000
ОтложитьЧитал
Книга Ваша написана безусловно интеллигентным и одарённым человеком, тут Вы можете быть совершенно спокойны, это очевидно.[1]
Борис Стругацкий
© Дон Косарь, 2023
© Общенациональная ассоциация молодых музыкантов, поэтов и прозаиков, 2023
Книга 1
За тридевять времён
Люди и боги. Присказка
Когда-то очень-очень давно, но не очень далеко от нас жили-были люди. Звались они славяне, а ещё раньше – праславяне.
Они делились на племена. Одно из племён называлось «лессы». Племя состояло из родов, и один из родов именовался «родничи».
А вокруг был лес. Он давал людям приют, одежду, пищу – почти всё. Люди его любили и берегли.
Люди не были одиноки – вместе с ними и по соседству жили духи, домовые и Лесной Народ. А где-то в заоблачных высотах, да и не только там, обитали боги.
Боги, духи и прочие были в точности такими, какими их представляли себе люди, и поэтому облик их со временем менялся – вместе с представлениями людей. Например, многие боги сначала виделись нашим предкам в женском обличии, а затем, спустя сотни лет, – в мужском. А некоторые изначально были животными, а потом стали похожи на людей. Небольшой дополнительный материал об этом помещён в конце книжки.
Для обращения к богам люди использовали специальный падеж – звательный: «Боже», «Свароже», «Перуне»… Позже так обращались к уважаемым людям: «Человече», «Отче». Мы и сейчас иногда пользуемся этим падежом, но в школе его уже не изучаем – а жаль.
Боги прилежно помогали людям во всём: в жизни, любви, охоте, земледелии и скотоводстве. А люди помогали богам тем, что верили в них, – ведь известно, что боги без этого не могут существовать.
Вера древних славян была проста, красива и добра – как люди, которые её создали; на её благодатной почве выросло современное православие. Выросло, впитав из неё всё самое лучшее, чтобы и дальше помогать людям быть увереннее в нашем изменчивом мире.
В наше время смешно было бы думать, что в вентиляции небоскрёба прячется домовой, а в речке за городом можно встретить русалку – их время давно прошло. Но помнить о них нужно. Хотя бы для того, чтобы полнее представить себе, какими они были, наши предки.
Давайте же вернёмся в те времена, когда верить в русалок было не смешно. И всё было гармонично: человек был неотделим от природы, природа – неотделима от богов, боги – от человека. Так они и жили, все вместе.
Предисловие
– Серёжа, зайди ко мне. И Андрея позови.
Профессор как всегда был краток. Сказал и отключился.
Серёжка стоял во дворе и озадаченно смотрел на телефон. Иван Иваныч мобильников не любил и пользовался только в крайнем случае. Что же случилось? Гадать бессмысленно. Профессор не будет звать к себе только для того, чтобы угостить конфеткой. А значит, будет интересно. Мальчик поднял голову и что есть силы заорал:
– Ма-а-а-ма-а-а! Ма-а-ам!
Мама сейчас должна быть на кухне. А телефон как всегда оставила в спальне, так что звонить ей бесполезно. Подниматься на девятый этаж ещё дольше.
Вскоре мама показалась из окна кухни.
– Я к Иван Иванычу! – сообщил Серёжка.
Мама кивнула:
– Недолго! Скоро обед!
На то, чтобы вызвонить и дождаться Андрюшку, ушло ещё десять минут. Итого через двенадцать минут мальчишки сидели за столом в квартире профессора.
– Смотрите. – Иван Иваныч протянул им два листка бумаги.
Один был исписан какими-то непонятными значками. По сероватому фону Серёжка догадался, что это ксерокопия. Видимо, какой-то шифр или текст на непонятном языке.
На втором без труда угадывался почерк профессора.
– Это письмо, написанное неким Вакулой князю Вячеславу. Восьмой век. Датировать можно довольно точно – в нём упоминается летнее солнечное затмение, такое было в те годы всего одно.
– Восьмой век? Но письменность…
– Да-да. Ни глаголицы, ни кириллицы ещё не было. Но сейчас археологи находят всё больше древних источников, написанных рунами. И эти источники древнее, они относятся к языческим временам и доказывают, что письменность у славян была уже тогда – руническая. Археологи перевели мне это письмо. Вот отрывки, которые нам интересны: «Чудище видели все. Оно было огромно, имело три головы и плевалось огнём».
