Ветер и вечность. Том 1. Предвещает погоню

– При дворе, – вещал почти всю жизнь проведший вдали от оного старец, – понимают под охотой конную прогулку с последующим обедом у ручья. Да, иногда кавалеры убивают дичь лично, но что с того? Найти, загнать и подвести под выстрел или рогатину – вот что главное, но кто этим занят? Слуги и собаки! С тем же успехом можно выезжать любоваться какой-нибудь никчемушной мелочью, как это делала покойная Алиса! Вы должны помнить…

– Я помню, – подтвердила Арлетта. – Ее величество любила слушать жаворонков.

– Потому что всех прочих эти нелепые кавалькады просто распугали бы. А вы попробуйте приблизиться к зверю или птице на выстрел!

– О нет, – женщина отправила в рот кусочек домашнего гуся, приблизиться к которому не составляло труда даже с ножом. – Это не для моих глаз. Понимаете, я близорука.

– К старости ваше зрение улучшится, – утешил разменявший девятый десяток кавалер. – Но с близорукостью о стрельбе в самом деле лучше забыть, а то будет как с моим покойным тестем, который умудрился убить собственную собаку. А ведь его предупреждали!

– Правильно оценить предупреждение способны не все, – запустила пробный шар графиня. – Порой мы пугаемся зря, а бывает, что попадаем в ловушку, которой могли избежать.

– Именно так, – вескостью Альт-Гирке мог поспорить если не с Анри-Гийомом, то с клириком. – Мой покойный племянник часто вел себя недальновидно, что в конце концов стало причиной гибели почти всей фамилии. Да, в некоторых случаях его жесткость бывала оправданной, но после смерти наследника ему следовало подать в отставку.

– Прошу прощения, сударь, – вмешательства Валентина, вроде бы занятого Арно и братьями, Арлетта не ожидала, но он вмешался. – Я правильно понял, вы полагаете, что моему отцу следовало жить в провинции?

– Несомненно, – и не подумал отступить охотник. – Я на правах старшего говорил об этом самое малое дважды, и что же? Удалиться предложили мне, хотя я никогда не стремился к обществу моих племянников и посещал Васспард, как, впрочем, и Олларию, лишь из чувства долга. По этой же причине я после гибели Вальтера согласился временно взять на себя управление имениями и заботу об оставшемся без главы семействе. В мои годы это не так просто, тем более что интереса с вашей, Валентин, стороны не наблюдалось. Вы полностью посвятили себя войне, что вообще-то более пристало вторым и третьим сыновьям. В этом смысле вы весьма напоминаете вашего покойного брата.

– Благодарю вас. – От тона, каким это было произнесено, любой не поджатый вовремя хвост неминуемо бы примерз, но граф Лукас холода то ли не боялся, то ли его просто не почувствовал. В самом деле, ну разве может озябнуть бревно?

– Выразить благодарность нетрудно, – означенное бревно слегка отстранилось, позволяя слуге освежить бокалы. Оно явно не понимало, в каком положении оказалась семья после гибели Вальтера и явления Альдо. – Гораздо труднее начать исполнять свой долг, особенно если есть на кого этот долг переложить. Надеюсь, вы помните, что через шесть дней вашему отцу исполнилось бы пятьдесят четыре года?

– Да, я помню.

– Я распорядился подготовить домовый храм для предшествующего поминальной службе бдения. После гибели вашего старшего дяди на дуэли, что само по себе несерьезно, ваш отец, как вы знаете, счел уместным ходатайствовать о назначении в случае своей смерти опекуном фамилии и имущества своего зятя.

Это весьма странное при наличии кровных родичей ходатайство было удовлетворено, однако господин Альт-Вельдер сперва не проявлял к Васспарду ни малейшего интереса, а потом умер от ран. Поскольку вы станете в полной мере дееспособны лишь через год, я вынужденно принял на себя опеку над вашими братьями и Васспардом, о чем уже известил регента. В этом же письме я отметил уместность утверждения за мной титула графа Гирке.

Звякнуло – насторожившийся Арно аж нож отложил. Насторожились и графини: еще бы, дело-то всех касается, а старый пень вещает, как орехи грызет. Любопытно, не писала ли ему Георгия, и если писала, то что?

