Психотерапевт

Посвящается Марго,

благодаря которой книга стала намного лучше

B. A. Paris

THE THERAPIST

Copyright © Paris 2021

By arrangement with Darley Anderson Literary, TV & Film Agency and The Van Lear Agency

Russian Edition Copyright © Sindbad Publishers Ltd., 2023

Правовую поддержку издательства обеспечивает юридическая фирма «Корпус Права»

© Издание на русском языке, перевод на русский язык. Издательство «Синдбад», 2023

Прошлое

Кабинет у меня маленький, минималистичный, само совершенство. Дизайн – в успокаивающих серых тонах. Одно серое кресло-кокон – для клиентов, другое, бледной кожи, – для меня. Справа от моего кресла – столик, за которым я пишу в блокноте, на стене – крючки для одежды, и на этом все. Комната для расслабляющих процедур находится за дверью слева. Стены там нежнейше-розовые, окон нет, лишь две затейливые лампы бросают золотистый свет на массажный стол.

Сквозь жалюзи на окне кабинета мне видно всех, кто подходит к дверям. Я жду новую клиентку: надеюсь, она придет вовремя. Если опоздает – что ж, возьму ее на карандаш.

Она опаздывает на две минуты, это простительно. Взлетает по ступенькам, жмет на звонок, тревожно оглядываясь по сторонам и втянув голову в плечи, – опасается, как бы кто ее не узнал. И зря: никаких табличек, рекламирующих мои услуги, снаружи нет.

Я впускаю ее, предлагаю расположиться поудобнее. Она садится в кресло, ставит у ног сумку. Темно-синяя юбка и белая блузка, волосы собраны в аккуратный хвост, словно у нас собеседование по поводу работы. Ну, что-то вроде собеседования ей пройти придется. Я кого попало не беру. Нужно соответствовать.

Спрашиваю, не холодно ли ей. Люблю, когда окно открыто, – но весна все никак не перейдет в лето, поэтому сегодня пришлось включить отопление. Смотрю в окно, пока она устраивается, и наблюдаю за расчерчивающим небо самолетом. Слышится вежливое покашливание; пора приступать.

Я поворачиваюсь к клиентке и, следуя всем канонам профессии, задаю стандартные вопросы. Первая встреча – в некотором роде всегда самая скучная.

– Это же неправильно, – произносит она.

Я пока лишь на середине опросника. Поднимаю глаза от блокнота, в котором делаю пометки.

– Хочу, чтобы вы знали и помнили, что все сказанное здесь – конфиденциально, – сообщаю я.

Она кивает:

– Я просто ощущаю какую-то невообразимую вину. С чего мне вообще чувствовать себя несчастной? Ведь у меня все есть.

Я отмечаю в блокноте слова «счастье» и «вина» и, подавшись вперед, смотрю ей прямо в глаза:

– Знаете, что на этот счет думал Генри Дэвид Торо? «Счастье подобно бабочке: пока за ним гонишься, оно ни за что не дается в руки. Но стоит отвлечься на что-то иное, как оно тут же вернется и само опустится тебе на плечо».

Она улыбнулась, расслабилась. Мои ожидания оправдались: ей понравилось.

Глава 1

Возбужденные голоса оторвали меня от распаковки коробки с книгами. Весь день было так тихо – трудно поверить, что я и вправду в Лондоне. Там, в Харлстоне, в окна долетали бы знакомые звуки: щебет птиц, рокот машины или трактора да изредка цоканье конских копыт. А тут, внутри нашего «Круга», – полная тишина. Это оказалось неожиданно – и, пожалуй, хорошо.

Я смотрю на дорогу из кабинета Лео наверху. Женщина, белокурая, со стрижкой пикси, в шортах и майке, обнимает другую, высокую, стройную, с медно-рыжими волосами. Ту, что пониже, я знаю, это наша соседка: я вчера поздно вечером видела, как она вдвоем с мужчиной вытаскивала из машины чемоданы перед домом номер пять. Вторую я раньше не встречала, но по виду она тоже здешняя: идеально сидящие темно-синие джинсы, облегающая белоснежная футболка, прокачанная фигура. Надо бы отодвинуться от окна, потому что если они посмотрят вверх, то заметят меня. Но мне так одиноко, что я не двигаюсь с места.

– Я собиралась заглянуть после пробежки, честное слово! – говорит первая.

