000
ОтложитьЧитал
Что касается истории с «гусеницей», то в этом вопросе доверимся возрастному соседу нашей незнакомки, которой так приглянулся Идол Хозяйки Бога. Итак, прежде чем начать свое повествование, мужчина представился: «Пра, давний завсегдатай очереди. Практически, ее житель». Уточнив имя собеседницы, он нараспев повторил его, словно смакуя: «И-е-е-я! Божественно звучит». Заметив, что ему удалось вызвать на лице молодой женщины улыбку, льстец приосанился, игриво передернул плечами, словно желая казаться моложе, и начал свой нравоучительный рассказ. По его словам, в очереди он проводит практически все время, совмещая личный интерес с наблюдением и общением. Во всяком случае девять из десяти историй, рассказанных им случайным знакомым неизменно заканчивались сакраментальной фразой: «Может быть, когда-нибудь книгу об этом напишу». И пожалуй, набралось подобных эпизодов на целый сборник рассказов, учитывая очерЕдный стаж Пра. Подробными деталями личной жизни наш герой делиться не спешил, вскользь упомянув, что живет один: дети выросли, а жена покинула этот мир несколько лет назад. Закончив с прогревом своей малочисленной аудитории, а надо отметить, что к нашей героине присоединилось еще три слушателя, страдающих от очерЕдного безделья, так вот Пра, наконец, перешел к заявленной теме своего повествования, а именно к истории с гусеницей.
Однажды наш многоопытный герой точно таким же образом жил в ожидании чуда. Все шло как обычно: люди, движение, суета. Иногда змеиное тело очереди замирало в едином порыве, словно сверху кто-то сыпал на головы людей порошок забвения, и в наступающей тишине можно было услышать собственное сердцебиение (однако в таланте рассказчику не откажешь, ярко-выраженный метафоризм его речи мог увлечь даже самых равнодушных поначалу слушателей, но вернем ему слово). Описываемый день не был исключением, и большинство людей, нуждающихся в подобных паузах тишины, предпочитало наслаждаться блаженным покоем. Как вдруг рожденную в моменте идиллию единения нарушил звук марширующих в полном синхроне ног. По мере приближения очередники смогли рассмотреть совершенно неожиданное явление: порядка двенадцати девушек одна за другой следовали за мужчиной, возглавлявшим эту колонну прелестниц потрясающей красоты и … и совершенной идентичности, ибо девушки походили друг на друга, словно их рождал гигантский ксерокс, что впрочем было недалеко от истины. Двигались девушки абсолютно синхронно, и со стороны это больше напоминало спроецированное, размноженное изображение. Мужчина, осознавая, что привлекает к себе повышенное внимание публики, сильно нервничал. А спутницы, улавливая его раздражение, пытались угодить своему предводителю, донимая вопросами, чем еще больше накаляли обстановку. В конце концов, мужчина уселся рядом с нашим рассказчиком на скамью, а девицам дал указание посетить ближайший уборнет. Тут зрителей, наблюдавших за представлением ждал сюрприз: вереница из двенадцати красавиц сложилась в одну и направилась в сторону от очереди к ближайшей неоновой табличке с надписью «УБОРНЕТ». Мужчина облегченно выдохнул и заговорил первым, обращаясь к нашему герою:
– Дернул же меня черт сделать заказ! Фантазер фигов: хочу раз, хочу два, хочу три…, – он резко оглянулся, желая убедиться, что его двенадцать сокровищ еще не вернулись, поясняя при этом, – не дай бог услышат, утопят в слезах и оглушат рыданиями! – после чего резко перешел в какой-то беспристрастно-автоматический режим и негромко продолжил делиться своим опытом сотрудничества с «На Все Сеть».
Все началось с того, что наш Фантазер долго мечтал о некоем женском идеале. И со временем родившаяся в голове картинка стала обрастать подробными деталями. В итоге, когда мужчина созрел окончательно, один из друзей надоумил его обратиться в «На Все Сеть» и воплотить желаемое в действительность. Каких-то несколько недель ожидания в очереди – и фантазии обрели свои реальные черты. О чем же мечтал Фантазер и что получил на выходе из корпорации?
