Глава 1
– Нет, госпожа, этот раб слишком строптив, его только недавно привезли и еще не воспитали, как должно!
На песчаной площадке была свалка, стражники повалили светловолосого раба и успели пнуть несколько раз, когда надсмотрщик резко свистнул, прекращая беспорядок. Хозяин появился не один, за ним следовала дама в легкой накидке до пят, и конечно, два огромных черных раба-охранника.
Почтенный Раваиль нервно крутил пальцами, унизанными перстнями. Какая удручающе безобразная картина для его элитного питомника! И угораздило же госпожу Мессерти войти в боковую калитку, а не через главный вход! Он и сам еле успел натянуть парадный халат. Госпожа отлично знает расположение всех помещений питомника и специально приехала пораньше, чтоб застать тренировку. Любит она смотреть тренировки. Да и не она одна, правду говоря, но остальных придворных дам худо-бедно удается отваживать.
«Не утерпела до аукциона, где товар был бы приглажен, отмыт и приведен в соответствие всем канонам красоты», – с досадой думал торговец. На обширном заднем дворе три десятка молодых мужчин каждый день бегали, прыгали, отжимались и сражались затупленным оружием. Хотя готовили тут не воинов. За рабами бдительно следили четыре надсмотрщика, подгоняя рабов окриками или ударами плети. Плети у ара Раваиля были мягкими, из широких кожаных лент, портить спины рабов было не в его обычае, ведь его питомник был предназначен для отборного товара.
Рабов для внутренних покоев и наложников, красивых, молодых и здоровых, на любой вкус, можно было купить именно здесь. За качество товара почтенный торговец отвечал головой. Кто же будет платить за порченую шкурку с уродливыми шрамами?
– Говоришь, недавно привезли? А почему на вон тех, самых крупных, уже ошейники дома Сариан? – госпожа гневно сдвинула брови.
– Госпожа, вы же знаете, что у них готовится свадьба, невесте положено подобрать достойный гарем… они заранее заказывали… департамент здоровья лютует… завоза долго не было…
–Почтенный, разве ты хочешь, чтоб я ушла ни с чем? Тот не гож, этот плох, эти уже куплены – да тут просто смотреть не на кого! Я не потерплю подобного отношения!
–Госпожа, аукцион ведь только послезавтра, тут не все поступления, их еще готовят, не все хорошо перенесли дорогу…
–Послезавтра разбирать остатки приедут разжиревшие матроны с дальних поместий, а я здесь и сейчас! Лучшие рабы никогда не доходят до аукциона! Показывай, что есть! Прикажи подвести этого! И вон того! И тех двух!
Торговец смирился. В конце концов, желание госпожи – закон. Она Советница Императрицы, Глава дома. Богатая, знатная, ее ослушаться – себе дороже, черт же помог ей высмотреть тех двух, уже проданных, надо было сразу их запереть, с глаз подальше. О вражде домов Сариан и Мессерти все знают, оказаться между молотом и наковальней он не собирается! Трудно, ох как трудно жить порядочному купцу! Со всех сторон беда грозит. Отберут лицензию на разведение, лишат права на аукцион, звания поставщика дворцового гарема, вот беда-то… Советница малого круга легко может обрушить на его голову все эти несчастья. Торговец быстро подозвал смотрителя, отдал распоряжения и поспешил пригласить в тень рассерженную высокородную госпожу.
В доме царила прохлада и тишина. В гостиной, куда прошла госпожа и непрерывно кланяющийся Раваиль, прислужники уже поставили напитки и приготовили фрукты. Конечно, госпожа не станет ничего даже пробовать в питомнике, не удостоит такой чести жалкого торговца, но обычай требовал.
Госпожа устроилась в мягком кресле, вытянула длинные ноги. Ее тело было укрыто целиком приличным для выхода нарядом, с длинными рукавами и широким капюшоном от солнца и нескромных взглядов, но полупрозрачная ткань не скрывала ни плавных изгибов, ни привлекательных выпуклостей. Видная, высокая, эффектная женщина. Но очень, очень плохая покупательница! Раваиль отлично знал, что она редко покупает наложников. Вот старшая госпожа Сариан держит пятьдесят наложников, и устраивает пышные приемы для своих подруг, и постоянно обновляет гарем – то захлещут кого ненароком, то забудут вовремя развязать… ну да какое дело торговцу до забав знатной госпожи!
