Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
* * *
Часть I
Неожиданное открытие
1
Эрик Махов с трудом разлепил глаза. Во рту стояла невероятная сухость отягощенная противным привкусом птичьего сортира, в голове шумело и по всему телу разлилась неприятная слабость. Такое состояние накатывало на него по утрам после хорошей пьянки с друзьями.
На какую-то бесконечно малую долю секунды он даже подумал, что все произошедшее с ним это яркий, ужасно реалистичный, но все же кошмар, а он сейчас дома в своей кровати… на Земле.
Бесконечно малую долю секунды ему казалось, что он не «выигрывал» в «Лотерею» – билет в один конец, в колонию. Он не бежал в городские подземелья и не стал «крысой» добывавшей себе пропитание наряду с прочими «крысами» своей стаи набегами на магазины, не ел настоящую крысятину когда «крысоловы» – полицейский спецназ, не давал головы высунуть из убежища. Он не сдавался полиции и не летел в колонию уже добровольцем, сдав потерявший человеческий облик в моральном плане людей, своих товарищей. А в этой колонии не воевал против тех же «крыс» под предводительством Сиволапого решившего стать верховным правителем над всеми людьми что попали на Сахару – далекий мир, условно пригодный для жизни. Он не попадал к нему в плен, его не пытали оставляя жариться на солнце, и он не пил сырой, необработанной воды естественно кишмя кишащей местными опасными для жизни микроорганизмами, как и все здесь.
Ничего этого не было… Как бы он хотел чтобы ничего этого не было.
Но нет, все взаправду, память не обмануть и она услужливо выдавала все новые и новые подробности последних событий. Эрик не сдержался и застонал от обиды и разочарования, даже слезы на глазах навернулись.
Впрочем… другая его часть даже радовалась тому что произошло и это не чувство доселе скрытой натуры садомазохиста, о которой он даже не подозревал. Нет. Какая-то часть Эрика Махова радовалась тому, что он улетел с перенаселенной Земли, где в буквальном смысле нечего делать. Он радовался, что перестал быть трясущимся над своей шкурой слизняком. Жаль только что из-за какой-то аварии на корабле они попали сюда, на Сахару, такой мало пригодный для жизни мир с дикими температурными условиями. Собственно это даже спутник газового гиганта, каменный растрескавшийся каньонами шарик в два раза меньше Земли с пятью процентами площади воды.
Есть еще одна радость – Элен. Если бы не полет в колонии и не авария, он бы не встретился с ней, а если бы и встретился, то между ними наверняка ничего бы не случилось.
Вот она склонилась над ним озабоченно вглядываясь в его лицо…
– Элен…
– Привет… Как себя чувствуешь? – тревожно спросила девушка, нежно проведя рукой по его голове, а второй взяв его руку.
– Нормально… – попытался улыбнуться Махов. – Наверное, могло быть и хуже…
– Могло быть намного хуже, – согласился доктор Эдвард Грин, подошедший к пациенту несколькими мгновениями позже. – Вы запросто могли откинуть концы, тем более что чуть трижды не сделали это и, нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы столь печального финала все же не случилось.
Ни пытки на солнце, ни тем более выпитая в большом количестве сырая вода не могли остаться без последствий.
Как только «крысы» сложили оружие и Эрика сняли со столба и унесли к медикам, у него началась сильнейшая лихорадка. Махову прочистили кишки чем-то напоив и вызвав рвоту, поставили капельницы, но состояние продолжало ухудшаться, так быстро что Эрик вскоре перестал воспринимать окружающий мир, погрузившись сначала в пучину бреда, а потом и вовсе отключившись.
– Спасибо…
– Да не за что. Это наша работа.
– В тебя перекачали кровь от трех человек, – поделилась информацией о его лечении Элен.
