Пролог
– Всем привет! Меня зовут Игорь, и это самый самый первый выпуск моего видеоблога.
Я хочу рассказать вам небольшую историю, которая произошла ровно сто лет назад.
В июле 1918 года, в городе Омске, была создана Сибирская республика, по территории своей превышающая европейскую часть Российской Империи – она простиралась от Урала до Тихого океана, включая в себя территории КВЖД и, тогда еще русский, Харбин.
К сожалению, это государство просуществовало всего около полугода. 3 ноября 1918 года Сибирская республика, а также все имевшиеся на востоке России областные, национальные и казачьи образования, объединились с только что созданным Временным Всероссийским правительством согласно декларации «О передаче верховной власти на территории Сибири Временному всероссийскому правительству. Сибирская республика была ликвидирована, а её органы власти были преобразованы в органы Временного Всероссийского правительства.
Причиной исчезновения Сибирской республики послужило вытеснение в условиях гражданской войны идеи сибирского сепаратизма общероссийскими политическими силами. От Сибирской республики остались только немногочисленные и маловлиятельные сторонники сибирской государственности, которые в течение 1919 года пытались возродить свою страну, но их попытки закончились полной неудачей.
Уже после окончания Гражданской войны, некоторые представители тех сил продолжали вести разговоры о сибирской автономии, однако такие разговоры приравнивались к 58-й статье, и авторы этих разговоров оказывались в лагерях.
После небольшого пограничного конфликта с Китайской народной республикой, апогеем которого стало столкновение на острове Даманском, идеи сибирской государственности начали снова витать в воздухе.
Немножко вернусь назад: доподлинно известно, что в 1941-м году Москву бы сдали Вермахту, если бы не подоспели сибирские дивизии, которые и погнали немцев назад. Ни для кого не секрет, что большая часть ученых, спортсменов, видных деятелей культуры – родом из Сибири. Вспомним Михайло Ломоносова.
За это нужно сказать спасибо нашим императорам-самодержцам, которые использовали нашу землю для, так сказать, файловой помойки из лучших и светлых умов своей страны.
Правда, без ложки дегтя в этой бочке меда не обошлось. Но и на том спасибо.
К чему я это все вам тут излагаю? Мне кажется, что в нынешнее время пора снова возродить эту идею собственной государственности, ведь, как показывает практика, центральная власть не просто не способна – она не хочет даже пытаться заботиться о своем народе, который живет за уральскими горами.
Хотя, как мне кажется, та же самая тенденция существует и с теми россиянами, которые живут за МКАДом.
Если вам близки эти идеи, вы поддерживаете мое стремление рассказывать людям правильные тезисы – подписывайтесь на мой канал, ставьте лайки, комментируйте. Я с радостью отвечу на любые ваши вопросы.
До скорого.
Глава 1
Несмотря на удачное расположение, офисное здание своим внутренним убранством похвастать не могло. Обшарпанные стены и немытые окна говорили о том, что владельцы данного строения не особо хотели вкладывать в ремонт деньги. Или пока не хотели. Тем не менее, среди начинающих и не очень бизнесменов, данный экспонат советского зодчества был популярен.
В нем находилось несколько десятков офисов различных компаний и небольших фирм, начиная с простых парикмахерских и мастерских по ремонту обуви, заканчивая центральными представительствами местных нефтеперерабатывающих предприятий и строительных организаций. Так же в этом здании, на третьем этаже находилась и редакция молодого независимого интернет-портала под звучным названием «Мы знаем», который освещал в сети жизнь замечательных людей города N.
По лестнице этого самого здания, разговаривая по телефону, поднималась молодая девушка, владелец и, по совместительству, главный редактор портала Анна Масинская. По ее резким шагам, которые отзывались громким эхом цокающих каблуков, и недовольному голосу, становилось понятно, что беседа, которую она вела по телефону, была не из самых приятных.
– А вот я даже не знаю, каким образом это все провернуть. Наверное, похожим на свечку, да, Олесечька? – Аня была явно раздражена. Она даже не заметила, как слегка зацепившись за перила, ее ярко синее платье печально скрипнуло в районе шва. – Этот материал нам надо выложить край завтра днем, иначе он протухнет и выйдет на телевизоре. Мы, вообще-то, отличаемся именно тем, что самыми первыми новости даем.