Мальчишки вскочили с мест. Профессор улыбнулся:
– Да-да. Скорее всего, это наш Дракон. Но слушайте дальше. «Не это ли чудище закрыло солнце неделю назад?» Это явно про затмение. «Сломало ворота. Хотело съесть корову. Всем селом прогнали его в Лес». А вот потом не совсем понятно. «Схватило девочку Алёнку. Утащило на Лысую гору». Зачем нашему Дракону хватать каких-то девочек и куда-то тащить? В общем, надо разобраться.
Мальчишки уже были в крайнем возбуждении.
– Когда отправляемся? – спросил Серёжка.
– А там холодно? – спросил Андрюшка. – Что с собой брать?
– Ух, вы какие шустрые! Неделя на сборы у вас есть.
Ночь с 17 на 18 июня
Сварог лежал на рыхлом облаке, жевал травинку и посматривал на происходящее внизу: там сверкали молнии, бабахали громы и носились в разные стороны тучи. Ветры играли ими, словно мочалками: кувыркали, швыряли друг в дружку и выжимали на лес океаны дождя.
Белбог сидел рядом, свесив ноги, – ему нравилось, как молнии щекочут пятки. Усилием воли он удерживал божье облако почти неподвижно.
– Перун сердится, – сказал он. – Велес, шутник, облил его малиновым соком и говорит: «Вот теперь ты красный молодец!» А сам растворился в траве.
Перун его найти не может, вот и злобствует. Бьёт молниями во всё подряд. И Ветры с ним заодно. Ты бы сказал Стрибогу – пусть уймёт сыновей.
Сварог только добродушно усмехался в седой ус – пусть потешатся, коли не лень, их дело молодое:
– А что, неплохое начало для русальной недели!
Старый Дуб
Ураган. Это слово знают все, хотя с самим явлением встречаются нечасто. Можно дожить до солидного возраста (лет, скажем, до двенадцати) и не встретиться с ним ни разу. Вы скажете, что на земле есть места, где ураганы – явление обычное. И будете совершенно правы. Но новгородский лес, о котором сейчас пойдёт речь, не из таких мест.
Что же это такое – ураган? В «Словаре русского языка» Сергея Ивановича Ожегова ураган определён очень лаконично: «Ветер разрушительной силы». И картина, которую нарисует такое определение в голове, будет у каждого своя.
Для сидящих на облаке богов это, похоже, способ поразмяться и пощекотать пятки. А что такое ураган для людей? Что рисует, например, ваше воображение при этом слове?
Один хороший человек представил себе (и нам!) тучи песка и пыли над взволнованной степью и страшный смерч, способный поднять в воздух маленький домик, вместе с девочкой и собачкой, укрывшимися внутри. О том, что из этого получилось, вы, наверное, уже знаете[2].
Другой человек, может быть, увидит в этом слове море: старый корабль с поломанной мачтой и рваными парусами, бравых матросов на палубе и огромные волны, жадно глотающие скалистый берег.
Да мало ли что ещё!
Новгородский лес в эту ночь напоминал и степь, и море, и мало ли что ещё. Ветры дули, казалось, во все стороны сразу. Низкие свинцовые тучи носились над деревьями, метали вниз пучки молний и в изнеможении обрушивались вслед за ними – в виде хлёстких водопадов. Рёв урагана спорил с раскатами грома. Давно уже лес не видел ничего подобного!
– Ну, Ветры разгулялись! – сказал Белбог. – Смотри: деревья колышутся, как ковыль в степи!
– По-моему, больше похоже на шторм в море, – возразил Сварог. – Мокрые верхушки блестят, как волны. А вон там, смотри, возвышается, как остров. Это Старый Дуб.
Совсем иначе виделось это маленькой девочке, сидящей во впадинке меж корней Старого Дуба: бравым матросом на палубе она себя уж точно не представляла. Здесь, внизу, было немного спокойнее – ураган не мог запустить сюда свои мощные лапы, проникали только тонкие упругие пальцы Ветров. Но грохота хватало и тут, а блики молний давали обильную пищу испуганному воображению.
– Ой! И совсем я не боюсь! – сказала девочка.
