000
ОтложитьЧитал
Глава десятая
Солнце стояло высоко, и в покои проникали яркие лучи света сквозь ажурные окна. Рован сел на кровати, потирая виски. В голове гудело так, словно отряд камнетесов решил взяться за постройку мостовой, во рту был гадкий привкус похмелья. Рован встал с кровати и пошел к умывальнику, по дороге переступая через пустые бутылки из-под красного вина. Его пошатывало и мутило. Прошла неделя с момента их прибытия на борту «Глефа» в Тар Верону. По всему городу висели черные знамена, а горожанам запретили одеваться в яркую одежду. Тарена похоронили в склепе под замком, рядом с отцом и матерью. Рован ударил кулаком о стену, злясь на себя, на свою слабость. Он был настолько пьян, что не смог явиться в храм Всеотца на прощальную церемонию.
Он омыл лицо холодной водой, ему немного полегчало. Посмотрев в зеркало, Рован поморщился, он давно не брился, морщины стали еще глубже, а красные, воспаленные глаза щурились от яркого света. Казалось, что он постарел лет на десять.
Подобрав наполовину опустошенную бутылку, Рован задумчиво посмотрел на нее, но потом с отвращением бросил на пол. Ему нужно привести себя в порядок, сегодня в столицу прибудут представители Малемона и Кавена, и совет Девяти сможет наконец-то собраться. Он должен присутствовать на заседании, нельзя отдавать все в руки Пелгрина, который и так, пока Рован напивался с горя, взял на себя множество обязанностей, не присущих советнику.
– Пора собираться, – произнес он вслух и, посмотрев еще раз в зеркало, потянулся за бритвой.
***
В тронном зале было жарко, Рован вытер капли пота со лба. Он стоял у большого круглого стола, этот стол и девять, обитых красной тканью, стульев стояли в центре зала, у подножья королевского трона, который сейчас пустовал. По правилам совета никто, кроме девяти лордов Ренорана, лорда-управляющего и первого королевского советника, не мог присутствовать на заседании. Стулья предназначались лордам, Рован и Пелгрин могли рассчитывать лишь на стоячие места. В связи с преклонным возрастом первого советника ему позволили сесть на табурет, но в отдалении от стола. Пока что в зале Рован был один, он пришел пораньше, рассчитывая поговорить с Пелгрином, но советника все еще не было.
Последний раз совет собирался после окончания войны за трон Ренорана, тогда Эодена и выбрали королем, хоть некоторые больше симпатизировали Зальнеру. Ровану и самому предлагали выдвинуть себя на это место, но он отказался, уступив Эодену. Рован никогда не гнался за титулами, он был воином, и стал лордом-управляющим лишь по просьбе самого Эодена.
Воспоминания прервал звук открывающихся дверей. Пелгрин вошел, пристально посмотрев на Рована, и направился к столу, шурша подолом своей черно-коричневой мантии.
– Не ожидал вас здесь увидеть, регент, – проскрипел он, делая акцент на последнее слово. – Вы давно не появлялись на людях.
– Плохо себя чувствовал, – сказал Рован; уголки сухих губ Пелгрина слегка поднялись в улыбке, он знал, чем занимался Рован в эти дни. – Есть срочные новости?
– Сожжена деревня Хвика недалеко от Трохана, все убиты, – равнодушно поведал советник. – Также что-то случилось у Ордена Хранителей. Они, словно гончие псы, прочесывают местность вблизи Бердена. Возможно, это связано с пропажей еще одного мага, говорят, он исчез из стен Кровертона сегодня ночью.
– Удручающе, – заключил Рован. – Вы усилили патрули в том районе?
– Я передал приказ гарнизонам в Трохане и Бердене, а также лично герцогу Векке, – ответил Пелгрин. – Заседание совета вот-вот начнется, лорд Рован. Как думаете, кого он изберет?
– Не хочу загадывать, советник, – скупо ответил Рован.
