Памяти «Неистового Виссариона»

Белинский скоро отделался от этой застойной стороны учения Гегеля. Он раскланялся «с философским колпаком Егора Федоровича», сохранив от его системы только здоровое, прогрессивное ядро ее – диалектическое мышление. И это мышление привело его туда, куда неизбежно должно было привести этого пытливого разночинца, – к увлечению французским социализмом.

Белинский тяжелой внутренней борьбой завоевал себе то мировоззрение, которое сделало его учителем таких людей, как Добролюбов или Чернышевский. Он проделал полный цикл диалектического развития и наконец обрел самого себя. Существует весьма распространенная легенда, связывающая имя Белинского неразрывно с именами Грановского, Бакунина, Герцена, Тургенева и др. Но если и была такая связь, то это была связь чисто внешняя. Белинского и его кружок объединяли общие идейные и политические интересы, вернее, общая борьба, не дававшая им резко оформить их мировоззрения, а следовательно, и различия в них.