Не пойман – не муж

Глава 1

– Мама! Если это опять рейтузы с начесом, я вообще никуда не поеду! Мама... Все! Я решительно никуда не еду! – Плюхнувшись в кресло, Лина отвернулась к окну и оскорбленно шмыгнула носом.

– Антоша, не впадай в депрессию, дети – существа неблагодарные, и нам приходится с этим смириться... – философски заметила маменька отцу и обернулась к Лине. – Линочка, детка, прекрати истерику. Рейтузы я тебе уже упаковала. А вот это...

Ангелина Антоновна Варенкова, иначе Лина, прибежала домой всего пятнадцать минут назад и еще не успела переодеться, когда к ней нагрянули отец с мамой. Лина очень любила родителей, но в последнее время мама не переставала ее удивлять.

Все началось, когда Лина нашла себе с помощью Интернета жениха во Франции. Сейчас это запросто, тем более что собой Лина была приятна: симпатичное лицо, весьма достойная фигура со всеми выпуклостями, тонкая талия и длинные ноги... К тому же обеспечивала себя сама – владела небольшим салоном по пошиву дамских шляп. На большой салон денег не хватило, но и маленький обещал кормить не сухарями. В общем, дама она была во всех отношениях выгодная, и почему бы иностранному жениху не потерять от эдакой Ангелины свою французскую голову? К слову сказать, она и отечественного кавалера могла пленить на «раз», но... Но после того, как ее бывший супруг Петр Варенков выставил ее с маленьким сынишкой из их собственного дома, Лина искренне презирала всех российских граждан мужского полу. А француз ежедневно донимал ее звонками и даже вызвал к себе, дабы познакомить с будущим домом и представить потенциальных родственников, а заодно познакомиться и самому.

Лина научилась уже без запинки выговаривать его имя – Венсан Депьюфон, и, конечно, дала согласие приехать. Но не одна, а с сынишкой Матвеем, и тут как раз случилось непредвиденное – на вывоз шестилетнего Матвея из России понадобилось письменное согласие родного отца, то бишь проклятущего Петеньки! Лина звонила Варенкову на работу раз сто, но тот как испарился! Неразбериху усиливала маменька, каждый день прибегающая к Лине с огромными баулами – собирать дочь во Францию. И чего ведь только не тащит! Вчера, к примеру, приволокла шесть клетчатых китайских сумок: «Чтоб зря деньги на ветер не бросать – видала я, сколько их французские сумочки стоят!», позавчера принесла рейтузы с начесом: «Для здоровья – его ни в какой Франции не купишь!», а недавно появилась с рулоном туалетной бумаги: «Знаю я тебя – спросить постесняешься, так и будешь до дому терпеть». И вот опять с сумками!

– Линочка... Лина! Улыбайся, когда мать с тобой разговаривает, – тараторила Анастасия Семеновна, ныряя в здоровенный пакет. – Я вот тут тебе... Линочка, я тебе, значит, принесла две бутылки водки... черт, было же три... Антон! Чего-то у меня одной бутылки не хватает!.. Твоих рук дело?! Значит, две бутылки водки, потом еще сувенирчики и... фу ты господи, не разбился...

Матушка разгружала пакет, и на свет явились сначала две бутылки водки, затем парочка упакованных в целлофан ярких матрешек и, наконец, черный потертый футляр.

– Это зачем? – спросила Лина, глядя на стол округлившимися глазами.

– Я же говорю: это водка, вот матрешки – сувениры, а это... – Тут Анастасия Семеновна закатила глаза к потолку и с дрожью в голосе произнесла: – А это «ФЭД»! Фотоаппарат! Я его у соседа выменяла на бутылку водки. А!.. Точно! Антоша! Не надрывай свое сердце, я тебя уже не подозреваю. Это я сама третью бутылку Антипычу за «ФЭД» сунула, пускай упьется, зараза такая!.. Линочка, вот это все богатство ты, как только приедешь, сразу поменяешь на евро, и у тебя будут еще деньги. Я же помню, в наше время все так делали. Ой, что только не возили – и самовары, и утюги... Лина! А может, твой утюг тоже в чемодан сунем, там продашь.

– Мам!! Сейчас все совсем по-другому! – вытаращилась на мать Лина. – Ну куда я с этим хламом?!

