© Н. Яблочкова, 2017
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2017
Глава 1
Светлячок
В жизни бывает все. Как говорят, от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Я бы добавила: не зарекайся еще и от чудес. Только заречешься, они догонят тебя, приголубят и снова догонят. И так по кругу. Не могу назвать себя девушкой мечтательной, зато влюбчивой очень даже. В первом классе была влюблена сразу в двух мальчиков. Костика и Сашку. Отличник и хулиган – они оба мне нравились, только недолго длилось это счастье: в наш класс пришел новичок, и все мое внимание переключилось на него. Костику и Сашке это не очень-то и понравилось… случилась небольшая драка, с фингалами под глазами и разбитыми коленками. Но впоследствии мальчики стали лучшими друзьями для Димки-новичка. Можно сказать, я сыграла главную роль в том, что они сдружились.
Так и жила, меняя раз в полгода-год свои привязанности, но не все из них допуская в постель. В двадцать же появился постоянный парень. Вадим был мальчиком серьезным и целеустремленным. Вся жизнь у него была расписана наперед. И да, в его плане на жизнь значилась свадьба, на которой невестой он видел меня. Признание в любви из уст Вадима звучало отчетом о проделанной работе. Но меня устраивала его надежность и то, что с ним мне не придется думать о жизненных сложностях, их он был готов взять на себя. А зная свою влюбчивость, понимала, искать мне принца на белом коне всю жизнь и не найти.
Что удивительно, после того как мы с Вадиком стали встречаться, эта самая влюбчивость немного успокоилась, девушкой стала более серьезной и верность своему молодому человеку умудрялась хранить. Правда, флирт и я – нечто неразлучное, а Вадик особой ревнивостью не отличался. Вот и строила мальчикам глазки, соглашалась на поцелуи и не позволяла большего, собираясь со временем построить семейную жизнь с Вадимом и жить да не тужить.
За легкое отношение к жизни и яркую улыбку меня называли Светлячком. Прозвище прилипло ко мне еще со школы, постепенно прижилось в моей семье и стало моим навечно. Благозвучное и красивое имя Ева вспоминалось родными и знакомыми только в очень торжественных случаях и доставалось из загашников памяти редко-редко.
Двадцатитрехлетие отпраздновала без особого размаха. В этом году мы с Вадиком планировали пожениться и все свободные деньги мы откладывали на торжество. Правда, временами не выдерживала и спускала часть накопленного на что-нибудь приглянувшееся в магазине. Уж очень любила сумочки, перчатки и шарфики. Такое удовольствие было приобрести вещицу, принести домой, пощупать руками, примерить перед зеркалом, покрутиться возле него. Вадик ворчал в этих случаях, но быстро забывал о недовольстве, получив поцелуй в кончик носа.
Мне всегда как-то везло и давалось все легко. Учеба, друзья, постоянный парень, хорошая работа после института. Шла по жизни смеясь, не сильно задумываясь о сложностях и высоких материях. За спиной и в лицо меня называли везунчиком, а я только пожимала плечами на подобные заявления и просто дарила позитив и радость тем, кто находился рядом. Со мной любили общаться, ко мне любили приходить, чтобы поплакаться на проблемы… Меня все любили. Гордилась собой, своей легкостью и умением поладить со всеми вокруг.
В свои двадцать три могла сказать, что жизнь удалась – жить светло и легко. И уж менее всего задумывалась о том, как мои взгляды, привычки и характер могут измениться, постучись в мой дом чудо. О чудесах вообще не думала и не мечтала. Я ведь сама по себе чудо! Свято верила в это.
Чудо постучалось ко мне одним прекрасным зимним вечером. Точнее, оно даже и не стучалось, а ворвалось, не спрашивая меня, чего хочу на самом деле. Появилось и перевернуло всю мою налаженную жизнь вверх тормашками.
Прекрасный во всех отношениях день не предвещал плохого финала. Никаких косяков и проблем на работе. Никаких сломанных каблуков по дороге домой, черных котов или чего-либо подобного. Все шло как обычно, и дурные предчувствия не мучили меня. Я просто возвращалась с работы привычной дорогой. Закрыла машину, подивившись густоте сегодняшнего снегопада, который мгновенно облепил снежинками капюшон моей теплой куртки и закидал стекла автомобиля белым, тонким пока покрывалом.
