Глава 1
– Хочу в Италию!!!
Подруга смотрела на меня, сурово сдвинув брови. Я заискивающе заглянула ей в глаза и с надеждой спросила:
– Любань, может ну ее, эту Италию. Давай, может здесь, по Греции поездим? Тут много красивых и интересных мест. Мы еще здесь почти нигде и не были совсем. Так, только краешком зацепили.
Люба, продолжая смотреть на меня с огнем в очах, упрямо повторила:
– А я хочу в Италию!! Моя сестра уже три раза в Италии побывала. Она ТАКОЕ рассказывает … А, я что, рыжая?
Рыжей Любаня не была. Была натуральной блондинкой. Ну, в смысле, не совсем ТА блондинка, о которой все анекдоты рассказывают, а, просто, натуральная. Цвет волос у нее был такой.
Мы сидели на моей летней кухне в саду. Пили чай. Надо пояснить, что я живу в Греции уже десять лет. И подруга, уже не первый год приезжает ко мне в гости. И все было хорошо. Пока, в этот приезд, на нее не свалился этот стих.
На столе была разложена карта. Она, поразглядывав ее немного, уверенно ткнула пальцем в точку на карте.
– Вот сюда я хочу!
Я заглянула в карту. На точке, куда упирался палец Любаши, было большими буквами написано «Рим». Я закатила глаза. И в досаде подумала: «Далась ей эта Италия!» Попытавшись ее еще немного поуговаривать (правда, честно говоря, попытки были весьма вялыми), с тяжелым вздохом я согласилась.
– Ну, в Рим, так в Рим … Только, давай, для начала поедем куда поближе. Например … – Я внимательно вглядывалась в названия итальянских городов. – Например, в Неаполь. А оттуда, уже и в Рим можно.
– А что там, в Неаполе? – Заинтересовано спросила подруга.
– Ну … Красивый город. – Я почесала нос. Сама я в Неаполе не была ни разу. – Опять, же, расположен у подножия Везувия, там рядом город Помпеи.
Чувствовалось, что мое предложение ее заинтересовало.
– Так его же пеплом засыпало. – Искренне удивилась подруга.
Я принялась терпеливо объяснять.
– Его давно засыпало. А, на этом месте новый город построили. А, главное, от Бриндизи, порта, куда приходит паром из Греции, там расстояние ближе, примерно километров триста всего. Осмотрим местные достопримечательности. В гостинице отдохнем, а потом и в Рим можно.
Любаня посмотрела на меня с подозрением, ища какого-нибудь подвоха. Я смотрела на нее честными глазами, даже пару раз хлопнула ресницами для пущей убедительности. Прищурив один глаз, она протяжно проговорила:
– Ладно… Поедем в Неаполь. – И решительно закончила, как топор в чурку загнала. – А потом в Рим!
Я выдохнула с облегчением, и принялась тыкать в клавиши компьютера, заказывать билеты на паром и бронировать гостиницу. Отель решила взять в центре Неаполя, специально выбирая с парковкой. Кое- какой опыт поездок на машине в Европе у меня был. С парковками там беда. Оплатив билеты на паром в обе стороны, и, найдя гостиницу, радостно объявила.
– Ну, вот. Гостиница в самом центре. Там пешком можно будет погулять, не обязательно на машине везде ездить. Европейские города маленькие, все достопримечательности рядышком. Пойдем собираться.
– А чего нам собираться. Мы и так все уже собранные. Чемоданы в багажник кинули, и вперед!
– Ага, чемоданы кинули … – передразнила я подругу. А еда? На этих паромах и в придорожных кафе отравиться можно. Синтетика одна. Нет, уж. Тут ты со мной не спорь.
Я ей всунула в руки две луковицы.
– На, чисти. А я фаршем займусь. Котлеток нажарим, помидорчиков, огурчиков возьмем, яичек сварим. Ты вон, колбаски копченой привезла, нашей, с чесночком, рыбки копченой, сальце домашнее. Дорогу встретим в полной боевой, так сказать.
Подруга усмехнулась.
– Ты забыла про самую важную часть.
Я удивленно вскинула брови.
– Про какую?
Она сорвалась с места, и ринулась внутрь дома. Через несколько минут она торжественно поставила на стол пол литровую пластиковую бутылочку, наполненную жидкостью темно-вишневого цвета.
