Глава 1
– Суженый-ряженый, приходи наряженный, – шептала я, стоя перед огромным зеркалом в полной темноте.
И тут же решила добавить. На всякий случай.
– Кредитами не обряженный, квартирой и машиной желательно заряженный, судимостями не обременённый…
Нет, ну интересно же! Мне почти тридцать, а его высочество прЫнц так и не соизволил появиться в моей жизни.
– Трехкомнатной, – добавила я робко. – Но так же рассматриваю коттеджи. Вот…
Внутренний голос уже давно убеждал меня в том, что принцев нет, а до нас доходят только кони. И те не самого лучшего качества.
Но я не сдавалась и верила. Верила, что он задерживается, меняя подковы коня на очередном стопе. Запыхавшийся, уставший и грязный, он смотрит вдаль, где я уже поджидаю его с тарелкой борща и тонко нарезанным хлебушком.
“Ты потерпи, милая! Я скоро!”, – сказал он десять лет назад. И след его простыл.
– Суженый, ряженый, – повторяла я как попка дурак, всматриваясь изо всех сил в гладь зеркала. Но ничего, кроме растрепанных волос и красных от недосыпа глаз, я там не видела. – Суженый, ты там оглох, что ли?
Этого в гадании не было. Но я решила поинтересоваться на всякий случай.
Сопела я, ожидая того, чего не знаю сама. Прошло двадцать минут, его занятое высочество так и не удостоило меня своей аудиенции, а я уже строчила отзыв на форуме, что фуфло это, а не ритуал. И толку никакого. Совсем.
Но отзывы убеждали, что в этом зеркале видели и будущих мужей, и даже будущих любовников. А какая-то очень взволнованная мадам, отбросив скромность и правила грамматики, писала о том, что видела сразу толпу. Из пяти человек. И теперь требует помочь ей с очередностью.
– Принцы кончились на мне, – обреченно выдохнула я своему отражению. И стало вдруг так по-бабьи обидно. Что в носу защипало. – Хорошо, я – девушка не гордая. Принцев нет, а есть эти… как его… Лорды? Ну или герцоги с маркизами? Может, остался какой-нибудь захудалый граф?
Зеркало молчало. Меня начинало это тревожить.
– Эй, – заглянула я внутрь зеркального коридора. – Я вообще когда-нибудь замуж выйду?
Но мне так и никто не ответил.
– Так! Только не говорите, что я умру старой девой!!! – возмущалась я, в надежде, что у прЫнца совесть взыграет, и он высунется. Или хотя бы махнет рукой. У одной дамы принц показался не весь. Частично. В основном снизу. Она как в зеркале увидела, так сразу поняла, что это – принц. Теперь просит ритуал, чтобы разглядеть его лицо!
Но у меня что-то не получалось.
Я машинально потянулась к кнопке выключателя, как вдруг в зеркале что-то дрогнуло.
Я увидела неприлично красивого мужчину чуть-чуть за тридцать. Вид у него был аристократичный и надменный. Мне показалось, что я никогда не смогу забыть это лицо, сколько бы, не пыталась. Черты лица казались мужественно – суровыми, хотя взгляд был тягучий, словно гипнотичный. Такое чувство, что эти сами глаза заставляют безотрывно смотреть в них. В них горел циничный огонь, холодный и беспощадный. Жестокий и язвительный изгиб губ говорил о какой-то хищной чувственности, которая проскальзывала сквозь маску надменного аристократизма и отрешенности.
Темные волосы были собраны в хвост, а по ним скользил блик свечей.
Сердце при виде незнакомца забилось, как сумасшедшее. У меня даже дыхание перехватило, словно кто-то взял рукой за горло.
Его красивый губы приоткрылись, а я почувствовала себя как –то неуютно в домашнем халате. Знала бы, что он на меня смотрит, принарядилась бы и примарафетилась! А то он тут такой во всей красе наряженный, а я в халате не первой свежести и тапках на босу ногу.
«Интересно, он меня видит?», – прошептала я, осматриваясь по сторонам. В ритуале об этом ничего сказано не было!