Места для парковки поближе не нашла, пришлось оставить машину в самом начале дома, у первого подъезда, и топать пешком по тротуару вдоль всей длинной девятиэтажки к своему тринадцатому. Перебирала мысленно то, что можно было бы быстро и безболезненно приготовить на ужин. Вадик сегодня собирался вернуться поздно, но кормить все равно чем-то нужно.
От мыслей о хлебе насущном очень быстро отвлеклась на снежок под ногами и снежинки, что частили, срываясь с неба. Улыбнулась снегу, такому белому и мягкому сейчас. Подняла голову, прищурившись, и опустила обратно. Снегопад был очень сильным, и любимую свою забаву – ловить снежинки языком – отложила до другого раза, когда не станет так сильно дуть ветер и снег поредеет. Споткнулась на ровном месте. Видение, что образовалось прямо по курсу на автомобильной дороге и аккурат рядом с тринадцатым подъездом, могло удивить и более искушенного человека, чем я.
Остановилась, попытавшись присмотреться к тому, что вижу, и понять реальность это или глюк. Густой снегопад мешал рассмотреть все детали. Лошадь и то, что сидящий на ней человек одет только в штаны, увидеть удалось. А остальное мешала разглядеть метель. Так я и стояла, хмурясь в попытках разобраться с тем, что мне мерещилось.
Даже если кто-то решил привести в обычный типовой двор лошадь, то навряд ли этот кто-то был бы практически раздет. Сделала шаг назад, когда почувствовала, именно почувствовала, что взгляд необычного наездника остановился на мне. Странное давление в области солнечного сплетения очень не понравилось моей интуиции, и я вознамерилась сбежать от собственного глюка. Колодка у любимых сапожек была не самой удобной для пробежек, поэтому я двигалась как в замедленной съемке. В панике казалось, что поворачивалась и набирала скорость слишком медленно и неуклюже. А тело и мозг делали все, что было в их силах в этой ситуации.
Стук копыт за спиной, приглушенный снегом, оправдывал мои самые наихудшие ожидания, и я попыталась увеличить скорость. Ноги вязли в снегу, оскальзывалась, почти падала, но упрямо продолжала движение, попутно дивясь тому, что, как назло, ни одного человека, кроме безумного всадника, вокруг не видно. Закричала только тогда, когда почувствовала болезненный хват полуголого мужика на своей талии. Резкий рывок выбил воздух из легких, а из глаз брызнули слезы. Задохнулась от боли, и вместе с выдохом с губ сорвался болезненный стон. Меня бесцеремонно перебросили через спину лошади и, крепко придерживая, пустили средство передвижения в галоп или во что-то еще. В аллюрах лошадок не очень-то и разбираюсь.
Этот самый галоп или что-то еще, болью отозвался в ребрах, и я не сдержала очередной стон. Дальнейшая поездка превратилась в один сплошной кошмар. Меня мутило, тянуло вытошнить обед, запах лошади убивал наповал, как и мелькающие перед глазами обрывки реальности. Цветной калейдоскоп, в который складывалась картинка в мозгу, вызывал головную боль и еще большее желание расстаться с едой. Каким-то чудом она осталась со мной, в отличие от привычного светлого настроения. Здравый смысл тоже куда-то испарился. Размышлять о том, что происходит и куда меня везут, была не в силах. Аттракцион «покатайся на лошадке вверх тормашками» не давал возможности думать о чем-то постороннем. Хотелось банально сдохнуть здесь и сейчас, и больше не мучиться. Но меня никто не спрашивал, и я продолжала жить и ненавидеть лошадь-глюк всеми фибрами души, как и того, кто меня на нее закинул. Одна-единственная эмоция, на которую была способна в этот момент, – ненависть. Ах да, еще получалось мысленно стонать: «Когда это закончится?!» и «Когда я сдохну?!»
Все плохое когда-нибудь завершается. Подошла к логическому концу и эта сумасшедшая поездка. Меня бережно сняли с лошади, подхватили на руки и куда-то понесли. Мозг отказывался видеть и понимать, а желудок стремился встретиться с белым другом, и чем скорее, тем лучше. Но что-то мне подсказывало, что надо постараться потерпеть. Сама пока не в состоянии куда-либо идти и что-либо искать. Да и не уверена, что белый друг имеется поблизости. Понятия не имею, куда меня привезли.