– Вот! – Гордо заявила она. – Домашняя настойка на вишне. А в сумке еще есть на смородине, на яблоках, на черноплодной рябине и на бруснике. Все для здоровья и поднятия иммунитета.
Я тихонько присвистнула.
– Ты что, все это счастье провезла в чемодане? И до сих пор молчала?!
– Так, это … – Смущенно забормотала она. – У нас сейчас, вроде, проблем со здоровьем не наблюдается. Это же на критический случай.
– На какой такой «критический случай»? – С подозрением присматриваясь к подруге, спросила я.
– Ну … – Протянула Любаня. – У нас всякое может случиться. Сама знаешь. Мы и на ровном месте себе всегда, что-нибудь, да, отыщем. А тут – Италия … – С придыханием закончила она.
Надо сказать, что с тех пор, когда я стала жить в Греции, меня неизменно умиляла та восторженность, с которой наши люди относились к Европе. Да, красиво, да, чисто. Но, если бы они знали, какими драконовскими методами это достигалось, то, думаю, восторгов бы у них значительно поубавилось.
Итак, решение было принято. Билеты и гостиница заказаны. Котлеты пожарены. Спать решили лечь пораньше. Планировали выехать на следующий день часов в шесть утра. Дорога до порта Игуменица, откуда отходил наш паром, была неблизкой, километров четыреста. А по здешним меркам, это от края и до края страны. Услышав от меня информацию о протяженности пути, Любаня презрительно сморщила нос.
– Всего то? Ты в Екатеринбург из Барнаула две тысячи километров за сутки доезжала. А тут, какие-то четыреста километров. И, надо думать, мы не по тайге поедем. Дороги то у вас тут хорошие.
Мы еще подискутировали немного на эту тему. В конце концов, поставив будильник на пять часов утра, уснули в предвкушении будущих приключений.
Глава 2
Восход солнца нас застал уже в дороге. Осенью дни были короткими. И к восьми часам, мы успели уже преодолеть приличное расстояние. Любаша слегка огорчилась, что Афины мы проехали в темноте, и знаменитый Афинский Акрополь, мы увидели только в лучах прожекторов, подсвечивающих его в ночи. Я поспешила ее успокоить, что на обратном пути, я запланировала три дня, специально для осмотра достопримечательностей древнего города.
Наш путь лежал по берегу Коринфского залива, по берегам полуострова Пелопонес. Так как мы двигались по автобану, то, каких- то особых архитектурных красот тоже не увидели. Зато, природа заставляла замереть от восторга. Слева возвышались горы, покрытые сосновыми лесами и оливковыми рощами. Серебристая листва оливок и яркая зелень хвои, радовала глаз контрастностью оттенков. А справа до самого моря простирались апельсиновые сады. Фрукты только начали созревать, но золотые мячики апельсин, все равно, смотрелись очень эффектно на фоне темно-зеленой листвы. А за садами было море. Аквамариновая вода была прозрачна. Чуть дальше от берега переходя в насыщенный темно- бирюзовый цвет. Легкие барашки волн пробегали по ее поверхности, делая картину и вовсе захватывающей.
Подруга всю дорогу крутила головой, периодически, дергая меня за локоть, и все время повторяя:
– Посмотри, посмотри!!! Там апельсины!! А желтое, это что? Лимоны, да? Настоящие? Живые?
Ее восторги вызывали у меня на лице улыбку умиления.
Вскоре, мы подъезжали к тонкому перешейку, соединяющему полуостров с материком. Нашим глазам предстала великолепная картина. Две части берега соединял поистине шедевр мостостроения. Думаю, современным архитекторам не пришлось бы краснеть за это творение перед своими великими предками. Самый длинный мост в Европе, был протяженностью около трех километров. Белый, весь воздушный, он напоминал парусный корабль, парящий над лазурным морем.
Я выдавала подруге все технические характеристики моста с такой гордостью, как будто, я его сама строила. Любаша достала телефон и, со скоростью пулемета, заклацала кнопкой, делая снимки этого уникального сооружения.
На другой стороне нас ждал маленький уютный городок Антирио. Остатки древних крепостных стен, когда-то служившие мощной защитой для горожан от нашествия пиратов, водившихся в этих водах в прошлые века, еще возвышались из воды, напоминая о тех славных временах.