Обманывать, конечно же, нехорошо. Но, во-первых, её сейчас никто не слышал, а во-вторых, она пыталась убедить в этом сама себя. Ночной лес, да ещё в такую погоду, не самое подходящее место для десятилетних девочек.
– А-ай! Подумаешь, наш кузнец тоже очень громко бумкает!
Она попробовала поглубже втиснуться в своё укрытие, но куда там – ноги всё равно оставались под дождём.
– А я буду кричать, – решила девочка и тут же это исполнила: – Ой-ёй-ёй-ё-ёй!!!
Как раз в это время в перестрелке молний случился небольшой перерыв.
– Ага, испугались! – Ободрённая, она принялась выкрикивать всё, что приходило на ум. При этом она ойкала и айкала после каждой вспышки молний. – И зачем я – ой! – пошла в лес одна?!
Сегодня днём она, вместо того чтобы собирать грибы, заигралась на берегу речки Бавы, да ещё и лукошко потеряла. Старейшина Алпаут отправил её обратно в лес и строго наказал, чтобы без лукошка не возвращалась.
– Ой, мамочка, прямо над головой ударило! И всё из-за какого-то лукошка! – Она уже сама ждала новых раскатов, чтобы взвизгнуть погромче. – Вот возьму – аёй! – и уйду к тётке! Поплачете тогда!
Вообще-то, старейшина был человеком добрым. Но погода была хорошая, бурю не предвещали даже волхвы, и Алпаут поступил так со спокойной совестью: надо же девочку воспитывать.
Много лет назад её родители пошли в Лес и не вернулись. Видимо, их задрал медведь. За девочкой присматривали все жители Родника, помогали кто чем мог.
– Мамочка! Что же мне – ой-ё-ёй! – делать?
Она верила, что родители вернутся. Часто мысленно разговаривала с ними, особенно когда оставалась одна, словно родители всё время были рядом с ней. Вот и сейчас она услышала мамин голос: «Не бойся грома, доченька. Опасны молнии, но здесь они тебя не достанут. А чтобы от грома не заболели уши, открой пошире рот».
С вами так не бывает: вроде бы никого рядом нет, а как будто кто-то что-то сказал? Попробуйте сделать вот что: закройте глаза и поговорите мысленно с кем-нибудь из близких. Например, спросите у мамы, можно ли пойти погулять. Уверен, что у вас получится, мама ответит, что «да, можно, но сначала выучи уроки!». Так же вышло и с девочкой. Она ничуть не удивилась и ответила:
– Я знаю, мамочка, но всё равно боюсь!
«Потерпи немного, доченька, это не может продолжаться долго».
– Спасибо, мама, – девочка успокоилась. Эта игра часто помогала ей в трудные минуты: нужно было только закрыть глаза и представить себе маму или папу, а они давали добрый совет.
Дажбог недовольно ворочался на своём облаке: ему изрядно надоел весь этот шум. Он терпел сколько мог, затем схватил первое, что подвернулось под руку, – это оказался Старый Дуб – и треснул им Перуна по лбу.
Девочке показалось, что прямо из туч появилась громадная рука и ухватила вершину Дуба. Рука могла и померещиться, но Старый Дуб вдруг двинулся в сторону всем стволом – эта сила была мощнее, чем Ветры, с которыми он боролся раньше. Девочка вскочила и бросилась прочь, в мерцающую тьму.
Старый Дуб был уже не так крепок, как прежде. К тому же он слишком возвышался над соседями, а вода размыла под ним почву. С глухим стоном он метнулся к небу вырванными корнями, прихватив изрядные комья земли, и рухнул обратно, круша растущих вокруг внуков и правнуков.
Да, нелёгкая это доля – быть игрушкой в руках Богов. Если они обратили на тебя внимание, это не всегда хорошо. Но может быть, это и лучше, чем постепенно дряхлеть, разваливаясь по кускам. Пятьсот лет царил Старый Дуб над лесом, храня одному ему известную тайну…
В образовавшуюся яму хлынули потоки воды. Но наполнить её не могли – на дне была дыра, ведущая в большую пещеру.
В пещере уже много тысяч лет лежал Дракон.
