bannerbannerbanner
Название книги:

Витязь. Тенета тьмы

Автор:
Наталия Нестерова
Витязь. Тенета тьмы

000

ОтложитьЧитал

Шрифт:
-100%+

Серия «Наши там» выпускается с 2010 года

© Колесник Л., Нестерова Н., 2017

© Художественное оформление серии, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2017

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2017

* * *

Пролог

Древа переплетались ветвями на почти недостижимой высоте. Могучие развилки и грубая, в глубоких трещинах кора давали возможность взбежать вверх, как по тропам, – от самых корней, распустившихся мощными щупальцами. Это были особые, вековечные деревья древних эльфийских лесов. Внизу, под лиственным сводом, возле опушек и на прогалинах росли и обычные породы, как их обозначил бы человек, – дубы, березы, ясени. Они и вполовину не достигали высоты великих эльфийских древ, царящих над Вековечной Тенистой Пущей, хотя уверенно занимали более-менее открытые места между великанами.

– Не полетит, – флегматично сказал Даэмар и приложил к губам флягу с медовым напитком. Серебристо-белые волосы следопыта сверкали на солнце поверх откинутого коричневого капюшона плаща.

– Полетит, – возразил Мэглин и мягко улыбнулся. – Я… верю. Хочу верить.

– Мне нравится твой кинжал. Этот. Поспорим на него? Не полетит.

– Полетит. А что ставишь ты?

Даэмар отпил еще, показал Мэглину чеканную серебряную фляжку. Тот кивнул.

Некоторое время сидели молча. Ждали.

– Это уже которая попытка? – спросил наконец Даэмар.

– Семнадцатая, – со вздохом ответил зеленоглазый стражник. Насторожил уши, вскочил: – Вон, вон, смотри же!

Над кронами великих древ медленно вырастал гигантский округлый бок. Шар… нет, не шар – громадная овальная конструкция, сверкающая блеском медных заклепок, перевитая веревками. Она шла неровно, неуклюже, грузно – поднимаясь выше то одним, то другим боком. Под брюхом воздушного кита на канатах болталась длинная корзина, позади которой вращались широкие лопасти, загребая воздух.

Слишком сильно болталась!

– Полетел! – радостно вскричал Мэглин. – Полетел без единого слова магии!

– Некоторые из прошлых тоже поднимались ввысь… сперва, – звучно раздалось позади.

Оба эльфа повернулись: на рослом гнедом жеребце, до самой земли покрытом богатейшей парчой, восседал лесной король – дайн Тенистой Пущи Оллантайр. Конь, согнув могучую шею в тугое кольцо, пританцовывал под всадником.

– В любом случае целительница наготове, – сухо выговорил Оллантайр. – Я сделал выводы из прежних попыток. Запретил подниматься Йуллийель. Дочь осталась на земле. Но моя жена, Ольва Льюэнь, и мой сын, Даниил Анариндил, – там.

Некоторое время эльфы смотрели на шар не отрываясь. Мэглин поигрывал кинжалом. Даэмар снова пригубил сладкого меда. Дайн перебирал повод.

– Этот держится дольше прочих, – наконец заметил он.

Красавец конь фыркнул.

– Перестал набирать высоту, – заметно огорчившись, сообщил Мэглин. – Владыка, если мы сейчас втроем споем волшебную песню…

– Тогда будет нечестно, – улыбнулся Даэмар и выразительно посмотрел на кинжал.

– Ольва, моя супруга, желает, чтобы воздушный корабль летал сам, – с заметной прохладцей, укрыв в уголке рта ироническую усмешку, сказал великолепный эльф. – На дельтаплан она потратила около десяти лет. Даже спустилась с Дантрима на нем, но потом он, к счастью, сломался, да и поводов часто навещать подгорных двергов больше нет. Теперь – это. Дири-жабль. Пусть играет. Помогать магией я ей не стану: она сама просила об этом вначале, чтобы все было по-честному, и я, как вы знаете, согласился.

Туша монументального сооружения тем временем поднялась над кронами и нерешительно зависла, медленно вращаясь вокруг своей оси и угрожающе кренясь то на один бок, то на другой. Лопасти винта молотили по воздуху, но, видно, не так мощно, как требовалось, и никакого продуктивного движения хоть в какую-либо сторону не получалось.

Даэмар хищно прищурился, словно глядел поверх стрелы.

– С ними еще Эйтар и дверг Трорин.

