000
ОтложитьЧитал
– Пусть выгонят! – Хмурилась Марина Анатольевна, шагая в сторону кабинета директора. – Даже наверняка выгонят! Ну и пусть, я это заслужила. Растяпа! – Ругала она себя. – Не запереть дверь на ключ могла только растяпа.
Влетев в кабинет директора, она сбивчиво и быстро пересказала обстоятельства всего дела. У всегда спокойного и выдержанного директора школы на середине рассказа брови поползли вверх и встали над округлившимися глазами домиком. Ольга Семёновна, директор школы, отказывалась верить своим ушам. Пропали мальчики? Какой ужас! Уменьшились до невероятных размеров? Бред, какая-то сказка!
– Марина Анатольевна! – Вымолвила она, наконец. – Вид у Вас сегодня какой-то нездоровый – уж не заболели Вы?
– Господи, да Вы что, не слышите меня? – нетерпеливо выкрикнула учительница физики. – Какое здоровье! Мальчики пропали!
Она бессильно свалилась на стул: «что я скажу родителям?»
Марина Анатольевна горько заплакала.
Ольга Семёновна пребывала в состоянии шока, но…
– Слезами горю не поможешь! – Здраво рассудила она и взялась за телефон.
Через час об этом происшествии знали все учителя школы, и, разумеется, убитые горем и перепуганные насмерть родители двух мальчиков. Они уже стояли перед Мариной Анатольевной и пытались разузнать как можно больше о своих детях.
Вскоре приехала поисковая команда, которая тут же приступила к работе. Так что теперь школа напоминала какой-то военизированный объект, оцепленный со всех сторон милицейскими подразделениями.
Наступил вечер, и расстроенная Наташа не могла больше умалчивать обо всём случившемся в школе. Как только открылась входная дверь и на пороге появилась её мама, девочка кинулась ей на шею: «мама, я, кажется, раздавила своих одноклассников!»
Разумеется, после таких слов можно представить себе Бог знает, что и, конечно, мама Наташи почувствовала, как мороз пробежался по её коже. И всё же, после долгих и мучительных расспросов ей удалось составить реальную картину событий. В том, что её дочь ничего не выдумывала, не было никаких сомнений – в их доме всё держалось на полном доверии, и Наташа никогда не обманывала своих родителей.
– У тебя сегодня был тяжёлый день, – сказала мама, – так что ужинай и ложись спать, а я попробую что-нибудь выяснить. – Добавила она, берясь за трубку телефона.
Успокаивающая интонация маминого голоса подействовала умиротворяюще на расшатанные нервы девочки и, рассудив, что всё не так уж и безнадёжно, она отправилась на кухню, из которой шёл умопомрачительный запах жареной картошки с луком и тушёными в сметане куриными лапками…
А в это время двум нашим изголодавшимся друзьям грозило нечто худшее, чем болтание в желудочном мешке. Как и предсказывал Мишка, всё содержимое желудка постепенно всасывалось другим, не менее важным органом – двенадцатиперстной кишкой. Ромке было даже страшно подумать о том, что с ними произойдёт, если они попадут туда. Поэтому он изо всех сил удерживал машину на одном из ребристых выступов желудка. Всё было бы ничего, если бы не нарастающие, волнообразные движения ребристых стенок, которые грозили в любой момент скинуть их в самый низ, на опасный участок.
– Нет, ну что она, издевается? – От напряжения Ромка стал пунцово-красным. – Мы ведь сейчас упадём. И что это за волны?
– Наташка тут не при чём. – Пояснил другу Мишка. – Эти волновые движения и раньше были. Только когда здесь находилась жидкость, мы их не замечали.
– Интересно, она что, есть вообще не собирается? – Всё больше злился Ромка.
Мишка хотел ответить, но в этот момент на корпус их машины упал большущий шмат густой, кашеобразной массы бежевого цвета. Бежевая каша залепила все окна их машины, так что, когда наступила полная тишина, и сверху больше ничего не плюхалось, они оказались полностью погружены в это месиво. Всплыть на воздушной подушке не было никакой возможности, так как лопасти винтов не могли провернуть эту кашу. Но вскоре желудок вновь наполнился посторонними шумами, и сверху полилась какая-то жидкость, подарившая им шанс всплыть на поверхность всей массы. Постепенно окна очистились и перед друзьями встал всё тот же знакомый, унылый пейзаж. Теперь мальчишкам оставалось только ждать. Чтобы как-то скоротать время, они решили придумать название для своей машины.