– Опекун герцога Придда должен выглядеть серьезно, – для убедительности граф оттолкнул полную костей тарелку, – а обилие носящих титул Альт-Гирке вдов дает острякам повод для шуток. Питер-Иммануил – не только ваш младший брат, но и наследник вашего наследника, а посему не может именоваться Гирке. Сегодняшняя ошибка – я склонен это считать ошибкой, а не злым умыслом, – которую, вне всякого сомнения, допустил не мажордом, а управляющий, должна быть исправлена, и лучше, если это сделаете вы.

– Это отнюдь не ошибка, – Валентин чуть приподнял бокал. – Сударыня, прошу простить за то, что вас втянули в обсуждение наших семейных дел.

– Ничего страшного, – весело утешила Арлетта. – Представьте, я почти всё поняла! Граф Лукас, я могу вас обрадовать: вы смело можете возвращаться к своей дичи. Опекуном герцога Придда до его полного совершеннолетия является регент Талига герцог Алва, который полагает Валентина не по годам разумным и полностью ему доверяет.

– Да, господин Альт-Гирке, именно так, – некоторые улыбки приходятся удивительно к месту. – Герцог Алва в самом деле выдал мне открытый лист на любые решения, касающиеся устройства семейных и имущественных дел, но я вам очень признателен за заботу.

– Алва? Ваш опекун – кэналлиец?! Что бы на это сказал ваш отец? Что вы скажете, оставшись один на один с его душой? Или вы не осмелитесь войти в храм?

– Отчего же? – Валентин вновь приподнял бокал. – Осмелюсь.

Глава 2
Васспард

1 год К. Вт. 18-й день Зимних Ветров

1

Поднялся Арно по военной привычке затемно, но Валентин уже успел позавтракать и теперь уединился с управляющим. Скучать, однако, виконту не пришлось: под дверями торчал принарядившийся Кроунер. У разведчика имелась просьба, и какая!

– Господин капитан, – потупился он, – мне бы ре-ко-мен-дацию, а то, чего доброго, не пустят.

– Куда? – подавил зевок Арно.

– В би-бли-о́теку, – с готовностью объяснил «фульгат». – Там научное расписание всех ведомых жуков должно быть. Академики когда еще отпишут, а я бы сейчас глянул, ждать-то невмоготу.

– Так если твоего усача никто не знает, его в книгах нет.

– Вот! Удостоверю отсутствие. Ну а сыщется, куда денешься, не судьба, значит… Отвоюем, и в Бирюзовые Земли, там точно неописанное сыщу.

– Угу, неописанные там стадами ходят, – обнадежил виконт, прикидывая, кому бы подбросить ударившегося в науку капрала.

Валентин, не желая то ли спать в отцовских покоях, то ли выгонять оттуда престарелого родича, устроился в левом крыле дворца, где не первый век обитали несовершеннолетние «спруты». Арно решил с другом не расставаться и оказался в коротенькой анфиладке, которую при жизни Юстиниана занимал Валентин; дальше шли норки младших, дневная камердинерская и здоровенная классная, где должен был царить ментор. Вот и отлично, этот точно годится!

– Пошли, рекомендую.

Ментор оказался ранней пташкой и при этом щурился совсем как мать. Само по себе это ничего не значило, но Арно отчего-то улыбнулся.

– Вы ведь вхожи в библиотеку? – на всякий случай уточнил он, с неожиданной нежностью оглядывая полки с ретортами и макетами геометрических фигур. – Если да, проводите туда капрала Кроунера и дайте ему описания всяких тварей. Те, где есть про жуков, а с герцогом я договорюсь. Или у вас скоро урок? Тогда я договорюсь еще и с вашими учениками.

– У меня в самом деле урок, – ментор тоже улыбнулся, – но граф Гирке в это время обычно спит. Я не считаю верным его будить и тем более об этой его привычке докладывать. Чтобы мозг хорошо работал, ему нужно определенное время отдыхать, а я почти уверен, что мой ученик тайно читает, самое малое, до полуночи.

– Еще бы ему не читать! – Надо же, какого симпатягу «спруты» к детям подпустили, королю бы такого… – То есть я сам читал и братья тоже. По-моему, иначе просто не выходит, если, конечно, книги интересные.

– В Васспарде много хороших книг. Я с удовольствием отведу господина Кроунера в библиотеку. Могу я узнать, чем обусловлен столь неожиданный интерес?