– Какой тебе хлам!! Это же... это же водка!! – не утерпел Антон Афанасьевич. – Да я бы... если бы тебе не во Францию, я бы этот хлам... По глоточку! Самолично! Этими вот трудовыми мозолями!

– Я всегда говорила: у тебя от водки в глотке уже мозоли, – тут же погасила отцовский пыл матушка и с возмущением обернулась к дочери. – Лина! Ты мне даже не перечь! Я знаю, что за границей в цене. Наши фотоаппараты всегда на ура шли, с руками отрывали! А тебе там валюта лишней не будет... Давай-ка я сама уложу в сумочку, а то забудешь...

Лина уже не спорила. А зачем? Она твердо решила оставить все эти сумки дома, а с собой взять только маленькую сумочку и Матвея... Черт, как же с сыном-то решить проблему?

– А Матвея вы куда подевали? – спросила она у родителей.

Всю последнюю неделю мальчишка жил у бабушки с дедом.

– С сестрицей твоей в гости укатил, – отмахнулась мать. – Ты же знаешь, Ленка его везде с собой таскает... Так, значит... а куда ты задевала мой списочек? Я еще забыла заказать духи...

– Ты, мам, их самыми первыми заказала, – напомнила дочь.

– Ага... тогда мне еще помаду, французскую, потом сапожки... Это я говорила, да? И маленькое черное платьице!

– Ага! Крохотное! Пятьдесят восьмого размера! – гоготнул супруг.

– Пятьдесят четвертого, Линочка, запомни, пятьдесят четвертого!

– Мам, да помню я.

– И еще, – не успокаивалась мать. – Как приедешь, сразу же посмотри, что у него за обувная мастерская? А то у нас таких будок на каждом углу. «Ремонт обуви» называются. Ты приглядись, и главное – не роняй достоинства! Твоя-то профессия повыше его будет, ты-то, как-никак, с головой работаешь, почти что с мозгами...

– Мама! Да ты мне лучше подскажи, как мне Матвея с собой взять! – вздохнула Лина. – Варенков точно разрешения не даст, он же такой...

– А ты к нему домой сходи, чего уж такого-то? – дернула плечиками мать. – А уж если не пустит...

– Тогда я схожу, – набычился Антон Афанасьевич, закатывая рукава.

– Да! Линочка! Я совсем забыла! – снова всплеснула руками Анастасия Семеновна. – А отцу купи настоящий «Адидас»! Он у меня теперь спортсменом станет! Только... на костюм-то ему не хватит, так ты ему шорты возьми, коротенькие такие. Я подумала – пусть он бегом займется, они все в коротких штанишках по улицам рассекают.

– Да не люблю я бегать! – загнусавил отец.

– Лина трусы привезет – полюбишь, – успокоила его мать и потянула дочь на кухню. – Пойдем, хоть поешь, я тебе тут принесла... А к Петьке-то своему сходи. Прямо завтра... а чего завтра? Вот сейчас котлеток поешь, я состряпала, да сбегай!

– Ой-й, – поморщилась Лина. – Как не хочется-то... Там же, наверное, его Машка...

– Какая Машка? У него, что ли, новенькая завелась? – насторожилась мать.

– Да какая новенькая... жена его... – насупилась Лина. – Та, которая у меня его увела... паразитка...

– А вот и хорошо! – кивнула Анастасия Семеновна. – Вот и сходи! И скажи ей, что выходишь за этого... за Версачу своего!

– За Венсана! – поправила Лина.

– Какая разница! Все равно эта Машка от зависти все локти обкусает! Точно тебе говорю.

Лина только вздохнула. Но в одном мать оказалась права: идти к Петру надо было сегодня, в таких вопросах времени терять никак не рекомендуется...

Где живет ее бывший нежно любимый муж, Лина знала распрекрасно! Еще бы! Она и сама прожила в этом гнездышке пять с половиной лет. Даже соседи все знакомые... И подъезд... та же баба Зоя в креслице, у входа.

– Ангелина Антоновна! – вздернула старушка белесые брови. – А вы чегой-то сюда? Опять, что ль, жить вместе с Петром Андреичем надумали? А куда евойную Матильду денете? Она ить сейчас дома сидит, да-а! Вот самого-то нет уж почитай второй день, а она-то дома. А как Матюша? В школу-то не отдали?

– Нет, баба Зоя, не отдали еще... – приветливо улыбнулась Лина и сунула старушке коробочку зефира в шоколаде. – Чаек попьете. А... так вы говорите, нет Петра? И уже второй день?