Вода попала ему в ноздри, и он чихнул. Затем зашевелился и огляделся по сторонам. Земля под ним просела, и обломок скалы, который его прижимал, ослабил свой натиск. Дракон пролез вперёд и вскоре уже разгребал лапами дыру, выбираясь наружу.
– Ничего не скажешь, весёленькое место! – произнесла его средняя голова громовым голосом, показавшись из ямы. Две другие головы смотрели в разные стороны. – И надо же было мне столько времени просидеть под землёй, чтобы вылезти именно в такую погоду!
Дракон двинулся вперёд, пробуя и разминая ноги, – он как будто заново учился ходить.
– Да, долго я пролежал, – сказал он через некоторое время. – Лес вокруг лиственный. То берёзка, то рябинка. Хотя нет, вон и ёлочка имеется. Пальмы ни одной не видно, не говоря уже о хвощах. Папоротник вон, кажется, есть, но какой-то невзрачный, маленький. Травка зеленеет. Ледниковый период, видимо, прошёл. Это значит, прошло… Эге-ге! Пятьдесят миллионов лет, не меньше! А может, и все сто! Энергия почти на нуле.
Он хотел присвистнуть правой головой, но вместо звука из пасти вырвался сноп огня.
– Надо же! – сказала средняя голова. – Совсем забыл, что она плюётся огнём. Что-то с памятью моей стало. А левая?
Несколько раз открылась и закрылась левая пасть.
– Левая не плюётся. Но и не разговаривает. Жаль – не получится устроить совещание. Зато и не поругаюсь. А интересно было бы посмотреть: Дракон, колотящий сам себя по мордам! Кстати, о совещании – хотелось бы с кем-нибудь поговорить. Интересно, люди здесь есть?
Он пошёл наугад, выбирая места, где деревья росли пореже, и поворачивая головы в разные стороны.
– Чую запах костра и жареной рыбы, – сказал он через некоторое время. – Пожалуй, рыба не станет поджаривать сама себя. Значит, люди есть!
Он ещё раз понюхал воздух и выбрал нужное направление. Ураган постепенно затихал. Молнии сверкали всё реже, но по-настоящему стихия успокоилась только к рассвету.
Родник
Когда-то давно люди нашли на склоне небольшого холма источник с чистой и вкусной водой и поселились рядом. Затем приехал князь. Он повелел основать твержу[3] и оставил дюжину воинов. Постепенно люди вырубили вокруг источника деревья, построили дома и обнесли их стеной – заборолом.
Твержа называлась Родник. Она мало чем отличалась от других поселений, разбросанных по границе новгородских земель. С высоты птичьего полёта она была похожа на деревянный пояс, брошенный на круглую клетчатую скатерть-поляну: внутри пояса-стены рассыпались фасолины-дома, к югу пролегла голубая нитка-ручей, а на север от пряжки-ворот легла через клетки-поля серая лента-дорога.
Возле ворот из-за стены выглядывала сторожевая вышка. Разбойники и кочевники давно уже не нарушали мирной жизни поселян, и стражники, которыми были по очереди все мужчины твержи, занимались охраной посевов от диких зверей и птиц.
Дежурил стражник и в эту ночь. Он понимал, что в такую непогоду нашествия оленей или кабанов на поля не будет, и пытался заснуть под шум непогоды.
Вдруг со стороны дороги раздался новый звук: как будто там взревел медвежий хор. Причём казалось, что медведи орут по-человечески:
– Лю-у-у-ди-и! Лю-у-у-у-ди-и-и!! Челове-е-ки-и-и!!!
Стражник схватил огниво и стал судорожно высекать искры.
Тем временем звук приближался. Когда разгорелся факел, стал виден блеск трёх пар огромных глаз, висящих над дорогой почти на уровне вышки.
– Чур меня! – крикнул стражник. Он представил себе размеры медведей и в страхе попятился назад. Забыв, что там расположен сход.
Дракон увидел, как человек кубарем скатился по лестнице, и поспешил на помощь. Для этого пришлось выломать ворота. Он подбежал к пострадавшему и стал ощупывать его языком – все ли кости целы. Вроде бы всё было в порядке, если не считать сильного испуга.
– Вы меня извините, – сказал Дракон. – Я сегодня неважно выгляжу: сто миллионов лет не умывался. И гребень на спине несколько помят…
Человек вдруг дико заорал, стукнул его факелом по средней морде и убежал.
