000
ОтложитьЧитал
Дэн сидел на полу в прихожей рядом с собакой и в третий раз перечитывал записку.
– Ну, и скажи мне, куда они поехали дышать свежим воздухом? – спрашивал он Гарда.
Тот поскуливал.
– Не знаешь? Вот и я в непонятках… И главное, с кем?! Хорошо хоть, записку оставила…
Дэну было спокойно, когда всё было под контролем. А здесь – полная потеря контроля над ситуацией. Он с досадой стукнул кулаком по полу так, что пёс вздрогнул.
– Ну, Лерка! Приедет…
Что делать дальше с женой, он не знал. Байер пошёл спать. На диване в гостиной. В спальню без жены заходить не хотелось…
Утром заехал хмурый Наумов.
– Твои-то где?
– За городом. Воздухом дышат.
– Молодцы! А моя вот опять работает…
Дэна это развеселило:
– Наумов, так ты тоже работаешь! Ничья: один-один!
– Ну так, но…
Байер видел: что-то гнетёт Сашку. Он пристально посмотрел на друга.
– Давай выкладывай начистоту.
Сашка помялся. Байер терпеливо ждал.
– Кажется, у Дарико кто-то есть…
Дэн немного помолчал.
– Может, ты себя накручиваешь, Сань?
– Не знаю… Самому противно, что подозреваю. Ругаю себя за это, потом снова мысли разные в голову лезут… Короче, дурдом!!! Ладно. Поехали на рынок.
Работа и правда отвлекла и оживила Наумова. На авторынке это был обычный Саша: деловито вёл переговоры, шутил, смеялся. Когда все дела были сделаны, он снова ушёл в себя.
– Дэн! А может, она в «Радугу» уехала?
– Позвони.
– У меня телефона нет. Дэри всегда сама звонила.
– В интернете посмотри.
– А толку? Там телефон офиса. А сегодня выходной.
– Тоже верно. Давай съездим?
* * *
В питомник Дэри с Лерой приехали вовремя. Проснувшись утром, они успели зайти к лошадям. Лера сначала побаивалась приближаться к ним. Тем более с Санькой.
– Не бойтесь, подходите. Они очень чуткие и умные.
Лера подошла, погладила по морде одну из лошадей, угостила яблоком. Марта взяла осторожно и с благодарностью. Санька таращился во все глаза. Дарико поставила укол молодому гнедому жеребцу.
– Ну вот, Греюшка, выздоравливай. А то сустав воспалился. Нехорошо!
И она тоже угостила коня яблоком. Вообще, Дарико никого не оставила без угощения, обошла всех.
– Теперь всё. Едем к собакам. Потом к крокодилам заедем…
Это она уже шутила. У Дарико было много дел. Она разговаривала с хозяевами питомника, задавала им вопросы. Суетился оператор, снимая с разных ракурсов. Она направляла его:
– Дима, сними сюжет, как собак готовят в упряжку. Ага, вот. А теперь меня и Петра на фоне упряжки. Я ему на камеру пару вопросов задам. Сейчас Татьяна проедет. Мне нужно и начало движения, и поворот снять. Отлично…
Леру поручили молодой девочке-инструктору. Они пошли к щенкам хаски. Сашку в комбинезоне на четвереньки поставили на солому. Щенки бодали его лобиками, тёрлись бочками, подпрыгивали. Лера щёлкала фотоаппаратом Дэри и смеялась. Санька не боялся, улыбался и старался схватить их за шёрстку. Иногда щенки затаптывали малыша, она его поднимала и снова ставила на четвереньки. Потом Ирина, девушка-инструктор, фотографировала Леру с Санькой и со щенками, и со взрослыми собаками, и в санях. Фотографии получались удивительные.
Дарико показывала большой палец, просматривая отснятый фотоматериал:
– Ну, супер! Профессиональные фотомодели отдыхают. Хорошо, что мы отказались от их услуг. Такая экономия!
Четыре часа пролетели незаметно. Дарико отпустила оператора, он уехал на телевидение отвозить свежезаписанный репортаж. Вечером сюжет уже должен быть в новостях. Пётр и Татьяна благодарили Тураву. Принесли большую коробку.
– А это вам, Даша, от всей души.
Дарико открыла коробку. В коробке спал маленький щенок хаски.
– Ой, какой! Только что ж я с ним делать буду?
