До самого рая

Очередной книжный кирпич Ханьи Янагихары состоит из трех частей, которые не связаны между собой сюжетно и даже действие в них происходит в трех разных эпохах с разницей в сотню лет. Ни одна из историй в книге не происходит в наши дни, тем не менее помимо вопросов вечных, в книге много вопросов насущных. Это не только тема нашего потрясения от пандемии, но и, например, темы дискриминации и классового разделения общества, в которых мы можем наблюдать скорее изменения формы этих явлений, нежели искоренения их, как общественной проблемы.Несмотря на сложность поднимаемых тем, светом в конце тоннеля остается фраза выведенная в заголовок «до самого рая», выражающая стремление человека к свободе вопреки любым историческим, политическим и экономическим реалиям, в которых довелось оказаться. Остается ощущение, что в каждой из трех историй шансы на успех этого стремления крайне малы, но разве честность по отношению к самому себе и упорное стремление к свободе, даже сулящее погибель, уже не является внутренней свободой в самом полном ее проявлении.Книга несмотря на изобилие деталей и кажущуюся монотонность повествования постоянно меня удивляла. Например во всех трех книгах она использует одни и те же имена героев, и это все-таки создает между ними некоторую связь, потому что персонажи с одинаковыми именами похожи друг на друга по характерам и тем жизненным выборам, которые они делают. Это дает повод читать по диагонали, изучая пересечения и схожести в судьбах героев, что дает более глубокое понимание текста.Янагихара ярко выражает в своих работах современность, используя при этом и опыт прошлого. Так первая часть нового романа «Вашингтонская площадь» буквально списана с одноименной книги Генри Джеймса, несмотря на то, что действие происходит все в том же 19 веке, Ханья рассказывает ее уже через современную оптику, создавая вдобавок ко всему альтернативную эпоху, что заставляет рассуждать нас о ходе времени и истории, как чем-то менее предсказуемом, чем мы привыкли думать. Эта история, как отправная точка, также имеет некоторые отголоски и в последней части романа.Я уже было дело вписала Ханью Янагихару в будущие классики нашего столетия после прочтения романа «Маленькая жизнь», новый роман только укрепил меня в этом мнении. «До самого рая» сложная и многогранная книга, а многочисленные дисскусии вокруг нее только подтверждают это. По-моему пресловутое «проклятье третьей книги» все же не случилось.

Только представьте себе, я стою на 7-м этаже отеля «Омега» в городе Сочи и смотрю, как нежные, персиковые лучи заходящего солнца игриво поблескивают на крыше хоккейной арены в Олимпийском парке. Всего в паре сотен метров от нее стоит и переливается всеми возможными цветами радуги стадион «Фишт»; тот самый «Фишт», на котором всего 9 лет назад с помпой открывали XXII Зимние Олимпийские игры. Если немного потянуться и наклонить голову влево, то перед глазами предстанет большое колесо обозрения, также электрифицированное разноцветными огнями и, как будто бы перевезенный из не менее солнечного штата Флорида диснейлендовский замок – популярный отель «Богатырь», куда в недалеком будущем (через 3-4 абзаца этой рецензии) я попаду. А вокруг всех этих красот бетонной змейкой вьется идеально ровная трасса для Формулы-1, наверное, скучающая по ревущим моторам и раскаленным шинам болидов, прежде расчерчивающих ее черными полосками. Все это вкупе навевает некую меланхоличную грусть по тем временам, которые прошли и оставили все это сверкать на солнце в одиночестве. И ты стоишь и не понимаешь, грустно ли, что не понимаешь, когда в следующий раз газон стадиона примет следующий чемпионат мира по футболу, или потому что за спиной, за балконной дверью, на кровати лежит прямоугольный предмет, очертаниями напоминающий книгу. На деле, конечно же, это оружие эмоционального подавления и молниеносной грусти. Это новый роман Ханьи Янагихары «До самого рая».