Надо отметить, что с воображением у нашего персонажа было все отлично. Для начала он запрограммировал внешность с учетом собственных предпочтений, тип фигуры, черты лица, предусмотрительно уточнив особенности характера, обращая внимание создателей на малейшие детали и исключая все то, что ему особенно не нравилось в женщинах. Потом мужская фантазия разыгралась, и заказчик решил умножить свое счастье на двенадцать. Таким образом, наш «многожнец», а именно такое ироничное прозвище ему дали друзья, вознесся на собственный Олимп зевсоподобным самцом. Но это было лишь начало истории. Кстати, следует упомянуть, что изначально те же друзья нарекли созданное «На Все Сеть» чудо – сороконожкой, а уже потом переименовали в гусеницу. Итак засинхроненная «двенашка» поначалу вызывала дикие восторги своего обладателя. По желанию Фантазера она схлопывалась в одну подругу, своим превращением создавая некую иллюзию уединения двух влюбленных. Или разворачивалась во всем своем прекрасном числе для выхода в свет, и счастливец Фантазер возбуждался, спинным мозгом ощущая зависть других Богов, не обладающих размноженным желанным сокровищем. Со временем, правда, все «навороты» гусенички стали приедаться: распущенность, встроенная по персональному заказу, больше бесила, чем удовлетворяла. Игривая строптивость возникала порой совершенно не к месту, а вот встроенная опция, позволяющая вести интеллектуальные беседы, все чаще давала сбой, рождая меж фантазерскими принцессками тупое соперничество, напоминающее условный конкурс мужских достоинств. Все реже Фантазер разворачивал свою гусеницу. И все чаще задерживался у друзей или на работе. Пока, наконец, следуя путем разочарований в собственной мечте, он не вернулся со своим сокровищем в очередь. Сказать, что мужчина ошибся с выбором – да нет. Но далее выносить сделанное на заказ счастье он не мог. Самое занятное во всем этом было то, что Фантазер не определился, что конкретно он попросит в корпорации, хочет ли он отказаться от гусеницы или будет вносить правки, оставляя лишь одну персону во владении. Ситуация складывалась из серии: вместе тесно, порознь грустно. Сердобольные слушатели, коим он периодически пересказывал свои страдания, сочувственно кивали, советуя «перетерпеть» трудности, ибо дальше все «утрясется» и «стерпится». Но верилось в подобное мало.
Примерно такого содержания был монолог незнакомца, который подсел к Пра на скамью, а затем представил ему свою легендарную гусеницу-сороконожку. Наш герой впечатлился масштабами женского обаяния, помноженного на двенадцать, когда утонул во внимании дюжины прелестниц, коим пришелся по душе своей галантной манерой выцеловывать женские пальчики, едва касаясь их дыханием. Фантазеру большого труда стоило угомонить разноголосый хор своих красоток. Какое-то время Пра продвигался в очереди вместе со своими новыми знакомыми, пока однажды не отлучился по необходимости надолго, а вернувшись, уже не наблюдал гусеницу в обозримом видимом хвосте очереди.
– Вот такая история, – закончил наш герой чуть видоизменив подачу коронной финальной фразы, – может, быть когда-нибудь и напишу об этом, – наблюдая за реакцией собеседницы, он краем глаза ловил восторги соседей по очереди, случайно попавших в число слушателей. Иеея, потрясенная историей, молчала. Удивление, застывшее во взгляде, выдавало в ней человека неискушенного в делах сотрудничества с «На Все Сеть». Многое в ее поведении свидетельствовало о первом опыте обращения в корпорацию. Пока собеседница приходила в себя, Пра перекинулся парой слов с проходящим мимо барыгбосом, продавцом всякой мелочевки. Приобретя у него фантоадаптер, наш герой вернулся на скамью и учтиво обратился к Иеее.