…то ли быль, то ли небыль.
Предисловие
Однажды в одной далёкой-далёкой галактике… Или нет? Или однажды под самым нашим носом? Или нигде и никогда? Выбор за нами.
I
Была самая обычная, ничем не примечательная суббота. Ни с каким другим не перепутать день, в который не нужно знать капризы погоды, степень красноты пробок, можно не принимать утром душ, не бриться, и, главное – завтра не надо на работу! Сварил кофе, плюхнулся в кресло, спрятался от всех назойливо жужжащих проблем в наушники, загрузил игру и нырнул в иные миры, где у тебя много-много сил и жизней. Безделье и мат всё победят!
Небритый и немытый субботний человек средних лет по имени Наив, о котором пойдёт речь далее, любил субботу так преданно и верно, что все его робкие попытки обзавестись семьёй потерпели фиаско. Всё можно стерпеть: и необходимость отдавать кому-то часть своей кровати, и длинные волосы на расчёске, и даже излишне чистый пол, на который и наступать-то страшно, но покушение на субботу, а значит лишение безусловного права человека на день одиночества, недопустимо! Никакой регулярный секс, никакие любящие глаза не превосходили кайфа от субботней безмятежности, а значит абсолютной свободы, ничегонеделания и диванного дуракаваляния. Худшее, что могло случиться – проснуться в субботу от запаха поданного тебе в кровать кофе, увидеть милую улыбку над облегающим притягательные формы халатиком, ощутить приятную дрожь от прикосновения тонких женских пальчиков и с удовольствием подумать: «Субботе п˅^^˅ц».
«На самом деле, если бы при регистрации брака за мужиком сохраняли пожизненное право на холостяцкую субботу, женились бы в два, нет, в три раза чаще!» – думал Наив, в третий раз перезагружая упрямый компьютер. Интернет-сети не было. Сайт оператора тоже был недоступен, значит сбой, вся сеть легла. Наив глубоко вздохнул, потряс кистями рук, чтобы сбросить напряжение, и уже собирался звонить провайдеру, когда сквозь наушники прорвался приближающийся вой множества сирен. Громче, громче, громче… «И чего разорались? Горит, что ль, что? Опять газ “хлопнул”, или на складе “задымление”, или ночной клуб “не соблюл противопожарные правила”? Может, поэтому и интернет отрубился – кабель повреждён? И новости-то без инета не посмотреть!» – злился Наив.
Он резко сдёрнул наушники и подошёл к окну, ожидая увидеть где-то на горизонте объясняющий происходящее столб чёрного дыма. Оказалось, что на улице к тому же отвратительная погода: то ли снег, то ли дождь – смотреть противно. Прохожие месили ногами грязную снежную кашу, скользили и мокли. Жители домов напротив, словно сговорившись, зачем-то мыли окна. «Как в дождь что-то может гореть? Сверху же тушат заранее?» – раздосадованный тем, что не видит источника горения и неприятностей, Наив взялся за телефон, набрал номер интернет-оператора – тишина. Индикатор показывал полное отсутствие сети. «Да ладно! Всё так серьёзно, что даже сотовые вышки легли?» – подумал он и растерялся от новизны ощущения потери большого мира. Теперь он, как древний человек, видит не дальше своей пещеры, и что делать? Стационарного телефона – атавизма прошлого – у него нет, а как ещё с миром общаться? Голубиной почтой?
Долго гадать не пришлось – в соседнем дворе завыли сирены, а следом за ними вдалеке раздалось громкое:
«Всем! Внимание! Срочное сообщение Информбюро!
Вы в опасности, планета в опасности! Немедленно включайте телевизионную или радиотрансляцию, чтобы узнать подробности и порядок действий каждого гражданина. В стране введено особое положение! Оставайтесь в том помещении, где вас застала информация об особом положении. Если вы вне помещения – спешите к своему ближайшему жилищу. Интернет и сотовая связь временно не работают. Мы делаем всё для вашей безопасности! Берегите себя!»
После первого прослушивания непонятно было, о чём это вообще. Из-за своей абсурдности сообщение пролетело мимо ушей. Наив даже головой потряс, чтобы убедиться, что не спит. Нет, не спит! Тем временем в их двор въехала полицейская машина с огромным мегафоном на крыше, остановилась, и прозвучало очень громко и отчётливо: «Всем! Внимание! Вы в опасности…»
– Да вашу ж мать! – выругался вслух новоиспечённый пещерный человек. – Кто в выходные учения устраивает? Задолбали! То в бомбоубежище беги – враги нападают, то мокрой белой простынёй от радиации укрывайся – ядерную бомбу взорвали, теперь вот планета у них в опасности! Придурки!