Незнакомец всматривался в меня, пока я стягивала халат на груди, стыдливо пытаясь прикрыть бюстгалтер. Хотя, кажется, надо было бы наоборот!
– Ты идеально подходишь на роль невесты… – шепотом произнес незнакомец, а я так и не поняла, какой у него голос.
И все исчезло.
Ну, все, Рит, можешь вызывать бригаду в белых халатиках. Тебя проглючило. Но как проглючило!
Все еще недоумевая и задыхаясь от восхищения, я вглядывалась в зеркало, в надежде, что незнакомец появится снова. Или хотя бы намекнет, мол, как его зовут и где его искать такого прекрасного…
– Мадам? – послышался старческий мужской голос, а я мысленно наливала себе пол-литра успокоительного. – Мадам, вы здесь?
Самое интеллектуальное, на что был способен мой мозг, это протяжное озадаченное: «Э-э-э…»
– Эээээээ, – еще не понимая, кажется мне или нет, произнесла я. – Кто здесь?
Теперь в ступоре находился тот, кто меня позвал. Похожие звуки раздались и с той стороны.
– Макс, дворецкий семьи Орсвилль, – спустя пятиминутную паузу ответили мне, а я схватилась за сердце, понимая, что дед Кондратий вот-вот зайдет познакомиться и принесет в подарок инсульт, инфаркт и прочие радости. – А вы… мадам…
Я смотрела на подтянутого пожилого мужину с черными угольками глаз в идеально чистой ливрее. Он был седым, а черты лица его выдавали благородство. У него была идеальная осанка, словно он проглотил палку. Худощавый, строгий, он действительно выглядел, как дворецкий! Но это не умаляло тот факт, что я не знала, как здесь оказалась!
– Мадемуазель, – машинально поправила я какого-то Орсвиля, пока сердце набирало скорость, готовясь поставить мировой рекорд по чечетке.
В комнате повисла напряженная пауза.
Перед глазами стоял образ Фрекен Бок с выражением: “Я Вас боюсь”. Если у этого Максима окажется пропеллер, то я себе неотложку вызову. Напряженным взглядом я смотрела в зеркало, боясь лишний раз шелохнуться. Не знаю, что меня больше пугало. То, что в ритуале не было ни слова про душевные разговоры. Или то, что по условиям ритуала мне показали будущее. И если это – правда, то выйти мне придется замуж за древнего старикана.
– Мадемуазель, пока вы ответите, я рискую встретиться со своими предками, – снова подал голос Макс, а я прям физически чувствовала, как седеют мои волосы. – Как Ваше имя?
– Маргарита, – заикаясь, ответила я, все еще собираясь с силами посмотреть в зеркало. Может, свет включить? – Маргарита Кочкина.
– Отлично! Я по адресу, – обрадовался дворецкий, окончательно подводя меня к сердечному приступу. – Мадемуазель Маргарита… Точнее, юная леди, я не могу долго удерживать портал.
Я стояла ни жива, ни мертва, с каждой секундой понимая, что моя кукуха уехала в отпуск без меня.
Мамочки, как страшно-то. Из зеркала послышался тяжелый вздох, а в комнате неожиданно поднялся ветер. Странно! Я же форточки не открывала!
– Я заранее извиняюсь, леди Маргарита, – без капли сожаления произнес дворецкий, а меня резко дернуло к зеркалу. – Но я уже стар для таких фокусов.
Меня подхватило потоком и понесло к зеркалу. Тут мозг заработал, и я стала цепляться за все, что попадалось на моем пути, и при этом заорала как потерпевшая. Зеркало больше не произнесло ни слова, а меня резким рывком затянуло внутрь.
– Добро пожаловать в Блэкшир! Родовое имение семьи Орсвиль, – склонился надо мной престарелый мужчина, галантно подавая руку, пока я поглаживала ушибленное о брусчатку мягкое место. – Это я разговаривал с вами, мадемуазель Маргарита. Поздравляю вас, теперь вы – хозяйка поместья.
