000
ОтложитьЧитал
– Давайте пройдёмся, – предложил незнакомец. – Есть вещи, которые лучше обсуждать, гуляя по этому великолепному парку. Отвечаю на ваш вопрос: да, это Земля, над нами сияет Солнце, вечером на его месте появляется Луна. Зачем изобретать велосипед? – Мужчина рассмеялся.
– Ну, мало ли… А страна? Или в параллельном мире не принято делить территорию на страны? – вынырнув из задумчивости, уточнила Мария. Она чувствовала себя немного странно: с одной стороны, от мягкого бархатного голоса незнакомца у неё вдоль позвоночника пробегала приятная дрожь, с другой – что-то настораживало… нет, удерживало на расстоянии. Несмотря на всю её любовь к красивым мужчинам.
– Наверное, принято, только никто не заморачивается, – он пожал плечами. – Какой в этом смысл, если можно попасть куда угодно.
– Я всё еще не понимаю, – Мария наморщила лоб. – Может, начнем с самого начала: кто вы такой?
– Не делай так. Тебе не идёт, – незнакомец кончиком указательного пальца разгладил ей складку между бровями, и Мари убедилась, что он не говорящая галлюцинация, а обычный живой человек. – Я, – лицо его стало грустным, – судя по всему, тот, кого вы не узнали. Что ж, этого стоило ожидать. Рэй меня предупреждал.
– Рэй? – встрепенулась Элина. В памяти на мгновение возник смутный образ: высокий, широкоплечий, волосы цвета золота…
– Мой друг, – пояснил незнакомец. – Полагаю, его вы тоже не помните.
Втроём они медленно шли по тропинке мимо холма. Элина то и дело оглядывалась, поэтому немного отстала.
– Это ваш дом стоит там, в саду? – спросила Мария.
– Здесь много домов. Какой именно тебя интересует?
– Большой, старый… – Она объяснила подробнее. – Странно, что мы сумели поставить машину в гараж, но не смогли открыть входную дверь. Пришлось остановиться в домике по соседству.
– А-а-а, – протянул незнакомец. – Видишь ли, этот дом принадлежит твоей подруге Линн и моему другу Рэю. Они вместе создали его – своего рода место встреч и отдыха. Мы часто бывали у них в гостях… впрочем, едва ли ты это помнишь. Проблема в том, что вы так сильно изменили свою природу… точнее, изменили ей, что дом этот сейчас для вас недоступен. Так бывает. Но зато вы не заблудились и нашли жилье для гостей.
– Во многом благодаря коту, – хмыкнула она.
– Бастиан – опытный Провожатый и прекрасно справился со своей задачей. Ни Рэйлен, ни Мьори-Ланс не смогли бы помочь вам. У этой реальности свои законы.
– Мьори… кто?
– Торн Мьори-Ланс, старинный приятель Линн. Они встретились очень давно в одном из миров, сдружились и с тех пор были неразлучны.
– Он выглядит, как огромная чёрная… эээ… кошка?
– Нет. Огромный и чёрный – да, но назвать его кошкой можно лишь в том случае, если он примет подобный облик.
Неожиданно Мария почувствовала, что Элины с ними больше нет. Она обернулась и поняла, что не ошиблась. В какой момент и куда ушла подруга, оставалось загадкой. Теперь они с незнакомцем находились фактически наедине: это настораживало, но не настолько, чтобы броситься прочь сломя голову с душераздирающими криками о помощи.
«Он хотел этого, – вдруг осознала Мари. – Хотел, чтобы мы остались вдвоём, и этот мир выполнил его просьбу. Не удивлюсь, если Элина даже не заметит, что идет по парку одна».
– Вы сказали, здесь много домов, – осторожно начала она. – В том числе, наверное, и ваш.
– Так и есть, – мужчина кивнул, а потом усмехнулся краем губ: – Дома Странников на Перекрёстке миров чаще всего пустуют. Честно говоря, в них нет необходимости, но мы всё равно создаем их по одной простой причине: дом – это константа. Нечто постоянное, своего рода якорь, который удерживает нас в череде переходов. Место встречи с теми, кто тебе дорог и кого ты всегда рад видеть. Да, в него можно и не попасть, если дело совсем плохо, но сам дом никуда не денется. А бывает и так, что на свет в окне приходят те, кто заблудился и потерял себя. И это их шанс… Такая вот метафизическая муть, – неожиданно закончил он.