Сквозь вентиляционную решётку слышно было оханье соседских женских голосов, которому мужские вторили отборным матом. И неудивительно: с некоторых пор подобные «игры разума» нельзя проигнорировать. Каждый гражданин обязан был отчитаться на специализированном портале о выполнении всех предписаний учений, с фото- и видеоотчётами (например, лежащим в ванне под мокрой белой простынёй). «Вот только как мы это без интернета делать будем? С опросными листами по квартирам пойдут или сеть всё же включат?» – подумал Наив и покорно отправился искать пульт от всезнающего телевизора.
Для человека, который включает ТВ только в особых случаях и в 23:30 31-го декабря, это вызов. Потребовалось даже гимнастическое упражнение «заглядывание под диван» – это когда встаёшь на карачки; протираешь пол футболкой; опускаешь голову и прижимаешься щекой к чистому месту; закрываешь для верности лишний глаз; вытягиваешь руку с телефоном так, чтобы луч фонарика бил в узкую щель над полом и освещал черноту с максимальным охватом. С такой задачей, знаете ли, не каждый йог справится, не то что менеджер средних лет после корпоративной пятницы! А когда убеждаешься, что всё зря и поддиванье пусто (разве что мелочи полгорсти удалось наскрести), становится особенно обидно за ненужные старания – это раз; чистое пятно на полу диссонирует с остальным пространством – это два; остатки вчерашнего пива рвутся наружу всеми известными способами – это три. Пришлось прервать процесс поисков. В душе́ Наив, конечно же, надеялся, что ситуация сама собой рассосётся и интернет вернут, пока он будет занят поисками, но этого, увы, не произошло. Не оказалось пульта и под столом, и под паласом, и в ящиках тумбочки. Комки пыли – побочный продукт поисков, добытый в углах и щелях – играли на полу в «перекати-поле». Сирены орали. Соседи охали. Наив по-прежнему не знал, что на этот раз требуют делать. Он изловчился наступить на один из пыльных комков аккурат на образовавшемся чистом месте, раздавил его ногой, тщательно растёр – стало гораздо лучше, однородненько.
«Так! У телевизора же есть кнопка включения. Осталось только вспомнить, где она, или нащупать», – успокаивал себя Наив. Из соседнего двора торопили: «Немедленно включайте телевизионную или радиотрансляцию, чтобы узнать подробности и порядок действий каждого гражданина». Он пробежал пальцами по задней кромке висящего на стене огромного телевизора – кнопку не нащупал. «Эх, был бы интернет, сейчас быстренько бы получил ответ, где у тебя кнопка!» – сокрушался Наив и, уже почти отчаявшись, повязал носовой платок на заднюю левую ножку кухонного стола, как мама когда-то учила, чтобы вещь нашлась. Потом одёрнул себя: «До какой же дичи может доискаться даже образованный человек?», с трудом распутал плотно затянутые узлы, вернулся в комнату, обессиленный плюхнулся в кресло, вытер взмокший лоб платком. На улице настырно орали: «Интернет и сотовая связь временно не работают. Мы делаем всё для вашей безопасности!» У соседей со всех сторон, перебивая друг друга, тревожно вещали телевизоры, но разобрать, что говорят, было невозможно. «Неужели придётся идти по соседям проситься послушать? Я толком и не знаю никого. Так, в лицо разве что, тех, с кем в лифте ездил. И что теперь? Ввалюсь к чужим людям, потребую допуска к телеку, а они мне припомнят все вечеринки и как моя страстная Олёна любила покричать среди ночи? Нет, это уже самый край», – расстроился Наив, и вдруг его осенило! Он ведь не проверил «Бермудский треугольник»! Поистине заколдованное место в квартире, которое поглощает и ручки, и документы, и зажигалки, и носки – всё без разбору! Сунул руку в щель между подлокотником и сидением кресла. Давно же он этого не делал! Пальцы последовательно извлекли пару чеков, линейку, потерянные его бывшей часы, железный кругляшок с вьетнамским бальзамом, мумифицированную сморщенную сосиску и – о радость! – пульт от телевизора.
– Та-дам! – торжественно провозгласил Наив, нажал на кнопку включения и продолжил: – Х˅^ там!