Госпожа Мессерти сама оргий не устраивала, во дворце принимала участие лишь в обязательных, не чаще нескольких раз в год, и ей было почти невозможно угодить – она видела малейший изъян в телах рабов. Могла забраковать раба из–за неровной брови или из-за недостаточно гармоничного члена! То ей слишком длинный, то излишне широк, то цвет не тот… Цвет!!! Торговец фыркнул.
Сначала Раваиль старался показывать ей мощных, мускулистых красавцев, настоящих жеребцов, которых было бы не стыдно показать самой Императрице! Но, одобрительно поцокав языком, прикоснувшись к литым грудным мышцам и рельефному прессу, госпожа этим и ограничивалась. Пару раз она таких покупала – но не себе, делала подарки придворным дамам. А когда она вдруг два года назад купила бледного, хилого, угловатого юношу, попавшего в его заведение абсолютно случайно, торговец был весьма удивлен ее выбором и долго недоумевал.
На празднике Урожая госпожа Мессерти сидела в соседней с Императрицей ложе и смотрела состязания, а за ее плечом стоял нарядно одетый юноша с сияющими глазами невозможного фиалкового цвета, с которого не сводила жадного взгляда сама Императрица! Раваиль с трудом узнал этого раба и долго не верил, что мальчишку можно было так отмыть и откормить, до того он выглядет холеным и счастливым. Императрица потом его себе и выпросила. Умен и ловок шельмец Калеб оказался, почти прибрал уже к рукам гарем императрицы. Если так пойдет, то…
Торговец извлек урок из того случая, и долго досадовал, что сам не рассмотрел потенциала тощего парнишки, не захотел тратиться на лекаря, продал его тогда фактически за бесценок, теперь он был более внимателен, старался найти скрытые достоинства в самом невзрачном товаре. Если уж госпожа Мессерти обратила внимание на раба – значит, в нем что-то есть, что не видит он, опытный торговец живым товаром.
Госпожа на трех прошлых аукционах ничего не купила, и он осмелился даже открыто спросить, что же госпожа любит, он-де приложит все старания, чтоб ей угодить, привезет рабов из любой экзотической страны! Кстати, на необыкновенных, черных, смуглых, золотистых, оливковых рабов – усладу для глаз! госпожа тоже не смотрела восхищенным и плотоядным взором, как прочие покупательницы. Морщилась.
–Почтенный Раваиль, мне не нужны охранники или воины. Мне не нужны рабы для тяжелой работы. У меня и так хватает слуг, – сказала тогда госпожа. – Для внутренних покоев нужно что-то другое… вы понимаете?
Почтенный торговец тогда решил, что понял, и приготовил ей несколько рабов с внушительными гениталиями, которых нарасхват брали при дворе. А госпожа Мессерти просто засмеялась и велела никогда больше ей не показывать такое. Да еще и назвала безобразием. Уродством! Торговец обиженно засопел, вспомнив незаслуженную обиду.
Вот сегодня она, бегло осмотрев на улице шестерых рабов, велела привести в гостиную двоих самых никчемных. Что она в них увидела? Что за извращенный вкус! Они только в жертву Храму годны. Раваиль сам с собой заключил спор, возьмет ли привередливая госпожа хоть одного из них.
Первый был темно–рыжим, голубоглазым и белокожим. По сравнению с огромными черными рабами, стоящими у входа, он казался хрупким и беззащитным. Надзиратель питомника держал цепь от металлического ошейника. Раб стоял на коленях, как и полагалось при госпоже. После тренировки дыхание его было еще частым, тело влажным от пота, а серая холщовая набедренная повязка намокла.
– Пусть встанет с колен, я оценю рост. Так, очень хорошо, – госпожа быстро поднялась и подошла к рабу. Ее тонкие ноздри раздулись, она принюхалась. Раб посмотрел на нее с легкой насмешкой. Ай, что значит, недавно поступил – не научили послушанию, да как он смеет нагло смотреть на госпожу? Раваиль чуть не застонал от досады.
– Госпожа, прикажете облить водой? – спросил надзиратель. Правда, особой брезгливости за госпожой не замечалось, но все же, потный вонючий раб – какой позор для элитного питомника!
