Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел

© Звягинцев А. Г., текст, 2021

© Оформление. Т8 Издательские технологии, 2022

© Издание. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2022

От издательства

В этой книге представлены только избранные исторические исследования и другие публицистические произведения А. Г. Звягинцева. Таких сочинений у автора, конечно, великое множество. Некоторые тексты, опубликованные в этом издании, печатаются впервые, но есть и те, которые выходили в газетах многомиллионными тиражами или воспроизводились в популярных журналах. Очерки, зарисовки, статьи, размышления и даже документальная новелла – материалы преподносились на суд читателя в разной форме, однако все они были востребованы временем и имели большой общественный резонанс. И нет сомнений: их абсолютное большинство никогда не устареет, потому что они интересны, ведь после их прочтения всегда узнаешь что-то новое. Они эмоционально выразительны и увлекательны, абсолютно достоверны и все также продолжают волновать людей и отвечать на запросы общества, а не служить, как писал великий Бальзак, сладким десертом, без которого можно и обойтись.

В пользу этого аргумента говорит и тот факт, что острый ум писателя сумел не только талантливо проанализировать и изложить увиденное и услышанное, но и задержать уходящие мгновения, приоткрыв завесу нашумевших событий и политических тайн. Тени недавнего прошлого – с его правителями, кумирами, добрыми и злыми гениями, «серыми кардиналами» – предстанут перед читателем. А некоторые интриги давно минувших лет, о которых рассказывается под этой обложкой, оказались настолько значительными, что их отголоски ощущаются и в наши дни.

От автора

Veritas premitur, non opprimitar

Правду притесняют, но не уничтожают…

Писатель обычно переосмысливает истории, которые ему приходится слышать, добавляет в них что-то свое. Бывает, правда, что через призму своих писательских дум он ясно видит, как один герой не в меру превозносится своим временем, а другой, наоборот, недооценивается. И тогда писатель берет «игру на себя» и сам расставляет акценты. Но бывают сюжеты и встречи, к которым и добавлять ничего не надо, потому что самое главное в них – правда о времени и людях.

И тогда самое важное – эту правду сохранить. Итак, разные люди, разные истории, разные судьбы…

Как Сталин Гитлера под «Монастырь» подвел
Операция «Монастырь – Березино»

В самый разгар Второй мировой войны, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль сообщил Верховному главнокомандующему Вооруженными силами СССР Иосифу Сталину пренеприятное известие: в Генеральном штабе Красной армии работает немецкий шпион.

Действительно, из разных закордонных источников уже приходили сигналы о предателе в Генштабе. Однако слова Черчилля наверняка заставили улыбнуться Иосифа Сталина. Хорошо осведомленный британец даже не догадывался, что оказался вовлеченным в большую игру советской разведки, цель которой – стратегическая дезинформация.

Эта игра состояла из трех крупных операций – «Монастырь», «Курьеры» и финальный аккорд – «Березино». О ней самые пронзительные строки написал в своих воспоминаниях не склонный к сантиментам главный диверсант Третьего рейха Отто Скорцени: «День и ночь я ломал голову, изыскивая возможности помочь людям, которые не сломались, не сложили оружия».

К концу августа 1944 года Белоруссия была почти полностью освобождена от гитлеровцев. Но в советском тылу еще оставались отдельные подразделения немецких войск. Они надеялись пробиться к линии фронта. Это обстоятельство и решила использовать советская разведка, когда начинала операцию «Березино». Отто Скорцени и германское командование так и не узнали, что это было воинское подразделение призраков, придуманных советскими спецслужбами.

Считается, что идею проведения этой операции подал на одном из совещаний Сталин. Приняв решение нанести главный удар 1944 года в Белоруссии, он задумал поддержать действия Красной армии войсками невидимого фронта. Такое совещание состоялось в Кремле 4 апреля 1944 года. В нем приняли участие: нарком государственной безопасности Меркулов, начальник военной контрразведки СМЕРШ Абакумов, начальник ГРУ Генштаба Красной армии Кузнецов и начальник диверсионно-разведывательного управления НКГБ Судоплатов.

