000
ОтложитьЧитал
1.4 Странный монах
Императрица вопросительно посмотрела на свою дочь. Афия отвела глаза в сторону, явно опасаясь гнева матери.
– Вот эти никчёмные штуки, – тихо промолвила она, со стуком положив деревянные фигурки на стеклянный прикроватный столик. – И такая ерунда вызвала в нем столько негодования.
– Тебе следует уважительнее относиться к своему младшему брату, Афия, – спокойным голосом сказала императрица. – Он будущий владыка и тебе, как и всем остальным жителям империи, придется подчиняться.
Девочка непонимающе посмотрела и задумалась.
– Еще чего. Он все время грозит отправить меня на Ауш Кулл, – оправдалась принцесса. – Он ведет себя так, будто отец уже умер и вся Вселенная принадлежит лишь ему одному. И еще меня бесит его приказной тон!
– Рон Хан так говорит, потому что не в силах совладать с тобой, – успокоила ее императрица. – Он еще слишком юн. Отнесись к младшему брату с пониманием.
– А если действительно, после вашей с папой смерти, ему взбредет в голову разделаться со мной? Мне бы не хотелось провести всю жизнь в заточении. Или куда хуже, он захочет убить меня.
– Не говори так. Твой брат любит тебя и не причинит вреда. Я не сомневаюсь в этом.
– Сколько у нас в истории было сумасшедших правителей, которые сжигали своих братьев и сестер? А сколько представителей императорского рода заживо сгнило на Ауш Кулле? Ты предлагаешь мне разделить их судьбу? – не успокаивалась принцесса.
Императрица строго посмотрела на нее.
– Нет, твой брат, очень хороший и добрый мальчик. Он не сможет сделать тебе ничего плохого.
– Мне бы твою уверенность…– разочарованно проговорила Афия.
Ей явно не хотелось продолжать этот разговор, она зарыдала и, прикрывая руками лицо, выбежала из комнаты.
– Афия?! – крикнула ей в след мать.
Но девочка ее не услышала и, всхлипывая, побежала по коридору, в котором ненароком столкнулась со своим братом. Рон Хан от неожиданности отскочил в сторону и еле удержался на ногах, успев опереться о стену. Ни сказав ни слова принцесса промчалась мимо.
– Сумасшедшая, – буркнул принц и принялся тереть друг об друга ушибленные ладошки. – И что это с ней?
Два охранника императорских покоев, одетые в ярко-алые парадные камзолы и шапки из белого медвежьего меха, склонили головы, поприветствовав Рон Хана, когда он проходил мимо в комнату своей матери.
Императрица сидела на пышном лиловом диване, забросив ногу на ногу. У нее были строгие красивые черты лица. Пышные золотистые волосы, завитые изящными локонами, украшенные драгоценными камнями, небрежно свисали до самого пола, создавая единый рисунок с узором на цветастом ситцевом платье. Ее тонкие белые руки лежали на коленях. Цвет кожи женщины отличался ослепительной белизной и казался неестественно ярким, создавая вокруг нее магическую ауру. Эта особенность выделяла ее из всех представителей расы эрлов, к которой она принадлежала, тон кожи которых от рождения варьировал от нежно-голубого до темно-синего. Конечно, считалось, что чем светлее кожа, тем благороднее и древнее род представителя и тем чище его кровь. Но на самом же деле, цвет кожи эрлов менялся с возрастом, и любой малыш, родившейся с темно-синем оттенком, мог через пару десятков лет стать намного светлее. Ясные голубые глаза императрицы смотрели из-под тонких каштановых бровей, придававших выразительность ее взгляду. Казалось, ее глаза способны как испепелять, так и исцелять любого, кто заглянет в них. Однако привычка к всеобщему поклонению и власти над окружающими придавала этой тартарианской женщине особую величавость. На шее у нее висела золотая цепочка с маленьким кулоном, украшенным разноцветными камнями. На обнаженных руках сверкали серебряные браслеты.