– Верно, – подтвердил доктор, проводя какие-то свои процедуры над телом пациента, заглядывая в глаза, в рот, что-то щупая, слушая, стукая молоточком и покалывая иголкой проверяя реакцию. – Заражение оказалось слишком велико и пришлось всю вашу кровь заменить донорской, чтобы вымыть большую часть заразы поступившей с грязной водой. Вам повезло молодой человек, что несмотря на столь короткое время мы хорошо подготовились к подобным заражениям и смогли побороть болезнь точечными ударами по очагам заражения, минимизировав все самые страшные последствия такого заражения. Такие как поражение печени, почек, центральной нервной системы… Успели, а то еще немного и пришлось бы делать пересадки органов. А это в наших условиях и дефиците высококвалифицированных специалистов, сами понимаете…
– Не нужно столько подробностей доктор… – попросил Эрик, невольно поежившись.
– Вы правы, вам это знать ни к чему, главное что кризис позади. Сейчас вы еще очень слабы, но по завершении курса лечения, вы быстро пойдете на поправку…
– Еще раз спасибо.
– Еще раз не за что, – улыбнулся доктор Грин, закончив все свои манипуляции взятием анализов крови и слюны.
– Долго я вообще провалялся? – спросил Махов у девушки.
– Месяц уже…
Эрик бы присвистнул, но сухость во рту помешала. Элен с разрешения доктора подала ему воды.
– Не мало…
– Ну, это как посмотреть, – усмехнулась Элен. – Даже для самой тяжелой земной болезни может и немало, а для едва знакомой инопланетной, так по-моему просто рекорд выздоровления.
– Тоже верно, – согласился Эрик после короткого размышления. – В общем, на судьбу в данном случае мне грех жаловаться.
– Точно.
– Лето, как я понимаю, с его чудовищной жарой уже наступило…
– Это да, – с чувством подтвердила девушка. – Жарень просто невыносимая. Температура уже поднимается до восьмидесяти и выше градусов! Чтой-то будет в середине лета?! Даже представлять не хочу. Температура даже ночью, то есть днем… стоит запредельная.
Махов на оговорку Элен невольно улыбнулся. Ему тоже нелегко далось это нелогичное разделение Сахарианских суток. Люди из-за температурных и радиационных условий перешли на ночной образ жизни, то есть когда над головой светил газовый гигант Баос и это время по логике следовало называть днем. А в то время когда светит солнце – светлой ночью, а когда нет ни газового гиганта, ни солнца – темной ночью. В целом же месяц – оборот Сахары вокруг Баоса, разделялся на мегадень – то есть попеременно светит то солнце то газовый гигант, и меганочь – когда светит Баос и не светит ничего, только звезды.
Многим приходилось непросто, много путались из-за чего возникали нестыковки и пока приходилось уточнять, кто и что имеет ввиду.
– Все сидят в модулях… – продолжала девушка. – Кондиционеры едва-едва выдерживают. А солнечные вспышки накрывают почти каждый день и мощность их растет. Сейчас магнитные бури седьмого-восьмого уровня – норма. То и дело десятки накрывают. И это не предел… Нашедшиеся специалисты в этом вопросе говорят, что для местного солнца и пятнадцатый уровень не предел, в пик активности до двадцати дотянет. Люди уже сейчас валятся с ног от чудовищных головных болей, а что дальше будет, даже представить страшно.
– Ужас… Это же мощность ядерных взрывов! Никакая защита не спасет электронику! Даже в выключенном состоянии!
– Ремезов над этим работает. Делают самодельные экраны на самые важные электронные блоки. Вроде получается.
Махов немного успокоился. Если чем-то занялся Ремезов Антон Николаевич – лидер их посадочного модуля, да и не только их уже, но и соседних модулей тоже, то задача будет выполнена. Он всех на уши поставит, но добьется своего.
– Хорошо еще что мы весной прилетели сюда, а не в разгар лета, – невесело хохотнула Элен. – А то одна такая сверхмощная вспышка в самом начале и всем большой привет…
– Да с такой жарой мы бы и без солнечных вспышек не протянули бы и нескольких дней. Лучше бы мы прилетели осенью, сразу бы на зиму попали. А еще лучше в место назначения…
– Мечтать не вредно.