***
Через четверть часа двери снова отворились, вперед вышел герольд, державший длинный свиток – список участников совета. Он прокашлялся и набрал воздух в легкие.
– Герцог Стрейтона, командующий армиями Ренорана, лорд Варус из рода Накв, – громко продекламировал герольд.
Варус, чеканя шаг, зашел в зал. Его маленькие внимательные глаза обвели помещение, даже на заседание совета он явился в рыцарских доспехах. Варус кивнул Ровану, они знали друг друга еще со времен войны. Варус был блестящим командующим, но после смерти Тарена поползли слухи о его причастности к смерти короля. В эти бредни Рован не верил, Варус всегда был верен, и честь для него была превыше всего.
– Герцог Векке, Арлон из рода Уртен, – объявил герольд следующего гостя. – Герцог Аквиста, Трор из рода Рострихт.
Участники совета рассаживались по своим местам.
– Герцогиня Туссе, Элайла из рода Кортеров-Оклов.
Все взгляды устремились на женщину средних лет: у нее были ясные светло-зеленые глаза и длинные черные волосы, обрамлявшие худое лицо. Она была сестрой Эодена и, хоть и не носила больше родовую фамилию, все еще имела сильные притязания на престол. Элайла была одета во все черное, а глаза казались заплаканными, она сильно скорбела о смерти своего племянника. Заметив Рована, она холодно улыбнулась. Когда-то их что-то связывало, но это было в далеком прошлом. В конце явились герцоги Кавена и Малемона. Все еще не хватало троих: герцога Антора, герцога Эритиды и правителя Радомина.
Слуги принесли кувшины с вином и подносы с фруктами. Пелгрин отошел удостовериться, все ли в порядке у тех, кто не пришел. Рован скучающим взглядом обвел присутствующих.
Герольд встрепенулся:
– Командующий армией Антора, Красный Лем! Он будет говорить от лица герцога Грюма Бертара!
Сидящие за столом повернулись к входу. Лем, облаченный в легкую кольчужную рубашку, неторопливо пошел к свободному месту. Ножны на его бедре пустовали, как и все, он оставил свой меч на входе в тронный зал. На лицо Лема было тяжело смотреть из-за ужасного шрама, а его улыбка была больше похожа на звериный оскал.
– Грюм издевается, или он решил нас оскорбить? – вопросил Варус, его лицо покраснело от гнева. – Какого черта ты тут забыл, Лем? Или ты решил, что сможешь вступить обратно в королевскую гвардию?
– Я здесь по приказу своего господина, лорда Грюма Бертера, – холодно ответил Лем. – Мне было доверено говорить от лица герцога на этом собрании.
– Милорды, миледи, успокойтесь. – В зал вернулся Пелгрин, рядом с ним шел правитель Радомира Тальден, он был недавно избран советом подданных Радомира. – Любой из совета Девяти может отправить вместо себя представителя. Это не противоречит нашим правилам, и это ни в коем случае не попытка оскорбить высоких лордов. Уверен, что у правителя Антора есть веские причины не присутствовать на заседании.
Варус не сводил презрительного взгляда с Лема, но молчал.
– Герцог Зальнер из Эритиды также не сможет присутствовать, – оповестил Пелгрин. – Его голосом станет барон Дагирона, Гавен Бальнхорн.
После этих слов в зал вошел Гавен. Младший брат Зальнера быстрым шагом дошел до стола и уселся между герцогами Аквиста и Малемона. Его сходство с братом было потрясающим.
Слуги покинули зал, и массивные двери захлопнулись.
– Все участники в сборе, – объявил Пелгрин. – Какими бы печальными не были обстоятельства нашей встречи, мы должны избрать преемника Реноранского трона! По правилам, ни королевский советник, ни лорд-управляющий не имеют права голоса на совете Девяти, – дребезжащий голос Пелгрина звучал в стенах зала. – Мы лишь наблюдаем за порядком.
– Порядок бы в королевстве навели, – съязвил Гавен с презрительным взглядом.