– Нету, милая, как есть – нету! – заговорщицки подмигнула старушка. – Наверное, опять по бабам побегнул, он ить, как кобель, прости господи, от тебя бегал, а от этой-то клуши...

– Ну так я его подожду, – прервала речь старушки Лина и зацокала каблучками, поднимаясь на второй этаж.

Дверь открыла та самая Мария... Машка, из-за которой они и развелись. Тогда Мария была просто огонь – рослая красавица, волосы рыжие, глаза подведены, брови – вороньим крылом, губы горят! А сейчас, видимо, с Петенькой несладко приходится – вроде и волосы те же, и глаза такие же, а лоск уже не тот, да и огня не заметно...

– Т-ты? – не удержалась Мария, но тут же взяла себя в руки, вздернула голову, надменно изогнула бровь и напыщенно спросила: – Вы к кому, женщина?

– К мужу нашему, к кому же еще... – ответила Лина, не обращая внимания на ее горделивую позу. – По делу я, чего в дверях застыла? Приглашай, не буду же я в подъезде бумагами трясти.

– Вы по поводу раздела имущества? – добавила в голос металла красавица.

– Ой, я тебя умоляю, ну какого раздела? – поморщилась Лина. – Я тут замуж вышла, а Варенков ребенку разрешение на выезд не дает, понятно?

– А...а-а-ах во-о-о-от оно что... – с видимым облегчением выдохнула Маша, – ну так... проходите! Только... только его сейчас нет. Он в командировке. Но... я ему позвоню и... да вы проходите, проходите...

В новом браке у Петра детей не было, и Машенька очень ревностно следила за его отношениями с сыном. А потому и несказанно обрадовалась, когда узнала, что мальчонка отправляется черт-те куда к новому папеньке. И, конечно же, надо непременно помочь решить этот вопрос!

– Я сейчас... чего-то он недоступен и недоступен... – искренне расстроилась Маша. – А может, кофе? Вы подождите, я обязательно до него дозвонюсь.

– В командировке, говоришь? – насторожилась Лина. – А сегодня у нас что? Осень? Ноябрь?

– Ну да... сейчас посмотрю... да чего там смотреть! Ноябрь! – подтвердила Маша.

– Тогда не звони, – безнадежно махнула рукой Лина. – Не дозвонишься. Он в загуле.

– Ка... как это в загуле? – растерянно захлопала глазами Петина благоверная. – А он сказал...

– И мне говорил, – отмахнулась Лина.

– Да нет же! – со слезами в голосе воскликнула Маша. – Он мне все объяснил – едет закупать плодовые деревья! У них фирма на этом специализируется!

– Чтобы зимой деревья плодовые сажать? – фыркнула Лина. – Я ж с тобой собственным опытом делюсь: у него каждый последний месяц сезона – обязательный загул на две недели. Дома говорит, что в командировке, а сам... есть у них с мужиками местечко – лесок, изба, банька, озеро, рыбалка, русалочки... то есть все прелести жизни. Вот они там и отрываются. Если весной или летом Варенков может за границу мотануть, то уж осень и зима – это только русская изба!

– Неправда! – вскинулась молодая жена.

– Да что ты! – усмехнулась Лина. – А сама-то с ним где познакомилась? В такой же командировке, вспомни...

Мария наморщила лобик и через секунду глаза ее стали сужаться от гнева.

– Так это получается... он там... он мне новую русалку притащит?

– Не обязательно, – разумно рассудила Лина. – Он со мной пять лет жил, по командировкам ездил и никого не таскал... потом, правда, нарвался... на кикимору и...

– Вот и я про то же! – сверкнула глазами Мария. – Так вот тоже нарвется!.. А на кого он у тебя нарвался?

– Ты что, издеваешься?

– А, ну да... ну да... – смущенно опустила глаза Маша и взглянула на собеседницу. – И чего делать?

Лина пожала плечами.

– Учись компот варить... из плодовых деревьев, а мне его командировок ждать некогда, – поднялась Лина. – Мне надо его по-любому найти, у меня женихов во Франции не вагоны.

– Нет! Погоди! – уцепилась за нее Маша. – То есть... я значит – компот, «клуб бывших жен» по телевизору смотреть, а ты... Я с тобой!

