000
ОтложитьЧитал
Наконец, я увидела из окна спальни дочери, как серебристый БМВ Марка припарковался у дома и его хозяин грациозной походкой направился в дом, на ходу взъерошивая непослушные волосы всей пятернёй. От вида этого жеста сердце пронзила тонкая игла боли, связанная с воспоминаниями. Я резко задёрнула штору и спустилась вниз как раз в тот момент, когда входная дверь открылась и дочь бросилась на шею Марку с радостными приветствиями.
– Ты готова, малышка? – ласково проговорил мой бывший муж, и Катя утвердительно закивала.
Мне же снова стало не по себе, хотелось срочно выпроводить Власова с порога моего дома, с глаз долой из сердца вон, лишь бы только не ощущать, как медленно сползает защитная плёнка с моего израненного сердца, обнажая глубокую рваную рану.
– Вещи наверху, – глухо проговорила я и направилась в кухню. В горле как-то резко пересохло и мне захотелось выпить стакан освежающей и дарящей жизнь воды. Я услышала шаги поднимающегося наверх Марка и вернулась в гостиную, чтобы попрощаться с дочерью.
– Веди себя хорошо, малышка, – напутствовала я, – слушайся папу. Не забывай чистить зубы перед сном.
– Хорошо, мамочка, – улыбнулась моя дочь, а я ещё раз порадовалась, как благотворно повлияли занятия в логопедической группе на её произношение звука «р». – Я буду звонить тебе утром и вечером, а ты, если захочешь поговорить со мной, звони в любое время.
Я обняла Катюшу и боковым зрением заметила приближающегося к нам Власова с сумкой в руке.
– Я буду скучать по тебе, зайка, – ласково промямлила я, сжимая свою дочь в объятьях и боясь расплакаться от нахлынувшей грусти. Ещё никогда я не расставалась с моим ребёнком больше, чем на день.
– И я, мама, – ответила малышка и поцеловала меня в щёку. Она была так счастлива, предвкушая весёлую поездку, что я постаралась запрятать подальше свои тоскливые ощущения и порадоваться предстоящему детскому празднику души.
– Нам пора, – холодно проговорил Марк.
Я выпустила дочь из объятий и поднялась с корточек, избегая смотреть на Власова. Он взял маленькую ручку Катюши в свою и направился к выходу.
– Удачи, – тихо пожелала я, и Марк, обернувшись, также тихо ответил:
– Спасибо.
Некоторое время я так и простояла, не двигаясь, погружённая в свои мысли и ощущения, которые мне однозначно были не по душе. Сердце продолжало давать о себе знать ноющей тупой болью, а я не могла понять, какие же чувства сейчас испытываю на самом деле. Из ступора меня вывел автомобильный гудок и, выглянув в окно, я увидела подъехавшую к дому машину Сергея.
Глава 15
– Ты чего такая хмурая? – спросил Серёжа, когда мы мчались на максимально допустимой скорости вдоль трассы по направлению Санкт-Петербурга.
Я вздрогнула от неожиданности, видимо, задумалась. Интересно, сколько я вот так просидела неподвижно?
– Просто устала, да и чувствую себя немного не в своей тарелке из-за разлуки с Катей, – это было правдой лишь наполовину, но не рассказывать же Волкову, что я никак не могу отойти после встречи с Власовым. Каждый немногочисленный раз, когда мне приходилось сталкиваться с Марком лицом к лицу, я была выбита из седла, все мои мысли путались, голова заполнялась ненужными и болезненными воспоминаниями, а израненное сердце некстати напоминало о своём существовании не только в роли перегонщика крови.
– Всё будет в порядке, – подбодрил меня парень, – к тому же, когда-то это должно было случиться. Мне казалось, Катя радовалась перспективе провести время с отцом?
– Да, она-то радовалась, это я нагоняю на себя тоску, – попыталась улыбнуться я. – Я всё время переживаю из-за того, что Марк не сможет ухаживать за ней так, как нужно. Вдруг он накормит её фастфудом или забудет одеть панамку на солнцепёке…
– Вероника, это уже попахивает маразмом, – фыркнул Серёжа. – Власов, конечно, негодяй, но он не маленький мальчик, он справится со своей дочерью, не волнуйся.