– Разве что в меганочь станет полегче… Газовый гигант закроет нас от жарящего излучения солнца, его вспышек.
– Да, – кивнула девушка. – Меганочь ждут с нетерпением. А сейчас большинство сидит в модуле безвылазно смотрят фильмы и передачи взятые с собой с Земли, играют в компьютерные игры, читают, в общем пытаются погрузиться в эмоциональную спячку. Единственное что заставляет людей все же время от времени выходить наружу, это сбор стебельков, корешков и плодов для пропитания. Но с этим тоже проблемы начинаются… видимо здешнее лето как зима на северных широтах Земли, природа угасает, пропитания становится меньше. Более того, то что раньше было съедобно теперь таковым не является… несколько случаев отравления уже произошло. Хорошо, что мы сделали запасы продовольствия, предвидя такой вариант. И воды тоже набрали, а то ручеек что остался от речки в каньоне стал совсем уже мелким. При экономном использовании и переработке должно хватить до следующего сезона.
Эрик прикрыл глаза. Лето на Сахаре станет настоящим испытанием для людей. Шесть месяцев… долгих шесть месяцев придется провести испытывая постоянную нехватку к тому же малопитательной еды, люди будут изнывать от жары, жажды и скученности. Все это весьма взрывоопасная смесь. Вспышки беспричинной и жестокой агрессии друг к другу в какой-то момент станут обычным делом. А у людей вдобавок ко всему на руках куча оружия…
«Кто-нибудь психанет из-за косого взгляда, неосторожного или намеренно грубого слова и начнет палить в своих обидчиков, а потом и просто в окружающих пока патроны все не растратит, – подумал Эрик, живо представляя себе эту картину. – Жуть…»
Махов почувствовал раздражение, злость, даже ярость. Ненависть к Сахаре вспыхнула в нем с силой сверхновой.
2
– Как вообще дела? Что «крысы»? – продолжил расспросы Махов, заставив себя успокоиться.
– Помаленьку, – пожав плечами, нарочито равнодушно ответила Элен. – Наши модули оказывается можно транспортировать, тем более что есть чем – тракторами. Сразу несколько десятков в упряжке тащат тросами спереди, еще два десятка толкают сзади… Когда об этом, то есть о транспортабельности модулей, стало известно, люди решили что «крысам» рядом с нами не место и десять их модулей, больше они не заполнили, так как серьезно проредили свои ряды в многочисленных драках за лидерство и еду, оттащили к параллельному нам каньону, что в ста километрах южнее. Пусть там живут как хотят. Рядом с нами позволили жить только специалистам. Тем, что не принимали участие в нападениях и женщинам. Собственно тем кто «крысами» по сути не является… Ну и тем кто остался с нами до конца, это я про твоего бывшего вожака Шульца. Они доказали что на них можно положиться, ну и вообще…
– Зря вы их отослали…
– Почему? – удивилась Элен. – Зачем они нам тут нужны под боком, чтобы опять какую-то пакость устроили? Они же без этого не могут, обязательно что-нибудь натворят…
– Вот для того чтобы ничего не устроили, нужно держать их подле себя.
Элен удивленно вскинула брови, непонимающе уставившись на Эрика.
Махов пояснил:
– Не зря ведь древними мудрецами было сказано: держи друзей близко, а врагов еще ближе. А так они черт те где, предоставлены самим себе, без какого-либо контроля с нашей стороны и теперь точно неизвестно что от них ждать…
– Но и людей тоже можно понять, – не сдавалась девушка. – Они боятся, а «крысы» уже столько успели набедокурить…
– Да… но одно другого не отменяет. Это ошибка, жаль что Ремезов этого не понял.
– Да понял, он, даже возражал, но ему пришлось уступить под давлением людей.
