться к нему боюсь, словно он током ударить может.
Он переводит взгляд на ковш, и я решаюсь. Касаюсь его шеи и подношу воду к потрескавшимся губам. Мужчина делает небольшой глоток. Морщится от боли, но пьет еще.
– Хватит? – спрашиваю тихо.
Но он не отвечает. Роняет голову на подушку и закрывает глаза. Я стою над ним, не шевелясь. Глядя на воспаленную кожу вокруг раны, судорожно ищу выход из положения.
– Ты врач?… – вдруг хрипит еле слышно.
Вздрагиваю от неожиданности. Я думала, он спит или отключился.
– Нет.
– Телефон… Телефон дай.
Глава 4
Кивнув, я бегу на веранду за сумкой. Нахожу в ней свой смартфон и быстро возвращаюсь.
– Вот.
Он молчит почти минуту. Часто и поверхностно дышит и молчит. А когда я начинаю думать, что он без сознания, снова открывает глаза.
– Набирай номер.
– Хорошо.
Запинаясь и путаясь, он с третьей попытки диктует мне верный номер, после чего велит позвонить на него.
– Да?.. – врезается в ухо грубый низкий голос.
Я сразу подношу телефон ко рту мужчины.
– Адам… – выдавливает он, и в трубку тут же начинают кричать.
– Ян!.. Сука!.. Жив?! Ты где?!
Он морщится, словно эти выкрики ему боль причиняют.
– Продиктуй свой адрес, – шелестит слабо и закрывает глаза.
– Хорошо! Сейчас!..
Подношу трубку к уху и слышу вопрос:
– Ты кто такая?..
– Никто, – вздрагиваю от страха, – я… его у реки нашла…
– Говори адрес.
Я диктую, мужчина на том конце провода, тихо матерясь, повторяет за мной, будто за ним кто-то записывает.
– Из дома не выходи, дверь никому не открывай. Поняла?..
– Поняла.
– Ты слышала?! Никому о нем не рассказывай, иначе денег не дам!
– Я слышала!.. -проталкиваю через перехваченное спазмом горло.
Отключаюсь и, не шевелясь, смотрю на него.
Ян.
Ему подходит. Короткое, но емкое имя.
Закрыв глаза, растираю лоб ладонью. Кожа вся в мурашках, ноги свинцом налиты.
Мне страшно.
Этот раненый и тот, что говорил со мной по телефону подсознательно внушают ужас. К нему плюсуется страх за жизнь этого Яна. Если он умрет до того, как за ним приедут, я… я даже представить боюсь, что со мной сделают.
Втянув ноздрями воздух, я сползаю по стенке вниз. Обнимаю колени руками и кладу на них подбородок.
Усталость и нервный перегруз дают о себе знать слабостью во всем теле, но голода я не чувствую. Немного болит голова.
Неотрывно смотрю на него.
Только дыши, не вздумай помирать, пока находишься в моем доме. Держись!..
Грудь ритмично вздымается, бледные губы время от времени подрагивают. Похоже, спит.
Сижу еще минут двадцать, а затем, поднявшись на ноги, иду умыться и съесть бутерброд.
Вернувшись в комнату, тихонько подхожу к нему и замираю.
Затаив дыхание, разглядываю его снова. Кто он, интересно?.. Явно, не из простых. Как оказался в нашей деревне?..
Внезапно его лежащая на животе рука дергается, и я дергаюсь вместе с ней, как от удара током.
Опомнившись, шарахаюсь назад и, усевшись в старое кресло, сворачиваюсь клубочком.
Кручусь долго, прислушиваясь к его дыханию, кажется, ненадолго засыпаю. Просыпаюсь от боли в шее и спине. Какое-то время таращусь в окно, не понимая, что к чему.
А затем, когда воспоминания ослепляют вспышкой, подскакиваю с места.
Не приснилось. Мужчина лежит на моей кровати в том же положении, что и перед тем, как я заснула.
Поднявшись на носочки, неслышно к нему подбираюсь и склоняюсь, пытаясь поймать дыхание.
Дышит. Глубоко и размеренно.
Подцепив пальцами край футболки, осторожно ее поднимаю, чтобы посмотреть рану. Ее края красные, но из отверстия ничего не сочится. Может, пуля на вылет прошла? Я ведь не смотрела сзади…
Поднимаю глаза к его лицу и вдруг натыкаюсь на пристальный взгляд.
– Все нормально? – шепчу тихо.
Не моргая, он продолжает смотреть на меня, а я отвернуться не могу и дышать тоже. Он словно роговицу мою прижигает. Страшно.
Ступор полный. А потом молниеносное движение и в мою ягодицу врезается его ладонь. Я ударяюсь бедрами о край кровати.