– Предлагаю назвать её “Каракурт” – звучно и устрашающе. – Гордо произнёс Ромка.
– Устрашающе для кого? – Мишку рассмешил напыщенный вид его друга. – И потом, каракурт – это паук. А у пауков восемь лапок, а не шесть, как у нашего аппарата. Мы скорее относимся к отряду таких насекомых, как тля, муравьи, божьи коровки. У нас и антенны похожи на ихние усики.
– Я запрещаю тебе мой корабль называть божьей коровкой. – Ледяным тоном ответил Ромка и отвернулся от товарища.
Неожиданный толчок сбил Мишку с ног и их аппарат окунулся в Наташкин ужин. Выплыв на поверхность, мальчишки увидели, что отверстие пищевода сместилось вбок. Путь к выходу был вновь доступен.
– Наконец-то! – Проворчал Ромка, включая нужные кнопки на пульте.
Их ещё пару раз встряхнуло, чуть не ударив о стенку желудка. Но через некоторое время наступило затишье – видимо, их одноклассница нашла удобное положение и, наконец, уснула.
И вновь Ромке пришлось помучиться, прежде чем он преодолел нелёгкий путь к пищеводу. Вот она, уже знакомая, скользкая труба, по которой ещё предстоит пройти друзьям. Что их ждёт впереди – этого никто не знает. Сейчас они даже и не задумываются о будущем. Главное – вырваться из плена Наташкиного организма.
Кажется, этому длинному и монотонному походу не будет конца. Ребята потеряли ощущение реальности – давало о себе знать и чувство усталости, и чувство голода. Мишке нестерпимо хотелось пить. Тихое, равномерное постукивание лапок машины о тело пищевода убаюкало бдительность двух приятелей. Всё поплыло перед глазами, и их сморил сон. Пробуждение было внезапным и болезненным: машина лежала на боку. Ромка, вылезая из-под пульта, потирал ушибленное ухо. Мишка, откинутый неожиданным ударом к стене, прикрывал рукой разбитый до крови нос.
– Ты что, заснул?! – Фраза, которую выкрикнули хором, заставила их рассмеяться.
– Как ты думаешь, – спросил Ромка испуганным голосом, – нас не очень далеко откинуло?
Мишка, пытаясь как-то остановить сочившуюся из носа кровь, огляделся: «судя по всему, Наташа просто перевернулась во сне на другой бок, так что нас всего лишь завалило на соседнюю стенку. Вот как нам теперь поставить машину на лапки!»
Как не пытался Ромка выправить положение, всё было напрасно: лапки беспомощно барахтались в воздухе. Тогда ребята решили навалиться на зависший бок машины – опять ничего!
– Выгни рычагом нижние лапки! – Не переставая наваливаться на машину всем весом, прохрипел красный от натуги Мишка.
Ромка мигом исполнил команду, и через пару секунд машина пружинисто покачивалась на всех своих лапках. Можно было вновь продолжать путь. Предчувствуя, что находятся где-то в конце этого изнурительного похода, друзья теперь пристально всматривались вперёд, надеясь заметить существенные изменения в пейзаже. Вскоре их машина подошла к месту, где сверху открывалось огромное пустое пространство, уходящее в пустоту. Дальше нависал влажный розовый выступ, переходящий в ещё большую пустоту.
– Всё ясно! – Воскликнул Мишка. – Знаешь, что это за громадные пространства над нашими головами? Это выходы в носовой и ротовой отсеки. Понимаешь?
– Не-а, – рассеянно моргнул Ромка. – А чего же они наверху?
– Ну, вот смотри, – воодушевлённо продолжил мальчик, – представь, что ты лежишь на спине: тогда рот и нос находятся наверху! Усёк? Только мы теперь туда не попадём.
– А как же мы выйдем? – Совсем расстроено произнёс Ромка.
