Ведьмак. Сезон гроз

Здравствуй, ведьмак. Ты постарел. Я? Да и я в общем-то тоже. Время, да…А помнишь, как тогда, в Вызиме? А Цинтру – помнишь? Правильно, такое не забывается… Смотри, татуировка в память о Мистле. Боги, да я был в нее влюблен! И в Цири тоже. Во были времена, а?Все эти годы я думал, что ты умер. Мы все так думали. А ты вернулся. Нет, я рад, очень рад, ты не думай… Просто… ну, знаешь, как говорят… Возвращение домой – забавная штука: знакомые картины, звуки, запахи… единственное, что изменилось – ты сам. И мы изменились. Ты и я. Постарели.Ты же сам знаешь: дети слушают с открытым ртом, а старцы с прищуром. Нас не удивить, не обмануть, не опьянить. Мы ищем рацио, нам подавай логику, стройность, и вообще – старики не любят старых сказок. А твоя сказка старая, ведьмак. Я ее уже слышал, так или иначе. Да что там, мы сами ее придумали, шли той дорогой вдвоем, рука об руку. Все уже когда-то было, все уже когда-то случилось и все уже когда-то было описано.Тебе ли не знать. Вот именно, Геральт, вот именно.Уходишь? Надеюсь, без обид? Вот и славно. Мы друг друга поняли. Дай-ка обниму тебя на дорогу. Силен! Могуч! Обними за меня Кагыра, Мильву, Ангулему и Региса, и скажи им, да, передай каждому, что все было не зря. Может, для этого ты и вернулся? Ладно, молчу, молчу. Ну вот и все.Прощай, ведьмак. Ни за знамя и герб, ни за список победНе поймёшь, где искусство, а где ремеслоСемь шагов через страх, семь шагов через бредКоль остался в живых повезло.И когда надоест мне со смертью игратьЖизнь отпустит меня отдохнутьИ я вернусь домой – в старый замок в горахКогда будет окончен мой путь.Прощай. Прощай.

Не книга, а невероятное разочарование, которое еще раз доказывает – нужно вовремя остановиться и оставить историю в покое, а не вот это вот «Сказание продолжается, история никогда не завершается»."Сезон гроз", написанный Сапковским многим позднее цикла, понравится (возможно) только истинным фанатам серии, как возможность вернуться в мир Средневековья (хотя такой колоритный и самобытный слог автора безнадежно утерян и разбавлен современными терминами). Ценитель серии сразу заметит отличие, точно также как в свое время Джоан Роулинг написала серию о Гарри Поттере, а потом выпустила это нечто под название «Гарри Поттер и проклятое дитя», которое и слогом и сюжетом перечеркивает всю серию. «Сезон гроз» как инородное тело, никак не могу связать его с Ведьмаком (по задумке это не продолжение, а линия, проходящая между «Последним желанием» и «Мечом предназначения»), пустой сюжет, пустые персонажи (и Ведьмак, Лютик, Йеннифер здесь не похожи сами на себя), пустые диалоги, монстры ради монстров, все как-то дешево. Если предыдущие книги цикла, в т.ч. сборники, имели общую канву, общую линию повествования, даже не смотря на разрозненность повествования, в каждом рассказе скрыты «пасхалки» к последующим, в каждом последующем раскрываются тайны, заговоры, секреты персонажей, иначе говоря, нежелательно пропускать никакой книги, то это …произведение можно (даже нужно) смело пропускать. Книга ради книги (или денег).

Бывают на свете модели всяких сложных и красивых вещей: соборов там и кораблей. А вот перед нами маленькая модель саги о Геральте – можно наконец охватить взглядом все детальки разом, покрутить, полюбоваться и поставить на каминную полку. Если стеклянный шар потрясти, вокруг беловолосой фигурки начинают порхать маленькие арахноморфы и человекоящеры…Нет, серьёзно. Здесь есть понемногу от всего, чем нам мил ведьмак. Вот как на подбор его всегдашние неприятели: бездушные маги, для которых человеческая жизнь – разменная монета в играх за власть и влияние. Короли, такие «мудрые» и «благородные», что, кажется, только вчера они, пошатываясь, выползли из грязной лужи за трактиром. Тупая, осоловелая бюрократия, не могущая оторвать глаз от собственного носа. Вот негостеприимные городишки, пропахшие горохом и тухлыми рыбьими потрохами. А вот хорошенькие волшебницы, которые при виде борца с чудовищами бегут в спальню, разбрасывая предметы одежды, – удивительно, но и с ними тоже нужно держать ухо востро! Через все эти препоны едет себе Геральт, попихивая пяткой в бок Плотву. Он никогда не отчаивается и никогда не останавливается – ну разве чтобы принять на грудь самогончику. Он разговаривает с сильными мира сего через губу – и это сходит ему с рук. А где-то поодаль скачет то ли тень, то ли всадница – только поблескивает обсидиан на чёрной бархотке. Всё на месте, только вот Лютик как-то постарел и погрузнел – хотя надо бы наоборот. Ни следа в нём того мальчишеского обаятельного озорства, того бесёнка в глазах…видать, не желает пан Сапковский петь весёлые песни – и другим не велит. И когда задумываешься об этом самом Лютике, начинаешь понимать, что между теми, первыми рассказами о ведьмаке и этим – целая пропасть. Там, где проглядывала частенько сквозь грязь тёплая и меланхолическая романтика, тут почти всегда теперь проступает ехидная ухмылка. Жизнь стала приземлённей, чудовища превратились в брошенных кукол. В волшебстве уже нету привкуса прекрасного – да оно попросту смердит. И всё же, всё же…как приятно снова встретить Геральта, опереться на крепкое, напитанное эликсирами плечо: привет, старый друг, может, и смотришь ты теперь с прищуром, а всё же хорошо, что земля тебя ещё носит!И совсем меня не смущает, что книга вышла через столько лет, что автор сам ругал затянувшиеся циклы. Кто-то скажет – ради денег. А я скажу – попробуйте-ка придумать человека. Да хоть персонажа в компьютерной игре. Он пристанет к вам, как банный лист. Он будет ходить за вами след в след. Через месяц вы сможете вести с ним задушевные беседы. Через два вы будете знать, какой сорт чая он любит и как звали попугайчика, который был у него в детстве. Потому что слепите вы его из того, что под рукой: собственных желаний, воспоминаний, страхов, идеалов и представлений. Он и будет вашей тенью, вашей проекцией, пусть и плоской – а всё же в какой-то мере вами. А если вы не забросите это дело, как пан Сапковский, что будет лет через двадцать пять?… Неудивительно, что он не хочет расставаться с Геральтом, потому что, как ни отличается поляк в очках и с уютным домашним брюшком от нашего мускулистого рубаки, это он и есть. И уже крепко они вросли друг в друга. А душа всё-таки – не хлебный мякиш, чтоб из неё бесконечно новых героев лепить. Так что так и живём.