– Понятно.
– Ладно, как-нибудь переживем, – махнула Рукой Элен как можно небрежней.
– У них оружие есть?
– Все печешься о них, – непроизвольно с оттенком раздражения хмыкнула Элен.
– Так есть?
– Есть. Ремезов оставил им сто винтовок для самозащиты в основном с полицейскими патронами, те что с резиновыми и электрическими пулями. Ну и немного боевых, а то «электрорезинками» от здешних монстров не всегда отбиться можно.
– Это точно. А вообще в этом мне кажется кроется какой-то особенно едкий сарказм, – невольно усмехнулся Махов. – Тебе не кажется?
– О чем ты?
– Преступникам дали полицейский боеприпас. Разве не смешно?
– Я как-то не подумала над этим в таком ключе! – со смехом призналась Элен после короткой паузы осмысления.
– Что еще за месяц успели свершить, пока я овощем валялся?
– Старые модули от «Орфея» подтащили к ближайшим нашим модулям и теперь из них делают полноценные оранжереи, – продолжила рассказывать девушка. – Так что есть надежда, что к местной пище, прибавится наша земная.
– Это хорошо… А то местная пища, она ведь все-таки как ни смотри чужая.
– Тут ты прав на все сто, – тяжело вздохнула Элен. – Как выяснилось у довольно значительного количества людей, на местную пищу аллергические реакции развиваются, вплоть до тяжелых форм. Дело даже не в каких-то вредных веществах, а просто у местных органических молекул немного другое строение, всего чуть-чуть, но другое и это постепенно начинает сказываться… Некоторые считают, что рано или поздно подобная судьба ожидает нас всех, и мы просто умрем от голода, если не успеем и не сможем производить собственную продукцию в достаточных количествах.
– Вряд ли нам по силам производить ее в достаточном количестве в модулях-оранжереях, – усомнился Эрик. – Нас ведь больше полумиллиона и я даже боюсь подсчитывать объем продукции, что требуется такому количеству людей только на один день.
– Верно. Потому уже сейчас биоинженерам нужно начинать как-то адаптировать наши культуры к местным условиям.
– А у нас есть эти биоинженеры?
– Нашли двоих. Если верить их личным делам, то они вполне могут справиться со своей работой. Собственно ничего другого им не остается. Или справятся или в конце концов сдохнут вместе со всеми. Третьего не дано.
Эрик кивнул, подумав отстраненно: «Генетически модифицированные продукты это конечно хорошо, но раз уж на то пошло, не лучше ли было бы под местную среду генетически модифицировать… себя?»
Но нет, эта мысль показалась даже ему шокирующей если не сказать кощунственной. Тем более непосредственно себя не переделать. Максимум что можно, так это только подправить геном своего потомства. Но кто скажите, захочет растить… кого? Какую-то неведомую зверюшку? Ведь родившийся ребенок по сути уже не будет человеком, то есть не совсем человеком, тем более что любые корректировки генома для повышения выживаемости обязательно скажутся на внешности. И чем дальше, тем больше. В этом кроется такая куча физиологических, этических и моральных проблем, что даже представлять не хочется.
– В будущем мы хотим все модули поставить рядом друг с другом, чтобы создать полноценный городок, – продолжала рассказывать Элен.
– Не думаю что это хорошая идея… – заметил Эрик.
– Ты о возможности эпидемий? Заражения и быстрого распространения болезни на остальных из-за скученности?
– Да. Ладно, один модуль с пятью тысячами заразился… но чтобы все разом?!
– Доктора пока тоже против укрупнения поселения по этой же причине, потому это планы на отдаленное будущее.
– Очень отдаленное… на годы и годы…
Девушка кивнула.
– А что с модулями «Орфея», они были пустыми? – заинтересовался Эрик Махов. – В смысле ничего от оборудования, техники…
– Да, они оказались пустыми…
– А какие-нибудь следы от орфейцев нашли? Ведь не могло же все исчезнуть… У них же столько всякого снаряжения с собой было!