– А, Рон Хан! Ты уже был у отца? – добродушно спросила она и ласково улыбнулась, глядя на вошедшего сына.
– Да, мам, – ответил принц, остановившись возле двери. – Отец сказал, что ты мне поможешь выбрать фамильяра. Это правда?
– Твой отец прямой, как ножка стула. Он просто не умеет делать сюрпризы. Я думала, это будет твой подарок в честь обряда клеймения… – немного разочарованно сказала она. – Вероятно, он боится, что ты выберешь бесполезного и бестолкового зверька. Твой отец настаивал, чтобы животных принесли во дворец, и ты сделал здесь свой выбор, но я сочла необходимым посетить рынок, чтобы не превращать дворец в зверинец. К тому же животных там намного больше, чем могли бы доставить сюда.
Она на мгновение задумалась и отвела взгляд в сторону, словно пытаясь что-то вспомнить или, наоборот, забыть. В ее больших глазах пробежал отблеск тоски. Рон Хан уже знал это выражение лица, означающее только одно – его родители опять в ссоре. Между ними последнее время часто возникало недопонимание, вероятнее всего, по причине вопросов, связанных с управлением империей. Мать старалась не лезть в дела отца, но иногда, когда он собирался принять слишком уж радикальные решения, пыталась вмешиваться, применяя всю свою женскую харизму, которая все равно не имела влияния на императора Дан Хан Кона, недаром славившегося своей непреклонностью.
Рон Хан, как любой ребенок, тяжело переносил их ссоры, пытаясь поскорее помирить. Но сейчас его детская голова была занята лишь мыслями о предстоящем обряде клеймения и покупкой фамильяра, которого он с нетерпением ждал и в своих мечтах представлял, какой он будет. Цвет, рост, размах крыльев, оттенок изрыгаемого им пламени. Сначала принц хотел приобрести огнедышащего малыша-дракона. Он думал, как будет заботиться о нем, кормить и обучать различным приемам и командам. Все эти знания он мог бы легко прочитать в книгах, которые в обилии хранились в императорской библиотеке. И к тому же у него под рукой целая ходячая энциклопедия в виде учителя Нордука, который мог на практике применить имевшиеся у него знания по воспитанию этих животных. Но после происшествия с игрушечным драконом, которого принцу подарили на прошлый день рождения, мальчик понимал, что мать вряд ли позволит ему завести «живое воплощение ее детских кошмаров», как она говорила. В любом случае, скоро все его мечты сбудутся, поэтому небольшая грусть на лице матери не привлекла его особого внимания.
– А правда, что у папы фамильяр – это крылатый нирганский лев, которого он прячет в подземелье под дворцом? – заинтересовано спросил принц, подумывая о приобретении подобной зверушки для себя.
– Да, мой дорогой. Это огромное крылатое чудовище, которое перестало слушаться твоего отца, поэтому он запер его на нижних уровнях подземелья. Но об этом знаем только мы. И никому не надо рассказывать, что папа прячет чудовище. Хорошо? Это наш с тобой секрет, – она загадочно улыбнулась. – Забудем про этого зверя. Так кого ты хочешь себе заполучить в фамильяры?
– Я бы хотел хрутца, но папа сказал, что он медлительный и неуклюжий, – принц развел руками и присел на край дивана рядом с матерью.
– Это точно, от него толку не будет. Зачем тебе ленивое неповоротливое животное? Разве что сможешь использовать его в качестве подушки. Тебе следует выбрать кого-то другого, – она поднялась и быстрым шагом направилась к дверям. – Мы сейчас же отправляемся с тобой на рынок. Идем. Не будем терять время.
– Здорово! – закричал мальчик и, ловко спрыгнув с дивана, засеменил вслед за матерью.
Они торопливо спустились по парадной мраморной лестнице с золочеными перилами в центральный холл дворца. У главного входа их уже ожидал роскошный удлиненный лендспидер черного цвета – такие использовались исключительно членами императорской семьи и выделялись в общем потоке передвижных средств, которых на улицах столицы было превеликое множество.