Вторая недоверчиво качает головой, но в ее голосе слышится улыбка:

– Не очень-то хорошо с твоей стороны, Ева, я тебя вчера ждала.

Ева – вот, значит, как ее зовут – смеется:

– Когда мы приехали, было уже десять вечера, поздновато, чтобы тебя беспокоить. Ты когда вернулась?

– В субботу, чтобы сегодня отправить детей в школу.

Внезапный порыв ветра зашуршал листьями платанов в сквере напротив дома и заглушил окончание фразы. Здесь очень красиво, прямо как в каком-нибудь сериале, смакующем престижную столичную жизнь. Даже не верилось, что подобные места существуют, пока Лео не показал мне фотографии; да и после все это выглядело слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Я перевожу взгляд на фургон интернет-магазина, показавшийся в черных воротах нашего жилого комплекса, смотрю, как он медленно выворачивает на левую дугу подъездной дорожки. Лео наполняет наш новый дом вещами, которые, по-моему, нам не нужны, так что это, должно быть, к нам. Вчера приехала большая красивая, но бесполезная хрустальная ваза, и он целую вечность ходил с ней туда-сюда по гостиной, пока не пристроил у выходящих на террасу стеклянных дверей. Однако машина проезжает мимо и останавливается у следующего дома. Я придвигаюсь поближе к окну, чтобы посмотреть на соседей из дома семь. Поразительно – на подъездной дорожке появляется пожилой мужчина. Никогда бы не подумала, что здесь есть пожилые. Не знаю почему; вероятно, потому, что «Круг» – современный комплекс в центре Лондона.

Несколько секунд спустя машина отъезжает, и я снова перевожу взгляд на женщин. Будь я поуверенней в себе, пошла бы и представилась. А так я, с тех пор как мы сюда переехали десять дней назад, успела познакомиться с единственным человеком – с Мэри из дома девять. Она усаживала трех маленьких мальчиков с такими же, как у нее, густыми темными волосами и двух прекрасных золотистых лабрадоров в красный минивэн. Сказала мне «привет» через плечо, и мы перебросились парой слов. Мэри мне и объяснила, что почти все еще в отпуске и вернутся в конце месяца, к началу учебного года.

– Ты с ними уже виделась? – доносится до меня голос Евы; я вижу, как она кивает в сторону нашего дома, и догадываюсь, что речь о нас с Лео.

– Нет.

– Может, сходим сейчас?

– Нет! – Резкий тон другой женщины заставляет меня отступить от окна. – Больно надо мне с ними видеться.

– Не глупи, Тамсин, – примирительно говорит Ева. – Ты же не сможешь их игнорировать. Здесь это не получится.

Не дожидаясь ответа Тамсин, я с колотящимся сердцем скрылась в глубине дома. Вот бы Лео был здесь. Но он с утра уехал в Бирмингем и вернется лишь в четверг. Мне стыдно, потому что какая-то часть меня испытала облегчение, глядя, как он уезжает. Последние две недели были несколько напряженными – очевидно, из-за того, что мы пока не привыкли быть вместе. С момента нашего знакомства полтора года назад мы встречались только по выходным. Лишь в наше первое утро здесь, когда Лео отпил апельсиновый сок прямо из пакета и поставил его обратно в холодильник, я поняла, что не знаю его привычек и причуд. Знаю, что ему нравится хорошее шампанское, что он спит на левой стороне кровати, любит прижиматься подбородком к моей макушке и так много ездит по Великобритании, что уже возненавидел путешествия и даже не сделал себе паспорт. Но мне еще столько предстоит в нем открыть; и теперь, сидя на верху лестницы в нашем новом доме и ощущая босыми ступнями мягкий серый ковер, я чувствую, как уже скучаю по нему.

Разумеется, подслушивать чужой разговор не стоило, но слова Тамсин все равно задевали. Вдруг мы тут никогда ни с кем не подружимся? Именно этого я и испугалась, когда Лео в первый раз предложил мне переехать к нему в Лондон. Все будет хорошо, уверял он, но, когда я предложила устроить новоселье и пригласить соседей, энтузиазма не проявил.

– Давай сначала познакомимся со всеми, а потом уже будем приглашать, – сказал он.

А что, если не познакомимся? Что, если нам самим нужно сделать первый шаг?

