000
ОтложитьЧитал
Первым делом разбойники не слишком усердствуя, скорее чтобы "внушить уважение", избили пленных, после чего почему-то даже позволили им перевязать раненого товарища. Далее, повинуясь команде предводителя, они связали их общей верёвкой и принялись старательно уничтожать следы нападения. Когда упавшее дерево ценой немалых усилий было убрано прочь от дороги, кровавые пятна затоптаны, а трофеи собраны, разбойники, отведя пленных шагов на сто от места стычки, свернули с дороги и погнали их прямо в чащу.
Пробирались через лес они до самого вечера. Ещё в самом начале пути Норан проверил крепость пут и убедился, что завязаны они неумело. Ничего не стоило бы освободить руки, но блеск его собственного короткого меча в руках конвоира намекал, что ни к чему хорошему это не приведёт. Оставалось только гадать, зачем нападавшим вообще нужны пленники. Из всего, что он слышал или мог додумать сам следовало, что им легче было прямо на дороге отобрать у них всё более-менее ценное, после чего либо отпустить, либо тут же прикончить. Вести их куда-то казалось излишней тратой сил. Видимо, назначенные их охранять разбойники полностью разделяли эту мысль, потому что чем дальше, тем чаще бросали на них злобные взгляды и норовили незаметно для предводителя ударить то одного, то другого, рукоятью меча или топора, стоило им лишь немного замедлить шаг или споткнуться. И Норан и солдаты уже совсем выбились из сил, когда за деревьями показалась цель их пути.
В целом это напоминало обыкновенную деревушку, каких тысячи по всей Державе, с крытыми соломой домишками, запахом навоза, голосами скотины и чумазыми детьми на грязных улицах. Необычным был частично охватывающий скопление домов частокол из свежевырубленных кольев, над достройкой которого работали несколько мужиков. Возвращающихся с добычей разбойников они приветствовали радостными криками. Когда же те провели пленных к центру деревни, их встретил рослый человек с длинной, достающей почти до пояса, бородой и одетый в засаленный балахон, украшенный изображениями молний.
– Да направит Повелитель Грома ваши глаза и руки! – произнёс он странное приветствие – С чем пришёл?
– Мы всё сделали, Видящий Путь! – ответил ему предводитель разбойничьего отряда – Поймали слуг нечестивых колдунов, взяли оружие, как велено. Четыре меча, самострел со стрелами, кольчуги. Ещё две лошади есть. А ну, братья, покажите всё!
– А четвёртая кольчуга где? – спросил тот, закончив осматривать трофеи – Себе припрятать вздумал?!
– Да как же ж можно? Порази меня молния если вру, один был просто в куртке.
– Нельзя. Смотри у меня, Повелитель всё видит! – бородач продемонстрировал внушительный кулак – Лошадь ещё поранил… Я б тебя!
– Дык…
– Ладно, смотри, только, чтоб не сдохла. Сейчас пошли кого-нибудь на второй, пусть расскажет Говорящему-с-Небом о твоём успехе. А этих в яму.
***
В яме, куда их руганью и пинками загнали их конвоиры, было темно и сыро, но отсутствовал неизбежный при использовании подобного места в качестве тюрьмы запах нечистот. Этот факт позволял предположить, что они стали первыми, кто был здесь заключён, и порождал новый вопрос – неужели их уплотнители вырыли это место специально для них, заранее зная, что оно понадобится?
– Суларо, краб ты варёный! – начал Норан, когда над их головами опустилась связанная из толстых веток решётка – Разбойников сроду не было, говоришь? А это кто?
Солдат подавленно молчал.
– Рука болит… – подал голос Левин – А вы то что не сражались? Если бы вместе навалились, наверняка прорвались.
– Куда прорвались то? – угрюмо ответил ему Даверс – Тебе хорошо говорить, ты конный был. А нам с моряком что делать?
– Не моя вина, то ты лошадь угробил. Драться надо было, как я! – попытался воспользоваться положением единственного раненого в стычке Левин – А вы сразу клинки побросали. Струсили?!
– И сколько ты врагов сразил, смельчак? – ехидно спросил его Норан – Ладно вам. Не брось мы оружие, нас бы там всех перебили. Их там по трое на каждого из нас, да ещё лучники, так что хорошо, что хоть живые остались. Вопрос, что вот нам теперь делать? Что это за типы такие? Повелитель грома у них какой-то, говорящий с тучей…
– С небом.