– Подумаешь, – беспечно проговорил знаток медицины, – что здесь, других выходов что ли нет? Можем выйти и через уши. Хочешь, я тебе сейчас всё нарисую?
И Мишка, вытащив из Наташкиного рюкзака листок с ручкой, принялся рисовать человеческую голову и внутренние “ходы”, по которым им ещё предстояло пройти. Получалось не слишком красочно, зато даже очень понятно.
– А ты это точно знаешь? – Недоверчиво спросил Ромка.
– Ну иди, ещё у кого-нибудь узнай! – Издевательски сказал рыжеволосый мальчуган.
Мишку начинало раздражать, что друг не верил в его познания. Уж в чём, в чём, а в ушах он хорошо разбирается! Однажды он потратил целый вечер на их изучение.
– Вот здорово! – С восторгом думал он. – Я своими глазами увижу, как устроено ухо. О таком можно только мечтать!
Неожиданно перед ними открылись ещё два тоннеля, уходящие в разные стороны.
– Всё, добрались! – Удовлетворённо проговорил Мишка. – Нам остаётся только выбрать, по какой из евстахиевых труб мы пойдём.
Ромка понятия не имел, что это за “евстахиевы трубы “, но решил ничего не говорить своему другу. Делая вид, что понимает о чём идёт речь, он указал на один из тоннелей: «думаю, нам сюда».
Спустившись в ложбину, соединяющую их прежний тоннель с новым, более узким, ребята продолжили путешествие по бордовому коридору. В некоторых местах труба становилась слишком узкой. Порой своды стен нависали совсем близко от антенн их супермашины. Переход по их теперешнему пути занял немного времени. Перед ними, вдруг, выросла стена серовато-голубоватого цвета.
– Это ещё что такое? – Растерялся Ромка. – Ты же говорил, что здесь выход!
– Судя по всему, это барабанная перепонка. – Пояснил Мишка. – Только я почему-то думал, что в ней есть какое-нибудь отверстие. Я думал…
– Если бы ты думал, – перебил его Ромка, – мы бы сейчас уже вышли наружу со стороны носа.
– Нет, через нос нам не пройти. – Возразил Мишка. – Неужели ты не понимаешь, что любой Наташкин вдох откинет нас обратно, как щепку, в недра желудка? Нам придётся идти здесь.
– Ты что, предлагаешь пробить дырку в барабанной перепонке? – Удивился толстощёкий пилот.
– Другого выхода нет. Понимаешь, барабанная перепонка – очень тонкая и упругая мембрана. Нужно только пройти через неё на большой скорости. Тогда Наташка практически ничего не почувствует, да и отверстие быстро затянется.
– Хорошо, договорились. – Пожал плечами Ромка, до отказа выжимая педальку газа. – Только это была твоя идея!
Они понеслись, всё больше увеличивая скорость, на полупрозрачную, серо-голубую плёнку барабанной перепонки. Послышался неприятный хлопок и мальчишки оказались по другую сторону этой плёнки. Лапки машины наполовину погрузились в мягкое, жёлто-коричневое месиво. Так что набранная достаточно высокая скорость быстро снизилась.
– Чего это за гадость вокруг нас? – Всматриваясь в неприглядного цвета массу, поморщился Ромка.
И действительно, весь тоннель, в котором они теперь находились, был обильно смазан коричневым веществом.
– Очень похоже на смазку двигателя! – Усмехнулся Ромик.
– Это сера. – Сказал Мишка. – Она выделяется кожей наружного слухового прохода. Мы на правильном пути, ещё немного и будем на свободе.
– Она что, уши не чистит? Тоже мне отличница, а у самой можно в сере утонуть! – Захохотал Ромка.
– Дурак ты, Ромик! У каждого человека есть сера. Если бы её не было, у нас у всех болели бы уши. Всё, поехали дальше!
Потихоньку, еле выдёргивая лапки из вязкой серы, машина пробивалась вперёд. Вдали уже маячил свет. Теперь ребята могли выключить фары.
– Нам надо торопиться. – Встревожено произнёс Мишка. – Уже утро, значит Наташка скоро встанет.