Зверь очень удивился.
– Ничего себе! – сказал он. – Интересно здесь встречают гостей!
Немного подумав, он решил всё-таки пойти вслед за человеком.
В посёлке началась паника. Зажигались огни, раздавались крики, из домов выскакивали и убегали люди.
Стражник скрылся в каком-то строении. Дракон протиснул правую голову в квадратное окошко и огляделся. Две коровы и лошадь шарахнулись к дальней стене, а человек пытался забраться под кучу соломы. Дракон хотел что-то сказать, но вместо звуков полился огонь. Солома загорелась.
Шум в посёлке стал просто невообразимым. Несколько стрел со звоном отскочили от драконьей чешуи.
Сбоку на него налетел здоровенный детина с молотом в руках. Его удары не причиняли особого вреда, но сильно мешали исправить положение. Дракон вытащил голову из окна и попытался объясниться. Из этого ничего не получилось – из правой пасти опять вылетело пламя.
– Ах, ты огнём плеваться! – воскликнул детина и ещё сильнее замахал своим орудием.
Несколько человек боялись подойти близко, но осыпали зверя копьями и стрелами.
– Не имеете права! – закричал Дракон, пытаясь хвостом нащупать вход в сарай. – Меня надо беречь! Я – единственный экземпляр!
– Не по-нашему говорит! – крикнул парень. – Ах ты, ворог проклятый!
– Осторожно, ты мне ухо помнёшь! Извините, вы. Вы мне ухо помнёте! – Прикрываясь передними лапами и уворачиваясь от ударов, зверь всё-таки сумел задней лапой выбить дверь хлева. Человек и животные благополучно выбрались наружу. – Тоже мне, натуралист нашёлся! Я же чуть на собаку не наступил!
Парень наседал.
– Похоже, у меня плохо не только с памятью, но и с координацией движений, так недолго и задавить кого-нибудь, – сказал Дракон сам себе.
– Задавить?! Я тебе задавлю, зверище! – заорал детина ещё громче. – Люди! Дайте мне что-нибудь потяжелее!
– Пожалуй, совещания не получится: эти люди явно не готовы к приёму гостей. А энергия сейчас кончится, и тогда они уж по мне попрыгают! Пора сматывать удочки! – Дракон развернулся и убежал в лес.
Там он остановился на краю большой поляны под старой осиной и затих до утра, размышляя о странном поведении людей.
…Приключения девочки продолжались. Усталая и продрогшая, она брела по мокрому тёмному лесу.
– Не видно ничего. Дорогу домой не найду. Мне бы хоть какое-нибудь местечко посуше. Лучше бы молнии сверкали. – Она продвигалась потихоньку, маленькими шажками, вытянув вперёд руки. – Вот лягу сейчас здесь и замёрзну насовсем. Поплачете тогда! Будете знать, как посылать маленьких девочек за лукошками! Надо же: руки из неба опускаются. Перун, не иначе. Неужели он хотел меня схватить?
Внезапно грянул гром. Молнии не было; просто где-то впереди справа от девочки как будто кузнец Добрыня ударил по деревянным воротам твержи своим самым большим молотом. От испуга девочка оступилась и упала в заросли папоротника.
Раздался ещё один удар, потом ещё. Затем голоса.
– Ребята! С вами всё в порядке?
– Нормально. Поскользнулся только.
– И я. Как тут мокро! И грязно.
Первый голос мужской, два других – детские, скорее всего, мальчишечьи.
– Похоже, тут недавно прошёл дождь. Ну, это ничего. В капсуле есть вода, отмоемся. Давайте отойдём в сторонку, она сейчас должна появиться.
Девочка услышала приближающиеся шаги. Не дожидаясь, когда её обнаружат, она бросилась прочь. Уже издали она услышала грохот, ещё громче предыдущих.
На полянке возник большой, выше человеческого роста, шар с электрическими огнями на боках.
Хорошо, что девочка не видела шара, – впечатлений в эту ночь ей и так выпало многовато. Ей хотелось только найти место посуше и уснуть.
Её руки нащупали что-то большое, шершавое и твёрдое.
– Какой-то камень… Мокро везде. О! Кажется, пещера!