Мария смотрела на него широко раскрытыми глазами. Разум говорил ей, что этот человек – сумасшедший и несёт околесицу, которая не вписывается в привычную картину мира. Но чувства… Они подсказывали, что эта картина мира – всего лишь сон. И что она вот-вот проснётся.
– Значит, мы – Странники, – Мари с трудом подавила скептический смешок. – Вы, я, Элина и этот ваш… как его?.. Рэй.
– Совершенно верно.
– Ну, хоть не набившие оскомину Избранные… И чем же занимаются Странники, помимо или во время странствий?
– Решают проблемы. – Казалось, мужчина не замечает её насмешливого тона. – Своего рода траблшутинг, если ты понимаешь, о чём я.
Мария понимала. Ей не раз удавалось легко и изящно решить вроде бы неразрешимые задачи. Правда, ей за это никто не платил.
– Ну, хорошо. А мой дом тоже находится где-то здесь?
– Разумеется.
– А… хм… могу я увидеть то, что вы называете моим домом?
Незнакомец остановился и посмотрел ей в глаза. Удивительным был этот долгий взгляд: изучающим, нежным и полным глубокой печали.
– Ты уверена, что хочешь этого? – наконец спросил он.
«Что там может быть? Старые развалины, паутина на стенах, летучие мыши на чердаке? – подумала Мария. – Не страшно. Даже если опыт будет шокирующим, это только к лучшему: быстрее проснусь».
– Да, – твёрдо проговорила она.
– Хорошо, – ответил он.
А потом легко подхватил её на руки и понёс.
В первую минуту Мария даже не нашла, что сказать. Ну не спрашивать же, что он делает, – тут всё понятно. К тому же она дала согласие… хотя и не представляла, что путешествие домой будет выглядеть именно так.
Тропинка перетекла в аллею, и вскоре они оказались в красивом саду, утопающем в ярких цветах. На небольших зелёных лужайках журчали весёлые фонтаны, над клумбами летали жёлтые бабочки, а за деревьями виднелся просторный и светлый коттедж с широкой террасой, огромными окнами и раздвижными дверями.
– И это – мой дом?! – искренне удивилась Мари.
– Наш дом, – поправил незнакомец, поднимаясь вместе с ней по ступенькам крыльца.
– Наш? Это уже интересно… Получается, мы живём вместе? И с каких таких пор?
– С очень давних, – он толкнул ногой дверь, и та послушно отъехала в сторону. Мария почувствовала себя новобрачной, которую по традиции после свадьбы переносят через порог её будущего семейного дома, и ужасно смутилась.
– Может, вы меня наконец отпустите? – попросила она. – Я бы и сама сюда дошла, не стоило так напрягаться.
– Стоило, – мужчина снова пристально посмотрел на неё. – Ты бы не нашла это место. С некоторых пор оно для тебя не существует.
– Почему? – Мари с любопытством огляделась. И первое, что заметила, – надпись на большом зеркале в холле, сделанную тёмно-вишнёвой помадой:
«Прощай навсегда!»
– А-а, понятно, – протянула она. – Судя по всему, мы расстались. Интересно, по какой же причине?
– Так и есть, – не слишком охотно подтвердил незнакомец и аккуратно опустил её на пол. – А сама не помнишь?
– Может, освежишь мою память? – Мария повернулась к нему и скрестила руки на груди. В конце концов, если они жили вместе, можно без особых церемоний перейти на «ты».
Мужчина взглянул на часы, едва приметно нахмурился и опустился в стоящее рядом плетёное кресло.
Мари терпеливо ждала.
– Я не смог назвать тебе своё Истинное имя. Назвал то, которое нравилось больше других, и однажды ты решила проверить его истинность. Использовала простейшую магию подчинения, чтобы посмотреть, что получится. Естественно, не получилось ничего. Результатом был скандал, обвинение меня во всех существующих грехах, вот эта трогательная надпись и твоё исчезновение. – Он поднял голову и посмотрел на неё. – Собственно, вот и всё.
Она прищурилась. Очень знакомо. И очень недобро:
– Не смог, говоришь? Или не захотел? А может, побоялся?