– Куда это? – оторопела Лина. – Куда это ты со мной?

– В командировку! То есть... в избу эту, в баню!

– Совсем, что ли, сдурела? – вытаращилась Лина. – Мне он нужен, чтоб документы подписать! Я же тебе серьезно говорю: замуж выхожу, за француза. Ну и надо вместе с Матвеем ехать, чтобы сразу со всеми познакомиться. А то знаешь как: родня этого Венсана услышит, что у меня ребенок, начнут ему всякие гадости шептать, дескать, и зачем ему ребенок, и свой-то у него будет, и вообще! А если увидят Матвея... Ты встречала моего Матвея? У него ж глазищи – во! Кудри до плеч – кольцо в кольцо, блондин натуральный, а хорошенький какой! Ты думаешь, зря его Варенков не отпускает? Да он же понимает, что больше ему такого ангела никто не родит! Вот и они – увидят и проникнутся! Да и потом... куда я без Матвея? Я всегда с ним. А этот... папаша!

– Вот я и поеду с тобой – пусть только попробует не дать разрешения на выезд! Да и вообще – чего ты артачишься? Вот ты на чем ехать до той избы собираешься? – прищурилась Маша. – Не знаешь? А у меня машина!

– Ха! Невидаль! А у меня деньги! Я и сама могу любую машину нанять! – фыркнула Лина.

– Нанять! Ты знаешь, сколько туда добираться? И что, ты с чужим мужиком будешь трястись по темному лесу?

В чем-то эта Машка права, черт возьми! Но не ехать же им вместе – эдакими добрыми подружками!

– Лучше уж с чужим мужиком, чем с тобой, – скривилась Лина.

– Кто бы сомневался, – дернула губой Маша. – И это в преддверии свадьбы с французом! О времена! О нравы!

– Вот дрянь, а? – захлопала ресницами Лина. – Она, значит, у меня мужика увела, а теперь о нравах!

– Исправилась и рада дружить семьями, мы будем приезжать к вам в гости! – скороговоркой протрещала Машка и, не дав опомниться, продолжила: – Короче, когда едем?

– Никогда! – отчеканила Лина.

– Вот и хорошо, – мотнула головой Машка. – Значит, я сейчас быстренько оденусь, а потом заезжаем к тебе, собираем тебя, и вперед!

– Ты на улицу-то посмотри, темень уже какая... – сдавалась Лина.

– И что? Я выспалась, – дернула плечиком Мария. – А ночью ехать лучше – машин меньше, да и потом – приедем и сразу застанем моего супруга с русалкой... если ты не врешь, конечно...

– Ладно... – вздохнула Лина. – Собирайся... да ты мне хоть кофе-то налей, пока я тебя ждать буду, а то обещала-обещала...

Машка все же оказалось жуткой врединой. Нет, кофе она, конечно, принесла, и даже к нему какие-то плюшки, но вот собираться совсем не торопилась. Отчего-то кинулась к телефону, еще раз набрала номер супруга, но тот и не думал поднимать трубку. Тогда, тихонько ругнувшись, красавица снова принялась щелкать длиннющими ногтями по кнопкам телефона.

– Алле, будьте любезны, пригласите к аппарату Людмилу... Люська, ты, что ли? Ну напугала! Я уж думала, твой Михаэль маманьку из Абакана привез, такой голос скрипучий. Я что хотела спросить: ты у меня комбинезон мой брала, куда дела?.. Ну надо мне, «зачем», «зачем»... А, он у тебя постиранный, но не поглаженный, да? Ну тогда я к тебе сейчас заеду, а ты пока его гладь... Ну говорю же: надо!.. Да нет же, мы с Петром не собираемся в Швейцарию на лыжах... он у меня, по-моему, куда-то так слинял – без меня и без лыж... Да не спокойно я об этом говорю, волнуюсь... да! Говорю же: мучаюсь, сейчас его искать поеду, поэтому и комбинезон... Слушай, ну мне совсем некогда с тобой языком работать, ты беги гладь, а я сейчас заеду...

Лина слушала разлучницу, открыв рот и округлив глаза.

– Так это... мы еще куда-то заезжать будем? – переспросила она.

– И чего такого? Это быстро! Не могу же я ехать без комбинезона! Ты бы видела, как он мне идет! И потом – если придется драться за свою семью, ну с этими... с русалками, то в нем удобнее, – объяснила Маша непонятливой гостье. – Да чего ты переживаешь? Мы же не на троллейбусе!