Мы остановились за городом под огромным старым платаном, листва которого, еще радовала глаз зелеными красками, несмотря на позднюю осень. Перекусив немного, мы с удовольствием выпили по чашечке греческого кофе в придорожном кафе, где старый грек, весьма колоритной наружности варил его на раскаленном песке в маленьких турках. Слегка размявшись, и умывшись холодной водой из родника, мы продолжили свой путь.
Дорога бодро влезала на крутые вершины, и причудливо вилась по склонам гор, иногда нависая почти над самым морем. Достигнув самой верхней точки подъема, мы остановились на смотровой площадке, чтобы полюбоваться открывающейся панорамой.
Мы стояли на самом краю скалы. За спиной возвышались Родопы, а внизу расстилалось море. Воздух был чист и по- осеннему прозрачен. Можно было видеть до самого горизонта, где Коринфский залив переходил в Ионическое море. И там, на самом краю горизонта можно было увидеть остров Кефалоня, а рядом маленький остров Итаки, где родился хитроумный Одиссей. Надо всем этим блестящим сапфировым морем с криком летали беспокойные чайки. Налюбовавшись вволю, мы тронулись в путь, предстояло проехать еще двести пятьдесят километров.
Через два с половиной часа, мы достигли города Парга, расположенного на берегу моря. До Игуменицы оставалось всего сорок пять километров, время до отплытия парома было более чем достаточно. И мы решили остановиться, чтобы осмотреть этот старинный городок. Древняя Венецианская крепость с башнями и шпилями, словно корона венчала голову старого короля.
Мы гуляли по узким улочкам, любовались греческой морской архитектурой. Одна из них, мощенная камнями, вывела нас на берег, где на самом краю притулилась небольшая таверна. Нарду было не очень много. Мы уселись за столик под раскидистой оливкой, и заказали по чашке кофе. Как и в предыдущей кофейне, где мы останавливались в Антирио, управлял здесь всем старый грек.
Надо сказать, что греки – народ любопытный и пытливый. И первый вопрос, который вам всегда зададут в Греции, будет: «Откуда вы?». И здесь традиции не изменили. После того, как нам принесли кофе, я поблагодарила его по-гречески. Неизменный вопрос последовал тут же. Он присел на краешек стула, и потекла неспешная беседа. Хозяина звали Адонис. Поговорив о погоде, о прошедшем туристическом сезоне, он незаметно увлекся. Мы слушали его не перебивая. Только я тихонько переводила подруге, все, что рассказывал старик.
Седая густая шевелюра и абсолютно черные усы, лицо, прорезанное глубокими морщинами… Яркие голубые, совсем не стариковские глаза. Я полюбопытствовала:
– Кириос (господин)Адонис, скажите, как давно вы здесь живете?
Он улыбнулся:
– Моя семья живет здесь столько, сколько стоит здесь эта олива… А она здесь растет долго, очень долго…
Он отхлебнул из своей чашки кофе и продолжил:
– Здесь еще не было такого города. Были только дома, разбросанные по всей горе. Мой прапрадед, когда был молод, служил у Али– Паши, Великого Визиря Османской Империи в Янине, конюхом. Один раз, он подговорил своих приятелей, таких же сопливых и глупых, как был сам. И они, украв у Али-Паши коней удрали. Сначала в Агринио, а потом сюда, в Паргу. Как их не поймали…. Молодость может все … А удача любит молодых. Мой дед сам построил свой дом. Со своим братом возили камни на осле, долбили жесткую землю, копали колодцы… Старые люди умели работать. И не считали простую и тяжелую работу зазорной. Не то что, нынешняя молодежь…
Я слегка усмехнулась. Разговоры о «нынешней молодежи» ведут все старики всего мира, не зависимо от страны и национальности. Старик заметил мою усмешку.
– Знаю, знаю, о чем ты подумала … Я был тоже молодым. Я не хотел жить в деревне. Это сейчас Парга город. А тогда … Хотел увидеть весь мир. Думал, только выйду за порог, а там меня ждет другая, новая, сказочная жизнь. И я пошел в моряки. Знаешь, все было не так, как я думал … Мы не сходили с корабля по несколько месяцев, многих из нас море ломало. Потом короткие остановки в портах, бордели с продажными женщинами и опять море… Через три года я понял, эта жизнь не по мне. Списался на берег и еще пять лет ходил по стране. То здесь, то там… Но это не приносило мне радости. И однажды я понял, что соскучился по дому, по нашим козам, по этой старой оливке. Я вернулся. И знаешь, что обнаружил? Что все эти годы меня здесь ждала моя Хриса … Эх, если бы вы ее видели тогда …
Он замолчал ненадолго. Глаза затуманились. Казалось, он забыл о нашем существовании. Губы мечтательно улыбались и тихо шептали: «Зои му, агапи му (жизнь моя, любовь моя) …» Мы сидела молча, боясь пошевелиться, спугнуть его память. Через мгновение, он как бы очнулся, посмотрел на нас.