– Это девочка. Зовут Айна. Документы есть. Хотите – участвуйте в выставках, не хотите – просто возьмите в семью для души. Если не нравится подарок – можете оставить…
Дарико не хотела обижать щедрых хозяев и взяла, горячо поблагодарив. Попрощавшись со всеми, девушки сели в машину, и «Сузуки» покатила в сторону города. Сашка спал на маминых руках на заднем сиденье. Коробка стояла рядом, и Лера свободной рукой гладила пушистый комочек.
Дэри планировала сначала забросить Байеров домой, а затем рвануть в редакцию. Она уже мысленно выстраивала концепцию статьи. Все их планы спутал случай.
На въезде в город на обочине дороги голосовал пацан лет пятнадцати-шестнадцати. Машины проезжали мимо, проехала и Турава. Как вдруг Валерия заметила, что парень упал и лежит на дороге.
– Дарико, останови машину.
«Сузуки» остановилась. Задним ходом по обочине подъехали к парню. Лера осторожно положила сына, закрыла коробку и вылезла из машины. Паренёк был одет по общепринятой в этом возрасте моде: чёрное полупальто, джинсы, чёрная шапочка и кроссовки. Лицо серое, худое, круги под глазами. Лера открыла веки и посмотрела зрачки. Расширены. На лбу капельки пота, весь горит.
– Дэри, вода есть? Давай. И стакан.
Лера налила минералку в пластиковый стакан и принялась лупить парня по щекам. Тот открыл глаза.
– Быстро пей. Сколько таблеток сожрал?
– Три. Сначала одну, потом ещё две. А потом…
– Всё, молчи, береги силы. Идти можешь?
Парень кивнул. Лера поддерживая его под руку, посадила на переднее сиденье.
– Дарико, быстро едем в больницу. У парня передоз экстези.
– Может, скорую, Лер?
– Дэри, у него температура около сорока. Мы и то можем не успеть… Разгоняйся по максимуму.
– Лер, у нас ребёнок!
– Это тоже чей-то ребёнок, и он погибает.
Дэри нажала на газ. Притормозили только у поста ДПС. Дальше Дарико снова прибавила. У парня потекла кровь из носа. Лера дала платок.
– Прижми и дыши ртом. Постарайся удерживать сознание. Если понял – кивни.
Парень кивнул. Дэри спросила:
– Ты школьник?
Кивок.
– Дурь в клубе купил?
Помотал головой.
– Что, в школе?!
Кивок. Лера нашла в телефоне адрес ближайшей больницы. Городская № 5. Позвонила, коротко отрапортовала:
– Везём подростка лет шестнадцати, подобрали на трассе. Передозировка экстези, гипертермия, обезвоживание, началось кровотечение. Может, от давления, а может, начало ДВС-синдрома. Везём на «Сузуки», предупредите охрану.
Дарико была поражена:
– Лера! Ты что, медик?
– Нет, Дэри, я всего лишь фармацевт. Колледж закончила. На последнем курсе, когда поняла, что беременна, попросила сдать экстерном. Разрешили. В мае отстрелялась, а в июне Санька появился.
Тут Лера обратилась к подростку:
– Тебя как зовут?
– Вешняков Илья.
– Аллергия есть на что-нибудь? На лекарства?
– Нет вроде. Нет.
За пять километров до больницы их пытался остановить инспектор ДПС.
– Дэри, не снижай скорость.
– Ох, Лерка! И бедовая ты… Вот, теперь они едут за нами.
– Прибавь, больницу уже видно.
Ворота на территорию были открыты. Машина Дарико и машина ДПС подлетели к приёмному отделению. Уже дежурили медики с каталкой. Лера выскочила первой, что-то им сказала. На глазах у инспекторов парня уложили в каталку и быстро увезли. Дэри сидела за рулём. Вышел врач, мужчина лет пятидесяти, подошёл к машинам.
– Спасибо, что довезли. Ещё бы полчаса, и всё…
Затем он обратился к инспекторам:
– Капитан! Девочки сработали как скорая. Позвонили с трассы. Это я просил их ехать как можно быстрее. Так что ответственность – на мне.
Мужики посмотрели на Леру, Дарико, заглянули в салон, где спал младенец, открыли коробку. Откуда зевнула на них Айна. Переглянулись. Тот, что помоложе, спросил:
– Телефончик не оставите?
Дэри порылась в сумочке и подала визитку. «Дарья Турава. Специальный корреспондент газеты „Пульс региона“».