– Я надеюсь на это, – угрюмо пролепетала я и снова уставилась в окно.
Когда мы прибыли в Рускеалу, было уже далеко за полночь. Я так устала, что даже не осилила осмотреть дом, в котором нам предстояло провести выходные. Серёжа скинул багаж на пол гостиной и устало развалился на диване, а я поднялась наверх и буквально плюхнулась на розовое покрывало гостиничной постели. Тревога не покидала меня и я достала телефон из сумки и набрала короткое сообщение: «Вы приземлились?». Ответа не последовало и я, в ожидании весточки, усилием воли заставила себя подняться и пройти в ванную. Как бы я ни устала, не могу лечь спать с нечищеными зубами, но на большее меня вряд ли хватит. Выходя из ванной, я услышала громкий храп, раздающийся снизу. Бедняга Серёжа, вымотался за рулём и уснул прямо на диване в гостиной. Зайдя в комнату, я снова бросила взгляд на экран мобильного и сердце как-то странно ёкнуло, когда на нём высветилась информация о принятом сообщении. Не знаю, почему я так нервничала, но убеждала себя, что из-за отсутствия новостей о дочери. «Всё хорошо, мы уже разместились в отеле, Катя спит».
От сердца вроде отлегло, во всяком случае, оно перестало так часто и гулко колотиться изнутри о рёбра. Я разделась и залезла под одеяло. Новое место, чужая кровать и незнакомый вид за окном мешали мне успокоиться и погрузиться в Царство Морфея. Нужно подумать о чём-то приятном, например, о завтрашнем дне. Завтра мы с моим верным другом отправимся покорять горные красоты, сначала на фуникулере, а потом и на лошадях. Я вообразила, как сижу верхом на коне, он плавно передвигает ногами, а я подстраиваюсь под его размеренные движения и одновременно любуюсь пейзажем…
Утром я проснулась от резких ощущений в области глаз. Я попыталась разлепить веки, но мои глаза тут же пронзила острая боль. Первые секунды и испугалась этих чувств, но уже через минуту сознание стало проясняться, и я поняла, что это всего лишь солнечные лучи, нагло ворвавшиеся в комнату сквозь незашторенное окно и устремившиеся аккурат мне в лицо. Я села на кровати, щурясь и прикрывая веки ладонью. Затем резко вскочив с постели, я подошла к окну и залюбовалась видом из него. Солнце ещё не поднялось настолько высоко, чтобы опалить всё вокруг своим всепоглощающим жаром, но в горах этой высоты было достаточно, чтобы осветить насыщенные ярко-зелёным цветом поля и луга, кромки вековых деревьев и оставшийся на самых высоких точках призрачный снег. Улыбка поселилась на моём лице от созерцания этого великолепия, а настроение поднялось до небывалых высот. Наверное, впервые за последние полгода мне захотелось напевать первую пришедшую в голову песню, что я и не преминула сделать.
Я запорхала по спальне, приближаясь к шкафу и извлекая из него огромное белоснежное гостиничное полотенце. Пританцовывая, я направилась в ванную и приняла тёплый душ. Тело отлично отдохнуло во время сна, и я чувствовала невероятный прилив сил, руки жаждали действий. Облачившись в короткие джинсовые шорты и белую майку, я аккуратно спустилась вниз под аккомпанемент в виде храпа развалившегося на диване парня. Серёжа выглядел так мило и трогательно во сне, что я невольно залюбовалась. Длина дивана не могла вместить весь рост парня и его ноги свисали с подлокотника, указывая носами кроссовок в разные стороны. Одна его рука покоилась под головой, вторая же безвольно свисала на пол. Лицо Волкова выглядело очень умиротворённым и даже детским, что никак не вязалось с громкими звуками, вылетающими из приоткрытого чувственного рта.
Я улыбнулась и направилась в кухню, чтобы ознакомиться с содержимым холодильника, который оказался до отказа забит продуктами питания. Я достала яйца и молоко, из шкафа извлекла муку и стала замешивать тесто для блинчиков, продолжая мурлыкать приставучую попсовую мелодию себе под нос. Я так увлеклась готовкой, что не заметила, как высокая фигура Сергея оказалась возле меня.