Павел Судоплатов вспоминал: «В соответствии с приказом мы должны были ввести немецкое командование в заблуждение, создав впечатление активных действий в тылу Красной армии остатков немецких войск, попавших в окружение в ходе нашего наступления. Замысел Сталина заключался в том, чтобы обманным путем заставить немцев использовать свои ресурсы на поддержку этих частей и помочь им сделать серьезную попытку прорвать окружение. Я испытывал подъем и одновременно тревогу: новое задание выходило за рамки прежних радиоигр с целью дезинформации противника». Фактически эта радиоигра вскоре превратилась в стратегически важную операцию.

Как убедить немцев в существовании германской воинской части в советском тылу? Судоплатов понимал: в этой игре ходить придется с козырей. Таковые имелись у советской разведки. Еще в феврале 1942 года через линию фронта к немцам был заслан агент НКВД Александр Демьянов, псевдоним – Гейне. История этого человека требует особого рассказа – ведь о нем широкой общественности стало известно не так давно, а сделал он для страны, часто рискуя жизнью, очень много…

Москва, Новодевичий монастырь. Еще с начала 1930-х годов это знаменитое историческое место было объектом пристального внимания советских спецслужб. Как следует из справки НКВД СССР того времени, в Новодевичьем монастыре уже многие годы существовало монархическое антисоветское гнездо. В ряде корпусов, бывших ранее кельями монахинь, жили в основном «бывшие», то есть лица дворянского происхождения. И в их числе – Борис Александрович Садовский. Родился он в 1881 году. Известный в начале ХХ века русский поэт, писатель, критик. Придерживался крайних монархических взглядов. В 1929 году благодаря хлопотам советских писателей получил жилье в Новодевичьем монастыре.

Садовский был членом Союза писателей и жил на деньги, которые получал от этой организации. Тяжело болел сифилисом, который лечил препаратами на основе ртути, что и привело к повреждению центральной нервной системы и потере подвижности. Перемещался только на инвалидной коляске и не мог обходиться без посторонней помощи.

О монархических убеждениях Садовского прекрасно знали на Лубянке, и его использовали как приманку для выявления других, более опасных противников советской власти. Поэта и его близких не тронули даже после начала войны, когда Садовский открыто приветствовал нападение Германии на СССР: он наивно полагал, что немцы, прогнав большевиков, возведут на трон царя, а сам Садовский и его группа станут лидерами новой России. В июне 1941 года он написал панегирическое стихотворение «Послание к немцам».

Осенью 1941 года советские спецслужбы решили использовать поэта-монархиста для разведывательной игры с немцами. Замысел операции состоял в следующем: сообщить германскому командованию, что в Москве действует подпольная монархическая группа «Престол» во главе с Борисом Садовским и что она готова сотрудничать с немецкой разведкой. Первоначально операция называлась «Дворянское гнездо», а потом получила кодовое название «Монастырь». Руководил ею Павел Судоплатов.

Одиннадцатого января 1942 года в квартире Бориса Садовского в Новодевичьем монастыре появился молодой инженер Александр Петрович Демьянов. О себе он рассказал, что родился в дворянской семье и по убеждениям всегда был монархистом. Новый знакомый сразу же понравился Садовскому. К тому же Демьянов блестяще знал немецкий. Он перевел стихотворение Садовского «Послание к немцам». Это еще больше укрепило доверие поэта к молодому монархисту. Садовский даже не догадывался, что Демьянов с 1934 года сотрудничает с советскими спецслужбами.

