Самая великолепная ночь

Bound to the Warrior King

© 2015 by Maisey Yates

«Самая великолепная ночь»

© «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

Глава 1

Бледная кожа и светлые волосы, стянутые в тугой элегантный пучок. Платье до пола с длинными рукавами не спасет европейскую кожу от обжигающего солнца Тахара. Это он провел двенадцать лет под палящим солнцем пустыни, а для нее и полдня здесь могут закончиться в больничной палате.

Советник настоял, что именно она подходит на роль жены тахарского шейха. Но очевидно было другое: советник должен стать следующим, кого новый тахарский шейх уволит за несоответствие должности.

Политический альянс – вот чем должен был стать их будущий брак. Совсем не разбираясь в политике, теперь Тарек жаждал понять все перспективы такого союза.

И все же нет. Он смотрел на нее сейчас и…

Нет, не подходит.

– Уберите ее с моих глаз, – отмахнулся Тарек.

Она подняла на него глаза. Выражение ее лица все еще казалось добрым, но во взгляде уже сверкали искры холодной стали.

– Нет, – отрезала невеста.

Тарек поднял одну бровь:

– Нет?

– Я не могу уйти.

– Еще как можешь, – парировал он. – Точно так же как пришла.

Кто не мог уйти, так это Тарек. Где ему искать успокоения? В пустыне? Он и так был изолирован от мира большую часть жизни. А теперь должен учиться управлять своей страной и своим народом.

Она гордо вздернула подбородок и отвернулась. Взору Тарека открылись аристократические линии ее профиля. Только сейчас он вспомнил, что даже не позаботился узнать ее имя.

Наверно, он слышал его две недели назад – когда ему сообщили, что свататься приедет невеста из какого-то европейского королевства. Но мозг Тарека всегда мгновенно стирал всю ненужную информацию.

– Вы не понимаете, господин шейх, – продолжила она уверенным тоном, и голос ее отдавался эхом в просторном тронном зале.

Тареку нравился этот зал, чем-то напоминающий пещеру. Вот только его новый титул звучал непривычно и резал ухо.

– Не понимаю?

– Да. Я не могу вернуться в Алансунд без гарантий, что наша свадьба состоится. Тогда мне лучше вовсе не возвращаться.

– Почему же?

– Мне нет там места. Я не родилась в королевской семье. И Алансунд мне не родная страна.

– Как так? – изумился Тарек.

– Я американка, – ответила она. – Я встретила своего мужа, царство ему небесное, когда училась в школе. Он был королем. А теперь его нет. Место короля занял его брат, который теперь ищет себе жену. Слава богу, не меня. Он уверен, что я должна выйти замуж в другой стране. Поэтому я здесь.

– Как тебя зовут? – наконец спросил Тарек.

На ее лице отразилось замешательство.

– Вы не знаете моего имени?

– Прости, у меня не было времени на формальности.

Она вновь горделиво вздернула подбородок, на этот раз не отводя взгляд:

– Простите меня, ваше величество, но мое имя не просто формальность. Я вдовствующая королева Оливия Алансундская. И я здесь, чтобы обсудить преимущества нашего брака.

Тарек поерзал на троне, медленно провел рукой по бороде.

– Я не уверен, что в нем есть какие-то преимущества.

Она удивленно распахнула голубые глаза:

– Тогда для чего я прибыла сюда?

– Это советники решили, что мне будет полезно с тобой поговорить.

– Вы уже выбрали другую женщину?

Тарек не знал, что ответить. Женщины никогда не были частью его жизни. Жизни в изгнании.

– Нет, – ответил он. – А что?

– Предполагаю, вам нужен наследник.