В ту же секунду шар, наполненный горячим воздухом, резко повело в сторону под ударом ветра. Ни один из троих наблюдателей не успел даже поднять руку. Полыхнул огонь, который вмиг охватил всего небесного гиганта. Владыка леса резко толкнул жеребца ногами – и тот принял с места в галоп. Даэмар метнулся к месту предполагаемого крушения по деревьям белохвостой белкой, Мэглин подозвал скрытую в подлеске лошадь…

Оллантайр на скаку вскинул руку и выкрикнул заклинание. Над местом крушения ударила молния, и из крошечной на вид тучки полил дождь – прицельно и мощно, ни единое великое древо не успело загореться.

Дирижабль падал с утробным свистом, выпуская горячий воздух из недр прогоревшей оболочки. Под конец что-то изрядно бабахнуло и рассыпалось каскадом искр. Останки сооружения ухнули на крошечную полянку, перегородив лесную речку.

Уцелевший Эйтар, выскочивший из корзины, сбегал по дереву вниз. Принц Анариндил не сбегал, он уже хмуро сидел на толстой ветке подле оранжевого, как апельсин, гнома. Несмотря на то что дверг Трорин стал в Тенистой Пуще почти своим, лазать по деревьям он так и не научился. Зато добрая местная снедь шла ему на пользу, и в данный момент молодой еще гном был в ширину примерно таким же, как и в высоту.

Возмутительница спокойствия, дайна Ольва Льюэнь, на вид тоже целая и невредимая, осторожно сползала по коре, изрытой глубокими желобами и трещинами. На ней был комбинезон наподобие двергского – из грубой ткани, простеганный надежными швами, местами прошитый кожей, со множеством карманов. На лбу топорщились очки, переделанные из двергских же сверловочных, кожаный шлем защищал голову. Эльфийский оружейник, усовершенствовавший конструкцию, добавил к окулярам россыпь аметистов и немного серебряной чеканки – для королевы делал, для дайны Вековечной Пущи!

На спине Ольвы имелась странная сумка, пристегнутая широкими лямками. Из нее торчали обрезанные витые шнуры, а высоко на древе на ветру трепыхалось жизнерадостное желтое полотнище, притормозившее падение. Дайна не была эльфом. Она была человеком, и трюки, которые легко проделали Эйтар и ее сын Даниил Анариндил, ей не удавались – требовалась страховка.

Мэглин молча передал Даэмару кинжал. Оба полезли на дерево – выручать потерпевших крушение.

Оллантайр чуть подождал, затем откинул плащ, легко встал легкими узорными сапогами на седло и ухватил сползающую с дерева супругу пониже талии. Ольва Льюэнь отцепилась от коры, вполне доверяя рукам дайна. Муж осторожно опустил ее на седло и соскочил сам. Ольва тоже спрыгнула на землю. Красавец конь радостно толкнул женщину широким лбом в плечо, прихватил мягкими губами за один из карманов, очевидно хорошо ему знакомый. В кармане сухарно хрупнуло.

Дождь прекратился.

– Слушай, ну почти, – радостно объявила Ольва. Перепачканная сажей, мокрая насквозь, она сияла азартом. – Ты видел? Видел? Просто подвело рулевое управление. И корзину надо крепить выше. Выше к оболочке… слишком длинные стропы… эх, где-то то ли мощности не хватает, то ли… может, поставить еще горелку? Или воздух внутри распределяется неравномерно?

– Возможно, – глубоким баритоном ответил Оллантайр, усмехаясь. На дне его фиалковых глаз плясали яркие смешинки. – Сделаешь новый. Когда ты заказывала шелк для шара в последний раз, я велел привезти материи в три раза больше. Так что если желаешь…

– Конечно желаю! – с жаром воскликнула Ольва. Нашла взглядом на дереве сына и его круглого оранжевого приятеля – возле них уже был Даэмар, помогал Даниилу Анариндилу оторвать дверга от ветки, в которую тот намертво вцепился. – Что ты сказал?

Король молчал, улыбался. На щеках вычертились мягкие ямочки.

Ольва вздохнула.

– Ты думаешь, что опять не полетит… А он полетит, я придумала, как нужно сделать! Завтра же начнем снова. Надо послать в Драконью гору за двергским углем, он легче и жарче обычного. И объяснить кузнецам, что лопасти следует перековать еще тоньше! Но тогда их, возможно, придется делать из оружейного серебра: все остальное слишком тяжелое и грубое, и…

Она темпераментно поправила очки – и из-под стекол на лицо потекла дождевая вода. Пожарная служба Тенистой Пущи сработала на отлично.