Вот что я прочитал в личном деле Александра Петровича Демьянова. Родился в 1910 году. Из дворян. Отец – офицер, умер от ран во время Первой мировой войны. Мать – из княжеского рода, выпускница Бестужевских курсов. После революции работала директором школы. Предок – атаман Антон Головатый, один из основателей Черноморского казачьего войска. Дядя служил начальником контрразведки белогвардейцев на Северном Кавказе. Александр Петрович Демьянов окончил Ленинградский политехнический институт, по специальности – инженер-электрик, изобретатель. В 1932 году арестовывался органами ОГПУ по подозрению в организации коллективной читки мемуаров Шаляпина «Душа и маска». Освобожден без последствий. С 1933 года работал в системе кинематографии. Завербован в 1934 году ОГПУ…

Демьянова хорошо знали в творческих и богемных кругах предвоенной Москвы. Он был постоянным посетителем театров, концертов и ресторанов. Как любитель лошадей, активно посещал скачки на Московском ипподроме. Ему даже позволили завести собственную лошадь. В те времена эта большая редкость. Причем у него была успешная лошадь, что позволяло играть его близким знакомым на тотализаторе. Александр Петрович был человеком с благородными манерами. Знающий несколько языков, очень симпатичный, галантный, он легко шел на контакт с людьми. Женился он на Татьяне Борисовне Березанцевой – в будущем она станет известным кинорежиссером. Родилась Березанцева в 1912 году. Окончила балетный техникум при Большом театре и режиссерский факультет ГИТИСа. Режиссер и сценарист художественных фильмов: «Как он лгал ее мужу», «Дуэль», «Старомодная комедия», «Любовью за любовь» и других.

Супруги собирали у себя на квартире светских людей, балерин, особенно много было кинематографистов. Березанцева тогда работала на киностудии помощником режиссера. Представители иностранных дипломатических кругов, бывавшие у Демьянова дома, активно поддерживали контакты, переводили их в позицию личной дружбы с нашими режиссерами, артистами, писателями, сценаристами – с творческой богемой.

Из материалов спец. архива: «Справка на агента 2-го отдела НКВД СССР Александра Петровича Демьянова, псевдоним „Гейне”. 16 января 1942 года»: «Показал себя инициативным, волевым, способным, любящим разведывательную работу агентом. Был подготовлен для работы в Москве на случай ее захвата немцами. „Гейне” согласен идти в тыл врага для выполнения специального задания по агентурному делу „Монастырь”. „Гейне” знает подрывное дело, хорошо знаком с электро- и радиотехникой».

Зимой 1942 года Демьянов рассказал Садовскому, что его призывают в армию и что он намерен перейти к немцам с посланием от «Престола». Садовский с восторгом поддержал эту идею. Описание их последней встречи зафиксировано в донесении одного из агентов НКВД: «Жена Садовского возвращается с картами, начинает гадать Александру Петровичу. По ее словам, выходит „трудный путь, но блестящий результат”. После гадания Садовский маленькой иконой благословил Александра Петровича и трижды его облобызал».

Семнадцатое февраля 1942 года. Советско-германский фронт. Район города Гжатска. Для перехода Демьянова выбрали более-менее спокойный участок. Он должен был преодолеть по снегу примерно 600 метров между нашими и немецкими позициями. На лыжную палку Демьянов надел белое полотенце и стал им размахивать. Когда до немецких позиций оставалось метров сто, гитлеровцы стали ему махать и что-то кричать.

Вот как это описал в своем отчете сам Александр Петрович: «Как только стало светать, я встал на лыжи и отправился к немцам. Немцы открыли стрельбу, но скоро прекратили. С криком „Не стреляйте!”, я побежал к ним, размахивая белым полотенцем. В этот момент лыжная палка звякнула о металл… Я понял, что это мина, и больше палками не пользовался».

Сумасшедший русский, перебежавший через минное поле, произвел на немцев неслабое впечатление. Он свободно говорил по-немецки и прочитал им на двух языках возвышенный стих Бориса Садовского, прославляющий нападение Германии на СССР. В нем были такие строки:

 
Христос Воскрес!
Спешите, братья!
Из мглы кровавой Октября
Мы простираем к вам объятья,
Зовем свободу, ждем царя!
 

Русский перебежчик пояснил, что он посланец тайной монархической организации «Престол», которая жаждет помочь германской армии свергнуть ненавистную власть большевиков. Немцы были тронуты, но после череды допросов вывели монархиста на расстрел.