Завершилась ситуация закономерно – меня стошнило, как только похититель устроил мое безвольное тело на чем-то горизонтальном и мягком. Стошнило прямо на того, кто склонился надо мной. Мужчина явно собирался устроить меня поудобней, а вместо этого получил в подарок мою маленькую месть за катание на лошадке. Мне тоже досталось, но в тот момент волновала не пикантность ситуации, а то, что все болело и позывы к рвоте добавляли дискомфорта к моему состоянию. Ребра ломило, отбитый живот ныл, а в довершение всех сегодняшних сюрпризов, появилось осознание того, что я только чудом не полетела с лошади, скачущей во весь опор. То, что в этом случае итог для меня был бы печальным, ни капли не сомневалась, как и мой вестибулярный аппарат в том, что повторять катание на таких аттракционах у него желания больше нет.
Похититель, отпрянув и ничего так и не сказав, терпеливо дождался, пока мое недомогание завершится, потом шевельнул рукой – уловила жест, пусть перед глазами все и расплывалось – и почувствовала, что одежда стала сухой, а неприятного запаха больше нет. Этот некто приблизился и снова склонился надо мной. Коснулся щеки пальцами, сразу же стало легче и, наконец, удалось сфокусировать взгляд. Благо лицо неизвестного можно было рассмотреть в подробностях – находился очень близко. Прямые темные брови, серьезный взгляд зеленых глаз, опушенных густыми темными же ресницами, четко очерченные скулы, тяжелый подбородок, прямой нос и пухлые губы. Довершало образ суперкрутого мачо полное отсутствие волос на голове, накачанных руках и груди. Что там у него с ногами разглядеть не удалось, широкие темно-серые штаны, больше похожие на юбку-брюки, скрывали от меня остальные подробности.
Обессиленная, откинулась на мягкое ложе и, постепенно приходя в себя, начала задаваться нужными вопросами. Чем больше их возникало, тем неуютнее чувствовала себя. Уравнение: «Неизвестный плюс я, плюс тет-а-тет, плюс удобная кроватка» – решалось как-то в одну сторону. Подскочила на месте, побоявшись и дальше лежать.
– Где я? Зачем вы меня украли? Что вы со мной сделаете? – озвучила наиважнейшие, на мой взгляд, вопросы.
– Мрвайл, – что-то не похоже на то, что меня поняли, судя по ответу. – Тэйалия.
– И как это понимать? – спросила, сглотнув образовавшийся в горле комок.
Завертела головой в поисках выхода, чувствуя, что не помешало бы сейчас, во-первых, раздеться – в куртке, теплых колготках, свитере, шерстяной юбке и сапогах жарковато, во-вторых, сходить в туалет – мочевой пузырь решил подвести в самый неподходящий момент, в-третьих, сбежать отсюда как можно быстрее и куда подальше. И это самое, в-третьих, находилось пока в приоритете.
– Тэйалия мрвайл, – произнес абориген с сожалением и сделал шаг назад, освобождая дорогу.
Поднялась с ложа, с опаской глянула на него и вздрогнула. Там, где до этого лежала, на первый взгляд ничего не было, и на второй, и на… Нет, на третий уловила краем глаза дрожание воздуха, как если бы над раскаленной солнцем пустыней. Я на этом лежала? Содрогнулась еще раз.
– А по-русски никак? – спросила жалобно, думая при этом, что было бы неплохо, если бы вокруг все было более привычным и понятным.
Помещение, в котором мы находились, было свободно от какой-либо мебели, только пять голых, серых стен и гулкая пустота. Ну и еще я с моим похитителем, который стоял босыми ногами на голом гладком полу и явно не мерз. Если вспомнить, как он гарцевал на своем скакуне в мороз, а потом лихо догонял меня… То он точно из тех, кого у нас в России зовут моржами.
Смерила мужчину взглядом, только теперь по-настоящему приглядевшись к похитителю, и сглотнула. Решение уравнения: «Неизвестный плюс я, плюс тет-а-тет, плюс удобная кроватка», не казалось мне уже таким нежелательным. Мужик был из тех самых экземпляров, фотки которых любят закапывать слюной дамы любых возрастов и вероисповеданий. Немаленького роста, с не хилым разворотом плеч и весь такой, такой… Будь я не в столь плачевной ситуации и не находись неизвестно где и зачем, заострила бы на привлекательности объекта гораздо больше внимания. А так сморгнула и спросила еще раз:
– Где я? Зачем вы меня украли? – отметив про себя, что когда-то успела чудесно исцелиться и ребра больше не ноют, и живот не болит.