Стены дома слегка дрогнули. Мужчина устало вздохнул:
– Ты здесь, потому что хотела вернуться сюда. Одного моего желания было бы недостаточно. Неужели сквозь беспамятство ты искала дорогу домой, лишь для того чтобы продолжить скандал?
– А ты надеялся, что я снова, как последняя идиотка, упаду в твои объятия? – она рассмеялась, а потом испуганно прикрыла ладонью рот и, краснея от стыда, пробормотала: – Простите… я сама не понимаю, что говорю. Это же грубо… так нельзя!
– Это называется «очаровательная прямота», которая мне всегда в тебе нравилась, – глядя в сторону, как-то слишком мрачно отозвался он. – Не стесняйся. Расслабься и продолжай.
«Я схожу с ума», – с ужасом подумала Мари, ощущая, сколько обиды и злости звучит в её вырвавшемся наружу внутреннем голосе:
– Ты обманул меня. Я доверяла тебе, как доверяют самому близкому человеку. Назвала тебе своё имя, научила своему языку, рассказала всю правду о своём прошлом. А ты мое доверие предал!
Синие глаза незнакомца пристально взглянули на неё, и Мари стало не по себе от этого взгляда.
– Ты сказала, что я не любил тебя. Тогда позволь спросить: если ты решила проверить меня, любила ли ты сама? Ведь, по твоим же словам, любящие должны полностью доверять друг другу.
– Не меняй тему. Мы говорим не обо мне.
– Не уходи от ответа, – он снова бросил взгляд на часы. – Прошу тебя.
Мари показалось, что от двойного потока мыслей у неё сейчас лопнет голова, а от обилия эмоций разорвётся сердце.
– Я любила тебя, – через силу выдавила она. – Просто… мне стало интересно. Я всегда была… чересчур любознательной.
– Тогда почему ты ушла, ничего не сказав ни Рэю, ни Линн? Ты ведь никогда так не поступала.
– Я… не помню, – Мария сжала ноющие виски. – Кажется, я… ужасно разозлилась.
– Ну, еще бы… Мы оба в тот день повели себя не лучшим образом. – Он вздохнул. – Я тоже не удержался и… наговорил глупостей, о чём потом пожалел.
– Да-да, припоминаю… Ты обвинил меня в том, что я тебя просто использовала. Удобно устроилась, пользуясь твоей жизненной силой, принимая твою любовь и заботу и ничего не давая взамен… Очень мило. После этого мне расхотелось не то что видеть тебя, но и находиться с тобой в одном измерении.
– Я не обвинял. Я всего лишь задал вопрос, потому что тоже разозлился. Не стоило этого делать, но… Ладно, не важно. Прошлого уже не изменишь.
– Это точно, – отозвалась Мари, потирая лоб и ощущая слабость в ногах, как после хорошей пробежки.
– Я не назвал тебе своё Истинное имя по одной простой причине. – Мужчина поднялся и отошёл к окну. – У меня его нет. И никогда не было. Имён было много, но ни одно из них не являлось Истинным. Мир, который создал меня, дал мне, пожалуй, всё, кроме этого.
И Мари почувствовала – сейчас он говорил чистую правду.
– Почему ты не сказал сразу? – поинтересовалась она после небольшой паузы.
– Глупо получилось, – голос его прозвучал словно издалека, и Мари показалось, что черты незнакомца как-то поблекли, словно стали прозрачнее. – Прости.
– Ты мог объяснить всё, как есть, – уже спокойно сказала она. – Я бы поняла.
– Я подумал, что истина покажется тебе попыткой сохранить мою душу в неприкосновенности. Ты открылась мне, и я хотел отплатить тебе тем же, преподнести равноценный дар…
– И преподнёс пустую подарочную обертку. Из лучших побуждений. Видимо, ты плохо меня знал.
– Я не думал, что ты когда-нибудь станешь проверять. Мне казалось, мы полностью доверяем друг другу. А потом… я готов был всё рассказать, но ты уже не желала слушать. – Его голос звучал всё тише. Он обернулся, и Мария увидела на его губах печальную улыбку. – Прости меня.