– Я жука в Торке поймал, – с гордостью начал Кроунер, – кондициённого… То есть редкий он дюже. Местные такого не упомнят, и господин капитан с господином бригадиром тоже не опознали. Вдруг он вовсе не описанный?

– Не исключено. Надеюсь, вы сохранили пойманный экземпляр?

– Он не зепляр, – замотал головой Кроунер, – а жук, большой только! Если такого не знают, станет усач шипогрудый, больнокусающий, превеликий как Бабочка.

– Какая именно бабочка? – живо заинтересовался ментор.

– Кобыла моя, я без нее никуда, а зепляр-то кто таков?

– Эк-зем-пляр, – раздельно произнес «господин капитан». – Это та же штука, только по-научному. Сударь, Кроунер – лучший разведчик армии. С недавних пор он увлекся естествознанием и после войны присоединится к экспедиции в Бирюзовые Земли.

– Могу лишь позавидовать, – учитель легонько коснулся груди. – Мне сердечная болезнь перекрыла все дороги, кроме книжных. Господин виконт, вас не затруднит объяснить мое отсутствие, если кто-нибудь все же появится?

– Нет, конечно, – Арно кивком указал на астрономическую модель, – у меня в Сэ была такая же. Мне здесь будет чем заняться.

– Я не задержусь, – заверил, уже уходя, ментор, а хоть бы и задержался! Непонятно с чего оглянувшись, Арно перевернул песочные часы и принялся вспоминать императоров, начиная с Эрнани. Он наверняка бы уложился в положенные минуты, однако пришлось прерваться – явился Клаус-Максимилиан граф Васспард.

– Если вы на урок, – Арно уселся на отдельно стоящий стул, похоже, с него наблюдали за учебой старшие родичи, – то ментор скоро вернется, он повел моего капрала в библиотеку.

– Нет, – брат и наследник Валентина для убедительности покачал головой, – я у мэтра Цвиссига занимаюсь после обеда. Вам не хочется погулять? До полудня я совершенно свободен и буду рад показать верхний сад и парк, он довольно обширен и смыкается с одной из старых королевских охот.

– Я об этом читал. – Прогуляться в самом деле было бы неплохо. – А мы мэтра не подведем? Не хотелось бы, он мне понравился.

– Нам с братом он тоже нравится. Не волнуйтесь, Питер раньше одиннадцати не встает, а к половине одиннадцатого мэтр вернется, даже если зайдет к отцу Мариусу, это наш клирик.

– Мэтр что, благочестив?

– Не могу судить, но они с отцом Мариусом – большие друзья и к тому же родственники через супругу клирика. Если получается, мэтр предпочитает завтракать с ними.

– Очень мило. – И совсем не по-спрутски, хотя пресловутого Вальтера больше нет, вот остальные и оживают потихоньку. – Что ж, почему бы и не погулять?

Граф Васспард учтиво поклонился.

– Господин капитан, вы не знаете, освободят ли к осени Лаик? Понимаете, я осенью должен вступать в Фабианово братство.

– Вместо Лаик теперь будет Вальдзее. Как по мне, там гораздо уютней, и капитан у вас будет просто замечательный. Нам с Валентином повезло куда меньше.

– Зато вы стали друзьями!

– Ну… – Кто его знает, что Валентин успел наговорить про «загон»… – На «ты» мы перешли на Мельниковом лугу и с тех пор – да, дружим.

– Я был бы счастлив найти друга в разгар сражения, – Клаус покосился на бюст Иссерциала. Точно такой был и в Лаик, потом разбился.

– Разгар сражения – еще то удовольствие… – Ох уж эти иссерциалы, насочиняют красивостей, а ты потом ноги на камнях бей. – Особенно если маху дать с сапогами, но мы, кажется, собирались прогуляться.

– Да! – Гляди так в Лаик Валентин, от него бы не шарахались. – Питер? Что это с тобой? Книга скучная попалась?

– Нет. – Младшенький, как оказалось, сегодня тоже поднялся пораньше и теперь переводил светлые глазищи с гостя на брата и обратно. – Где господин Цвиссиг?

– Скоро вернется, а я пока покажу господину капитану парк. Знаешь, я все-таки еду, только не в Лаик, а в Вальдзее.