Метнувшись в сторону, пытаюсь отскочить от него, но мужчина хватает за ногу на уровне и паха резко дергает на себя.
Я в ужасе. Настолько сильном, что слова вымолвить не могу. Упираюсь ладонями в его грудь, отвожу тело назад, но он не дает ни единого шанса.
Цепляется второй рукой в мой локоть и тащит меня на кровать.
Я цепенею, становлюсь деревянной. Тело не слушается, паника накрывает с головой.
А в мозгу бьется одна мысль: этого не может быть! Я не верю!.. Этого не может быть!
Глава 5
Продолжаю трепыхаться в его руках как пойманная птица. Сцепив губы, кручу головой, пихаюсь ногами и руками, пока очень быстро не оказываюсь лежащей под ним на животе.
Уткнувшись лицом в пропахшую мужским потом и кровью подушку, я тупо таращусь стену перед собой.
Меня сковывает животный ужас, тело не слушается, разум цепенеет.
Навалившись сзади, он задирает мою сорочку и рвет на мне трусы. После этого, рывком дернув на себя, расталкивает ноги и наваливается всем телом.
– Нет! – выдавливаю сипло. – Нет…
Но, как в самом страшном кошмаре, даже не могу пошевелиться.
Чувствую, как он трогает меня там, слышу сбитое тяжелое дыхание, а через мгновение он с силой в меня толкается.
Ору глухо. Мне больно. Загребаю пальцами постельное белье и сильно зажмуриваюсь.
Он меня убьет.
Он меня убьет, как только закончит!..
Эта мысль бьет прикладом по голове. От ужаса кровь в жилах стынет. И даже то, что он делает со мной, отходит на второй план.
Он не оставит меня в живых!..
– Пожалуйста-а-а… – скулю тихо, – не надо-о-о-о…
Но, удерживая мой затылок, он двигается в бешеном темпе. Врезается так, что с каждым ударом изголовье кровати ударяет в стену.
Под дверью воет Шерхан.
Толчок. Я вгрызаюсь зубами в свой кулак. Еще… Еще и еще… И вдруг чувствую, как по его бедрам проходит судорога. Он замирает на мгновение и, вынув член из меня, ударяет им по моим ягодицам. Через секунду их заливает густая теплая жидкость.
Я не шевелюсь. Липкий пот покрывает все мое тело, сердца не чувствую вообще.
– Пошла… – доносится хриплое до слуха, и я срываюсь с места.
Кубарем скатываюсь с кровати на пол и босиком бросаюсь из дома. Выбегаю на улицу, опрометью лечу на задний двор и спрыгиваю вниз к воде. Сажусь на корточки и, прижавшись спиной к крутому берегу, накрываю голову руками.
Шерик следует по пятам. Жалобно поскуливая, тычется мокрым носом в мои колени.
Начинается откат. По телу проносится первая судорога, тут же следом вторая. К коже возвращается чувствительность.
Поднимающийся от реки предрассветный туман выползает на берег и обволакивает меня плотным прохладным облаком. Вонзив зубы в предплечье, я тихо вою.
Слез нет, но тело сотрясают такие рыдания, что меня подбрасывает на месте.
Между ног тянет и сильно саднит. Подол сорочки прилип к ягодицам, на которых все еще его… сперма.
О, Боже…
Подкатившая к горлу тошната едва не выворачивает наизнанку. Нужно помыться, но в дом, пока этот урод там, я не вернусь даже под страхом смертной казни.
Подвернув ноги под себя, сажусь на колени, собираюсь прижать к себе Шера, но щенок, выскользнув из моих рук в последний момент, с громким лаем уносится наверх.
– Шерик!.. – шиплю, оборачиваясь ему вслед. – Ко мне!..
Вытянув голову, прислушиваюсь. Там что-то просходит.
Внутри все холодеет, по спине снова ползет ужас. Присев на пятки, я прижимаюсь к берегу так, чтобы меня не увидели сверху. Замираю. Сердце тарабанит, оглушая, но я все равно слышу хлопки автомобильных дверей и мужские голоса.
За ним приехали.
Я снова цепенею, но отчаянно держусь за ускользающий разум. Бежать надо.
Переставляя ноги по влажному илу, пробираюсь по узкой полоске берега до места, где путь преграждает вода. Захожу в нее по колено и вжимаюсь в продырявленную ласточкиными гнездами глиняную стену.
Вдалике лает мой пес, но за мной никто не идет, а через несколько минут и вовсе воцаряется тишина.
Кажется, уехали.