– Ты можешь выгрести все мое оружейное серебро из сокровищницы, – спокойно сказал Оллантайр. – Просто постарайся бывать со мной немного чаще. И я напоминаю тебе, что как раз завтра мы должны выехать в гости к Наиллирис… Давно обещали.

– А, да… – Ольва вдруг заметно приуныла. – Наиллирис. Ну, значит, попытка номер восемнадцать будет после поездки. Или дети начнут тут понемногу строить без меня…

– Они тоже едут, а Трорина ненадолго призывает его двоюродный дед, король Дантрима.

– Ну хорошо, – еще больше огорчилась она. – В Нолдорин тоже поедем? В Приморский Оплот?

– Нет, – покачал головой Оллантайр. – В этот раз мы минуем Скрытый город и все прочее. Только к Наиллирис.

Королева пожала плечами.

– Тогда потом, да. Отложенное удовольствие не есть упущенное удовольствие. Ведь правда?

Оллантайр собрался ответить, очень серьезно ответить – про удовольствия и упущения, но не успел. На поляну выехал всадник, спешился.

– Дайн, – гонец поклонился, – во дворец прибыло трое двергов из торгового сословия, из тех, которые живут близ людей. Они желали бы видеть королеву Ольву Льюэнь. Говорят, дело исключительной важности. Они доставили тело товарища, погибшего по дороге… погибшего странно… и просят помощи.

– Мы прибудем немедля. – Оллантайр вскочил в седло и поднял Ольву на холку коня впереди себя.

Трорина тем временем почти спустили до земли, чуть прихрамывающего Эйтара вел под локоть к своей мирной кобылке Мэглин, а принц Даниил Анариндил что-то бурно рассказывал Даэмару, страхуя апельсинового дверга.

Дайн Тенистой Пущи толкнул гнедого ногами; конь, взрыв копытами землю и опад, принял с места.

– В твоем мире летали так, чужеземка Ольва? – проговорил король в светлый затылок жены, отогнув пальцами прокопченный дерюжно-кожаный воротник ее комбинезона. – В твоем мире…

 

Ольва прижалась к мужу спиной, соединившись с ним в ритме галопа.

– Я почти забыла, Оллантайр! Но что-то все же помню… в моем мире летали на самолетах. В Москве есть аэропорты… Шереметьево, Внуково, Домодедово. Садишься в самолет – и…

– Чужеземка Ольва, которая желает летать, – выговорил король, – ты упрямица! Эльфы исповедуют покой и дорожат неспешным течением жизни! – великолепный конь перескочил поваленное дерево. – Никуда не спешат! Эльфы наследуют вечную благодать Чертогов Забвения, в которой их жизнь вечна. У нас нет никаких самолетов… дирижаблей! Впрочем, один из нас всегда хотел наступить на звезды, сколько я помнил его. Твой приятель, Тайтингиль. Твой неугомонный друг.

Показались стены дворца, также причудливо раскинувшегося по Пуще, как и корни древ, – огромного, почти города, и конь перешел на рысь.

– Он и твой друг, – отозвалась Ольва, – друг нашей семьи.

– Я давно не видел его, кстати. Помог ли ему Сотворитель в этой дерзости? Может быть, унес в эту твою… Москву?

Глава 1
Бар

Бар был тематический. Здесь часто проходили модные костюмированные вечеринки, косплеи. Бармен Шурман знал, как будет «налей выпить» на квенья и синдарине, мог позвать полицию по-клингонски; разбирался в нашивках и знаках различия двух десятков вымышленных армий. По мнению Шурмана, по отдельным ребятам и девочкам откровенно рыдали психиатрические лечебницы.

А вот Дима Котов, например, был вполне нормальным человеком. Рослый, крупный парень стильно одевался в спортивное, никого не изображал. Выбритые полголовы справа и длинные светлые дредды слева – вот и все его причуды. Но сейчас он появился в дверях, обводя помещение шальным взором. Его пошатывало, а в руке Диман сжимал надкусанный сэндвич эпических размеров.

– Шур, – сказал он хрипло и положил на стойку «визу». – Организуй сухпаек, а? Чипсов, сухар-риков. И шоколаду. Шоколаду побольше. Для др-ракона, – прибавил шепотом.

