Дело – есть дело!
Предисловие
Я стоял и крутил в руках запечатанное сургучом письмо, не решаясь открыть. Долгих семь месяцев я ждал ответа и вот теперь не хватает решимости.
«А вдруг она отказала? Хотя, что ей? Кустов у неё – километровая аллея. Ну, или верста, раз здесь всё вёрстами меряется».
Я сорвал печать с вензелем венценосной особы:
«Друг мой, Ваша настойчивость покорила моё сердце, и я решила удовлетворить просьбу, о которой столь долго ведётся наша эпистолярная беседа. Дюжину кофейных кустов вышлю к родовому замку Де Тьери, лишь только дорога позволит доставить их ездовыми, зима в этом году как никогда снежная. Однако видеть Вас воочию, Светлейший лир, желаю до наступления весны».
Я схватился за бороду, которой не было, сбрил.
– Надеюсь, меня не колесуют за то, что я, являясь старшим Великого дома, явился во дворец безбородым, – пробормотал себе под нос и позвал дворецкого
– Наур, подготовь немедля карету. В столицу еду.
Вместе с управляющим подбежал камердинер, суетясь и взволнованно сверкая глазами, принялся одевать и накручивать на мне замысловатую причёску.
– Оставь. Просто в хвост лентой забери аккуратно.
Сама ЛеТои возмущённо фыркнул.
– При дворе так не принято, господин.
– С монограммой в золоте. Не перечь, Самашик. Молва давно разнесла по округе моё нежелание уподобляться расфуфыренным индюкам в угоду скоротечной моде. У меня свой стиль и даже при дворе «много наслышаны» об этом, – процитировал я строки из письма Ивет де Ласатта, любимой дочери короля.
Глава 1 Сборы в дорогу
Вспомнил, сколь не любил бриться в прошлой своей жизни, а теперь вид самого себя с бородой навевал уныние. Бывший хозяин тела, в которое меня перенесло, оказался сорокалетним жирным боровом с грязными вихрами, паклей спадающей по плечам, и нечёсаной козлиной бородкой. И мне стоило немалых усилий привести это тело в порядок. Теперь спустя почти год в отражение смотрел гладко выбритый ухоженный парень, которому не дашь и тридцати. Подтянутый, с кубиками пресса и рельефными мышцами на не столь широких плечах. Длинные, по традиции этих мест, волосы, забраны в высокий стильный хвост.
«А на Земле в прошлой жизни мне исполнилось бы сейчас двадцать четыре, но там меня больше нет», – вздохнул я.
– Господин, Вас просит принять новый Старейшина поселения, – отвлёк меня от ненужных раздумий дворецкий.
– Как не кстати. Ну, зови, что же делать, – я прервал сборы.
– Сиятельный Леро де Тьери, – с радушной улыбкой обратился Старейшина, низко кланяясь.
– Всего лишь Светлейший. Духовного сана не имею, благородный Мирет Камо.
Старейшина склонился ниже, рассыпаясь в извинениях.
– Ну, будет, будет. Что привело Вас, благородный Мирет Камо? Что-нибудь случилось?
– Прошу прощения за дерзость, я осмелился прервать Ваши дела, Светлейший лир. Тому виной молва о чудо-фонарях, которые не чадят. Осмелюсь просить Вас, Светлейший, выделить для нужд участка Стражей правопорядка хотя бы парочку, – Старейшина застыл со смущённой улыбкой на лице.
Я задумался на минуту. Параллельный мир, в котором я оказался, напоминал нечто среднее между миром меча и магии и Землёй начала девятнадцатого века, когда наука уже проросла в умах учёных и начала приносить первые плоды.
С одной стороны из имевшихся у меня пятнадцати светильников осталось пять. Десять отдал по договорённости владельцу Дома послушания, за хорошие деньги, позволившие уплатить жалование небольшому штату слуг моего замка и нанятой охране за месяц вперёд. Ещё столько же обещал соседскому барону. Имевшиеся сейчас пять планировал продать, чтобы докупить дров про запас, однако как Глава Великого дома и Старший семьи понимал необходимость помогать небольшому поселению, граничащему с моими владениями.
– Нуар, принеси светильники. Поможем Стражам правопорядка охранять наш спокойный сон.
– Сколько принести, господин?
– Все пять.
– Жители нашего посёлка всегда будут помнить Вашу доброту, Светлейший лир.
Благородный Мирет Камо вновь принялся раскланиваться и петь дифирамбы, но я распрощался со Старейшиной и поспешил в дорогу, оставив младшего приглядеть за поместьем.