– Ремезов тоже задается этим вопросом, но пока ничего такого существенного не обнаружено, только небольшие углубления в стенах каньона недалеко от модулей «Орфея». Но те, кто их исследовал пока не пришли к единому мнению, что это такое: норы местных животных или же орфейцы по истечении какого-то времени пытались как-то обосноваться и выдалбливали для себя своеобразные квартиры… Сам понимаешь, не до углубленных исследований. Все силы брошены на выживание.
– Понимаю… А ты как думаешь?
– Думаю что это человеческие жилища… очень уж они правильные, на одной высоте, даже следы тропинок еще кое-где остались…
– Значит они вымерли… – с горечью вздохнул Махов. – Колониальный корабль имел на своем борту все для выживания, да и люди к подобным сюрпризам судьбы были готовы куда лучше нас: сверхнадежная и универсальная техника, специальное оборудование, первоклассные специалисты и все же они погибли, не смогли устроиться… Что уж говорить о нас с нашими возможностями и ресурсами, точнее почти полным их отсутствием?
– Они могли куда-нибудь уйти… – предположила Элен, но похоже сама не верила в подобный исход.
– Куда? А главное: зачем? – спросил Эрик. – Чем это место хуже или лучше другого? Тем более что здесь модули, а это как ни смотри серьезный довод в пользу того чтобы остаться на месте.
– Но ведь оборудования и техники нет. Значит куда-то это все переместилось…
– Да, загадка…
– Планета может и меньше Земли в два раза, но достаточно велика, чтобы на ней могли оказаться места получше того, что выбрал бездушный компьютер следуя параметрам которые закладывали на Земле исходя из земных представлений о комфорте и условиях выживания, которые в данном конкретном случае оказались несостоятельными. – Заявила Элен.
– Что ж, и такое может быть, – согласился Эрик. – Они могли уйти бросив модули. Но даже если орфейцы и ушли, не думаю что они выжили… Ведь их потомки тогда могли бы уже появиться. Как-то дать о себе знать, ведь в эфире полно наших голосов на всех стандартных частотах, не говоря уже об автоматическом вызове… Но ведь их нет.
– Ну, они могли уйти достаточно далеко и просто до сих пор не знают, что к ним кто-то прибыл. А вся аппаратура за столько лет, даже столетий, при здешней-то солнечной активности давным-давно вышла из строя и они просто не могут дать о себе знать, потому как не слышат.
– Тут ты права. Но я сомневаюсь…
– Пессимист, – усмехнулась Элен.
– Реалист, – возразил Эрик.
– В любом случае, даже если они не выжили, это не значит, что не выживем и мы…
Махов только кивнул, как бы соглашаясь, потому как видел, уж очень Элен хочется верить в подобную вероятность. Так почему бы нет? Это всяко разно лучше уныния. А там глядишь и впрямь, благодаря вот таким сильным духом и верующим в лучшее людям, что встанут во главе сообщества, колонисты смогут победить местные условия, как-то приспособиться к ним и они не только выживут, но и будут развиваться, как полноценная колония, анклав человечества на этой затерянной в космосе условно пригодной для жизни планетке.
Надежда… она умирает последней.
В конце концов человек такое существо что может приспособиться к почти любым условиям и если орфейцам не повезло, это не значит что не повезет тем кто пришел после них. Чем больше попыток, тем больше вероятностей на удачу.
Может быть модули «Орфея» как раз послужат тем самым дополнительным, может даже определяющим спасительным средством, что поможет выжить новым колонистам. Ведь это дополнительные закрытые площади, которые после небольшого переоснащения можно использовать и будут использованы для выращивания продуктов, каких не было у самих орфейцев. Да самих колонистов, после таких больших потерь все еще более чем в два раза больше тех же орфейцев, что тоже немаловажный фактор.