Шурман кивнул и принялся собирать заказ, пропустив «дракона» мимо ушей. Сухпаек требовали собирать регулярно – на войну, в поход за Стену или в Мордор, да мало ли в какую галактику.

Котов нынче явился не один.

Яркая девица, словно из мультика аниме, вплыла следом – худенькая, в причудливом алом платье, волочащемся по полу. Смоляные волосы глянцево ниспадали до пояса. В зубах у красотки торчала чадящая папиросина.

– У нас не курят, милая, – предупредительно сказал бармен.

И осекся. Девица вперила в него неподвижный взгляд странных белых глаз, и Шурман похолодел.

– Собирай провиант, – сказала спутница Котова. – Молча.

Не спутница. Голос, жестко выговаривающий согласные, был совсем не женский, а тон такой, что Шурман непроизвольно вспомнил службу в армии.

– Черт знает что, – зашептал он, быстро проводя картой Котова по си-киперу, – ч-черт знает что творится!

Диман сгреб сухпаек, принялся торопливо рассовывать по карманам. Типчик в красном стоял рядом, смотрел.

– Попить дай, пожалуйста, Шур? – попросил Котов. – Вот мохито… безалкогольное? Давай. Весь кувшин давай. И сахар-ру…

Шурман подал кувшин, оторопело глядя, как Дима выворачивает в напиток сахарницу и торопливо болтает ложкой. Красный усмехнулся, зловонная папироска перекочевала из одного угла рта в другой.

– Нейроны, – проговорил он. – Выгорели. Такова плата за полет в звездной корабле.

– В звездном, – поправил Шурман.

Странный мужик манерно вскинул голову.

– Не учи меня, торговец. Сталь, честь, смерть. Корабль. Она. Пей, Кот-ту. Враг повержен. Я выучу тебя летать.

Котов глотнул прямо через край и выдохнул:

– Нет уж… спасибо, мне хватило…

– Бесполезное создание, – припечатал похожий на девицу злыдень. – Иди, нужно встретить Тайтингиля.

Он махнул длинным рукавом – туда. К служебному выходу на задний двор. Котов рыскнул вперед; его спутник, вздернув нос, поплыл следом, напоследок полоснув Шурмана лютым нечеловеческим взглядом.

Бармен опустился на стул и вытер вспотевший лоб салфеткой.

Котов пил, зубы стучали о стеклянный край кувшина. Надо же, он и правда пару часов назад мчался на настоящем звездном корабле и палил, сжимая гашетки до боли в пальцах, в жуткого демона-паука, который хотел погубить этот мир. Мир, ставший удобным приютом перерожденному орку.

Человеком Дима не был. Не был им и его обманчиво хрупкий спутник, облитый красными шелками. Инопланетянин, Мастер Войны империи Йертайан, воплощенная смерть. Щуря белые глаза, он стоял и курил «Мальборо» с оторванным фильтром, по-блатному зажимая сигарету в когтистых пальцах.

– Ты не видишь его? – Дима, морщась, отхлебнул еще глоток приторно-густой сахарной взвеси. – Где там Тайтингиль? На др-раконе…

– Чешуйчатая мерзость, – покривился Мастер Войны. Альгваринпаэллира Багрянца Небес, их нежданного союзника, пришелец со звезд невзлюбил сразу, глубоко и взаимно. – Пока не вижу. Союзник должен прибыть.

Инопланетный воин повернул голову, вглядываясь в вечернее московское небо.

На его лилейной шее багровел совершенно однозначный синяк.

Котик чуть не выронил кувшин – кто?.. когда?.. вот так, до истерического засоса целовал Мастера Войны?.. Вот ведь жаба белоглазая, он же бесчувственный, как деревяшка!

Но времени раздумывать не было. На облаках вычертился и рос крылатый силуэт.

Шурман мялся за стойкой, не решаясь пойти и прогнать нежданных, но щедрых на заказы гостей с подсобной территории вверенного ему бара.

– А-а, Сашка-а! – Ленка, новая официантка, недавно приехала из Калязина, и ей все было в диковинку. – Иди зырь, голограмма-а-а! Дракон, во!