Мне немного сложно понять, как так получилось, что этот самый новый роман Янагихары у нас появился. Да, права на него купили очень давно, но все это было до февраля прошлого года, да и к другим произведениям Янагихары у ряда следящих за моральными устоями органов были вопросики, связанные с излишним усердием в отображении любви (во всех ее проявлениях, да). Честно говоря, мне совсем не верилось, что это произойдет, потому что переведенная книга на какое-то время просто попала в издательское чистилище. Казалось бы, все уже переведено и напечатано, на в конце 2022 года книга не появилась. А помня, как и сколько переводили «Бесконечную шутку» Уоллеса или, вот свежий пример, «2666» Роберто Боланьо, почудилось, что в следующие 2-3-4 года мы «До самого рая» не увидим. Но что-то на небесах все-таки случилось, причем литературно хорошее. Как еще объяснить, что с промежутком всего в полгода у нас появились и Боланьо, и Янагихара (а еще, я видел, и новый Стивен Кинг, и новая Джоан Роулинг – но это совершенно другая история). Ну и, конечно же, как только у меня появилось понимание, что в 10-дневной командировке как-то нужно коротать время, то я не придумал ничего лучше, как взять с собой новую Янагихару. Да, я, как некоторые помнят, и в Челябинск все порывался взять «Сердце тьмы» Конрада. В общем, понимая все риски (а кто читал «Маленькую жизнь» – тот очень хорошо понимает все риски), я все равно решил посмотреть, что там за рай, и где он у Янагихары находится.Но что-то я разогнался немного, нужно же немного предыстории. Она на самом деле короткая – почти семь лет назад я прочитал «Маленькую жизнь», один из главных романов 10-х лет XXI века в мировой литературе и благополучно попал примерно в 2,2% тех людей, кому этот глубоко травматичный, провокационный и манипулятивный роман не понравился. Правда, немного поменьжевавшись, я предпочел не ставить роману негативной оценки, предполагая, что все-таки подавляющее большинство не просто так оценило произведение американской писательницы так высоко (но сомнения меня гложут до сих пор). Ах да, еще я написал вот эту рецензию. На оперативно переведенный сразу вслед за «Маленькой жизнью» дебютный роман Янагихары «Люди среди деревьев» я отреагировал уже более конкретно. Отдав должное блестящей скрупулезной проработке произведения и оценив задумку, я как следует полил из лейки несогласия заключительную сюжетную арку, вновь, уже более словоохотливо, обвинив Ханью Янагихару в абсолютно сознательной провокации своих читателей и манипуляции их чувствами. И хотя сюжетно от «Маленькой жизни» дебютный роман писательницы находится далеко, читательский вайб у них в определенных эпизодах одинаковый. Раздраженная ажитация и злость нарративными элементами и образами. Как будто на глазах щенков мучают и заставляют по-кубриковски на это смотреть. Собственно, вот такой у меня опыт с Янагихарой. Наверное, понадеялся, что солнечный Сочи немного купирует этот эффект от «До самого рая», если там будет то же самое.Перед тем, как перейти к книге, хочу ответить на популярный вопрос – а зачем это читать, если столько негативных эмоций? Что ж, это хороший вопрос. Для меня Янагихара – это автор с фантастически огромным потенциалом. Например, от первой половины «Людей среди деревьев» я получил огромное удовольствие (когда все это еще напоминало приключенческий роман с конфликтом антропологическим, а не сексуальным). «Маленькая жизнь» – это тоже в каком-то смысле монументальная в плане исполнения работа, которой можно восхититься, если не брать во внимание сюжет (смешно звучит), а изучая технические аспекты – проработку персонажей, их характеров, бэкграунд. Можно, конечно, все это объяснить и популярной поговоркой про ежей и кактус, но я все-таки хочу верить, что мое увлечение и интерес творчеством Янагихары лежит исключительно в плоскости изучения современной популярной литературы. Потому что страдать и переживать вместе с условным Джудом у меня получается достаточно плохо, да и куда еще за других-то переживать. У меня через пару дней ответственный проект в Парке искусств Сириус, мне некогда.