– Ну с небом, какая, якорь мне в зад, разница? Я тут вообще в первый раз, а вы старожилы. Что тут творится?
Ответом ему было молчание.
***
За всю ночь и следующий день заключёнными никто не поинтересовался. Человеческое лицо в дыре над головой они увидели лишь однажды, когда Левин, то ли всерьёз проголодавшись, то ли просто желая увидеть хоть какие-то изменения в своей судьбе начал во весь голос просить, чтобы их покормили. Результат получился явно не такой, к какому он стремился. Заглянувший в яму разбойник грубо предложил ему помолчать, пригрозив в противном случае справить нужду ему на голову прямо сквозь решётку.
– Это и будешь жрать, нечестивец! – хохотнул он на прощание и пропал из виду.
Вспомнили о них только когда снаружи вновь стемнело. Яму открыли и вниз спустилась лестница, а следом в дыре показалась рука с факелом и острия двух копий.
– Эй, ты! Как там тебя, с простреленной рукой! Вылазь! Быстро! – скомандовал голос сверху – А вы сидите на месте! Кто тронет лестницу – заколю!
– Удачи, братья-воины! – коротко сказал Левин и вскарабкался наверх, после чего невидимые в темноте руки вытянули лестницу и вновь опустили решётку.
– Интересно, куда они его? – после продолжительного молчания спросил Даверс.
– Допрашивать будут. – ответил Суларо – Я тут думал весь день. Знаете, это не разбойники, а мятежники. Ну вон, как Ревис рассказывал! – Норан, успевший подзабыть имя, которым назвался перед солдатами, не сразу сообразил, что речь идёт о нём – Хотят восстать против власти регента и оружие для этого собирают. Помните, их вожак хвастался, сколько взял мечей и коней. А этот их повелитель грома, это, наверное, их главный вождь, хочет захватить кусок Державы и стать там царём или князем. Они думают вооружиться и на Скарию идти, но сперва у нас всё, что знаем, выспросить. Крепкие ли ворота и стены, сколько солдат, всё такое. А потом устроят там резню.
– Ничё я не выдам! – Даверс пошевелился в темноте, видимо, принимая горделивую позу – Пусть хоть всего палками изобьют. Да пусть хоть глотку перережут! Провалиться мне под землю если хоть слово им скажу!
– А мы уже под землёй! – нервно рассмеялся Суларо – Но ты прав, братьев врагу предавать – последнее дело. Я тоже ничего не скажу.
– А вы, братья-воины, раньше времени не хвастайте. Они же, если добром не скажете, клещами вырвут! – вмешался Норан. Он сразу понял, что зря открыл рот, но отступать было поздно – Это дело нешуточное. До утра выдержать – уже подвиг.
– Трусишь ты просто, Ревис! – ответил ему Даверс – Вон, Варрин из "Сказания о горном царе" неделю все пытки молча терпел, а потом его товарищи спасли.
– У тебя что, голова соломой набита?! – Норан никак не мог поверить, что человек может быть столь наивен – Ты думаешь, в сказку попал? Сожри тебя акула, это ни разу не так! Хочешь, скажу, как на самом деле бывает? У нас на "Молоте" служил один парень, на двойном жаловании. Раны нам мелкие штопал, на которые маг отвлекаться не хотел, всё такое. Его наш капитан, когда надо было у пленных пиратов что-нибудь выспросить, всегда звал. У него даже сундучок специальный был на такой случай, я внутрь заглядывал, там иглы, ножик, маленький такой, им даже крысу не прирезать, крючки какие-то… Так у него они не говорили, пели! Бывало, вытаскиваешь из трюма, только бранью нас кроет да плюётся, а с тем парнем посидит немного, и сразу шёлковый. Самый крепкий на моей памяти пол-дня продержался. Вот так вот.
– Да брешешь ты… – сказал Даверс уже без всякой уверенности.
– Посмотрим… – ответил Норан и все вновь погрузились в молчание.
Через некоторое время вход в яму вновь осветил факел.
– Эй! Не сдохли ещё? – спросил голос сверху и вниз вновь поползла лестница – Который из вас Ревис, матрос? Вылазь давай!
– А если не пойду? – из вредности спросил Норан.
– Спущусь и ноги переломаю! А потом на верёвке вытащу.
– Умеешь ты убеждать, приятель! – он торопливо полез вверх, не желая давать повода выполнить угрозу.
– Ты язык там не распускай, брат-воин! – крикнул ему на прощание Даверс, когда он уже стоял на краю ямы.