– Соблюдая традицию, прошу встать всех тех, кто желает заявить свои права на трон, – продолжал Пелгрин, игнорируя колкость.
Первым встал Гавен.
– Герцог Зальнер Бальнхорн выдвигает себя!
Рован заметил, как Трор из Аквиста и Нарет из Малемона одобрительно кивнули. Наступило молчание. Все переглядывались, гадая, кто же еще встанет со стула.
Неожиданно для всех поднялся Тольден. Он был одет проще других в тунику и свободные синие штаны. Голову покрывала коричневая шляпа, какие обычно носят странствующие торговцы.
– Я, избранный народом правитель Радомина, претендую на трон Ренорана, – объявил он и остался стоять, не обращая внимания на смешки остальных членов совета.
Рован не представлял, как Тольден собрался выиграть голосование. Здесь было мало симпатизирующих взглядам Радомина на устройство королевства.
– Герцог Грюм Бертар, правитель Антора тоже желает получить королевский титул! – Красный Лем поднялся, как скала возвышаясь над всеми. – И я говорю за него.
– Этот выскочка совсем спятил на своем болоте? – возмущенно взревел Варус. – Даже у этого недомерка из вонючего Радомина больше претензий на трон, чем у Грюма.
– Следите за словами, Варус, – угрожающе произнес Лем. – Герцог Грюм имеет полное право претендовать на престол!
– Да я лучше выпью ослиной мочи, чем проголосую за эту крысу! – Варус покраснел еще пуще.
– Я вызываю вас на дуэль, лорд Накв! – заявил Лем. – Вы посмели оскорбить честь моего сюзерена, и я этого так не оставлю!
– Господа, успокойтесь, – вмешался Рован, это начало заходить слишком далеко. – Члены совета Девяти не могут вызывать друг друга на дуэль!
– Все так, уважаемый регент, – спокойно ответил Лем, не отводя взгляда от Варуса. – Но я не член совета Девяти, я лишь представитель герцога Грюма.
– Оставшись в этом зале, вы им стали, Лем, – отрезал Рован. – Таковы правила.
– Как будет угодно совету, – зло ответил Лем, продолжая буравить взглядом Варуса. – Наш конфликт с лордом Наквом мы решим после.
– Рискни, щенок, – ответил ему Варус. – Смотри только не захлебнись собственной кровью.
– Кто-нибудь еще из присутствующих имеет желание стать претендентом на престол? – Пелгрин направил совет в нужное русло. Больше никто не встал со своего места.
– Значит, можно начинать голосование… – начал Пелгрин, но внезапно замолчал.
Все повернулись к поднявшейся герцогине Туссе Элайле.
– По праву крови я заявляю свои права на трон! – ее голос не дрогнул.
После секундной тишины совет взорвался. Одни кричали, что это недопустимо и противоречит законам, другие, что претензии Элайлы и медяка не стоят. Третьи же, и Рован был в их числе, восторженно смотрели на гордую герцогиню.
– Тишины! – орал Пелгрим, срывая голос, но не мог успокоить разбушевавшихся лордов. Такого не ожидал никто, еще ни одна женщина за долгие века не претендовала на королевский титул.
***
Рован вышел из тронного зала последним. Голосование, длившееся более четырех часов, ни к чему и не привело. Зальнер и Элайла получили по три голоса, Грюм собрал два, за молодого правителя Радомина никто не проголосовал, кроме него самого. Было решено продолжить завтра. Рована утомили беседы. Все, кроме Элайлы, высказывались о том, в какой упадок пришло королевство при Тарене. Но выражение лица Гавена, когда главный союзник Эритиды, герцогиня Туссе предала его, было незабываемым. Рован не думал, что высокомерного барона можно настолько вывести из себя.
– Как прошло заседание, милорд? – на выходе из тронного зала его ожидал сэр Брант. – Что-то пошло не так?
– Совету придется собраться завтра.
Рыцарь следовал за Рованом по пятам с назначения на должность телохранителя, даже после их возвращения из Эритиды, но Рован уже привык к его обществу.