Ах да, ну и последняя деталь – я редко читаю аннотации, но в этот раз не удержался. Пропустите этот абзац, если вам не хочется знать о книге ничего. Давайте, я жду это предложение. Так вот. В произведении три временные линии на излете веков – XIX, XX и, ого, ничего себе, XXI века. А вот это уже интересно. Мы будем переживать за абьюз искусственного интеллекта? Злиться на жестоких роботов? Ладно, сам факт того, что, по сути, «До самого рая» на треть научная фантастика меня очень заинтриговал. Ну и раз вы все равно прочитали абзац, давайте переходить к этим самым частям. Обещаю много не спойлерить, ну а если вдруг что-то проскочит, то вы все помните, как мы с этим боремся. Эти части я просто напишу по-сербски.Часть 1. Что ж, давайте я вам дам на выбор два варианта, а вы попробуете отгадать, какой из них я выдумал, а какой – является описанием первой части «До самого рая».Итак, конец XIX века, маленький портовый город в штате Род-Айленд. Молодой человек средних лет по имени Дэвид Хэм пытается обустроить жизнь на ферме, доставшуюся ему от его родителей, которые скоропостижно скончались несколько лет назад от «русского гриппа». У Дэвида все только начинает налаживаться, но тут сразу два удара, один за другим: сначала от него уходит его супруга Эмма (забрав с собой маленькую дочку Софию), а затем начинается знаменитая Паника 1893 года, экономическая депрессия в США, которая лишает Дэвида последних средств, на которые он может содержать ферму. Абсолютно разбитый и не понимающий как жить дальше, Дэвид неожиданно встречает двух братьев, Орвилла и Уилбура, которые ищут просторную ферму для собственных нужд. Не имеющий вариантов лучше, Дэвид соглашается отдать двум братьям свою ферму в аренду, но с одним условием – он останется на ней жить и выполнять за определенную плату хозяйственные работы. Дэвид начинает свой новый жизненный этап на ферме вместе с братьями, которые что-то мастерят в большом амбаре. Как вы понимаете, речь идет о братьях Райт, а Дэвиду предстоит со временем стать первым пилотом-испытателем их первого самолета «Флайер-1» и сесть в конце главы за штурвал самолета. Сможет ли Дэвид оторвать шасси самолета от земли и взмыть в воздух, отправившись до самого рая или, подобно Икару, он рухнет обратно на грешную землю, не дотянувшись совсем чуть-чуть до своей метафорической свободы?Или все-таки Дэвид живет в Нью-Йорке, а его фамилия не Хэм, а скажем, ну не знаю, Бингэм. Он член богатой семьи, состоящей из ЛГБТ-пар (я очень осуждаю, как и крышу стадиона «Фишт»), который никак не может обустроиться в жизни. Встретит ли он свою любовь в лице более опытного и умудренного, кхе-кхе, партнера или ему достанется абьюзивный обманщик-манипулятор? Будет ли Дэвид счастлив или он будет треть главы переживать психоэмоциональные издевательства над собой, не принимая помощь близких и не желая посмотреть правде в глаза. Похожа ли эта часть на «Маленькую жизнь» викторианской эпохи в миниатюре, или все-таки братья Райт, самолет и короткая взлетная полоса перед обрывом?Что думаете?PS Включение из будущего. Я тут узнал, что первая часть «До самого рая» повторяет названием (и как я понимаю, немного сюжетом) классическое одноименное произведение американского классика Генри Джеймса («Вашингтонская площадь»). Что ж. Эта интеллектуальная отсылка со мной не сработала: Генри Джеймса я, каюсь, не читал, поэтому могу воспринимать первую часть романа Янагихары только как самостоятельную. Но если кто-то из вас вдруг обладает семи гимназически глубокими знаниями – возрадуйтесь и считайте все интертекстуальные маркеры. Наверняка они там есть. А может и нет (как и братьев Райт и их самолета, да).Часть 2. Вторая часть начинается как будто бы и не кончалась первая. Да-да, продолжаются упражнения в прекрасном нетрадиционном. При этом немного меняется дискурс и, не очень понятно, то ли он вдохновлен недавней пандемией, то ли это какая-то не очень коррелирующая с моими знаниями и опытом ЛГБТ-проблематика (связанная, так скажем, с сопутствующими болезнями при однополой любви). Но отметить хочется парочку других вещей.