Достав из кармана телефон, я открываю вотсап. Мэри при нашей первой встрече предложила добавить нас с Лео в общий чат жилого комплекса, и я дала ей наши номера. Мы еще ничего там не написали, а Лео даже собрался оттуда выйти, поскольку в группу сразу посыпались сообщения о бесхозных посылках и о ремонте небольшой игровой площадки во дворе.

– Лео, так нельзя! – воскликнула я, ужаснувшись от мысли, что соседи сочтут его грубияном. И он согласился просто отключить звук уведомлений.

Я смотрю на экран. Сегодня в группе уже двенадцать новых сообщений, и я, прочитав их, ощущаю еще больший мандраж. Все поздравляют друг друга с возвращением из отпуска и говорят, как им хочется поскорей увидеться, поболтать, снова пойти на йогу, покататься на велике, поиграть в теннис.

Подумав с минуту, я пишу: «Всем привет, мы ваши новые соседи из дома 6. Рады пригласить вас к себе на коктейли в субботу, в 19:00. Сообщите, пожалуйста, кто придет. Элис и Лео».

И, чтобы не передумать, тотчас отправляю.

Глава 2

– Вот ты где, – говорит Лео, входя на кухню со штабелями грязных стаканов в руках. Сгрузив их у раковины, откидывает волосы со лба. – Идешь во двор? А то весь разговор пропустишь. – Он приподнимает бровь. – Мне тут объяснили, что к приезду мусорной машины наши мусорные баки должны стоять у дороги, чтобы их было видно, а не за домом.

– Вау. – Я улыбаюсь. – Даже не знаю, что ответить. – Взяв пакет с чипсами, я высыпаю их в пиалу, успев подхватить два перелетевших через край. Нос улавливает запах трюфельного ароматизатора. – Я присоединюсь к вам, когда все придут, – заверяю я. – Кому-то же надо быть здесь и открывать гостям дверь.

Лео вопросительно поднимает бровь:

– С каким они вкусом?

– Попробуй.

Взяв ломтик, разгрызает, морщит нос.

– С трупным, – говорит он. – Со вкусом трупа.

Я хихикаю: понятно, о чем он. Вкус пикантный, землистый.

Лео снова откусывает, снова демонстративно морщится, и я радуюсь, что он наконец расслабился. Поначалу он совсем не обрадовался, узнав, что я взяла инициативу в свои руки и пригласила всех к нам. Я огорошила его этим в четверг вечером, когда он вернулся из трехдневной поездки в Бирмингем. Пекло продолжалось, он зажарился и вымотался.

– Я думал, мы договорились не торопиться, – ответил он, теребя воротник рубашки.

Я виновато потянулась за бутылкой вина, желая его успокоить.

– Да это так, просто выпить, – ответила я, понимая, что следует избегать слова «вечеринка».

– И кого ты пригласила?

Я протянула ему бутылку и принялась искать в ящике штопор.

– Тех, кто тут живет.

– Что, всех?

– Да. Но соседи из третьего дома не могут, а из девятого будет либо только Мэри, либо только Тим, так что максимум двадцать один человек.

– И когда это будет?

– В субботу.

– В эту субботу?

– Да.

Весь вечер он молчал, а вчера пошел к Уиллу, с которым живет Ева. Я наблюдала из окна, как они беседуют на пороге, и опасалась, что Лео скажет, будто это недоразумение и все отменяется. Однако по возвращении он объявил, что идет за пивом и шампанским, и я облегченно выдохнула.

– Как шампанское, пользуется успехом? – спрашиваю я. – Хватит наших запасов?

– С моей скоростью – не хватит!

Это голос Евы: взглянув через плечо Лео, я вижу ее в дверях с пустым стаканом в руках и розовым румянцем на щеках – под цвет розовых прядей в ее платиновом блонде.

– Оно потрясающее! Я теперь, наверное, на просекко и смотреть не смогу.

Я познакомилась с Евой на следующий день после того, как подслушала их с Тамсин разговор под окном, и тут же прониклась к ней симпатией. Она, в отличие от Тамсин, очевидно, хотела с нами познакомиться, к тому же была очень любезна и мила, понимая, что нелегко вот так взять и переехать в комплекс, где все друг друга знают. Они с Уиллом сами перебрались сюда лишь полтора года назад, так что для нее здесь все тоже еще не совсем привычно.

Лео поворачивается к Еве:

– Все уже пришли, Ева, как думаешь? Элис волнуется, что не услышит из сада звонок в дверь.