Он увидел Элайлу, которая стояла на балкончике, выходящем во двор. Оттуда открывался вид на необъятное озера Верона, синеющее вдалеке.
– Жди меня наверху, Брант, я скоро буду, – сказал Рован. Тот кивнул и ушел, лязгая доспехами.
Рован подошел к герцогине. От нее пахло каштаном и цветами липы, Рован помнил этот запах.
– Давно не виделись, Рован, – сказала она.
– Как поживает лорд Бракен? Слышал, что ему нездоровилось в последний год.
– Бракен умер вскоре после моего отъезда в Тар Верону. – сухо ответила Элайла. – Лекарь сказал, что болезнь сожгла его изнутри. Этот год забрал у меня племянника и мужа.
– Мне очень жаль, я не знал про Бракена.
– Помню тот последний вечер в Павене, – неожиданно сказала Элайла. – Легкий морской бриз и шум ударяющихся о камни волн.
– Я помню, – тихо сказал Рован. – Это было давно, Элайла, очень давно.
– В тот вечер ты сказал, что брат вызвал тебя в столицу, и ты совсем скоро вернешься в Туссе, – сказала она грустно. – Но ты так и не вернулся.
– Я не мог. – Рован склонил голову. – Началось восстание в Стрейтоне, а потом Эоден назначил меня лордом-управляющим Ренорана.
– Но ты мог отказаться, – прошептала Элайла, – мог вернуться.
Рован промолчал.
– Я приезжала в Тар Верону еще, когда был жив Эоден, но каждый раз ты был где-то далеко по делам короны. Даже после свадьбы с лордом Оклом я все еще надеялась увидеть тебя.
– Я выполнял свой долг.
– Ты его оплатил сполна во время войны. – Элайла посмотрела ему в глаза. – Алренская долина, Рожта, Крепость Вира. Если бы не эти победы, то Эоден никогда бы не стал правителем Ренорана.
Рован не мог выстоять под ее пронзительным взглядом и опустил глаза.
– Прости меня. – Гнев ушел из ее глаз, снова сменившись бездонной печалью. – Мне не стоило этого говорить.
– Нет, ты права. Я просто избегал тебя, я не хотел снова… Не хотел снова потерять кого-то, кто мне дорог.
Повисла тишина.
– Мы взрослые люди, лорд-управляющий, – сказала Элайла прохладно. – И сейчас не время поддаваться чувствам и каким-то старым обидам. Мне нужна твоя помощь.
– К вашим услугам, миледи. – Рован был готов на все для этой женщины, как и десять лет назад. – Чем я могу помочь?
– Мне нужен еще один голос для победы, – просто сказала она. – Найди мне его, Рован.
– Боюсь, что это невозможно. Союзники Зальнера никогда за тебя не проголосуют, а Кастус Цвертен из Кавена, как я помню, – один из твоих ярых противников.
– А когда-то слово «невозможно» не существовало для Рована Алренского, – колко заметила Элайла.
– Я обещал помочь, значит, я это сделаю, – ответил Рован.
– Поэтому я и обратилась к тебе.
Герцогиня развернулась и пошла прочь по коридору, оставив Рована одного на балконе.
– Почему ты хочешь этого? – спросил он в спину удаляющейся женщине. – Ты же всегда сторонилась власти.
Она не ответила, лишь слегка повернула голову, и Рован заметил, как алые губы Элайлы тронула улыбка. Она скрылась в боковом коридоре.
До него донеслись крики со двора и лязг стали. Внизу что-то происходило, и у Рована было плохое предчувствие. Он побежал по лестницам, пока не добрался до внутреннего двора. Перед ристалищем образовалась толпа, наблюдавшая за сражением двух рыцарей. Один – высокий, в выкрашенных красной краской доспехах и без шлема, а второй – ниже ростом, но шире в плечах, был облачен в солдатские доспехи, а на шлеме с закрытым забралом развевался синий плюмаж.
– Остановите это безумие! – орал капитан Крайт.