Во-первых, вдохните как следует воздух из второй части «До самого рая». Чувствуете? Да, это запахло митчелловской реинкарнацией, но только мимолетом, тут все-таки не мультимиры и странствующие души, а просто какой-то трансгрессивный прием, где исти хероји се једноставно зову исто, да. Опять социальное неравенство, опять светлые запрещенные чувства, которые я всячески осуждаю. Ладно, если без шуток, понятно, что осуждаю я по совету своего адвоката, но даже без его советов весь этот ЛГБТ-нарратив начинает немного выматывать, что ли. Вот в как в том самом меме с вороной и второй птичкой на ветке, когда одна пытается что-то рассказать, но ворона ее громко перебивает. Ещё, кстати, один раз удивляюсь смелости наших издателей: по ощущениям за новый роман Янагихары можно собрать фулл-хаус штрафов, запретов и отлучений от церкви. Впрочем, ладно, зачем лишний раз на это обращать внимание, издали и хорошо.Во-вторых, значительно меняется и темп произведения: если первая часть было равно разбита глав эдак на 20, то первая глава второй книги длится около 50 янагихаровских страниц (читай около 80). А вторая глава – оставшиеся 90. Это, как оказывается, обусловлено структурой романа: обе эти главы связаны достаточно условно; по сути, это две маленькие отдельные повести. И самое время более подробно остановиться не на первой главе, которая по духу и нарративу вторит первой части «До самого рая» (да, я знаю, что с братьями Райт и самолётом было бы интереснее), а на главе второй, которая, немного забегая вперед, самое удачное, что есть в этом произведении вообще.У нее (возможно, это показалось только мне) появляется с первых страниц вайб первой половины «Людей среди деревьев» (простите, что мне приходится так половинить на части\главы\куски все примеры, которые я привожу – с творчеством Янагихары очень важно конкретизировать). Конечно, появляется он с географической условностью – там все-таки были микронезийские острова, а здесь – вполне себе американские Гавайи. Даже темпоритм по ощущениям резко замедляется – начинается неспешное размышление на, возможно, не очень понятную и популярную в наших краях тему расовой самоидентичности. Написано, при этом, все абсолютно мастерски, как Янагихара на самом деле умеет. Мягко, трогательно, нежно. Это интересный читательский опыт: после трети произведения, посвященной исключительно несправедливости манипулятивной однополой любви (ой, вы все еще думали там про летчиков, да?) автор делает мощный U-turn, направляя и сюжет, и нарратив произведения совсем в другое русло. Да, разумеется, обе главы второй части плотно перевязаны бечевкой общей задумки – поиском этого самого «рая», который для кого-то любовь, а для кого-то свобода. Но насколько все-таки Янагихаре больше подходит этот более медитативный, почти седативный темп, в котором у нее больше места и времени, чтобы показать свой писательский дар. Очень личный, прекрасно выполненный кусочек, который читать одно удовольствие. И только ты проникаешься, как начинается она. Научная фантастика. И вместе с ней третья часть.Часть 3. Итак, вот оно. То, ради чего, я, честно говоря, и схватил читать «До самого рая» с огромным нетерпением и интересом. Огромная, занимающая больше половины книги третья часть, действие которого, как вы могли прочитать из запрещенного абзаца в этой рецензии, дешава се у будућности. Но есть нюансы. Во-первых, продолжается эксперимент с формой – третья часть книги опять-таки состоит из двух глав, которые, да, сюжетно сопряжены, но при этом являются абсолютно самостоятельными. И опять у нас здесь набор героев, которые носят такие же имена, как и их коллеги по книги из предыдущих частей. Прием этот, к слову, реализован достаточно любопытно, но, Ханья, что туда заложено? Вообще, эта история с именами персонажей, да и с той же формой произведения – это, конечно, имеет некие свойства постмодернизма, но какого-то очень щадящего, как будто большой американский роман решил померить широкополую голубую шляпу с пером попугая, но купить ее не решился. Чтобы вы понимали, и структурно, и сюжетно эта игра в имена никак ни на что не влияет и, по сути, существует только благодаря замыслу автора. И он, хоть и достаточно амбициозен, но реализован аляповато.