И вообще бодра и весела… была бы, не будь так напугана. И чем больше мой похититель молчал, тем сильнее паниковала, не понимая как себя вести и что делать. Выхода при осмотре комнаты так и не заметила, и ощущение, что я загнанный в ловушку зверек, нарастало вместе со страхом.
Мужчина легко переместился ближе ко мне, не успела толком отследить движение, таким быстрым и смазанным оно было. С той же скоростью положил ладони мне на виски, заглянул прямо в глаза и тихо сказал:
– Тэйалия, морвэ раукон.
Попыталась отшатнуться, но держал он крепко и отпускать точно не собирался. В голове все завертелось каруселью и меня накрыло второй волной тошноты. На ногах не удержалась из-за этой катавасии и медленно опустилась на знакомое мне мягкое ложе. Дурнота отступила нескоро. Похититель давно убрал руки и стоял рядом, наблюдая за моим состоянием, а меня все штормило и штормило.
– Тэйалия, вам лучше? – обратился ко мне зеленоглазый гад вполне вежливо и понятно.
Понятно? Подскочила на месте в очередной раз и вытаращилась на мужчину, пытаясь разобраться. Вроде бы вникла в то, что он мне сказал… И в то же время, одно слово так и не смогла перевести.
– Что вы со мной сделали? – спросила в первую очередь, но прежде чем мне успели внятно ответить, махнула рукой, останавливая собеседника. – Где я? Зачем вы меня украли? Что вы собираетесь со мной сделать?
– Я обязательно все вам расскажу, тэйалия, – склонился в глубоком поклоне этот странный человек. – Сейчас вам нужно отдохнуть. Переход забирает много сил, и магия разума тоже. А вы не подготовлены к подобным вещам. Если не поспите, дальше станет хуже.
– Как именно хуже? – прищурилась подозрительно, не собираясь вот так сразу верить незнакомому похитителю.
– Будет болеть голова и станет путаться сознание. Вам начнет мерещиться то, чего нет, и вы захотите поговорить. И говорить будете много и долго, – охотно просветил меня этот… этот…
– А ничего, что мне не нужно было ни знание языка, ни переход? Вы меня спросили, чего я хочу? – начала потихоньку заводиться, в попытке перебороть панику и накатывающую истерику.
– Тэйалия, – судя по всему, это он меня так называет. – Вам нужно отдохнуть.
– Уходишь от ответа? – прошипела, разозлившись окончательно. – Я! Хочу! Знать! Что! Происходит! – четко выговаривая каждое слово и постепенно повышая голос, проорала я.
Как же сожалела, что моя сумка потерялась где-то по дороге во время скачки, сейчас она бы мне пригодилась. Электрошокер уместно смотрелся бы у меня в руке при попытках качать права перед неизвестным сумасшедшим. В крайнем случае, можно было хотя бы тяжелой сумкой в упертого и спокойного собеседника запустить.
– Вам нужно поспать, тэйалия, – сказал он с нажимом. – Казните меня потом, за неповиновение, после сна, но я действую в ваших интересах, и будет так, как лучше для вас.
Вот ведь непрошибаемый псих. В раздражении готова была снять сапоги и начать швыряться ими, но вместо этого прошипела:
– Мне нужно в туалет. И прямо сейчас!
Впервые за все время разговора заметила тень эмоций на его лице. Что-то похожее на смущение и недовольство. Но переспрашивать не стал, и то хорошо. Молча направился к одной из стен, коснулся ладонью серой поверхности, и она истаяла, открыв взгляду что-то не совсем понятное в помещении, аналогичном тому, где мы сейчас находились. Белого друга там точно не было. И дырок в полу, и чего-либо, напоминающего туалет, тоже.
Закипая еще больше, с немым вопросом в глазах уставилась на похитителя, который как раз зашел в комнату.
– И как этим пользоваться? – не выдержала, наконец.
Мужчина показал пальцем на панельку с непонятными значками, располагающуюся на стене, справа от входа. Нажал один из них и предложил воспользоваться результатом, изобразив приседание над туманным облаком, заклубившимся прямо посередине комнаты.