В логике ей не откажешь. Тарек – последний из рода аль-Халиджей. Он – все, что осталось от когда-то влиятельной династии. Будь проклят брат за то, что не женился. Теперь ответственность полностью ложилась на Тарека, а жизнь не подготовила его к этому. Наоборот, с детства ему только и говорили, что семья – не для таких, как он. Его научили бороться с плотскими желаниями. Чтобы защитить страну, ему пришлось стать больше чем мужчиной. Он стал бездушной скалой в сухой непроходимой пустыне. И снова стать человеком из плоти и крови было теперь невыполнимым заданием.

Но что делать, когда ты один стоишь между родным Тахаром и врагами? Тарек долго был мечом своего народа, а теперь должен был стать его главой.

– Возможно, – наконец ответил он.

– При всем уважении, господин шейх, королевским особам не стоит с этим затягивать. Я не смогла родить от первого мужа, ваш брат также не произвел наследника. Поэтому я чувствую себя в долгу. Мой деверь хочет на мне жениться не больше, чем я хочу за него замуж. Вы, в свою очередь, теперь постоянный глава своего государства. Зачем вам ждать, когда ваше место займет кто-то из ваших возможных племянников?

Почувствовав боль в мышцах, Тарек откинулся на спинку трона. За месяц во дворце он так и не привык к современной мебели. И кто вообще придумал эти неудобные позы для монархов?

Первое, на что Тарек обратил внимание в Оливии, – это ее невероятная хрупкость. Теперь же выходило, что он попросту был обманут ее внешностью. Человек, проведший долгие годы в пустыне, должен доверять не только глазам. В конце концов, миражи – это не просто выдумка.

В пустыне есть только песок и палящее солнце. И все же, когда вождь бедуинского племени принес весть о смерти Малика, Тареку меньше всего хотелось возвращаться во дворец. Что он мог предложить стране? Стране, которая была частью его души. Народу, морально уничтоженному правлением его родного брата. И убийством их общих родителей.

Эту страну он клялся защищать любой ценой. Потому что, кроме нее, у него не осталось ничего. Трон и защита Тахара – вот за что лишились жизни его родители. И вот почему теперь вернулся он сам.

Почему он должен править? Почему должен исцелить едва не погубленную нацию и поднять государство из руин, оставленных Маликом?

И что немаловажно, почему он должен на ком-то жениться?

– Твоя точка зрения мне понятна, – развел руками Тарек. – Но она отличается от моей. Прежде всего, потому, что меня не так просто убить, как моего брата.

Оливия подняла брови.

– Я не хочу вас в этом разубеждать. В конце концов, моя собственная безопасность для меня на первом месте. Если у вас есть враги, то они опасны не только для вас, но и для меня. И для наших будущих детей.

Тарек ухмыльнулся:

– Ценю твою заботу обо мне и о наших, как ты сказала, будущих детях. Однако смерть моего брата была лишь несчастным случаем. Врагов у меня нет. Все диктаторы, с которыми враждовал брат, давно на небесах.

– У главы любого государства есть враги, – ответила Оливия. – Просто они не всегда на виду.

– Я не Малик. И не буду следовать его примеру.

Совсем наоборот. Тарек хотел бы править ради народа, а не ради себя. Малик запугивал массы. Игнорировал экономику. Закрывал глаза на голод. Тратился на роскошные пиршества, покупал бриллианты и шикарные дома своим куртизанкам. Он не правил, а шел на поводу у похоти. Лучше уж совсем отказаться от власти, чем использовать ее так.

Оливия медленно кивнула:

– Понимаю. Но перемены тоже порождают проблемы.

– Ты так говоришь, словно имеешь в этом опыт.

Бледно-розовые губы Оливии сложились в скромную улыбку. Нет, Тарек не понимал эту женщину. Он слишком редко бывал в женском обществе. А в обществе таких женщин не провел ни минуты.

В племенах бедуинов, которые он посещал, женщины сильны. Они привыкли к самым суровым условиям и умеют защитить себя как от налетчиков, так и от природных стихий.