Глава 5: Долгожданный завтрак и неожиданный полёт.
Утренний свет больно ударил Мишку по глазам, отчего мальчику пришлось зажмуриться. Его лицо расплылось в блаженной улыбке: «мы всё-таки сумели выбраться из тёмного, бордового плена!»
От счастья он был готов задушить друга в объятьях. Но тот не спешил радоваться открывшемуся перед ними виду. Ромка обдумывал их дальнейший путь. Пока Наташа лежала на спине, ребята могли беспрепятственно покинуть раковину уха, покрытую нежным пушком, казавшимся мальчишкам непроходимым лесом. Перед ними простиралась довольно широкая дорога, серпантином окаймляющая всё ухо. Дорога выводила друзей на самый верх. Туда и направил машину Ромка. Оставалось пройти последние метры, когда в ней что-то надрывно заурчало. Потом всё стихло, и половина лапок застыла в подвешенном состоянии. Ромка до отказа выжимал педальку газа, но ничего не менялось. Дёргая попеременно то один, то другой рычаги, он пытался привести в действие механизм – опять ничего.
– Всё ясно! – Расстроено проговорил стоящий позади Ромки Мишка. – Дальше придётся добираться пешком. – И он указал на табло пульта управления, где всё объясняла красноречивая надпись: НЕТ ТОПЛИВА.
До Ромки только сейчас дошло, как они рисковали, когда сидели внутри Наташки.
– Мы могли бы остаться там навсегда! – Сказал он вслух.
– Ты ещё скажи, что нам повезло! – Съязвил Мишка, открывая дверь наружу.
– Конечно, повезло, – ответил Ромка другу, спрыгивая на розовую, мягкую поверхность уха. – Если не считать тот момент, когда нас уменьшили.
– И что нам теперь делать без нашей чудо-машины? – Мишка потрогал тёплую, нежную на ощупь, кожу Наташкиного уха. – Думаю, что самое безопасное для нас сейчас место – это вот здесь. – И он показал рукой на голову одноклассницы.
– Не, – замотал головой Ромка. – Обратно внутрь, да ещё в мозги, я не полезу.
– Ты что, совсем? – Мишка дотянулся до ближайшего волоса, смотревшегося в его руках толстой, канатной верёвкой тёмного цвета и, потрясая им, сказал: «вот я про что!»
– А, по-моему, самое безопасное место – это уши.
– А когда она будет мыть уши или захочет их просто почесать – интересно, куда ты денешься? – Ехидным тоном произнёс Мишка.
В это время зазвенел будильник, возвестивший, что пора начинать трудовой день и Наташа, сладко потянувшись и открыв глаза, повернула голову навстречу приветливому солнышку, уже нетерпеливо заглядывающему в окошко.
Мишка, на своё счастье так и не выпускавший волос из рук, потерял равновесие и бессильно повис. Ромка, застигнутый врасплох, не устоял на ногах и кувырком полетел к обрыву. Вцепившись в край мягкого куска кожи, он исступлённо кричал, взывая друга о помощи. Его пальцы постепенно сползли к самому краю, руки онемели и Ромка, не в состоянии больше удерживать своё тело, полетел в глубокую ложбину уха. Мишка, с ужасом наблюдавший за тщетными попытками своего друга спастись, ничем не мог ему помочь. В какой-то момент он потерял Ромку из виду, а когда посмотрел туда, где только что был его друг, ничего и никого не увидел. Мальчик почувствовал, как в груди у него что-то заныло, в носу защипало и на глазах выступили слёзы. Ему хотелось кричать громко и безудержно. Мишка думал о том, что теперь ему никогда не добраться до школы: «вдвоём мы бы ещё спаслись, а одному мне никогда не удастся туда попасть!»
Вволю наревевшись и болтаясь из стороны в сторону на волосе, он, вдруг, услышал негромкое всхлипывание где-то там, в глубине раковины уха.
– Ромка! – Неуверенно позвал Мишка друга.
В ответ всё те же всхлипывания.
– Ромка! – Громко и радостно крикнул он.
– Я здесь. – Тут же отозвался всхлипывающий и испуганный голос.