– Нет, не нужно. Так даже лучше.
Госпожа обошла раба кругом, внимательно рассматривая. Не слишком высокий, выше ее лишь на пол-головы, не слишком мясистый, плечи широкие, узкие бедра, ровные ноги. Покупательница тонким пальцем с остро отточенным ногтем провела по животу. Потом ее тонкая рука скользнула под набедренную повязку и раб, сморщившись, сжал губы. Рука госпожи тут же выскользнула, а служитель немедленно подал платок, обильно смоченный розовой водой. Госпожа тщательно вытерла пальцы.
– Почтенный Раваиль, ты плохо следишь за своим имуществом!
Торговец охнул и поспешно подошел ближе. Госпожа подняла руку к шее раба и подняла его ошейник чуть выше. Под ним были красные следы.
– Почтенный, через два дня это будут нарывы, а через десять заражение! У него кожа тонкая и нежная, как шелк!
– Я не… да, госпожа, я сейчас же этим займусь! Я прикажу позвать лекаря.
– Не надо, я займусь им сама, я его беру. Отведите в повозку. И дайте ему попить!
Торговец чуть не подпрыгнул от изумления и едва удержался, чтоб не закатить глаза. Рыжий!? Ни одна знатная дама не купит рыжего раба, это дурная примета, да еще и настолько тонкокожего… Он же умрет от полсотни плетей, если хозяйка пожелает его наказать. Он и не собирался держать его до аукциона, намеревался отправить в храм, для жертвоприношения… однако, какая неожиданность! И смотрит она на раба с таким ожиданием, с такой нежной улыбкой, будто ей изысканное любимое пирожное предложили! О боги, какая непредсказуемая покупательница!
– Где же второй? – госпожа повернулась к надзирателю.
– Он весьма строптив, госпожа, я вас предупреждаю! Когда его доставили, он вел себя, как безумный, бросался на охрану, пытался бежать. Сейчас его приведут.
Два могучих стражника привели раба. Встали рядом, не отпуская его локти. Руки раба были связаны за спиной. Спутанные русые волосы падали на глаза. Он был более высоким и худощавым, чем первый. Плечи и лицо в мелких золотистых веснушках – на такого, с порченым лицом, из серьезных покупателей никто не посмотрит на аукционе, дешевка для небогатых дам. Руки и ноги были в ссадинах и царапинах, на лице желтел старый кровоподтек, на груди розовели и набухли свежие царапины.
– Отпустите же его, – поморщилась госпожа. – Я хочу на него посмотреть. – Он, видно, лишь недавно стал рабом?
Стоило стражникам отпустить его руки, как раб кинулся вперед. Его тут же снова схватили, поставили на колени, и черный охранник прижал к его горлу плашмя лезвие длинного ножа.
– Госпожа, вы не пострадали!?!? Проклятый раб! – в громких причитаниях торговца не было ни грамма искренности, в своих охранниках он не сомневался, с головы госпожи и волос бы не упал, но сколько же крику сейчас будет! Что за день!
– На что он рассчитывал, почтенный Раваиль? – спросила госпожа совершенно спокойно. Она не успела испугаться или делала вид, что спокойна. – Нападение на благородную даму карается смертью!
– Я не буду вашей игрушкой! – прохрипел раб.
– А, ты хотел, чтоб тебя зарезали? Это слишком быстро. Тебе не позволят так легко умереть,– хмыкнула госпожа. – Не сомневайся.
Шагнула к рабу. Отвела волосы от его лба. Серые глаза взглянули на нее с яростью. Повинуясь жесту, стражник убрал нож, оставив на горле раба пунктир кровавых капелек. Госпожа продолжала стоять перед рабом, палец не спеша обвел скулу, скользнул по щеке. Раб дернул головой.
– Госпожа… его еще не успели воспитать, он непокорный и опасный! Я предупреждал вас, – умильно проговорил Раваиль, кланяясь, и внутренне кипя от злости. Да он его еще бы с месяц тщательно повоспитывал, прежде чем такого раба можно было бы показывать покупательницам. И не таких усмиряли.