Водитель поприветствовал их низким поклоном и приоткрыл дверь, приглашая занять места. Управление императорским лендспидером могли доверить исключительно эрлу, ведь ему приходилось выполнять еще и роль телохранителя. Но пока его крупное телосложение и огромные руки пригождались разве что для открытия дверей и переноса тяжелых сумок с покупками. Одет он был в строгий серый костюм, а на шее красовалась изящная черная бабочка.
– Прошу садиться, Ваше Величество, – водитель поклонился еще ниже.
– Благодарю, Зиан Бокин, – учтиво ответила императрица и поднялась по ступенькам.
Пропустив принца вперед, она присела на мягкий кожаный диван, расположенный вдоль окон практически по всей длине салона.
Покинув территорию дворца, они на небольшой высоте тихо промчались мимо городского парка, утопавшего в зелени деревьев и кустарников, ловя удивленные взгляды горожан, отдыхавших возле фонтанов причудливой формы. Рон Хан прижался к окну и наблюдал за динамично менявшейся картиной города.
За парком начинался элитный квартал с частными резиденциями, бассейнами и оранжереями. Придворные, знать, представители древнейших родов и богатейшие персоны высшей расы любили селиться именно в этом районе, потому что только тут они могли выделиться на фоне менее обеспеченных горожан.
Далее шли кварталы попроще. Из занятий по истории Тартарина принц знал, что всего кварталов девять и меняются они в зависимости от уровня обеспеченности проживающего в них населения. В первых трех кварталах разрешалось селиться только представителям высшей расы – эрлам, коренным жителям Тартарина. Хотя это правило часто нарушалось более обеспеченными выходцами из других рас. Некоторые из них, например, успешные торговцы и предприниматели, способные выкупить себе лицензию имперской торговой федерации и осуществлять свою деятельность на территории всей империи, приобретали себе дома в элитных районах столицы на подставных лиц, которыми чаще всего выступали эрлы, решившие заработать таким образом немного денег.
Сначала шли частные дома, высота которых уменьшалась по мере продвижения от дворцовой площади. Затем многоэтажные, высота которых начинала расти от квартала к кварталу. И уже к окраине города вырастала до небес, закрывая солнечный свет и погружая в нескончаемые сумерки более низкие близлежащие постройки.
– Мам, а правда, что жители тех высоких домов на окраине города могут потрогать облака руками? – спросил принц, тыкая пальчиком в окно, указывая на верхушки небоскребов.
Небо было ясным, но несколько туч все равно задевали крыши домов, заслоняя их, так что определить реальную высоту было невозможно. Рон Хан представил, как дома уходят далеко в небо до самого космоса, а может быть и дальше – до других планет. Вот было бы здорово сесть на лифт и подняться на другую планету! Не надо тебе космических кораблей и долгих полетов. Нажал на кнопку нужного этажа, и ты уже в другом мире.
Императрица смотрела в сторону дворца, погруженная в мысли, известные только ей. Она слегка повернула голову, на миг оторвавшись от своих раздумий.
– Я не поднималась так высоко, Рон Хан. Но думаю, вполне возможно, что за завтраком жители высоток наблюдают облака, глядя в свои окна. Ведь больше им и смотреть-то не на что.
Тем временем лендспидер подлетал к рыночной площади столицы. За высоким забором уже виднелись ларьки с разноцветными крышами и многоэтажные магазинчики, витрины которых были украшены мигающими вывесками.
– К животному сектору, будь так любезен, – уважительно попросила императрица, обращаясь к водителю.
– Слушаюсь, моя госпожа! – послушно ответил он.
Лендспидер сделал несколько поворотов, облетая постройки и припаркованные космические корабли-погрузчики, из которых вереницей тянулись тягачи, перевозящие тюки со всевозможными товарами. Приземлившись напротив блестящих ворот, над которыми красовалась вывеска «Рынок ручных животных», Зиан Бокин повернулся и ровным голосом объявил:
– Это здесь, Ваше Величество. Вас сопровождать?