– Он нам комментарий давать не хочет, – жалобно проскулил голос в трубке. – В смысле, вообще не желает.
Анна остановилась. Ее этот разговор начинал утомлять. Итак, на улице жара, а ее автомобиль сломался в самый неподходящий момент, поэтому с заседания в администрации до офиса ей пришлось добираться на общественном транспорте, так еще и это юное дарование откровенно филонит. С таким подходом журналистами не становятся.
– Леся?! Да ты хоть омлет ему пообещай или сделай, но чтобы материал был у меня на мыле сегодня до шести часов! – гаркнула Анна в трубку, стукнув ладонью по перилам.
– Я замужем.
– А вот на хрена уже? Ладно. Все. – Анна уже не хотела продолжать этот диалог. – Фронт работы у тебя есть. Трудись. Детали меня не интересуют.
Масинская нажала на сброс и убрала телефон в сумку. Затем поправила волосы и продолжила свой путь по лестнице.
Этаж, на котором находилась редакция портала, требовал ремонта еще больше, нежели лестничная клетка здания. Подвесные потолки, которые смонтировали, наверное, в середине девяностых годов, покрылись ржавчиной и пылью, стены были выдержаны в лучших стилях советского авангарда: темно-зеленая краска вкупе со стеклянной крошкой. Завершал сей живописный вид ряд деревянных дверей брежневской эпохи, хотя среди них встречались и представители фабрик дружественного Китая. В общем, если говорить кратко – совдеп.
Анна подошла к двери своего офиса, на котором гордо висела более современная табличка с логотипом сайта, открыла ее и зашла внутрь.
Кабинет редакции располагался на солнечной стороне. В летний день становилось очень душно, поэтому первым делом девушка распахнула окна пошире, чтобы запустить в помещение свежий воздух. Пока кроме Анны в редакции никого не было. Штат сотрудников был не велик, большую часть материалов сайт набирал путем аутсорсинга, да и Масинской было так проще работать. Меньше головной боли с бюрократией трудового кодекса. А исходя из того, что портал жил за счет продаж рекламных площадей сайта, значит – доход являлся маловатым.
Аня щелкнула чайником, стоявшим на тумбе у стены, подошла к своему столу, устало бросив на него ключи от кабинета. Положив сумку на груду бумаг, она села на стул и открыла крышку ноутбука, который гордо расположился посередине стола, поблескивая алюминиевыми щечками своего корпуса на летнем солнце.
Первым делом, как настоящий деловой человек и редактор, Аня проверила входящую почту. Кроме спама – ничего нового. Никто из сотрудников ничего не прислал. А ведь время перевалило уже обеденную стрелку, а значит пора приступать к обновлению новостей сайта. Дедлайн. Масинская зашла на страницу портала и уставилась в монитор, всматриваясь в количество просмотров новостей.
Ане было около двадцати шести, большую часть своей трудовой деятельности она провела в средствах массовой информации. Правда, после школы, которую Масинская закончила не ахти как, ей пришлось поработать и продавцом в кондитерской лавке. Зарабатывала стартовый взнос на факультет филологии. Заочный, естественно. После первой сессии Ане подвернулась возможность устроиться внештатно в одну небольшую газету репортером. А потом дела у начинающей журналистки пошли в гору.
Надо сказать, что глупой девочкой Масонскую никогда нельзя было назвать. Аттестат зрелости, конечно, давал повод усомниться в этом, но и в школьных коридорах преподавательский состав недоумевал, почему такая смышленая девочка относится к своему образованию крайне безалаберно. Впрочем, в университете ничего не изменилось. Аня его даже не закончила. По ее же собственным словам, тратить время на теорию – это огромное расточительство. И вообще это все скучно.
Чайник звонко щелкнул выключателем. И этот щелчок вывел девушку из мимолетного оцепенения. Она встала, подошла к тумбе, достала кружку, насыпала в нее растворимый кофе и залила кипятком.
