Заклятье лабиринта

Через час Елена и Нэнси сели в такси. На обеих дамах были простые чёрные отрезные платья и густые траурные вуали. Кладбище было всего в нескольких минутах езды. Когда Елена вышла из машины, её сразу окружила толпа журналистов. Девушка, не отвечая ни на один из вопросов, прошла вперёд.

Нэнси, едва поспевая, семенила за ней. Впереди на фоне серого неба чернела большая группа людей – человек тридцать или даже больше. Елена встала в самом конце траурной процессии, стараясь быть как можно неприметнее. Когда толпа приблизилась к месту, где через несколько минут будет погребён доктор Барри, Елена с удивлением заметила, что рядом было приготовлено место для ещё одной могилы. К этому то месту подошла сгорбленная старушка. Она несколько минут неподвижно стояла, что-то шепча и приговаривая. Вдруг с каким-то остервенением она накинулась на гроб Найла. Она выкрикивала различные проклятья, плакала и снова кричала. С силой ей оттащили от гроба. В этот момент одна дама обратилась к Елене:

– Вы не знаете, кто эта женщина?

– Простите, но я почти никого здесь не знаю. Я коллега доктора Барии, —торопливо произнесла Елена, предугадывая следующий вопрос любопытной дамы.

– Это мать покойной жены доктора, – послышался чей-то шепот сбоку.

Тут Елена вспомнила, что Найл говорил что-то о своей жене. Боже, неужели он и правда убил её! Елене в этот момент стало так жутко и противно, что захотелось скорее уйти от сюда, но этого сделать было никак нельзя. Ещё долго длилась траурная церемония, а затем тела были преданы земле. После этого все стали расходится. Елена осталась одна. Она подошла к полосе перекопанной земли, на которой вместо надгробья пока лежала временная табличка. Елена стояла, не в силах оторвать глаз от этого места. Вдруг какой-то холодок пробежал по спине. Девушка вздрогнула и обернулась.

– Пойдём, дорогая, – сказала озабоченным голосом Нэнси.

– Постой. У меня есть ещё одно важное дело – я хочу найти могилы своих родителей.

Место погребения доктора Арбория найти не составило труда – новая могила была тут же рядом на этой аллее, но где была похоронена мать Елены никто не знал. Да и найти было бы трудно, ведь Елена даже полного имени её не знала.

– Елена, пойдём домой. У меня уже ноги болят от долгой ходьбы, – жалобно просила Нэнси.

Всю дорогу до дома и весь вечер они провели в напряжённом молчании. Ни одна из них не решалась даже телевизор включить, чтобы не нарушать гордой тишины. Обе дамы устали после тяжелого дня, однако Елену волновало больше всего то, что завтра должно состояться итоговое заседание суда. Хотя её адвокат мистер Браун был очень опытным в своём деле и заверил девушку, что всё закончится для неё наилучшим образом, Елена боялась, как бы он не заподозрил чего-нибудь. В таком состоянии она могла случайно сказать или сделать что-то, что могло бы вызвать подозрение и выдать её. Мысль о том, что она убила человека, не давала Елене покоя. Пусть он был негодяем, жестоким маньяком и сумасшедшим убийцей, но кто давал ей право лишать его жизни?

Да, он сам дал ей в руки пистолет, но она могла бы отказаться, не совершать этот жуткий поступок. И Нэнси, стоявшая за дверью, она ведь всё слышала и знала. Значит она тоже виновата в том, что позволила всему этому произойти. Елена не знала, сколько боли и мучений пришлось претерпеть Нэнси от Найла. Когда он сходил с ума от невозможности овладеть Еленой, он с остервенением дикого зверя набрасывался на робкую медсестру. Нэнси не решалась написать жалобу в полицию, ведь тогда её бы точно уволили, а найти работу в маленьком городке было трудно.

На следующее утро Елена проснулась вся разбитая – её мучали кошмары.

Наскоро приготовив завтрак, она без аппетита съела чуть подгоревший омлет, оделась и отравилась в суд. Нэнси не могла поехать с ней, поскольку сегодня у неё было дежурство в клинике. Елена вошла в огромный зал, пробираясь через толпу журналистов. Там её уже ожидал адвокат и ещё несколько человек.

Поприветствовав всех, Елена присела на скамью. Через несколько минут боковая массивная дверь отварилась. В зал твёрдыми быстрыми шагами вошёл судья в окружении своих двух помощников. Они о чём-то быстро переговорили шёпотом, а затем один из молодых людей пригласил нескольких журналистов. Они вместе с массивной аппаратурой вошли. Дверь за ними плотно затворилась.