– Подожди, я сейчас что-нибудь придумаю! – Уже окончательно повеселев, ответил Мишка.
Немножко поразмыслив, он начал усиленно раскачиваться, пока не достиг головы Наташи. Выхватив из пряди ещё один толстенный “канат”, он оттолкнулся от головы и вскоре, после небольшого качания, был над Ромкой. Спустив ему Наташкин волос, он крикнул: «забирайся, да побыстрей, пока она не встала!»
Ромка ухватился обеими руками за волос и крепко обвил его у основания ногами.
– Я готов, поднимай! – Задрав голову, проорал он.
– Поднимай? – У Мишки от удивления округлились глаза.
– Щ-щ-щас, как же! – Пробормотал он и, набрав побольше воздуха в лёгкие, крикнул вниз: «ты совсем обнаглел, Ромик? А ну, ползи сам! Представь, что ты на уроке физкультуры».
– Вот именно! – Разобиделся Ромка. – Ты что, не помнишь, что за лазание по канату у меня двойка?! Я не умею. Так что…
– Так что учись! – Продолжил за него Мишка и вредным голосом добавил – по канату двойка, по бегу тоже, лыжи ты вообще ненавидишь. Правильно девчонки дразнили тебя пончиком, никчёмным пончиком! – Злобно выкрикнул он.
Ромка спрыгнул с волоса и с силой отшвырнул его от себя.
– Убирайся отсюда со своей помощью! Катись, проваливай. – Гневно воскликнул он.
С минуту оба молчали. Мишка обдумывал наверху: стоит ли ему извиниться перед другом или бросить этого неуклюжего толстяка. Ромка же, сидя на твёрдой поверхности хрящевидной раковины уха, нервно теребил растущие рядом гибкие палки (являющиеся на самом деле пушком, выстилающим поверхность человеческого уха). Он твёрдо решил, что пока его бестактный друг не извиниться за обидные, пусть даже и правдивые, слова, он отсюда ни на шаг – что бы не случилось.
Внезапно его качнуло, как при землетрясении. Ромка скатился по ставшему, вдруг, крутым склону внутри раковины уха. Его одноклассница встала и это означало только одно – пора отсюда убираться. Всё, что он проделал дальше, было чисто автоматически. Ромка вскочил на ноги, схватил первый попавшийся волос и с ловкостью обезьяны стал проворно карабкаться вверх. Мишка от души посмеялся, видя, как его друг в мгновении ока очутился на одной с ним высоте.
– Можешь, когда захочешь! – И он махнул Ромке.
Тот, слабо улыбнувшись, рассеянно кивнул.
Мишка старательно раскачал свой волос и подобрался вплотную к другу. Он решил, что в таком состоянии Ромку нельзя оставлять без присмотра.
Наташа сладко зевнула, спрыгнула с постели и поплелась на кухню.
– Доброе утро, бабушка! – Сонно промурлыкала она.
Та, поцеловав внучку, отправила её умываться.
В ванной комнате мальчишки пережили, пожалуй, самые неприятные из мгновений, выпавших на их долю с тех пор, как они уменьшились.
Зашумела вода и ребята, намереваясь подсмотреть за одноклассницей, шутливо пересмеивались. Девочка наклонилась над умывальником и прядь волос, в которой находились наши герои, упала на полочку. Волосы перепутались и, находившиеся снаружи до этого момента мальчишки, теперь оказались внутри пряди.
Их со всех сторон окружали тёмные волосы. Становилось страшно. Друзья подумали, что если они сейчас же не выберутся отсюда, то окажутся просто раздавленными огромным количеством тёмных крепких “канатов”. Раздавшийся “бум” чуть не скинул их вниз. И если бы не эти канаты, смягчившие удар, их тела размазало бы по жёсткой и острой поверхности полочки. На миг перед ними мелькнули два испуганных лица (за полочкой висело зеркало и, естественно, они увидели свои отражения сквозь волосяную завесу). По мере того, как Наташа умывала лицо, чистила зубы и ежесекундно поправляла волосы, ребят кидало из стороны в сторону. Они уже думали, что этому кошмару никогда не будет конца. Но вода стихла и их одноклассница стала вытираться полотенцем.