Вся честная компания – сама Ленка, повариха Анатольевна и пара таджиков-разнорабочих, Сафат и Руфат, – прилипла к окну, разглядывая, что творилось на заднем дворе. Там и правда был дракон. Здоровый, с «Газель» – это не считая длинной шеи с острой головой в рогатом воротнике и просторных кожистых крыльев. И хвоста, который он изящно свернул вокруг тела, переливающегося багрянцем и золотом. Возле шеи, в складке у крыла, стоял высокий рыжий мужик.

Шурман его хорошо помнил. Какое-то время назад он, ряженный в кольчугу и плащ, да еще и с мечом, валялся тут за мусорными баками…

Не было бы дракона, Шурман, может, и потерпел бы рыжего зануду, но дракон его доконал. Бармен выдохнул и пошел-таки на задний двор с намерением разогнать всю шайку-лейку.

– …Ну вот и все, – донесся до него голос рыжего эльфа. Он говорил медленно, слова падали колючими камнями. – Был бой, но не последний. Мы победили Цемру, Альгваринпаэллир, однако остались ее дети, несметные полчища детей…

Красный при этих словах нервно вздернулся.

– …Эти полчища теперь станут сосать силы из моей складки Эалы, – продолжал эльф, наглаживая дракона по голове – по пальцам текло красное и тут же застывало, осыпаясь искристым багряным прахом. – Ты, дракон, единственный, кто может провести нас туда. Помоги же нам, и я отдам тебе свою благодать, как мы уговорились. Ты получишь Чертоги Забвения.

Дракон негромко шипел, как паровой утюг.

– Вы что это тут делаете? А? – вступил Шурман и тут же ахнул: – Ох ты ж, елки-палки!

Вблизи от дракона исходило странное сияние, будто воздух подле багряного чешуйчатого тела был нестерпимо горяч, и контуры размывались. Голову он повернул очень правдоподобно.

«Точно, голограмма… лазерное шоу. Высший класс!»

Пахло жженым камнем и одновременно водой. Стоячей, как в старом пруду.

– Косплеим мы тут, – угрюмо ответил Котов, надкусывая шоколадку сразу до половины.

Красный осклабился:

– Царевну.

– Лягушку.

Дракон издал странный звук – то ли закряхтел, то ли засмеялся. Рыжий глядел строго, но его пошатывало.

Шурман вдохнул и сказал все, что думает. И про царевну, и про лягушку, и про тронутых ролевиков. Которые, хоть и приносят доход… но вот такие фокусы с голограммами – круто, чего уж, но как-то чересчур, а для выгоды бару – лучше бы перед главным входом, а не у помойки.

Красный недобро напрягся. Котов просительно оглядывался на всех по очереди – он очень не любил конфликты. Рыжий наглаживал дракона и молчал, а то и вовсе не слушал.

Зато немногочисленные посетители, а также Ленка, Сафат, Руфат и повариха Анатольевна с восторгом глядели из окон бара на бесплатное зрелище. Кто-то даже достал телефон – снимать и постить.

Шурман пошел обратно – и в дверях его едва не сбили с ног.

Красивая девушка с бешеными глазами, Оля, или, как ее звали в ролевом мире, – лучница Алора. Красивая, темноволосая, она ходила в бар за добычей и стреляла исключительно держателей платиновых карт. Чертыхаясь, бармен отскочил – и дернулся, увидев в тонкой руке пистолет.

– П-полиция, – выдохнул негромко.

Шурман нащупал в кармане телефон. 112, добавочный 02… Глядел через стекло – Оля и бедовые ребята с драконом переругивались, активно жестикулируя.

– Отойдите от окон! Быстро! Голограмма эта… Радиоактивная наверняка! – Бармен рявкнул вроде бы на персонал, но и посетители шарахнулись. А одна тоненькая фигурка рванулась вперед. Еще сумасшедшая? Дочка Ирмы Викторовны, постоянной посетительницы, беловолосая девчулька с голым животиком, как ее – Алина, кажется…

Утративший душевное равновесие Шурман дозвонился в полицию и теперь выслушивал электронного оператора, всеми силами стараясь не выдать паники.

– Алина! – крикнул он, не бросая телефона. – Туда нельзя!

– Что значит нельзя? – Девчонка аж подпрыгнула. – Они же там! Мне надо к ним!

– Посиди, сказал! – Бармен повысил голос, заслоняя собой проход к двери.

Девчонка взъерошилась:

– Закрой рот! Дай пройти! Мастер Войны! Котов! Тайтингиль! И Оля там, гадина!

Все чокнутые. Невозможные. Полный комплект.