– Как аппетитно пахнет, – промямлил парень, жадно втягивая носом воздух. – Я так проголодался!
– Ну так угощайся! Кофе будешь?
– Непременно! Только сначала сбегаю в душ и переоденусь, у меня все мышцы затекли от неудобной позы. Надо же было так вырубиться, – хмыкнул Серёжа и, вдохнув ещё раз вкусный запах блинчиков, быстро побежал вверх по лестнице.
Тем временем я сварила кофе, разложила блины по тарелкам, достала джем, мёд и сметану из холодильника. Серёжа появился на кухне значительно посвежевшим, бодрым и весёлым. Я отметила, что чёрная обтягивающая футболка очень выгодно подчёркивает рельеф его мускул, а джинсовые шорты до колен, сидящие на бёдрах, концентрируют внимание на его длинных и стройных ногах.
– Вероника, ты восхитительно готовишь! – проговорил парень, уплетая очередную порцию блинчиков. – Всю жизнь бы так завтракал!
– Ну не так восхитительно, как ты, – краснея от смущения, парировала я. – Твоё мясо – выше всяких похвал!
– Мужчина должен уметь готовить мясо, – строго сказал Серёжа, – потому что это самое сложное. Женщине же достаточно уметь готовить всё остальное.
– Я даже возражать не буду, – улыбнулась я. Мне нравилась такая его позиция.
– Хорошая девочка, – подмигнул мне парень, отчего я как-то странно себя почувствовала.
День пролетел так молниеносно, что я даже немного расстроилась. Погода выдалась просто восхитительной, никакие низкие облака или туман не помешали нам насладиться великолепным видом с каньона. У меня никогда не было ни сил, ни желания ознакомиться с природой Карелии подробнее, я всегда думала, что хорошо с ней знакома, но я ошибалась. Вид сверху был настолько потрясающим, что захватывало дух. Многовековые сосны раскидывали свои широкие лапы повсюду, прерываясь кое-где скалистым лысым ландшафтом или мохровыми сочными полями, горные ручьи сверкали хрусталём и поражали своей прозрачностью, сбиваясь в особо резких каменистых местах и образуя густую белую пену. Мой духовный подъём в этот день, казалось, не уступал ни сантиметра подъёму моего тела по канатной дороге к самой вершине, откуда можно было хорошо разглядеть все просторы Карелии, чистоту озёр и свежесть лесов . Я радовалась великолепию природы словно ребёнок, и Серёжа радовался вместе со мной искренне и по-детски. Мы весело обсуждали увиденное, тыкая пальцами в разные стороны, и беспрестанно улыбались.
Во время обеда в ресторане на открытом воздухе я позвонила Катюше и убедилась, что с ней всё в порядке. Дочь быстро рассказала мне о уже прожитых приключениях и, торопливо пробурчав: «Мне пора, мамочка, меня Русалочка заждалась!», дала отбой. Я окончательно успокоилась, радуясь хорошему настроению своего ребёнка, и позволила себе наслаждаться вкусным обедом и восхитительным уикэндом в компании Сергея.
После того, как мы набили животы до отказа, нас ожидала конная прогулка. На неё я была настроена решительно и мне не терпелось оседлать жеребца. Но, когда пришёл момент сесть на лошадь, я вдруг запротивилась, осознавая, что мне безумно страшно и что я до ужаса боюсь этих животных. А вдруг он взбесится и побежит по лесу, что я буду делать? Инструктор попытался помочь мне влезть на коня, но я сопротивлялась, мотая головой и дрожа от страха.
– Не волнуйтесь, мы выбрали для вас самого спокойного жеребца, – успокаивал меня молодой мужчина-провожатый. – Он даже мухи не обидит и не посмеет сделать лишний шаг без моего приказа.
– Нет, я не поеду, я боюсь! – вопила я, вырываясь из рук инструктора.