– Что? – опешила я, стараясь сообразить, что только что произошло. И почему я брежу? То ли суп был не свеж. То ли сырок просрочен. Может, я в темноте упала в квартире и теперь лежу без сознания посреди зала? И все это мне снится?
– Идемте, леди, – Макс поднял меня на ноги и направился к… Ну ни фига себе!
Огромное старинное поместье встретило меня черными окнами и зловещим видом. Я бы в жизни себе такое позволить не смогла. Ну, не беря в расчет грабежа олигарха. А значит, что? Значит, я сплю! Ну, или в коме… Так или иначе дом выглядел ого-го как внушительно! И чуточку зловеще.
– Леди, – протянул дворецкий, не оборачиваясь, прося меня следовать за ним. А почему бы и нет? Какой интересный сон. Он явно начинает мне нравиться, раз я ускорила шаг.
–Тебе не кажется, что поместье Орсвиль выглядит слишком зловеще? – спросил внутренний голос, пока я пыталась осмотреться.
– Зловеще выглядит мой подъезд в два часа ночи, – отрезала я. – И вообще! Не мешай мне мечтать!
Я поднималась по ступенькам к огромным резным дверям, где ручка была размером с мою ладонь. Интересно, на каком сайте я видела подобную красоту? Так, а я свечку хоть потушила? Ту, которая стояла возле зеркала? Она хоть и маленькая, но сгореть заживо в мои планы не входит.
Я старательно принюхивалась, пытаясь уловить в воздухе запах гари и, в случае чего, проснуться, но, так ничего и не унюхав, направилась внутрь.
– Вау, – удивленно выдохнула я, глядя на широкую кованую лестницу, дорогие ковры, картины от пола до потолка и коллекции антиквариата в таком количестве, что если их продать – можно купить Австралию.
Странно, вроде жилье миллиардеров Форбс я не рассматривала. Откуда такое могло мне присниться?
– Я думаю, что вам необходимо отдохнуть, перекусить. А потом мы обсудим ваше наследство, – предложил дворецкий, появляясь практически из воздуха. Или я просто не заметила, как он подошел. – Идемте, леди. Я покажу вам ваши покои.
Дворецкий как робот развернулся и направился вверх по лестнице. Любопытство взяло верх, и я поспешила за ним. Все стены промежуточного этажа были увешаны портретами. Женщины, мужчины в средневековых нарядах смотрели на меня пристально и даже как будто с сочувствием. Я мотнула головой, чтобы прогнать наваждение, и чуть не врезалась в дворецкого.
– Ваша комната, – передо мной галантно открыли дверь, приглашая внутрь. Но сам Макс заходить не стал. – Отдохните немного, я принесу вам еду.
Я сделала несколько осторожных шагов в комнату и замерла. На стене прямо передо мной был огромный портрет очень красивой женщины. Эффектная блондинка в красном, похожая на Мэрилин Монро, изящно закуривала мундштук и смотрела на нас с дворецким как на продукт жизнедеятельности.
– Милена Форье, – подсказал дворецкий, а я только кивнула, завороженно рассматривая красавицу. – Первая хозяйка поместья, умерла в возрасте ста тридцати семи лет. Огромная потеря для всего Блэкшира.
– Сто тридцать семь лет, – отозвалась я, пытаясь сосчитать несметное количество бриллиантов в колье Милены. – А от чего умерла?
– Это же очевидно! В сто тридцать семь лет госпожа Милена могла умереть только от родов! – ядовито заметил Макс, закрывая дверь. – Отдыхайте.
Глава 2
Я осматривала комнату, старательно припоминая, где такое уже видела…. Ответом было – нигде.
Я старалась себя ущипнуть, плескала на себя холодной водой, найдя ванную за одной из невзрачных дверей.
Всячески пыталась проснуться. Но каждый раз, открывая глаза, я снова видела мрачные облезлые стены, сгущающуюся по углам тьму и чувствовала запах старины.
Я уже на работу проспала! По – любому!