– Вальдзее принадлежит графам фок Варзов, – Питер-Иммануил граф Гирке чинно уселся за учебный стол. – Там не может быть школы оруженосцев.

– Регент на время забирает Вальдзее под Лаик. Тьфу-ты, под жеребячий загон, и он станет… Должен стать другим, в прежнем было слишком много дряни.

2

Шадди Арлетта выпила в блаженном одиночестве, но блаженствовать можно было бы и в Алвасете. Графиня одарила заслуженной благодарностью фарнского кудесника, выслушала его мнение о местной прислуге – старательны, понятливы, ненавязчивы и чудовищно невежественны по части специй – и в сопровождении одного из понятливых и ненавязчивых не спеша отправилась в библиотеку, по пути любуясь строгими и при этом светлыми интерьерами. Похоже, самым аляповатым местом в замке были отведенные ей апартаменты, но обижаться не приходилось, комнаты предназначались для королевы. Дед Валентина принадлежал к тем, кому выпало сомнительное счастье ежегодно принимать августейшую чету, отсюда и синее с золотом, спасибо хоть без лебедей.

Вот что было прекрасно, так это выдержанная в позднегальтарском стиле анфилада, ведущая от королевских покоев в южное крыло. Особенно хорош был мудрец со свитком и совой, перепорхнувшей вскоре в орден Знания и тем спасшей от истребления немало антиков. Ставшие орденскими символами звери дали возможность объявлять раннеэсператистскими реликвиями даже абвениев, главным образом Лита с его псом, хотя наспех переделанный в единорога астрапов жеребец тоже встречался довольно часто.

– Госпожа графиня, – могучий слуга распахнул достойную его силы дверь, – пожалуйте сюда.

– Благодарю, – Арлетта окинула взглядом величественный зал и сразу приметила знакомый мундир. – Можете идти.

– Звонки возле печей и в эркерах, отобранные по списку монсеньора книги находятся в правом, ближайшем.

Как бы ни был эркер близок ко входу, Кроунер расположился еще ближе. Неимоверно серьезный капрал старательно водил пальцем по строчкам внушительного тома и казался полностью поглощенным своим занятием, однако проскользнуть мимо него незаметно не удалось, «фульгаты», хоть бы и увлеченные, замечают всё. Разведчик вскочил и доложил, что определяет своего жука, но пока схожего ек-зем-пляра нет.

Наслышанная о научных пристрастиях Кроунера графиня пожелала усача не идентифицировать, дважды повторила приведшее капрала в восторг слово и прошла в эркер, откуда открывался замечательный вид на верхний регулярный сад. Зима превратила обширные цветники в черно-белую гравюру, но женщина словно бы видела нанесенный поверх ледяной безмятежности алый росчерк. Морисские художники признают лишь три краски: белую, черную и алую. В черно-белом Васспарде алой стала смерть Юстиниана, так до сих пор и не разгаданная. Арлетта не то поправила, не то оттянула воротник, вглядываясь в укрытые снегами куртины и беседки. Кажется, убивали где-то у внешней стены, которую из окна библиотеки не разглядеть. Кто-то пришел, разрядил пистолет и исчез в струях смывавшего следы дождя. Ли считал убийцу чужаком и убедил в этом уцелевших Приддов, скорей всего сын был прав. В любом случае Юстиниана Придда теперь нет даже за гранью, а ей пора думать о звездах, под которыми убивают и прячут клады… Только днем, даже зимним, звезд не разглядеть, а память всегда найдет щелку, высунется и укусит. Как и смерть.

Получить пулю, приехав к другу, получить пулю, вернувшись домой. Маршал и теньент, Арно и навеки незнакомый Джастин… Две на первый взгляд несхожие беды отбросили на Талиг схожие тени.

– Сударыня, – Кроунер истолковал стояние и молчание по-своему. – Может, вытащить что надо?

– Пожалуй, что и нет, – графиня заставила себя улыбнуться, сесть и взяться за Лахузу, но забраться в анаксианские времена не вышло, явилась графиня Альт-Гирке-ур-Приддхен. Что ж, в Васспарде слишком много дам, какая-нибудь да сделает ход первой.