Я задерживала всю колонну. Туристы, восседавшие на остальных десяти лошадях, в изумлении смотрели на меня, мечтая, чтобы я либо уже уселась на коня, либо исчезла и не мешала им наслаждаться прогулкой. Было довольно жарко и всем не терпелось покинуть стойло на солнцепёке и двинуться в прохладную тень леса.
– Вероника, брось! – уговаривал меня Серёжа. – Я буду рядом ехать и не позволю твоему жеребцу выкинуть какую-нибудь пакость. Давай же, садись, будет весело!
– Я лучше тебя здесь подожду! – упиралась я, дрожа от страха.
Серёжа слез с коня и подошёл ко мне, переглянувшись с инструктором. Я ещё не успела ничего понять, как они подхватили меня за бёдра и усадили на лошадь, которую, как оказалось, звали Патриот.
– Что вы делаете? Спустите меня, пожалуйста! – истерично кричала я. Мне было жутко стыдно перед остальными участниками прогулки, но инстинкт самосохранения и страх за свою жизнь заглушал все остальные чувства.
Инструктор вопросительно взглянул на Волкова, тот только кивнул и снова влез на своего чёрного коня.
– Вот увидите, вам понравится, – проговорил сопровождающий. – Всегда кто-нибудь да боится вначале, а потом его уже с лошади не стащишь!
– Предатель! – бросила я Серёже, смиряясь со своей участью. Этот гадёныш только нагло улыбнулся и подвёл своего жеребца вплотную к моему.
Сергей оказался прав, вскоре страх отступил и я смогла наслаждаться степенным шагом животного, находившегося подо мной. Патриот и правда оказался очень спокойным жеребцом. Он был приземистый и не такой высокий и утончённый, как все остальные, но зато он ни разу не позволил себе ускорить шаг или пуститься галопом, как делали некоторые другие лошади, подталкиваемые ощущением свободы и просторами лесов.
По окончанию прогулки мне действительно не хотелось оставлять полюбившегося мне за последние несколько часов Патриота, которому я была благодарна за покорность и покладистость. Ещё больше я была благодарна Сергею за то, что всё таки убедил, а вернее заставил, сесть на жеребца и прочувствовать всю прелесть конной прогулки.
– Спасибо, – промямлила я, когда мы медленно шли к нашему домику. – Мне и правда понравилось!
– Не за что, – улыбнулся парень. – Где будем ужинать?
– Давай дома, я так устала, что у меня нет сил на поход в ресторан.
– Договорились, я приготовлю отбивные, – решительно ответил Волков тоном, не терпящим возражений.
– А я отварю картофель и нарежу салат.
На этом и порешили. Пока Серёжа отбивал мясо металлическим молотком, я быстро приняла душ, чтобы смыть с себя пот, пыль и лошадиный запах. Облачившись в чистую футболку и просторные хлопчатобумажные брюки, я спустилась вниз и приступила к чистке картофеля. Серёжа уже поставил замаринованное мясо в печь и, оставив меня нарезать овощи, тоже отправился в душ, позавидовав моей чистоте и приятному аромату малины и земляники.
Ужин получился очень вкусным. Мы с аппетитом поглощали приготовленные блюда, проголодавшись после прогулок на свежем горном воздухе, и болтали о пережитых часах, делясь впечатлениями. После того, как последняя вымытая тарелка заняла своё место в сушилке, Серёжа открыл бутылку вина и разлил по бокалам, приглашая меня на диван для просмотра фильма. Мне вновь подумалось, что со стороны мы выглядим как счастливая семейная пара, проводящая досуг дома за просмотром телевизора.
Фильмом оказалась какая-то французская комедия. Надо отдать должное французам, их юмор был всегда на высоте и они не стеснялись высмеивать свой менталитет и своих чиновников даже в фильмах. Под действием алкоголя я расслабилась и хохотала вслух над самыми смешными моментами, Серёжа же не уступал мне в громкости смеха.
– От этой конной поездки у меня поясница отваливается, – пожаловалась я, вытягивая ноги и кряхтя при этом.
– Я владею техникой расслабляющего и успокаивающего массажа, могу предложить свои услуги, – улыбнулся парень.