– Сегодня в этом нет необходимости. Жди нас тут, – бегло ответила императрица и слегка подтолкнула сына в спину. – Идем, Рон Хан. Нам нужно поторопиться, ты ведь не хочешь, чтобы всех красавцев разобрали…
На рынке было полным полно всякой живности. Со всех известных уголков империи слетались сюда торговцы. Ведь только в столице за свой товар можно было выручить самую лучшую цену. Сотни небольших и средних торговых лавок, взгромоздясь друг на друга в несколько ярусов, напоминали пчелиные соты, между которыми в суете бегали покупатели. На центральной аллее расположились более крупные магазины с переливающимися всеми цветами яркими витринами в несколько этажей.
Возле одного такого над входом красовалась вывеска «Редкие разнопланетные животные», написанная большими светящимися буквами, и чуть ниже надпись поменьше – «Для души и для работы, и на все случаи жизни».
Прислонившись к стене недалеко от входа, стоял мужчина в ярко красной мантии. По всей видимости, монах Императорского Собора, только им разрешалось официально пропагандировать религию империи вне стенах храма. Все остальные религии были под запретом, и их распространение на Тартарине каралось смертной казнью. Лицо незнакомца скрывал капюшон, а на шее висел амулет с пятью разноцветными камнями, четверо из которых символизировали стихии – Огонь, Воду, Воздух и Землю, – а пятый, расположенный посередине, был темно-фиолетового цвета и обозначал Прану, имеющую власть над всеми стихиями и объединяющую их в одно целое.
Увидев императрицу с сыном, монах выпрямился и резко направился в их сторону. Ловко обойдя несколько прохожих, он в пару мгновений очутился возле мальчика, взял его за руку, присел, чтобы быть вровень с принцем, и, отодвинув капюшон, пристально посмотрел на него серыми стеклянными глазами.
От неожиданности мальчик испугался и резко дернулся назад. Его мать уже давно приметила приближавшегося монаха, но знала, что ни ей, ни принцу ничего не угрожает – служители Императорского Собора давали клятву верности, которая была закреплена клеймом. В случае предательства, если бы монах задумал нанести вред кому-либо из членов императорской семьи, клеймо вызвало бы нестерпимую боль и мучительную смерть. К предательству приравнивались даже мысли о предательстве семьи императора, возникающие в головах монахов, поэтому немногим из них удавалось выжить после ритуала.
– Не бойся, Рон Хан, – успокоила императрица сына. – Ты же будущий властелин, тебе нечего бояться никого в своих землях. Ты тут хозяин, так будь же им.
– Святая правда, моя госпожа, – тихим, но грубым голосом сказал монах, опуская голову практически до самой земли. – Позволь мне сказать. Не в силах я сдержать то, что идет из глубин моей головы. Это голос Праны, она требует, чтобы ее услышали.
Монахи обладали особым даром предвидения, который обретали после долгих пыток и перенесенной боли в годы подготовки к своему посвящению – считалось, что так их сознание раскрывается, и они приобретают дар видеть будущее. В это мало кто верил, и скорее всего нескончаемая боль вызывала у них помутнение рассудка. Периодически к монахам действительно приходили разные видения, но истолковать их могли немногие. Обычно впадая в подобный транс, сами монахи потом не могли вспомнить все сказанное ими. Так как видения их случались по большей части спонтанно, многие из них оставались не расшифрованными лишь из-за того, что никого не оказалось рядом во время очередного приступа. Но эрлы очень уважительно относились к монахам, считая их святыми, несущими свет Праны в темноту мира. Выслушать предсказание было огромной честью.
– Говори, монах, – разрешила императрица.
