XVIII
Двери комнаты открылись, и вошёл Андрей, который был одет скромно, но со вкусом. Максу всегда нравилось умное лицо друга, его безграничное стремление к лучшему, правильному. Волосы у Андрея были тёмно-русого цвета, не слишком густые, голубые глаза, немного смугловатая кожа, придающая ему пущей важности. Всегда – строгая причёска, правильные черты лица, достаточно красивого и стоящего на вид, чтобы уверенно сказать: человек умён и поступает правильно. Максиму даже нравилось, как Андрей вошёл в комнату: открыл двери, вошёл, поставил свою сумку, потом вернулся к двери и закрыл её – и только после этого подошёл к Максу и произнёс негромко и уверенно:
– Ну, здравствуй, друг. Как твои дела?
– Хромаем потихоньку.
– Да ладно скромничать, хромаю. А я думал, скажешь: давно уже бегаю.
– Если бы, Андрей, если бы. Я бы с большим удовольствием сейчас побегал или в баскетбол бы сыграл.
– Ладно тебе переживать! Успеешь еще наиграться. Сейчас лучше выздоравливай.
– Так я изо всех сил стараюсь, дружище. Сам же видишь.
– Знаю Макс, конечно же, знаю, но мне от этого совсем не легче, ты же понимаешь.
– Андрей, скажи мне лучше, что там, в школе нового происходит, а-то я там уже сто лет не был.
– Всё точно также, разве что ты соскучился, и тебя переполняют чувства. А так – всё старо как мир.
– Да знаю я – это всегда так и было, тут уж ничего не поделать. Ребята как?
– Ты не поверишь: точно так же, как и были.
– Давай не будем о них, лучше ответь мне на другой вопрос: Светлана Викторовна уже вышла или еще нет? – Андрей долго ждал, когда же Макс спросит про Свету, а вместо ответа спросил:
– Она что, влюбилась в тебя?
– Я же говорил тебе, что ещё очень давно, даже и не помню, сколько лет прошло, а что?
– Мне это так стало заметно, что когда я на нее только посмотрю, она мне как будто говорит: “Андрюша, ты знаешь, я очень люблю Макса”. Ты хоть понимаешь, о чём я говорю?
– А сам-то ты как думаешь? Похож ли я на глупого человека? – Максим говорил совершенно спокойно, и Андрей в разговоре с ним всегда путался, не понимая: как к этому Макс относится, часто переспрашивал, а Макс в эти моменты думал: “Как же легко запутать человека, хоть и умного, но поддающегося коварной игре эмоций…”
– Зачем ты так резко? Просто меня это сильно удивило: я тебе и говорю, тем более, раньше я этого совсем не замечал…
– Так это же естественно, ведь раньше ты и под стол пешком ходил – это я тоже помню, а сейчас, когда она уже по уши влюбилась – тут трудно не заметить. Я с тобой согласен.
– Так, а ты её что, тоже любишь?
– Андрей, давай не будем об этом, я же уже говорил тебе, что “да”. Зачем к этому возвращаться? Я не понимаю…
– Ладно-ладно, я просто хотел уточнить для себя, но если ты не хочешь, то естественно не будем.
– Андрей, она хоть спросила что-нибудь обо мне или нет?
– Не только спросила, а подробно расспрашивала: как он и что он, даже кто к тебе ходит, спрашивала, представляешь?
– Надо же, я-то думал даже и не вспомнит. А оно вон как. Это меня очень радует!
– Даже задание тебе дала, вот что удивительно!
– Что еще за задание? Разве не могла позвонить и сказать? Она должна приходить и обучать меня, а не задания раздавать!
– Ты сначала дослушай, а потом уже расстраивайся. Помнишь, ты подходил к ней, и что-то говорил про роман Горького “Мать”?
– Конечно, помню! Я сказал, что буду его читать, а так как в школьной программе его нет, но если нужно, я могу подробно рассказать ребятам его содержание.