– Я и так все выходные пользуюсь твоими услугами, – парировала я скорее для приличия, чем с реальной целью отказаться от заманчивого предложения. Мне и правда хотелось массажа.
– Ну, я же тебе по гроб жизни обязан, забыла? – веселился Серёжа.
– Точно! – подхватила я игру. – Тогда давай, приступай к своим обязанностям по ублажению Вероники Новиковой.
– Слушаюсь, госпожа! – Серёжа нагнулся в глумливом поклоне и, отставив свой бокал на журнальный столик, скомандовал: – Укладывайтесь на живот, Госпожа, и оголяйте больное место.
Я отдала ему свой опустевший бокал и послушно завалилась на диван, задирая футболку на пояснице и утыкаясь лицом в диванную подушку. Волков отставил мешающий стеклянный предмет, встал на колени перед диваном для пущего удобства и уже через секунду его горячие ладони легли на мою спину, слегка растирая кожу. Затем движения стали более чувствительными, пальцы Сергея аккуратно массировали мои мышцы, поглаживая, надавливая, вытягивая и направляя мускулы, боль отступала, и я наслаждалась его прикосновениями, дарящими моей спине такое желанное расслабление.
Я не видела лица Серёжи, но отчётливо слышала его прерывистое дыхание. Моё тело настолько расслабилось от алкоголя и движений рук парня, что я была уже на грани дрёмы и не сразу заметила, как сильные руки Волкова аккуратно задрали мешающуюся ткань моей одежды, поднялись немного выше и уже массировали всю мою многострадальную спину и шею. Моё тело буквально таяло, словно сливочное масло, от умелых действий друга и я мурлыкала от удовольствия, переполненная благодарностью.
– Серёжа, как же хорошо, – выдохнула я с легким стоном, а руки парня вдруг резко прекратили свои действия.
Я подняла голову, собравшись уже возмутиться такому бесцеремонному обрубанию моего удовольствия, но вид Сергея сбил меня с толку. Он продолжал стоять на коленях, его лицо была серьёзным и сосредоточенным, между бровями пролегла вертикальная складка, а в глазах, о Боже, плескалась такая жгучая страсть, что у меня от этого зрелища дыхание перехватило. Я резко села на диване, совершенно забыв одёрнуть ткань футболки вниз, и, оказавшись прямо напротив парня, недоверчиво рассматривала его лицо, пытаясь уместить в голове то, что видели мои глаза.
– Чёрт, Вероника, я ведь не железный, – вдруг проговорил парень сиплым низким голосом, и уже в следующую секунду я почувствовала его сильные руки вокруг моей оголённой талии, притягивающие меня к его телу.
Не успела я сообразить, что следует вырваться и убежать, как его горячие губы накрыли мои…
Глава 16
Не успела я сообразить, что следует вырваться и убежать, как его горячие губы накрыли мои…
Волна сильных ощущений прокатилась по моему телу, и я, до конца не осознавая, что делаю, автоматически приоткрыла рот, приглашая язык Серёжи внутрь. В голове гудело от выпитого алкоголя, нарастающего желания и невозможности поверить в происходящее. Разум был затуманен и, похоже, тело было ему за это благодарно, потому что оно могло не слушать его заумные доводы и наслаждаться ощущениями. Язык Серёжи был горячим, нежным и требовательным одновременно, он бесстыдно блуждал, изучая мой рот, а когда, наконец, наткнулся на мой собственный, я услышала глухой стон, и только через мгновение осознала, что это я его издала.
Все мысли улетучились из моей головы, я могла только чувствовать неумолимо нарастающее, словно снежная лавина, желание, которое концентрировалось внизу живота, пульсируя и причиняя легкую, но неимоверно приятную боль. Ошеломлённая своими ощущениями, я запустила свои руки в волосы Серёжи, притягивая его голову к себе ещё сильнее, а парень, воодушевлённый моими действиями, медленно раздвинул мои ноги, оказываясь между ними, и притянул мои бедра к своим так, что я сполна ощутила, насколько сильно он возбудился.