Встретивший его наверху вместе с тремя подручными разбойник для начала врезал ему кулаком в живот, пробормотав что-то вроде "подерзи мне ещё", после чего взял верёвку и старательно скрутил ему руки за спиной.
– Пошли, давай! Мудрейший ждёт! – разбойник подтолкнул Норана в спину, принуждая идти прочь от деревни, в сторону леса, где на опушке ярко горели костры и метались тени людей.
***
Шаг за шагом приближаясь к освещённому пламенем костров месту, Норан с интересом изучал происходящее там, гадая, что его ждёт. Сперва он видел только спины множества людей, а подойдя ближе рассмотрел в середине толпы вчерашнего бородача – Видящего. Тот, забравшись на какое-то возвышение, что-то громко говорил столпившимся вокруг последователям, время от времени весьма энергично потрясая в воздухе кулаками. Насколько удалось расслышать, речь шла о скором "суровом возмездии", которое Повелитель Грома обрушит на головы "нечестивых колдунов" и их прислужников. Время от времени слушатели разражались криками одобрения, и тогда уже десятки кулаков взлетали над головами, грозя невидимому врагу. Воздух наполнял запах дыма и палёного мяса. Похоже, слишком увлёкшихся речью разбойников вместо зажаренного на костре кабана, или что они там готовили, будет ждать лишь груда углей.
К некоторому удивлению Норана, конвоир повёл его к небольшому костру в стороне от собрания.
– Привёл, Говорящий-с-Небом! – с поклоном доложил разбойник, подталкивая пленника к огню. Тот, к кому он обращался, поднялся им навстречу. Это был похожий в своей худобе на скелет человек с бритой налысо головой и аккуратно подстриженной на городской манер бородкой. Одет он был в чрезмерно обширный для его фигуры балахон из слишком тонкой и дорогой для деревенского жителя ткани. Грубо вышитое на груди изображение грозовой тучи даже в тусклом свете огня смотрелось на нём инородно и было похоже, что оно изготовлено, чтобы закрывать собой совсем другую эмблему.
– Хорошо, хорошо… – проговорил человек-скелет – Сейчас мы с ним поговорим, а ты, друг мой, постой рядом, да держи наготове нож. Так наш гость будет вести себя смирно и слушать внимательно. Не так ли, Ревис из Норинома?
– Так. Умеешь ты убеждать! – ответил Норан – А сам то кто будешь?
Вопреки опасениям, что "скелет" прикажет своему подручному отучить пленника задавать вопросы при помощи кулака или дубинки, тот ответил. Из слишком длинного и витиеватого для лесного бандита объяснения следовало, что он отринул данное ему при рождении имя когда был избран Повелителем Грома, чтобы стать посредником, доносящим его волю и его благословение до людей. Исходя из этого, к нему следовало обращаться как к Говорящему-с-Небом и проявлять должное по отношению к представителю божества на земле уважение.
– Я понял, Говорящий-с-Небом! – Норан поклонился, постаравшись придать своему лицу максимально почтительное выражение. Кем бы там себя не называл этот сумасшедший пророк странного божества в одежде с чужого плеча, сейчас он держит в руках его жизнь. От лишнего поклона спина не сломается, а если тот решит, что пленник послушен и ослабит охрану…
– Слушай дальше! Я расскажу тебе правду о мире! – "скелет" вновь пустился в болтовню ни много ни мало как об устройстве мира. По его словам, картина получалась такой. Некогда, в глубокой древности, все люди были созданы божеством, именуемым Повелитель Грома, поскольку его истинное имя было утеряно во тьме веков. В те стародавние времена человечество наслаждалось золотым веком под его покровительством, пока шайка нечестивцев не посмела украсть его силу чтобы возвыситься над всеми прочими. Они и их потомки, ставшие магами, обрели недоступные человеку способности и захватили власть, а память о Повелителе Грома постарались уничтожить. С тех пор маги угнетают народ, выпивая из него все соки, а сами живут в роскоши, пользуются привилегиями и заставляют поклоняться себе как новым божествам. Приверженцы истиной веры, которую вернул людям Говорящий-с-Небом, хотели бы мирно жить в лесу вдали от нечестивых магов, но недавно один из них заявился к ним сам. Узнав, что они поклоняются Повелителю, он начал призывать отречься от него, грозить карами и убил своим колдовством несколько человек прежде, чем расстался с жизнью на алтаре. Теперь последователи Повелителя Грома поняли, что в покое их не оставят, и теперь им придётся самим прикончить всех магов и их тех, кто встанет на их сторону, а простой народ обратить в истинную веру.