– Подсмотрели, называется! – Недовольно произнёс Ромка.
– Фу, – Мишка вытер пот со лба, – хорошо хоть живы остались!
Тут они услышали какой-то неприятный, посторонний звук. Как-будто по асфальту проехал грейдер. Внезапно, в нескольких сантиметрах от них по волосам пронёсся огромный железный зуб. На мгновение всё стихло… Опять! Опять этот режущий слух звук. И вновь появился железный зуб. На этот раз он пролетел немножко дальше от ребят, но совсем с другой стороны.
– Расчёска! – С ужасом воскликнул Мишка. – Она расчёсывает волосы!
В этот момент очередной железный зуб пронёсся настолько близко, что задел Ромкину одежду. У мальчика застучали зубы.
– Ещё одного раза я не выдержу. – Прошептал он, судорожно сглотнув.
Следующий пробег железного зуба приходился как раз на то место, где висел Мишка. Видя, как приближается железный “убийца”, мальчик прыгнул прямо на своего друга.
Кошмар закончился также внезапно, как и начался. Друзей ещё несколько раз встряхнуло и через мгновение они увидели гигантские Наташкины пальцы, стягивающие волосы заколкой.
– Может, ты всё-таки слезешь с меня? – Недовольно проворчал Ромка, пытаясь одной рукой освободиться от крепких объятий друга, вцепившегося в его тело, как клещ.
Мишка сконфуженно улыбнулся и переместился на соседний волос.
– Капуша! – Донёсся до ребят голос Наташиной бабушки. – Ты скоро сядешь завтракать? Так можно и в школу опоздать.
– Уже иду! – Отозвалась девочка.
В следующую секунду перед глазами у ребят всё потемнело и что-то большое и красочное с шуршанием пронеслось мимо них.
– Наташка переодевается! – Задорно хихикнул Мишка. – Давай подсмотрим. – Предложил он другу.
– Виси на месте. – Нахмурился Ромка. – Один раз уже подсмотрели.
Их одноклассница, тем временем закончив переодевания, отправилась на кухню завтракать.
Запахло свежим хлебом, яичницей и чем-то очень знакомым и вкусным, отчего у мальчишек, у которых за последние сутки и маковой росинки во рту не было, закружились головы. Им пришлось покрепче впиться руками в свои канаты, чтобы не упасть.
Девочка села за стол и наклонилась над тарелкой с яичницей. Выбившаяся прядь волос, в которой находились и наши герои, повисла над столом. Наташа, увлечённо разговаривающая с бабушкой, не заметила, как кончики волос этой пряди окунулись в масло, намазанное на хлеб.
Мишка стремглав заскользил вниз по своему волосу.
– Подожди! – Испуганно заорал ему вдогонку Ромка. – Не оставляй меня одного!
Мишка, видя, как тот начал неуклюже перебирать ногами, пытаясь спуститься, крикнул другу:
– Жди меня наверху!
Нельзя было терять ни секунды. Пока Наташа не поменяла положение головы, волосы останутся на бутерброде с маслом.
Оказавшись у самого бутерброда, Мишка увидел на её поверхности большущий хлебный кусок (бывший на самом деле малюсенькой, едва заметной человеческому глазу, крошкой).
– Боюсь, мне его не поднять. – Промелькнуло у мальчика в голове, когда он добрался до него.
С трудом расчищая себе дорогу, он утопал в кремообразном месиве.
Мальчик действительно не смог бы вытянуть этот кусище из вязкой массы, но тут на помощь пришла Наташа.
В момент, когда Мишка крепко ухватился за хлеб, девочка выпрямилась и волос взвился вверх, увлекая с собой Мишку, в одной руке у которого был увесистый кусок хлеба, густо обмазанный маслом. Он посмотрел вверх и, заметив радостное лицо друга, победно потряс драгоценным грузом. Ромка, увидев лакомый кусок, от которого у него слюнки потекли, достаточно проворно спустился к товарищу.
Минут десять мальчишки с жадностью поглощали еду и, казалось, что за всю жизнь они не пробовали ничего вкуснее этого хлеба с маслом. Ещё через пять минут они довольно-таки равнодушно посматривали на еду, но всё же ели. Вскоре, ребята уже с отвращением смотрели на жирное, жёлтое масло.