Батарейки сели, зелёный огонёк не зажёгся, телевизор безмолвствовал. Достигнута была та самая грань мужского терпения, которая обычно приводит к ломке и крушению ни в чём не повинных, часто нужных в хозяйстве вещей. Стараясь свести разрушительные последствия бешенства к минимуму, Наив быстро открыл крышку пульта, извлёк батарейки и выместил нахлынувшую злость, с силой постучав ими друг о друга. Батарейка – одна из немногих вещей в этом мире, которая любит быть битой: с трудом втиснутые обратно в гнездо искорёженные цилиндрики послушно выдали нужную порцию невидимых заряженных частиц. Экран мигнул, и…
II
«В футурологических прогнозах прошлого именно нашей стране отводилась роль “Ноева ковчега” всего человечества. То, что “великая держава” сыграет судьбоносную роль и спасёт всё человечество, известно спокон веков…» – вещал серьёзный мужчина в приличном костюме среди десятка похожих согласно кивающих мужчин в студии ток-шоу.
– А можно по делу? Делать-то что? – обратился Наив к телевизору и переключил канал.
«Великая Ванга не раз особо подчёркивала ключевую роль нашей страны. Именно империя духа станет властелином мира…», – говорил поджарый мужчина в свитере, сидя в студии напротив необъятных размеров священника с большим крестом на пузе.
Наив выругался, снова высказал претензии ТВ и переключил канал.
«Миссия в изменении человеческих взаимоотношений и избавлении их от грубых материальных страстей и эгоизма…»
Переключил.
«Аутентичная продолжательница одной из самых блистательных цивилизаций в человеческой истории, огромный континуум исторического и духовного наследия, стилей и культурных практик одномоментно, даёт надежду миру…»
Переключил.
«На создание реальной инфраструктуры спасения способна лишь цивилизация, обороняемая великим государством с наличием полной географической самостоятельности и всех необходимых природных ресурсов…»
Переключил.
«Стало однозначно понятно, что бо́льшая часть планеты захвачена пришельцами. Как лидеры, так и население западных и восточных стран не в состоянии более принимать самостоятельные решения. Их мозг зомбирован, они машинально действуют под влиянием внушения инопланетного разума или иного чего-то ещё. Суггестия столь сильна, что поглотила их личности полностью. Фактически это уже не люди – это сами пришельцы, вселившиеся в людей ради захвата нашей прекрасной голубой планеты».
Это были новости на одном из официальных каналов. Не программа «Очевидное-невероятное», не фильм ужасов, не юмористическое шоу: на экране мелькали улицы Парижа, Рима, Нью-Йорка, по которым, глядя остановившимся взглядом друг другу в затылок, ровными цепями в ногу медленно шли люди. Или уже не люди. Их проводили сквозь наглядно сияющие неизвестным излучением рамки. В момент прохода виден был только скелет и контуры тела, сама же плоть словно исчезала. Из рамки выходили особи с погасшим бессмысленным взглядом в одинаковой разноцветной одежде, и все как один – седые. Дальше они самостоятельно распределялись «по цветам», выстраивались в ровные шеренги на площадях и скверах и замирали. Люди, теряющие себя в рамках, – завораживающее зрелище, леденящее душу.
«Мы пока не знаем, для чего с людьми проводят подобные манипуляции и что с ними будет потом. Ясно, что лидеры стран тоже не являются сами собой, а лишь исполняют чью-то волю».
Показали известных глав государств, которые на разных языках повторяли одну и ту же фразу: «Не сопротивляйтесь – сопротивление бесполезно. Слушайтесь, и всё будет хорошо!»
«Информация о гипнотическом воздействии на людей поступает со всех концов света». На экране замелькали Африка, Бразилия, Япония – везде люди в одном ритме шли в рамки. И тишина.
Наив почувствовал, как сердце колотится где-то у него в горле. Паническая атака накрыла, захватила всё его тело. Напряжение пробежало от кончиков пальцев ног до самой макушки, липкий холодный пот стекал по вискам, боль в животе резала словно острый нож. Он машинально нажал на кнопку выключения, но теперь как будто слышал, что говорят телевизоры соседей, разбирая каждое слово.