– А словами? – спросила, продолжая злиться.
Мало того что сперли прямо средь бела вечера, так еще и объяснять ничего не хотят.
– После того как воспользуетесь, нажмете сюда, – показал пальцем на один из значков на панели и выскользнул из комнаты.
Поколебавшись на пороге, все-таки сделала шаг вперед и вздрогнула, стена за моей спиной с тихим шелестом материализовалась, заперев в помещении. Как открыть дверь снова, не знала, но, подумав немного, не стала кидаться на стену с воплями и просьбами выпустить отсюда, решив прежде разобраться с насущными потребностями и только потом рваться на волю.
Долго не могла решиться как-то использовать клубящееся облако, не понимая, как на самом деле оно работает. Робко, не будучи уверенной в том, что за мной никто не подглядывает, пристроилась на облачке, ожидая подвоха. Но сиделось вполне себе удобно. Только физиология забастовала, не понравился ей необычный унитаз. Пришлось сделать над собой усилие.
Поднялась с местного ноу-хау в области личной гигиены и попыталась вспомнить, на какой из знаков показывал похититель. Кажется, на волнистую линию. Ткнула пальцем в нее, облако исчезло. Любопытство потребовало вернуть его обратно. Но прежде чем экспериментировать, стянула с себя куртку, закатала рукава теплого свитера, сняла колготки и, напялив сапоги на босу ногу, вернулась к заинтриговавшей меня панельке. Может, тайна выхода из комнаты кроется в ней?
Тронула пальцем круг и выругалась, освещение в помещении погасло. И как теперь искать выход и саму панель? Попробовала нащупать ее, чтобы хоть освещение вернуть. В результате, видимо, попала во что-то не то – меня окатило теплой водой, обрушившейся тугими струями откуда-то сверху. В панике начала шарить руками по стене активней. Включилось освещение, образовалось знакомое облако, вода прекратила литься, и в лицо мне подул теплый воздух. И все это произошло одновременно. Полностью обалдевшая, долго таращилась на значки, пытаясь понять, как отключить лишнее, не выключив нужного. Никакие светлые идеи не посетили голову, и я пришла к выводу, что пришло время вопить: «Выпустите меня отсюда!» – и стучать в дверь… то бишь стену. Подняла руку, замахнулась, собираясь пошуметь немного, коснулась ладошкой стены и предстала перед похитителем во всей красе, как и он передо мной. Стоял и караулил под дверью, пока я своими делами занималась? Вот ведь!
Вручила мужику намокшую куртку, колготки и, гордо задрав подбородок, выплыла лебедушкой из комнаты. Момент портила вода, хлюпавшая в сапогах и льющаяся с юбки и свитера. А еще хуже стало, когда, взвизгнув, ткнула пальцем в сторону муравьиной кучи, появившейся прямо по курсу:
– Эт-то что? – спросила, повернувшись к нахмурившемуся мужику.
– Где? – посмотрел он на меня задумчиво, а потом сказал: – Вам нужно поспать. Там, куда вы показываете, ничего нет.
– Хорошо, – решила не спорить с похитителем. – Допустим, что я согласилась поспать. Как я это сделаю в мокрой одежде?
– Вы можете переодеться, тэйалия, – ответил как о чем-то вполне разумеющемся.
– Во что? – надеюсь, удалось показать тоном, что дура здесь не я, а он… то есть дурак.
– В это. – Из его рук испарилась мокрая одежка, зато появилось что-то неприлично прозрачное.
– Я это не надену, – буркнула, задумавшись о том, что к уравнению-то еще одна переменная прибавилась.
А раз прибавилась, да еще и такая недвусмысленная… то выводы как-то напрашиваются вполне определенные.
– Сначала я хотела бы узнать, для чего вы привезли меня сюда, – не дождавшись от него ответа, решила попробовать разобраться в ситуации еще раз.
– Вам нужно поспать, – обреченно сказал мужик и снова оказался возле меня.
– Ну уж нет… – протянула, собираясь отпрянуть от него.
Но сделать ничего не успела, он коснулся ладонью моего лба, и глаза сами собой закрылись. А дальше была темнота и страшные, путаные сны.
- О боже, какие мужчины! Знакомство