– Мне не за что тебя прощать, – она опустила голову и буквально заставила себя продолжить: – Ты прав, глупо получилось. Глупее некуда. Потому что у таких, как я, тоже нет Истинных имён. Имя, которое я назвала тебе… его мне дала Линн, моя единственная подруга. И если бы ты когда-нибудь тоже решил проверить…
Мария замолчала. Синеглазый незнакомец тоже долго молчал, а потом еле слышно вздохнул:
– Я рад, что нам удалось встретиться и поговорить. Это того стоило.
Его силуэт таял на глазах.
– Что происходит?! – Мария непонимающе разглядывала его. – Подожди… Не оставляй меня здесь, пожалуйста!
– Ты уходила навсегда, и я заплатил слишком высокую цену за то, чтобы помочь тебе вернуться. Теперь меня ждет Безмолвие. – Он попытался улыбнуться и не смог. – Но я не теряю надежды увидеть тебя снова. Всех вас. Shoot this trouble, Waellarie…
Незнакомец исчез.
Мария застыла на месте с открытым ртом. Живой, настоящий, физически ощутимый мужчина просто взял и исчез – это не укладывалось в голове. Разум отказывался верить увиденному, и Мари на мгновение зажмурилась, а потом снова открыла глаза. Ничего не изменилось. Только в светлом и прежде уютном доме стало пусто и холодно.
– Прости, – еле слышно прошептала она. Хотела еще что-то добавить, но из горла вырвались только жалобные всхлипывания.
Впервые в жизни она не понимала, почему плачет. То ли потому что с синеглазым мужчиной – её мужчиной! – случилась какая-то беда; то ли потому что ситуация оставалась неясной и заставляла её ощущать полное бессилие; то ли потому что виноватой во всём происходящем, как ни тяжело это признавать, оказалась именно она.
Нужно было что-то со всем этим делать. С чего-то начать.
Мария вытерла мокрое лицо ладонью, подошла к зеркалу и, вытащив из кармана бумажный платок, стала стирать тёмно-вишнёвую надпись. Это было трудно: буквы словно въелись в поверхность зеркала, приходилось отскабливать их ногтями. Закончив, она немного подумала, достала из другого кармана розовую помаду-карандаш и уверенно написала на чистой поверхности:
«Мы скоро вернёмся».
Еще в самом начале прогулки Элина вдруг поняла, что невесть откуда взявшемуся мужчине и её подруге есть о чём поговорить с глазу на глаз, поэтому, улучив момент, свернула на другую тропинку и не спеша направилась к дому. Ей нравилось здесь, в этом тихом безлюдном парке, похожем на лес; тропа выводила её то к декоративным прудам, то к аккуратно подстриженным зелёным лужайкам. На одной из таких лужаек она увидела качели и не смогла отказать себе в удовольствии покачаться.
День еще только начинал превращаться в вечер, но на тёмно-голубом небе уже можно было различить несколько крупных звёзд. Вот одна из них вспыхнула, покатилась по небу, оставляя за собой золотистый след, и увиденное отозвалось в душе Элины каким-то странным ощущением, будто она уловила некий сигнал или знак… Но какой? Память хранила молчание.
Элина тряхнула головой, пытаясь вспомнить, что могла означать падающая звезда. Золотистый след. У него волосы такого же цвета… Молодая женщина вздохнула. Она сотни раз представляла, как произойдет их встреча, но в своих видениях, где-то на грани между явью и сном, ни разу не смогла перешагнуть порог их общего дома. Не зря эта проклятая песня о Городе, которого нет, преследовала её. «Мне до него последний шаг, и этот шаг длиннее жизни»… Ей во что бы то ни стало нужно было сделать этот шаг, чтобы потом, задыхаясь, пробежать по старым ступенькам (две, затем пять и еще три), распахнуть дверь (ручку вниз и от себя) и, оказавшись внутри, увидеть свет и почувствовать тепло. Неведомое проклятие исчезнет только тогда, когда она войдёт в гостиную и Рэйлен, стоящий у камина, обернётся и увидит её. Когда их руки соприкоснутся в сердце дома, всё в мире вновь станет правильным…
Качели остановились. Элина нехотя поднялась и продолжила путь.
Уже смеркалось, когда на одной из аллей возле гостевого дома она встретила Марию. Подруга была одна. Увидев Элину, блондинка подошла ближе. Что-то неуловимо изменилось в ней. Не внешне. Внутренне.