– Ещё и пресса…
Забрав визитку, инспекторы сели в машину и уехали. Валерия поблагодарила доктора. А Дарико спросила:
– Можно навестить мальчика?
– Можно, если выходим…
* * *
Дэн с Сашей на мотоциклах добрались до конного клуба. Дарико там не было. Наталья Петровна радушно встретила Наумова, познакомилась с Байером. Хотела похвастаться молодой кобылой, которую привезла только сегодня, но посмотрела на потухшего Сашку и не стала.
– Дэри была сегодня здесь, Саша. Вы что, разминулись?
– Была здесь?
– Ну да, она ночевала здесь, а рано утром уехала. Она мне на неделе звонила, только слышно было плохо. Она ещё подушку вторую попросила в комнату положить, вот я и подумала, что вы вместе… – сказала хозяйка и тут же закусила губу: зря рассказала.
Даниил глянул на Сашку. «Держись, мужик».
– Наталья Петровна, а с кем Дарико приезжала?
– Саш, я правда не знаю. Конюх Иван Семёнович говорит, что поздно приехали. В первом часу ночи. Он и выходить не стал, знал, что Дарико заедет. Издали две фигуры только видел. Разожгли камин и спать легли. Утром в половине седьмого встали. Она Грею укол сделала, побыла немного в конюшне и уехала.
Байер внимательно смотрел на друга, не зная, чем тут можно помочь. Сашка смотрел в пол, потом с горечью усмехнулся:
– Значит, в комнате с камином…
– Саш, может чайку? – пыталась разрядить обстановку Наталья Петровна.
Она ничего не понимала, только чувствовала: что-то неладно у её друзей.
– Нет, спасибо, мы поедем…
Подошли к мотоциклам. Дэн спросил:
– Теперь где искать будем?
– Спасибо, Дэн. Никого не надо искать…
– Тогда куда?
– Да куда угодно, лишь бы не домой. Дома вешаться хочется!
– Поехали ко мне. Может, мои гулёны вернулись?
Дэн с теплотой подумал о Лерке. Потом примерил Сашкину ситуацию на себя. А что, если бы жена ему изменила? И он на секунду мысленно представил полуобнажённую Леру в объятиях другого мужика. Сердце чуть не взорвалось в грудной клетке! Пульс резко подскочил. «Бедный Наумов…»
– Саш, ты это… Сильно не гони!
– Всё нормально со мной, – отозвался опустошённый Сашка.
* * *
В гостиной горел свет и работал телевизор. «Приехали!» – улыбнулся с порога Даниил. Они с Сашей сняли обувь и прошли в гостиную. Никого. Спальня тоже пустая. Дэн тихо отворил дверь в детскую и замер. Сашка тоже подошёл и остолбенел. На полу, на мохнатом ковре, раскинувшись, спала Валерия. Рядом, подтянув ноги в ползунках, спал Санька. На пузе огромного плюшевого медведя спала Дарико. Везде были разбросаны большие цветные фотографии. Дэри с микрофоном берёт интервью. Дэри и Лера с собаками. Валерия с Санькой на нартах. Сашка в окружении щенков.
Мужики переглянулись. На лице Наумова расцветала счастливая улыбка… Он с любовью смотрел на свою Дарико.
– А хорошо мы придумали пол с подогревом в детской и спальне…
– Ага… – не отрываясь от сына и спящей жены, протянул Байер.
В это время не замеченная ими коробка зашевелились, упала на бок. Оттуда выбрался чёрно-белый пушистый шарик и протопал в коридор. Послышалось рычание. Это Гард подошёл к непрошеному гостю. Щенок прижал уши и сделал лужу… Байер с Наумовым разразились смехом, причём они выталкивали друг друга из детской, чтобы всех не перебудить.
– Тихо, чё ты ржёшь!..
– Сам не ржи!..
Отсмеявшись и затерев лужу, Дэн заваривал чай.
– Это чья собака?
– Я так полагаю, это их собака… общая, – ответил Саня, откусывая кусок Леркиного пирога.
Тут Наумов перестал жевать и загадочно посмотрел на Дэна.
– Слушай, твоя Валерия, часом, на этой неделе никуда вечером из дома не уходила?
– Уходила. Саньку на маму оставила и ушла вся красивая такая. До одиннадцати где-то пропадала, потом вернулась.
– А это не во вторник ли было?
– Да, во вторник.
Последний камень упал с души Сашки.