В комнате резко потемнело и повеяло холодом. Нет, это был не сквозняк. Высокие окна были закрыты. Какой-то неестественный, могильный холод облизал позвоночник, заставив прерывисто вздохнуть. Свечи отбрасывали зловещие, скачущие тени. И в тишине казалось, что они все тянутся ко мне.
Потрескивающий камин не согревал мое тело, которое трясло от нарастающего озноба. А вместе с тьмой на меня наползал животный ужас.
Такое бывает в фильмах ужасов, когда ничто не предвещает беды для хозяев и еды для какого-нибудь монстра инфарктной наружности.
Для пущего эффекта не хватало тревожной скрипочки, нагнетающей и без того напряженную обстановку.
Первым порывом было – броситься к двери! Я уже протянула руку к черной ручке, как вдруг пламя свечей резко погасло, погружая меня в непроглядную темноту.
В этот момент мое сердце пропустило удар.
Приступы жути накатывали на меня почти в кромешной темноте. Все вокруг казалось таким зловещим, что у меня затряслись поджилки.
Тумбочка, которая до этого мирно стояла возле двери, дернулась. Я раскрыла рот в безмолвном крике оцепенения. Тумбочка затряслась сильнее. Словно сосед снизу нашел ее перфоратором.
Ее примеру последовала картина на стене. А потом, как по цепочке, затряслась вся мебель в комнате!
Дребезжали старые стекла, словно в них ударял ветер. Трясся вместе со мной старинный шкаф, и даже огромная кровать, которую не в силах была сдвинуть бригада грузчиков.
На грани слышимости я уловила гул, похожий на рой пчел. Сначала тихий, едва различимый. Но с каждой секундой он ужасающе нарастал. Я прислушалась. Это было что-то, напоминающее шепот десятка голосов. Леденящие душу шепотки усиливались и, казалось, раздавались со всех сторон вокруг меня, наполняя комнату со всех темных и мрачных углов.
– Это сон! Просто сон! – мысленно кричала я, а по щекам от страха полились слезы.
Заставить себя сдвинуться с места, было практически выше моих сил.
Я так и стояла в тревожном оцепенении, бегая глазами туда – сюда. Запрыгала огромная кровать, словно в нее вселился демон. Шепот тысячи голосов раздавался уже совсем близко. Почти у меня над ухом.
Они были здесь!
Кто они?
Я отказывалась верить в происходящее, и даже не запомнила, как очутилась возле двери.
Стоило мне положить дрожащую руку на ручку, как все стихло. Звенящая тишина наполнила комнату.
Я боялась обернуться в темноту. Мне казалось, что на меня смотрят тысячи маленьких глаз, а на меня скалится тысяча кровожадных пастей. Или одна большая. И вдвойне кровожадная.
Я стояла ни жива, ни мертва, боясь лишний раз сделать вдох и обернуться.
Мне было до одури страшно. Но и дверь я почему-то открывать не спешила. Мозг уже во всех красках рисовал чудовище, которое так и ждет, чтобы я открыла дверь.
Сознание затопило страшное предчувствие. Такое бывает, когда понимаешь, что опасность совсем рядом, совсем близко, дышит в спину холодком необъяснимого страха. Когда знаешь на уровне инстинктов, что кто-то облизывается на тебя в темноте.
Сильный удар в дверь заставил меня отшатнуться и бросится бежать!
Я, не помня себя от страха, ломанулась к окну, и, распахнув его, посмотрела вниз. На высоте метров сорока, под окном шумело море. Черная вода с грохотом разбивалась о скалы, на которых стояло поместье.
Я резко обернулась, удары в дверь стали непрерывными, казалось, что она вот-вот слетит с петель, и тонкой преграды, что разделяет меня и нечто за дверью – больше не будет! Я вздрагивала от каждого удара, не зная, что делать и куда прятаться. Мне казалось, что из темноты что-то шепчет: “Ты умрешь!”, а я уже не могла понять, правда это или мне чудится со страху?