– Мне сказали, вы здесь, – супруга старого болтуна вновь была в придворном трауре, но для своих восьмидесяти выглядела недурно. Особенно в сравнении с маркизой Фукиано. – Я решила погрешить против хорошего тона и не дожидаться вашего визита, тем паче что считаться хозяйкой Васспарда не могу. Вы же, благодаря вашим покровителям, очень значительная особа.

– Покровителям? – слегка удивилась означенная особа. – Никогда не слышала, чтобы так называли сыновей.

– Так вполне уместно назвать регента. Вы не могли бы отослать вашего стража? Нашего разговора он со своего места не услышит, но само его присутствие меня смущает.

– Мы сделаем лучше. – Некоторые истолковывают даже жуков, бедный Кроунер! – Я в любом случае собиралась прогуляться, не хотите показать мне здешние парки?

– С удовольствием, но вам придется потеплее одеться.

– Это не займет много времени.

«Это» заняло полчаса, из которых половину времени графиня листала записки Эрнани. Что поделать, приличные дамы, если они не бегут от мятежников, собираются долго, зато из алисианских покоев выплыла именно что особа в седоземельских – спасибо вездесущему Бертраму – мехах. Маргарита-Констанция уже ждала.

– Мысль о прогулке очень удачна, – нехозяйка Васспарда казалась чуть раздраженной, – это избавит нас от излишнего общества, но идемте же!

– Как странно, – слегка удивилась через несколько минут Арлетта, – я думала оказаться в цветниках, которыми любовалась, когда вы пришли.

– Мы с супругом предпочитаем пейзажные парки… Кроме того, я… избегаю верхнего сада. Там, как вы знаете, случилось несчастье.

– Да, я слышала, но с тех пор прошло немало времени, и разве вы были тогда здесь?

– О нет! Вальтер пригласил лишь мужчин, он ссылался на болезнь старшей дочери, что якобы отнимало у Ангелики все силы. Не скрою, нас это покоробило, ведь жена Штефана, вы его могли знать как графа Гирке, хотя этот титул его не украшал, по сути жила в Васспарде вместе с дочерьми. Теперь я, конечно, понимаю, что мне повезло избежать множества неприятных сцен.

– Тогда что не так с верхним садом? – Кроме того, что гуляющих можно заметить из некоторых окон. И присоединиться.

– Это место вызывает грустные мысли. Конечно, если вы настаиваете, мы туда пройдем, но кормить птиц много приятнее.

– Простите?

– Самый дальний из прудов полностью не замерзает даже в большие морозы, и там зимуют три пары настоящих дриксенских лебедей, не считая полчища уток. Мы с супругом привыкли совершать моцион, но граф Лукас не терпит бесцельных блужданий, поэтому мы кормим птиц. Здешний управляющий ведет себя безобразно, однако дорожки содержатся в должном порядке, а корзину с кормом наполняют каждое утро.

– Хорошо, – момент, чтобы сдаться, был подходящий, и Арлетта сдалась. – Я с радостью посмотрю лебедей Зильбершванфлоссе. Это далеко?

– Если не торопиться, дорога займет три четверти часа, потом мы сможем отдохнуть в павильоне на Лебедином острове. Там очень уютно.

– Несомненно, – согласилась Арлетта. При Алисе лебединые павильоны на лебединых же островах строили, кажется, все. То есть все, кто надеялся принять у себя ее величество или хотя бы донести свою любовь к величавым белоснежным красавцам до августейшего уха. Арно это было без надобности, а Бертрам решил почистить пруды и чистил их лет восемь, когда же опасность миновала, развел зеркальных карпов. В Васспарде рыбу тоже развели. Тот самый управляющий, которого не сумел победить склочник Лукас.

– Это самый большой из прудов, – объясняла на ходу спутница, выдыхая облачка пара. – Вот за тем мысом с одиноким деревом – мост через протоку, за которой начинается последний пруд. Здесь его называют Дальним, но я бы подобрала более привлекательное имя.

– Красивые места, – графиня Савиньяк глянула на засыпанный снегом лед. Тропинка вилась вдоль довольно-таки крутого берега, при желании столкнуть спутника вниз труда не составляло, правда, падение вряд ли бы стало смертельным. – Здесь глубоко?

Оказалось, что да, но семенящую рядом Маргариту-Констанцию занимали не глубины, а всплывший из таковых Валентин, произведший на родню не лучшее впечатление.