– Ты, Наумов, хочешь сказать… Ну, Лера!!! – восхитился Даниил. – Оставайтесь, Саш! Нашу спальню можете занять. А мы в мамину уйдём.
– Нет, увезу домой своё чудо. Поможешь?
Они вернулись в детскую. Байер осторожно взял спящего сына и, поцеловав, положил в кроватку. Бережно поднял Леру и унёс в спальню. Собрал фотографии, чтобы Саша смог подойти к Дарико. Сашка аккуратно стал поднимать Дэри с пола. Она открыла глаза.
– Саша… Ты откуда?
– Поехали домой.
–Да, – сонно прошептала она. – Домой.
И снова заснула.
* * *
Щенок остался на попечении Леры. Она – единственная, кто мог выгуливать его днём и достаточно им заниматься. Саша, Дарико возвращались домой поздно. Малыш чувствовал бы себя одиноко… С ним, конечно, были хлопоты: погрызенные вещи, лужи, прививки. Но зато Санька стал шустро ползать на четвереньках, пытаясь догнать свою пушистую подружку.
Приехала Елена Николаевна. Очень соскучилась по внуку: не спускала с коленей час. Умилилась новому члену семьи. Хитрая Айна тут же поняла – помимо основного корма у мамы Лены можно выпросить добавку…
Как-то Валерия, когда Санька спал, зашла к ней в комнату.
– Мама Лена, можно?
– Входи, Лерочка.
– Я спросить давно хотела. Даниил совсем консерваторию бросил? Я тут в шкафу прибиралась, там столько дипломов: Гран-при, лауреат, дипломант…
– Ох, Лерочка, это мой больной вопрос. Когда отец Даниила погиб, сын сразу повзрослел. Сам в больницу попал, а всё обо мне беспокоился! Хорошо, врачи от Бога попались. Ногу одну ему по кускам собирали. Сейчас уже отлично, хромота почти не заметна. Вот тогда, после аварии, Даниил и взял академический отпуск. Я не знала, что он мне на операцию деньги зарабатывал. Он мне говорил, что в консерваторию ходит, что восстановился… А сам на свадьбах, на корпоративах играл. Я потом, уже после операции, случайно квитанции увидела. Он об этом не знает. И не говори ему. Я вопрос с его учёбой даже не поднимаю.
– А потом?
– А потом вы у него появились… Он такой счастливый был, когда ты к нам переехала! Ну а Сашка родился – на радостях они с Наумовым такое вытворяли! Выпили пива и давай конкурс устраивать, кто лучше спеленает собаку. Ну, Гард хозяина не тронул, а Наумова всё ж укусил. Он в вас души не чает!
– Мама Лена, а как преподавателя зовут, у которого Даниил занимался?
– Сейчас посмотрю в записной книжке… Ольшанский Василий Львович. А что?
– Нет, просто интересно…
* * *
Охрана не пускала в консерваторию посторонних. У Леры потребовали студенческий билет. У неё его, конечно же, не было. Она встала около турникета и стала ждать. Пожилой мужчина, по виду преподаватель, прошёл «вертушку» и уже было взялся за ручку двери, как к нему подошла Лера.
– Извините, пожалуйста, не подскажете, Ольшанский Василий Львович уже ушёл или ещё в консерватории?
Мужчина с интересом посмотрел на Валерию.
– У него индивидуальные занятия. А зачем он вам? Вы студентка?
– Нет, я здесь не учусь, но мне нужно с ним поговорить.
– В таком случае, кто же вы?
– Я супруга Даниила Байера.
Он тут же попросил охрану пустить Леру и проводил до самого класса, где кто-то играл на кларнете. Через пять минут Валерия Байер уже сидела напротив профессора Ольшанского, седого приятного мужчины.
– Искренне рад за Даниила, что у него такая очаровательная супруга.
– Спасибо! Василий Львович! Даниил не знает, что я здесь. Могу я вас попросить сохранить наш разговор в тайне?
– Да, конечно.
– Василий Львович, что вы можете сказать о Данииле как о музыканте?
– Валерия…
– Борисовна. Но можно и по имени.
– Что я могу сказать о своём лучшем ученике? Что у него талант? Несомненно. Что он труженик, каких свет не видывал, и ответственен – так вы это и без меня знаете. Лично мне очень не хватает его в консерватории.
– А скажите, есть ли у него возможность возобновить занятия?
Старый профессор смотрел на Леру, и в его взгляде затеплилась надежда.