– Так вот, она просила меня передать тебе, чтобы ты написал реферат по-нему.
– А на какую тему, что не сказала?
– Нет, наверное, думала, что ты сам догадаешься?
– До чего же я могу догадаться, когда сам роман я уже прочитал еще неделю назад! А писать реферат по нему можно совершенно на любую тему, но насколько я понимаю, этот реферат должен быть ознакомительного характера, но в то же время и с акцентом на что-то. А на что именно – сложно догадаться.
– Макс, напиши обо всем сразу, ты же можешь, а если хочешь, то давай я уточню. Даже могу сказать, чтобы Света тебе сама позвонила, если, конечно, тебе это нужно.
– Ты ей просто скажи, что я спросил: на какую конкретно тему писать и все. Она тебе назовет тему, или скажет: я ему позвоню. Вот и вся проблема. Что тут голову-то ломать?
Андрей молча слушал, успокоившись, и думал: „Какая у друга странная любовь! К чему она может его привести? Однако, если Максу она для него чего-то нужна, то он её точно использует! Интересно, а мне он потом расскажет или нет? Думаю, да”.
– Слышишь, Макс, девчонки нас с тобой звали в совет старшеклассников. Как ты на это смотришь?
– Согласен. Помогать нужно? Буду только рад оказать посильное содействие: чем сможем, тем и поможем.
Двери в комнату снова открылась, и в нее вошел Роман с грустным лицом гения – Максиму так всегда казалось: это был человек очень большого ума, но жизненные мелочи его сильно угнетали, даже как-то неадекватно на него влияли. От этого он очень странно себя вёл, даже сейчас: закрыл двери, войдя в комнату, прошел, ни говоря, ни слова, сел между Андреем и Максимом на кровать, думая о чем-то своём и совершенно не обращая никакого внимания на них, как будто в комнате он был один. Андрей очень удивился такому поведению Романа, но ничего не сказал. Максим – нет, потому что знал, что Рома не переносил постороннего присутствия, если хотел пообщаться с конкретным человеком – чтобы никто не мешал и не сбивал с мысли.
– А мне что-то не очень охота, ведь там ничем серьёзным не занимаются, кроме организации всемирных праздников, и совсем не решают проблемы школьников.
– Согласен с тобой полностью. А какие могут быть проблемы у школьника? Оценки – зависит от него самого, родственники – это личные проблемы и огласке не подлежат. Что же тогда можно решать там и для чего? Чтобы вся школа знала о твоих проблемах? а тебе было стыдно даже заходить в нее, не-то чтобы там учиться.
– Ладно, Макс, я пойду, а-то уроки надо делать.
– Так ведь не доиграли еще, – кивнул Максим на шахматы.
– Давай, я приду в выходной, и мы сыграем, хорошо? Только не обижайся, хорошо?
– Андрей, я бы еще на тебя обижался! Ты что, смеешься надо мной что ли? Все в порядке, только я тебя попрошу, если конечно тебя не затруднит, то заходи чаще, ладно.
– Хорошо, ты только выздоравливай! Пока! – И Андрей вышел из комнаты, а Макс, даже не посмотрев сторону Романа, лег на своей кровати и закрыл глаза. Спустя еще несколько минут, Рома произнес:
– Ты что спать, Максим!?
– А что еще делать? Не в футбол же идти играть!
Роман снова сидел молча, пристально всматриваясь в одну точку и не шевелясь. Смотря на него, у Макса всегда было ощущение, что в голове друга ютятся гениальные мысли вокруг чего-то главного, очень важного. Ставит перед собой невозможные цели и всё равно, чтобы не случилось, всё-таки добьется того, к чему шёл. Макс в это верил и уже давно привык к необычному поведению Ромы, считал его братом и относился к нему как к родному человеку.
– Давай в шахматы сыграем, если хочешь.
– Ты же не любишь шахматы? – Удивлялся Макс, а сам подумал: “Не хочет, чтобы я спал”.