И примером, к сожалению, является вообще вся третья часть романа. Обе его главы существуют в будущем, которая, ну кто бы мог сомневаться, у Янагихары максимально дистопијски. Причем, основная смысловая часть про героиню Чарли, которая работает в лаборатории, которая работает на благо мирового здравоохранения (да, друзья, мир веома је тешко погођен новим болестима и вирусима), но при этом ищет выход из этой стерильной и однообразной реальности – это же именно то, что Янагихара должна была написать хорошо. Но нет, конспирологический детектив тут не получается, вместо этого – рефлексия и уже даже не поиски, а просто воспоминания о прошлом, которое тут можно идентифицировать как тот самый, уже почти что мильтоновский потерянный рай.Этой рефлексии вторит вторая, очень объемная и массивная часть третьей части (если вы запутались, то мне очень жаль, но я ничего не могу с этим поделать, вините в этом Ханью, что она написала пять произведений под одной обложкой), которая выполнена в классическом, но подзабытом эпистолярном жанре. Сразу, оговорюсь, что жанр этот подзабыт не просто так – очень сложно создать динамику при отсутствии диалогов в повествовании (Янагихара их, кстати, все равно добавила). И если много лет назад Гете мог себе позволить такое и люди были все равно рады (у них просто не было постмодернизма, ха), но сейчас все это читать очень монотонно, скучно и однообразно. Да, в этой части, автор нам дает чуть больше информации; ключи к пониманию того, что происходит в будущем, но: во-первых, понятно примерно и так (это же антиутопия, что бы вы ни говорили, 99% антиутопий – одинаковые), а во-вторых, очень сильно страдает целостность вообще всего произведения. Получается уже какой-то роман-антология, который написали примерно одинаковые по стилю авторы, просто работающие немного в разных жанрах. В общем, не получилось никакой научной фантастики. А жаль, это бы очень помогло.Итог. «До самого рая» – это масштабная по задумке и откровенно средняя по исполнению идея поиска разными персонажами разных эпох своего личного счастья, которое тут метафорируется в понятной форме рая. Проблема, скорее всего, кроется, в избыточном энтузиазме и амбициозности Ханьи Янагихары. Она, безусловно, огромный мастер камерных и личных историй, но в реализации «До самого рая» требовалось связать сразу пять таких историй; связать, не просто объединив достаточно ординарным нарративом поиска рая, а сделать цельное и структурно логичное произведение. Говорить о провале тоже не стоит: первая часть книги хороша (если, конечно, у вас современные взгляды на любовь), вторая глава второй части тоже прекрасна. Но все это какие-то всполохи, проблески в темном небе. В большинстве своем «До самого рая» – это скучная, затянутая и монотонная книга, которая хоть и пытается сказать свое слово по условно, как их принято называть, повесточным вопросам (пандемия и будущее человечества, хрупкость человеческой жизни в условиях болезней, ЛГБТ, контроль государства над людьми), но получается очень просто и беззубо. Если в «Маленькой жизни» постоянно приходилось стискивать зубы, то здесь ты просто пожимаешь плечами и говоришь «ну хорошо, понятно, это и так ясно, что дальше?». И если не брать легкую манипулятивность читательскими чувствами в первой части, в «До самого рая» никаких психоэмоциональных всплесков нет. Это, конечно, классический роман, но даже для такой консервативной формы это очень скучно. Хотелось, конечно, обойтись без крамолы, но придется – «замах на рубль, удар на копейку». Правда, очень жаль, я бы лучше еще раз сгорел дотла, как во время чтения «Маленькой жизни». Но нет, никакой экзальтации, ничего нет.