– Да, конечно можно!!! Академический отпуск у него оформлен по здоровью на основании медицинских документов. Поэтому никаких препятствий для восстановления Байера нет. Дело в нем самом…
– То есть?
– На первое место он поставил здоровье и благосостояние своих близких. Как мужчина мужчину я его понимаю. Но как учителю мне трудно смириться с тем, что его талант пропадает, уж простите меня, старика.
– Мне тоже жаль… Я постараюсь переубедить мужа.
– Сейчас это будет ещё сложнее… – грустно сказал Василий Львович.
– Почему?
– Насколько я знаю, у вас есть сын?
– Да. Шестого декабря исполнилось шесть месяцев.
– Зная характер Даниила, могу быть уверен в том, что он захочет, чтобы вы ни в чём не нуждались! А музыка отнимает очень много времени. И он понимает это.
– И всё же я намерена его вернуть.
– Бог вам в помощь, Лерочка.
Губы у старого профессора задрожали, в глазах стояли слёзы. Когда они попрощались, и она уходила, Ольшанский долго смотрел ей вслед.
* * *
Сашка собирался посмотреть новые мотоциклы, что завезли перед Новым годом, как ему позвонила Лера.
– Привет! Саша, ты можешь сегодня заехать?
– Не вопрос. Что-то нужно? Говори.
– Да, мне нужно пару гвоздей в стену вбить. Я бы сама, да боюсь стену расковырять.
Сашка многозначительно крякнул.
– Лера, это шутка?
– Нет.
– У тебя муж что, совсем от рук отбился?! Или ты его выгнала?
– Ну, Сашенька… Я тебе после всё объясню. Только нужно, чтобы ты приехал, когда Дэна не будет дома.
– Лерка, что ты опять задумала?
– Ладно, вызову фирму «Муж на час».
– Э-э-э, женщина! Прекрати активничать! Сейчас приеду. Но смотри, я натурой возьму: блины готовь.
– Тебе с творогом, твои любимые?
– С творогом, с творогом, – шутливо поворчал он.
А сам подумал: «Как было бы хорошо, если бы Дарико тоже сидела дома, а не пропадала на работе…»
Саня доехал на удивление быстро. Перед Новым годом обычно на дорогах пробки даже днём.
– Куда идти, хозяйка?
– Пошли в спальню, Саш.
Наумов напрягся. Но проследовал за Лерой. В комнате на полу лежал чемодан с инструментами Даниила, три стеклянные полочки, призы и много красивых рамок, в которых были дипломы Байера со всевозможных конкурсов.
– О! Работа!..
– А ты думал, что я тебя соблазнять буду? – веселилась Лерка.
– Да, звучало интригующе, – пошутил Наумов.
– Не дождёшься! А если серьёзно, я хочу здесь сделать уголок почёта, чтобы все награды и дипломы не пылились в шкафу, а висели на стене или стояли на полочках. Поможешь, Саш?
– Сильна ты на сюрпризы, Валерия! Сам бы он этого точно не стал делать.
– Вот я и позвала тебя, – тихо сказала она.
– Сколько у нас времени?
– Часа полтора точно есть.
Они обговорили композицию, разметили. Саша взялся за дрель, Лера ушла на кухню. На шум приполз Санька, вслед за ним прибежала Айна. Наумов опустил дрель на пол и взял крестника на руки.
– Привет, тёзка! Ты пришёл помогать? Давай, учись, мужик… Сейчас саморезы вкрутим и папкины регалии развешивать будем.
Через час Наумов с Лерой любовались уголком.
– А красиво смотрится! Спасибо! – похвалила Лера. – Что бы мы без тебя делали?!
– Я и не знал, что у Дэна столько наград! Впечатляет!
– То-то и оно, Саш, ведь он очень талантливый. И я это говорю не потому, что Дэн – мой муж. Хочу, чтобы он снова начал учиться. Поддержишь, если что?
– Поддержу. Но с ним сложно будет разговаривать.
– Я знаю, Саша. Пойдём, блинчики ждут!
* * *
Дэн пришёл через два часа. Играл на какой-то свадьбе. По своему обыкновению зашёл сначала в душ, потом прошёл в спальню. Лерка притихла на кухне в ожидании реакции мужа. Тишина. Прошло десять минут. Дэн не вышел. Валерия тихо заглянула в спальню. Даниил лежал на кровати, закинув руки за голову, и смотрел на стену с дипломами. Взгляд блуждал где-то далеко…
Лера скинула тапочки и легла рядом с ним.