– Постоянно не люблю, не люблю – а сейчас можно сыграть.
– Рома, о чём ты всё время думаешь? – Спросил Максим, расставляя шахматы. Роман долго смотрел на фигуры, затем сходил пешкой, и ещё не убрав руки, спросил:
– Как ты думаешь, есть ли загробная жизнь?
– Думаю да. Без всякого сомнения, а зачем тебе это, Ром?
– Понимаешь, я размышляю над такими вопросами, ответ на которые чтобы найти, нужно понять суть человеческого существования. Сколько бы я над этим не думал – всегда приходил только к одному решению: если иного мира нет, – значит, нет и смысла существования человека.
– Да Рома, ты абсолютно прав. Я сам хотел тебе об этом подобное сказать.
– Что же тогда человек, Макс? Для чего мы живем – вот что непонятно мне.
– Смотри, что думаю я: есть один мир, в котором созданы благоприятные условия для всех. Там все хорошие и правильные, но чтобы точно определить – кто и что собой представляет, на что способен – возможным не представляется. Вот и создал Всевышний – материальный мир: меня и тебя, и всех остальных. Каждое существо нематериального мира отправляется сюда и проживает какой-то промежуток времени – каждый свой – что мы здесь называем “жизнь”. Однако, эта жизнь, точно так же как и материя, никуда не исчезнет, а переходит в другие формы. Значит, жизнь – бесконечна, но здесь на Земле мы только временно, а уже потом пройдем испытания или нет, выполним или нет то, что должны – будем за всё отвечать!
– И что же я должен сделать?
– Я не знаю, Ромка – каждый сам ищет ответ на это вопрос. Многие не находят и идут по неправильному пути, а уже потом, через пару сотен лет по-земному времени, рождаются заново: в другой стране, теле, назначении, – снова начинают искать, и очень многие не находят и снова мучаются от этого, понимаешь?
– Думаешь, мне легче от этого. Уже долгое время я также ищу чего-то, как ты и говоришь: “свою задачу”, но не могу найти, Макс! Не могу ни на что решиться, понимаешь? Это такое непонятное сомнение, что-то сродни страху или чему-то близкому к нему ощущение – мешает мне и не даёт даже с места сдвинуться.
– Рома, я всё это прекрасно знаю – сам через всё прошёл. Могу только подсказать, что в каждый момент ты должен правильно сориентироваться и точно определить, что и как тебе необходимо сделать. Именно – вот это наиболее важно, понимаешь меня? Но сделать не так, как бы тебе хотелось, а так как нужно.
– Как это?
– Неважно, хорошо тебе от этого будет или плохо, нужно тебе это вообще или нет, – об этом думать совершенно не стоит, пойми. Необходимо только осознать важность и правильность каждого своего поступка. Делать всё, осознав, что это именно ты должен сделать, а не кто-то другой за тебя со всем справится. Тем более – именно сейчас, а не завтра, или вообще неизвестно когда, если время будет упущено, а делать уже ничего не надо.
– Но это же почти невозможно: сразу всё понять, решить: что и как сделать, да ещё так, чтобы это было правильно.
– Я знаю, но если ничего не делать, то для чего же тогда жить, скажи мне, пожалуйста? Чтобы кушать и ходить в туалет?
– Ну, зачем так утрировать, Макс?
– А что я утрирую? Оно ведь так и есть. Все же так живут! Шах!
– Да, я вижу, ухожу. Так каким же образом нужно всё изменить? Как это всё сказать? Мне сложно вот так сразу всё понять и увидеть.
– В самом начале нужно посмотреть на себя, измениться в лучшую сторону! Ты сам мне говорил, что нужно стремиться к совершенству, помнишь? Так вот только достигнув этого совершенства, ты сможешь всё сам понять и увидеть. А сейчас искать ответ – только время упускать. Работай над собой, Роман! И всё будет!
– Ты имеешь в виду возвышаться духовно и подчинить себе плоть?