– Где он? – спросила Элина, чувствуя, как что-то нехорошо сжимается внутри.
– Ушёл, – помедлив, ответила Мари.
– Куда?
– Он назвал это место Безмолвием, – она выглядела усталой и опустошенной. – К сожалению, мне это ни о чём не говорит.
– Когда ты сказала «Безмолвие», у меня мурашки по спине пробежали. – Элина помолчала и вновь посмотрела вверх: – Как думаешь, падающая звезда с ярким следом – хороший знак?
– А что, упала звезда? – Мари с интересом уставилась в небо.
– Некоторое время назад, когда я качалась на качелях.
– Любопытно… Когда ты сказала об этом, у меня в голове завертелись строчки стихотворения… или, может быть, песни. «В небе звезды след. В доме горит свет…» – задумчиво процитировала Мария. – Остальное, увы, ускользнуло из памяти. Промелькнуло и исчезло, как та самая звезда.
– «В доме горит свет»… Может, это означает, что надо вернуться к моему дому и попытаться попасть в него еще раз? – Элина вопросительно посмотрела на неё.
– Не уверена, что получится, – покачала головой Мари. – Но всё же давай попробуем.
Двигаясь по знакомой дорожке, они уже издали увидели, что маленькое окно под самой крышей сияет жёлтым, словно там на подоконнике горит свеча. В остальном ничего не изменилось: дом по-прежнему заполняли тишина и темнота.
Подруги остановились возле крыльца. Через пару минут задумчивого созерцания ступеней Мария сказала:
– Дай ключи от гаража. Проверю, как там машина.
– Думаешь, дверь откроется, если я подойду одна? – Элина пошарила в карманах. – Так не должно быть, но… Вот, держи.
Мари взяла связку ключей, подмигнула ей и ушла.
Дверь оставалась запертой. Убедившись в этом, Элина прекратила бесплодные попытки, вернулась на крыльцо и села на ступеньки.
– Забавно, – с горечью усмехнулась она. – Сижу у порога, словно приблудная кошка. – Женщина подняла голову. – Если бы знать, что я делаю не так… Помоги мне, пожалуйста. Да, я не могу зайти внутрь, но это не значит, что ты не можешь выйти.
– А ты уверена, что он сейчас внутри? – Мария подошла и устроилась рядом. – Дом пуст, мне кажется.
– Это я так, в общем, – Элина неохотно поднялась со ступеней. – Идём, надо покормить кота и поесть самим.
– Ты расстроена?
– Нет, нисколько.
Бастиан сидел на дорожке возле домика для гостей. При виде подруг он поднялся, выгнул хвост и нетерпеливо мяукнул.
– Проголодался, обжора? – бросила на ходу Мария.
Кот прищурил яркие глазищи и поспешил за ней в дом. Пока он изучал содержимое миски, Элина включила кофеварку, попросила подругу сделать сэндвичи с сыром и ушла в душ. Когда она вернулась, ужин стоял на столе. Мари играла с котом и пила белое вино прямо из бутылки.
– Нашла её в баре возле камина, – пояснила она. – Жутко хотелось напиться и забыться. Первое получилось, второе – нет.
Элина молча забрала у неё бутылку и разлила спиртное по обычным стаканам.
– Больше всего на свете я не хочу отсюда уходить, – призналась она, забираясь с ногами в кресло. – Но оставаться здесь бессмысленно.
– И что ты намерена делать?
– Понятия не имею. У меня ощущение, как перед сложным экзаменом, материала к которому я практически не знаю.
– Знаешь, но не помнишь, – уточнила Мари. – У нас сплошные провалы в памяти. Я тут кое-что вспомнила, и это помогло мне оценить масштабы амнезии. Они просто катастрофические!
– Что именно ты вспомнила?
– Ну, – Мария вертела в руках стакан, – кое-что из того, что произошло между мной и тем очаровательным незнакомцем. И теперь не знаю, как дальше быть. Я совершила ужасную ошибку.
– Все ошибаются, – пожала плечами Элина. – Так мы проходим жизненные уроки и развиваемся. И нет такой ошибки, которую невозможно исправить, пока мы живы.
– Мы-то живы, – мрачно усмехнулась блондинка и залпом допила оставшееся вино. – Интересно, как быстро убивает Безмолвие?