– Уилл только что пришел – тренировка затянулась. Думаю, все уже здесь, кроме Мэри и Тима, – отвечает она. – Но я не видела, чтобы они писали в вотсапе, что оба сидят с детьми.

Я достаю из холодильника три бутылки шампанского, передаю одну Еве и две Лео.

– Да, Мэри говорила, что кто-то один из них придет, если получится.

Ева смеется:

– Да уж, у них трое мальчишек, так что вырваться трудно. Милые, но шумные.

– Еще Эдвард с Лорной не пришли, – говорю я. Это наш пожилой сосед и его жена. – Я заходила к ним представиться и убедиться, что они видели приглашение. Но они сказали, что не уверены, смогут ли.

– Не уверена, что они любят вечеринки. Честно, я думаю, что никто уже больше не придет. Но почему бы просто не отпереть дверь? – Ева прижимает к груди бутылку, словно опасаясь, что ее отберут. – Тогда, если Мэри или Тим все-таки появятся, они смогут войти сами.

Я растерялась. В Харлстоне я бы спокойно оставила дверь открытой, но город – дело другое. Лео, заметив мои сомнения, целует меня в макушку.

– Не волнуйся, – говорит он. – Мы же на закрытой территории. Никто без спроса тут не появится.

Я улыбаюсь ему. Он прав; пора мне отбросить предрассудки насчет Лондона. Я уже иду через холл, чтобы отпереть дверь, и тут в нее звонят.

– Вернусь через минуту! – кричу я Лео через плечо. – Только открою.

Я открываю дверь высокому симпатичному мужчине в стильных чиносах и красивом льняном пиджаке. Отступив назад, он смотрит на меня сверху вниз, слегка прикрыв веки глубоко посаженных серых глаз.

– Вы, наверное, Тим, – говорю я улыбаясь. – Я Элис. Проходите.

– Привет, Элис, рад познакомиться.

Он заходит в холл, наклонив голову, чтобы не задеть стеклянный абажур. На секунду повисает тишина.

– Вы раньше в этом доме бывали? – спрашиваю я, прервав молчание.

– Нет. Но я знаю, что вы тут кое-что переделали.

– Только наверху. Снесли стену и увеличили спальню.

– Звучит интригующе. Пытаюсь себе вообразить. – Он глядит на лестницу. – Спереди или сзади?

– Сзади. Могу показать, если хотите, – прибавляю я с улыбкой: мне в этот вечер не впервой таскаться наверх. Изначально все двенадцать домов комплекса были совершенно одинаковыми, но потом некоторые переделали. Людям интересно, как мы использовали такое же пространство.

– Отлично, с удовольствием посмотрю, – отвечает он, поднимаясь за мной по лестнице.

– Значит, Мэри вытянула короткую спичку, – говорю я, остановившись на площадке.

– То есть?

– Ей пришлось остаться дома и смотреть за детьми. Она говорила, бебиситтера найти не получилось.

Тим кивает:

– Да, не вышло. Начало учебного года – думаю, молодежь сейчас предпочитает зависать с друзьями.

Я открываю единственную дверь по правую руку от себя. Мы заходим, и сквозь открытые окна доносится болтовня и смех из сада.

– Потрясающе, – произносит Тим, оглядываясь по сторонам. – Я такой огромной спальни еще не видел.

– Это Лео придумал, – отвечаю я. – Три спальни нам было ни к чему, вот мы и объединили две в одну.

– Надеюсь, Мария ничего такого не придумает.

– Мария? – Я слышу заразительный смех Евы, и мне вдруг отчаянно хочется выбраться отсюда и быть там, среди них. – Прошу прощения, я думала, вашу жену зовут Мэри.

Тим улыбается.

– Да, но я зову ее Мария. Начал в шутку, потому что она ходила в католическую школу, и вот – прилипло. – Он глядит на шкаф, занимающий полстены напротив окна, очень глубокий, с красивыми решетчатыми дверцами. – Не знал, что бывают такие огромные шкафы.

Я смеюсь; Тим выходит из комнаты, и я спускаюсь вслед за ним.

– Спасибо, – серьезно произносит он внизу, в холле. – За экскурсию.

Я машу в сторону сада:

– Все на улице, так что берите стакан и наливайте себе что нравится. Я только дверь пойду закрою.