– Я подумала, зачем им валяться в пыльном шкафу? Столько конкурсов… Это потрясающе!!! Мы с Санькой всё-всё рассмотрели. И даже потрогали. Ты не сердишься?
Даниил вернулся мыслями в спальню и посмотрел на жену.
– Что?
– Я говорю, ты не сердишься, что мы с сыном трогали твои награды? Мы осторожно, ничего не разбили. Я так горжусь тобой!!!
– Гордишься?
– Ну разумеется. Я – жена талантливого музыканта!
– В прошлом… – горько усмехнулся Байер.
– У таланта нет прошлого. Он либо есть, либо его нет.
– Зря ты повесила, – упавшим голосом сказал Даниил.
– Заставишь меня убрать? – Лера посмотрела пронзительным, просящим взглядом в глаза мужу.
У Дэна побежали мурашки по коже.
– Если тебе это так важно… – он с недоумением пожал плечами.
– Важно!!! Ты не представляешь, как важно! Спасибо.
Лера повернулась к мужу и стала нежно покрывать его лицо поцелуями.
Прошёл день. На утро следующего дня, когда Даниил открыл глаза, он увидел, как Лера с Санькой на руках стоит у его дипломов и что-то говорит сыну. Он прислушался.
– Вот, а лауреат – это выше дипломанта. А самая высшая награда – Гран-при. Он даётся лучшим из лучших. И твой папа не один раз был обладателем Гран-при. Это, Саня, очень круто!
Даниил зашевелился, кровать скрипнула. Лера с сыном обернулись.
– Доброе утро!
И залезли к нему. Дэн поцеловал сначала Саньку, потом Леру. Положил Саньку на живот. Тот поднялся на четвереньки и быстро пополз к краю кровати.
– Даниил! Санька может упасть! – закричала Лера.
– Стой! Во шустрый! – поймал сына за комбинезон Даниил и опустил на пол.
– Тут сын интересуется, будет ли папа ещё в конкурсах участвовать…
– Прямо так и говорит? – весело спросил Байер.
– Ага… Он глазами спрашивает.
– Скажи: уже нет.
– Почему?
Он в одно движение сцапал Леру и посадил её себе на колени.
– Потому что у него есть такая чудная красивая жена, – говорил Дэн, расстёгивая по одной пуговице на Леркином халате и целуя её в ключицу. – И чудный сын…
– Дэн, Дэн, подожди… Выслушай меня, пожалуйста. Ты ушёл из консерватории, потому что мама болела. Сейчас все, слава богу, здоровы. Можно вернуться. Ведь можно?
Байеру явно не нравилась эта тема. Он не смотрел на жену, уводил взгляд в сторону.
– Можно. Но у мужа-студента теперь есть обязанности. Я должен обеспечивать вас.
– Но ты обеспечиваешь.
– Пока работаю – да. А если вернусь в консерваторию, смогу работать только вечерами или ночами. Хватать будет только на самое необходимое. Я так не хочу.
– Смотри, Саньке сейчас не нужно многого. Его главная потребность – мамино молоко. Ты этого точно не сможешь ему дать. Одеждой он завален на 5 лет вперёд, спасибо родственникам. У меня тоже всё есть. После родов не разнесло, гардероб менять не надо. Шубы и меха я не ношу по этическим соображениям. Закончу кормить сына – выйду работать. На приятные женские излишества денежка появится.
– Ещё чего! – возмутился Байер.
– Я буду работать в любом случае, хочешь ты этого или нет! Не для заработка – для души! И конечно, не целый день. Квартира у нас есть, кредит отдавать не надо. На питание ты заработаешь. Что тебя беспокоит?! У тебя самого что, большие потребности?! Запчасти на мотоцикл и новые музыкальные диски.
– Да, так, но… Меня скребёт, что Сергей Олесю в Турцию возил отдыхать, Новый год в Тайланде будут встречать. А у тебя и свадебного путешествия не было. Сашка бизнес свой поднимает, хочет дом свой. Ты чем хуже?
– Байер, Байер!!! Посмотри повнимательнее! Олеся грустит: Сергей ляльку только года через два планирует. И то, получится ли сразу? Саша ещё не женился… Как к нам приедет – на мелкого наглядеться не может. А вместо свадебного путешествия ты меня в декрет отправил! Новый год я хочу справлять дома – с тобой, сыном, мамой и ёлочкой, причём живой. У Саньки будет первая в жизни новогодняя ёлка с подарками!