Демьянов об этом рассказывал так: «Меня спросили, буду ли я говорить, на что ответил: „Я сказал правду”. Офицер дал команду – раздались выстрелы из нескольких винтовок, и веер щепок посыпался на меня. Понял: еще жив. Немцы смеялись… Последовала серия непрерывных допросов, днем и ночью. Я утверждал версию, что идеологические противники советской власти объединены в организацию „Престол”. Их цель – борьба с коммунизмом. Мне был поставлен ультиматум – если я скажу правду, то мне сохранят жизнь, и я буду до окончания войны находиться в концлагере. Пригрозили „третьей степенью” пыток».

Тем не менее в итоге немцы все-таки поверили Демьянову. Его отправили в Смоленск – в разведшколу абвера. В «Абверкоманде 103» Демьянов получил псевдоним Фламинго. Во время занятий ему труднее всего было скрывать, что он знает шифровальное дело и умеет работать на телеграфном ключе. Немцы в свою очередь были в восторге от такого способного агента и стали готовить его для заброски в СССР.

Пятнадцатого марта 1942 года около райцентра Арефино Ярославской области на парашюте спустился подающий большие надежды агент немецкой разведки Макс, такой псевдоним дали в абвере Александру Демьянову.

Как видим, все получилось наоборот… Наши готовили Демьянова для работы глубоко в тылу у немцев. Он должен был проникнуть в Берлин в Верховное командование германской армии и политическое руководство Третьего рейха – если не к самому Гитлеру, то к кому-нибудь из руководителей страны. Но судьба распорядилась иначе.

Итак, в марте 1942 года Демьянов уже в качестве немецкого агента оказался в Москве. Свои радиограммы в берлинский Центр он подписывал как Алекс или Александр. Вместе с ним в операции участвовала и его жена Татьяна Березанцева. Демьянов сообщал сведения, якобы собранные подпольщиками из «Престола», – речь шла о передвижениях частей Красной армии, эшелонах с вооружением и работе оборонных заводов в различных городах СССР. Вскоре статус Демьянова для немцев наши решили сделать более солидным. По легенде, его перевели на должность технического специалиста в Генштабе Красной армии, где он получил доступ к секретной информации. Немцы считали Демьянова своим самым крупным агентом в Красной армии. Ему доверяли почти безоговорочно, потому что передаваемые им разведданные неизменно подтверждались иными источниками. Так, Демьянов сообщил о военном аэродроме близ города Горький. Немецкие самолеты-разведчики засвидетельствовали наличие ангаров и самолетов. Вслед за ними прилетели бомбардировщики и сбросили смертоносный груз на аэродром. Более того, благодаря переданным Демьяновым достоверным сведениям о передвижениях советских войск немцам удалось отразить наступления Красной армии на ряде направлений. Именно об этом агенте в советском Генштабе Черчилль и сообщал Сталину.

Немецкая разведка не раз проверяла работу агента Макса, неожиданно присылая ревизоров. Советской разведке удавалось перехватывать их и включать в свою игру. В результате немцы получали подтверждение того, что «Престол» реально существует и действует.

И 24 августа 1942 года на квартиру Демьянова пришли двое немецких агентов. За ужином жена Александра Петровича подала им водки и чая, в которые было добавлено сильнодействующее снотворное… Пока агенты спали, трое наших сотрудников привели в безопасное состояние их оружие: боевые патроны заменили на холостые, выхолостили взрывные устройства. Агентов не собирались задерживать сразу. Чекисты отслеживали, нет ли у них в Москве еще каких-нибудь явок. И только через 10 дней вражеские лазутчики были арестованы.

Лев Ермаков, генерал-лейтенант в отставке, начальник управления радиоконтрразведки КГБ СССР/ФСБ России (1989–2001 гг.) рассказывал во время съемок документального фильма «Операция „Березино“»: «Я не знаю ни одной радиоигры с немецкой стороны, где бы им удавалось водить нас за нос на протяжении длительного времени… В то же время с нашей стороны было проведено 183 игры с противником, и многие из них приносили весьма серьезные результаты».