– Хитрость и скрытность нужна тебе, мой принц. Ищи белого зверя. Он твой, – проговорил монах, отпустил руку мальчика и поднялся с колен. Он вновь спрятал глаза за капюшоном и указал на императрицу. Его голос стал намного громче. – Но не к юнцу обращены мои видения, а к его матери. Трудные времена ждут всех нас. Вижу боль и страдания… Тот, кому веришь, предаст… предаст дважды. Путь… путь во сне… Ты должна быть сильной. Только тебе дано решить наши судьбы. Сделай правильный выбор. Откажись от самого ценного, и твоя жертва спасет всех.
Он схватился обеими руками за голову, упал и начал биться в судорожном припадке, катаясь по земле. Пена выступила из его рта, глаза вылезли из орбит, а на лице отобразился отпечаток дикого страха. Через несколько секунд он застыл и больше не пошевелился. Куча гуманоидов вмиг окружила императрицу и принца. Тут же понеслись несвязные разговоры и шепот: «императрица», «принц», «на рынке», «что сказал монах…», «трудные времена, всех нас ждет боль и страдания…». Причитания разносились все дальше и дальше. Мальчик стоял, как вкопанный, не понимая, что происходит. Первый раз он видел смерть так близко своими собственными глазами, и она была ужасна и мучительна.
– Нам пора, Рон Хан, – строго сказала императрица, дергая принца за руку. – Сходить скрытно за покупками у нас не получилось. Что ж, тогда пойдем официально, – она смело двинулась сквозь толпу, ведя мальчика за собой. – А ну разошлись все! Немедленно!
Все мигом расступились, образовав широкий коридор. Никому не хотелось вызвать гнев императрицы, которая решительно двигалась к входу в ближайший магазин, продавец которого уже распахивал перед ней двери своей лавки и приветливо улыбался.
1.5 Эггер Маккинори
Только эрлам из высших сословий разрешалось брать фамильяра из животных или даже из представителей низших разумных существ. Многие из них выбирали себе в услужение гуманоидов из жителей порабощенных планет, которых затем превращали в подобие кукол, безоговорочно выполняющих все прихоти своего владельца. На них накладывали заклятие преданности и смерти. Практически такие же, как на монахов Императорского Собора, только преданность животного еще подпитывалась природными инстинктами верности своему хозяину и образовывала неразрывную связь с ним. Со временем эта связи приобретала такую мощную силу, что давала возможность общаться со своим фамильяром даже находясь на разных планетах.
– Ваше Величество, какая честь! Какая честь! Я и подумать не мог, что сегодня такие важные особы посетят мою захудалую лачугу! – кланяясь, промурлыкал торговец. – Эггер-р-р Маккинор-р-ри, моя импер-р-ратрица. К вашим услугам. Чем такой скр-р-ромный торговец, как я, сумел заслужить такое счастье лицезреть столь пр-р-рекрасные лица в этом никудышном магазине? Ах, если б я только знал, кто соизволит почтить его своим присутствием, то днями и ночами лично вылизал бы тут каждый уголок.
Торговец относился к низшей расе другдбулов и обладал типичными чертами лица, присущими ей. У него были маленькие впалые коричневые глаза, зрачки которых безостановочно бегали в разные стороны, придавая ему, несмотря на дорогой деловой костюм, вид сумасшедшего. Небольшие торчащие уши по форме напоминали кошачьи. Приплюснутый небольшой нос и покрытое короткой коричневой шерстью лицо. На шее болталась увесистая золотая цепь с амулетом, украшенным ярко-красным камнем в центре, обозначающим причастность к Императорской торговой гильдии. Обладание столь высокой наградой было пределом мечтаний любого торговца, даже для представителя эрлов, и давало возможность вести дела в любой точке известной Вселенной. Другдбулам в числе немногих рас разрешалось торговать на Тартарине, но налоги для них были гораздо выше, чем установленные для коренных жителей столицы.
Эггер Маккинори по внешнему виду не сильно отличался от животных, которых он с таким упорством и обходительностью продавал своим клиентам. Рон Хан даже немного улыбнулся, когда представил, что вместо какого-нибудь клыкастого зверя купит себе в фамильяры местного торговца. Как будет держать его в клетке и обучать всевозможным трюкам, заставляя приносить в зубах тапочки или мячик.