– Именно. Давить всё, что связано с ней – все людские пороки и желания. Всю грязь – долой!
– Спасибо Макс, я всё понял. Ты не обидишься, если я пойду домой?
– Иди, не издевайся надо мною: обидеться…
– Прости. Пока.
XIX
Светлана Викторовна вышла из школы опустошенная и выжатая как лимон. Она не была готова к таким переменам. Вначале даже показалось, что вся её теплота и любовь к ученикам и к работе, которую считала своим призванием, – все это разбилось о стену их непонимания и страха и разлетелось на мелкие кусочки. Света даже испугалась, думая: „Стоит ли всё это вообще делать, или лучше смириться?” Однако вспомнила, что не отступит, и попыталась успокоиться, осматриваясь по сторонам. Еще не доходя остановки, увидела Андрея.
– Андрюшенька, ты ещё не был у Максима?
– Я сейчас иду от него.
– Как он там? В порядке?
– У него всё хорошо. Про Вас спрашивал, я ему всё передал, как вы просили.
– Молодец, умничка!
– Светлана Викторовна, Максим просил сказать вам, что роман Горького “Мать” он уже прочитал, и хотел бы уточнить: на какую конкретно тему писать реферат…
Света больше ничего не слушала, снова чувствуя силу любви Максима. Он ведь спрашивал про нее! Она не успела даже дать задание, а он уже прочитал такую сложную и большую по объему книгу. „Ну, никак не верится…” Андрей всё ещё что-то говорил, а Света, оторвавшись от своих мыслей, перебивала:
– Спасибо тебе большое, Андрюшенька, я ему сама позвоню. До свидания. – И пошла дальше, оставив удивлённого Андрея стоять возле дороги. Он не мог поверить: „Надо же, как она его любит! Странно, сказала всё то же самое, что и Максим говорил. Неужели он её настолько любит, наперед зная: кому и что скажет? Просто поразительно, я ещё никогда о таком не слышал…” Уже стало темнеть, и Андрей медленно пошел домой, не переставая удивляться, а Светлана, задумавшись, перешла дорогу, прошла остановку, решив пешком добраться до дома. Уже не думала о транспорте, потому что с невероятной быстротой путались её мысли: „Нужно покушать приготовить, позвонить Максиму. Приготовиться к завтрашним занятиям, достойно вести себя с мужем, сыном!” Сначала это сильно раздражало Свету: казалось, что она думает обо всем сразу и в то же время ни о чём, а это мешает сосредоточиться на конкретном деле, как давно уже привыкла. Однако, стала замечать все чаще, что в одно и то же время она может не только думать о нескольких вещах сразу, но и принимать по ним правильные решения. Это новое в себе открытие её и пугало, и настораживало, даже приводило в замешательство, но Светлане было непонятно, почему она относилась к этому совершенно спокойно: не переживала, не нервничала, и никакие эмоции её с толку не сбивали по этому поводу. Света даже гордилась собой, что у неё уже довольно хорошо получается для начала. „Да – это любовь Максима, но всё равно я многое могу! Значит, всё это есть, а я столько жила и не верила!” – Войдя в квартиру, она также вслух произнесла, всё ещё находясь в своих мыслях:
– Наконец-то!
– Что именно?! – Спросил муж. Свету этот вопрос застал врасплох, но она быстро справилась с собой:
– Наконец-то! Я дома! Ура!
– Что с тобой, Светочка? Всё ли в порядке?