Спустя недолгое время представительный джип Марии уже подъезжал к дому Лины.

– Я быстро, – предупредила Лина, выскакивая из салона.

– Да ты не торопись, – успокоила ее Мария. – Я сейчас к Люське за комбезом заскочу, а потом сразу к тебе. У тебя какой номер сотового?

Обменявшись номерами, дамы расстались, чтобы через полчаса уже вместе отправиться на поиски неуловимого Варенкова.

Лина залетела домой, быстро побросала в дорожную сумку все необходимое и посмотрела в окно – Машиного джипа у подъезда не было. Она беспокойно обежала комнату еще раз, оглядела – все ли в порядке, перезвонила матери, попросила не беспокоиться и снова высунулась в форточку. Марии не было. А между тем подходило условленное время.

– Да и хрен с тобой, – дернулась Лина. – Сразу же говорила: одна искать поеду, нет ведь – зацепилась, а теперь думай тут что хочешь! Завтра одна поеду!

Лина с досадой пнула сумку, огорченно упала на диван и стала стягивать джинсы – ехать в такую даль с незнакомыми таксистами она теперь и сама побоялась.

– Ли-на! Ли! На! Ан!Ге!Ли!На!! – вдруг раздался под окном крик как раз в тот миг, когда Лина уже твердой поступью направилась в душ. – Ли! На!

– И кто там глотку дерет? – Выглянув в окошко, Ангелина увидела Машеньку.

– Выходи!! – обрадованно замахала руками та.

– Ну блин... И зачем телефон спрашивала... – ворчала Лина, а руки уже сами натягивали новые джинсы. – Машка права, за семью удобнее драться именно в тех тряпках, которые тебе идут.

Подбежав к машине, Лина присвистнула – помимо Марии в салоне, на заднем сиденье, расположилась златокудрая красавица, накрашенная по всем правилам модельного макияжа, в белом пальто и в сапогах, на самых длинных каблуках, какие только придумало человечество.

– Ого! – не удержавшись, воскликнула Лина. – Марья, а тут еще кто-то... нам ее надо подвезти?

– Ага, до самого леса, – фыркнула Машка и махнула рукой. – Ты не беспокойся, это моя подружка Люська. Она со своим мужем Мишкой поссорилась и вот... упала, так сказать, на хвост. Ну надо ей развеяться от тяжких переживаний. Хотя... Люсь! А ты вообще как, переживаешь? Я чего-то ни разу не наблюдала. Покажи!

– Неужели не видно? – Люська протянула Лине руку с длиннющими расписными ногтями. – Людмила. Можно – Мила.

– А вообще ее все Люськой зовут, – снова влезла Маша и шепнула Лине на ухо: – Ты не обижайся. Ну прицепилась, как репей, да еще и комбез спрятала, говорит «отдам только на месте», ну куда ее? Если хочешь, можем по дороге высадить...

– Да ты что! Куда ее такую высадишь! – вытаращилась Лина. – Пусть уж... в машине сидит. И потом... мне, честно говоря, все равно, главное – до Варенкова добраться.

– А вот мне не все равно... знаешь, она так ему глазки строит, – вздохнула Машка. – И на кой черт я ей свой комбез давала... да высажу по дороге, и все, пусть своему Мишане звонит, заодно и помирятся...

Лина уже не слушала, она устраивалась на переднем сиденье.

Сначала ехать было даже интересно – за окном мелькал огнями город, в салоне играла музыка, и настроение из делового быстро превратилось в праздничное. Но уже через час езды, когда веселые огоньки сменились темными елками, дорога убегала в черную гущу леса и со всех сторон давила тьма, стало немножко жутковато.

– Вот сейчас, представьте, девчонки, так вот раз – и машина встанет! И ни души вокруг, хоть умри! Классно будет, да? – фыркала Маша, нагоняя страху.

– И чего классного? Варенков опять удерет куда-нибудь, и где его ловить? – бурчала Лина.

– Де-е-е-вочки, ну не надо про стра-а-а-ашное, я ж и так пережива-а-а-аю... – захныкала красавица Люська. – Давайте лучше анекдоты рассказывать. Значит, едет блондинка...

– Ой, Люсь, лучше про Мишку своего расскажи, честное слово, – прервала ее Маша. – Анекдоты ты все равно рассказывать не умеешь. Чего у вас там произошло?