Полиция тем временем отозвалась, и Шурман начал лихорадочно, вполголоса диктовать адрес и причину вызова и упустил Алину.

Шальная девчонка твердой рукой сгребла со стола килограммовую декоративную пепельницу из причудливого стекла с пузыриками внутри и побежала вперед.

– Стой! – закричал Шурман. – Да нельзя туда!

Он рванул следом, выронив телефон, – и не успел.

* * *

Все случилось в две секунды. В три. Рыжий Тайтингиль пошатнулся, словно совсем потеряв силы, Оля выстрелила, Алинка прыгнула на нее, широко размахиваясь пепельницей. Котов ойкнул, пятясь, – и гертаец прыгнул тоже, выталкивая его из-под пули.

И упал на гребнистый драконий бок, обливаясь кровью.

Полыхнуло белое пламя, искристое, как мелькание дискотечного шара, – и все пропали.

Почти все – Оля лежала на земле лицом вниз, пистолет валялся рядом, из разбитой головы текло красное. Алинка сидела на корточках и навзрыд плакала, закрыв лицо ладошками.

В следующий миг все зашумело, завертелось: загомонили посетители бара, снова прилипая к окнам. На улице взвизгнула сирена, по стенам домов заметались отблески милицейских маячков. В распахнутых дверях появилась Ирма Викторовна, подтянутая, в деловом костюме. Она напряженно смотрела туда, где гасло серебристое марево; пальцы судорожно сжимали небольшой продолговатый предмет вроде ручки. За плечи Ирму придерживал белесый мужик, затянутый в узкую куртку мотоциклиста.

Шурман бросился встречать полицию, а незатейливая Ленка, из которой Москва еще не выбила остатки человечности, уже возилась с павшей на поле непонятных событий Олей-Алорой, охая и хлопоча.

Ирма спешила.

В ушах бился горячий, тяжелый ток, караван машин в полосе двигался слишком медленно. Женщина чертыхалась, перестраивалась, стискивала руль – и поминутно оглядывалась на белую пластиковую палочку, лежащую на пустом сиденье рядом. Две полоски на тесте! Две! Как такое может быть? Как эльф пробился через лучшую гормональную спираль?

Ирма не понимала своих чувств, но твердо знала одно – надо ехать.

Успеть.

Алинку унесла вперед соколом летевшая «Хаябуса». Мотоцикл с хищно вжавшимся в руль Вадимом желтым ножом прорезал московские заторы. Ирма на огромном внедорожнике плотно застревала на каждом перегруженном перекрестке.

Когда Тайтингиль впервые сел в ее «прадо», на странном, светлом лице нездешнего мужчины были написаны восторг и удивление. Эльф касался длинными пальцами пластика приборной панели, резными ноздрями вбирал незнакомые запахи – движения, города, бензина…

«Сумасшедший!» – подумала она тогда. И показала все, на что была способна ее машина.

Эльф оказался настоящим.

…Зазвонил айфон.

– Да! – рявкнула Ирма.

– Вы только не волнуйтесь, милочка, – объявил богатый обертонами пожилой дамский голос. – Там уже все, кто надо. Я прибуду непременно, как только закончится мероприятие. Следите за дорогой, Ирма. И не волнуйтесь.

 

Соседка, пожилая мадам, писательница. Седые волосы, наряды в стиле бохо-шик, красные губы и зажатая в них неизменная скрутка сигариллы. Ей одной Ирма не постеснялась рассказать про эльфа. Расчувствовалась и рыдала в ее глубоком кресле, что златому витязю предстоит битва с демонессой-паучихой. Наталья Петровна была невозмутима и немного записывала. Накапала в микроскопическую рюмочку душистого травяного ликера – и слушала дальше, и кивала.

«Вы же не думаете, что я сошла с ума, Натальюшка Петровна?»

«Не более, чем я. И что же, вы говорите, портные – гномы? Ну, все сошлось, вот почему такие цены…»

– Я еду, Наталья Петровна, но Москва же, Москва!.. – застонала женщина.

– Душечка, не драматизируйте. Чай, не гетто и не бедный район Бомбея. Я тоже приеду.

– Спасибо…

Ирма бросила айфон. Сердце колотилось. Она облизала губы, мазнула по ним оттеночным блеском – рефлекс, помогающий собраться. И пропустила миг, когда следовало рвануться под зеленый светофор – мужчина из соседнего ряда заорал на нее; не слышно через стекла двух машин, но видно. Ирма показала палец и ударила по педали газа – внедорожник с ревом прыгнул вперед тяжелым черным зверем. Пробка тронулась.