– Любой, у кого есть сердце поймет. А у вас, у русских, сердце есть. Я вижу. Мы построили свой дом, здесь, в Парге. Пошли дети. Время быстро течет. Не успеешь оглянуться, а жизнь уже прошла. Наши дети тоже захотели посмотреть мир. Но, они не вернулись к нам. Они думают, что, чем больше мир, тем больше в нем счастья … Сын живет в Афинах, а две дочери в Триполи. У меня шесть внуков. Каждое лето они приезжают сюда. Ездят со мной на тракторе виноград собирать помогают. Старшему уже 15. Может он и захочет остаться на земле. Не хочется думать, что после моей смерти этот дом, таверна и земля, политые потом моего деда и отца, останутся пустыми. Сейчас в Греции все не так, как было. Все с ног на голову перевернули. Ушли от своих корней и забывают своих предков. Это плохо, очень плохо. Они думают, что, что- то значат там, в своих банках и офисах. Думают, что управляют своей жизнью. А это все глупости. Человек только на своей земле может быть счастлив. Я понял это не сразу. Может и они поймут, когда-нибудь. Мой отец пережил войну, голод. Он всегда удивлялся: «Дом есть, хлеб есть. Что вы ищите еще по миру?» Я тогда думал, что он старый и ничего не понимает в современной жизни. А сейчас хочу тот же вопрос задать своим детям.
Он замолчал, закурил сигарету.
– Ладно, дочки, разговорился я что-то. Старые люди любят вспоминать прошлое. Может потому, что у них осталось совсем мало будущего. Сейчас не лучшие времена для Греции. Мы неправильно воспитывали своих детей. Сладкая жизнь все мерещилась. Вот теперь и расхлебываем. Но, знаете, у этой земли крепкие кости и долгая память. А вспомнить есть что. Значит, и будущее тоже есть. Я надеюсь. Надо мной здесь смеются, чудаком считают. Но, я уверен, греки вспомнят, кто были их предки, и что они сделали для страны. И в них проснется гордость. Вот тогда и посмотрим … Ну, что ж, работать пойду. Спасибо, что выслушали старика. Хорошей вам дороги.
Упругой, совсем не стариковской походкой, он поднялся по ступенькам и вошел внутрь кофейни, где его уже ждал очередной посетитель.
Мы с Любашей посидели немного в молчании. Она в задумчивости смотрела на море. Потом, как-то грустно сказала.
– Люди, везде люди. Со своими болями, страхами, проблемами. Вот, скажи, чем этот Адонис отличается от нашего деда Васи? – И тут же сама ответила, – Да, ничем. Язык другой. А все остальное …
И она, как-то безнадежно махнула рукой. Я тихонечко позвала:
– Эй … Мы отдыхаем. Ты не забыла? Брось грустить. Философствовать зимой будешь, когда снег до половины окошки заметет. А сейчас, радуемся жизни, теплу, солнцу, морю, и, предстоящей поездке. Кстати, о поездке. Нам пора выдвигаться. А то на паром опоздаем.
Глава 3
В Игуменицу мы приехали, когда было уже темно. Порт встретил нас радостными огнями и порывистым ветром с моря. Подруга с любопытством крутила головой по сторонам. В морском порту она была впервые. Желающих туристов уехать в Италию в это время года было немного. Собственно говоря, их совсем не было. И эту группу представляли только мы с подругой. В основном, были огромные профессиональные грузовики, перевозившие различные грузы туда и обратно. Зарегистрировав свои билеты, мы отправились на посадку. Пропускной таможенный пункт для легковых автомобилей был пуст. Мы предъявили свои посадочные талоны неспешному работнику границы, шлагбаум поднялся, и мы оказались на набережной.
– А, документы где проверять будут? – Удивленно спросила подруга.