Она забралась внутрь, пошарила вокруг – маленький пустой грот, как раз для неё – и мгновенно уснула.
«Человек», – подумал Дракон и повысил температуру левой передней лапы, под которую забралась девочка.
Макошъ ласково потрепала Перуна по курчавой голове:
– Утомился, вояка? Полежи отдохни. – Она погладила кончиками пальцев лиловую шишку на его лбу. Шишка посветлела и рассосалась.
Перун продолжал гневно сверкать глазами и сжимать кулаки:
– Мы ещё посмотрим, кто кого! Я ему это дерево ещё припомню!
18 Июня
Знакомство
Дракон боялся пошевелиться, хотя с восходом солнца сил у него несколько прибавилось.
«Не буду её будить, – решил он. – Пусть проснётся сама. Интересно звучит «буду будить». Это однокоренные слова? Тут есть о чём пока подумать».
Девочка безмятежно спала, пригревшись на подстилке из сухой листвы, которую Дракон осторожно пододвигал под неё всю ночь кончиком хвоста.
Сквозь крону дерева глянул Хоре. Он залюбовался девочкой в простенькой детской рубахе[4], с алой шёлковой ленточкой, вплетённой в длинную русую косу, и другой лентой, льняной, обернувшей голову. Протянув одну из своих золотых спиц, он поставил несколько конопушек, отметин солнечного счастья, на её маленький носик и румяные щёки, нечаянно задев длинные пушистые ресницы.
Было тепло и уютно. Девочке снилась мама, весёлая и ласковая. Затем её сон стал совсем уж розовым – сквозь веки пробивался свет. Она открыла глаза, улыбнулась солнцу и потянулась. Девочке показалось, что рядом кто-то вздохнул, она испугалась:
– Кто здесь?
– Здравствуй, девочка!
Голос был очень низкий, густой и звучал, казалось, со всех сторон сразу. Но он был совсем не злой.
– Кто ты?
– Меня зовут Дракон. Ты сейчас находишься подо мной. Я отойду, но ты, пожалуйста, не убегай. От меня почему-то все убегают.
Даже местные мальчишки считали её смелой девочкой. Особенно после того, как она достала любимую ленточку старейшиновой внучки (ленточку унёс шалун Погода и повязал для красоты на самую верхушку большой серебристой ели). Знали бы они, как ей тогда было страшно, а она не подала виду!
Но тут, если бы девочка и захотела убежать, ничего бы не получилось: ноги перестали слушаться. Её ночное укрытие вдруг зашевелилось, ушло в сторону и оказалось колоссальным чудовищем с тремя головами на длинных шеях, огромным хвостом и двойным зубчатым гребнем на спине.
Девочка оцепенела, она не могла даже двинуть рукой. В голове пронеслись обрывки разных мыслей, самая связная из которых была примерно такая: «Чтобы я… когда-нибудь… сначала руки с неба… потом чудища… да ни за что!.. больше никогда…»
С огромным трудом ей удалось заставить тело выпрямиться и переставить ногу немного назад, к дереву. Чудовище не двигалось.
– Как тебя зовут? – спросило оно.
Девочка уже карабкалась от ветки к ветке. Наконец она решила, что уже достаточно высоко, и посмотрела вниз.
Дракон лежал на траве и смотрел на неё грустными глазами.
– Ну вот, и ты убежала, трусишка. – Он сложил крайние головы крест-накрест, как люди складывают руки на груди, и стал похож на мальчишку, задремавшего за столом.
Попробовал бы кто-нибудь в посёлке так её обозвать! Но сейчас она подумала, что, может быть, зверь и прав. «Но нет, это не трусость, а разумная предосторожность!» — сказал бы папа. Девочке показалось, что он действительно это сказал. Она решилась заговорить:
– Ты с неба?
– Да нет, я, пожалуй, наоборот, из земли.
Это было странно. Девочка думала, что огромная рука и это чудище как-то связаны. Она отважилась на следующий вопрос:
– А… А что ты обычно кушаешь на завтрак?
Зверя, похоже, осенило:
– Они думают, что я хочу их съесть! Ну как же я сразу не догадался! Дурьи мои бошки!
Он вдруг разразился громовыми раскатами – видимо, это был смех – и повалился на спину, болтая ногами в воздухе. И сразу стал совсем не страшным.