На стоянке у хорошо знакомого бара Вадим как бы между прочим осматривал мотоцикл. Когда Ирма, хлопнув глянцевой дверью кое-как брошенной машины, рванулась внутрь, мужчина неслышно пристроился за ней.

– Ирма Викторовна… вы успеете. Я ждал… я знаю, верьте, вы…

Ирма верила.

И она успела.

Увидеть скорчившуюся в полуприседе Олю, выставившую вперед пистолет, и летящую на нее Алинку с тяжелой пепельницей в тоненькой руке.

Услышать оглушительный, хлесткий хлопок выстрела.

Заметить взметнувшуюся алую фигуру Мастера Войны и взрыв кровавых брызг, осыпающихся на бок великолепного дракона. И – мяукнувшего Димку Котова, неловко повалившегося на асфальт, – жив? цел?

Успела вскрикнуть и тотчас зажать ладонью рот.

Тайтингиль, хмурый и весь словно выцветший, вздернул Котова с асфальта рывком за шиворот. Ирма поймала взгляд серых глаз эльфа, и этот миг показался вечностью…

А потом полыхнул серебряный смерч, поглотивший фигуры трех мужчин и дракона; громко заплакала Алинка, вдалеке завыли полицейские сирены.

Ирма откинулась назад, на долю секунды закрыв глаза, и решительно рванулась вперед – к дочке.

Тайтингиль, не открывая глаз, резко вдохнул знакомый воздух – остро вычерченные ноздри затрепетали.

Ирма успела проститься. Ирма. Его человеческая женщина. Она…

Успела.

Эльф ощутил под пальцами траву. Пахло ранней осенью – рекой, мхом, лесом. Это были знакомые с миновавшего тысячи лет назад детства запахи Эалы, его родного мира.

Получилось.

Тайтингиль пошевелился. Тело слушалось, но что-то тяжелое, живое лежало сверху и… дышало.

– Слезь с меня, – сказал витязь, открывая глаза.

Напряг мышцы и выдернул себя из-под…

Потрошитель Азар, сброшенный в сторону, жалобно мяукнул и поднялся, пытаясь оправить на себе разорванные в клочья неоновые адидасовские полоски. Тряпочки едва прикрывали натуральные оркские габариты – могучую, более чем двухметровую фигуру весом центнера полтора плотно сбитой мускулатуры.

Метросексуал Димочка Котов переродился обратно в себя – низколобый, клыкастый, остроухий. Только глаза остались подарком другого мира – искристые, светло-голубые, широко распахнутые глаза прожженного московского рекламщика.

– Ты снова орк, – философски заметил Тайтингиль, пожимая кевларовым плечом. – Твоя одежда… порвалась.

Диму потряхивало.

– Д-д-да… Тайтинги-и-иль, я-а-а…

– Как себя чувствуешь?

– Норма-а-ально… Но я… я…

Тайтингиль протянул руку и дотронулся до его плеча. Кожа была прохладной, шершавой, плотной. Чуть запрокинул голову. Теперь Котов – хотя, наверное, уже Азар, – оказался заметно выше его.

И тут эльф нахмурился. Подобрался, резко повернулся – влево, вправо.

– А где?.. Мастер Войны? В него стреляли… стреляла Алора! Лучница! Где дракон?

Орк тоже подскочил.

– Алор-ра… – Манера говорить осталась прежней, с кокетливым подмуркиванием, только голос стал гораздо ниже, и получалось, что орк ворчал по-медвежьи. – Оля она, витязь. Гадина! Она стрелять стала, а Мастер-р…

– Заслонил тебя собой, – выговорил Тайтингиль, вспоминая. От прыжка между мирами рассудок еще туманился, но дыхание родных небес помогало эльфу обретать ясность. – И Алора попала в него. Я не успел… он смог. Звездный воин упал на старого дракона. Кровь Альгваринпаэллира напитала камень и открыла путь между мирами, и… мы тут. А Мастера и дракона – нет.

– Будем искать, – оптимистично сказал Котов. – Мы же здесь. Вот они мы.

– Нда. – Тайтингиль осмотрел Котова еще раз и ухмыльнулся.