– Бедный Васспард, – тихо вздыхала старая дама, – бедный, бедный Васспард…

– Простите, – при необходимости Арлетта умела просто отлично не понимать, – вас волнует судьба Клауса? Поверьте матери маршалов, мальчикам лучше уходить из дома вовремя.

3

Зеленоголовый селезень ухватил немалый кусок и зигзагом бросился наутек, его менее удачливый соплеменник и две серо-коричневые дамы немедленно рванули следом. Летом по чистой воде счастливец вполне мог бы удрать, но кипящая от утиных страстей полынья при всех своих достойных самоценного пруда размерах для бегства была слишком мала. Упершись в ледяную кромку, добытчик судорожно глотнул и таки пропихнул в зоб добычу перед самыми клювами преследователей. Те досадливо крякнули, будто ругнулись, повернули назад и затерялись в толпе. Клаус-Максимилиан засмеялся и перевернул над водой корзинку с остатками корма.

– Кончилось, – сообщил он.

– Еще б не кончилось, – хмыкнул Арно, – это ж волчья стая какая-то!

– Это утки, – с некоторым удивлением произнес граф Васспард.

– Оне, оне, – согласился виконт Сэ. – Кряква васспардская, нахальная, жадноглотающая…

– Васспардская? – совсем растерялся будущий унар. – Господин капитан, она же совершенно обычная, просто прикормленная.

– Не обращай внимания, это я тренируюсь, чтобы не сплоховать при случае. У меня капрал естественными науками увлекся, я не могу его подвести.

– Капрала?

– И капрала, и твоего брата, и отечество. Ты не будешь против, если я тебя буду звать просто Клаус, без Максимилиана?

– Я буду очень рад. Господин капитан, а в Сэ у вас есть кряквы?

– У нас огари, они рыжие и побольше, а по сути – такие же бездельники. Приличным уткам на зиму положено улетать, эти же так и норовят остаться.

– Кряквы улетают, – вступился за местных обжор Клаус. – Остаются только замковые.

– Вот видишь, – обрадовался Арно, – кряквы обыкновенные улетают, остаются васспардские нахальные.

– У нас, господин капитан, еще лебеди есть, они сейчас по ту сторону острова, – наследник Приддов поставил пустую корзинку в кованый ажурный ящик. – Надо сказать, чтобы ее наполнили, а то перед обедом сюда приходит граф Лукас с супругой. Тогда и лебеди появятся, они в это время всегда здесь бывают.

– Может, проще кормушку сделать? Хотя тогда какой-то курятник получится, и, сделай милость, не зови меня капитаном, у меня имя есть, и оно мне нравится.

– Я постараюсь, но мне несколько неудобно.

– Друзей старших братьев приличные люди зовут по имени, и ты зови. По крайней мере, пока в армии не окажешься. Если ты, само собой, туда хочешь.

– Я только туда и хочу! Господин капитан…

– Кто-кто?

– Арно, можно будет договориться, чтобы меня после Вальдзее взял оруженосцем военный? Дело в том, что я довольно хорошо образован, а мне говорили, что из-за этого… Что в армии могут служить и мелкие дворяне, а мне следует остаться при дворе подле регента.

– Эту чушь тебе мэтр Цвиссиг сообщил или хуже?

– Хуже?

– Хуже, – со знанием дела объяснил Арно, – когда чушь несут родственники, особенно старшие. Вроде графа Лукаса.

– Тогда хуже. Арно, я правильно понимаю, что нашим опекуном он больше не будет?

– Еще чего! Ты же все слышал.

– Да, но до этого нам говорили, что Валентин несовершеннолетний, а родственников со стороны нашей матери допускать в Васспард нельзя.

– Вот это правильно. – Сверху над обрывом показалось что-то пестрое. Виконт задрал голову и увидел стайку приближающихся дам. Первая, в темно-зеленом, уже была на береговой лестнице. – К нам, кажется, идут.

– Да, это госпожа Клара-Неонила с дочерьми и госпожа Амадея… Правда, обычно они кормят после обеда и порознь.

– А сегодня решили вместе и после завтрака. – Опять девицы… Сколько же в этом мире девиц! – Куда ведет эта тропинка?