Конечно, никто бы у него в питомнике не стал портить шкуру ценного раба кровоподтеками, ожогами или порезами… этого таким и доставили, и еще не успели привести в порядок. Почтенный Раваиль не собирался церемониться больше с этим порченым рабом. Так опозорить его перед покупательницей! Вот он ему покажет! Все равно большой цены за него не взять.
– Я беру, пожалуй, и этого! – задумчиво сказала госпожа.
– Госпожа, я пришлю его к вечеру попозже, опасного раба надо перевозить прикованным, в специальной повозке, а я отправил ее сегодня в Храм…
Этот негодный раб уже трижды пытался бежать! Сначала Раваиль изобьет его до полусмерти!!! А потом уже пусть госпожа вколачивает в него послушание, это уже будут ее проблемы.
– Так–так, как интересно. А сейчас он, значит, решил быстро умереть. У вас поистине безграничное терпение, почтеннейший, и талант к воспитанию непокорных рабов, – ух, как нехорошо улыбнулась госпожа. Как акула. Голос ее был ласковым и негромким.
– Его морили голодом, как я вижу – глаза запавшие, живот болезненно чувствительный. Не стоит вам больше о нем… заботиться, – госпожа сделала паузу перед последним словом. – Я заберу его прямо сейчас. Получите деньги, почтенный! Не забудьте учесть скидку за строптивость, нападение и плохое состояние раба. Выписывайте купчую.
– Специальная повозка еще в Храме…
– Он поедет со мной. В моей повозке.
– Госпожа! Он же… прикажете связать понадежнее, госпожа?
–Развяжите его. Совсем, – велела покупательница. И мягко сказала рабу. – Будь благоразумен. Не вреди себе еще больше.
–Госпожа, он нападет на вас!!!
–Не нападет, – госпожа уверенно направилась к выходу.
Стражники вывели раба и остановились перед повозкой. Это была удобная открытая коляска, запряженная парой лошадей. На облучке сидел возница в синей форме Великого дома. Рядом с ним уже смирно сидел рыжий раб, искоса поглядывающий на свою новую хозяйку, и кучер был вовсе не в восторге от такого соседства. Коляску окружали четверо верховых стражников – эскорт госпожи.
–Однако, как солнце печет, время к полудню, – госпожа накинула широкий капюшон на голову. – Ну? Почему мой раб до сих пор связан?
–Госпожа… – заныл Раваиль, опасаясь худшего. Еще не хватало, чтоб раб задушил покупательницу на пороге питомника.– Может все-таки я его доставлю позднее…
– Как вы заботливы, почтенный! – О, сколько яду было в голосе госпожи!
Раваиль не стал больше настаивать. Раба развязали и он хмуро посмотрел на сидящую в повозке женщину. Раб потер запястья, где успела отпечататься веревка.
–Прикройся! – госпожа протянула легкую ткань рыжему, он благодарно кивнул, принимая накидку.
Госпожа похлопала на сиденье рядом с собой. Раваиль чуть не застонал от раздирающих его чувств – страха, сомнения и злости на раба. Какая неслыханная честь – сидеть рядом с госпожой! В ее повозке, будто любимый раб! Вот сейчас он…
Раб, что-то решив для себя, быстро вскочил в коляску и нагло сел рядом с хозяйкой. На лиловую шелковую подушку с золотыми кисточками! Коляска плавно тронулась.
– Госпожа, вы, правда, не боитесь, что я вас задушу? – без разрешения тихо спросил раб, опустив голову. – Или убегу?
– Ты пару раз чуть не потерял сознание, я заметила, – так же тихо сказала госпожа – Только упрямство держит тебя на ногах. Ты истощен и устал. Видно, что рабом стал недавно, смириться еще не можешь. Но ты не убийца. Твои руки никогда не знали тяжелого труда, они красивой формы, как у благородного господина, – ее тонкая рука выскользнула из–под накидки и легко дотронулась до его запястья.
– Не знал, что убивать – тяжелый труд. А рабу можно сидеть рядом с госпожой? – не унимался наглец.
Госпожа тихонечко рассмеялась:
– Если это любимый раб, любовник или муж, то можно. Ты и спать рядом со мной будешь. Это – предел мечтаний для очень многих мужчин нашего города. Да, наверное, и страны.
– Я не мечтал о таком.
– Конечно, нет. Сейчас ты слишком измучен. Раваиль жестокий хозяин, я наслышана о его методах. Как тебя зовут?
