О злоупотреблении слов

Пётр Андреевич Вяземский нам известен в первую очередь как друг Александра Сергеевича Пушкина. Слова «Любезный Вяземский, поэт и камергер» невольно остаются в памяти у тех, кто читал стихи великого поэта. Но при внимательном чтении произведений Вяземского обнаруживается, что он не только был другом поэта, но и сам обладал литературным дарованием. Кроме того, он прожил длинную, очень насыщенную жизнь: участвовал в Отечественной войне 1812 года, стал сооснователем и первым председателем Русского исторического общества, членом двух академий – Академии Российской и Императорской Санкт-Петербургской академии наук. Есть версия, что его рассказы Лев Толстой использовал при написании сцен с Пьером Безуховым во время пожара Москвы.В книгу включена поэзия и публицистика. Не зная об авторе, многие наверняка считают «народными» слова песни о тройке:Тройка мчится, тройка скачет,Вьётся пыль из-под копыт,Колокольчик звонко плачетИ хохочет, и визжит.Тем, кто видел фильм Эльдара Рязанова «О бедном гусаре замолвите слово», запомнилось стихотворение «Я пережил», положенное на музыку А. Петрова. Этот романс исполнил Валентин Гафт (полковник Покровский): Я пережил и многое, и многих,И многому изведал цену я;Теперь влачусь в одних пределах строгихИзвестного размера бытия.Мой горизонт и сумрачен, и близок,И с каждым днем всё ближе и темней;Усталых дум моих полет стал низок,И мир души безлюдней и бедней.Не заношусь вперед мечтою жадной,Надежды глас замолк – и на пути,Протоптанном действительностью хладной,Уж новых мне следов не провести.Как ни тяжел мне был мой век суровый,Хоть житницы моей запас и мал,Но ждать ли мне безумно жатвы новой,Когда уж снег из зимних туч напал?По бороздам серпом пожатой пашниНайдешь еще, быть может, жизни след;Во мне найдешь, быть может, след вчерашний,Но ничего уж завтрашнего нет.Жизнь разочлась со мной; она не в силахМне то отдать, что у меня взялаИ что земля в глухих своих могилахБезжалостно навеки погребла.В романс вошли начало и конец стихотворения. Кстати, написано оно было в 1837 году, когда погиб Пушкин. Позже Вяземский довольно много стихов посвятил теме ухода близких друзей, тяготам старости, мыслям о смерти, например «Эпитафия себе заживо» (1871 г.):Лампадою ночной погасла жизнь моя,Себя, как мертвого, оплакиваю я.На мне болезни и печалиГлубоко врезан тяжкий след;Того, которого вы знали,Того уж Вяземского нет.В критической статье «О злоупотреблении слов», давшей название всему сборнику, Вяземский пишет:Взгляните в любой журнал. Вы найдёте мысли такого-то, мысли такой-то. Прочитайте их, и вы уверитесь, что у авторов именно мыслей и не достает.Он анализирует употребление тех или иных слов, приводя замечательные примеры:По словам Академии Российской, и даже по здравому рассудку, подобострастие означает подверженность тем же страстям. Злоупотребление, давно уже перемешавшее на языке простолюдинов значение слов: страх и страсть, преобратило и подобострастие в боязливую покорность. Предположили, что подобострастный человек есть тот, которому подобает страшиться. От сего злоупотребления вероятно происходит и пристрастный допрос, не означающий допроса, сделанного с пристрастием к той или другой стороне, но допроса, сделанного с пристращиванием.В светском словаре выражения: добрый малый и добрый человек совершенно поддаются злоупотреблению. Добрый малый обыкновенно называется товарищ, всегда готовый участвовать с вами во всякой пирушке и шалости и обращающийся к вам спиною при первом предложении участвовать с вами в добром деле. Добрый человек, по светскому понятию, есть человек, в коем не достает ни духа на злое, ни души на доброе дело.В статье «Взгляд на литературу нашу в десятилетие после смерти Пушкина» многие мысли Вяземского вполне применимы к нашему времени:Один из главных недостатков нашей литературы заключается в том, что наши грамотные люди часто малообразованны, а образованные часто малограмотны.По большей части пишут у нас те, которым писать нечего и не о чем. Те, которым писать было бы о чём, не имеют привычки или дичатся писать.В статье «Моя исповедь» (1829 г.) Вяземский рассказывает о том, как и почему в обществе появилось мнение о его неблагонадёжности.Для читателя этого сборника Пётр Андреевич открывается с новой стороны – не только как поэт, но и как публицист, наблюдательный и остроумный.