“Ба-бах” – что-то упало в коридоре, послышался неожиданный женский визг, от которого у меня зашевелились волосы. Создавалось впечатление, что там кого-то доедают! А бедная женщина отчаянно сопротивляется, изо всех сил, цепляясь за жизнь!
В этот момент должен был включиться режим супергероя. Кто-то должен был броситься на выручку несчастной. Но я решила доверить это дело профессионалу. А сама просто спрятаться, пока профессиональное добро профессионально размазывает зло по коридорам.
Мерзкое и писклявое хихиканье раздалось практически под моей дверью, от которой я шарахнулась в угол. В щель под дверью пробрались тени – с рогами, хвостом и длинными когтями… Тени резко пропали, а по коридору послышался влажный топот маленьких ножек. У меня шевелились волосы. Зубы отбивали чечетку, пока я обнимала себя, боясь даже вздохнуть, громче, чем обычно.
– Это просто сон! Рита, просто сон, – твердила я себе, пока на голове шевелились волосы, придавая прическе несвойственный ей объем, – Помнишь, тебе тоже кошмар снился? Про волков? А ты проснулась оттого что замерзла. Просто одеялушко сползло. Да, одеяло. Когда уползает одеялко – становится холодно, а от холода снятся кошмары. Все хорошо, это сон. Просто сон. Обычный кошмарик!
Я не знала, сколько простояла в состоянии оцепенения возле двери, но выйти в коридор так и не решалась.
Безотчетная паника вопила во мне: ”Не ходи! Не надо!”. Я спорила, доказывая ей, что в темной комнате еще страшнее, но выходить так и не решилась. Мне показалось, или позади меня что-то шевельнулось.
Я бросилась к двери, внезапно застыв в нерешительности, подозревая, что в коридоре могло бы быть и хуже.
С одной стороны – это всего лишь сон и бояться мне как бы нечего. По крайней мере, я убеждала себя именно в том. А вот с другой…
Даже во сне я не ставила себе целью учить наизусть имена всех чудовищ! Не хватало еще во сне здороваться: “Привет, Вась! Опять ты? Ладно, я просто буду бежать сегодня помедленней. Устала на работе! Лады?”.
Стоило мне повернуть ручку двери, как за ней раздались гулкие шаги, а на пол что-то шмякнулось с противным чавкающим звуком.
“Шмяк” – хлюпающий удар по нервам отозвался мурашками по всему телу. А внезапное бубнение – заставило меня подпрыгнуть на месте, дрожа, как осиновый листочек.
– Ритусь, не трусь, – подбадривала я себя, глядя на дверь. “Шмяк! Хлюп!” – раздалось снова за дверью, но уже чуть дальше, а потом послышались шаркающие звуки.
Не пойду! Я отрицательно мотнула головой, как вдруг в комнате за спиной что-то неожиданно звякнуло!
– Ааааааааааааааааааааа! – визжа сиреной, я вылетела в коридор и, не оглядываясь, ломанулась в сторону лестницы. На которой стоял тот самый старикан – дворецкий в позе «зю».
– Макс? – выдохнула я, глядя на то, как дворецкий невозмутимо моет ступеньки, размазывая по полу что-то алое.
– Да, юная мадемуазель? – спокойно, словно тут ничего не происходит, спросил Макс, глядя на меня учтиво и вежливо.
– Ч-что вы делаете? – заикаясь и почти шепотом произнесла я, во все глаза вылупившись на шмякающуюся об пол тряпку и кровавое пятно.
– Изображаю картину “Лентяй с ведром” – совершенно невозмутимо отозвался дворецкий, глядя на меня с невозмутимостью собаки водолаза, – Что угодно, мадемуазель?
– А почему вода такая крас-с-сная? – просипела я, от страха совсем потеряв голос. Здесь было убийство! Он замывает следы! А вдруг он будет мочить свидетелей? Мамочки! Что делать?
– Это вишневый сок, который Вам несла служанка вместе с ужином, – потеряв ко мне всякий интерес, Макс продолжил мытье полов.