Отсмеявшись, Дракон улёгся, заняв прежнюю позу:
– Нет, девочка, я не ем людей. И вообще никаких живых существ. А завтракаю я приблизительно так же, как дерево, на котором ты сидишь. Так как же всё-таки тебя зовут?
– Алёнка.
– Алёнка, – повторил Дракон. – Алёна. Красивое имя. От слова «алый», да? Как аленький цветочек. А меня иногда называли Дракоша.
На его средней морде проявилось подобие улыбки.
– Алёнка, я ничего не понимаю. Наверное, меня очень сильно стукнуло тогда, очень-очень давно… Я плохо помню… Было землетрясение. Со всех сторон падали камни, меня придавило к земле. Я не мог пошевелиться. Только лежал и смотрел вперёд, на узкую полоску света… Потом её постепенно занесло пылью и листвой, и стало темно… Так было очень долго… Сотни лет или тысячи. А сегодня ко мне просочились вода и свежий воздух, я вновь смог двигаться… Судя по всему, прошло ужасно много времени. Здесь у вас, видимо, драконы не водятся. И ни одного знакомого человека. А тут ещё с головами что-то: многие вещи не понимаю, многие не помню. Все ко мне относятся так, будто я страшный зверь какой-то. Ты, случайно, не знаешь кого-нибудь, кто бы мне помог?
Голос у чудовища был очень грустным.
Пока он говорил, Алёнка понемногу успокаивалась. Вид у зверя был ужасный, а пасти такие, что он спокойно мог бы перекусить её пополам. И очень странно было слышать из средней пасти человеческую речь. Но вёл себя Дракон так, как человек разговаривал бы с человеком.
«Если бы он хотел меня сожрать, то сделал бы это ещё ночью, – вдруг подумала девочка. – А ведь ему здесь очень одиноко».
Она почти ничего не поняла из рассказа Дракона, кроме главного – ему нужна помощь.
…И не заметила сама, как спустилась на землю. Зверь лежал так близко, что заслонял собой весь лес. Алёнка протянула руку и потрогала его жёсткий бок, покрытый крупной серо-зелёной чешуёй. Ничего страшного не случилось.
– Кажется, я знаю, что тебе нужно, – сказала она. – Говорят, где-то на севере живёт Баба-яга. Она злая, люди её боятся. Но она очень много знает. И звери её слушаются. Я думаю, она сможет…
В этот момент из леса донёсся крик:
– Где ты прячешься, Змей проклятый?! Выходи на битву!
Дракон узнал голос детины с молотом.
– Ой! Это наш кузнец Добрыня, – сказала Алёнка. – Он очень добрый и смелый.
– Смелый – это точно, а насчёт того, что добрый, я сомневаюсь, – ответил Дракон.
– Вы с ним уже встречались?
– Да, сегодня ночью.
Видя, что Дракону не очень хочется снова увидеть кузнеца, Алёнка предложила:
– Давай от него убежим!
– Давай. Садись на меня верхом.
Девочка удобно устроилась у основания средней шеи.
Добрыня шёл по следу Змея. Он не сомкнул глаз всю ночь, готовя оружие, и теперь держал в руке новый большой меч. Выйдя из зарослей, он увидел чудовище, убегающее с девочкой на спине.
– Счастливо оставаться, добрый молодец! – прогремело оно.
Кузнец бросился вдогонку, но быстро отстал и повернул обратно.
Дракон отбежал подальше и остановился. Девочку немного укачало, она спустилась и села на траву.
– Алёна, а почему ты оказалась здесь, и одна?
Вопрос вернул девочку к собственным заботам, и она чуть не расхныкалась.
– А меня вчера выгнали из дома. Ходила за грибами и потеряла лукошко. Старейшина сказал, чтобы я без лукошка не возвращалась. А где же я его найду? Вообще-то, у нас все родничи – люди хорошие, пожурят, покричат, а потом жалеют.
– Родничи?
– Наша твержа называется Родник, поэтому мы так зовёмся. Ну, в Веси живут весичи, а в Роднике – родничи. Вот это, – она тронула пальцами льняную ленту на голове, – наш родовой знак.
Спереди на ленточке было вышито голубыми нитками нечто похожее на запятую или головастика.