– Мне интересно другое, – подруга смотрела куда-то за окно.
Некоторое время они просидели молча: разговор не клеился – невозможно обсуждать то, что настолько запутанно и непонятно. Бастиан перебрался на колени к Элине и замурлыкал; его утробное монотонное мурчание убаюкивало, что вкупе с выпитым на голодный желудок вином вскоре заставило подруг разойтись по своим комнатам и улечься спать. Мария еще нашла в себе силы раздеться, Элина лишь скинула туфли и с котом на руках устроилась прямо на покрывале.
Проснулась она от того, что в лицо ей светило солнце.
Элина несколько раз моргнула, привыкая к яркому свету. За окном полыхало оранжевое зарево. «Утро? Не может быть, – сонно подумала она. – Неужели пожар?»
Молодая женщина вскочила с кровати – разбуженный кот недовольно мяукнул и спрыгнул на пол – босиком на цыпочках подбежала к окну и раздвинула тонкие занавески. Ночное небо напоминало картину художника-сюрреалиста: алые, багровые, оранжевые и жёлтые мазки растекались по синему фону, а вдали над верхушками деревьев виднелась огромная фиолетовая луна.
– Удивительно! – прошептала Элина, глядя на это богатство красок. – Надо разбудить Мари, ей тоже захочется такое увидеть!
Она бросилась за дверь и, не включая свет, стала быстро спускаться по лестнице. Кажется, подруга не спала: в холле горели свечи, тихо потрескивали дрова в камине, бросая красноватый отблеск на выложенный плиткой пол и полированные ручки кресел. Одно из них было занято… и далеко не сразу Элина поняла, что в нём сидит не Мария.
– Линн? – услышала она знакомый голос, волнующий и немного насмешливый. – Рад тебя видеть.
Он был одет, как обычно, в чёрное: шёлковая рубашка, штаны и обожаемые им высокие охотничьи сапоги. Тёмная лента перехватывала длинные золотистые волосы. Зелёные глаза неотрывно смотрели на неё.
Элина покачнулась и судорожно вцепилась в перила, чтобы не упасть.
– Ты?! – еле слышно выдохнула она.
– Я, – мужчина разглядывал её с интересом и явным сочувствием. А потом показал на соседнее кресло: – Прошу. А то как-то неловко сидеть в присутствии женщины.
Она попыталась сделать шаг – и не смогла: ноги дрожали, по мышцам разлилась противная слабость. Элина опустила глаза и беспомощно улыбнулась:
– Похоже, со мной случилось что-то вроде паралича…
– С тобой случилось кое-что намного хуже. – Он поднялся – высокий, широкоплечий, сложенный почти идеально – медленно подошёл и протянул ей руку. С трудом, словно поднимая чугунную гирю, она вложила свою руку в его ладонь. Рэйлен молча смотрел на неё, и лицо его было безрадостным. Не такой представлялась ей их встреча после долгой разлуки. Совсем не такой.
Элина упрямо стиснула зубы и заставила себя шагнуть вперёд. Мгновение она смотрела в любимые глаза, а потом, вспомнив, какой он видит её сейчас, спрятала лицо у него на груди.
– Я рада, что ты пришёл, – прошептала она.
– Не думал, что наша разлука будет настолько долгой. – Голос его слегка дрогнул. – Знаешь, без тебя я вновь разучился смеяться… или делаю это так неестественно, что даже видавшего виды Мьори-Ланса тошнит. Твоё отсутствие плохо на меня влияет. А ты? Как ты… там?
– Ужасно, Рэй. Я не понимаю, что происходит. Я увязла в том мире, как в гиблом болоте. И то, что мы с Мари оказались здесь, – настоящее чудо… Чудо, за которое поплатился наш друг.
– Знаю, – его пальцы сжались, причиняя ей боль, но Элина не издала ни звука. – Я его предупреждал… умолял не делать этого. Мы бы нашли другой способ, перепробовали бы всё – что-нибудь да сработало бы. Но он очень скучал без неё. Боялся, что больше никогда её не увидит.
– Что такое Безмолвие? – прямо спросила Элина.