– Всё просто отлично, Вадик! – Она обняла его и поцеловала в губы долго и с нахлынувшими волной чувствами, от чего Вадим совсем растерялся, поддаваясь желанию жены. Он чувствовал, что и его накрывает как будто огромной волною, которой противостоять, независимо ни от чего – невозможно. И уже не контролируя своих действий, растворялся вместе со Светланой в этом едином любовном союзе, казалось бы, до боли знакомому им, но каждый раз, когда они были вместе, понимали: ничего подобного ранее даже и не предполагали. Все было для них новым, начиная с поцелуев и прикосновений и заканчивая всеми их ощущениями, когда пребывали в каком-то другом измерении вместе. Даже то обстоятельство, что, вроде бы, они по-максимуму близки, – находились где-то в необыкновенном отдалении, как будто огромные расстояния и непреодолимые промежутки времени не давали им раствориться друг в друге и до конца осознать силу, овладевающих в этот момент ими чувств. Находясь во власти незабываемых ощущений, им казалось, что так будет всегда – бесконечное наслаждение и безграничное счастье. Однако такие периоды не слишком радовали своей продолжительностью.
– Я люблю тебя, – говорил Вадим уже по-другому, нараспев – не так как обычно.
– Я тоже, – шептала в ответ Светлана, но всё время думала: „Правильно ли я говорю в такие моменты? Правду ли? Или что-то не договариваю?” Но она не могла договорить, решив для себя, что ещё до конца не готова.
– Что приготовить, Вадик?
– Я уже приготовил плов, дорогая. Сегодня пришёл с работы рано…
– Да ты – моё золотко бесценное!
– Может, куда-нибудь сходим сегодня, дорогая, как ты считаешь?
– Давай просто прогуляемся по улице. Что-то мне никуда не хочется.
– Конечно, я с тобой полностью согласен. Но сначала покушаем и пойдём, хорошо? – Они так и лежали рядом друг с другом, и уже совершенно ничего не хотелось: ни кушать, ни гулять… Когда Света открыла глаза, то увидела, что проспала ровно два часа. Вадим спал. Она, чтобы его не будить, тихонько встала и вышла из спальни в зал. Её желание позвонить Максу всё крепло, и какая-то невероятная сила подталкивала её к телефонному аппарату. „А что я так волнуюсь? Ведь у меня есть причина, чтобы ему позвонить…”
– Здравствуйте, а Максим дома.
– Да, я вас слушаю, Светлана Викторовна! – Она не ожидала такого поворота событий. Даже не заметив, что он не поздоровался, не в силах была понять: почему же он её сразу узнал, ведь звонила всего второй раз. Макс терпеливо ждал, что она скажет. Светлане вдруг так захотелось, ну хоть чуточку намекнуть о своих чувствах, но что-то от этого удерживало, и она своим обычным голосом учителя, больше, наверное, выдавила из себя, чем сказала:
– Как твои дела? Выздоравливаешь?
– Гипс давно сняли, начинаю понемногу ходить, пока ещё с костылём.
– А нога не болит, не беспокоит?
– Да вроде бы нет. Всё нормально. – Света, как-то стеснялась давать ему какие то задания, наверное, от того, что не хотела объяснять истинную причину своего отказа проводить уроки, а кривить душой уже отвыкла.
– Максим, ты на меня не сердишься, что я к тебе не прихожу и не провожу уроки?
– Нет-нет, что вы. Вы же дали мне задание, а я всё изучаю самостоятельно, как и договаривались.
– Мне бы очень хотелось почитать твой реферат по роману Горького “Мать”.
– Я его уже прочитал, но не знаю на какую тему писать.
– Напиши его как общий – ознакомительный с произведением, делая уклон на отношения сына и матери.
– Вы имеете в виду психологический анализ близких, родственных отношений, если я не ошибаюсь? – Светлану передернуло, она никак не ожидала такого точного, научного ответа…
– Да… да… ты совершенно правильно заметил: нужно в полном объёме изложить всю психологию их отношений, но так, чтобы ребята поняли, и были затронуты абсолютно все аспекты.
– А какой примерно должен быть объём реферата?
– Думаю, что листов десять, наверное, хватит.
– Так там же будет много цитат, а моих мыслей совсем чуть-чуть.
– Максим, лучше напиши так, как сам считаешь нужным. Только не упусти ничего, о чём мы с тобой договорились, ладно?
– Буду стараться, Светлана Викторовна!