– Мой муж проводил модернизацию в своей стране, – продолжала Оливия. – До него Алансунд был самой отсталой страной в Скандинавии. Король Маркус многое сделал, чтобы это изменить. – Она тяжело сглотнула. – Но перемены часто приносят боль.

Тарек кивнул:

– И теперь в вашей стране новый король.

– Да. Но я думаю, Антон будет стараться на благо людей. Мой деверь добрый человек.

– Но не настолько добрый, чтоб жениться на тебе?

– Он помолвлен и хочет жениться на своей невесте. Хотя есть в этом что-то библейское – взять в жены супругу покойного брата.

Оливия продолжала говорить, но Тарек потерял нить повествования. Он представил, что было бы, если бы Малик был женат. Нет более ужасного брака, чем брак с чьей-то чужой женой. Не важно, кто был ее мужем.

Возможно, Тарек просто ничего не знает об отношениях мужчин и женщин. Наверно, он что-то упустил, живя в пустыне.

– Это он прислал тебя сюда? Твой деверь?

Оливия медленно кивнула и подошла ближе к трону. Звук ее шагов по черному мрамору был приятен на слух. Такой незнакомый и от этого интригующий.

– Да, – ответила Оливия. – Он подумал, что вы, возможно, ищете себе королеву. А случилось так, что у нас в стране как раз есть лишняя.

Юмор в словах Оливии не остался незамеченным. Наверно, Тарек даже рассмеялся бы, если бы не разучился это делать.

– А у нас, наоборот, нехватка, – развел руками Тарек. – Что ж, логика твоего деверя мне понятна. Другое дело, что я с ней не согласен. Скажи, ты сама найдешь выход или мне позвать слугу?

Оливия не могла вспомнить, когда ее последний раз прогоняли. Если, конечно, не считать того, что Антон отправил ее в незнакомую страну предлагать себя шейху Тахара. После смерти Маркуса она не представляла важности для страны. И обижаться на это нет смысла. В ней не текла голубая кровь. Она не родила наследника. Ничего личного, лишь законы придворной жизни.

Говоря по правде, Тарек был уже вторым кандидатом, предлагаемым Антоном. Первым стал дипломат из Алансунда, который вскоре должен был переехать в США. Поскольку Оливия – урожденная американка, в этом был смысл. Но…

Она чувствовала, что это не ее человек. Да и само возвращение в Америку казалось шагом в прошлое. А Оливия искала чего-то нового. Она всей душой хотела перемен.

Совсем недавно Тарек стал новым королем Тахара. Отличная возможность вступить в союз с такой далекой изолированной страной, богатой нефтью и другими природными ресурсами.

Антон предложил, и она согласилась. Один раз Оливия уже подвела его и не хотела делать это снова. Даже зная, что шейх Тарек ей не подходит, что он провел большую часть жизни в пустыне, она надеялась на…

Нет, Оливия даже не знала, на что надеялась.

Тронный зал был заполнен животной энергией, исходящей от Тарека. Он совсем не был похож на короля. Муж Оливии и ее деверь – культурные, образованные люди. В речах оба тщательно подбирали слова; у обоих была осанка, которой позавидуют военные; оба были экспертами в аристократических стилях одежды.

Шейх Тарек аль-Халидж не обладал ни одним из этих качеств. Он больше походил на животное, чем на человека. Сидя на сверкающем троне, он одной рукой гладил бороду, второй водил по подлокотнику трона. Ноги его широко расставлены – одна вытянута вперед, вторая согнута под троном.

А еще он некрасив.

Выцветшие туника и льняные штаны, длинные черные волосы стянуты обычной резинкой. Нет, красота не самое сильное из его качеств.

И все же было в нем что-то, что притягивало внимание. Его глаза как камни-ониксы – бесконечно глубокие. Оценивающие.

Нет, на это она не подписывалась. Оливия видела фотографии предыдущего правителя Тахара. Он был образован и красив – чем-то даже похож на Маркуса. За такого она бы вышла замуж не раздумывая. А вот за Тарека – ни за что.