У меня так давно не было близости с мужчиной, что все мои чувства обострились до предела и я жаждала продолжения, сгорая в этой агонии страсти. Задыхаясь от нахлынувших эмоций, я прошептала «Пойдём наверх» и через мгновение оказалась на руках Сергей. Парень поднялся на ноги и снова припал ко мне в требовательном поцелуе, а я искренне отвечала на него.
Пока Серёжа нёс меня в спальню, в моё сердце пытались пробраться мерзкие сомнения, мечтающие отравить мне жизнь в данный момент, но я решительно отгоняла их прочь, поддаваясь телесному влечению. Сейчас мне не хотелось думать о том, что я собираюсь переспать с лучшим другом, мне вообще не хотелось ни о чём думать, я могла только чувствовать непреодолимое сексуальное влечение и хотела поддаться этому искушению, этому безрассудству. Я хочу этого мужчину и плевать, что будет после.
Парень медленно и аккуратно, словно фарфоровую вазу китайской династии Цин, положил меня на кровать и замер, вглядываясь в моё лицо, будто бы спрашивая разрешения к действиям. Не говоря ни слова, я протянула к нему руки и начала быстро стаскивать с него футболку, боясь, что моя решительность испарится и одновременно до дрожи в руках желая прикоснуться к его гладкой коже. Наконец, мешающая деталь мужского гардероба не без помощи её обладателя полетела на пол, а я с жадностью обняла Серёжу за плечи, притягивая к себе, но парень не собирался форсировать события. Он замер на пути к моему лицу и нежно прикоснулся ладонью к моей щеке, проводя по ней большим пальцем и продолжая топить меня в омутах своих карих глаз, под взглядом которых я сейчас плавилась, словно воск под действием огня.
– Вероника, – словно не веря своим глазам, прошептал Волков и, наконец, накрыл мои губы своими – мягкими, горячими и такими нежными.
Отвечая на поцелуй, я ласкала сильные плечи, жадно поглаживая крепкую спину и наслаждаясь этими тактильными ощущениями. Как же приятно чувствовать на себе вес мужского стройного тела, ощущать его желание, знать, что ты являешься объектом его вожделения и что именно тебя он хочет настолько сильно, что физическое доказательство тому готово прорвать плотную ткань его джинсовых шорт.
Серёжа оторвался от моих губ, прокладывая влажную дорожку из поцелуев ниже к уху и еще ниже к шее и снова возвращаясь к губам. Его рука медленно, сантиметр за сантиметром двигалась по направлению от пупка выше к груди, задирая футболку и поглаживая мою кожу, которая горела от его прикосновений. Тугой узел желания продолжал стягиваться внизу живота, я выгнула спину навстречу рукам парня и мои мысленные мольбы были услышаны – обжигающая ладонь аккуратно легла на оголённое левое полушарие моей груди и слегка сжала его. Я уже не могла сдерживать эмоции, простонав прямо в рот сводящему меня с ума мужчине. Он оторвался на секунду для того, чтобы окончательно освободить мою грудь от одежды, и задержал свой взгляд на открывшемся обнажённом участке.
Шумно выдохнув, Серёжа припал ртом к правой груди, захватывая затвердевший от возбуждения сосок в его плен, нежно посасывая его и обводя кончиком языка по кругу, заставляя меня стонать и извиваться на простынях от желания. Я закрыла глаза, наслаждаясь ощущениями, пока парень продолжал мучить меня своими умелыми ласками, переходя от одной груди к другой. Я буквально умирала от желания почувствовать его внутри себя, испытать это неописуемое ощущение заполненности мужчиной. Узел внизу живота давил с разрывной силой, грозясь достичь неимоверных размеров. Моё тело изнывало от жажды разрядки, оно требовало продолжения, требовало получить эмоции неизмеримо сильнее, чем те, которые испытывало теперь.
– Серёжа, пожалуйста, – прохрипела я, не в силах больше совладать со своими желаниями.
Но парень, казалось, не слышал меня и продолжал истязать моё тело своими искушёнными ласками. Его горячий рот медленно двигался ниже от груди к животу, пока не наткнулся на преграду в виде пояса моих домашних брюк.