Появление в магазине первых лиц империи немного шокировало Эггера. Но, будучи не робкого десятка, он немедленно взял ситуацию в свои руки.
Поклонившись еще несколько раз, он громко щелкнул пальцами, и слуги, испуганно прятавшиеся в подсобном помещении, мигом принесли два роскошных мягких кресла и поставили позади только что вошедших покупателей.
Эггер, опустив голову как можно ниже и растянувшись в широкой улыбке, обратился к принцу, одновременно сделав жест рукой выглядывавшим из-за прилавка помощникам. Те все поняли сразу, и через пару секунд в магазине не осталось других посетителей. Их быстро вытолкнули за дверь, которую тут же закрыли на замок. Жалюзи на окнах медленно съезжали вниз, заставляя опускать головы наблюдающих зевак все ниже и ниже до тех пор, пока окончательно не скрыли из виду Рон Хана с императрицей.
– Странная у вас манера зазывать покупателей с помощью сумасшедших монахов, – резким тоном сказала она. – Я и подумать не могла, что встречу безумца на рынке в столице.
– О, моя госпожа, к сожалению, тут их полным-полно. Да и где ж им быть, как не на рынке? Сумасшедший дом, да и только, – с пониманием и грустью выдохнул торговец. – Он стоял тут с самого утр-р-ра. Мы хотели отогнать его, но вы же знаете этих монахов – они под защитой закона. Он не нар-р-рушал пор-р-рядок, поэтому позвать стр-р-ражников у нас не было никаких оснований. К тому же выгонять служителя Импер-р-раторского Собор-р-ра чр-р-ревато последствиями. В любом случае, я приношу самые искренние извинения, если мой магазин стал причиной вашего плохого настроения. Если бы я только знал, что задумал этот… этот безумец, я бы лично, своими когтями, не думая о последствиях, выгнал его с рынка. Но давайте не будем до конца омр-р-рачать сегодняшний день. Всем посетителям магазина «Р-р-редких р-р-разнопланетных животных» гар-р-рантирован р-р-роскошный прием и заботливое отношение. А также самый богатый выбор товара на всем Тартарине. Желаете что-нибудь выпить?..
Он вновь растекся в поклоне. И после щелчка пальцев перед посетителями появился небольшой стол с напитками и пирожными, в мгновение ока принесенный услужливыми помощниками торговца.
– …Почетному господину нужен фамильяр-р-р? И… позволю себе догадаться, это подар-р-рок на пр-р-раздник обряда клеймения… – заискивающим тоном произнес Маккинори, почесывая подбородок, покрытый редкой шерстью.
Несколько небольших комков оторвались и плавно опустились на пол. «Наверное, у него сезонная линька», – подумал принц и, не в силах сдержаться, громко рассмеялся.
– …Пр-р-рошу пр-р-рощения, мой господин, что насмешил вас. Но ваш покор-р-рный слуга не понимает, чем мог вызвать подобную радость, – он поклонился еще раз.
– Достаточно, другдбул, – строго сказала императрица. – Можешь отбросить свои торговские приемчики. Нам нужен фамильяр, достойный будущего императора.
– Безусловно, моя госпожа, – Эггер опять поклонился и широко улыбнулся, обнажая неестественно белые ровные зубы. – Попр-р-рошу маленького господина пройти вот сюда…
Рон Хан спрыгнул с кресла и молниеносно схватил пару пирожных со стола. Безумно радуясь своей находке, он попытался засунуть одно себе в рот, но строгий голос матери быстро остановил его.
– Не вздумай есть сладкое, Рон Хан. Во первых не порть аппетит перед обедом, а во вторых важные решения следует принимать исключительно на голодный желудок, – она встряхнула его ладошки и сладости выскользнули на пол.
– Но, мам, это всего лишь зверюшки. Я и с закрытыми глазами пойму, кого выбрать. Чего же тут важного, – возмутился мальчик, и с грустью посмотрел, как пирожные укатываются от него по полу.