– Ты когда в школу-то начнешь ходить, примерно хоть можешь сказать?
– После восьмого марта – уже точно, потому что весь февраль просижу дома, а до восьмого марта выходить на три дня – незачем.
– Тоже верно. По школе, только честно, соскучился?
– Если честно, то не очень, а вот по вам – очень соскучился. – Света даже и не знала, что ответить, немного помолчав, сказала:
– Ничего, уже скоро увидимся. Выздоравливай быстрей и обещай мне, если будешь себя чувствовать не очень хорошо, в школу не придешь, пока полностью не выздоровишь. Обещаешь?
– Да, Светлана Викторовна – даю слово. – Света так и сидела на диване возле телефона, захваченная чувствами, и все еще не веря в то, что решилась позвонить. Прекрасно понимая, что и для Максима этот звонок очень важен, а если бы не решилась позвонить, скорее всего, он позвонил бы сам.
– Светочка, что-нибудь случилось с тобой? – Проснулся Вадик.
– Нет, всё в порядке, давай попробуем твоего плова. Он, наверное, очень вкусный.
– Ничего себе мы с тобой поспать! Время-то уже половина девятого!
– Так что теперь на улицу не пойдем?
– Почему это? Конечно, пойдем!
– Сейчас, я быстро разогрею, – говорила Света и гремела кастрюлями, вскипятила чайник, накрыла на стол.
– Свет, ты с кетчупом или майонезом?
– Майонезом и чесноком, если можно.
– А от чего же нельзя?
– Мало ли, всякое бывает в жизни…
– О чем это ты хочешь сказать? – Не понял Вадим, но жена не отвечала ему, и он решил больше не мучить её вопросами. Они спокойно кушали и смотрели друг на друга, иногда улыбаясь, а иногда и подмигивая друг другу. Потом Света убирала со стола и мыла посуду, курила. Вадик ждал её на улице, а она ещё долго собиралась, медленно и не торопясь, как всегда перед чем-то важным.
XX
Максим вышел из своей комнаты где-то около трёх часов, и, опираясь на костыль и ещё сонный, увидел в зале большой накрытый стол, полностью сервированный. На столе стояло вино и шампанское, даже коньяк. “Странно, – подумал Макс, – что же это за праздник намечается, а я даже и не знаю?!” Почувствовал вкусные запахи: жареной курицы, различных салатов. Прислушавшись, понял: мама дома одна и что-то достаёт из духовки. Спустя совсем немного времени, ему в нос ударил запах любимого торта. Сразу же забурлило в животе, и он больше не собираясь сдерживаться, пошёл на кухню. Мама увидела его ещё в коридоре и вышла навстречу, улыбаясь.
– Мама, а что у нас за праздник сегодня?
– Вот те здравствуйте и приплыли. Вашему величеству сегодня исполняется шестнадцать лет, извольте знать!
– Я что-то совсем забыл…
– С днём рождения, сынок! Хочу пожелать тебе счастья и здоровья, а денег я думаю, ты сам себе заработаешь! Сходи пока в зал, если хочешь, там твой подарок стоит между диваном и телевизором – от всей нашей семьи! А я пока положу тебе покушать.
“Что же там, интересно, за подарок такой? – Ковыляя в зал, подумал именинник, – и что он делает между диваном и телевизором?” Чтобы не обходить праздничный стол, он залез на диван и лёг головой к телевизору, увидев свой подарок. Это был огромный двух кассетный магнитофон со съёмными колонками и радиоприемником.
– Спасибо за подарок, мама, он мне очень понравился! Дорогой, наверное?
– Иди, кушай, давай, а-то целый день ничего не ел. Так же нельзя.
– Мама, а гости во сколько придут?
– В шесть или в семь часов: кто как сможет после работы.
– А торт какой?
– Медовый, ты же такой любишь…
– Мне, наверное, нужно одеться приличней, как ты думаешь во что?