И, хотя уже все сказано, мне хочется закончить одной историей. Был такой американский режиссер Майкл Чимино. В 1978 году он снял ставший уже современной классикой кинематографа фильм «Охотник на оленей». Он рассказывал о глубоко травмированных ветеранах Вьетнамской войны, которые не могут найти себе место в современном мире. Именно в том фильме была легендарная сцена, как вьетнамские солдаты заставляют главных героев (одного из них, кстати, звали Михаил Вронский, его играл Роберт де Ниро) играть в русскую рулетку. Эта манипулятивная и грубо воздействующая на зрителей своей дикой жестокостью сцена стала культовой. Сам фильм стал одним из самых главных событий конца 1970-х годов, получил 5 премий «Оскар» (в том числе за Лучший фильм и Лучший сценарий) и сделал своего создателя, Майкла Чимино, одним из самых многообещающих творцов в Голливуде.После этого головокружительного успеха, Чимино тут же принялся за свою следующую работу. Им должно было стать эпическое полотно под названием «Врата рая». Камерная история про то, как богатые землевладельцы пытались притеснить бедных фермеров, которую объединяла амбициозная задумка автора масштабировать это до библейского размаха и один из самых крупных бюджетов тех лет – на фильм потратили 44 миллиона долларов. Однако в прокате ему удалось собрать немногим больше 3 миллионов. Одна из самых влиятельных киностудий тех лет, United Artists, у истоков которой стоял сам Чарли Чапилн, закрылась, не пережив этого финансового провала. Все крупнейшие студии мира резко ограничили свободу режиссеров в создании фильмов, и правило это действует и по сей день, если речь не идет об авторском, малобюджетном кино. Майкл Чимино, который хотел, чтобы «Врата рая» стали его самой большой и главной работой в кино, больше ни разу не снял кино для крупной студии. «Врата рая» были реабилитированы на фестивале в Венеции в 2015 году, получив долгие овации на своей премьере. На следующий год Майкл Чимино умер.Читайте хорошие книги и берегите себя!Ваш CoffeeT

Давайте начистоту: 1. эту книгу никогда бы не выпустили в таком объеме и не трубили о ней из всех утюгов, если бы ее написала не создательница «Маленькой жизни», романе над которым ̶п̶л̶а̶к̶а̶л̶а̶ ̶в̶с̶я̶ ̶м̶а̶р̶ш̶р̶у̶т̶к̶а̶ плакал весь тикток;2. Ханья Янагихара бессовестно эксплуатирует повесточку, чтобы набрать классы.Сюжет: перед нами три истории, которые (возможно) продолжают друг друга.1893г: альтернативная Америка, любовный роман в духе «Унесённые ветром», гендерный вопрос и нетрадиционные (скажем так) браки. Главный герой Дэвид- унылый эпилептик живёт в доме на Вашингтонской площади и мечется меж двух мужиков. Я была бы не против, если бы книга состояла только из этой истории. Не восторг, но читать можно.1993г: эпидемия СПИДа, унылый герой Дэвид живёт у своего любовника в доме на Вашингтонской площади и вспоминает отца (ещё одного унылого эпилептика Дэвида) и своё гавайское детство. Здесь во всю расцвела деколониальная повестка. Читалась эта часть долго и муторно, надо было на этом остановиться и бросить книгу.2093г: вспомните любую антиутопию- вот это оно: мрачное будущее, глобальное потепление, войны, эпидемии каждый год, большой брат, ТОТАЛИТОРИЗМ, все страдают и умирают. Эпилептичку с аутизмом, живущую в доме на Вашингтонской площади пытается спасти ещё один Дэвид. Эта часть – самая большая, но читалась не так долго, как вторая. И если бы у нее был хоть какой-то вразумительный конец, я бы хотя бы не считала, что время на эту книгу потратила зря. Но увы.Я совершенно не поняла, что этим всем хотела сказать писательница. Почему одни и те же имена во всех трёх историях, зачем там фигурирует один и тот же дом? Эти люди- родственники? Или они как персонажи «Облачного атласа» перерождаются и пытаются вынести какой-то урок из своих жизней? А какой урок из этого всего должна была вынести я? Зачем я потратила на это бесполезное графоманство столько времени?Одни вопросы и 0 ответов.