– Зачем вы на нас напали? – спросил Норан, когда Говорящий-с-Небом закончил свой рассказ.
– Твои спутники – нечестивцы, приспешники магов! – ответил тот – А кроме того, чтобы сразиться с магами, нам нужно оружие, лошади, деньги. У нас нет ни одного хорошего оружейника, а торговцы, к сожалению, не хотят снабжать нас бесплатно. Мы не желали этой войны, но тот маг не оставил нам выбора, и если во имя нашей веры нам придётся на время стать разбойниками, мы ими станем!
– И что теперь с нами будет?
– Зависит от вас. Ты, я так понимаю, бродишь по миру в поисках, кому бы продать свой меч. Я предлагаю тебе хоть раз в жизни обнажить его во имя истинной веры и во имя блага простых людей. Склонись перед Повелителем Грома, встань в наши ряды и помоги сбросить власть магов!
Глядя в горящие уверенностью глаза Говорящего-с-Небом, Норан предпочёл не высказывать своё собственное мнение о том, чем могло бы кончиться такое восстание. Внезапное нападение двух-трёх боевых магов стало бы концом для всех, собравшихся сейчас у костров, а всего лишь одна рота конных копейщиков в открытом поле втоптала бы в землю впятеро-вшестеро больше. Учитывая, что в Столице сейчас стоит два или три армейских полка… Здешнюю шайку до сих пор спасало только то, что власти о ней пока что то-ли не знали, то-ли не принимали всерьёз.
– А мои спутники? – спросил он, вместо того чтобы вступать в спор.
– Те двое в яме? Что же, поговори с ними. Пусть они и запятнали себя службой магам, Повелитель Грома милостив. Если они поклонятся ему и покаются, мы готовы принять и их.
– Их было трое, Говорящий-с-Небом. Ваши люди забрали одного перед тем, как пришли за мной. Его звали Левин. Что с ним?
– Я говорил с ним недавно, рассказывал о божественном величии Повелителя. Увы, его ум был слишком крепко опутан ложью, сплетённой магами. Я оказался бессилен.
– Где он сейчас?
– Там! – скелетообразный пророк ткнул пальцем в сторону толпы, которая, закончив слушать речь его помощника, затянула какую-то песню – Во славу Повелителя Грома мы очистили сердце этого нечестивца.
– Очистили? – тупо повторил Норан.
– Да, очистили огнём. Вместе с плотью сгорает и наполняющая её скверна.
– Вы сожгли его живьём?! Да я… Я понимаю, Говорящий-с-Небом. – очень хотелось не обращая внимания на связанные руки броситься на него и перегрызть его грязную глотку зубами, но Норан прекрасно понимал, что охранник за спиной и толпа приспешников неподалёку просто не дадут ему это сделать и он просто разделит судьбу Левина.
– Вот и хорошо, что понимаешь! – короткую вспышку бешенства своего пленника главарь поклонников Повелителя Грома предпочёл не заметить – Сейчас тебя отведут к твоим товарищам. Расскажи им всё, что услышал здесь и передай моё предложение. Позже я призову вас, чтобы услышать ответ каждого! – он махнул рукой, давая понять, что встреча окончена.
***
Когда Норана привели к яме, стоявший около неё часовой отодвинул решётку и опустил лестницу, после чего подобрал копьё и встал у края, всматриваясь в тёмный провал.
– Чего встал? Лезь! – скомандовал конвоир, указывая пленнику вниз.
– Как?! У меня руки связаны, я так себе шею сломаю. Тебе приказали запереть меня, а не убивать, ведь так? Сними верёвку и я спущусь. – ответил тот, вставая к нему спиной так, чтобы разбойник оказался между ним и ямой.
– Ладно, ладно… Но будешь чудить – прирежу! – он засунул за пояс нож и принялся возиться с узлами.
Норан терпеливо дождался, пока ему освободят руки и изо всех сил пнул разбойника в голень, после чего не давая тому опомниться развернулся и ударил его кулаком в лицо. Противник отступил на шаг назад, хватаясь за рукоять ножа, подскользнулся на краю провала, с коротким вскриком рухнул вниз и затих, а Норан бросился на часового с копьём, хватая его за горло и опрокидывая на землю. Когда тот перестал подавать признаки жизни, он огляделся по сторонам, убеждаясь, что их схватку никто не видел, после чего подобрал копьё, на всякий случай ткнул поверженного врага в область сердца и склонился над ямой.