С минуту я стою у входной двери, вдыхая свежий воздух. Потом, проходя мимо кухни, замечаю у раковины Тима: он наливает в стакан воду из крана. Собираюсь сказать ему, что на улице в мини-холодильнике есть холодная бутилированная вода, но, увидев, как Лео машет мне снаружи, начинаю пробираться к нему. Он стоит рядом с Уиллом, который, театрально жестикулируя, что-то ему объясняет. Уилл – актер, восходящая звезда, с густыми темными волосами, римским носом и четко очерченным ртом, явно будущий любимец публики. С ним невозможно выйти из дома, жалуется Ева, – все узнают. Но я уверена, ей это льстит.

Я подхожу ближе, а к ним тем временем присоединяется Джефф из восьмого дома, разведенный, и – нет, не вспомню его имя, – еще мужчина с темно-рыжими волосами. Он пришел с Тамсин, и я немного настороже. Честно говоря, после подслушанного мной разговора я очень удивилась, когда она наконец отозвалась на мое приглашение в вотсапе и сообщила, что они с мужем – как его, Кэмерон? Коннор? – будут у нас в субботу. Может, это Ева ее уговорила.

Застенчиво разглаживая белый сарафан, оглядываю сад, проверяя, не скучает ли кто-то в одиночестве. Но все стоят группками; они знают друг друга уже сто лет и рады встретиться после каникул. Я оказалась чужой на собственной вечеринке.

– Элис, иди сюда!

Я вижу, как Ева, поднявшись на цыпочки, машет мне. Схватив со стола миску с чипсами, я иду к ним.

– Красивое платье.

Подняв глаза, я вижу перед собой мужчину с темно-рыжими волосами. Судя по четырем стаканам в его огромной руке, он собрался за добавкой.

– Спасибо, – улыбаюсь ему. – Прошу прощения, не запомнила ваше имя.

– Коннор. Я – лучшая половинка Тамсин. – В его голосе слышится шотландский акцент.

– А, я еще не знакома с ней лично, но при знакомстве учту.

Он со смехом удаляется.

Выпендривается, думаю я, глядя ему вслед. И тотчас одергиваю себя: он ведь просто пошутил.

Я направляюсь к компании, в которой стоит Ева; готова поклясться, что глаза Тамсин при виде меня слегка сузились.

– А мы как раз говорили, какая вы молодец, что отважились сюда переехать, – произносит она и получает локтем от Евы. Крутые завитки кудрей вокруг лица, бледно-зеленые глаза – Тамсин просто неотразима.

– Уверена, что привыкну. – Я улыбнулась в ответ. – Особенно с такими приятными соседями, как вы, – прибавляю я в стремлении перетянуть ее на свою сторону.

Тамсин нахмурилась. Я чувствую, что не нравлюсь ей. Сердце обрывается в груди. Может, Тамсин ревностно охраняет круг своих друзей, и моя реплика прозвучала слишком самонадеянно – я, мол, воображаю, что могу в него вступить?

– Выпейте что-нибудь, – говорит хорошенькая брюнетка, Кара. Помню, что она пришла с Полом, но не помню, из какого они дома. Из второго, кажется? Она запускает пальцы в миску с чипсами, которую я держу. – Чипсы безумно вкусные. Где вы их нашли?

– В магазине на Дин-стрит, – опережает меня Тамсин и сухо улыбается: – Я их там раньше брала.

Остаток вечера протекает стремительно. К моменту ухода последних гостей я чувствую себя увереннее, чем ожидала.

– Все такие дружелюбные, – говорю я Лео, когда мы с ним загружаем стаканы в посудомойку. – Надо начинать приглашать народ на ужин небольшими группами, чтобы можно было нормально поговорить.

Лео приподнимает бровь:

– Давай сперва подумаем, с кого начать.

– А я уже знаю с кого, – поддразниваю я. – Помнишь Кару и Пола из второго дома? Они реально классные.

Лео выпрямляется.

– Не сомневаюсь. Но не делай поспешных выводов о людях, Элис. И следи, что ты рассказываешь о себе. Не хочу, чтобы вышло как в Харлстоне.

Я смотрю на него в изумлении:

– Но почему?

Чтобы смягчить резкость своих слов, Лео прижимает меня к себе.

– Потому что я не хочу, чтобы все знали о наших делах. Нам и вдвоем хорошо, Элис. – Он целует меня в губы. – Нам никто больше не нужен.