Стою на месте до тех пор, пока от холодной воды ноги не теряют чувствительность, и только после этого выбираюсь обратно. Спрятавшись в высокой траве, бездумно смотрю на противоположный берег. Наблюдаю, как постепенно просыпается соседское село. Орут петухи, мычат коровы, гремят пустые ведра.
У людей жизнь продолжается. А я… А у меня… все…
Глава 6
Не знаю, сколько сижу, раскачиваясь из стороны в сторону, но решаю все же искупаться в реке, пока не проснулись соседи и не подумали, что я сошла с ума.
Путаясь ногами в водорослях, захожу по пояс и плыву по течению несколько десятков метров. Обратно возвращаюсь пешком. Повторяю несколько раз, пока кожа не синеет от холода. Потом, стоя у самого берега, скребу пальцами поясницу, ягодицы и внутреннюю поверхность бедер.
Выкатившееся на небосклон солнце совсем не греет. Я насквозь промерзла и даже выдыхаю, кажется, холодом, но в сторону дома смотрю с опаской и из воды вылезаю только, когда на берегу появляется мой Шерхан.
Бегая вдоль кромки воды, он часто виляет хвостиком.
От облегчения не сдерживаю всхлипа.
Подхватив его на руки, яростно прижимаю к груди.
Потом мы вместе идем домой. Пересекаю задний двор бегом и прячусь за угол дома. Замираю, внимательно наблюдая за Шером. Накручивая круги вокруг меня, он не выказывает признаков беспокойства, и тогда я решаюсь.
Обхожу веранду на цыпочках и останавливаюсь у входа. Дверь рапахнута настежь, в доме тишина, за воротами никого.
Перевожу дыхание и маленькими шажочками иду внутрь. Зачем-то на кухню заглядываю, стою в центре нее несколько минут, возвращаюсь в прихожую и, позвав щенка с собой, закрываю дверь изнутри на защелку.
Только после этого решаюсь зайти в комнату, где все случилось.
Там никого, и кровать, на которой он меня насиловал, пуста, но в нос проникает чужой запах. К горлу снова подкатывает тошнота.
Мразь.
Чтоб ты сдох…
Открываю выходящее на задний двор окно и прямо в него выбрасываю подушку, одеяло и простынь. Унесу завтра на свалку.
Стягиваю матрас на пол и, перевернув его обратной стороной, двигаю к противоположной от кровати стороне. Бросаю на него покрывало, ложусь, сворачиваясь калачиком, и с головой накрываюсь сдернутым с кресла пледом.
Спать. Я хочу спать.
Мне во что бы то ни стало нужно уснуть, иначе я сойду с ума.
Лежу на боку, запрещая себе шевелиться и вспоминать тот ужас. Концентрируюсь на том, что слушаю, как Шерхан хрустит в прихожей сухим кормом.
Это, как ни странно успокаивает, и я усилием воли пытаюсь развернуть поток мыслей в другом направлении.
Жизнь продолжается. Я жива, хотя на это почти не рассчитывала. Это ли не повод радоваться?
А то… что он сделал – я смогу забыть. Я заставлю себя забыть это навсегда.
Всхлипнув, закусываю уголок покрывала. Почему мне так не везет?.. Меня кто-то проклял?
С первым парнем Никитой я познакомилась в городе. После того, как закрылась фирма, в которой я работала бухгалтером, подружка предложила попробовать себя консультантом в крупном сетевом магазине бытовой техники. Он был администратором зала, высокий, видный, но понравился мне не сразу.
Ник смотрел на меня свысока и постоянно тыкал носом в мои ошибки. Но потом чудесным образом его отношение ко мне изменилось. После пятничного корпоратива Никита пригласил меня на свидание.
Сказать, что я была в шоке – не сказать ничего.
Ульяна, моя подружка, тут же поддержала. Одолжила свой парадно – выходной костюм и помогла с прической. Свидание прошло отлично, поскольку Никита умел говорить, а я слушать. С того дня мы стали встречаться.
Чаще всего ходили в кафе, иногда в клуб или кино. Подолгу целовались у подъезда в его машине, а через месяц свиданий я решила, что готова к сексу.
Все случилось у него в квартире, которую он снимал на двоих со своим другом. Немного неловко, больно и как-то буднично. Но Уля предупреждала, что в первый раз у всех так.
«Потом распробуешь, и за уши не оттянешь».
Распробовать я не успела. На следующий день о моем первом разе шептался весь коллектив. Вечером Ник признался, что поспорил с парнями на новый смартфон и выиграл. Но если я захочу повторить, то он не против.
Потом выяснилось, что об этом споре знали все, не исключая Ульяну, и тогда я уволилась. Приехала домой, устроилась почтальоном и думала, что ничего страшнее этого в моей жизни уже не случится.