– Райм, – чуть помедлил раб.
– А меня Озэрен! – обернулся рыжий. – Я слышал о вас, госпожа. Я очень рад, что попал к вам.
– За обращение без разрешения – пять плетей, – мило улыбнулась госпожа.
Глава 2
Во дворце рабов сразу увели в левое крыло, в гарем. Они прошли через огромный зал для приемов, застеленный коврами, с витыми колоннами из голубого камня, который на уровне второго этажа опоясывала ажурная галерея. Кругом стояли мягкие диваны с разноцветными подушками и широкие кресла, резные столики для чаепития, с цветами и фруктами, висели легкие занавеси. На небольшом возвышении лежали музыкальные инструменты.
– Красиво! – восхищенно сказал Озэрен провожатому. – А где остальные наложники? Их много?
– Сейчас придет смотритель гарема и займется вами, – провожатый был немногословен и тут же ушел, как только в зале показался рослый бритый мужчина с резкими чертами лица. На вид лет пятидесяти. Его щеки пересекали жесткие вертикальные складки, серые глаза щурились, цепко осматривая новеньких. Короткий шелковый халат, распахнутый на груди, позволял видеть могучую волосатую грудь, испещренную рубцами.
– Госпожа, видимо, изволит шутить,– процедил он, неприязненно осматривая новичков. – Она просто издевается!
– Мы вам не нравимся? – не смолчал Озэрен и подбоченился.
Смотритель шагнул к нему и схватил за горло. На секунду поднял вверх и отпустил. Озэрен закашлялся.
– Моли богов, чтоб ты мне и вправду не понравился, – прошипел смотритель и приказал.– За мной.
Они прошли через весь зал, спустились на несколько ступенек и вошли неширокий коридор, куда выходили легкие резные двери.
– Тут купальни, массажные, столовая, комнаты наложников…
Разноцветные стекла в окнах, яркие ковровые дорожки и изящные напольные светильники придавали коридору нарядный и приветливый вид.
– Даже личные комнаты? Не общая спальня?
– Тут не казарма, а вас не сотня, комнат хватает! Госпожа может навестить наложника в любое время. Она очень добра и щедра. Даже слишком щедра к вам, недостойным.
– Так много у госпожи наложников? – спросил до сих пор молчавший Райм. – Тут никого нет.
– Столько, сколько ей нужно! Меня слушаться будете беспрекословно, я ничего не говорю дважды. Обращаться ко мне будете – лир Ракс.
Они зашли в просторную купальню, выложенную розовым мрамором с белыми прожилками. На небольших возвышениях стояли две глубокие ванны, уже наполненные теплой ароматной водой с пеной. Возле каждой на табуретах лежали розовые пушистые полотенца. В небольшом шкафу сбоку лежали стопки салфеток, простыней и халатов.
– Тут десять таких купален, розовая будет ваша.
– Действительно, госпожа щедра, – согласился Оэрэн, торопливо снимая накидку и грязную серую набедренную повязку. – Я в жизни не мылся в такой ванне! Это целый бассейн!
– Сейчас осмотрит лекарь, затем придут помощницы. Потом вас покормят и будете отдыхать. Да, если скажете хоть одно грубое слово прислужницам – будете стоять весь день у столба. Если тронете девушек хоть пальцем, – через минуту будете без яиц.
– Мне не привыкать стоять у столба, – буркнул Райм, погружаясь в воду. – Рабов постоянно наказывают.
– Поркой не отделаешься. Прикованного к столбу любой желающий сможет поиметь, – добавил с усмешкой лир Ракс.
Озэрен ушел с головой под воду и фыркнул, отплевываясь: – Как это!?!? Но ведь нас купила сама госпожа, для себя!
– Не много ли чести для беспородного раба? С чего ты взял, что для себя? Может, подарок для начальника стражи или управляющего? Это объяснило бы ваш жалкий вид, недостойный дома Мессерти.
– Нас бы тогда в дворцовый гарем не приводили!
– Много о себе возомнил, раб. Я вообще удивлен… ну, неважно. А после столба вы не вернетесь в гарем, будете забавой для стражников, сколько выдержите. Стражи во дворце много, к ним госпожа тоже весьма милостива, – спокойно сказал лир Ракс и покинул купальню.