Глава 3

Воскресным утром, допоздна провалявшись в постели, мы спустились в сад и лежим рядышком в деревянных шезлонгах под оранжевым зонтом, который Лео нашел в гараже. Воздух – густой от пьянящего аромата жасмина; книга, которую я читаю, лежит у меня на груди. Я лениво поворачиваю голову к Лео. Он проверяет сообщения в телефоне и, почувствовав мой взгляд, переводит глаза на меня.

– Пол пригласил меня поиграть в теннис в следующие выходные, – говорит он. – А Коннор написал и напомнил о встрече общества жителей комплекса в четверг. – Он, положив телефон на траву, касается моей руки. – К счастью, я вряд ли успею вовремя вернуться из Бирмингема.

– Я в любом случае могу пойти, – бормочу я, прикрыв глаза и ощущая его руку.

– Я думаю, это больше для мужчин.

Мои глаза распахнулись сами собой.

– Ого, я и не знала, что, переехав сюда, мы вернулись в пятидесятые.

Лео, усхмехнувшись, перекатывается на бок. Голубая футболка задралась, обнажив полоску кожи над шортами.

– Я не виноват. Судя по тому, что сказал Коннор, потом все идут к нему на виски. Он занимается продажей виски и, очевидно, обладает потрясающей коллекцией.

– А женщины, конечно, виски не пьют, – сухо говорю я. Потом тянусь к нему поцеловать: я счастлива, что он такой расслабленный. – Когда уже эта твоя работа в Бирмингеме кончится?

– Через несколько недель, надеюсь, – улыбается он. – Скорей бы уже можно было возвращаться к тебе каждый вечер. С тех пор как ты впечаталась задом мне в капот на светофоре, я только об этом и мечтаю.

Я не могу удержаться от смеха:

– Зачетная попытка. Мы оба в курсе, что это ты в меня впечатался.

– Я не впечатывался! – возмущается он и тоже смеется. – Я тебя только тюкнул, и то совсем чуть-чуть!

Так оно и было, тогда я даже не стала выходить из машины и проверять, тем более что стоял сырой и промозглый январский день. Но Лео подошел к моей машине, постучал в стекло и, стоя под дождем, жестами попросил открыть окно.

– Примите мои глубочайшие извинения, – произнес он.

Капли дождя катились по его лицу. Светофор зажегся зеленым, машины вокруг тронулись; он наклонился, и я увидела зелено-карие глаза, которые умудрялись смотреть одновременно и виновато, и восхищенно.

– Ничего страшного, – заверила его я. – Правда, я почти ничего не почувствовала.

– Ну как же? – отозвался он. – Я наверняка что-то повредил, хоть немножко.

– Все в порядке, честно. – Мне нравилось, что его мокрые от дождя волосы прилипли ко лбу, нравилась едва заметная щетина на подбородке; и мне захотелось, чтобы он действительно что-то повредил и у меня был бы повод продолжить разговор. Возможно, стоит все-таки проверить. Я отстегнула ремень безопасности. – Если вам так будет спокойней, давайте посмотрим?

Я обошла машину, подняв от дождя воротник пальто, и наклонилась, разглядывая бампер и микроскопические царапины, которые, вполне возможно, и так уже там были, потому что несколько недель назад я въехала задом в прицеп-коневозку моей подруги Дебби.

– Внутри могло что-то повредиться. Могу я дать вам свои контакты на случай, если у вас по дороге отвалится бампер?

Я улыбнулась:

– Ну, если вы настаиваете.

– Настаиваю. – Он достал из бумажника визитку и протянул мне. – И могу я также настоять на том, чтобы и вы дали мне свою визитку – на случай, если ваш бампер отвалится, а вы из деликатности мне не скажете?

Лео Кертис, прочитала я на карточке. Риск-менеджер.

– У меня нет визитки. Могу дать свой номер телефона, – ответила я.

В тот же вечер он мне позвонил:

– Хотел убедиться, что не было какого-нибудь отложенного эффекта.

– Я в порядке, машина тоже в порядке, – заверила я.

– Тогда мы могли бы отпраздновать это вместе, – предложил он, и я прыснула со смеху. – Могу я пригласить вас на ужин?

– Думаю, это не совсем удобно, – ответила я с сожалением.

Повисла неловкая пауза.