Делал он это с упорством маньяка, убившего десяток людей за то, что они прошли по вымытому.
– К сожалению, она не смогла этого сделать. По состоянию здоровья.
– Какому состоянию? – машинально отозвалась я, начиная беспокоиться за женщину и вспоминая, что сама пережила несколько минут назад. До сих пор отойти не могу!
– По состоянию здоровья, не совместимому с жизнью, мадемуазель, – все – так же спокойно произнес дворецкий, чавкая тряпкой. – Похоже, мне сегодня придется готовить ужин самостоятельно. Вы не возражаете? Я, между прочим, готовлю неплохо. Друзья нахваливали, враги не успевали жаловаться.
Я отрицательно мотнула головой, смысл слов дворецкого доходил плохо. А когда дошел – меня затрясло. Здесь произошло зверское убийство! “На ее месте могла быть ты!”, – орал воспаленный мозг, требуя, чтобы я срочно просыпалась.
– Мадмуазель, пройдемте в гостиную. Я заварю Вам чай, – дворецкий показал рукой на комнату на первом этаже. В ней горел свет. А дверь была заманчиво приоткрыта. – По семейному рецепту. Он поможет Вам упокоиться и сдохнуть!
– Что? – крикнула я и отшатнулась на несколько шагов, чуть не снеся портрет на стене. Макс смотрел на меня, как на умалишенную. Мне это почудилось, или он и вправду это сказал?
– Чай, приготовленный по семейному рецепту, поможет вам успокоиться и отдохнуть, – терпеливо повторил дворецкий.
И первым направился в гостиную. Он был вежлив, как оператор горячей линии после слов: “Все разговоры записываются!”.
Я на ватных ногах, изо всех сил, цепляясь за перила, с опаской ставила ногу на каждую ступеньку.
Путь вниз занял не больше получаса времени. Сердце билось, а внимательно смотрела, куда ставлю ногу. На каждом шагу я оборачивалась и с подозрительностью: “Кто здесь!”, проверяла.
Не крадется ли за мной кровожадное чудовище, мечтающее увидеть бобслей по лестнице на похолодевшей попе.
Дворецкий терпеливо ждал меня в гостиной.
Он достал из сюртука дорогие часы с крышечкой. Макс не торопил, не подбадривал, лишь молча и невозмутимо стоял в дверях, видя мои потуги на разведчика.
Никогда Штирлиц не был так близок к провалу, как наступив на предпоследнюю чахлую ступеньку, которая провалилась подо мной. Доски хрустнули, решив, что без одной ноги мне будет намного удобней.
Кое-как выбравшись, я бросилась на свет, видя относительно уютный уголок.
Я ожидала увидеть все, что угодно, но не два кресла и круглый столик, на котором стояли старинные чашки с парящим чаем. Ажурные салфеточки были разложены возле каждой кружки. Золотые щипцы лежали рядом со старинной сахарницей. Сбоку уютно потрескивал камин.
– Вкусный, – прошептала я, отпивая небольшой глоток из кружки. У меня зубы стучали о бортик. – С-с-спасибо.
Дворецкий мило улыбнулся, отсалютовав мне своей чашкой. И тоже сделал большой глоток, невозмутимо глядя на приоткрытую дверь. Сейчас мне казалось, что все ужасы мне померещились.
Видимо, уют заставил меня слегка расслабиться и утонуть в мягком кресле с высокой спинкой.
– Вам нравится поместье, мадмуазель? – поинтересовался Макс, а меня передернуло, от воспоминаний пережитого ужаса. – Что-то не так?
– Нет-нет, все хорошо, – заикалась я, со всей силы гоня от себя страшные видения.
Я смотрела на дворецкого с подозрением, а память подбросила мне старый потертый детектив с надписью на обложке “А убийца – дворецкий!”. Очень интересная книга. Главное, непредсказуемая. – Надеюсь, что скоро этот сон закончится.