Советское руководство поставило перед Павлом Судоплатовым важную задачу: в ходе игры продвигать противнику дезинформацию стратегического значения. Ее готовил специальный отдел Генерального штаба Красной армии. 22 июня 1942 года немцы решили провести самый крупный с начала войны авианалет на Москву и таким образом хотели отметить годовщину начала войны с СССР. Демьянову передали задание: собрать информацию о силах ПВО в советской столице. Вскоре немецкая разведка получила от него шифровку следующего содержания: «В самом городе и вокруг него сконцентрировано большое количество новой истребительной авиации и зенитных средств. По линии ПВО будут применены новые технические средства, позволяющие на широком фронте и большой высоте, порядка 7–8 километров, перехватывать самолеты». Изучив эти сведения, командование германских ВВС решило отменить налет: оно опасалось больших потерь своих самолетов.

Осенью 1942 года Демьянов несколько раз передавал немцам сведения о том, что в район Ржева перебрасываются крупные силы Красной армии. Ожесточенные бои на этом участке фронта шли уже несколько месяцев. Радиограммы Демьянова создавали впечатление, что именно здесь в ноябре 1942 года советские войска начнут самое крупное наступление с начала войны. Демьянов также передал, что командующим войсками подо Ржевом назначен генерал армии Георгий Жуков. Немцы знали, что там, где находится Жуков, советские войска идут только вперед, и поняли, что именно подо Ржевом будет, возможно, самое важное сражение всей войны. Демьянов также сообщил и день начала наступления – 25 ноября. Немцы Александру поверили и перегруппировали свои силы.

В точно указанный Демьяновым срок действительно началось наступление наших войск подо Ржевом. Но тяжелые бои за Ржевский выступ были лишь отвлекающим маневром!

В это время в ноябре 1942 года Красная армия нанесла свой главный удар под Сталинградом. Сообщения Гейне и другая дезинформация, которую передавала немцам советская разведка, сыграли большую роль в том, что на Волге была разгромлена более чем 300-тысячная группировка противника. Победа под Сталинградом стала началом коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны.

Несмотря на разгром под Сталинградом, немцы по-прежнему доверяли информации Демьянова. В декабре 1942 года они наградили его орденом – Крестом военных заслуг 2-го класса с мечами. В 1943 и 1944 годах через Гейне командование Красной армии еще не раз передавало немцам искусно подготовленную дезинформацию. Гитлеровцы безоговорочно верили своему агенту. Именно это позволило обеспечить успешные действия Красной армии на стратегически важных направлениях. Таких, как Сталинградская битва и Курское сражение. И операция «Березино» явилась логическим продолжением операции «Монастырь».

В августе 1943 года Александр Демьянов был награжден орденом Красной Звезды, а его супруга, Татьяна Березанцева, медалью «За боевые заслуги»…

Белоруссия. Червенский район Минской области. Озеро Песочное. Летом 1944 года на его восточном берегу был разбит секретный военный лагерь. Периметр базы охраняли патрули, пулеметчики и два дивизиона ПВО. В лагере появились люди в немецкой военной форме. На самом деле это была база отряда особого назначения НКГБ.

Михаил Астахов, генерал-майор запаса, ветеран контрразведки, рассказывал, что «с бойцами отряда велись регулярные занятия. Из них делали настоящих немцев, то есть учили ходить как немцы, говорить как немцы, есть как немцы. Также были завербованы чуть больше десяти человек из числа немецких военнопленных. Они и создали костяк вот этой легендированной двухсполовинойтысячной группировки немецких войск, находящихся в нашем тылу».

С начала июля 1944 года с бойцами отряда ежедневно по пять часов проводились практические занятия на немецком языке по строевой подготовке. Занятия вел бывший немецкий офицер, агент Фонтош. По его оценке, все офицеры и бойцы хорошо усвоили немецкие команды, только у нескольких офицеров был еще заметен акцент.