– Простите, я должен был догадаться…

– Нет-нет, я не то имела в виду, – торопливо прервала я. – Просто по вашей визитке я предположила, что вы живете в Лондоне. А я – в Восточном Сассексе. Встретиться за ужином не так просто.

– Не переживайте. Машина есть, можно доехать. Скажите, есть где-нибудь неподалеку от вашего дома хороший ресторан, куда я мог бы пригласить вас в качестве извинения за то, что врезался в вашу жизнь?

– Представьте себе, есть.

Вот так все и началось.

Лео кивает на мой мобильник:

– Кто-нибудь тебе написал? Или я их фаворит? – подкалывает он.

Я слегка раздражаюсь, но лишь из-за того, что Тамсин была так неприветлива.

– Только Кара. Поблагодарила за вечер. Очень мило с ее стороны – она ведь и так уже написала в вотсапной группе, как и все остальные. Они тут все прямо очень вежливые. Видел, сколько открыток «С новосельем» нам надарили? Я их в гостиной расставила, на каминной полке.

– Видел. Думаю, они там теперь надолго, – прибавляет он с улыбкой, намекая на то, как я по сто лет не убираю открытки к Рождеству или дню рождения.

– Наверное, это странно, но люди обычно так заботливо выбирают эти открытки, что я не могу просто взять и выкинуть их в ведро.

Потянувшись, встаю.

– Куда ты? – спрашивает он, лениво протягивая ко мне руку.

– Сделаю салат к стейкам.

Лео удовлетворенно вздыхает:

– Звучит соблазнительно.

Я проснулась от какого-то резкого движения. Лео сидит в постели.

– Кто здесь? – громко кричит он в ночной тишине.

Уже поздно, во мраке нашей спальни сгустились тени.

– Что такое? – шепчу я.

Кажется, что я спала минут десять. Который вообще час? Я тяну Лео обратно на постель, но он нетерпеливо сбрасывает мою руку.

– Тут кто-то был, – говорит он резко, тревожно.

– Что? – Сердце выскакивает из груди. Я сажусь, уже полностью проснувшись от всплеска адреналина. – Где?

– Здесь, в спальне. – Он нашаривает выключатель ночника, и белый искусственный свет тут же ослепляет меня. Я зажмуриваюсь, потом поспешно оглядываю комнату. Никого, только встроенные шкафы с решетчатыми дверями и кресло в углу с ворохом одежды.

– Ты уверен? – с сомнением спрашиваю я.

– Да!

Я, приподнявшись на локте, пытаюсь проникнуть взглядом сквозь приоткрытую дверь ванной, а мысль уже рисует картины: кто-то спрятался в душе, занеся длинный нож над головой. Лео, к моему ужасу, отбрасывает одеяло и спускает ноги с кровати.

– Куда ты?

Он стоит голый, весь напрягшись.

– Включу свет в холле.

Просунув руку сквозь приоткрытую дверь спальни, он нажимает выключатель на стене. Я прислушиваюсь в ожидании поспешных удаляющихся шагов кого-то, потревоженного светом, заливающего теперь всю площадку и лестницу.

Ничего.

– Позвонить в полицию? – спрашиваю я, хватая телефон с зарядки.

– Подожди. Надо убедиться, прежде чем что-то предпринимать. Я пойду проверю ту спальню.

Я выскакиваю из кровати, набрасываю халат и встаю у Лео за спиной. Под его защитой я чувствую себя менее уязвимой, но сердце все равно бешено колотится.

– Я пойду с тобой.

– Нет. Оставайся тут и, если услышишь что-нибудь, звони в полицию.

– Подожди. – Я бегу в ванную, быстро проверяю, что там никого, и хватаю лак для волос. Снимаю крышку и даю баллон Лео. – Если кого-то увидишь, брызни ему лаком в глаза, чтобы ослепить.

В другой ситуации он бы посмеялся: абсолютно голый мужчина со спреем в качестве оружия. Но сейчас он берет баллон и, продвигаясь по площадке, держит его наготове, положив палец на распылитель. Я смотрю, как он проверяет гостевую спальню, потом кабинет. От страха у меня мурашки бегут по коже, и я готова в любой момент набрать 999.

– Никого! – кричит он. – Проверю внизу.

– Осторожней! – отвечаю я и после паузы спрашиваю: – Видишь что-нибудь?