– Надень брюки, да рубашку или футболку. Что хочешь, то и одень.
– Ладно, придумаю. Не переживай!
Макс ушел к себе в комнату, тихо включил музыку и услышал, что в двери кто-то позвонил. „Наверное, ко мне, – подумал и услышав из коридора мамин голос: “Проходи – проходи”. Понял, – точно ко мне”. Максим даже и не знал: удивляться ему или радоваться, когда увидел Ляну.
– С днем рождения, – она поцеловала его в щечку, вручила рубашку и открытку, добавив, – носи на здоровье!
– Спасибо, Ляна, а-то я думал, что сегодня одеть. Вот и решение: одену твою рубашку.
– Ты её сначала померь, на глаз брала, точно не знаю: подойдёт или нет.
– Как тут и была, смотри: тютелька в тютельку.
– Надо же подошла, я рада, зря переживала!
– Классный подарок, ещё раз спасибо, – теперь уже он её поцеловал тоже в щёчку, – Ляна, ты – настоящий друг!
– Я знаю, – вздохнула Ляна, – думаешь, мне от этого легче?
– Мне тоже нелегко, но что же я могу сделать, дорогая ты моя?
– Если ты не знаешь, то откуда мне знать?
– Ляна, а помнишь, когда я у тебя спросил: будешь ли ты моей девушкой? Что ты мне на это ответила, вспомни?
– Я сказала тебе: зачем я тебе такая нужна, что я некрасивая, ничего не люблю делать по дому: готовить, убирать и так далее, что даже если и выйду замуж, то он сам будет все делать, или каждый сам для себя. Ещё допускается: пол-очереди.
– А что я на это ответил, помнишь?
– Конечно! Ты сказал, что красоту девушки определяет для себя парень, а не она сама, и что с домашними делами уже потом можно разобраться – это не такая уж и проблема.
– Но ты же не согласилась тогда, Ляна.
– Так это тогда было, а не сейчас.
– Вот тогда ты мне сама и сказала, что хочешь, чтобы мы остались друзьями, помнишь?
– Да, Макс, я помню.
– Даже и не знаю почему, – Максим загадочно улыбнулся, – мне это подходит, а что же случилось с тобою, Ляна?
– Не знаю, Макс. Что же со мною могло случиться?
– А не могла ли я влюбиться?
– Не издевался бы хоть надо мною, а? Как не стыдно!
– Я и не издеваюсь, а констатирую факт. Согласись, что терять друзей никому неохота.
– Тем более любимых.
– А разве ты меня любишь, Ляна? Вот лично я думаю, что нет. Тебе это только кажется.
– Привет, Ляночка! С днем рождения, Макс! Желаю тебе вот такую красивую девушку! Наверное, красивее Ляны уже нет. – В комнату вошёл Андрей.
– Спасибо, Андрей, я тоже так думаю, а она считает себя некрасивой, хоть я уже много раз говорил, что все девушки красивые, просто каждому нравятся разные. Не может же всем нравиться одна, хотя, возможно, бывает и так.
– Ходишь уже лучше, или нет?
– Ещё не очень – нога быстро устает, а потом нужно долго отдыхать.
– Гостей-то много будет?
– Думаю, да. Нам лучше поставить стол здесь, а взрослые пусть в зале отмечают. Как считаете?
– Так, несомненно, лучше, – сказала Ляна.
– Ляна, ты скажи там маме, чтобы она, нам отдельно всего приготовила, хорошо!
– Максик, давай тогда стол поставим, ты пока ляжешь и отдохнешь, а мы с Ляной накроем на стол.
Он лег отдыхать, сожалея, что главного и самого желанного гостя – Светланы Викторовны – не будет на его празднике. „Она даже не знает, когда у меня день рождение, – вздохнул именинник, – да если бы и знала, то всё равно бы не пришла. Зачем?” Он больше старался ни о чём не думать и молча лежал, стараясь не шевелиться, чтобы лучше отдохнуть перед совсем ненужным ему праздником…
Он почувствовал сквозь сон чей-то поцелуй в щечку.
