Имя розы

Мне не понравилось совершенно. Во-первых, книга неудобочитаемая, чудовищно громоздкий и заковыристый язык. Во-вторых, это полный отстой с точки зрения детектива. Двое сыщиков, во-первых, не смогли задержать преступника (найти-то смогли, а задержать – нет), и во-вторых, частично по их вине сгорел весь монастырь! Да за такое им руки оторвать надо! Не смогли одного спятившего старикашку обезвредить… умельцы, блин.Что же касается разных философских мыслей и идей, то в книге они есть (по крайней мере там явно просматриваются мысли, что религия – это вообще плохо, а христианство к 14 веку приобрело ярко выраженную людоедскую сущность), но из-за громоздкого трудночитаемого языка автора трудно понять.Я видел мнение, что с этого романа Борис Акунин списал свой цикл про Пелагею. Может, это и так, но, на мой взгляд, книги Акунина получились на два порядка лучше, чем «Имя розы».

Эта книга… это нечто! Несравненный Умберто Эко превзошел самого себя!Книга замечательная! Умная. Погружающая в явно зримую атмосферу средневековья. Наконец, просто интересная.Кстати, меня очень удивило, когда я узнал, что эта книга (и снятый по ней фильм) на её родине считается антикатолической и чуть ли не антихристианской. Да, несомненно, в ней несложно найти почти что «энциклопедию ересей», не обойдены в ней и «чёрные страницы истории церкви». Вероятно в католической Италии заметней эти стороны книги. Но я вижу замечательную, живое описание «монастырского» истока всей (или почти всей) современной европейской культуры, и одно это оправдывает в моих глазах все «черные страницы истории» (в истории, в ней и без церкви чёрных страниц с избытком)."Имя Розы" стала одной из немногих книг, где критики душа в душу сошлись с не искушенными интеллектуальной литературой читателями – и тех, и других Умберто Эко просто очаровал. Литератураведы видят в романе любопытный образец постмодернизма, обычные читатели – интересный детектив в заманчивом средневековом антураже.Впрочем философская проблематика романа вовсе не таится за семью печатями. Эко что называется на пальцах показывает: религия и церковь далеко не тождественны друг другу. Движение истории представляется перетягиванием каната между новаторами и реакционерам. И наконец смех в «Имени Розы» исследуется самым серьезным образом.