Он не отвечает; я подхожу к перилам, смотрю вниз, в холл, и вижу, как Лео скрывается в гостиной. Через несколько минут он возвращается.

– Окна и двери заперты, никаких следов проникновения.

– А ты точно кого-то видел? – спрашиваю я, когда мы возвращаемся в спальню.

– Да… или нет… не знаю, – признается он. – Просто было чувство, что в комнате кто-то есть.

– Может, тебе приснилось.

Вид у Лео немного сконфуженный; он опускает баллончик с лаком.

– Может быть. Прости. Не хотел тебя пугать. Который, кстати, час?

Я смотрю в телефон.

– Три пятнадцать. Тебе надо поспать, вставать уже через три часа.

Мы залезаем обратно в постель, и он быстро засыпает. Я лежу без сна, радуясь, что Лео рядом, и вспоминая, сколько раз я в Харлстоне пугалась ночью от звуков, отдававшихся по всему коттеджу. Как хорошо, что Лео рядом, что больше я не должна справляться со всем одна. Та авария, когда Лео въехал в зад моей машины, – лучшее, что случалось со мной за долгие годы.

– Знаешь, это ты сама впервые хоть кем-то заинтересовалась, – ответила Дебби, когда я рассказала ей.

Она не ошиблась. К тридцати пяти годам я успела побывать в трех относительно долгих отношениях, однако все они развалились – не резко, а постепенно, невнятно, сама не знаю как. Я уже начала думать, что в принципе для них не создана. Конечно, меня огорчало, что я, возможно, так и не найду того, с кем могла бы провести остаток жизни, однако трагедии в этом я не видела. Но как только появился Лео, все изменилось.

Через полгода еженедельных встреч – Лео жил в своей квартире в Лондоне и приезжал в Харлстон только на выходные – мы оба уже хотели какого-то развития. Однажды вечером мы отправились ужинать, и, когда Лео заказал шампанское, я запаниковала от мысли, что он, возможно, хочет сделать предложение. Мы ни разу не заговаривали о женитьбе, и я не хотела все портить заявлением, что мне нужно время подумать. Пока официант сражался с пробкой, я подумала, что, наверное, стоит согласиться. Провести оставшуюся жизнь с Лео в Харлстоне неожиданно показалось отличной перспективой.

– Элис, я хочу тебя кое о чем спросить, – сказал Лео, когда бокалы были наполнены. – Я хочу видеть тебя каждый день, а не только по выходным. – Он сделал глубокий вдох: – Ты переедешь ко мне?

Переехать? В смысле в Лондон?

– Я уж подумала, ты меня замуж хочешь позвать, – пошутила я, скрывая смущение.

Он коснулся моей руки.

– Я люблю тебя, но я никогда не верил в брак. И уже не поверю, в моем-то возрасте. Ни одного счастливого женатика не встречал, и потом, это всего лишь бумажка. Мы из-за нее не станем сильнее любить друг друга.

– Я не то имела в виду, – ответила я, делая глоток шампанского. – Я счастлива и без этого. Но когда ты сказал переехать, ты имел в виду – в твою квартиру в Лондоне?

– Да.

Я не могла дать ему тот ответ, которого он, очевидно, ждал. Хоть мне и бывало временами одиноко в Харлстоне, все же это единственное знакомое мне место. Нигде больше я не жила. Здесь мои друзья. Здесь моя жизнь.

– Я могу подумать? – спросила я.

– Только не очень долго, – улыбнулся он. – Хочу, чтобы мы всегда были вместе, не только по выходным.

Мне удавалось избегать темы переезда в Лондон до тех пор, пока полгода назад у Лео не начались рабочие поездки в Мидлендс. Он не то чтобы поставил мне ультиматум, но спросил, не хочу ли я перебраться на север. Я поняла, что должна в чем-то уступить, если хочу быть с ним. А я хотела. Работать я могу из любого места, а он нет. Если что, в Харлстон из Лондона можно сравнительно быстро попасть с вокзала Кингс-Кросс. Вот только мне хотелось жить в зеленом районе, и мы договорились, что Лео продаст свою квартиру, я продам свой коттедж и мы найдем какое-нибудь жилье с садом, и чтобы рядом был парк. Так он сможет закончить свою работу в Мидлендсе – будет ездить туда с понедельника по четверг, а пятницу, субботу и воскресенье проводить в Лондоне со мной. Наш новый дом, моя новая жизнь.