Вот только большое количество людей это все же больше плюс или все же минус? Если смотреть с самой циничной точки зрения? Больше людей – больше возможностей и вероятности выживания, как минимум у докторов больше ресурсов для своих невольных опытов, ведь люди болеют местными заразами. Чем больше заболевших, тем больше вероятность выявления эффективного лекарства которое поможет остальным. А то если людей мало и при этом слишком многие заболели, то изобрести вакцину можно просто не успеть…
С другой стороны их всех нужно кормить, а с этим очень большие проблемы.
Прибор над головой Эрика вдруг мелодично запиликал.
– Девушка, больной еще слаб, ему необходим покой, а вы расшатали ему все нервы, вон как давление скачет, – проворчал тут же выросший перед ними доктор с озабоченным видом ознакомившийся с показаниями на экране медицинского комплекса. – Так что прошу на выход… Да и приемный час уже давно закончился.
Элен понятливо кивнула и встала со стула.
– Я еще зайду.
– Буду с нетерпением ждать.
3
Элен как и обещала, заходила каждый день, даже по нескольку раз рассказывала обо всех, даже самых незначительных событиях что случились за сутки, но таковых было не так уж и много, учитывая что люди погружены в «эмоциональную спячку».
Лечение хоть и проходило успешно, но все же затянулось, что и не удивительно, ведь не простую простуду лечили, а инопланетную заразу изгоняли, так что тут нужно постараться, чтобы не случилось чего-нибудь эдакого с опасными рецидивами, что и с земными болезнями не редкость. Так что доктора перестраховывались, да и что греха таить, использовали его как дополнительный источник информации, отрабатывая на нем методики лечений. Ведь живой человек который может рассказать о своих ощущениях, где что болит и как: колет, режет, жжет и так далее, гораздо более полезен, чем необратимый коматозник.
Но в конце-концов Махова все же выписали, правда ему еще долгое время приходилось набираться сил. Поначалу даже прогулка по этажу модуля в относительной прохладе, по крайней мере по сравнению с внешней средой, выжимала все его силы и заставляла обильно потеть.
Махов стал чувствовать себя много лучше, когда Сахара скрылась от солнца на пятнадцать дней за газовым гигантом, и началась так называемая меганочь. Температура спала до близких к нормальным значений, нормальных по меркам Сахары разумеется. Но даже в светлое время, когда над головой светил полосатый Баос Эрик предпочитал сидеть в модуле.
В темное время меганочи можно гулять, но вот работать невозможно, слишком темно, абсолютно ничего не видно. Разве что только под светом прожекторов, но тут старались энергию беречь. Впрочем, Эрик и Элен обходились прогулками под светом прожекторов вокруг модуля, так как близлежащую территорию все же освещали.
Но и это освещение приносило больше вреда чем пользы. На свет прилетали различные насекомые и далеко не такие безобидные как мотыльки на Земле. Такие если укусят то пиши пропало. Так что приходилось применять средства защиты, то есть одеваться в защитные комбинезоны. А какая в них прогулка? Мученье одно…
Что касается работы, то такой вопрос перед Маховым еще не стоял, хотя он чувствовал себя достаточно окрепшим, чтобы заниматься чем-нибудь общественно полезным. Но доктора стояли на своем и Эрику оставалось только прохлаждаться. Но это было невыносимо. Требовалось чем-то заняться чтобы банально не свихнуться от скуки и дурацких мыслей пораженческого толка.
– Ну а в археологи мне хоть можно записаться?! – в отчаянии выкрикнул Махов, когда дошел что называется до ручки.
К тому же вопрос о судьбе орфейцев, даже не то что с ними стало, он и так знал, что они погибли, а то, как долго они протянули, год, два десять лет или столетие, все чаще занимал его.
– А то все кто может, работают, и только я одни прохлаждаюсь! Чувствуешь себя каким-то лишним, если не сказать больше, даже стыдно на глаза людям попадаться.