– Максим, с днём рождения тебя, дорогой ты мой! – Тетя Люся поставила на него какую-то коробку и сверху положила футболку.
– Спасибо. Поставьте, пожалуйста, на стол.
– Пусть на кровати лучше, а-то там уже некуда ставить. Целая куча подарков. Ладно, я пошла к взрослым. Празднуйте здесь, детки.
В комнате у Максима было много народу, многих ребят и девчонок, которых пригласила сестренка, он вообще не знал, окинув всех взглядом, вышел в зал.
– А вот и именинник! – Хором закричали гости, когда Макс уже вышел в коридор, ему вслед донеслось, – Максим! Этот тост за тебя! Будь здоров! – Потом ему снова пришлось пройти через зал, чтобы вернуться в комнату. Ему в след что-то опять кричали, но не было слышно, потому что громко играла музыка. Войдя в комнату, сразу попал в объятия своей сестрёнки.
– Поздравляю тебя, братик! – И уже тише, добавила, – я тебя очень сильно люблю.
– Я тебя тоже, большое спасибо!
– Садись, покушай с нами, мы тебя уже заждались! – Макс сел за стол, и все сразу же подняли рюмки, бокалы с шампанским, а сам именинник поднял бокал с томатным соком.
– От имени всех здесь сидящих, от нашего дружного коллектива, хочу поздравить тебя, Максим, с днём твоего рождения! От всей души и своего большого сердца пожелать всего самого наилучшего, особенно здоровья…
– Спасибо всем за поздравление! – С ответным тостом встал именинник. – Мне очень всё понравилось! Я рад, что все вы сегодня здесь, что каждый из вас нашел время и уделил его мне. Сейчас я покушаю и посмотрю подарки, думаю, они мне все понравятся.
Никуда не торопясь, Макс стал кушать, наблюдая за происходящим праздником, постоянно обращая внимание на свою рубашку, которую подарила Ляна. „Теперь она будет моей любимой рубашкой, – вздохнул Максим, и решил больше сегодня ни о чём не думать, а отдохнуть душевно хоть раз, что называется “по-человечески”. – Тем более все так старались и организовали такой праздник для меня”. Все о чём-то разговаривали между собой, обменивались какими-то странными взглядами; двери в комнату постоянно открывались: то мама заходила и спрашивала, не нужно ли ещё продуктов, то кто-нибудь из взрослых всех фотографировал, то подходили к имениннику и что-то говорили, не понятно для чего. Однако, Максим даже сам этому удивляясь, чувствовал себя хорошо. Мало того, что много шума, отдохнуть вообще не было никакой возможности, и, закончив свою трапезу, пересел со стула на кровать, вытянув и расслабив свою ногу.
Вот и настал момент, когда стол отодвинули поближе к стене, и началась дискотека. Максим очень любил танцевать, но сейчас не мог, и чтобы себя этим не мучить, подошёл к письменному столу и увидел кучу подарков: часы ручные, рубашки, футболки, одеколоны, брелки, цепочки, даже деньги лежали на его столе. Ещё он нашел гель после бритья, пенку для бритья, какую-то импортную жвачку и целую стопу открыток. Больше всего Максу понравилась статуэтка божка-благополучия, которая стояла отдельно, и он её не сразу заметил…
– Макс, может, поиграем в карты, как ты на это смотришь?
– Давайте, в чём проблема?
– Кто будет играть с нами в карты? – Уже ко всем обратилась Катя.
Все уселись кружком и решили так, что если кто-то проигрывает, то выходит из игры, а потом проиграет другой и так далее. Потом все покушали торт и стали расходиться, а Андрей обещал Максу, что проводит до дома Ляну и Наташу, как оказалось, они жили рядом. Проводив всех, Максим с сестрой помогли матери убраться, а когда уже было всё сделано, он забылся долгим и сладким сном.