Я протянула руки, хватаясь за ставшие мне в сию секунду ненавистные штаны с намерением сдёрнуть их как можно скорее и отправить вдогонку к футболке, но сильные руки парня перехватили меня за запястья, и я сквозь пелену вожделения услышала глухой голос:
– Я сам, не лишай меня удовольствия.
Я покорно отступила, продолжая изнывать и смиряясь с желанием своего мучителя.
Серёжа ласкал языком и губами кожу на моём животе, одновременно медленно стягивая руками брюки, под которыми обнаружились белые кружевные трусики. Наконец, брюки заняли своё законное место рядом с футболкой на полу, Серёжа прижался губами к кружевному треугольнику, скрывавшему интимное местечко между моих бёдер, и снова начал пытку горячими поцелуями, двигаясь на этот раз снизу вверх. Добравшись до моих губ, он требовательно впился в них, укладываясь рядом со мной и скользя рукой вниз по животу и внутренней части моего бедра. Когда его умелые пальцы забрались под ткань трусиков и отыскали влажный от страсти чувствительный бугорок, я застонала так громко, что не узнала своего голоса. Мой разум окончательно потерял контроль над моим телом, я словно окунулась в омут страсти и наслаждения. Я неистово приподнимала бёдра навстречу уверенным движениям пальцев Серёжи, извиваясь и хватаясь за его плечи с такой силой, словно от этого зависела моя жизнь.
Когда же мой мучитель слегка смиловался надо мной и его средний палец медленно вошёл в меня, даря частичное ощущение такой желанной заполненности, Серёжа обхватил губами мочку моего уха и прошептал:
– Я так хочу тебя, Вероника.
– Я тоже хочу тебя, – ответила я хриплым голосом и, немного придя в себя и вспомнив, как двигаться, протянула руки к поясу его шорт, расстёгивая ненавистную металлическую пуговицу, а вслед за ней и «молнию» и пытаясь стянуть деталь одежды вниз.
Не без помощи парня мне удалось справиться с шортами и боксерами одновременно, и я жадно обхватила ладонью твёрдый, но такой нежный на ощупь внушительного размера член Серёжи. Аккуратно двигая пальцами вниз к его основанию, второй рукой я дотянулась до упругой ягодицы Волкова и, ухватившись за неё, начала притягивать бёдра парня к себе, одновременно раздвигая свои ноги.
Серёжа мимолётным движением сорвал с меня трусики, обхватил мои запястья одной рукой и запрокинул мои руки над головой. Облокотившись на свободную руку, он навис надо мной, устроился между моих ног и упёрся головкой члена у моего входа. Я нетерпеливо приподняла бедра, желая как можно скорее почувствовать его внутри себя, и Серёжа, впившись в мой рот требовательными губами, наконец, удовлетворил мою жажду, мучительно медленно вводя в меня член.
Я задохнулась от нахлынувших ощущений, и громкий стон сорвался с моих губ, заглушая утробный стон Сергея. Парень начал двигаться во мне, сначала медленно, выходя из меня почти на всю длину и входя снова, затем быстрее и глубже, а я ощущала, как наслаждение захватывает меня в свой плен, затмевая разум. Я ничего не видела и не слышала в тот момент, я могла только чувствовать, как Серёжа заполняет меня до отказа, могла только сильнее притягивать его к себе, могла только стонать и извиваться, приподнимая свои бёдра навстречу сильным движениям мужчины, усиливая ощущения неземного блаженства.
Казалось, время прекратило свой бег, привычное окружение утратило свои блёклые цвета, заливаясь яркими красками. Наслаждение, испытываемое мной, заполнило меня до краёв, грозясь вырваться наружу. Ещё одни глубокий толчок, и я провалилась в бездну неземного экстаза, сотрясаясь в конвульсиях наисильнейшего оргазма, выплёскивая из себя наслаждение громкими стонами. Ещё толчок, и Серёжа излился мне на живот с утробным глухим рыком.