Но перспектива возвращения с невыполненной миссией тоже не радует. Что она будет делать, вернувшись? Вновь утонет в море тоски и собственной ненужности. Нет, она не станет расстраивать деверя – одного из немногих добрых людей в Алансундском дворце.

Это чувство знакомо Оливии с детства. Ощущение забытого ребенка. Потому что тогда все внимание уделялось Эмили. Следить за Эмили было первостепенной задачей. Состояние ее здоровья требовало постоянного внимания.

Оливия в тысячный раз отбросила эти мысли. Родители выполняли свой долг. А она делала то, чего ждали от хорошей сестры.

Но именно с тех пор Оливия презирала безделье. И невнимательность.

– Я прошу вас еще раз подумать, – сказала она прежде, чем успела обдумать слова.

Действительно ли ей хотелось, чтоб шейх Тарек передумал? Оливия не знала. Одна ее часть хотела поскорее улететь отсюда на том же частном самолете, что доставил ее сюда, забраться в постель и закрыться с головой одеялом.

На частном самолете…

На таком же два года назад разбился ее муж.

С тех пор Оливия боялась летать. И это еще одна проблема. Три успокоительные таблетки помогают не больше, чем апельсиновый сок перед пыткой.

Она никогда не любила летать. А гибель Маркуса лишь усилила фобию.

– Знаешь, какую функцию я долгие годы выполнял для своей страны? – спросил Тарек.

– Просветите меня, – ответила Оливия, словно перед школьным учителем.

– Я острый клинок. Я тот, кого спрятали под кафтаном. Меня не видел никто, и от этого я был в тысячу раз опасней. Я не командовал армией, а жил в пустыне. Дружил с бедуинами и тем самым обеспечивал безопасность на границе своей страны. Я обезоруживал врагов до того, как они становились врагами. Врагами моего брата. О которых он и понятия не имел. Говорят, кто живет мечом, от меча и погибает. Если это правда, то моя жизнь – это ожидание удара. И все же, как я уже сказал, меня очень сложно убить.

Неприятный холодок пробежал по спине Оливии. Если он хотел ее напугать, у него это получилось. Но вместе с тем он разжег ее любопытство. А любопытство часто пересиливает страх.

– Вас обучали монаршим манерам? – спросила Оливия.

– Умею ли я встречать послов, произносить речи и правильно держать столовые приборы? Нет.

– Понимаю. – Оливия сделала еще один шаг к трону. Ей казалось, что она приближается к клетке с тигром. Когда знаешь, что опасности нет, но от этого не легче. – Так, может быть, я могу быть вам полезной?

– Чем именно? – ухмыльнулся Тарек, смерив Оливию недоверчивым взглядом. – Если ты о своем теле, то поверь, мне это неинтересно.

Если минуту назад Оливия ощущала холод внутри, то теперь ее бросило в жар. Она не знала, что это – смущение или злость. Он осмотрел ее и произнес эти слова. Видимо, она ему не понравилась. Но, в конце концов, какое ей дело? Она-то уверена в своей привлекательности. И Маркус никогда не жаловался. Тогда почему ее так задели слова этого неотесанного шейха?

Изо всех сил Оливия старалась не проявлять своих истинных чувств. Эмоции сейчас явно ни к чему.

– Тысячи женщин готовы отдать вам свое тело, – сказала она нарочито холодным тоном. – Но не все они должным образом воспитаны. Как я уже сказала, я американка. Моя семья не из бедных, но мы и не голубых кровей. Мне пришлось многому научиться, прежде чем стать королевой. Я могла бы обучить вас.

Выражение лица Тарека не изменилось.

– А что мне с того?

– Если не понимаете сейчас, то вскоре поймете. Сила политика не столько в клинках и мечах, сколько в дипломатии. В физической силе вам не откажешь, а вот манерам придется поучиться.

– Чтоб обучиться манерам, жениться не обязательно.