– Фу, какая гадость! – Мишка поморщился, глядя на ставший вдруг ненавистным кусок. – Я, наверное, масло теперь никогда не буду есть.
– И выкинуть жалко. – Ромка с сожалением смотрел на достаточно большой кусок своего недоеденного завтрака и вспомнил о недавнем голодании.
– А мне не жалко! – Сказал Мишка и швырнул остатки пищи вниз. – Вот пить теперь охота. – Проговорил он, вытирая жирные руки о свою одежду, которая и без того была вся в масле.
– Да, нам бы теперь помыться! – Вздохнул Ромка, расправившись со своим куском тем же способом, что и Мишка, и пытаясь оттереть запачканный маслом рукав.
Жирные руки Ромки заскользили вдоль волоса вниз, и растерявшийся мальчик выпустил, вдруг, свой канат-волос. Он полетел, беспорядочно кувыркаясь, прямо к кухонному столу. Ромка успел подумать, что сейчас он, наверное, разобьётся, как парашютист, у которого не раскрылся парашют. С безнадёжностью зажмурив глаза, он приготовился к неизбежному и ощутил, что его тело погрузилось в холодную жидкость. Ромка попытался нащупать ногами дно – безуспешно!
– Боже, – С ужасом подумал он, – если не разбился, то утону, это точно – я же не умею плавать!
Он вынырнул на поверхность и, судорожно глотнув воздух, заорал что есть силы.
– Спасите, помогите, тону! – Кричал Ромка, молотя изо всех сил руками по поверхности белоснежной жидкости. – SOS! – Истошно завопил он, теряя силы и уходя с головой в холодную жидкость.
Всё это произошло так быстро и неожиданно, что Мишка, открыв рот, молча наблюдал, как его товарищ сиганул прямо в стакан с молоком. Но услышав крики о помощи, он оттолкнулся от своего волоса и нырнул за другом. Мишка подоспел вовремя и помог Ромке удержаться на плаву.
– Не делай резких движений и береги силы. – Посоветовал он другу.
Вскоре Ромка самостоятельно мог сохранять равновесие.
– Нам отсюда не выбраться! – Всхлипнул он.
– Да, натворил ты дел! – Нахмурился Мишка. – Долго мы так не протянем. Угораздило же тебя сюда свалиться.
– Руки были жирные. – Виновато буркнул Ромка.
Молоко казалось просто ледяным и ребята чувствовали как холод сковывает и обжигает всё тело.
– Ну всё, я побежала, бабушка! – Прогремел над головами у друзей голос Наташки.
– А молоко попить забыла? – И ребята почувствовали, как их стакан покачнулся и через пару секунд в нём оказались губы их одноклассницы.
Внезапно появившееся течение потянуло их с нарастающей скоростью к этим губам. Мишка, схватив за шкирку товарища, изо всех сил стал грести в обратную сторону. Но их всё больше затягивало молочное течение. Мишка уже готов был почти сдаться, как вдруг, Наташка перестала пить и, чмокнув бабушку на прощание, поставила стакан с остатками молока на стол. Девочка так спешила, что нечаянно опрокинула стакан и молоко залило всю кухонную клеёнку, покрывавшую стол.
– Поспешишь, людей насмешишь. – Недовольно проворчала бабушка, кинувшись за тряпкой. – Теперь вытирай за тобой!
– Ой, – испуганно воскликнула Наташка, – Ба, прости, но мне пора!
Девочка убежала, хлопнув дверью.
Мальчишек, вместе с мощным молочным потоком вынесло из стакана, чему они искренне обрадовались. Теперь им не грозила гибель от замерзания или опасность утонуть в стакане с молоком.
– Нужно отсюда побыстрее убираться, – проговорил Мишка, осматриваясь вокруг и прикидывая, в какую сторону им лучше плыть. – А не то нас Наташкина бабуля тряпкой накроет.
– Я думаю, нам туда. – И он указал на ближайший берег молочного озера.