– Не вмешивайся, Крайт, – крикнул Лем, а это был он, его изуродованное лицо нельзя было перепутать. – Это поединок чести.
Крайт, который уже доставал свой двуручный меч, выругался и остался стоять на месте. Никто не смеет вмешиваться в поединок чести, таков кодекс рыцаря.
– Члены совета не имеют права назначать поединки друг другу, – вмешался Рован. – Прекратите!
Варус отразил удар двуручного меча Лема и, развернувшись, ударил рыцаря щитом в грудь. Лем упал, но быстро встал и продолжил поединок.
– Они не остановятся, – удрученно сказал Крайт.
– Но члены совета не имеют права участвовать в дуэлях, – Рован злился от бессилия. – Этому правилу более двухсот лет.
– Рыцарские законы преобладают, если речь идет о дуэли чести. Лем защищает честь своего сюзерена, и это его святая обязанность как помазанного рыцаря. Мы ничего не можем сделать.
Меч Лема опустился на треугольный щит Варуса. Во все стороны полетели щепки. Лорд Накв дернул щит на себя, утягивая Лема, пытающегося выдернуть свой застрявший меч, за собой. Красный рыцарь еле успел увернуться от короткого меча Варуса, но при этом выпустив свой меч из рук. Варус стряхнул меч оппонента на землю и откинул его ногой. Лорд Накв двинулся на безоружного Лема, тот стоял на месте. Рован видел, как напрягся Лем, по набухшим жилам у того на шее. Варус замахнулся мечом, такой удар парировать голыми руками было невозможно, но в этот момент Лем кинул в Варуса горсть песка, которую успел незаметно подобрать. Пыль и грязь полетели прямо в шлем лорда, забиваясь в смотровые прорези и попав в глаза. Варус неловко качнулся и нанес неточный удар. Лем воспользовался этим и, присев под меч противника, оказался за спиной у Варуса. Красный рыцарь развернулся и ударил своим латным сапогом в спину противника, Варус потерял равновесие от сильного удара и полетел вперед, падая на землю с оглушительным лязгом. Все затаили дыхание, подняться на ноги в полных доспехах рыцарю было практически невозможно без помощи оруженосцев. Лем, криво улыбаясь, подобрал свой длинный меч и направился к возящемуся на земле Варусу. Лорд Накв сумел каким-то чудом встать на одно колено, но было уже слишком поздно. Лем схватил Варуса за шлем одной рукой, запрокидывая голову последнего назад. Полуторный меч взмыл ввысь и вонзился, с лязгом пробивая чешуйки железного койфа и с противным хлюпаньем пронзая плоть шеи побежденного рыцаря. Лем выдернул меч и отряхнул его от алой крови. Варус схватился за шею и начал медленно заваливаться на бок. Он упал и еще несколько секунд бился в конвульсиях, хрипя и засучив ногами. Агония закончилась, и над плацом повисла тишина. Лем сплюнул на землю и побрел к палаткам, где его оруженосцы уже ждали победителя.
Крайт отдал приказ, и трое гвардейцев вышли на поле. С трудом подняв тело мертвого рыцаря, они понесли его в сторону замка. Зрители начали расходиться, вскоре во дворе остались лишь несколько гвардейцев, Рован и Крайт.
– Это очень плохо, – сквозь зубы процедил Рован. Смерть Наква, даже на поединке чести, могла развязать войну между Стрейтеном и Антором.
– Идя на дуэль, каждый рыцарь знает, чем это может закончиться, – развел руками Крайт. – Лорд Варус был заносчив, но смерти не заслуживал.
Рован развернулся и быстрым шагом направился к замку. Через час главный колокол храма Всеотца зазвонил, оповещая всех о смерти Варуса Наква.