– Какие документы? – Выруливая на полосу дороги, ведущую к нашему пункту посадки, спросила я.
– Как, какие?! Паспорта, документы на машину, водительские права, в конце концов! – Никак не могла угомониться Любаша.
– Да, кому они тут нужны, твои документы. – Веселилась я.
Она, то ли в досаде, то ли в изумлении помотала головой. Но комментировать дальше не стала.
Так как, легковых машин было совсем мало, на паром мы попали первыми. В хитросплетении коридоров, нашли свою каюту. Я устала за день, и с удовольствием бы завалилась спать. Но, судя по всему, в ближайшее время, мне это не грозило. Подруга потащила меня на верхнюю палубу, смотреть, как заезжают на паром грузовые машины.
Мы стояли на верхней палубе, смотрели вниз. Любаша каждые три минуты, повернувшись ко мне, с восторгом сообщала.
– Уже двадцать пять машин загнали!
А веренице из грузовиков не было видно конца. Двигатели надсадно ревели, пахло дизельным топливом, и грохот стоял такой, что приходилось кричать, чтобы быть услышанным. Ветер крепчал. Я стала замерзать.
– Пойдем в каюту. Я замерзла. – Прокричала я над самым ухом подруге.
– Возьми мой шарф. – Глядя на меня умоляющим взором, проорала мне в ответ подруга. – Давай, еще немножечко посмотрим.
Я помотала головой, но осталась стоять на палубе. Когда мои зубы начали выбивать дробь от холода, я потянула ее за руку.
– Пойдем, они еще часа полтора будут грузиться. Погреемся, перекусим чего ни будь, и опять придем. А, там уже, и отплытие будем смотреть.
Нехотя, она поплелась за мной.
Мы спустились в каюту. Я зашуршала пакетами, доставая еду. Решили, что по одной котлетке с огурчиком на ночь, вполне, хватит. Любаня достала бутылочку с наливкой, и мы с удовольствием выпили глотка по два, и захрустели огурчиком. Я осторожно заговорила.
– Любаш, сегодня встали в пять утра, дорога была длинная, сейчас уже половина второго ночи. Завтра день тяжелый. Давай спать, а?
Подруга возмущенно вскинулась.
– А, как же отплытие? Ты же говорила, что мы отплытие пойдем смотреть!!
– Говорила, говорила … – Обреченно закивала я головой. – Ты что, думаешь, без тебя на отчалят? Да, и ночь же кругом, все равно ничего не видно.
– Как не видно??? – Продолжала возмущаться она. – А, берег? А огни города? Все там отлично видно! Ты же обещала!! – И, как обиженный ребенок, надула губы.
Я махнула рукой.
– Ладно, пойдем. Но, только не очень долго.
Подруга обрадованно засуетилась.
– Недолго, недолго. Только, посмотрим, как отчаливаем, и, сразу спать. Ты куртку то, на всякий случай надень.
Я сурово посмотрела на нее.
– Ну, это … Чтобы не замерзнуть сразу. – Выкрутилась подруга.
Мы стояли опять на верхней палубе. С высоты четвертого этажа, было видно, как внизу суетятся матросы, готовясь отчалить. Двигатели парома надсадно взвыли, и огни на берегу стали медленно удаляться. Когда они превратились в одну тонкую светящую полоску, я потянула подругу за руку.
– Ну, все. Отплыли. Пойдем спать.
Любаша неохотно поплелась за мной следом, тихонько бурча себе под нос, но, так, чтобы я услышала.
– Скучная ты, Ирка. Тут все так интересно, а ты «пошли спать». Никакой романтики я в тебе не замечаю. Надо жить с романтикой в душе …
Я не выдержала.
– Слушай, романтик, можешь гулять здесь, хоть до самого прибытия в Италию. А я спать.
Тяжело вздохнув, Любаша поплелась за мной, уже безо всяких комментариев.
Ночь прошла без особых приключений. Всего, каких ни будь раза три, Любаня соскакивала с криком «мы тонем». Пару раз трясла меня за руку, со зловещим шепотом «Ирка, проснись, качка сильная, нашу машину смыло за борт». Так что, наутро, я не чувствовала себя выспавшейся. Мы быстро закончили утренний туалет в тесной кабинке каюты, съели по одному вареному яйцу, и через двадцать минут уже стояли на палубе, вглядываясь в приближающий берег Италии.