– Это… – Рэйлен поморщился. – Как бы попроще тебе объяснить? В общем, такое место, где нет ни магии, ни жизни – вообще ничего. Антипод Источника, чёрная дыра мироздания, куда попадают лишенные света души, древние боги, в которых никто не верит, миры, которые были живыми, но по разным причинам погибли. Ну, и самоубийцы вроде нашего друга, который сознательно исчерпал себя, отдал все свои силы и свет, лишь для того чтобы вы ненадолго попали сюда.
– Но почему Безмолвие? Не Пустота, не Инферно, не Ад?
– «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог; всё чрез Него начало быть, и в Нём была жизнь… И стало Слово плотию и обитало с нами, полное благодати и истины…» – процитировал он. – В священных книгах разных народов хранятся частицы знаний о природе Вселенной и её законах. Слово, сказанное вслух или мысленно, – это сгусток энергии, силу которого люди недооценивают. Это способ общения с Творцом и то, из чего мы строим свою судьбу. Во всех мирах, и особенно здесь, рядом с Источником, слово – образующая и преобразующая магическая единица. Во всех – кроме Безмолвия. Тот, кто попадает туда, грубо говоря, находится в абсолютном энергетическом вакууме и в конце концов растворяется в пустоте, не оставив после себя ничего… вообще ничего, понимаешь? И самое ужасное – выбраться оттуда самому практически невозможно.
Элина почувствовала, что у неё холодеют кончики пальцев.
– Как же так получилось? – тихо спросила она. – Почему всё оказалось запущено до такой степени, что вам пришлось идти на крайние меры?
– Долгая история, – помолчав, ответил Рэйлен, – и местами непонятная даже мне. Знаю только, что твоя подруга решила покинуть нас. Ясно, почему она вернулась на Землю, в этот не самый приятный, несовершенный, опутанный религиозными догматами мир: там она появилась на свет и всегда испытывала к нему определенную симпатию, как леди из высшего общества – к убогому деревенскому домику, в котором давным-давно родилась. Видимо, после ссоры ей хотелось побыть одной, у истока своего существования, и о многом подумать. Но тебя-то зачем туда понесло? Ты никогда не любила этот мир. Ты его просто не переваривала.
– И в отместку он переварил меня, – грустно усмехнулась Элина. – Да так, что страшно озвучить, что мы имеем на выходе.
Рэйлен хмыкнул и взглянул на неё уже не так сочувственно, как прежде.
– Больше всего ты любила Антиро – мир, в котором мы с тобой познакомились. Ты была неплохим воином и достаточно сильным магом, а я… Я тогда выглядел и вёл себя просто ужасно. – Он улыбнулся. Элина заворожённо слушала, и в беспросветной мгле её памяти начали проступать смутно знакомые образы. – Ты помогла мне стать лучше, Линниэль. Вместе мы прошли столько дорог, столько миров… и в одном из них ты встретила Вэл, ставшую твоей лучшей подругой, несмотря на то, что по природе своей вы разнились, как свет и тьма. А потом мир под названием Элиссим подарил ей того, кто сумел пробудить любовь в её сердце.
– Он помог нам в День Странника вернуться домой, – Элина подняла голову. – Но мы не можем остаться здесь насовсем, верно?
– Не можете.
– Ну еще бы. Сейчас мы – обычные люди, с обычным грузом земных забот, с обычными, то есть почти никакими способностями… И всё же я должна спросить тебя. – Она посмотрела ему прямо в глаза: – Что мы можем сделать, чтобы вытащить его оттуда? Ты сказал, что выбраться самому практически невозможно. Но если нужна помощь…
– Это не ваша забота, – оборвал её Рэй. – Я справлюсь, у меня гораздо больше сил и опыта. Даже думать об этом не смей.
– Хорошо-хорошо! – сдаваясь, она подняла ладони вверх. – Понимаю: мы сами сейчас, как слепые котята, запутались в клубке мироздания. Кого в таком положении мы можем спасти? Никого.
– Рад, что ты разделяешь мою точку зрения.
– И всё-таки я должна знать, что делать, если вдруг – невероятно, но мало ли? – у тебя ничего не получится. Тогда нам придётся вытаскивать вас обоих. Подскажи, хотя бы в общих чертах…
– Нет.
– Пожалуйста!
– Нет. Вам не придётся. Лучше займитесь решением своих проблем.
– Рэй! Прошу тебя.