Несколько минут мы лежали молча, приходя в себя после пережитых эмоций и пытаясь восстановить сбившееся дыхание и успокоить колотящиеся о рёбра сердца. Когда же пелена вожделения медленно сползла с моего сознания, я почувствовала неловкость. Я полностью обнажённая и удовлетворённая лежала в объятьях мужчины, которого всегда считала своим другом. Однако сейчас я испытывала к нему чувство намного большее, чем дружеская привязанность. Или это чувство я уже испытываю давно, только не желала признаться самой себе, а решительность Волкова расставила всё по своим местам, подтолкнула меня к тому, чтобы скинуть железный занавес недоступности с моего сердца. Своей добротой, безотказностью, пониманием, теплым отношением ко мне и моей дочери Серёжа отвоевал в моём израненном сердце кусочек и назвал его своим именем. Мне было так хорошо и спокойно лежать рядом с ним, что я без боя подарила ему эту частицу своего сердца.
Вдруг меня посетила мысль, от которой у меня похолодело в груди от страха: что, если сейчас Серёжа скажет, что мы совершили ошибку, и начнёт вести себя как ни в чём не бывало? Смогу ли я остаться ему только другом? Я была не уверена в ответе.
Серёжа пошевелился, притянул меня к себе ещё сильнее и тихо прошептал:
– Я так долго ждал тебя, Вероника.
В его словах я услышала подтверждение тому, что парень не жалеет о случившемся, и от сердца отлегло.
– Долго? Я в Боре всего полгода, – тихо ответила я, осмеливаясь заглянуть в его глаза, в которых, к моей радости, плескалась безграничная нежность.
– Нет, Вероника, – выдохнул парень, целуя мои волосы, – я ждал тебя все эти долгие восемь лет.
– Что? – я приподнялась на локтях, чтобы лучше рассмотреть лицо парня. – Восемь лет? То есть ты хочешь сказать…
– Да, – улыбнулся Серёжа, – с тех самых пор, как я увидел тебя на том семейном празднике, мы уже учились в старших классах разных школ в тот момент, я влюбился в тебя окончательно и бесповоротно. Даже когда я понял, что ты влюблена во Власова, когда он, женившись, заявил на тебя свои права, я продолжал любить и ждать. Видит Бог, моё терпение вознаграждено с лихвой. Ты моя! – с этими словами Серёжа приподнялся и, опрокинув меня на кровать, страстно поцеловал.
Моё тело тут же отозвалось на поцелуй пробежавшей волной возбуждения, даже несмотря на то, что оно ещё не успело набраться сил после недавно пережитого оргазма.
– Не могу поверить, – выдохнула я между поцелуями. – Восемь лет жить безответной любовью… Ты знаешь, мне даже как-то неудобно, что я была причиной этому. Неужели за всё это время ты ни разу не влюблялся?
– По-настоящему, так, чтобы ночами не спать, не есть, не пить, а только думать о возлюбленной – нет, – мурлыча, ответил парень, целуя мою шею и обхватывая мою правую грудь.
– Ты сумасшедший, – простонала я, снова плавясь от страсти под ладонями Серёжи.
– Это ты сводишь меня с ума, – парировал он, аккуратно переворачивая меня на живот и обсыпая мою спину влажными горячими поцелуями.
Кончики его пальцев вперемежку с мягкими губами ласкали мою спину, спускаясь ниже к пояснице. Я почувствовала, как, не прекращая оставлять поцелуи на моей коже, одна ладонь Серёжи обхватила мою ягодицу и крепко сжала. Затем его пальцы медленно проскользнули между моих ног и поступательными движениями стали поглаживать влажную плоть. Мне было настолько хорошо, что стоны неудержимо срывались с моих губ. У меня не было ни силы воли, ни желания остановиться, я вновь хотела ощутить твёрдую плоть Серёжи внутри себя.
Парень, будто бы услышав мои мысли, обхватил меня за бёдра и приподнял, ставя на колени. Я послушно упёрлась руками о кровать и, как похотливая кошка, дернулась попкой в его сторону, натыкаясь на эрегированный член моего любовника. Правая рука Серёжи медленно поползла вверх по моей спине и задержалась на шее, крепко, но в то же время нежно, обхватив её. Левая же осталась на бедре как раз в том месте, где выпирает тазобедренная кость.