– Вдоль берега к Агарийскому мостику, но по дороге есть еще одна лестница наверх, к Башенной аллее, то есть к библиотечному крылу. Вы хотите уйти? Но ведь могут подумать, что мы не хотим говорить.

– А мы хотим?

– Я – нет, – Клаус был честен как сам Герард, – но дамы могут обидеться, и от этого за столом будет довольно скверно, особенно когда вы уедете.

– Еще бы… Слушай, а чего бы тебе с нами сразу не поехать? Мы так и так в Акону должны завернуть, а фок Дахе, это он будет капитаном Вальдзее, как раз там. Ты со своим образованием сможешь ему здорово помочь, бедняга ведь с нуля начинает, да и сам фехтование подтянешь, у Валентина в Лаик с этим было не шибко хорошо.

– Тогда у меня должно быть еще хуже, ведь у нас один и тот же ментор, но Валентину помогал Юстиниан.

– А тебе буду помогать я, и, кстати, возле Рокэ… регента это и есть в армии. Поедешь?

– Конечно! Если на это согласится мой брат Валентин. Господин капитан… Арно, мне бы не хотелось, чтобы об этом моем желании узнали раньше времени.

– Почему раньше? – Надо говорить с Валентином, и тянуть нечего. Пусть только господин Зараза прекратит мучить управляющего… – Тебе из этих твоих родственниц кто больше нравится?

– Я… Я не испытываю к ним теплых чувств. Странно, почему с ними Питер?

Младший из Приддов в лиловом, отороченном седой лисой плащике и взрослой шляпе внезапно напомнил короля, хотя его величество Карл бегал в торской шубе и обнимался с волкодавом. Питер-Иммануил чинно шагал между двух немолодых дам, имена которых у Арно напрочь вылетели из головы. Впрочем, все они тут графини Альт-Гирке, если вдуматься, не так уж это и глупо.

– Какой чудесный сюрприз, – пропела зеленая дама. – Какой неожиданный, чудесный сюрприз. Мы идем кормить наших прекрасных лебедей и милых уточек, и что мы видим?

– Увы, – Арно горестно развел руками, – вы видите пустую корзинку. Мы с… графом Васспардом проявили преступное расточительство, но это поправимо. Корм для милых уточек сейчас будет. Ручаюсь, озябнуть вы не успеете. Граф, показывайте дорогу!

Наверх виконт взлетел не хуже бакранского козла, но Клаус почти не отстал.

– Корм берут либо в Лебедином павильоне, – торопливо объяснил он, – либо на кухнях. Я думал, мы немного поговорим и вы вспомните о важном деле.

– Я и вспомню, – рассмеялся Арно. – Хочешь, я покажу тебе своего мориска?

– Очень, но ведь нас будут ждать.

– Ну, будут. – Арно подмигнул, чувствуя себя кем-то вроде нагрянувшего в Сэ Рокэ. – Неважно, что ждут нас, важно, что обещаны не мы, а корм. Ну так корм будет, просто его принесут слуги.

До сего дня Арно не представлял, как смеются Придды, и вообще не был уверен, что они на это способны. Оказалось, способны, да еще как! Они бежали вдоль берега, перебрасывая друг дружке злополучную корзинку, и все было просто чудесно, пока из-за поворота не показалась одинокая дама, но ругнуться Арно не успел – это была мать.

– Дитя мое, – заметила она, – молодые люди из хороших семейств по Васспарду с корзинками и чужими наследниками не бегают.

– А что они делают? – подыграл Арно, косясь на враз поскучневшего Клауса.

– Они сопровождают на прогулке почтенных родительниц. Там, откуда вы бежали, кто-то есть?

– Да.

– Там, – принялся объяснять Клаус, – госпожа Амадея и госпожа Клара-Неонила с дочерьми. Они пришли кормить птиц, но мы истратили весь корм и… и…

– Я решил возместить утрату и сказать на кухнях, чтобы прислали еще.

– Отличная мысль. Пожалуй, я присоединюсь к птицелюбивому обществу, а вы, исполнив обет, присоединитесь к кому-нибудь еще. Мне прямо?

– Да!

– Спасибо, дитя мое. Учтите, что, свернув направо, вы встретите графиню Маргариту-Констанцию с супругом. Они совершают моцион.

– Спасибо, матушка, – от души поблагодарил Арно. – Клаус, надеюсь, нам налево?