Дедуля

Дедуля

Бабушка сегодня уехала в село, за помощью. Наш дедушка захворал, а в нашей глубинке врача нет. С утра она пошла к дяде Семену, он за две бутылки самогона согласился довезти ее до города. Приедут они с врачом только к завтрашнему дню. Я осталась совсем одна, с хворым дедушкой. Ох и не повезло-то мне. За окном метет сильная метель, воет вьюга и мне кажется, что это раненый зверь воет. От этого мне так тоскливо. Хоть самой волком вой! Мой дедушка лесник, и мы живем рядом с лесом. А сейчас из окна даже наш лес не видно, все белым-бело. Одна метель беснуется, танцует свои дикие танцы.

Мне восемь годков стукнуло летом. Бабушка с дедушкой всему меня научили, они говорят, я очень самостоятельная. Умею печь топить, щи да кашу варить, скотину кормить. Скотины у нас немного: поросята, коза да куры. Была у нас корова Малышка, да померла от какой-то непонятной хвори. А какое молоко она давала, парное, вкусное, с запахом свежих трав. Все шли к нам за молочком этим!

Дедушка мой лежит на кровати, на той неделе он очень захворал. Раньше он тоже хворал, но бабушкина настойка, сладкий мед и чай из трав быстро ставили дедушку на ноги. Мамка с тятькой уехали в город работать, а меня тут оставили. С бабушкой и дедушкой. Сказали, как только смогут, то и меня заберут в город.

Как же тихо в доме, слышно только вздохи, кашель деда, да завывание ветра. Скоро уже стемнеет, сейчас темнеет рано. Я сижу и слушаю, как воет ветер. Вой ветра переливается в пение, сладкое и заунывное, как будто монашка поет свои молитвы по усопшему. От этого пения у меня мурашки по коже. А ведь я тоже люблю петь, но подпевать ветру как-то не хочется. Летом я стала первой на конкурсе частушек! Эх, как же быстро пролетело лето и прошла осень! Как было хорошо, весело! Мы каждый день ходили с дедушкой в лес, собирали ягоды, грибы, купались в ручейке. Он меня учил, какие грибы съедобные и какие нет. И напугал меня как-то, сорвал сыроежку, в рот бросил и слопал, а мне сказал, что бледную поганку съел. Я так перепугалась, вот такие шуточки у него. Помню, как на лошади соседа Семена ездили в село, там дедушка покупал мне пряники, леденцы. Бабушка сказала, что скоро подарит мне настоящую большую куклу, не те деревянные куколки, что дедушка мне делал. А ту, которую я видела однажды в городе. О, какая это была кукла! Глаза большие, что монеты. Волосы кудрявые, цвета меда, она улыбалась такой славной улыбкой. А еще она умела разговаривать, она говорила слова: «мама» и «хочу кашу».

За окном наступают сумерки, скоро станет темно. Скорей бы бабушка с фельдшером приехали. Интересно, а если снег будет идти всегда, то наш дом окажется под снегом? И мы будем жить как мишки в берлоге, а весной все растает, и мы выйдем на свободу? Бабушка говорит, что я мечтательница. И что если дальше буду витать в облаках и ворон считать, то путного из меня не выйдет. А я верю, что выйдет!

Что-то тихо стало, метель утихла? Да нет, так же воет. Как-то неуютно стало. Дедушка! Точно, дедушка! Он кашлял, сопел, а сейчас тихонько спит. Я медленно подхожу к нему, почему мне так страшно, он же всего лишь спит.