Дэн молчал, слушая Леру. А та продолжала.
– Я в Крыму потрясающе отдохнула! И не дорого! Следующим летом с тобой и Санькой едем к бабе Зине. Она нас ждёт – недавно письмо написала. Я даже вещи для юга у неё оставила, чтобы не возить. Я выходила замуж за романтика, за музыканта и гонщика. Который спокойно, без придыхания относится к деньгам. Мне не нужен денежный мешок! Мой муж – выдающийся музыкант! Таких единицы. Я хочу с Санькой ходить на твои концерты.
Она замолчала и прильнула к мужу. Даниил обнимал её, целовал мягкие волосы, но взгляд и мысли его были очень далеко…
Через два дня, не снимая обуви, на кухню вбежала взволнованная Елена Николаевна.
– Лерочка! Мне сейчас звонил профессор Ольшанский Василий Львович. Сегодня Даниил пришёл в деканат и написал заявление о восстановлении. Он вернулся в консерваторию!
* * *
Во вторник Дарико позвонила в пятую горбольницу, спросила не без волнения про подростка, что подобрали на трассе – Илью Вешнякова. Ответ порадовал – парень оклемался, навещать можно. У неё никак не выходило из головы, как парень мог достать дурь в школе?! «Врёт, наверное», – решила она. Но её подмывало проверить.
В палате лежал только Илья. Остальные больные после всех процедур уходили домой.
– Привет! Узнал?
– Узнал. Здравствуйте. Вы с подругой?
– Нет, Илья, она дома с ребёнком. Как ты?
– Подержат ещё, – кисло пожаловался Илья. – Домой хочу. А не пускают.
– Не хочешь мне ничего сказать?
– А… спасибо!
– Это само собой, но я не о том.
Дарико внимательно посмотрела на пацана. Она всегда настраивалась на «волну» собеседника. Это профессиональное качество выручало её всегда. Интуитивно понимала, когда человек врёт, а когда говорит правду.
– Там в машине ты сказал, что дурь взял не в клубе, а в школе. Очень не люблю, когда врут. Может, конечно, в бреду был, температура-то ого какая была!
Вешняков посмотрел на эту красивую тётку. Откуда она? Из полиции? Из общественной организации?
– Я достал в школе у приятеля, а где он – не знаю. Утром у него не было, я спрашивал, днем он никуда не выходил. К концу уроков сам меня нашёл, предложил.
– Школа-то какая?
– Лицей 531.
Дарико присвистнула. Это был лучший, элитный, лицей города. С научной базой, сильным педсоставом. И всё же почему-то она ему верила, этому мальчику.
– Может, расскажешь, почему на дороге оказался?
– Там коттеджи недалеко. У одноклассника день рождения был, отмечали. Выпили. Для пущей весёлости приняли… Мне очень плохо стало. Я попросил врача вызвать, батарея у меня села. А они ржать стали – мол, я прикалываюсь. Тогда я сам пошёл на трассу.
– Понятно. Ты скажи, Илюш, сильно к дури привязан?
– Да нет, не особо. Я ж математик. Мозги берегу, хотел просто их «проветрить».
– Соскочить сможешь сам?
– Да уже. Я – не Ксюха… – сказал и осёкся.
Дарико заметила.
– Илюш, я не из органов. Я – журналист.
Дарико достала и отдала визитку.
– Может, расскажешь про школу и про Ксению?
Илья прочёл визитку, посмотрел на Тураву. Родители вполуха слушали, когда он пытался с ними поделиться. А тут чужой человек готов слушать с огромным желанием. И он стал рассказывать.
С Ксенией они сидели за одной партой с первого класса. Одноклассники дразнили «Ксюха + Илюха». Он давал ей списывать математику, физику. Она ему – химию, биологию. Начиная с девятого, их развели по разным профильным классам. Илья оказался на физмате, Ксения – в химико-биологическом.
Это случилось в этом году – в десятом классе. Как-то на литературе у Ксюши заболела голова. Учитель отпустил её в медкабинет. Там ей дали таблетки. Она вернулась. Через десять минут у неё уже было приподнятое настроение и голова прошла.