Вошли две прислужницы в синих платьях, молодые и шустрые. Одна тут же схватила большую губку, намылила ее и принялась тереть Озэрена, который принялся было отбиваться, но получил звонкий шлепок по спине.
– Эй, я не трогай меня! Не хочу без яиц остаться! Я сам помоюсь! – возмутился Озэрен.
– Сиди смирно! Это вам ничего нельзя, а нам все можно, – засмеялась прислужница, продолжая ловко намыливать тело раба. Велела ему встать, намылила всего, бесстыдно залезла в самые интимные места, успевая болтать с подругой. Озэрен только встряхивал головой, уже не пытаясь уклониться от наглых прикосновений.
Прислужница только улыбнулась, увидев его воспрянувший член, скользкой рукой провела по стволу, быстро оттянула кожицу, ловко второй рукой огладила остальное. Озэрен зашипел сквозь зубы. Потом, усадив раба снова в ванну, прислужница смыла мыло чистой прохладной водой.
– Сафира, что ты смотришь на этого тощего? Давай веселей, а то провозишься до обеда!
–Да он весь побитый, даже прикоснуться страшно, – ответила вторая, едва дотрагиваясь до Райма. Он морщился, раны щипало.
– Вылезай, рыжий! – прислужница ловко обтерла Озэрена полотенцем и потянула к кушетке, накрытой простыней.
Массаж с маслом покорил Озэрена. Мягкие, ловкие и сильные руки размяли его мышцы, превратив их в желе.
–Мне кажется, я во сне, я такой чистый и душистый, – сказал он Райму, лежа на кушетке.
Под надзором лира Ракса с шеи сняли широкий железный ошейник, жгучим раствором прошлись по ссадинам и надели новые ошейники – легкие тонкие обручи с узорной сквозной насечкой и гравировкой – скорее, украшение, ожерелья, а не ошейники.
Теперь лекарь суетился возле Райма, намазывая его мазями и протирая кожу мерзкопахнущими снадобьями.
– Раньше, чем через неделю, он не будет готов, – сообщил лекарь. – Слишком истощен. Где госпожа тебя нашла, из тюрьмы, что ли, выкупила?
– В питомнике, – нехотя сказал Райм. – У Раваиля.
Лекарь удивленно поднял брови, в точности скопировав выражение смотрителя гарема. Покачал головой. – Лишить лицензии надо владельца. Так портить товар! Живого места нет.
– Я не товар!
– Смирись, если хочешь жить, – собрав свои снадобья, лекарь ушел.
Потом девушки помогли надеть им длинные просторные рубашки, и свободные штаны, и проводили обоих до комнат. Райма поселили в комнате, обитой желтым шелком, с широкой кроватью, низким резным столиком и двумя деревянными сиденьями перед ним. Окон в комнате не было. Очень скоро принесли подносы с едой прямо в комнату каждому. К обеду Райма прилагались два кубка с лекарственным отваром, которые он выпил под внимательным взглядом прислужницы.
Раздались шаги, веселые голоса, коридор наполнился людьми. Райм выглянул из комнаты. Группа парней разбредалась по купальням, на ходу снимая рубашки. Двое стражников, провожающие их, дружно стукнули копьями и ушли.
– О, новенькие! Какие мелкие! – засмеялся высоченный наложник со светлыми длинными волосами. – Привет, я Свен.
– Успеете наговориться, иди мыться, от тебя воняет. – Подтолкнул его кареглазый брюнет. – Я Мирт, кстати.
–Мой пот лучше всяких духов! Ты просто не понимаешь!
– Я оценю – задушу тебя ночью подушкой!
Парочка ушла в дальнюю ванную, откуда раздался плеск.
– А где вы были? Вас что, заставляют работать на жаре? – спросил Озэрен, который тоже выглянул из своей комнаты, пока парни проходили мимо. Всего наложников оказалось шестеро. Они были все, как один – высокие, хорошо сложенные, с мощными развитыми фигурами, широкими плечами. Озэрен оказался ниже всех чуть ли не на голову и куда уже в плечах, не говоря уже о худощавом Райме. «Вот же кабаны!» – сказал он взглядом Райму.
– Тренируемся каждый день, – сказал наложник, поймавший его взггляд. – Обязаны тело держать в привлекательном виде. Совершенно напрасно, кстати.