Друзья поспешили к “суше”. Ромка неплохо справлялся, если учесть, что это был его первый заплыв. Прошло совсем немного времени, и они выбрались из холодного, молочного озера.
– Терпеть не могу молоко! – Скуксил гримасу Ромка.
– После такого ты его уж точно не полюбишь. – Хмыкнул его друг, выжимая на себе одежду.
– Зато от жирного масла отмылись. – Просиял Ромка, довольный, что всё так удачно закончилось.
Их разговор прервал неожиданный и нарастающий с каждой секундой шорох.
– Бежим, это бабушкина тряпка! – Догадался Мишка и рванул что есть силы в сторону, подальше от молочного озера, увлекая за собой менее расторопного товарища.
Их ноги скользили по гладкой, разноцветной клеёнке, отчего приходилось прикладывать неимоверные усилия. Тряпка, собравшая почти всё молоко, то приближалась, то исчезала из поля зрения мальчишек. Внезапно шорох, леденящий душу ребят, закончился. Всё стихло. Они остановились, чтобы перевести дух. И вновь послышался знакомый звук. Друзья увидели, как по направлению к ним с огромной скоростью несётся злосчастная тряпка. Мальчишки, не сговариваясь, с воплями бросились наутёк. Мишка оглянулся и понял, что если они сейчас же никуда не спрячутся, то будут размазаны по столу. Он схватил друга за руку и круто развернувшись, помчался к огромной, белой сахарнице.
Через минуту оба, изрядно вспотевшие и обессиленные, свалились к подножию гладкой, блестящей стены.
– Всё, больше не могу. – Хрипло проговорил Ромка. – Я за всю свою жизнь столько не бегал, как за последний час. У меня сильно колет в боку, и я хочу пить.
Тряпка, завершив свою работу, исчезла. Постепенно Наташина бабушка убрала все кухонные принадлежности со стола, так что вскоре мальчики лишились своей защиты – большущей сахарницы.
– Никогда бы не подумал, что одна бабушка может принести столько неприятностей. – Покачал головой Ромка.
Внезапно пол ушёл из-под их ног, стало совсем темно – как будто их накрыли одеялом. Клеёнка вся смялась, её поверхность превратилась в настоящие американские горки. Ничего не понимающие ребята скатились на самое дно этих горок.
Наташина бабушка, увидев множество крошек, аккуратно собрала клеёнку в комок и понесла на балкон. Там, свесив её с перил, она вытряхнула содержимое клеёнки вместе с двумя ошарашенными друзьями.
Мишка душераздирающе кричал, с ужасом глядя на приближающуюся землю. Ромка, чтобы не видеть всего этого кошмара, закрыл руками глаза и молча падал. Надеяться было не на что.
Внезапный порыв ветра подхватил их тела и, приподняв повыше, стал уносить всё дальше и дальше от Наташкиного дома. Ромка, наконец, открыл глаза и, не обнаружив рядом с собой друга, разрыдался. Подумав, что сумел спастись только он один, Ромка вглядывался вниз, пытаясь рассмотреть тело своего друга. Мишку же поток воздуха подкинул немного выше Ромки. Он крикнул другу, надеясь, что тот его услышит. Но завывание ветра заглушало все звуки.
– Только бы не потеряться! – Подумал Мишка и, оглянувшись, увидел, что их несёт прямо на берёзу.
Ветер, вдруг, стал ослабевать, и мальчик почувствовал, как вновь теряет высоту. Промелькнула зелёная листва – нельзя было медлить ни секунды. Волнообразным движением тела он нацелился на ближайший лист, и вскоре его ноги коснулись мягкой поверхности изумрудного листка.
Приземлившись, Мишка подбежал к самому краю. Никого и ничего! Неужели он потерял Ромку? Мальчик прислушался: шелест берёзы, пение птиц. Где-то внизу, совсем рядом, настойчиво жужжал шмель.
Налетевший порыв ветра отбросил Мишку на середину листа и грозил выкинуть мальчика из его временного убежища. Лист трепало во все стороны, переворачивало то вниз, то вверх. Мишка сполз к стебельку листика и держался за торчащие из него ворсинки изо всех сил. Постепенно буйство ветра прекратилось, и Мишка облегчённо вздохнул.