– И все мы – из племени лессов… Но у меня нет мамы и папы.
Она рассказала Дракону историю своих родителей.
– Я думала идти до Веси, это такая деревня на севере. Там живёт тётя, мамина сестра. Правда, она ушла туда, когда я ещё не родилась, я её совсем не знаю. Но всё-таки… А ночью началась эта страшная гроза…
– Теперь у тебя есть я, – просто сказал Дракон.
Трудно вообразить себе такое чудище в роли тёти, но у Алёнки сразу потеплело на душе. Её осенило:
– Послушай! А ведь Баба-яга живёт где-то в тех краях. Пойдём до Веси вместе?
Дракон уже и сам решил провожать девочку, даже если бы она этого не предложила, поэтому радостно воскликнул во все три глотки:
– Ура!
Правда, звук произвела только средняя глотка. Алёнка ахнула и отпрыгнула в сторону: из правой пасти зверя вырвалось пламя.
– Ой, извини, я ещё плохо владею своим телом, – испугался Дракон. – И всё время забываю, что моя правая голова огнедышащая. Я не сделал тебе больно?
– Нет, всё хорошо. Я, кажется, кое-что придумала. – Девочка сняла с себя верёвочный пояс и завязала им правую морду Дракона. Пояса еле-еле хватило. С перевязанной мордой у Дракона был такой забавный вид, что Алёнка рассмеялась:
– Как будто у тебя болит зуб!
– У меня никогда ничего не болит, – сказал Дракон.
– Никогда-никогда?
– Да.
– Странно…
…Золотая Баба наблюдала за ними с самого утра, время от времени пронзая листву сверкающим цепким взглядом.
– Велес, а Велес! Появись, я же знаю, что ты здесь. Что это за чудище в лесу объявилось?
Велес бесшумно сформировался из травы рядом с Бабой.
– А я думал, это твой прислужник… Называет себя Драконом. Непонятный он какой-то… Как тот Чёрный Леший. Вреда от него вроде бы никакого, пусть себе гуляет. Но я за ним присмотрю.
Дорога, петляя между холмами, уводила путников всё дальше на север. Временами её трудно было разглядеть, и только птичье зрение и собачий нюх Дракона помогали верно идти. Поговаривали, что здесь человека подстерегают всякие опасности, от разбойников до леших, к тому же путь проходит слишком близко от Кощеева царства. Однако это была самая короткая тропа до Веси, а с таким попутчиком, как Дракон, девочке не было страшно.
В самом начале пути она попросила нового друга остановиться возле высокого деревянного идола. Идол имел очертания женщины, три его лица смотрели в разные стороны. Алёнка положила к основанию идола букет полевых цветов, низко поклонилась и что-то зашептала.
– Что это? – спросил Дракон.
– Как, ты не знаешь? Это Тригла, богиня Земли. Я прошу у неё помощи в пути и благодарю за…
– За что?
Алёнка с некоторой опаской посмотрела на идола:
– Пожалуйста, пойдём дальше.
– А я думала, это она послала тебя мне в попутчики, – сказала девочка некоторое время спустя. – Ты сам сказал, что из земли, и у тебя три головы…
– Нет, я её не знаю, – ответил Дракон. – Расскажешь мне о ней?
– Она наша богиня. Ей приносят дары, чтобы путешествие было удачным.
– А чтобы, например, набрать побольше ягод?
– Для этого есть другие боги – Ярило, Купало, – Алёнка почему-то хихикнула, – недавно был Семик – Ярилин праздник…
– Так значит, у вас не один бог, а много?
– Конечно, а как же по-другому? У нас в Роднике один – охотник, другой – кузнец, третий – ткач. И боги так же. Один занимается урожаем, другой – дождём, третий – ещё чем-нибудь. Вот вчера ночью почему гроза была? Потому что Перун гневался – давно ему даров не несли.
…Тригла расчёсывала золотым гребнем прямые каштановые волосы Дажбога.
– Пожалуй, довольно уже было дождей на Старой дороге, – сказала она. – Земля после Перуновых чудачеств и так сильно влагой напитана.
– Ой, лукавишь, мать, – усмехнулся тот в ответ, – небось, путники там объявились? Да ладно уж, пусть идут с миром. Я попрошу Стрибога, будет им в пути красно Солнышко.