– Согласна, – пожала плечами Оливия. – Предлагаю с этого и начать.

– С чего именно?

– Дайте мне время, и я покажу, чем могу вам пригодиться. Действительно глупо, если люди женятся, не зная друг друга.

Тарек склонил голову набок:

– Вы выходили замуж, не зная мужа?

– Нет, я знала Маркуса. Мы учились в одном институте.

– Неужто это был брак по любви? – поднял одну бровь Тарек.

В животе Оливии неприятно кольнуло, кончики пальцев онемели.

– Да, – кивнула Оливия, опустив глаза.

– Обещаю, что, если мы даже поженимся, наш брак будет совершенно другим.

В этом Оливия не сомневалась.

– В общем, – продолжила она, – вам рано меня выгонять. Дайте мне месяц. Я помогу вам в общении с прессой и подданными. Если не получится, вы ничего не потеряете. А если получится, то мы решим несколько проблем сразу.

Тарек поднялся с трона. Это движение было одновременно резким и плавным. Как нападение змеи.

– Вдовствующая королева Оливия Алансундская, ваше предложение принято. Докажите за тридцать дней, что вы незаменимы. В случае успеха я возьму вас в жены.

Глава 2

Тарек махнул рукой:

– Слуга проводит тебя до покоев. – Может, вы сами меня проводите?

Оливия не знала, почему ей так важно дольше оставаться с ним. Возможно, это поможет взять ситуацию под контроль? Да, она не любит пускать все на самотек. Последние два года вселили в душу ощущение того, что она лишь камушек, летящий в космосе по воле законов притяжения. Оливия ненавидела это чувство. Оно напоминало о детстве.

Ничто не поможет понять важность вещей так, как смерть или ее угроза. Оливия близко знакома и с тем и с другим.

Как бы то ни было, сейчас не время сдаваться. И не время думать только о себе.

– Полагаешь, я знаю, где здесь гостевая? – ухмыльнулся Тарек.

Он сошел с трона и направился к Оливии.

– Это не мой дворец, – продолжал Тарек. – А брата. Сзади меня трон брата. Я ношу корону брата.

Он медленно приближался к Оливии, а она чувствовала, что с каждым его шагом теряет возможность дышать. Она не привыкла к таким мужчинам. Ее отец – вежливый, утонченный человек. Муж был образован и воспитан. Деверь всегда вел себя спокойно и рассудительно. Продолжая сравнения с космосом, Тарек был для нее черной дырой. Он всасывал в себя воздух, звуки и всю энергию вокруг. А взамен создавал пустоту, подвластную только ему.

– Но ведь почему-то вы здесь, – сказала Оливия, удивляясь своей смелости ответить хоть что-то.

– Меня надоумили советники брата. Скоро я уволю их всех до одного. Это идиоты, которых научили бездумно служить.

– Всем правителям нравится слепое подчинение.

Черные глаза Тарека сверкнули странным огнем.

– Подчинение нужно только людям. А оружие ждет, что его пустят в ход. Я и есть такое оружие.

Самообладание давалось Оливии все труднее.

– Тогда я научу вас воевать. Так, как воюют короли.

Немного не дойдя до нее, Тарек неожиданно свернул и пошагал в сторону, словно выписывая дугу вокруг Оливии.

Снова холодок по спине, усиленный дрожью в коленях.

– Не знаю, о чем ты, – безразлично проговорил Тарек. – Но у тебя на это ровно тридцать дней. А теперь иди за мной.

С этими словами он направился к выходу. Оливия послушно последовала за ним. Он шел так быстро, что сравняться с ним было практически невозможно. В какой-то момент, все же догнав новоиспеченного шейха, Оливия заметила, что достает ему только до плеча. Это на высоких-то каблуках!

– Куда вы меня ведете? – поинтересовалась она на выходе из зала. – Вы же не знаете, куда идти.