– Мадемуазель, будьте реалисткой, – дворецкий смотрел на меня, с однобокой ухмылкой, – Сон не может длиться так долго! Вы в другом мире! Где вы стали неприлично богатой! По воле моего хозяина.
Я вспомнила упоительного красавца, которого видела в зеркале. Слабый огонек интереса вспыхнул в груди. Ну, с таким бы я не прочь познакомиться. К тому же… Нет! Если к этому красавцу прилагается полный дом ужаса, то не надо!
– Мадемуазель! – позвал меня на ухо дворецкий.
Чашка с чаем выскользнула из моих рук от неожиданности, разбиваясь на множество осколков. Горячий чай, попавший мне на ноги, заставил меня зашипеть от боли.
– Убедились, мадемуазель? – ехидно поинтересовался Макс, а меня затрясло крупной дрожью, – Это – не сон. Во сне же нельзя обжечься. Я принесу аптечку. А вы пока посидите смирно.
Мужчина поднялся и с невозмутимым видом направился к огромному, коричневому шкафу, что стоял возле входа.
Я внимательно следила за ним, ожидая, что он вот-вот достанет огромный нож и заявит что-то вроде: “Попалась!”. А потом будет гнаться за мной по всему дому, смеясь смехом сумасшедшего маньяка.
– Мсье Буш, будьте любезны, – спокойно произнес дворецкий, подходя к шкафу.
Я разучилась дышать, готовясь дать быстрый старт и бить все рекорды скорости и выносливости. Дверцы шкафа отворились, а аптечка выдвинулась сама собой вместе с ящичком.
– Благодарю. Вы хорошо выглядите. Сегодня даже скрипите меньше обычного. Как поживает ваша моль? Все живы? – вежливо и учтиво спросил дворецкий.
На удивление шкаф что-то проскрипел.
Я поняла, что понадобится лом, чтобы отсоединить мою окаменевшую сжатую попу от кресла.
Дворецкий забрал аптечку и развернулся в мою сторону. Реакция была почти мгновенной, я вскочила с кресла и, визжа, забежала за него, готовясь обороняться. Сомнительная преграда, конечно, но она создавала крохотную иллюзию защиты.
– Живой не дамся! Не подходи!! – орала я, схватив кочергу, стоящую рядом с камином и направив ее на Макса, – Если это не сон, то я хочу домой! Отправьте меня домой! Быстро!!! Мне не нужно никакое наследство! И не нужно никакое поместье!
– Вы уже дома, мадемуазель, – все так же спокойно произнес дворецкий, усаживаясь в свое кресло и открывая аптечку, – Напомню вашей забывчивости, что вы теперь хозяйка поместья Блэкшир. И это – ваш дом.
Я отрицательно замотала головой, панически ища пути к отступлению. Все, что попалось мне на глаза – было входной дверью.
«Бежать!» – паническая мысль, лихорадочно билась в мозгу. Бежать отсюда, пока цела! На столике появился бинт, какие-то старые флаконы. Я понимала, что у меня есть шанс сбежать, пока он роется в поисках лекарства от ожогов.
– Мадемуазель, не смотрите так на входную дверь. На улице идет дождь, и вы снова промерзните, – проявлял невозмутимую заботу дворецкий.
Я еще больше убеждалась в том, что мне нужно бежать отсюда. Он меня нарочно отговаривает!
– Опасно бродить ночью, особенно юной мадемуазели, – произнес невозмутимый дворецкий. – У нас здесь разбойники убили разбойников. Убили и зверски ограбили. Хотя, мне кажется, там было не только ограбление. Мадемуазель! Будьте благоразумны!
Раскат грома и молния, как в подтверждение слов дворецкого заставили меня подпрыгнуть и выронить спасительную кочергу.
Я резко стартовала с места, бросившись на дверь всем телом в надежде, что она откроется.
– Свобода! – выдохнула я, выбегая под проливной дождь. Выбрав самую широкую дорогу, я ломанулась по ней, насколько хватало сил и скорости. То, что я буду делать после того, как сбегу – я еще не решила. Сейчас главное – спастись! А там посмотрим!