«Стоп! Стоп! Сто-о-оп! Подожди! Не цепеней! – привычно одёрнул он себя. – Когда велели заворачиваться в мокрую простыню или бежать в бомбоубежище, были учения. Тоже все панику словили, а оказалось, “кто тренирован – тот выживает”. Сейчас наверняка тоже учения, просто уровнем повыше. Спокойно!» Он заставил себя подняться, дышать. Пошёл на кухню, насыпал в турку кофе, но передумал – слишком много кофе сейчас ни к чему. Чай вполне подойдёт. С коньяком. Или просто коньяк? Лучше «и того и другого, и можно без хлеба»1.
От коньяка потеплело на душе, сердце вернулось в левое подреберье, а в голове добавилось света. Наив вспомнил о маме: «Как она? Испугалась, наверное. И у неё есть стационарный телефон, может быть, он работает? Надо срочно ехать к ней… Или нет – надо сначала понять, что делать-то!» Он вернулся к телевизору, стал машинально перещёлкивать каналы в поисках того, где транслируют инструкцию, и вдруг одно из ток-шоу со страшными картинками инопланетных космических кораблей, висящих над Белым домом, прервалось, и на экране появился крупный текст, дублируемый хорошо поставленным женским голосом:
«Сегодня в четыре часа утра со всех концов планеты стали поступать сообщения о появлении в небе неопознанных летающих объектов. После этого люди начали выстраиваться в шеренги и отправляться в установленные повсюду светящиеся рамки, где с ними происходят непонятные превращения. Как нам известно, на данный момент единственным местом, где этого не случилось, является наша страна. Пока мы исследуем ситуацию. Предполагаем, что зомбирующее внушение может передаваться через интернет или телефоны, поэтому на территории нашего государства эти виды связи полностью блокированы. До полного выяснения ситуации всем гражданам необходимо оставаться в помещении, где их застало это сообщение, или ближайшем к нему жилище и избегать перемещений по открытому воздуху, чтобы не подвергнуться внушающему излучению. Плотно закрыть все окна и двери, задёрнуть шторы. По возможности экранировать оконные поверхности фольгой.
На данный момент все лучшие умы страны заняты поиском решения проблемы. Мы будем информировать вас об изменениях ситуации каждые полчаса. Всё остальное время в эфире транслируются разъяснительные программы. Не выключайте телевизор или радио, чтобы быть в курсе происходящего! Без паники! Мы делаем всё зависящее от нас – вы чётко исполняете предписания! Вместе мы сдюжим! В стране объявлено особое положение, при этом работают все службы экстренного реагирования. Все авиарейсы отменены, железнодорожное и водное сообщение временно приостановлено. По возможности не выходите на улицу. С 20:00 вечера и до 10:00 утра действует комендантский час. За нахождение в это время вне помещения вы будете арестованы. Ждите дальнейших разъяснений в наших информационных выпусках».
«Стало понятно, что ничего непонятно. Так можно на улицу выходить или нельзя? Или ночью нельзя, а сейчас можно? Магазины работают ли, аптеки? Скорую как вызвать, если что, когда связи нет? Транспорт городской ходит?» – думал Наив, перескакивая с мысли на мысль, но что-то в этих рациональных рассуждениях ему сильно мешало. Что-то раздражало и настойчиво шептало в ухо: «Всё это фигня и чушь собачья. Тебя разводят аки кролика».
Размышления прервал дверной звонок. Наив посмотрел в глазок и увидел нечто блестящее и бесформенное. «Неужели инопланетяне уже здесь?» – первое, что пришло в голову, но инопланетянин вдруг заговорил человеческим голосом:
– Это ваша соседка снизу. Капель нет ли у вас сердечных или таблеток каких? А то мы своё всё подъели, а ещё надо…
Наив распахнул дверь. Перед ним стояло, судя по характерным впадинам и возвышенностям, крупное женское тело, обёрнутое фольгой. Проделанные кое-как дырки для носа, рта и глаз, а также сопение, пыхтение и шуршание изрядно добавляли образу жути.
– Мы инвалиды с мужем, боимся на улицу идти. Я потом отдам, когда всё устаканится, – продолжило тело.
– Я, к сожалению, такие лекарства дома не держу. Мне ни к чему… Было… – оправдывался зачем-то Наив.
– Жаль. Очень жаль! Вы хоть дверь открыли, а другие и не открывают. Все перепуганные, по углам забились, – попыталась поддержать разговор соседка, которой явно не хотелось уходить.