– Оставь меня в пустыне с фляжкой воды, и я найду дорогу домой. Но в этом дворце все сложнее. Я привык искать дорогу по звездам и солнцу.

– Это очень интересно, но все же, куда вы меня ведете?

В этот момент в коридор вышла служанка и тут же направилась к ним.

– Вот и ты, – проговорил Тарек командным голосом. – Где мы можем разместить гостью?

Девушка остановилась как вкопанная, глаза ее округлились.

– Шейх Тарек, мы не знали, что у нас гости.

– Потому что я вам не сказал. Но думал, что мои идиоты-советники вас известят. Здесь никому нельзя поручить даже простейшее задание.

Смуглая служанка стала белее снега.

– Мне подойдет любая комната, – вмешалась Оливия, стараясь добавить хоть ноту дипломатии в монолог Тарека. – Только помогите донести сумки из машины.

Девушка кивнула:

– Есть комната в крыле господина шейха. Подготовить ее будет быстрее, чем искать другую.

Тарек сбавил шаг, и Оливия поняла – он не хочет, чтоб она жила рядом с ним.

– Я согласна! – воскликнула она прежде, чем Тарек успел возразить.

Выдержав паузу, Тарек тяжело выдохнул:

– Готовьте комнату.

Девушка кивнула и поспешила вперед.

– Вы же знаете, где ваше крыло? – предположила Оливия.

– Знаю. Иди за мной.

Они шли в лабиринте коридоров с купольными сводами, начищенными мраморными полами и серебристыми зеркалами на стенах. Если алансундский дворец был украшен драгоценностями королевской семьи, то этот дворец, казалось, был построен из них.

– Как здесь красиво, – не смогла промолчать Оливия.

Тарек остановился и посмотрел ей в лицо:

– А по-моему, угнетающе.

Сказав это, он просто пошел дальше. Оливия поняла, что удивляет ее в шейхе Тахарском больше всего. Неприступный, как скала, он так честен в своих речах. Вот только эта честность не всегда понятна.

– Наверно, тем, кто пожил под открытым небом, сложно привыкнуть к каменным стенам, – предположила Оливия.

– Я привык к каменным стенам. Я долго жил в пещерах. В заброшенной деревне посреди пустыни.

Несмотря на жгучее желание расспросить его подробней, Оливия понимала, что момент для этого неподходящий. К тому же зачем ей это? Ей не нужно знать его историю. Она должна просто женить его на себе.

Возле очередных декорированных дверей Тарек остановился. Оливия догадалась, что за ними – ее комната на ближайший месяц. Не говоря ни слова, Тарек толкнул дверь.

– Вам говорили, что вы блестящий собеседник? – спросила Оливия.

– Нет, – отрезал Тарек.

Сарказм Оливии не попал в цель.

– Неудивительно.

– Беседы мне были ни к чему.

Почему-то в этой фразе слышалась бездонная тоска. Но еще удивительней, что в этот момент Оливия ощутила странную связь с шейхом Тареком. Они оба попали в ситуацию, к которой не были готовы. Оливия потеряла статус, как потеряла человека, который стал частью ее самой. А Тарека выдернули из пустыни, чтоб он делал то, к чему не был приучен.

– Мы что-нибудь придумаем, – сказала Оливия, сама не зная, кого подбадривала – Тарека или себя.

– В противном случае ты просто вернешься домой.

– Там не мой дом. Сейчас у меня нет дома, – призналась Оливия.

– А у меня есть. Но я не могу в него вернуться.

– Возможно, наш общий дом будет здесь.

На секунду она попыталась представить себя женой шейха Тарека, но потерпела фиаско. Однако возвращаться в Алансунд было еще хуже. Видеть, как деверь сидит на троне, ранее принадлежавшем Маркусу. Смотреть, как его невеста занимает место самой Оливии.

– Я проводил тебя до покоев, – проигнорировал ее слова Тарек. – Моя миссия выполнена.