Роль командира скрывающейся в Белоруссии части играл настоящий немецкий офицер – подполковник Генрих Шерхорн. Он служил в вермахте с 1939 года. В 1943 году был произведен в звание оберст-лейтенанта (подполковника). С 20 июня 1944 года командовал полком 286-й дивизии тылового охранения. Попал к нам в плен 9 июля 1944 года в районе Минска. Шерхорна нашли в лагере для военнопленных в подмосковном Красногорске. Основой для вербовки стали его письма домой, в которых подполковник писал, что очень пессимистично настроен, что Германия проиграет войну. За это наши и ухватились. После того как с ним поработали и удостоверились в искренности его намерений, с Шерхорном были установлены агентурные отношения. Ему был присвоен псевдоним Шубин. Шерхорна включили в радиоигру, и он проявил себя безукоризненно.

Восемнадцатого августа 1944 года агент Макс сообщил немцам, что в районе реки Березины скрывается немецкая воинская часть численностью более двух тысяч человек под командованием подполковника Шерхорна. Шли дни, но ответа не приходило. Операция «Березино», начатая по приказу Сталина, грозила закончиться ничем…

Только через неделю томительного ожидания радиоэфир внезапно ожил. Гитлеровцы ответили: «Благодарим за ваши сообщения. Просим связаться с этой немецкой частью. Мы намерены сбросить для них различный груз. Мы также могли бы послать радиста. Радист прибудет в обмундировании Красной армии. Пароль Ганновер. Привет». В ночь с 15 на 16 сентября 1944 года первые три немецких парашютиста – специалисты по радиоделу и диверсиям – были сброшены в районе базы Шерхорна.

К этому времени схема работы с «гостями» была уже отработана до мельчайших деталей. У меня в руках секретная «Схема задержания вражеской агентуры, прибывающей с воздуха в часть Шерхорна». Читаю: «Так называемый штаб Шерхорна находится в 300 метрах от площадки для приземления парашютистов. В 75 метрах от него – штаб опергруппы НКГБ. Парашютистов встречают люди в немецкой форме и сопровождают в штаб Шерхорна».

Когда сбрасывали диверсантов, к ним выходил лысоватый, худощавый, очень такой безразличный и брезгливый немецкий офицер… и орал на них: это бросьте туда, это – сюда, оружие оставьте здесь, парашюты сюда… Это был Вильям Фишер. Потом он станет легендарным советским разведчиком Рудольфом Абелем. Тогда в белорусских лесах Фишер выполнял ответственнейшею миссию – следил за работой перевербованных радистов, чтобы они не смогли сообщить немцам условный сигнал о том, что работают под контролем. Ведь это означало – крах всей операции!

Из письма Вильяма Фишера жене, 15 ноября 1944 года:

«Рабочий день у меня начинается в 3 часа утра. Дежурю. С 10 работаю с перерывами, периодически сплю. Едим в 10, 16 и 21.00. Живем в крестьянских шубах, усиленно кормим блох. Шубы здесь добротные и большие…»

Когда же с немецкой стороны засылались разведчики, их приводили прямо к Шерхорну, и тот вел себя с ними как реальный командир реальной окруженной воинской части. Вновь прибывшие, в свою очередь, рассказывали, для чего они заброшены, какую функцию должны выполнить, когда они должны выйти в эфир, с какими позывными и какой информацией.

Самые первые двое парашютистов, которые были сброшены в ночь с 15 на 16 сентября, подтвердили по радио, что благополучно прибыли в расположение Шерхорна. Немцы так и не узнали, что те уже работают под контролем советской разведки. Парашютисты также сообщили, что их третий товарищ тяжело ранен при приземлении. На самом деле тот отказался идти на вербовку и был ликвидирован. Перевербовка радистов была одной из главных задач радиоигры. Операция «Березино» начала набирать обороты.

«Совершенно секретно. Радиограмма командующего группой армии „Центр“ генерал-полковника Рейнхардта подполковнику Шерхорну. Двадцать пятое октября 1944 года. Выражаю вам и вашим людям мое восхищение и полную признательность по поводу вашей храбрости и стойкости. Само собой разумеется, что я буду стремиться оказывать вам и в дальнейшем всемерную помощь».