***
После ужина, прошедшего в большом гостевом зале, Рован вышел на задний двор. Там раскинулся дивный сад, одна из самых больших коллекций редких растений во всем Реноране. Рован шел мимо ароматных цветов, размышляя о просьбе Элайлы. Тело Варуса Наква отправили в Скрорс. Пройдет время, прежде чем наследник Стрейтона займет место Варуса. Проходя мимо зарослей редкого папоротника, Рован наконец-то нашел того, кого искал, – Тальден, правитель Радомина, рассматривал белые цветы. Слуга, у которого Рован узнавал, где любит проводить время Тальден, оказался прав.
– Интересуетесь растениями? – спросил Рован. – Дивные цветы.
– Это лунная лилия, – ответил Тальден, не оборачиваясь. – Такие же растут и на моей родине. Их подарил Эодену правитель Фронен, мой предшественник, в честь рождения сына.
– Я смотрю, вы очень хорошо знали Фронена, – заметил Рован.
– Он был моим наставником и очень лестно отзывался о вас. Но вы пришли не просто так. Я вам нужен, лорд Рован, не так ли?
– Вы верно поняли, Тальден. Это касается совета Девяти. Вы же понимаете, что не сможете победить на голосовании.
– Это не имеет значения. Радомином не правят лорды, поколения которых разрушают Реноран, мы сами выбираем своих правителей.
– Я знаю, Тальден, – Рован говорил спокойно. – Поэтому и прошу вас отказаться от титула и отдать свой голос за герцогиню Элайлу из Туссе.
– Чем же она отличается от других лордов и леди?
– Элайла – хороший человек, – просто ответил Рован. – Она наш лучший претендент, и вы знаете это.
– Ваши слова для меня значат многое, лорд-управляющий, – после паузы сказал Тальден. – Я подумаю, но у меня есть и обязанности перед своим народом, перед Радомином. Я не могу вам ничего обещать.
– На большее я и не надеялся, – ответил Рован. – Приятного вам вечера.
– И вам, лорд-управляющий, – попрощался Тальден, вернувшись к цветам.
Рован покинул сад и направился к главной башне. Его ждала еще одна беседа, которая грозила быть не столь приятной, как с правителем Радомина.
Поднявшись на нужный этаж, Рован постучал в дверь и вошел в хорошо освещенную комнату. В единственном кресле сидел немолодой полный мужчина, его редкие светлые волосы топорщились, а пухлые пальцы украшали золотые перстни. Одет он был в светло-желтый камзол.
– Рован Алренский! – поприветствовал его Кастус Цвертен. – Что же привело цепного пса Эодена ко мне?
– Приветствую, лорд Цвертен, – слегка поклонился Рован. – События последних дней сильно ударили по королевству. Мы должны выстоять как одно целое.
– Брось этот пафос, Рован, – перебил Кастус. – К чему ты клонишь?
– Лорд Грюм Бертар не тот человек, который нам нужен. Правитель должен быть умен, силен и обладать милосердием. Последнего Грюму всегда не хватало.
– Ты пытаешься вмешаться в ход голосования, Рован? – спросил Кастус, его близко посаженные глазки зло заблестели. – Это нарушение правил совета! Ты представляешь последствия?!
– Прекрасно, лорд Цвертен. – Кастус никогда не нравился Ровану, но он держал себя в руках. – У нас есть претендент, достойный носить корону Ренорана. Это Элайла Кортер-Окл, герцогиня Туссе.
– Да как ты смеешь?! – взбесился Кастус, плюясь слюной от злобы. – Чтобы я проголосовал за эту ведьму? Один Всеотец знает, как они с братцем развлекались по ночам. Я никогда не отдам свой голос за нее!
– Подумайте хорошенько, лорд Цвертен, – Рован еле сдерживал порывы, чтобы не придушить эту жирную свинью за его слова. – Грюм предаст вас так же легко, как его отец предал старого Фольтена, встав на сторону Эодена. Род Бертар никогда не славился преданностью.
– Чушь! Грюм станет королем, хочешь ты этого или нет, Рован, – глаза Кастуса хитро блеснули. – Проваливай, пока я не позвал охрану.
– Они бы все равно не успели вовремя. Будьте внимательны, Кастус, нигде сейчас не безопасно.
– Ты угрожать мне вздумал? – заорал Кастус в спину Ровану, когда тот уже вышел в тускло освещенный коридор. – Ты еще за это заплатишь, лорд-управляющий. Запомни это.
Не слушая выкрики, Рован пошел обратно вниз. Разговор с Кастусом не удался, слишком сильно он не любил род Кортеров, лишь страх перед гневом Эодена, а затем и Тарена держал его в узде. Встретив у лестницы Бранта, который не отставал ни на шаг, Рован направился в свои покои. Миновав несколько коридоров, где на постаментах были выставлены рыцарские доспехи, он очутился у двери своих покоев. Рован потянулся открыть дверь, но замер, внимательно рассматривая дверь. Что-то здесь было не так, дверь была не заперта.
– Я зайду первый, милорд, – прошептал Брант, который тоже заподозрил неладное и уже обнажил свой длинный меч.
Рован отошел, пропуская рыцаря. Брант резким движением распахнул дверь и ворвался внутрь, вслед за ним вошел и Рован, держа руку на рукоятке своего верного кинжала. Внутри никого не было, свечи горели, освещая небольшую комнату.
– Черт возьми, – выругался Рован. – Брант! Зови стражу, нужно обыскать замок.
Рыцарь кивнул и быстрым шагом двинулся выполнять распоряжение.
Комната была перевернута вверх дном. Ящики стола и большого шкафа открыты, некоторые выдернуты силой. Кресло валялось на боку, его обивка была разрезана, рядом лежал меч Рована. Пол устилали разбросанные листы бумаги – все ценные бумаги Рована. Даже две картины, они, впрочем, Ровану никогда не нравились, были сняты и разрезаны.
Он быстро выглянул в коридор и убедился, что гвардейцев еще нет. Откинув ковер с причудливым орнаментом, он нащупал нужную половицу и поддел ее кинжалом. Рован облегченно вздохнул, доставая тряпицу, развернул и достал кольцо. На вид это было обычное серебряное кольцо, на внутренней стороне был выгравирован черный дракон, а девять белых алмазов, расположенных на равном расстоянии друг от друга, украшали внешнюю часть. Рован снял перчатку и надел кольцо на безымянный палец, а затем снова натянул перчатку.
Через пару минут подоспел отряд гвардейцев во главе с Крайтом. После осмотра выяснили, что пропали военные отчеты о расположении королевской армии и бумаги с расписаниями патрулей и приема обозов с припасами. Рован отправил гонца в расположение армии. Недавно ставший командующим, барон Клавис из Абруки, должен быть проинформирован. Но гонец прибудет к Крепости Вира, в расположение войск, не раньше, чем через четыре дня.
Крайт приказал обыскать замок и удвоить охрану. Воины убитого Варуса так и жаждали расправы над Красным Лемом. Рован решил посетить казармы, чтобы поговорить с Гедвигом. События начали принимать неожиданный оборот.
***
– Этот убийца не имеет права присутствовать на нашем собрании! – орал Пальтик, советник покойного лорда Варуса Наква. – Стрейтон требует немедленной выдачи мерзавца в Скрорс для честного суда!
Участники совета Девяти загомонили. Одни считали, что дуэль была честной, другие, что Лем нарушил закон совета.
– Успокойтесь, господа! – заговорил Пелгрин. – Предлагаю решить ваши разногласия уже после совета.
– Воля ваша, но я этого так не оставлю, – заявил Пальтик, усаживаясь обратно на стул.
– Вчерашнее голосование не дало результатов, – продолжил Пелгрин. – Желает ли кто-либо из присутствующих высказаться?
Повисла тишина, Элайла смотрела на Рована. Он делал вид, что не замечает ее взгляда.
Тальден, который все собрание сидел, вперившись в столешницу, встал:
– Я снимаю свою кандидатуру и отдаю свой голос за Элайлу Кортер-Окл!
Лицо младшего брата Зальнера скривилось, он не ожидал такого исхода. Тальден сел, а советник Пальтик одобрительно похлопал его по плечу.
– Если никто больше не хочет ничего добавить, то голосование окончено, – заявил Пелгрин, осматривая присутствующих. – Король мертв, да здравствует королева Элайла Кортер-Окл из Туссе!
Все присутствующие встали, даже Гавен Бальнхорн, и церемонно поклонились. Лишь Лем остался сидеть. Элайла тоже встала, вид у нее был уверенный. Рован поймал ее взгляд и не почувствовал в нем того холода, что был раньше. Поток поздравлений новой королеве прервал хрипловатый смех. Красный Лем все так же беззаботно сидел на своем месте и смеялся.
– Что смешного, Лем? – спросил Рован. – Совет сделал свой выбор, Антор проиграл.
– Антор никогда не проигрывает. Как же вы все глупы и предсказуемы.
– К чему ты клонишь, рыцарь? – спросила новая королева. – Ты отправишься в темницу, если не перестанешь дерзить.
– Вот что я о вас всех думаю. – Лем сплюнул на пол. – Запри меня в темнице. Все равно надолго не сможешь. – И он снова засмеялся.
– Стража! – громко приказала Элайла. В зал вошел Крайт и четверо гвардейцев. – Бросьте этого человека в темницу!
– С превеликим удовольствием, Ваше Величество, – ответил Крайт. Его люди окружили Лема, тот даже не пытался сопротивляться. Он встал со своего стула и отдал кинжал Крайту. После чего удалился из тронного зала в сопровождении гвардейцев.
– О чем говорил этот рыцарь? – спросила Элайла, обращаясь ко всем, но смотрела она на Рована.
– Неважно, моя королева, этот шелудивый пес совсем спятил, – встрял Пальтик. – Туда ему и дорога.
– Но все же… – начал Рован, но ему не дали договорить.
В зал ворвался сэр Брант.
– Войска! – закричал он. – Армия встала под стенами города!
– На стену, быстро. – Рован побежал за Брантом, оттолкнув стул в сторону и чуть не налетев на Пелгрина. – Кто это, Брант?
– Гонец сказал, что знамена Антора и Стрейтона развеваются над войском, – на бегу ответил Брант.
Они пробежали галерею и оказались на стене. Уже отсюда была видна огромная армия под стенами Тар Вероны. Самое малое пять тысяч.
– Беги за Гедвигом, пусть снаряжается, – приказал Рован. – Мне нужно вернуться в тронный зал. Встретимся на городской стене, у Северных ворот.
Брант кивнул и поспешил к казармам, а Рован быстрым шагом двинулся обратно в замок.
– Господа, королева, войска Антора и Стрейтона под нашими стенами, – громко сказал Рован, входя в зал.
– Стрейтон? – Пальтик встал. – Какого черта происходит?
– Это уже не имеет значения, мы должны готовиться к обороне. Королева, вам нужно укрыться в малом зале совета.
– Как скажете, лорд-управляющий, – ответила Элайла и, после небольшой паузы, добавила: – Я назначаю вас командующим обороной города. Удачи, Рован. – И она удалилась в сопровождении трех гвардейцев.
– Лорды, мне нужен ваш опыт и мастерство, – обратился Рован к оставшимся.
– Мы защитим город, лорд-управляющий, – сказал Гавен и громко выкрикнул: – К бою, друзья!
Раздались одобрительные возгласы. Рован не нашел глазами Пелгрина, решив, что старик удалился в зал совета вместе с королевой.
– Капитан, разделите гарнизон на части и отдайте людей под командование лордов, – приказал Рован вернувшемуся Крайту.
– Будет сделано! – отчеканил он. – За мной, господа!
Члены совета вереницей вышли вслед за капитаном. Лорд Кастус с видимой неохотой покидал тронный зал.
Рован быстро, порой переходя на бег, направился в свои покои. Нужно было взять меч и доспехи. Давненько у него не было повода ими воспользоваться.