– Так и есть, – ответила Оливия, входя в просторную комнату. Непохожую на ее покои в Алансунде, но не меньшую по площади. Комната блестела, как и весь дворец: везде золото, серебро, алмазы; кровать из драгоценного металла, по форме напоминающая золоченое раскидистое дерево. – Мне просто показалось, что…

Она не договорила. Повернувшись, Оливия увидела, что осталась одна.

Тарек не знал, что это – сон или явь. Все снова смешалось. Вымысел и пугающая реальность. Все как всегда с тех пор, как он вернулся. Призраки прошлого, когда-то забытые, вновь нашли ходы к его рассудку.

Сколько лет он провел посреди пустыни, где единственным средством защиты был меч. И все же там он не знал страха. Потому что там нечего было бояться, кроме смерти. Другое дело – дворец. Здесь все – сплошные мучения и пытки.

Тарек присел. Собственное дыхание жгло огнем, капли пота градом падали со лба. Потерянный в пространстве, он не знал, в какой части комнаты он находится.

Оказалось, он сидит на полу; голое тело частично прикрыто одеялом. Скинув его, он встал и принялся водить руками в темноте. Все чувства мгновенно пришли в боевую готовность.

Чуть привыкнув к темноте, Тарек подошел к тумбочке, взял с нее меч. Что-то было не так, но он не знал, что именно. Мысли вновь обратились в прошлое.

Насилие. Пролей кровь врага раньше, чем он прольет твою.

Вынув меч из ножен, Тарек поднял его над головой и направился к двери.

Оглушительный грохот пробудил Оливию от сна. Подскочив в постели, она прижала руку к груди – сердце ее билось с неистовой силой.

Звук повторился. Нет, это был не грохот, скорее скрежет. Удар металла о камень. Оливия встала с постели и тихо пошла по холодному мраморному полу. Ну конечно! Любопытство в очередной раз побороло инстинкт самосохранения.

Возле двери она остановилась, перевела дух и, осторожно щелкнув замком, высунула голову.

Дыхание Оливии замерло, когда она увидела блуждающую в темноте фигуру. Крупного мужчину атлетического сложения. Обнаженного. В руке он держал меч. Смертоносная изогнутая сталь сияла в лунном свете.

Она испугалась. В легкие будто откуда ни возьмись проник морозный воздух. Но в то же время Оливия была заворожена увиденным.

Темная фигура повернулась, от резкого движения длинные волосы описали полукруг.

Тарек.

Широкая грудь и крепкие мускулистые руки. Только такие могут орудовать столь внушительным мечом. Тарек скорее походил на скульптуру, чем на человека из плоти и крови. Как будто искусный мастер высек из камня идеального человека, а сумасшедший ученый оживил его.

Тарек вновь отвернулся и пошел обратно, вероятно, к своей спальне. Оливия наблюдала за ним, не дыша и не отводя глаз. Она видела, как, дойдя до двери, Тарек остановился, словно стражник – с оружием в руках, осторожный, всегда начеку.

Он вел себя так, словно не понимал, где находится.

Луч света падал на его голую спину, подчеркивая мускулистые плечи и поясницу. Теперь Оливия не смогла бы дышать, даже если бы захотела. Ее сердце забилось еще сильнее, кровь в венах закипала.

Она не знала, как это объяснить.

Она не была с мужчиной два года. Неужто инстинкт самосохранения оказался слабее не только любопытства, но и… другого инстинкта?

Тарек повернулся, и свет упал ему на лицо. На этот раз Оливию поразила не красота его лица, а мука, исказившая это лицо. Боль мучения.

Только сейчас она смогла закрыть дверь. Оливия повернула в замке резной ключ. Безопасность никогда не бывает лишней.

Подняв подол ночной сорочки, она поспешила обратно в кровать и укрылась с головой одеялом. Теперь она слышала лишь ускоренное биение собственного сердца и свое же сбивчивое дыхание.