Люська наморщила лобик, потом тяжко вздохнула и выдала:

– Он – паразит. И сломал мне всю молодую жизнь.

– Ну это железный аргумент. Хотя, чего уж там, Люська, уж не такую и молодую, тебе ведь уже тридцать три, – напомнила добрая подруга.

– Вот! Мне уже тридцать три, а он – паразит, никак детей не хочет! А я... из меня материнский инстинкт прямо так и прет, вот честное слово, девочки!

– Материнский или инстинкт размножения, ты уточняй, – снова фыркнула Машка.

– Да какая разница! Я же говорю: прет и прет! – азартно объясняла Люся. – Вот зашли мы, к примеру, в гости, а я представляю, как было бы здорово, если бы у меня на коленях... если бы у Миши на коленях малыш сидел! Ведь тогда бы он точно ни к бильярду не кинулся, ни курить с мужиками – все время при мне, потому что с ребеночком! Или, например, я бы покупала одежду ребеночку и себе в одной цветовой гамме, здорово, правда? И опять же – обещали денег дать много! Я сама по телевизору слышала.

– Так это же за второго, – припомнила Лина.

– Ой, да мне бы Мишку на одного раскрутить, а уж там и второй... – замахала руками Люська.

– Ох, и до чего же люди до денег жадные бывают, – вздохнула Маша. – Ну ты мне скажи, Люська, тебе что – денег не хватает?

– Ну тебе-то хорошо говорить – сама у какой-то дурочки Варенкова оторвала, и он у тебя деньги лопатой гребет, а мой Мишаня!.. Даже ребенка не может!.. Не хочет...

«Какая-то дурочка» набычилась и уставилась в окно, Мария крякнула по-мужски и ненадолго примолкла. Зато Люська щебетала вовсю:

– Ой, а еще я очень хочу девочку! Я ее на фигурное катание запишу, там такие тренеры – м-м-м-м, мечта! Такие мущщи-и-и-ины! Я даже сама на коньки встану! Только надо будет переехать в Москву. Потому что к нам на каток я уже ходила – там тренеры только женщины! Ну и скажите, оно мне надо, чтоб меня на руках какая-то тетка возила?.. Девочки, а мы не заблудились? А то я сижу тут на заднем сиденье, ничего не вижу, может быть, мы уже заехали невесть куда?

– А кто его знает, – беспечно пожала плечом Машка. – Едем и едем.

– Нет, ну как же! – заволновалась Люська. – Если что, так я тогда Мишане позвоню!

– Не забывай: ты с ним поссорилась, – напомнила подруга.

– Ну не до такой же степени!

– Да правильно мы едем, Мария очень хорошо дорожку знает, – кивнула Лина, не забывшая, как ловко увела у нее Марья бывшего мужа.

Маша хоть и казалась беспечной, однако серьезно поглядывала на дорогу, а после и вовсе остановилась.

– Ты чего? – вытаращилась на нее Лина. – Машина сломалась?

– А-а, я говори-и-и-ла! – заныла Люська. – Теперь и вы мне жи-и-изнь сломали.

– Еще не сломали, но будешь ныть, точно что-нибудь раскурочу, – пообещала Маша. – Вы, девчонки, сидите здесь, а я машину какую-нибудь остановлю, спрошу – туда ли едем.

– Я с тобой, – заворочалась Лина. – Чего ты одна торчать будешь на дороге...

– Точно, идите вдвоем, а то от вас столько шума... – капризно прохныкала Люська. – Еще, главное, раскурочит она мне...

Ждать пришлось недолго, сразу же возле них остановилась темная иномарка:

– Девчонки. Куда едем? – выглянул из окошка веселый водитель. На нем были черные очки (это на ночной-то дороге! Осенью!!) и кепка, надвинутая на самые брови. – Подвезти?

– Мы сами на колесах, – кивнула на джип Марья. – Нам в избу русскую надо, она где-то здесь, вы не знаете, мы правильно едем?

– Эх, девочки! Не знаю я ничего про избы! А может, так, без избушек обойдемся? Повернем в город, завалим в какой-нибудь ресторан. А?

– Катись, турист, – махнула ему рукой Маша и стала ловить следующую машину.

Только четвертый водитель хоть немного помог:

– Езжайте прямо, километров через пять будет кафе – придорожная забегаловка, там и спросите.