– Что тут важного?! – удивилась императрица. – С этой зверюшкой тебе придется прожить всю жизнь. А это, поверь мне, как жене твоего отца, очень важно.
Она рассмеялась со своей шутки, и Эггер Маккинори застенчиво поддержал ее улыбкой. Рон Хан не понял от чего взрослым вдруг стало так смешно. Его внимание привлек робот-уборщик, который с гулом промчался мимо них и через секунду пол вновь заблестел от чистоты. Принц разочарованно фыркнул.
Торговец провел мальчика в дальний конец своего магазина. Они продвигались не спеша, разглядывая обитателя каждой клетки и вольера. Мальчик первый раз в жизни оказался в окружении такого количества разнообразных животных. Обилие видов и расцветок удивляло, а от неприятного запаха кружилась голова и слезились глаза. В магазине стоял шум и гам. Чирикали попугаи, сидящие на жердочках в клетках, важно расправив свои перышки. Из угла в угол стайкой метались пушистые серые волчата, рыча и хватая друг друга за хвостики. Маленький черный медвежонок лениво почесывал пузико. Тигрята мяукали и катались по полу, играя. В большом огороженном деревянном вольере тщательно пережевывали траву белые пони, гривы которых были заботливо заплетены в косички. Тут же кудахтали хохлатые куры, крякали утки, неуклюже переваливаясь с бока на бок, спеша к кормушке. На полках в несколько рядов были расставлены клетки, в которых содержались небольшие животные вроде ящериц и аквариумы с насекомыми.
– У меня в магазине представлен самый большой ассортимент животных со всей Империи. Тем не менее, если Вашему Величеству угодно, можно сделать заказ на что-нибудь особенное, – сказал торговец, указывая на клетку, в которой махал крыльями небольшой остроносый зеленый дракончик. – Это болотный др-р-ракон, привезенный с Хорона. К сожалению, представлен в единственном экземпляре – быстр-р-ро разбирают. А поймать и доставить очень тяжело и накладно – мамы-драконихи не хотят добровольно расставаться со своими малышами.
– Хватит нам уже драконов, – отрезала императрица, видя, как у принца загораются глаза. – У нас уже был один, который чуть не сжег дворец. Правда, Рон Хан?
Мальчик опустил голову, вспоминая, как ему с друзьями было весело управлять огромным металлическим роботом, подаренным ему на день рождения. Но кто ж знал, что красная кнопка на пульте управления заставляет его извергать пламя, от которого так быстро загорелись занавески в игровой комнате?
– Это вышло совершенно случайно, – попробовал оправдаться принц. – Он был слишком большой для моей игровой. Надо было запускать его в лесу, тогда бы занавески не пострадали.
– Еще лесных пожаров нам не хватало, – сказала императрица. – Нет, Маккинори, подберите нам что-нибудь менее опасное, но более полезное.
– Буду рад услужить, Ваше Величество. Вот обр-р-ратите внимание на эту витр-р-рину, – он указал на стеклянные кубы, в которых находились желеподобные комки. Некоторые из них зависали в воздухе, а некоторые, распластавшись, прилипли к стеклу. – Намубийские лизуны, очень р-р-редкий вид. Они способны летать на большие расстояние и переносить легкие предметы. В том числе с ними можно отправить ключи от виллы на курорте Сирмы, если по пр-р-рилету обнаружилось, что их забыли на Тартарине. Особо преданные со временем учатся телепортироваться в те места, где им приходилось бывать.
– Почтальонов нам и так хватает. Нужно что-нибудь скрытное, но в тоже время от кого может быть польза и защита. Рон Хан, как ты думаешь?
Мальчик с удивлением рассматривал каждую клетку, аквариум и вольер. От разнообразия его и без того большие глаза становились еще шире, а рот самопроизвольно открывался. Ему хотелось забрать всех этих животных в свою игровую комнату во дворце и показать своим друзьям.
– Да, мама, – после заминки ответил принц, все еще не закрывая рот от удивления.
