Любовная дуэль

Без писем и встреч

 
Две недели молчанья. Нет писем и радостных встреч.
Вздрогнув от телефонного звона – проклятой сирены, —
Грустный отрок обшарил в квартире облезлые стены,
Размышленья о горькой судьбе не способный пресечь.
 
 
Сообщенья сигнал учащает сердечную дробь,
Возникает надежда – кончается глупая ссора.
Примирения нет – донимает реклама фарфора.
Злобно шею сжимает удавкой безмолвная скорбь.
 
 
Отойдя ото сна, он спешит посмотреть на дисплей,
Ожидая послание в почте найти утром рано.
Чуть затянется коркой без ласки зудящая рана,
Раболепно он ждёт госпожу, молодой дуралей.
 

Депрессия

 
Впечатленье – меж рёбер зияет дыра:
Так утрата любви припечатала метко.
Тело вялое – ватная марионетка,
Бесполезны психологи и доктора.
 
 
В голове – сквозняки, в ощущеньях – застой,
День понуро скользит от фужера до стопки.
Вместо глаз – оловянные мёртвые кнопки,
Взгляд застывший пугает своей пустотой.
 
 
В животе чёрной гирей болтается страх,
Пальцы мелко дрожат, и тошнит постоянно.
Краткосрочные сделки проходят спонтанно,
С безотчётною паникой близится крах.
 
 
Стал я мало общаться, отведал проблем,
Хоть недавно копался в делах меркантильно.
Ты исчезла внезапно, безмолвно и стильно.
Мне депрессия шепчет: «Теперь насовсем…»
 

Зацикленный

 
Я чувствую, ты говоришь с кем-то сейчас,
Дырки динамика рукой зажав цепко,
Каркаю хрипло, в ворона оборотясь,
Связанный телефонным проводом крепко.
 
 
Проявляешь интерес к другому тайком,
Делая вид индифферентный и грозный.
Тебя не удержать под надёжным замком.
Подозрений ком вырастает серьёзный.
 
 
Во мне теснится тревога, мучает стыд,
Не выбраться из лап хмельного дурмана.
Отринув пыль ссор, ловушки глупых обид,
Сможем мы миновать туманы обмана.
 
 
Я – одержимый страстью больной человек,
Зацикленный на восхитительном теле
И готовый терпеть весь отпущенный век
В чувствах дрожь тетивы на самом пределе.
 

Договор

 
Ты спокойно вела разговор,
 Повторяла – жизнь неинтересна,
 Обожанье остывшее – пресно,
Нам пора подписать договор:
 
 
Разойтись добровольно, без зла,
 Дать спокойствие нервной системе,
 Позабыть о возможной дилемме,
Не искать отпущенья козла.
 
 
Чашка кофе взмывала к губам,
 Алый след выделялся на кромке.
 Люди робко сновали в сторонке,
Безнадёжно кончался роман.
 
 
Я заламывал руки с мольбой,
 Ты сидела с улыбкой лукавой…
 Тёмно-синей пилюлей-отравой
Стала ночь расставанья с тобой.
 

Перед встречей

 
Перед встречей с тобой я волнуюсь невольно —
Горемыка-отличник, забывший урок.
Тороплюсь, выражаюсь сквозь зубы крамольно,
Напряжён в нетерпенье – взведённый курок.
 
 
Дрожь волнами бежит по спортивному телу,
Возникает одышка, а нервный накал
Иссушает – подобием мягкого мела
Предстаю, перманентный по жизни нахал.
 
 
Я потею, как будто едва из парилки,
Хоть теплом и не радует ветреный день.
Мимолётные лёгкие боли в затылке
Переходят настырно в тупую мигрень.
 
 
Сильно сушит во рту, пью стаканами воду,
А потом торопливо ищу туалет.
Изучаю журналы про женскую моду,
Навожу в иномарке своей марафет.
 
 
Воли нет обуздать разыгравшийся приступ —
Становлюсь непригляден, потерян, смешон.
Оценил бы мой облик находчивый Бидструп,
Когда я беспричинно и жалко взбешён.
 
 
Безмятежность приходит с твоим появленьем,
Возникает эрекция, а рецидив
Треволненья проходит. Хмельным вдохновеньем
Наполняюсь, сомнения искоренив!
 

Бездарное время

 
Масса пропащего времени,
 Липких, тягучих минут,
Глупых секунд, что напрасно идут
И барабанят по темени.
 
 
Методичная мерзкая дробь
 Резонирует в доме.
После ссоры неделями в коме,
Коньяком ретуширую скорбь.
 
 
Без тебя засыхают слова,
 Плохо вяжутся мысли.
Увлеченья, желания скисли,
Постоянно болит голова.
 
 
Злобно мучает прошлого рать,
 Выхожу в город редко.
Заглянула намедни соседка,
Стала что-то, смеясь, щебетать,
 
 
Но, завидев кривой мой оскал,
 Удалилась понуро.
На душе мерзопакостно, хмуро,
От прогулов на службе скандал.
 
 
Много бездарного времени,
 Нудных, никчёмных минут…
Я без тебя – не плейбой, лилипут
С кратером боли на темени.
 