Намерения Наива были диаметрально противоположны, но напрямую объяснить, что встретиться лицом к лицу с телом в фольге мало кто захочет, он постеснялся, вежливо попрощался и закрыл дверь, не дожидаясь ответа соседки. Зато теперь он ясно понял, что́ его так смущало в прослушанном информационном сообщении – фольга. Призыв «экранировать оконные поверхности фольгой» звучал скорее как издевательство. Он вновь подошёл к окну. Люди не мыли окна – они затягивали их фольгой! «Ну что ж… Главное – все заняты», – с тоской подумал он.
III
Наив заметался. Чем же заняться? Он настолько привык получать всю необходимую информацию из сети немедленно, что сейчас ощущал эту потерю как отсутствие воздуха. Задыхался. «Нужно срочно пообщаться с тем, кто не завёрнут в фольгу, иначе я взорвусь!» – подумал он, решительно натянул куртку и кроссовки, вышел за дверь, смерил лифт оценивающим взглядом, признал, что совершенно ему сейчас не доверяет, и пошёл вниз по лестнице пешком.
По счастью, на соседней улице жил геймер, с которым они периодически играли за одну команду. Своё территориальное соседство они выяснили случайно, пару раз даже встречались, хвалились игровым оборудованием, болтали. Выяснилось, что ничего, кроме игры, их не объединяет, они и знали-то друг друга только по никнеймам2 – KruTo и Жесть, причём KruTo (Наив) был в два раза старше студента Жести, но сейчас это совсем неважно. Нужно непременно с кем-нибудь поговорить, хоть с младенцем, если он говорящий и не в фольге!
Взявшись за ручку двери подъезда, Наив остановился в нерешительности. Ладони намокли от страха. А вдруг там и правда внушающее излучение? Загипнотизируют, превратят в зомбака и заставят куда-то идти маленькими шагами? А вдруг он станет послушным идиотом, который, не сопротивляясь, верит в какую-то чушь? А вдруг он уже идиот, который верит во всякую чушь собачью? Сделав над собой усилие, Наив всё же открыл дверь, шагнул на улицу и принялся «ощущать пространство»: и воздух какой-то другой, и мороз по коже, и свет глаза режет. Или нет? Или всё как обычно, просто он раньше никогда не обращал на это внимание?
Мимо него по скользкой дороге с помощью лыжных палок медленно полз Вечный Дед – старик, который по полдня выгуливал своего старика-пса непонятной породы, наматывая круги между домами. Маленького, белёсого, полулысого, беззубого и хрипло тявкающего. Впрочем, все эти эпитеты можно было отнести и к самому Деду. На старике не было даже шапочки из фольги, и лицо его, по обыкновению, свято хранило печать вечного недовольства.
– Здравствуйте, – учтиво поприветствовал дворового завсегдатая Наив.
– И вам здоровым быть, – откликнулся старик и остановился, явно расположенный перекинуться словцом-другим. – Совсем сегодня никого…
– Так боятся все, по углам попрятались. Излучение же, внушающее! – постарался прощупать, понимает ли бесшабашный старик ситуацию, Наив.
– Излучение – отлучение – недоучение. Тьфу ты! Скоты дурные! А всё потому, что книжек не читают! Всё эти компьютеры ваши виноваты, и телевизоры дурацкие. Наизлучали вам так, что мозги поплавились! Хотя чему там было плавиться-то? Гладкая серая масса!
– Вы думаете? А вдруг всё же правда? Невозможное же возможно!
– Этить тебя некому, и мне некогда, философ! Я – физик. Физик! Невозможное возможно! Посмотрите вы на него! Чего ж тут невозможного-то? Вон, пауки по окнам лазают, паутину из фольги плетут. Скажут вам говно жрать, чтобы спастись – и в это поверите, ложки расчехлите! Палкой бы вас огреть хорошенечко, чтоб вся дурь повылетела! – возмущался старик, тряся в воздухе лыжной палкой, как Нептун трезубцем. – То ли ещё будет… Хорошо мы с Лысым этого не увидим, помереть успеем. Фу, Лысый, фу! Не жри с земли! Ты ж не человек, всякую дрянь переваривать!
Старик поспешил отгонять собаку от помоечной еды, а Наив – по своим делам и подальше от неприятного разговора. На улицах и правда было пусто. Редкие машины сновали вдалеке, орали сирены, тот тут, то там из мегафонов доносилось: «Вы в опасности…» Он старался обходить стороной патрули, чтобы избежать ненужных вопросов, сворачивал на маленькие тропинки, что значительно удлиняло путь. А куда спешить-то особо? Пока понятно, что ничего непонятно, спешить некуда.