Дамочки прыгнули обратно в машину, и Марья дала по газам.

– Ну что? Никого себе на дороге не подобрали? – перекривила губки Люська.

– Люсинда, ну ты же знаешь, у меня Варенков есть, а Лина вообще себе мужа из Франции выписала, представляешь, Люсь, – подмигнула подруге Марья.

– Да ладно! – не поверила Люська. – Прям из самой Франции? Настоящего мужа?

– Ну а какого же! – фыркнула Марья. – Лин, а как его зовут? Жан? Пьер?

– Мне одного Пьера выше крыши хватило!.. Он просто Венсан Депьюфон, владелец обувной фабрики, достойный человек.

– Коне-е-ечно! Еще бы не достойный! – завистливо протянула Марья. – Это тебе не яблоньки копать!

– О-бал-деть! – задохнулась от восторга Люська. – И чего – ты вот прямо вся к нему поедешь?

– Не получается всей – Варенков не дает разрешения на вывоз сына, – вздохнула Лина.

– А при чем здесь Варенков? – захлопала кукольными ресницами красавица.

– Да при том, что он мой бывший муж! И отец моего сына Матвея, что уж тут непонятного?!

– С ума сойти! – еще больше удивилась Люська. – Так это получается... получается, что мы здесь все вместе... вроде как сестры, так, что ли?

– Не поняла... – грозно проговорила Марья и, плюнув на дорогу, стала медленно разворачиваться к подруге. – А ты к Варенкову какое отношение имеешь, сестрица?

– Да при чем здесь я! – обиделась Люська. – Просто я сижу и всю дорогу думаю: а чего это с нами прется незнакомая девица, а оказывается...

– По большому счету это вы со мной претесь, – совсем уж обиделась Лина. – Я и вовсе одна хотела, так ведь...

– Нет, так это у тебя Машка Петра увела, да? Ну классно! И вот ты так сидишь и просто едешь с ней, да? Ну ваапще! А вот так по голове ее долбануть желания нет?

– Ты, Люсь, совсем, что ли?! – вспыхнула Машка. – Я ее везу, а она такую рекламу развернула! Сиди давай, молчи лучше!.. Лина, ты ее вообще-то не слушай, у нее бывает... обострение. Лучше расскажи, а как у Венсана с жилплощадью?

– Точно! Расскажи – прямо в Париже жить будете, да? В Лувре? – зажглись глаза у Люськи.

– Нет, Венсан писал, что у него дом в Тулузе, тоже неплохой городок, – пояснила Лина.

– Здорово... – вздохнула Марья и обернулась к Люське: – Да и кто в Лувре-то живет? Это же их французское народное достояние! Это... памятник!

– Так она же говорит, что этот Венсан богатый! – пискнула Люська.

– Они даже богачам свои памятники не разбазаривают, – кивнула Марья. – Вот жизнь у тебя начнется... скажи мне спасибо! Не я – так бы и кисла с этим Варенковым до старости, таскалась бы по лесам, под каждым кустом искала.

– Да уж... еще бы разрешение он подписал...

Под такие жизненные разговоры они и подъехали к первому очагу цивилизации – маленькому придорожному кафе со звучным названием «Королевские грезы».

– Вот! Я и говорю: правильно едем! – радостно воскликнула Маша.

– А может, зайдем, а? – заныла Люська. – Что-то так в животе урчит.

– Опять материнский инстинкт разыгрался? – рыкнула на нее Маша. – Ты только выйди, там на тебя накинется столько желающих... на президентской программе заработать. Сиди, я уже дорогу вспомнила – через двадцать минут будем на месте.

Они были на месте даже раньше – Маша выжимала из своего внедорожника все, что можно.

Огромные сосны будто расступились, и на большой поляне возник здоровенный терем, освещенный яркими фонарями.

В окнах терема горел свет, и музыка гремела так, что даже в машине закладывало уши. Сквозь музыкальный грохот прорывался счастливый женский визг и мужской гогот.

– Ну... блин! – сощурила глаза Машка. – Не зря приехали!

– Точно, девочки! – вспорхнула Люська. – Здесь так круто! Так весело! И вот эта музычка – ля-лям-ля-ля!! Она вообще улет! Машка! Я ж тебе говорила – чего ты юбку короткую не нацепила!.. Ну чего сидим-то? Пойдем уже!!