Дедушка лежит, глаза смотрят в потолок. Не мигая. Какие страшные стали глаза, стеклянные как у куклы, а нос стал острый, словно клюв. Я трогаю его, а он холодный. Он замерз? Я тереблю его, бужу. До меня наконец-то доходит, что случилось. И мне не хватает воздуха! Я знала, что такое может случиться, бабушка не раз говорила, что недолго ему осталось. Но я не думала, что сегодня. Что сейчас! И что теперь делать? Что? Они приедут только завтра. Куда идти, к кому? Ой как страшно он смотрит! Не мигая! Дрожащими руками я накрыла его одеялом с головой, но легче не стало. Я вся вспотела от страха, сердце мое бьется, как у кролика. Я накидываю бабушкин тулуп на себя, надеваю свои валенки и бегу в сени. Открываю замок, толкаю дверь, но она не поддается. Никак! Почему? Что такое? Неужели метель так замела, что теперь наша дверь не открывается? Я бьюсь в дверь со всей силы, бесполезно. Как мне страшно и как они посмели меня одну оставить. Совершенно одну! Кто-нибудь, откройте мне ради бога! От страха мне не хватает дыхания, хочется зарыдать в голос, но мою грудь словно сковали цепями!

И тут я услышала, как скотина в хлеву завыла. Да, именно завыла! Хотя коровы у нас нет. Это свиньи заревели не своим голосом. Неужели они тоже что-то чувствуют? Скотина, а понимает, что происходит что-то плохое. Я подбегаю к иконе, начинаю молиться, прошу, чтобы скорее приехала бабушка, чтобы хоть кто-то пришел ко мне и открыл мне дверь. Я не хочу тут оставаться на ночь одна! Окно замерзло так, что через него почти ничего не видно. Что же делать? Нужно чем-то заняться, как-то успокоиться. И ждать, когда приедет бабушка и фельдшер.

На улице потемнело, я зажигаю все лампадки. В комнате замелькали странные тени, заплясали и как будто засмеялись надо мной. Над моим страхом. Я села, закрыла глаза. Как-будто это поможет. А когда-то совсем маленькой я верила, что закроешь глаза, потом откроешь – и все плохое исчезнет. Надо успокоиться, все будет хорошо. Осталась ночь, а завтра уже приедут мои.

Я взяла бабушкину шкатулку с бусами и начала их перебирать. Это занятие всегда мне нравилось. Когда я вырасту, у меня будет много-много бус. Самых разных: коралловых, рубиновых, изумрудных, малахитовых. И тут раздался громкий стук в дверь, я аж подскочила от неожиданности. И мигом побежала к двери.

– Кто там? Кто? -я подумала, что бабушка и фельдшер приехали пораньше.

Голос за дверью прошептал: «Одна? Совсем одна? Одинееешенька?»

Я не могу понять, чей это голос, но он мне не нравится.

Я замолчала и начала медленно отходить от двери. Голос зашипел: «Открывай, открывай, подарю каравай! Скоро станешь хладной ты и замерзнешь, как цветы».

И то, что было за дверью, тихо запело: «А дедушка просыпается, а дедушка хочет ка-а-а-а-а-а-ш-ш-ш-ш-ш-к-и-и-и-и, ка-а-а-а-ш-ш-ш-ш-ки-и-и-и-и».

Я не могла стерпеть этого кошмарного ужаса и начала молиться, сначала тихо, а потом громко.

Голос за дверью заревел: «Ха-ха-ха… Кааашки!»

И потом снова раздалось шипение, и все затихло… Я вся дрожала, пот лил в три ручья. Я побежала от двери и забралась под стол. Как же страшно, как дико все это. Как в страшной сказке, да что там страшная сказка! Боже, помоги! Вдруг все стихло. Это хорошо! Даже не верится, кажется тишина это лишь на время. Сердце колотится как бешеное. Но тишина постепенно расслабляет. Как же хочется спать, но как тут уснешь, когда такие страсти происходят. Все же лучше уснуть и ничего этого не видеть

«Кхе-кхе… кхе». Это еще что такое? Кто-то кашлянул! Я замерла. Не может быть, может, мне послышалось? Нет, снова. А может, дедушка жив, и мне показалось? Надо пойти проверить. Но от страха, я как будто приросла к месту. Надо, надо идти, успокойся, это всего лишь твой дедушка, возьми себя в руки! Я вылезла и медленно подошла к дедушкиной лавке, он так же лежал под одеялом. Но только теперь его руки, которые покоились на груди, лежали в разные стороны и выглядывали из-под одеяла. Я дотронулась до рук, такие же холодные. Я открыла дедушку – нет, он не живой. Точно! Не дышит совсем. Но лучше проверить. Я взяла бабушкино зеркальце и подставила ко рту и к носу. Зеркало осталось сухим. Я положила его руки на место и накрыла его. Кто же кашлял, если не он? Зачем кому-то меня пугать? Дедушка добрый был, он не стал бы этого делать! Я залезла на печь, накрылась с головой одеялом. Тепло от печи успокаивало, и глаза мои смыкались. Я плавно начала входить в царство сна. Мне снилось, как во сне дедушка ожил и сидел за столом у окна с пустой тарелкой и орал на меня: «Где моя каша? Хочу ка-а-а-ашки! Подойди и дай мне наконец ка-а-а-ашки, несносная девчонка!» Глаза его были пустые, а изо рта капала кровь.

Я проснулась. Это прозвучало во сне или наяву? От страха уже и не поймешь. Я услышала неприятный звук, будто кто-то когтями скреб по стеклу. Я слезла с печи и подошла к окну. Как странно, только пару часов назад окно было замерзшим, через него ничего не было видно. А теперь видно все! Луна так ярко светит, что осветила все вокруг. Я смотрю на совсем не гостеприимный лес. Но того, кто скреб стекло, не было видно. Наверное, какое-то животное скреблось. А когда я подошла, оно убежало! И тут кто-то мелькнул из кустов и быстро-быстро перебежал к другим кустам и спрятался. Я не успела разглядеть. Но это точно животное. Я присмотрелась к кустам, пытаясь разглядеть это животное, и увидела две красные точки, это что, глаза, что ли? Но почему тогда они не мигают? И отчего они такие красные? В хлеву снова забеспокоилась скотина. Они тоже чувствуют неведомое животное.

И тут из-за кустов потихоньку что-то стало выползать. Это что-то было похоже на человека, худого, как скелет. С длинными руками и пальцами, с красными глазами, с большим горбом! Оно ползло по земле прямо к моему окну. Так медленно. Я словно под гипнозом смотрю на это! Мне показалось или оно улыбается ужасной улыбкой? И что-то красное вокруг рта, неужели кровь? И тут это существо начинает кашлять: «кхе-кхе», и изо рта выпадает что-то живое, шевелящееся. Оно еще дышало и извивалось! Кошмар! Я не могла больше ждать, пока оно подойдет вплотную к окну. Я отошла от окна. Ну почему бабушка не закрыла ставни перед уходом?

О-о-о, снова этот скрежет по окну, да что тебе надо от меня? Где-то должно быть дедушкино ружье, но я совсем не умею из него стрелять! Как жалко, что он не успел меня подучить. Я взяла в руки нож, конечно, это ненадежно, но это хотя бы что-то, лучше, чем голыми руками защищаться. Существу надоело водить когтем по стеклу, и оно стало стучаться в окно, сильнее и сильнее. А если оно разобьет окно? Что тогда будет? Я посмотрела на окно, ох, лучше бы я не смотрела! Это было ужасное существо! Длинная-предлинная физиономия, красные глаза, набухшие веки! Огромный кровавый рот, который существо почему-то не хотело закрывать. Во рту что-то шевелилось. Носа, не было, интересно, чем оно дышит? Оно шипело: «Ка-ашки, дедушка хочет кашки, дедушка встает и гостинцы раздает».

Сзади послышался шорох, потом шаги, я боялась оборачиваться. Пусть лучше я буду смотреть на эту тварь, чем увижу то, что там ко мне приближается. Послышалось шарканье дедушкиных тапочек, шаги медленно приближались. Нет, только бы не обернуться! У него теперь такие страшные глаза и нос острый как клюв! Смотри в окно, в окно! На тварь! И тут по стеклу пошла трещина. И сердце мое на миг остановилось. Все! Мне конец! Я так и не увижу город, и куклу, и бабушку! Я не знаю, что на меня нашло, но я резко дернулась, подбежала еще ближе к окну. Посмотрела в глаза этой твари и изо всех сил закричала. Я никогда так громко не кричала. И скотина вторила мне! У нас получился особенный хор, наши крики смогли бы поднять даже мертвого. Тварь ошалело посмотрела на меня, зашипела и побежала, хромая, в лес. Ничего себе, какая у нее скорость. Что же до этого она ползла, как пришибленная, к окну? Я медленно обернулась назад – дедушка так же лежал накрытый одеялом. А я уже и бояться перестала. Просто уже нет сил бояться. Я словно сдутый мяч из бычьей кожи. Я полезла на печь и уснула крепким сном. И пусть хоть мир перевернется, что угодно, но я не собираюсь просыпаться. Нож, конечно же, я положила под подушку.

Проснулась я от криков бабушки. Увидев меня слезающей с печи, бабушка обрадовалась, обняла меня крепко. Похвалила за мою смелость, сказала, что она непременно сошла бы с ума. Просила прощения, что оставила меня одну. Мы напоили зря приехавшего фельдшера чаем с сушками. И отправили его обратно. Дедушку схоронили. Бабушка не смогла жить одна в доме у леса. Домик наш занял новый лесник, без семьи. Скотину продали и переехали к родителям в город. И так и живем там. Ничего такого, что было в ту страшную ночь, я больше никогда не видела. И надеюсь, не увижу. Но иногда мне в снах приходит дедушка и просит покормить его кашкой.

Неприкаянный

Виктор лежал на своей кровати и смотрел на постер с любимой футбольной командой.

«Хотел бы я стать такими как они! Они бы точно смогли постоять за себя. А ты трус, не смог даже отбить яйца этому придурку.»

Его мысли прервал телефонный звонок.

–Алё? – Звонил его единственный приятель со школы Лешка.

–Привет, ты что дома зависаешь? Пошли мяч погоняем?

–Сегодня не хочется, устал после школы. Голова болит.

–Ты не звезди, голова болит, скорей поверю, что задница. Это из-за Зубилы? Этот урод неплохо тебя отделал. Ты тоже блин, как лох стоял. Но ты забей, нам два года всего осталось учится, а там с девятого свалим.

–Ничего, я отвечу за себя, посмотришь! Забьем на твой картридж с Черепашками? Ждать до девятого класса? Да я не доживу такими темпами. Завтра погуляем, сегодня отлежусь. Пока мамки нет, видак хочу посмотреть.

–С той самой кассеткой? Ну давай! Ладони главное не сотри. Я тогда один схожу, мяч погоняю. Пока.

–Пока.

Витя переехал в этот город совсем недавно, после смерти отца, маме пришлось вернуться в родной город. А в их старой квартире поселились бабушка и дедушка. Вите здесь не нравилось, маленький, неуютный город. Мрачные темные дворики, ржавые детские площадки. Плюс был только в том, что теперь у них было две комнаты в квартире и намного больше места. А в остальном все было плохо. С друзьями у него сразу не заладилось. Из друзей был только один Лешка. С которым он познакомился в школе. Да и тот болван. Смеялся по делу и без дела, шутки его мало кому нравились. Но выбирать не приходилось. В новой школе его не принимали, ребята каждый день над ним издевались. Особенно он ненавидел Зубилу. Этот красномордый бугай, держал в страхе всю школу, а когда пришла новая подушка для битья, он с радостью на нее переключился. Витька не был слабаком и трусливым, но и храбростью не отличался. С таким баловнем, как Зубила справится было сложно, тем более, когда весь класс его боится и перед ним заискивает.

Витька включил заветную кассету в видак, откинулся на диван, но она, как назло, не работала, шли помехи. "Блин, неужели мама спалила, что он ее смотрит и стерла. Ну ладно, значит поиграю в тетрис". Заигравшись, он не заметил, как пришла мама. Она пришла очень расстроенная и он не стал ее спрашивать, что случилось. Витька знал, что у нее на работе не ладится с коллективом, как и у него в школе. Мама сказала, что со временем, всё наладится. Но время, это такое сложное понятие и узнать бы, как скоро это произойдет? Они поели, поговорили ни о чём. Мама спросила про уроки и пошла к себе в комнату. Витя немного посмотрел телек в зале, а потом его разморило и он уснул. Сны в эту ночь были такие реалистичные, в снах за ним бегали какие-то тени и так и не могли поймать.

Утром он очень не хотел вставать и идти в школу, но только потому, что встретит там друга Лешку, пошёл. Дорога до школы казалась нескончаемо долгой. Каждый раз его тянуло вернуться домой, придумать какую-нибудь отмазку. Но в итоге он все-таки дошел до школы. Придя на первый урок, он не увидел друга, хотя тот всегда приходил раньше всех. Они сидели на последней парте, на Камчатке. Весь урок Витька был сам не свой, без Лешки было скучно. Все ребята на него зло озирались. Уроки прошли в беспокойстве, Витька не мог сосредоточится. Получил трояк по химии.

Но как не странно, Зубила его сегодня не трогал. Когда Витя собирался домой, у раздевалки к нему подошел Зубила и сказал: "Сегодня бить тебя не буду, у тебя горе, дружка твоего убили. Скоро и тебя такая же участь ждет. Потому-что таких как ты зубрил у нас не любят. Такие приезжают, зубрят, а потом сидят в администрации ни хера не делают и получают миллионы. А мы на вас горбатимся потом. Все пошёл. Пока я добрый".

Витька настолько обалдел от информации, что так и стоял с открытым ртом. Он не поверил, что друга убили. Это бред и выдумки идиота. Витя наспех оделся и побежал к другу. Всю дорогу пока он бежал, его мучила мысль " А вдруг правда", которую он пытался отогнать, как назойливую муху. «Вот сейчас прибегу-думал он- И смогу убедится, что все хорошо». Он забежал в подъезд, набрал звонок Лешкиной квартиры. Ожидание было невыносимым и тут он услышал, как поворачивается замок в двери. Вышла Лешкина бабушка вся в слезах. Значит правда! У Витьки сердце упало в пятки. Теперь он понял, что означало это выражение. В голове стоял шум, все вокруг казалось не реальным, словно кадр из старого черно-белого фильма. А в главной роли он. Почему жизнь не щадит даже детей и дает им такие испытания? Единственный друг и какой друг! Почему я вчера не пошел с ним? Бабушка рассказала, что Лешу нашли вчера в 11 вечера, убитым, на футбольной площадке, за кустами, нашёл его случайный прохожий, который выгуливал пса, пять колото-резанных ран. Одна из них оказалась смертельной.

На душе кошки не просто скребли, а драли его душу на части. Его распирало изнутри от несправедливости. Если бы у него были раны, то боль бы сочилась из них, как кровь. Почему судьба так не справедлива к нему, в чем он провинился? Папы не стало, теперь друг. Кого он любит, он теряет.

Он прибежал домой, лег на кровать и уткнулся в подушку. Он разразился рыданиями, а подушка приняла его боль. Впитав в себя его слезы. Он плакал и плакал, а потом просто лежал и смотрел в потолок. Пока не пришла мама. Мама пришла веселая, давно он ее такой не видел. Увидев заплаканного сына и узнав, что случилось, она расстроилась. От нее пахло спиртным, это его очень огорчило. Он давно ее не видел такой. Но она принесла вкусные продукты, какие они давно не ели. Витя не хотел есть, ничего в него не лезло. Стоял ком в горле. А ведь еще вчера, он бы набросился на такие вкусности. Мама сказала, что ее направили в командировку на неделю, ей хорошо заплатят и попросила его побыть одному, тем более он уже не маленький. Все-таки 14 лет как никак. Ему было все равно, командировка так командировка. Он настолько был выжат, что его ничего не волновало. В голове была пустота. Он рано лег спать.

Утром он проснулся и понял, мама уехала, нет привычного запаха кофе и яичницы. На кухонном столе лежали бутерброды и записка с наставлениями. Витька бегло прочел ее, съел один бутерброд, посмотрел на время. Пора в школу! Нехотя оделся, вышел на улицу. Дошел до остановки, залез в битком набитый автобус. В автобусе людей было много, так много, что у него закружилась голова. Казалось, что они окружили его со всех сторон, эти серьезные, как манекены лица смотрели на него и их взгляд пробивал насквозь. Они словно его изучали, сверлили взглядами, их лица менялись или ему так казалось. И вдруг с ним случилось что-то невообразимое. По крайней мере для него. Такое с ним никогда не происходило. Ни с того, ни с сего у него началась паника, дикий страх атаковал его тело и мозг, его затрясло изнутри, он понял, что нужно бежать, неважно куда. Куда угодно от этих людей, от этих манекенов!

Он выбежал на следующей остановке. Ему стало немного полегче, но как только к нему подходил близко какой-нибудь человек, его накрывала паника. Про школу он забыл и скорее побежал домой. Дома он пришел в себя, успокоился. Отругал себя за то, что произошло с ним. Он не боится людей! Это глупости, чего их бояться? Раздался телефонный звонок. Звонили со школы, спрашивали, почему он не пришел в школу. Он сказал, что заболел и взял на неделю больничный. Учительница пожелала скорейшего выздоровления и сказала, чтобы не забыл потом принести справку от врача. От врача! Точно, надо сходить в поликлинику, взять справку. Отлежаться недельку, прийти в себя. Тем более у него насморк, и глаза красные заплаканные. Прокатит. До поликлиники он дошел спокойно и понял, что та паника, это была лишь небольшая слабость, все у него в порядке. Просто он потерял лучшего друга и это нормальная реакция на стресс. Он зашел в поликлинику, взял талон к врачу, подошел к кабинету. У кабинета толпились мамы с детьми. Дети кричали, мамы кричали на детей. Повседневная суета, громкие крики детей, споры матерей, подействовала на него, как на быка красная тряпка. И он снова почувствовал, что на него накатывает волна липкого страха и еще дикое раздражение. Витя начал ходить взад-вперед, как загнанный зверь. На месте ему не стоялось, было ощущение прилива адреналина. «Что же люди пьют чтобы успокоиться? -подумал он.-валерьянку?». Он дошёл до аптеки, купил валерьянки, выпил сразу три. Надо чем-то было запить привкус таблеток, пришлось зайти в туалет поликлиники и под краном попить воды. Тут дошла его очередь. Витя зашел к врачу и застыл в дверях, кабинет ему показался необычно длинным, а врач слишком маленьким. Кабинет словно затягивал его к себе, и казалось шептал: "ну заходи, чего ты мнешься!". Паника снова раскрыла свои мерзкие объятья, ему стало так страшно. Витя выбежал из кабинета, словив на себе недоуменные взгляды врача и мамочек. Вслед он услышал слова мамочки: «Какой-то ненормальный, наверное перепутал кабинет, но зачем бежать как угорелый, чуть не сбил детей!».

Он бежал по улице, сворачивая во дворы, чтобы не видеть людей, потому что во дворах людей было меньше, чем на улице. Когда прибежал домой, то долго не мог отдышаться. И не понимал, что с ним происходит, но вскоре до него дошло. Он боится людей! Люди вызывают у него страх, он не хочет и не может их видеть. Интересно, а мама? Нет мама, это мама, с ней не будет страшно. Но в душе были сомнения. Дома ему стало спокойнее, но как только он начинал думать, что выйдет из дома и увидит людей, то на лбу выступал холодный пот, а сердце начинало биться сильнее и сильнее. Витя включил видак и начал смотреть боевики, но на душе у него скребли кошки, в области груди было тревожное непонятное ощущение. Почему раньше он смотрел эти фильмы с таким удовольствием, а сейчас, смотрит, но ему не интересно. Его мысли крутятся только об одном, о людях, о том, что выйти из дома все-таки придется. Но как это сделать? Он снова выпил валерьянки. И кто сказал, что она помогает? Пусть сам и пьет эту траву! За окном потемнело и на него снова накатил страх, хотелось куда-то бежать, выбежать на улицу. Мир стал угрожающим, даже стены казались ему темнее, чем есть на самом деле. Голова разрывалась от боли, тошнота подступала в горло. Нужно выйти, подышать свежим воздухом! Но там люди, туда нельзя! Он как в ловушке. Вместе со страхом, пришла обида и злость. Витя обозлился на весь мир и заорал, что есть мочи: «Да пропади всё пропадом! Пропадите вы люди пропадом! Исчезните, как вы меня достали! Из-за вас одни беды на земле!». После этого он зарыдал. Проплакавшись, он почувствовал облегчение. Ему стало легче. Он лег спать. Витя проспал всю ночь, сны ему не снились.

Проснулся он рано утром напряженный, вспомнил, что в школу ему не идти и расслабился. Посмотрел в окно. И ничего не увидел. Туман стоял такой, что было видно только близстоящие объекты. Витя решил одеться и выйти на улицу. Потому что он не трус и не боится людей. Это просто слабость, это стресс. Сейчас он докажет себе, что он не боится. Он упертый человек! Витя вышел на улицу. И очень удивился, кругом стоял непроницаемый туман. Он был густой и словно живой!

На улице не было ни души, стояла оглушающая тишина. Это наверно потому, что я проснулся очень рано, люди еще спят. Но сегодня не выходной! Не должны спать. Витька пошел дальше. Мимо него с шумом пролетел какой-то лист, потом еще один. Он поднял голову вверх, сверху падал пепел и тетрадные листы. Они кружились, как снежинки, и аккуратно падали вниз. Но ветра не было, он не ощущал ни малейшего дуновения.

Витя поднял лист и начал читать: «В суматохе дней, ты один остался, сквозь туман и мглу, вечер показался. Прячься поскорее, бойся темноты, ходят там другие, и не ходишь ты». "Какая ерунда!" -подумал он.

Витя пошел на остановку, он захотел выйти к людям. Но там не было никого, магазины и киоски смотрели на него пустыми глазницами. Только вдали кто-то выл вперемешку с рычанием. Ему не хотелось смотреть, кто издает такие звуки. Звуки усилились и к ним присоединился ритмичный стук, он становился громче и громче, хотелось зажать уши руками. Словно кто-то стучал в огромный барабан. Он побежал обратно домой, по дороге решил забежать к соседке, тете Паше. Та встает раньше всех, она точно не спит. И откроет ему. У соседки было заперто, на его громкий стук никто не отвечал, даже соседская собака не залаяла.

«Так тихо как в мо…» не говори, не говори это слово, даже про себя. Люди, которых вчера он боялся, сейчас стали так нужны ему! Он все бы отдал, чтобы просто увидеть человека. Витя зашел домой, набрал номер школы. Трубку никто не брал. Это невозможно! Это сон! Он ущипнул себя и вскрикнул от боли. И включил телевизор. По телевизору шли помехи. Потом раздался противный писк и телевизор погас.