Скользкая дорога значительно снижала скорость бега. Я то и дело поскальзывалась на размокшем сухостое.
Боковым зрением я видела сухие деревья и цветы, размокающие от дождя. Возможно, когда-то это все было красивым садом, но сейчас напоминало декорацию к фильму ужасов.
– Ё! – орала я, поскользнувшись на склизких, опавших листьях, больно растянувшись прямо на дороге. Из глаз искры посыпались от удара! Нет, погодите…. Это не искры.
В нескольких метрах от меня цвела и светилась красивая роза, очень похожа на топаз.
Вокруг розы лежало несколько лепестков, но они были точно такими же, как и на розе. Свежие и светящиеся, они создавали вокруг себя розовый ореол. Я невольно залюбовалась ими, буквально на долю секунды.
Пронзительный вопль громадной хищной птицы больно резанул по перепонкам.
По земле прошмыгнуло три или четыре громадные тени. Я резко выпрямилась, готовясь бежать, но снова растянулась на скользкой листве.
Все, что я смогла сделать – быстро ползти на четвереньках под огромное дерево, надеясь, что меня не заметят. Заметили!
Душераздирающий крик прозвучал практически над ухом. Опираясь на сухое дерево и безбожно скользя по склизкой листве ногами, я нашла опору. Вскочив на ноги, я снова побежала. Вдали уже виднелись ворота! Давай, Рита! Еще чуть-чуть!
Подбегая ближе, я смогла разглядеть увесистый замок, обмотанный ржавыми цепями.
Нет! Нет! Нет! Не может того быть! Выпустите меня отсюда!
Тени, кружащие надо мной, становились все больше. Птицы или что пострашнее снижались, завидев свою добычу и радуясь, что ей некуда бежать. Подсознание рисовало огромные когти, которые разрывают меня на тысячу маленьких маргариток!
Я в отчаянии шатала замок, надеясь, что он настолько проржавел от времени, что вот-вот упадет! Но он не поддавался.
Чувство безысходности накрыло меня с головой, слезы отчаяния смешивались с тяжелыми холодными каплями дождя. Выхода не было.
– Мадемуазель! Я же говорил, что ходить одной по темноте опасно! – раздался за спиной спокойный голос дворецкого. На секунду я даже обрадовалась, что его слышу. Макс поднял меня на ноги и втащил под зонтик, – Вы промокли и продрогли. К тому же упали и рассекли ногу. Вы – халатно относитесь к себе, юная леди! Совсем себя не бережете! А вы только –только вступили в наследство!
Судя по запаху, я уже вступила, в чье-то наследство! И теперь вытираю его о траву.
Я кивала головой, соглашаясь со всем, что говорил дворецкий, пока снова не услышала леденящий душу крик.
– Ч-ч-то это? – прошептала я, вцепившись в Макса, как в спасательный круг. “Если сожрут, то нас двоих!”,– малодушно думала я, не желая рассматривать жутких тварей, парящих в небе.
– Это не что, а кто, мадемуазель, – припечатал дворецкий, смотря на меня с укором, мол, стыдно не знать! – Это горгульи, мадемуазель Маргарита. Хранители поместья и последнего цветка, что цветет в этом саду.
Я вспомнила прекрасную розу, так выделяющуюся на фоне мертвого сада. И понял что что-то здесь не так.
«Да здесь все не так!», – вопило что-то внутри меня.
– Но почему они нападают на меня? Если они сторожат поместье? – не понимала я, пока Макс взял меня на буксир и тащил в сторону приоткрытой двери. – Я же хозяйка поместья! Они должны охранять и меня!
– О, не все так просто, юная леди,– вздохнул мужчина, открывая передо мной дверь и втаскивая меня внутрь, – Вам нужно принять ванну, привести себя в порядок и согреться. А еще лучше – поспать. Утром я все вам объясню. А пока можете думать о горгульях, как о птичках. Просто о птичках… К тому же завтра вам предстоит встреча с хозяином. И вы должны выглядеть, как и подобает его невесте!