– А это бога ради! – слащаво согласился доктор Грин и широко улыбнулся. – К концу периода меганочи температура спадет совсем уж до прохладных величин и у вас есть несколько дней для своих изысканий. Но только без физических усилий. Вам это все еще вредно. Лучше выполняйте наши предписания, пейте таблеточки, а то возможны обострения. Не делайте ничего такого, что низведет прекращение жизней пусть и безнадежных коматозников ради вашего спасения.
Махов поджал губы. Элен уже сказала ему, что пока он болел, в него перекачали кровь троих доноров. Но он не знал, что ему перекачали всю их кровь, так что они окончательно погибли.
– Обещаете соблюдать осторожность и все мои предписания?
– Обещаю…
– Тогда вперед… Индиана Джонс! Откопайте что-нибудь полезное.
«Кажется, у старика тоже шарики за ролики заскакивают», – неестественно улыбнувшись, при уходе от доктора, подумал Эрик.
Элен взялась сопровождать Махова, что было весьма кстати, ведь воздушный транспорт намного быстрее и удобнее наземного.
– А ты подготовилась, – усмехнулся Эрик, заметив, что на задних местах полно различных емкостей для пищи и воды.
– А то! К тому же в головном модуле все еще пусто, разве что Ремезов бывает проездом, так что…
Эрик понятливо улыбнулся. Естественно, что он не против провести несколько дней наедине с Элен, подальше от всего и плевать на то, что это выглядит как обыкновенный побег. Он имеет на это право. Все равно от него никакого толку.
– Загвоздка только небольшая есть, – опять с усмешкой заметил Махов.
– Какая?
– Мне категорически противопоказаны физические нагрузки…
– Пошляк! – шутейно ударила по спине Эрика девушка.
– Молчу-молчу!
Проведя темное время меганочи в головном модуле, физические нагрузки оказались не так уж и велики, Элен в этом смысле его можно сказать пощадила, Эрик поспешил заняться исследованиями и раскрыть загадку исчезнувших орфейцев. Нужно изучить чужой опыт жизни на Сахаре, чтобы не повторять ошибок предшественников и воспользоваться их наработками, чтобы не изобретать велосипед дважды.
Элен нырнув в молочную пелену испарений, уже изрядно истончившуюся, так как все многолетние растения постепенно переходили в спящий режим, сбрасывая иссохшие листья до лучших времен, и зависнув в относительно чистом пространстве между лесом и слоем испарений, отвезла его почти на самое место, прямо под «жилые кварталы».
Вертолет сел на небольшом пятачке недавнего каменного обвала, так что там еще не успела разрастись трава и поселиться живность. Впрочем ни того, ни другого уже опасаться не стоило, так как трава и мох так же постепенно усыхали. До последнего держались только самые стойкие виды, шипастые и маслянистые на вид.
– Нам остается только подняться по тропинке, – показала на тропинку Элен.
– Ты тут уже была?
– Да, потому и привезла тебя сюда, что знакома здесь со всем. Но сам понимаешь, сильно никто внимание на этих норах не заострял, работы просто пропасть. Не до исследований.
Эрик кивнул. Взяв пистолет, винтовка для подъема ему все-таки по здравому размышлению еще слишком тяжела, да и не развернуться с ней в случае чего на узкой тропке, так же прихватив немного припасов и воды, парочка сала подниматься по почти отвесной стене каньона.
– Действительно, здесь можно различить ступеньки, – согласился Махов, во время очередной передышки, тяжело дыша. – А вон те небольшие круглые отверстия выше и ниже больших нор, это наверняка для деревянных свай. Нижние – это дорожки, а верхние – крыша, на случай если камешек сверху упадет… маленький, от большого не спасет.
– Думаешь? – усомнилась Элен. – Этих маленьких дырок тут довольно много и они почти по всей высоте центральной части каньона. Выше леса и ниже испарений. Вполне возможно, что это действительно какие-то норы.