Московские гномы, дверги Ивана Андреевича Монахова, справили витязю славный доспех. Позолота на нем делала броню неотличимой от обычной ковки – нагрудник с символом Дома Золотой Розы, наплечники, поножи…

Кевлар. Десант. Самолет. Гаубица.

Звездная корабль.

Шоколад.

Любовь.

Что происходило с ним, эльф знал, но что случилось с Эалой? В чистейшем воздухе словно искрились незримые крошки горечи, а в дуновении теплого, ласкающего осеннего ветра вилось предчувствие беды.

«Враг здесь. Да».

Орк свербяще поднывал рядом.

– Тайтинги-и-иль… – Он скрещивал ноги так и эдак, возился, пытаясь загородиться, но лучше не становилось. – Я без трусо-о-ов, Та-а-ай… и я огр-ромный… мамочки, бицу ха какая, самому стр-рашно… ты на меня только посмотри-и-и…

Эльф рассмеялся, возвращаясь из внутренних чертогов.

Кругом были луга, желтел перелесок, чуть дальше угадывалась излучина небольшой реки…

– Точно не Клязьма, Тай? – растерянно спросил орк. – Или я вот, помню, в Кр-расноярске был… похоже чуть…

– Мы в тех землях, где я живу. Вот Светлоструйная. Значит, неподалеку Нолдорин. До него от силы полдня хода, если знать тропы. Мы…

– Хода? – мявкнул Котов. – Я в Беломор-рье находился. Ножками. Пока др-ракона искали, ну. Ох, пр-рохладно у вас тут… Такси нету, да?

Он пытался натянуть до колен остатки поло из пострадавшего от его новых размеров трикотажа. Поднял взгляд на Тайтингиля – и осекся. Из тонких ноздрей эльфа снова стекала яркая струйка крови. Орк поднял лапу, указывая, но слова не поспели.

Из леса с гудением вылетела длинная стрела. Наточенный наконечник обжег острое орочье ухо. Азар взвизгнул, вертанулся на месте, как ужаленная пчелой собака, и спешно прикрыл руками голову.

– Вниз! – коротко приказал Тайтингиль. Он рывком откинул волосы назад, напряженно вглядываясь в кромку леса. – Пригнись, быстро!

– А ты-ы?

– Я скажу стражникам, кто ты таков.

Орк покорно присел, эльф выпрямился и сделал шаг в том направлении, откуда прилетела стрела, заступив его.

Витязь стоял, смотрел на приближающийся патруль. Измученный недавним боем, но безукоризненно прямой, статный. Безоружен – меч, обретенный в северном озере иной складки Эалы, был вбит в тело Цемры где-то в космосе и остался там навсегда.

Но меч – лишь предмет. А суть витязя остается неизменной.

Азар моргнул. Он видел ее сейчас, эту суть – тонкое златое сияние, пульсирующее вокруг Тайтингиля.

Из-за перелеска мчался небольшой конный отряд эльфийских воинов. Эльфы были в легких доспехах, хорошо вооружены. Тайтингиль видел, как передний, ясноглазый, черноволосый, щурится поверх тетивы, чтобы выпустить еще одну стрелу, на сей раз – точно в цель.

Златой витязь, перехватив его взор, поднял руку.

– Я здесь!

Всадник мгновенно оценил обстановку – присевшего на корточки громадного орка, пытающегося прикрыть одной рукой круглую лысую маковку, а второй – все самое ценное помимо головы; и непоколебимого, легендарного Тайтингиля, который горделиво стоял подле.

Эльф круто осадил жеребца – тот всхрапнул и заплясал, роняя пену с губ.

– Тайтингиль!

Спешился, бросился вперед. Остальные приближались мыкающимся полукольцом. Дюжина великолепных всадников…

Котик загляделся и заулыбался. Двое – точно девочки. Даже три… три!

Не сводя взглядов с орка, девушки перемолвились – мелодично и непонятно.

– Здравствуйте, я Дима, – сказал Азар и приветливо, по-московски улыбнулся. Увидев эту улыбку, ближняя лошадь всхрапнула и заплясала.

– Тайтингиль, – выговорил черноволосый, – ты словно из битвы, словно из пасти демона. Ты в крови…

– Лантир из стражи дайна Виленора, и я приветствую тебя. Я впрямь из боя. После того, как я посещал Нолдорин в прошлом году…


Издательство:
Центрполиграф
Книги этой серии:
Серии:
Витязь
Книги этой серии: