Каин. Образы зла

L. SZONDI

KAIN

GESTALTEN DES BÖSEN

Verlag Hans Huber Bern – Stutgart – Wien

Перевод, редакция и предисловие Владимира Джоса

© Verlag Hans Huber Bern, 1969

ISBN 3-456-30364-5 (нем.)

Предисловие переводчика

Задумываясь о сути человека и действующих в нем Каина и Авеля, я вспомнил вопрос-загадку, заданную мне в далеком детстве: «Без чего нельзя испечь хлеб?» Мои ответы: «без муки», «без дрожжей», «без воды» – оказались не совсем верными. Правильный ответ был несколько неожиданным: «без корки». Аналогичным образом я задал себе и вопрос: «А без чего невозможен человек и вообще любой живой организм?» Ответов оказалось два. Во-первых, без родителей, а точнее без предков, в том числе и филогенетических, рожавших друг друга миллионы лет без перерыва. Каждый человек – конец своего рода, его на данный момент завершение, и пытаться понять его, оторвав от рода как некую самостоятельную суть, грозит неминуемой ошибкой. А во-вторых, без окружающей среды. Ибо любой живой организм является частью этой окружающей среды (минеральный и растительный миры, животный мир, в том числе и люди), хотя и частью, противопоставляющей себя ей, но живущей только находясь в ней и постоянно беря из нее необходимое себе (еду, воду, кислород, тепло, одежду, транспорт) и избавляясь в нее от имеющегося, но ненужного в себе.

Более того, вся жизнь любого существа является процессом борьбы именно с окружающей средой за существование его в ней во времени. Ибо окружающая среда естественным образом непрерывно стремится сделать живой организм опять окружающей средой, то есть убрать противопоставление этого живого организма ей. Даже тогда, когда она якобы благоприятствует его существованию. Естественно, что окружающая среда не может «хотеть сделать…», как не могут газы «хотеть расшириться при нагревании», хотя именно это при нагревании они и делают. Каждый раз, если есть куда расширяться. Но борьба с окружающей средой может быть: 1) успешной и 2) безуспешной. При безуспешной борьбе с окружающей средой живой организм гибнет – сливается со средой, прекращает свое противопоставление ей. Успешность же борьбы живого организма со своей средой определяется его могуществом, то есть умением ответить на агрессивные «приемы» окружающей среды своим «контрприемом». Таким образом, человек живет до тех пор, пока хватает его могущества противостоять всевозможным попыткам окружающей среды вернуть его назад, в нее.

Естественно, что могущество человека в этой борьбе ограничено. И у разных людей оно может довольно сильно отличаться. Однако абсолютная успешность, то есть всемогущество человека у людей может быть лишь мечтой, конечной точкой, достичь которой пытаются все, но в реальности не достигает ее никто. Ибо достижение ее подобно достижению горизонта. Однако мечтать и даже верить в осуществление своей мечты никому не возбраняется. И поэтому многие люди верят, что есть некто, почти всем похожий на них, но при этом еще и всемогущий. Они называют его «Бог», создают ему культ и стремятся к Его всемогуществу. Правда, из-за разрозненности человечества «богов» получилось на одно человечество нашей планеты несколько. Не говоря уже о том, что сначала были целые группировки бессмертных, но обладающих парциальным всемогуществом богов (у египтян, греков, римлян). А вот китайцы, как реалисты, мифическую себеподобную личность придумывать не стали и наделили всемогуществом своих далеких предков (конфуцианство). Народы с фантазией, более похожей на страх, всемогуществом наделили загадочных «дýхов». И поэтому люди, осознавая свою неспособность стать всемогущими, вынуждены стараться «установить дружеские, а то и родственные отношения» с загадочной всемогущей инстанцией и таким образом «спрятаться под крыло» ее всемогущества.

Потребность во всемогуществе, присущая каждому человеку, проявляется при тестировании его тестом Зонди в характере реакции на портреты параноиков (фактор p). Реакция +p – когда всемогущество человек предпочитает брать на себя, – p – когда всемогущество он переносит на внешние объекты, исходя из примата собственного бессилия. Действия же, которые человек может совершить в отношении окружающей среды, санкционируются (+k) или отвергаются (—k) его «занимающим позицию» Я, фактором k. В тесте Зонди он проявляется в реакции человека на портреты кататоников.

Борьба с окружающей средой может считаться успешной также только в том случае, если человек (живой организм) обладает возможностью жить столько же, сколько и окружающая среда, то есть если он обладает возможностью быть практически бессмертным (сохраняющим свою специфику во времени). Бессмертие живых организмов достигается их способностью к постоянному обновлению.

На место противостояния среде «один на один» живой организм поставил первичную кооперацию. Разделившись на два пола, представители противоположных полов, создав двуполую кооперацию, стали производить себе подобных. Теперь они уже могут позволить себе и умереть, погибнуть от «рук» окружающей среды, вернуться обратно в состояние среды, ибо на их место встает более молодой организм, в каждой клетке которого действуют их гены. Причем с накапливаемым в них своим ставшим теперь родовым опытом, передаваемым с генами представителю нового поколения, естественно, что еще и доведя его в противостоянии среде от состояния инфантильной беспомощности до зрелого могущества. Тем самым, борьбу с окружающей средой в этом случае постоянно ведут уже относительно молодые представители своего рода. Такой «поколенчатый» образ существования рода дополнительно позволяет сохранять род за счет излишнего количества представителей каждого поколения, благодаря чему гибель даже большого числа особей род не ликвидирует. Кроме того, этот образ существования является условием эволюционного развития рода, возможности подъема его на более высокий уровень эволюционного развития.

Однако такое достижение бессмертия рода возможно только при стремлении каждого организма к образованию бисексуального, одновременно оплодотворяющего и оплодотворяемого, сборного надсущества. Потребность в таком бисексуальном существовании в виде дуального союза обнаруживает себя у человека, при тестировании его тестом Зонди, в реакции на портреты гомосексуалистов (фактор h). Реакция – h – стремление к близости со всеми людьми вообще, +h – стремление к близости с конкретным человеком, обычно представленным задним планом его побудительной структуры. Потребность в дуальном бисексуальном союзе реализуется через потребность в обладании дуальным, дополняющим себя партнером (фактор s). Реакция +s – в том случае, если человек активно дополняет себя другим человеком, и – s — если человек пассивно уступает другому человеку, позволяя ему дополнить себя им. Потребность в обладании дуальным партнером обнаруживает себя в тесте Зонди в реакции человека на портреты садистов.

Борьба с той частью окружающей среды, которая представляет собой живые организмы, требует не только умения проводить адекватные внешней угрозе контрдействия, но и иметь энергию борьбы, необходимую для победы над врагом. Но, во-первых, «враг» может появиться внезапно. Поэтому животное, и человек в том числе, должно или находиться в состоянии постоянного энергетического возбуждения и таким образом быть «всегда готовым» к борьбе, даже когда «все спокойно», или иметь механизм реактивно продуцировать на врага большое количество энергии за минимально короткое время. Во-вторых, враг может быть достаточно сильным. Поэтому энергии у «обороняющегося» должно быть значительно больше, чем у «нападающего», и/или это превосходство должно создаваться способностью к ее более интенсивной (почти взрывоподобной) трате. Естественно, что интеллектуальный контроль над таким безмерным количеством энергии и за такой взрывоподобной разрядкой невозможен, особенно если интеллекта еще и не так много или его уровень временно снижен. Такое использование своей энергии в целях обороны называется аффективной защитой или просто аффектом.

Таким образом, аффект состоит из неестественно для обычного существования индивида резкого накопления количества энергии и разрядки, которая не поддается рациональному контролю и поэтому хаотична, импульсивна, взрывоподобна, иногда бессмысленна, но всегда с целью защиты от внешней угрозы, иногда к тому же не совсем понимаема. Такая защита является филогенетически древней защитой, характерной как для животного мира, так и для некоторых представителей растительного мира (мимозы). Целью аффекта является лишение себя смертельной угрозы, то есть уничтожение «врага». Если индивид заведомо не в состоянии уничтожить появившегося «врага» своей аффективной атакой, аффективная разрядка направляется на «омертвение» себя. Проявляется она в оцепенении, спазме, пароксизмальном сокращении мышц, в припадке или приступе. Многочисленные примеры этому имеются в животном мире. В психопатологии они представлены так называемыми пароксизмальными нарушениями: спазмами, заиканием, мигренью, конверсивной истерией, эпилепсией.

Однако борьба до победного летального конца обоих – это удел равных или почти равных. При встрече с неизвестным врагом индивид прежде всего определяет «на глаз» его возможности и сравнивает их с субъективно оцениваемыми своими силами. Если враг производит впечатление настолько превосходящего по силе, что борьба с ним заведомо обречена, то есть подобна самоубийству, аффективная разрядка в этом случае будет реализована в виде панического бегства. Естественно, что бегство исключается, если такая возможность отсутствует. В этом случае остается единственная возможность остаться в живых – это, воспользовавшись микроскопическим шансом, все-таки убить врага. Соответственно, можно «победить» врага и отправить в бегство его, произведя на него впечатление значительно превосходящего его по силе. Это возможно, если «враг» тебя не знает и у него есть путь к отступлению. Потребность произвести на «врага» впечатление обладающего силой и превосходящими его возможностями проявляет себя при тестировании человека тестом Зонди в реакции +hy на портреты истериков (фактор hy). Противоположная оценка своих возможностей и желание слиться с фоном, стать невидимым вскрывается реакций – hy по тому же фактору.

Также следует иметь в виду и то, что человек, как и многие высшие животные, живет в обществе себе подобных, точнее в группах разной степени общности. Начиная с самой узкой – дуального союза, затем семьи, производственного коллектива, селения, области, нации, страны и кончая населением земного шара. И на всех уровнях этой общественной жизни стоит проблема распределения ценностей потребляемых этими социумами, основной мерой которого является справедливость. Распределение обязательно должно быть справедливым. Однако пониманий, какое распределение является справедливым, два. И именно эти два понимания олицетворяются в библейских персонажах Каина и Авеля.

Позиция Каина – справедливо распределять так, как считает он. То есть эгоцентричная позиция субъективно понимаемой справедливости. Отстаивая свое понимание того, что есть справедливо, он навязывает свою точку зрения всем. Любой, нарушающий ее, пусть даже это будет его брат, безо всякого снисхождения определяется в качестве персонального «врага», требующего немедленного «справедливого» наказания, вплоть до смертной «казни». Обычно роль «судьи» и роль «палача» «Каин» исполняет сам, аффективно, но, будучи облечен властью, роль «палача» он навязывает «своей» армии, или иным, подчиненным ему, вооруженным силам. Позиция Авеля – справедливым является решение, принятое высшей инстанцией или всем сообществом. Поскольку Авель не может в тонкости знать все решения высшей инстанции, он постоянно находится в страхе, что может быть он нечаянно нарушает установленный другими закон, то есть виновен, и будет подвергнут наказанию. То есть Авель – это тот, кто стремится быть справедливым, а Каин – это тот, который аффективно, накапливая в душе энергию злости, борется со всеми «нарушителями» за «свою» справедливость. В тесте Зонди позиция человека в отношении «справедливого» определяется его реакцией на портреты эпилептиков. Позиции Авеля соответствует реакция +е (симпатия к ним), позиции Каина – е (антипатия). Позиция Каина проявляется в следующих отношениях к другому человеку (другим людям).

Ненависть – бессознательное стремление убрать человека из круга своего существования с соответствующей негативной эмоциональной реакцией при вынужденном контакте с ним (реальном или воображаемом). Причина такого стремления – субъективная оценка человека как крайне вредного для себя, способного причинять тебе ущерб.

Зависть – ненависть по отношению к тому человеку, который «несправедливо» имеет большую ценность, чем ты, или обладает тем, что, по твоему мнению, должно принадлежать тебе. В результате – активное стремление восстановить абстрактно понимаемое равенство. Например, лишить соперницу внешней красоты, чтобы была «как все», сжечь предприятие успешного предпринимателя, отобрать якобы нечестно нажитое имущество у местных «буржуев» и т. д. и т. п. Или пассивное страдание от успехов того, кому завидуешь, соответственно безмерная радость, когда он обанкротился или оказался жертвой несчастья.

Жажда мести – бессмысленное стремление к равенству в негативе, в утратах. Например, ты лишил меня глаза – я должен лишить тебя глаза, ты выбил мне зуб – я должен лишить тебя зуба, ты убил моего родственника, пусть и нечаянно, – я должен убить тебя или какого-нибудь твоего родственника. Чтобы «восторжествовала справедливость». Если даже ущерб тебе нанесли намеренно, то есть совершив преступление, законная борьба с преступником подменяется стремлением установить равенство.

Ревность – ненависть к тому, кто, по твоему мнению, несправедливо нарушает твое право собственности в отношении близкого тебе человека. То есть периодически пользуется его услугами, которые он должен оказывать только тебе или с твоего разрешения. Стремление к абсолютному обладанию другим человеком. Нарушающим твое право собственности в отношении близкого тебе человека может быть сам близкий человек. Тогда твоя ненависть направлена на него. Возникает противоречие – желание абсолютного обладания этим человеком одновременно с желанием от него избавиться (см. ненависть).

Гнев – приступообразный всплеск ненависти. Связан не столько с самим человеком, сколько с его неожиданным поступком.

Ярость – готовность реализовать энергию гнева, преодолевая любое, пусть даже самое сильное и упорное сопротивление вызвавшего ярость, максимально мобилизуя на агрессию все свои силы.

Согласие с групповым мнением о том, что именно является справедливым, а что нет (позиция Авеля) цементирует группу. И поэтому члены группы, занимающие позицию Авеля, являются основой группы, носителями группового мнения. Однако само групповое мнение складывается не так просто. В начале формирования человеческого социума был прад наших прапредков. Он состоял из вожака, нескольких мужчин и нескольких женщин с их детьми. Вожак вступает в половую связь со всеми женщинами прада. С некоторыми чаще, почти постоянно, с некоторыми изредка. Если кто-либо из других мужчин прада вступает в половую связь с женщиной, с которой вожак «часто», это НЕСПРАВЕДЛИВО. Если же с той, с которой он «редко», то тоже несправедливо, но уже «не очень». Если в половую связь с женщиной, с которой вожак «редко», вступает приближенный к нему, то это вполне СПРАВЕДЛИВО. А вот если то же самое сделает нелюбимый вожаком изгой, то это крайне НЕСПРАВЕДЛИВО и заслуживает немедленной и суровой кары. Если из добытого прадом все самое лучшее достается вожаку, это справедливо. Как по мнению вожака, так и остальных, согласных с ним, членов группы. Ибо на этом уровне развития социума групповое мнение и мнение вожака – практически синонимы. Согласные с «групповым мнением» вожака стоят на позиции Авеля. Главное их стремление – минимизация наказания себя со стороны вожака и его приближенных. Пробует на крепость групповое мнение стоящий на позиции Каина. Он требует, как минимум, уравниловки, или, как максимум, привилегий. Правда, открыто он ничего не делает, он копит в душе свое недовольство и злость. И проявляет их не обязательно тогда, когда их уже много, а когда не выдерживает его механизм сдерживания.

Авель всегда живет как «в чужом монастыре» с «ихним» уставом. А Каин всегда считает место, где он живет, «своим монастырем», со «своим собственным» уставом. И копит в душе «зло» на всех тех, кто его нарушает.

Глава рода олицетворяет общественную справедливость для членов своего рода. Но для местности, в которой совместно проживает несколько родов, общественная справедливость отдельного рода является всего лишь его субъективной справедливостью. Общественной же справедливостью для жителей этой местности будет справедливость с точки зрения всего населения этой местности. Однако и она является всего лишь субъективным мнением по отношению к стране в целом. И так далее до общечеловеческой справедливости. Конфликт части и целого возникает тогда, когда субъективная справедливость вступает в противоречие с общественной справедливостью. Возьмем фашистскую Германию. В борьбе за свою субъективную справедливость вставший на позицию Каина народ Германии, в отместку за несправедливый, по его мнению, результат Первой мировой войны, уничтожил во Второй мировой войне несколько десятков миллионов людей других национальностей, превзойдя тем самым самые кровавые зверства Ветхого Завета. Да, кстати, и Первая мировая война началась из-за каинитического желания Австро-Венгрии отомстить Сербии за то, что ее граждане Принцип и Габрилович, из тех же каинитических побуждений застрелили их наследного принца Фердинанда.

Каин многолик. Прежде всего, он олицетворен в преступности – как в организованной, профессиональной, так и в бытовой. Он устраивает войны, от территориальных, несущих смерть, как на просторах СНГ, так и в других странах, до мировых; воодушевляет на революции и массовые беспорядки, элементарные бытовые скандалы соседей, особенно в тесных просторах коммунальных квартир. Каин может вознестись до легендарного «пламенного революционера», массово и бесконтрольно уничтожающего «контрреволюционеров», а заодно и всех невинных, но чем-то на них похожих, а может оказаться и в роли военного преступника, чтобы, в конце концов, быть повешенным. Юный Каин забирает у соседского мальчика красивую игрушку потому, что у него такой нет, а ему хочется. Позже, мстя нелюбимой учительнице, он подкладывает ей на стул кнопки или же однокласснице рвет тетрадку за то, что на контрольной она не дала ему списать решение задачи. Каин толкает неграмотных сомалийцев на вооруженный захват морских судов, чтобы, угрожая расстрелом экипажа, а при случае и убивая моряков, требовать от судовладельцев миллионы долларов для своих хозяев, неспособных ничего производить, но желающих такой же роскошной жизни, как у американских миллионеров. Бездарную титульно-национальную интеллигенцию Каин толкает на борьбу за вытеснение из страны талантливых представителей других национальностей. И потому самыми ярыми националистами обычно становятся именно бездарные, но амбициозные деятели науки и искусства. Причем как принадлежащие к титульной нации, так и те бездарные, которые только делают вид, будто принадлежат к титульной нации, ибо быть представителем титульной нации означает принадлежать к нации-гегемону, которой в стране, несмотря на все разглагольствования власти о демократии, принадлежат основные преимущества.

Первопричиной всех событий, вошедших в историю человеческих групп, начиная от друзей, семьи, города, страны, человечества, являются люди, вставшие на позицию Каина. Греки называли людей, подобных Авелю, – диафотос, то есть светлыми, излучающими свет. А людей, подобных Каину, – адиафотос, то есть являющимися мраком, лишенными света. Таким образом, если мы будем лиц, подобных Авелю, считать белым цветом, а подобных Каину, – черным, то иерархическая история человечества предстанет перед нами в виде легко доступной для понимания графики.

С точки зрения дифференциальной психологии, Каин – это тот человек, который более чуток к неравенству, более нетерпим к нему, всегда реагирующий на неравенство агрессией, иногда немедленной, иногда отсроченной. Если же он не реагирует агрессией, он постоянно терпит, испытывая недовольство, то есть он находится в состоянии стресса, который поздно или рано сделает его неврогенно больным. Авель же неравенство или не видит, или к нему достаточно толерантен.

Леопольд Зонди, проделав титанический труд по анализу всех литературных источников, от наидревнейших до современных, в которых говорилось о Каине и Моисее, изложил результаты в данном двухтомнике таким образом, чтобы у читателя сложилось особое, более глубокое представление о человеке и о мотивации его поступков. Также автором предложен новый, в дополнение к эдиповому комплексу Фрейда, комплекс Каина, которым он объяснил многие, до сих пор казавшиеся случайными явления. Леопольдом Зонди также исследован генезис такого важного в психике человека явления, как совесть. Он выводит его из преступления (убийства), которое рождает чувство вины и страх наказания, формирующих, в свою очередь, совесть как барьер для совершения преступлений, как защиту от вхождения в состояние, возникающего после совершения преступления. Врожденную основу Каина Леопольд Зонди видит в предрасположенности человека к пароксизмальным заболеваниям, таким как мигрень, заикание, но особенно к эпилепсии. Более того, эпилептический припадок Зонди рассматривает как бессознательную пароксизмальную попытку предотвращения совершения эпилептиком убийства и тем самым избегания ожидаемого наказания за это. Сутью человека Каина Зонди видит в его готовности убить человека из-за накапливающегося в душе аффекта злости, ревности, жажды мести и тем самым в его готовности вступить в спор с Богом. Как выход из ситуации Зонди предлагает путь Моисея – каиноида, сумевшего «найти общий язык» с Богом и поставившего Ему на службу даже свое побуждение к злу. Этот двухтомник представляет интерес как для академического ученого, так и для простого человека, питающего интерес к психологической литературе.

Приношу глубокую благодарность А. Н. Волковой, сделавшей предварительный, черновой перевод первой половины книги «Каин. Образы зла».

Владимир Джос

член Международного общества Зонди