Отто Скорцени, матерый разведчик-диверсант, неустанно проверял и перепроверял реальность существования Шерхорна и его воинского подразделения. Очередные восемь агентов, посланные Скорцени в декабре 1944 года, сообщили ему по радио, что группировка Шерхорна существует. На самом деле все они были захвачены и перевербованы советской разведкой.

Зимой 1945 года Красная армия вышла к границам Германии. «Группа Шерхорна» сообщила, что тоже двигается на Запад. Но эта была дезинформация. На запад двигались с рациями небольшие группы контрразведчиков, для того чтобы имитировать отступление. Ведь при пеленгации их дислокация немцами легко устанавливалась.

Шестнадцатого марта 1945 года Шерхорну сообщили о присвоении ему звания полковника. По личной инициативе Гитлера он был награжден Рыцарским крестом первой степени. Этот орден имел 5 степеней и являлся высшей военной наградой Третьего рейха.

Не раз операция «Березино» оказывалась на грани провала. Однако искусные действия советской разведки и контрразведки заставляли противника верить в реальное существование военной группировки Шерхорна и до самого конца войны сохранять эту грандиозную мистификацию.

Этот незаметный в вермахте человек не очень вписывался в легенду. Но в тяжелых для Третьего рейха условиях военных поражений и покушения на Гитлера немцы из скромного снабженца все же решили сделать национального героя, который даже в тылу врага не сложил оружия.

Операция «Березино» продолжалась до последних дней войны.

«Совершенно секретно. Радиограмма немецкого разведцентра „группе Шерхорна“. Пятое мая 1945 года. С тяжелым сердцем мы вынуждены прекратить оказание вам помощи… Мы не можем больше поддерживать с вами радиосвязь. Что бы ни принесло нам будущее, наши мысли всегда будут с вами».

Эта телеграмма означала конец всей игре «Березино».

Согласно архивным данным, всего с начала игры гитлеровцами было совершено на территорию СССР 67 самолетовылетов, сброшены 25 разведчиков (все задержаны), 13 радиостанций, 6125 комплектов зимнего обмундирования, 2000 тысячи гранат, 142 тысячи патронов, 2,5 тонн мясопродуктов, 370 кг шоколада, 4 т хлеба, 400 кг сахара и т. д. Кроме того, было доставлено 2 млн 258 тыс. рублей.

Переданная немцам агентом Максом информация о советских наступлениях под Ржевом и на Кавказе отвлекла силы вермахта от тщательно готовящегося главного удара Красной армии под Сталинградом. Благодаря в том числе и отважной работе Александра Демьянова, удалось переломить ход Великой Отечественной войны.

За эту стратегическую операцию Павел Судоплатов и Наум Эйтингон были удостоены полководческих орденов Суворова – первый и единственный случай в истории советской разведки и контрразведки. Были также награждены государственными наградами 32 сотрудника НКВД и 255 бойцов войск НКВД.

Гитлеровцы так и не поняли, что с ними велась большая разведывательная игра. После войны Отто Скорцени в своих воспоминаниях с гордостью писал, какую важную работу он проводил по поддержанию группировки Шерхорна. А генерал Рейнхард Гелен, создавший разведывательную службу ФРГ, до конца дней своих считал, что немцам удалось внедрить в Генеральный штаб Красной армии своего разведчика, который добывал для них очень ценную информацию.

«Вождь» «Престола» Борис Садовский, благополучно пережив войну, не преследовался. Спокойно почив в бозе в 1952 году, он так и не узнал, что нелюбимая им власть использовала его в своих целях.

Германа Шерхорна в начале 1950-х годов «репатриировали» в Кельн. Умер он в Германии в 1972 году.

А вот Александр Петрович Демьянов, принимавший участие и в других операциях, о которых еще не рассказано, вскоре после войны покинул органы государственной безопасности и вернулся к профессии инженера. Они с женой много путешествовали. Умер от инфаркта в 1975 году, катаясь в лодке по Москве-реке. Похоронен на Введенском кладбище.

2020–2021