Они подошли к закрытой металлической двери. Маккинори порылся в кармане и с лязгом достал увесистую связку ключей. Поперебирав их, отпер замок, и дверь медленно отворилась.
– Добро пожаловать в мой террариум! – с восторгом пригласил торговец.
Императрица с принцем осторожно вошли в слабо освещенную комнату. Там было темно, прохладно, и вдоль стен тянулись ряды витрин, освещенных ультрафиолетовыми лампами. За стеклом меж камней и бревен ползали и извивались всевозможные змеи и ящерицы. А поодаль от них стояли большие банки с пауками.
– Тут находятся змеи местной фауны и с др-р-ругих планет тоже, тр-р-ропические и пустынные виды, питоны, удавы. Из змей для содержания в домашних условиях обычно приобретают маисовых полозов – они красивые, недорогие и непр-р-рихотливые. Есть и те, кто заводит питонов. Вот, допустим, королевский тигровый…
Он поднял стеклянную крышку и достал полосатую змею, та быстро завилась вокруг его руки, ничуть не напугав торговца.
– …Всего лишь детеныш. Вырастает до двенадцати метров, – с улыбкой сообщил торговец. – Хочешь подержать?..
Рон Хан протянул руку, и змея тут же переползла на нее. Принц почувствовал кожей ее скользкое холодное тело. Змея извивалась и смотрела на мальчика, потом раскрыла на голове желтый красивый гребень, похожий на корону.
– …Ну как вам? Истинный фамильяр-р-р властелина! Не правда ли?
– По мне так слишком напыщенно, – махнула рукой императрица. – А практической пользы никакой.
Маккинори ловким отточенным движением размотал питона и снял его с руки Рон Хана, положив обратно в клетку. Тот обиженно пополз в дальний угол и спрятался под корягой.
– Есть также ящерицы – агамы, гекконы, сцинки, игуаны, вараны, пятнистые эублефары. Все выращиваются в частных коллекциях, скрещиваются и получают необычный окрас. Каждая ящерица уникальна…
В комнате стояли аквариумы с лягушками местных и тропических видов, привезенных с Хорона: квакши, жабы, древолазы, веслоноги. Многих из них Рон Хан подержал в руках.
– …Эта зеленобрюхая квакша, – объяснил Маккинори, когда принц особенно увлекся очередной лягушкой, которая не хотела отправляться обратно в клетку и постоянно выпрыгивала в руки мальчика. – Для них главное влажность. Лучше положить камни, мох или губку, поставить поилку. Воду для наполнения отстаивают на дубовых листьях, которые ее обеззараживают. Едят квакши насекомых и некрупных тараканов. Маленьких кормят каждый день, взрослых реже – пару раз в неделю…
Он отдернул принца за рукав, когда тот в очередной раз пытался избавиться от надоедливой квакши.
– …Аккуратней, Ваше Высочество! В коллекции есть пятнистые древолазы. Вот они. Маленькие, кр-р-расивые, но очень ядовитые лягушки, так как в природе они едят опр-р-ределенный вид муравьев. – Он отошел и зажег свет в темном углу комнаты, широко развел руками и таинственным голосом объявил: – Обратите внимание, тут содержатся пауки. Есть неядовитые, они очень спокойные и нешустрые. Выр-р-растают до полуметра в размахе лап и живут очень долго. Мы также привозим ядовитых, которые считаются достаточно р-р-редкими. В основном это у нас древесные виды. Но можем принять заказ на доставку и более крупных особей, например, мохначей. Они вырастают до значительных размеров и могут плести самую крепкую паутину. Ловцы нашей компании представлены во всех уголках импер-р-рии и готовы выполнить даже самый изощренный заказ. За соответствующую оплату, разумеется…
Рон Хан не решился трогать пауков и наблюдал за ними, оставаясь в стороне. Те хаотично лазили в стеклянных банках, а некоторые дрались, образовывая затейливые комки, переплетаясь тонкими лапками.