– Суларо, Даверс! Это я, Ревис! Вы там как, живы? – негромко позвал он.
– Живы! – немедленно донеслось снизу – Это ты нам этого пса скинул?
– Я! Что с ним? Сдох?
– Не двигается. Вроде шею сломал.
– Там у него нож. Хватайте его и выбирайтесь, надо бежать.
– Ты один? А Левин где? – спросил Суларо, едва его голова показалась над землёй.
– Погиб. Давай потише, услышат – и нас убьют! – шикнул на него Норан, и, дождавшись, когда оба солдата окажутся наверху, поманил их за собой.
– К домам то зачем? – тут же начал возражать Даверс – В лес надо, там не найдут!
Вместо ответа Норан молча ткнул пальцем в сторону подсвеченной кострами опушки, откуда доносилось нестройное пение поклонников странного местного божества.
Никем не задержанные, провожаемые только редким лаем собак, трое беглецов пересекли освещённую только светом звёзд деревню и уже достигли крайних домов, когда Суларо схватил своих спутников за одежду, практически уронив их под ближайший забор.
– Тшшш! – едва слышно прошипел он, предвосхищая их вопросы и ткнул пальцем в темноту – Часовой!
Приглядевшись, они так же заметили силуэт человека, лениво прохаживающегося из стороны в сторону около защищавшей деревню ограды.
– Один! – прошептал он, едва шевеля губами – Надо убить. Пошли!
Все трое кинулись вперёд, стараясь шуметь не слишком громко и занося для удара копьё, нож и погасший факел, который в руках отчаявшегося человека вполне мог бы сойти за дубину. Им удалось пробежать большую часть отделявшего их от противника расстояния, прежде чем тот их услышал. С бессвязным криком часовой обернулся, вскидывая заряженный арбалет и не целясь нажал на спуск. Стрела унеслась в темноту никого не задев, а незадачливый стрелок бросился бежать вдоль частокола, не переставая орать. Не услышать его в деревне мог только глухой. Мысленно выругавшись, Норан метнул копьё, целя ему в спину, но бросок оказался слишком слабым. А впрочем, хватило и такого – в темноте было не разобрать, то ли наконечник всё же задел ему ногу, то ли он споткнулся о древко, но беглец сбился с шага и рухнул на четвереньки, а преследовавший его Суларо прыгнул ему на спину, и принялся яростно колоть ножом.
– Он мёртв, хватит! Ты его уже на куски разорвал! – остановил уже покрытого с ног до головы чужой кровью солдата Норан – Уходим! На его вопли сюда сейчас такая толпа сбежится…
Они торопливо собрали оружие – к ножу и копью прибавились обнаруженный за поясом убитого топорик и арбалет с запасом стрел, в котором Даверс признал свой, отобранный во время пленения – после чего перелезли через частокол и побежали к лесу.
***
Ещё с самого рассвета Норан начал думать, что уйти просто так не удастся. Так и не зажившая до конца нога вновь заявила о себе ещё во время схватки с часовым на окраине деревни, а длительный забег напролом через заросли серьёзно усугубил положение. Теперь он морщился от боли после каждого шага и заметно прихрамывал, снижая скорость продвижения маленького отряда. По совету Даверса их троица долго шла по дну попавшегося по пути широкого ручья, но полной уверенности что погоня потеряет их след не было.
В том, что она будет, никто не сомневался. Дело было даже не в жажде мести за своих убитых. Главарь поклонников Повелителя Грома не может не понимать, что беглецы, стоит им добраться до Скарии, непременно расскажут о его укрытом в лесу логове, наведут на него карательный отряд из солдат гарнизона и тогда всё пропало. Даже если каким-то образом удастся одержать над ним верх, не пройдёт и месяца, как на его место прибудут силы Центральной армии с сотнями солдат, панцирной конницей и боевыми магами. Они легко раздавят любое сопротивление, выловят всех, кто попытается скрыться в лесах, и насадят их головы на колья у ворот ближайших городов. Так что лучше сейчас не пожалеть сил, отправить всех способных держать оружие приспешников на поимку беглецов и заставить их замолчать навсегда.
О том, что преследователи близко, они узнали, когда до дороги на Скарию по их расчётам было два-три часа пути. Остановившись передохнуть и освежиться водой из родника после тяжёлого перехода они услышали позади собачий лай и тут же с новыми силами бросились дальше.