Настал решающий момент. Судья долго зачитывал постановление суда. Из его витиеватой казённой речи Елена ничего не могла понять: то ей казалось, что её хотят обвинить в чём-то, то наоборот оправдать. Наконец судья строго взглянул на девушку, тем самым показывая, что речь пойдёт о ней.

– Согласно завещанию мистера Найла и за неимением других претендентов на наследство, мисс Арбория объявляется законной наследницей всего движимого и недвижимого имущества мистера Найла, а также обладательницей контрольного пакета акций центра психического здоровья "Арбория". Заседание суда объявляю закрытым.

С этими словами судья звучно ударил деревянным молоточком по столу, закрыл огромную папку с бумагами и, передав её своему помощнику, слегка поклонился и вышел.

– Примите мои искренние поздравления, – обратился к Елене мистер Браун с дежурной улыбкой.

Елена лишь кивнула ему в ответ и поспешила выйти, но толпа корреспондентов преградила ей путь.

– Мисс Арбория, что вы сделаете в первую очередь на посту директора?

– Мисс Арбория, какова судьба клиники?

Елена растерялась, не зная на какой из посыпавшихся вопросов ей ответить в первую очередь. Она лишь смущённо моргала и затравленно озиралась по сторонам. К счастью, мистер Браун подоспел вовремя.

– Господа, мисс Арбория ответит на все ваши вопросы позже. Пойдёмте, – обратился он уже к Елене, – я провожу вас до такси.

– Спасибо, мистер Браун. Я даже не знаю, чтобы делала без вас, – смущённо произнесла Елена, садясь в машину.

– Всегда к вашим услугами, – подчёркнуто учтиво произнёс он.

Мистер Браун ещё несколько минут стоял на улице, провожая взглядом отдаляющийся кабриолет. Он невольно поймал себя на мысли, что ему как бы жаль, что они больше никогда не встретятся. За время расследования дела, он так проникся душой к этой молчаливой и застенчивой девушке, что ему хотелось бы встретится с ней ещё раз, но не в суде, а где-нибудь в парке или кафе.

Однако все эти мечты пронеслись в его голове лишь в один миг. Через пять минут мистер Браун уже мчался по шоссе на своём чёрном кадиллаке.

Из здания суда Елена сразу направилась в Арборию. У неё не укладывалось в голове то, что ещё каких-то пару дней назад она была марионеткой в руках обезумевшего доктора, а теперь стала директором довольно известной и прибыльной организации. Но как она будет справляться, не имея необходимого образования и опыта? Разумеется, у неё будут помощники, которые всё расскажут и покажут, но действительно ли она хочет продолжать дело, начатое её отцом, о котором она почти ничего не знала и ни разу не видела?

По дороге в клинику Елена составила небольшой план действий: во-первых, необходимо узнать как можно больше информации об отце и его окружении, во- вторых, изучить документы, поясняющие цели и задачи Арбории, в-третьих, расспросить сотрудников об истории организации, а там уже действовать по ситуации. Нетрудно догадаться, что первым делом Елена отправилась в архив. Он представлял из себя небольшую квадратную комнатку с книжными полками, доходившими почти до потолка. Все полки были заполнены белыми картонными папками, расставленными по алфавиту. Если на минуту представить, что каждая папка – это пациент, то тут в разное время находилось более трёх сотен человек. Елена надеялась среди этих папок найти и свою, но её нигде не было. В этот момент в архив зашла Нэнси, держа какую-то папку в руках.

– Добрый день, мисс Арбория, – с напускной официальностью произнесла она, – вам нужна помощь?

– О, добрый день, Нэнси. К чему эти формальности? Я просто осваиваюсь на новом месте вот и решила начать с архива. Вся информация о пациентах находится здесь, верно?

– Не совсем так, мисс. Здесь только истории болезни, а остальная информация – в канцелярии на втором этаже.

Елена зашла в лифт и хотела нажать на кнопку второго этажа, но в этот момент ей стало любопытно, что же находится на третьем и четвёртом этажах. Минуя второй этаж, она поднялась на третий. Оказавшись в длинном узком коридоре, она сразу почувствовала себя неуютно. Дойдя до раздвижной металлической двери, Елена постояла возле неё пару минут, но не решилась войти в комнату – воспоминания были ещё слишком свежи в её памяти. Пройдя до конца коридора и не обнаружив ничего интересного, она вернулась в лифт и поднялась на четвёртый верхний этаж. Он состоял всего из одной просторной круглой комнаты с стеклянным потолком. Здесь повсюду висели кашпо с цветами, отчего в помещении витал влажный ароматный запах. Кроме широкого кожаного кресла, расположенного в центре, никакой другой мебели не было.