Я молюсь за тебя

 
Я молюсь за тебя в дождь и солнечный час,
 Чтоб юдоль не была слишком тяжка.
 У меня сил и веры огромный запас,
 Чёрно-белое тусклое фото анфас —
 На груди, где измята рубашка.
 
 
Я молюсь за тебя по утрам каждый день,
 Когда краски восхода красивы,
 Чтоб прошла стороною уныния тень,
 Навсегда отступила тупая мигрень.
 Пусть хранят тебя высшие силы!
 
 
Я молюсь за тебя в будни и выходной,
 Не прошу, чтоб вернулась ко мне ты,
 Теплоту сохраняю, душевный покой…
 Образ жизни моей – приземлённый, простой,
 Твой – сиянье прекрасной кометы.
 

Стиль жизни

 
Мирно жить я пытался, людей принимая,
Не корить за ошибки, не мучить напрасно.
Но сограждане морщились несообразно,
На стремленье понять их ехидно взирая,
Предложения дружбы губили бесстрастно.
 
 
Я хотел быть добрее и ближе к отчизне,
Восхищаться историей предков геройской.
Но полковник в погонах пехотного войска
Объяснил, что страна приближается к тризне,
Ей не нужно моей ностальгии мажорской.
 
 
Для тебя сочинял я, любимая пери,
Поднимал из поэзии страсти цунами,
Засыпал с головою цветными стихами…
Ты сказала: «Жить надо, как хищные звери:
Секс с охотой счастливыми, грешными днями».
 

В свой черёд

 
Оставлю заботы нежданно,
Нырну в изобилие трав,
Не ради дешёвых забав, —
Пускай это выглядит странно,
Наигранно и балаганно, —
Сменю кардинально устав.
 
 
Уйду я, не хлопая дверью,
Без ссоры, цинизма и драк,
Расстанусь без каверзных врак,
Победой представив потерю.
По-прежнему искренне верю:
Вчерашний любовник – не враг.
 
 
Приму свою долю смиренно,
Солгав: знал судьбу наперёд.
Зловредный любой поворот
Пройду без стенаний, степенно.
Воздастся потом непременно,
Когда мой прибудет черёд.
 

Утренний кофе

 
Я захожу пить кофе по утрам,
Хотя разрыв застал меня врасплох.
В больной душе раздрай, переполох,
Чудно не припадать к твоим ногам,
А подавляя вымученный вздох,
Прислушиваться к вкрадчивым словам.
 
 
Направлен в угол мой стыдливый взгляд,
Двусмысленностью ты не стеснена.
Меж нами отчуждения стена.
Мне нравится спортивный твой наряд,
Печально, он надет не для меня —
Другой в супруги выбран кандидат.
 
 
Финал романа – дружеский итог.
Случайное прикосновенье рук
Вдруг производит бешеный испуг:
Что это было? Замыканье, ток?!
Интрига возвращается на круг?
Паяц глумливый – наш любовный рок.
 
 
Допит напиток, съеден бутерброд.
Замешкались, смущённые, вдвоём.
Замолкли. Каждый мыслит о своём.
Меня прельщает твой надменный рот.
Я делаю движенье, мы встаём…
Не кружит дважды счастья хоровод.
 

После секса

 
Ты любезна, мила, а в интимных делах ненасытна,
Увлечённо спешишь каждый раз на ночной марафон,
Не желаешь смотреть фильм рекламный про Новый Афон.
В помышлениях плотских, богиня, предельно открыта.
 
 
В мире много всего: фотография, танцы, пивнушки,
Красота и гламур вернисажей, походы в кино.
Можно книги читать, поиграть в бадминтон, домино,
Не совать мне настырно под бёдра большие подушки.
 
 
Ты меня выжимаешь до капли солёного пота,
Заставляешь трудиться в постели поэта-раба.
Беспокоит одышка, скриплю, как кривая арба,
Неспособная за день пройти два крутых поворота.
 
 
Я бреду средь домов, ночью город – мерцающий кокон,
После секса, устав, возвращаюсь к себе не спеша…
Мои руки и ноги – как из поролона лапша,
Что зимой затыкают вокруг старых треснутых окон.
 

Миражи убитой любви

 
Мы не виделись много томительных дней,
Хотя раньше терпели не более суток.
Берегу твоё фото тайком, лицедей,
В парке хлебом кормлю тараторящих уток.
 
 
Ты писать перестала, дав жёсткий зарок,
Выполняешь решенье надменно и чётко.
Я отлично усвоил жестокий урок,
Имя колким комком ощущается в глотке.
 
 
По утрам не звонишь – ворошить ни к чему
Отношенья, что были красивы, приятны.
До сих пор ощущая в разрыве вину,
Звук знакомых шагов за спиной слышу внятно.
 
 
Изменила ты мненье о наших страстях,
Не вошла эйфория в последние сводки.
Завершаю роман о влюблённых тенях,
Заглушая обиду стаканами водки.
 
 
Лето знойное выдалось в этом году,
Пыльный город ссутулился, сжал этажами…
Жар клокочет в груди, я сгораю в аду,
Где наказан убитой любви миражами.