Позже Илья стал замечать, как она временами глотает цветные таблетки. Через месяц у Ксении начались проблемы с сердцем. Точнее, проблемы были и раньше, но приступов не было. На скорой Ксюху увезли прямо из школы с урока английского. Отец забрал её документы, сейчас она в Германии. Лечится. Там же останется учиться. Илье очень не хватает подруги. Вот и решил бороться с депрессией. Пару раз принял – нормально так, вроде как отступает… А третий раз – неудачно.
Турава слушала очень внимательно. Потом поинтересовалась, много ли ребят пользуются экстези и сколько эта дурь стоит. Оказалось: многие. Дарико ещё немного поговорила с Ильёй, оставила ему журналы по технике.
– Вот спасибо, – загорелись глаза у парня. – А то я от безделья волком вою.
– Читай. Потом как-нибудь заеду заберу. А то мой бойфренд меня в угол поставит!
Илья улыбался:
– Я бы не поставил…
* * *
Лицей, куда приехала Дарико после разговора с Ильёй, ей понравился. После реконструкции здание выглядело стильно и современно. Уютно было и внутри: широкие коридоры, большие окна, много света. Цветы везде зелёными островками. Чувствовалась хозяйская рука. «Наверное, директор женщина», – подумала Дэри.
С охраной проблем не возникло. Паспорт и визитка убедили охранника в её благонадёжности. Дарико поднялась к кабинету директора. «Хаевский Яков Семёнович» – прочла вывеску Турава. «Вот тебе и женщина-директор!»
Яков Семёнович, шестидесятилетний, подтянутый, интеллигентный, ещё не старик, сразу понравился Дарико. Умные проницательные глаза с интересом смотрели на неё сквозь стёкла очков. Он не рассматривал её как женщину, она это сразу бы почувствовала. Она интересовала его как личность, которая хочет о чём-то с ним поговорить.
– Садитесь, Дарья… Стоп. Дарья Турава? Ну конечно, память, слава богу, ещё цепкая, это же вы – автор статей о социальной политике?
– Я. Память вас не подвела.
– Как я рад с вами познакомиться!
– Спасибо, приятно, что нас читают. Яков Семёнович, а я к вам с бедой…
Дарико рассказала ему всю историю с Ильёй. Директор был в шоке. Школа была его любимым детищем. Он первым приходил – к семи утра, раньше всех – и последним уходил уже после десяти вечера. Более пятнадцати лет он был её бессменным директором. После смерти любимой жены школа стала его домом, его семьёй. Теперь кто-то гадил за его спиной. И гадил в его доме! Дарико он слушал напряжённо, молча, нахмурив брови.
– Я, конечно, могу ошибаться. Я бы хотела ошибаться… – подвела грустный итог Дэри.
– Какой цинизм! Травить детей прямо в школе. Отыскать и наказать подонков! Я с вами совершенно согласен.
Он встал и стал нервно ходить по кабинету. Потом остановился, взгляд его замер, пробормотал «конечно» и взялся за телефон.
– Андрей, ты на месте? Через полчаса никуда не убежишь? Вот и хорошо, не убегай, я к тебе сейчас подъеду.
– Даша… можно вас так называть? Вы не против сейчас проехать со мной к одному знающему человеку?
– Нет, я свободна. И я на машине.
Яков Семёнович предупредил секретаря, сел в машину, и они поехали.
* * *
Главное управление МВД находилось в центре, доехали быстро. Начальник отдела по борьбе с наркотиками, Андрей Чижов, был сыном давнего друга Якова Семёновича. Приняли Хаевского и Тураву как родных. Рассказ не занял много времени: Дарико умела донести информацию лаконично и сжато. Директор умоляюще смотрел на майора.
– Помоги, Андрюша! Детей жалко. Этот Илья Вешняков – талантливый парень, математик, у нас лучшие дети города учатся.
Андрей Николаевич Чижов, тридцатипятилетний майор полиции, задумчиво водил ручкой по листку бумаги. Так ему привычно было обдумывать сложные решения.
– Надо проверить. Я бы по-тихому ввёл в штат школы нашего сотрудника, хитрого и наблюдательного. И незаметно для начала пособирал бы информацию…
– Андрюша, дай. Оформлю хоть дворником, хоть охранником.
– Нет, нужно ближе к старшеклассникам. Вот если бы учителем…
– Учителем сложнее. Там документы через отдел образования проходят. Смотрят соответствующее образование у предметников.
– Уже сложнее.
Дарико внимательно слушала их диалог и вдруг спросила:
– А моё образование не подойдёт? Грузинский государственный университет, красный диплом, факультет журналистики. Свободно говорю на английском.