Он взял её лицо в ладони, долго смотрел в глаза, а потом коснулся поцелуем лба.
– Я хочу, чтобы ты вернулась, – тихо проговорил Рэйлен. – Взбежала по ступеням нашего дома, распахнула дверь и, как обычно, с радостным смехом бросилась в мои объятия. И отругала меня за то, что я впёрся в сапогах в чисто убранную гостиную. Хочу, чтобы в камине горел огонь, а ты, весело напевая, расставляла по комнате зажжённые свечи. И тогда я разолью по бокалам вино, сыграю тебе свои новые песни, а потом унесу тебя наверх, в нашу спальню… и мы навсегда забудем о том, что когда-то жили в разлуке.
Он провел кончиками пальцев по щеке Элины, а потом отпустил её, сделал шаг назад и исчез в темноте комнаты. Она рванулась было за ним и… вскочила с кровати. Разбуженный кот недовольно мяукнул и спрыгнул на пол. А за окном её комнаты небо золотил самый обыкновенный, ничем не примечательный рассвет.
Марию разбудил громкий топот на лестнице. Кажется, подруга бежала вниз по ступеням так, будто за ней гнались.
– Лин, что случилось? – крикнула она, садясь на постели. – С тобой всё хорошо?
Элина, босая и встрепанная, распахнула дверь в её комнату и остановилась на пороге.
– Это был сон! – чуть ли не со слезами в голосе воскликнула она. – Представляешь?! Я думала, он пришёл, а это был просто сон!
– Рэйлен? – догадалась Мари.
Элина кивнула. И отвернулась к окну, чтобы подруга не видела её лицо.
– Он что-то сказал? Что-нибудь важное?
Подруга долго не отвечала – за это время Мария успела одеться, заправить кровать и поставить на кухне чайник. Когда она принесла в комнату две кружки с зелёным чаем и поставила на подоконник, Элина уже совершенно спокойно рассказала ей о том, что видела и слышала этой ночью. Практически слово в слово.
Мария задумалась. Настолько, что совершенно забыла про чай.
– Получается, они оба сейчас там, – она заложила руки за спину и неторопливо прошлась по комнате, – а нам велено не вмешиваться и сосредоточиться на своих делах. Что ж, разумно и, с одной стороны, удобно: сиди и жди, когда твою проблему решит кто-то другой. А решит ли? Вот в чём истинная проблема. Интуиция мне подсказывает…
– … что Безмолвие гораздо страшнее, чем мы себе представляем, – эхом отозвалась Элина. – Вдвоём они вряд ли справятся, я это чувствую, что-то кричит об этом внутри… возможно, та самая настоящая я, которая прекрасно разбиралась в устройстве Вселенной. Всё повторяется, и Рэй совершил ту же ошибку, которую совершила я, в гордом одиночестве отправившись за тобой. Но на Земле мы хотя бы выжили, пусть и лишились памяти, сил и много чего еще. А в Безмолвии…
Подруги долго молчали. Элина смотрела в окно, точнее, куда-то в одну точку. Мария ходила кругами по комнате – видимо, так ей думалось лучше.
– Отдать жизнь только ради того, чтобы мы провели здесь сутки, немного освежили память, а потом сели в машину и поехали дальше, так и не узнав, что нам делать и как теперь жить, – крайне невыгодное вложение сил и средств, – пробормотала она. И вдруг остановилась: – Но так ли было задумано на самом деле?
Элина обернулась и непонимающе взглянула на неё.
– Говорят, когда-то мы вместе решали любые проблемы, – Мария лукаво прищурилась. – Что ж, попробуем справиться еще с одной. Давай рассуждать логически: Рэй назвал поступок своего друга самоубийством, но стоило ли вытаскивать нас сюда, чтобы красиво покончить с собой на наших глазах? Это невероятно глупо. А мой мужчина – уж поверь мне! – глупцом не был, иначе я никогда бы не полюбила его. Это был план, разработанный опытным траблшутером, и он включал в себя необходимую жертву. Самое убедительное доказательство его истинных чувств. – Она горько усмехнулась. – Боюсь, мне сейчас не постичь всей глубины этого плана, но, грубо говоря, он пожертвовал собой, чтобы развеять мои сомнения, сдвинуть ситуацию с мёртвой точки и впустить нас в игру.