– Только я пойду вперед, – предложила Лина. – А то ты, Марья, как кинешься, мне Варенков и бумагу подписать не успеет. Сначала я.

– А какую это бумагу? – вдруг насторожилась Люська. – Ты же уже ничего не хочешь от него! Неужели будешь имущество делить?

– О-о-о-ой, она меня до кардиологии доведет... Иди, Люся, рази мужиков наповал, – вздохнула Маша. – Они сейчас как увидят тебя на каблуках да в белом макинтоше – девицы их от зависти все повымрут, а у мужиков кома случится, тут-то мы их тепленькими и возьмем.

– Нет уж, вот эта дамочка...

– Меня Линой зовут.

– Вот! Лина сказала, что первая пойдет, пусть и... а то вдруг там что-то непристойное... – осторожно покосилась на дом Люська.

Лина не стала капризничать. Она уже знала, что творится в этой избушке, – ей не привыкать было вылавливать Варенкова, да и измены она уже не боялась. А потому и шагнула из машины первая. Однако и подруги не стали отсиживаться.

– Ты не бойся, я подожду, пока он тебе документ подпишет, – хлопнула дверцей Мария, – а уж потом ...

– Девочки! Посмотрите, у меня глаза не поплыли? А губы? – семенила рядом Люська.

Изба только называлась избой, а на самом деле это была мини-гостиница на берегу лесного озера, со своим персоналом, с сауной, с крохотным кафе на первом этаже и с уютными жилыми комнатками на остальных этажах. Лина нисколько не удивилась, когда на высоком крыльце к ней подошел вышколенный парень в белой косоворотке.

– Девушки желают отдохнуть? – оскалил он безупречные зубы. – На сутки, неделю или дольше?

– По обстоятельствам, – буркнула Лина.

– Примерно так на недельку, – тут же пискнула Люська. – Конечно, если нам понравится.

– Могу предложить вам комнату на втором этаже на четверых человек, и на третьем – две комнатки люкс.

– Нам на третьем! – сразу же решила Люська.

– А нам на втором, – произнесла Лина.

Одну ночь она могла переночевать и без особого шика.

– А кто это у вас так визжит здесь, прямо уши отваливаются? – зорко оглядывала дом Марья.

– Это наши гости с третьего этажа, компания друзей, они уже второй день отдыхают, – душевно пояснил парень.

Лина чуть склонила голову:

– Хорошо, проводите нас...

– ...К этой компании... – прошипела Маша. – Так хочется... с ними отдохнуть...

– Нет-нет! – испугалась Лина и на всякий случай подхватила Марью под руку. – Проведите нас в номер, мы немного приведем себя в порядок.

И она подарила пареньку самую лучезарную из своих улыбок.

– Ты что? Совсем? Тут же по-другому надо, – накинулась она на Машу, едва администратор вышел, – надо же хоть сумки бросить!

– Ты еще скажи: постели расстелить!! – вскинулась та. – Ты что же думаешь, я вот сейчас поймаю своего муженька, расцарапаю ему физию, скину всех... лебедей со второго этажа, а потом спокойно спать лягу?!!

– Правда что! – фыркнула Люська. – Вот ты, Линочка, как скажешь! Да ей зачем кровать? Ее же сразу на «Скорой» отправят! Потому что Варенков не станет ждать, когда она ему в морду вцепится, он ка-а-ак даст!!

– А ты-то чему радуешься, убогая? – обернулась к ней Марья. – Как обратно добираться станешь?

– Хватит! – прервала их Лина. – Значит, так – сейчас я иду, нахожу Петра, решаю с ним вопрос, а уже потом... привожу его сюда, одного, и передаю тебе, Марья, ясно? И уж тут делай с ним что хочешь. Кстати, вот эту штуку возьми, ею хорошо по спине охаживать.

– Ты что!! – испугалась Люська. – Это же кий! Им же убить можно!!

– Да? – искренне удивилась Лина. – А я уже долбила, ничего, не умер... изверг! Или у меня просто не получилось?

– Ничего, у меня получится, – прошипела Марья.

– Спокойно! Всем сидеть на местах! – рявкнула Лина и еще раз напомнила: – Я сама его вам приведу. На растерзание... Люсь, ты бы пока помолчала, а то чего-нибудь ляпнешь не в добрый час, и Марья тут такого шороху наведет!