– Да, я обратил на это внимание… скорее всего так оно и есть. Забудем о них. Нас интересуют мелкие норы возле больших. Попробуй связать их наискосок, вот так под углом в двадцать-тридцать градусов, что слева направо, что справа налево и получим то и дело перекрещивающиеся лестницы идущие от самого дна каньона к большим отверстиям, а также большими отверстиями между ними, так как квартиры тут выдалбливали в несколько этажей.
– Верно! И никакие это не норы для местных летающих тварей! А то некоторые предположили что это гнезда как для земных стрижей… Чудики.
– Но это не значит, что твари там не могли поселиться…
– Тоже верно, – согласилась девушка и передвинула на поясе кобуру с пистолетом, так чтобы удобнее было выхватить оружие.
– Интересно только, есть ли внутренние коммуникации или они делали только внешние? – задумался Эрик.
– Какие тут еще коммуникации нужны?
– Обычные. Трубопроводные.
– Зачем?
– Я как-то слабо представляю, что люди какали и писали с крыльца вниз. Так ведь кому-то и на голову попасть можно.
Элен засмеялась, представив себе такую картину.
– Действительно…
Наконец после тяжелого подъема они оказались в большой норе уходящей вглубь на десять-пятнадцать метров и шириной в пять-шесть метров.
– С тобой все в порядке? – озабоченно спросила Элен, увидев, как Эрик тяжело дышит опершись рукой о стенку.
– Нормально…
Махов, попив воды из предложенной девушкой фляжки и отдышавшись, внимательно осмотрел нору в свете фонаря.
– Ну и кто вообще мог решить, что это нора вырыта животными? – удивился Эрик. – Да еще такая большая? Это каких размеров должно быть чудище?! Да еще летающее, да еще роющее. Сразу же видно, что это комната… Вот вход… здесь наверняка была стена с окошком… просто с течением времени стенка разрушилась и осталось единое безобразное отверстие. Животные что сюда заползали, тоже наверняка постарались и разрыли землю. Да и сама нора довольно правильных размеров… особенно если исключить вандальские действия животных, разрывших стены под себя.
– Я тоже так думаю.
– Вот здесь стояла дверь… Мн-да, высоковато все же, – отшатнулся Махов, глянув вниз.
– Да не выше чем на Земле. Я бы даже сказала очень даже ниже.
– Так то Земля. Там безопасно. Все лестницы и лифты внутри зданий, так что и не чувствуется. А тут все снаружи… И ходить вверх-вниз на своих двоих. Замучаешься.
Эрик зашел вглубь комнаты и убедился, что это действительно было когда-то человеческим жилищем. А то зачем зверю делать небольшой узенький коридорчик и рыть себе еще одно помещение?
– Интересно, что здесь было? – пробормотал Эрик разглядывая помещением на двадцать квадратных метров.
– Думаю спальня.
Махов улыбнулся.
– Только без пошлых мыслей, – заметила улыбку Эрика Элен. – Там общий зал, а вот спальня должна быть защищена. Все-таки не стоит забывать о враждебном внешнем мире.
– Да, я тоже так считаю.
– Но все же остается один немаловажный вопрос который портит общую картину.
– Какой? – спросил Эрик.
– Жара. Как они выносили эту безумную жару в таких квартирах?
– Да, действительно вопрос… Я сначала подумал что они использовали прохладу недр, но ничего такого не видно. Внутренних коммуникаций кстати тоже нет… Остается только предположить, что квартиры-норы орфейцы использовали только в периоды меганочи и зимой, когда относительно прохладно, а остальное время они все же жили в модулях впадая в своеобразную спячку.
Эрик и Элен зашли в еще несколько таких квартир, до которых смогли добраться без риска сорваться с тропинки. Они почти ничем друг от друга не отличались разве что размерами да количеством внутренних комнат. Увы, но ничего более что можно было бы подержать в руках, унести с собой, тем более каких-то записей, на что они тайно и явно рассчитывали больше всего, они не нашли.