– Почему напрасно, вон вы какие красивые… – с завистью сказал Озэрен, глядя на четкие кубики пресса наложника.
– Потому что госпоже на нас плевать, – буркнул еще один брюнет, проходя в купальню.
– А почему?
– Спроси госпожу, если повезет и окажешься в ее спальне, – фыркнул следующий, кудрявый румяный здоровяк.– Когда-нибудь.
–Я не понял,– честно признался Озэрен. – Я вообще первый раз в гареме. Да и рабом стал недавно.
Райм хмуро посмотрел вслед парням. Раздались быстрые шаги, появились девушки-прислужницы и тоже разошлись по ванным комнатам. Слышался смех, щебет прислужниц, плеск воды.
– Первый раз вижу настоящих элитных рабов, – сказал Райм.
– Нам с ними не равняться, – грустно сказал Озэрен. – С любого хоть картины пиши. Теперь я понимаю, почему смотритель так удивлялся. Мы тут явно не к месту.
В коридоре появился невысокий парень, смуглый и темноглазый. Сразу подошел к ним, рассматривая с головы до ног с веселым интересом.
– Я Дестон, здешний помощник палача. Пришел взглянуть на вас. Я всех во дворце должен знать, сами понимаете, – он улыбнулся. – Хозяйка редко покупает наложников, я удивлен. Но госпоже виднее. Вы сегодня пойдете наказание смотреть?
– Нет!
– Да! – прозвучало одновременно.
– Вам разрешат смотреть с террасы, с развлечениями у нас не очень, госпожа шума и суеты не любит, – снисходительно сказал Дестон, привалясь плечом к стенке.
– А будет на что посмотреть?
– Да не особо, ерунда, четыре часа у столба.
– Какие–то палачи тут… ласковые,– пробормотал Райм.– А кого и за что?
– За воровство. Прислужница украла серьги у подружки.
– За воровство рубят руку, – возразил Озэрен.
– Это в городе. Тут госпожа решает. Зачем ей безрукая служанка? Заодно и страже развлечение. Пар ребята спустят.
– А при чем тут они?
– Ну, как же. Служанок нельзя и пальцем тронуть, госпожа тут очень строга, если какая пожалуется, пиши пропало, выпорет и выгонит. А кто прикован к столбу на заднем дворе – доступен всем желающим, можно делать, что хочешь. Госпожа крови не любит, казнят у нас редко, – Дестон вздохнул с сожалением. – Женщин вообще не секут, я не помню ни одного случая. Хотя пыточные у нас отменные! Сам оборудование устанавливал! Это если особенные гости у госпожи будут, тогда…
– Господин Дестон, госпожа приглашает вас обедать! – поклонилась служанка, появляясь в коридоре.
– Бегу! – отозвался парень.
– Какой жизнерадостный парень, – хмыкнул Райм. – Аж мороз по коже. Помощник палача. И обедает с госпожой, удивительно.
– Госпожа странная. Нас вот купила, хотя мы и рядом с ее наложниками не стояли. Может для нее нормально – обедать со слугами?
– Ну да, палач – очень полезное знакомство, – съехидничал Озэрен. – И должность высокая. Ценный человек!
– А то!… Смажет твою задницу маслицем, когда будешь наказан.
– Вы должны сейчас отдыхать, марш по комнатам! Особенно ты, рыжий! Я лиру Раксу скажу! – пригрозила выглянувшая из ванной комнаты служанка.
– А что он сделает?– поинтересовался Озэрен. – Выпорет?
– Порекомендует госпоже от вас избавиться, вы тут явно по ошибке, – она презрительно оглядела новичков. – Лучше отдать в храм или подарить. Например, госпоже Дерромии.
– А кто это? Это так страшно?
– Страшней не бывает, – из дальней ванной комнаты появился вымытый и благоухающий давешний кареглазый брюнет, Мирт. – Она очень любит издеваться над наложниками. У Свена хоть спросите. Он у нее…
– Замолчи,– поморщился Свен, выходя следом в распахнутом шелковом лиловом халате. Его длинные волосы были замотаны в полотенце. – Пойдемте в столовую, там поболтаем.
– Мы уже поели, но пойдем за компанию, – ответил Райм.