А секунду спустя сумка, до этого спокойно лежавшая на бумажной горе, начала издавать телефонные трели. Аня подошла к столу, достала телефон и с удивлением посмотрела на дисплей. Прежде всего, ее смутил номер. Который начинался с международного кода +1. Не +7, как мы привыкли, а именно +1. Что говорило о том, что до нее пытается дозвониться абонент из США. Аня нажала кнопку.
– Алло? Я слушаю.
– Анька, привет! – раздался в трубке смутно знакомый голос. – Это Ваня. Ваня Верещагин с ТРК. Помнишь?
– Ой! Ванька! Привет! – Аня была сильно удивлена. Приятно удивлена, надо сказать. – Ты как это?! Как ты мой новый номер узнал?!
– Секрет фирмы, – Верещагин на том конце провода засмеялся. – У тебя видеосвязь имеется? А то я тебя давно не видел, да и если честно, с другого континента звонить домой адски дорого.
– Ну, конечно, – кивнула Аня. – Сейчас фейстайм включу, через пару минут набирай. Мыло мое прежнее.
– По нему тебя искать?
– Да, его набирай. Жду.
Ваня отключился. Аня сразу включила программу видеосвязи, поставила кружку с кофе на стол и принялась ждать. А звонок не заставил себя долго ждать, слегка напугав мелодичным пиликаньем.
На дисплее появилось небольшое окошко, в котором появилось знакомое, хотя и сильно изменившееся лицо.
Кого-то он мне сейчас определенно напоминает, подумала Аня.
Верещагину было двадцать семь лет. Масинская не видела его уже четыре года, после того как он уехал покорять столичное телевидение. Как у него сложилась судьба в белокаменной – до сегодняшнего звонка девушка даже и не знала.
– Вот теперь я тебя вижу, – улыбнулся Ваня с экрана.
– И я тебя тоже вижу, – улыбнулась Аня, про себя отметив, что знакомый уже стал говорить с небольшим акцентом. – А я уже думала, что ты все, забыл своих коллег. Даже и не знала, что ты в Штатах.
– Да я и сам не подозревал, – сказал Ваня. – Я же на Первом работал, где-то через год мне с РТ предложение пришло, в лос-анджелеский отдел работать. Я долго думать не стал, да и деньги другие, страна другая. И на попе мне не сиделось никогда. А ты все там же?
– На постоянке уже нет, внештатно, – Аня пожала плечами, взглянув в окно. – У меня сейчас свой портал, вот я как раз сейчас в редакции. Дела идут. У нас-то тут этот сегмент не так развит, как, например, в Москве или, тем более, в штатах. Но я не жалуюсь.
– Молодец! Рад за тебя! – улыбнулся Ваня, многозначительно качнув головой. – Ты бы тоже сорвалась в столицу? Там такие, как ты, нужны. В этой деревне вообще все только на сибиряках держится. И на таджиках.
Аня и Ваня рассмеялись. И тут девушка вспомнила, на кого стал похож ее знакомый. Как ни странно, он превратился почти в двойника одного из известных американских перебежчиков Эдварда Сноудена. Сходство было просто фантастическим.
– Я вот, кстати говоря, по делу-то и звоню. Есть темка одна интересная. Если поднимешь ее – Москва тебе обеспечена. Мой голос точно будет за тебя, плюс там же наших много – поддержат, – Ваня ткнул в свою грудь пальцем. – Ну, что? Интересует?
– Так! Это уже интересно. Выкладывай, – Аня поближе пододвинулась к ноутбуку.
– Так прямо не могу, – коллега отрицательно качнул головой и покрутил головой по сторонам. – Во-первых, я тут не совсем один в офисе, во-вторых, яблоки, как и винду, наверняка слушают, так что прямо в лоб не смогу.
– Как все серьезно! – Аня усмехнулась. – Что-то, мой дорогой друг, это не совсем на вас не похоже. Или вам в Соединенных Штатах Америки запихали кляп в одно месте?
– Это юсовцы, – вздохнул Ваня. – У них тут, ты представляешь, вообще тотальный контроль за всем. Еще на нас батон крошат! Я по началу вообще попутал конкретно!
– Не особо удивил, – согласилась Аня. – У меня подружка в Иллинойсе живет – понарасказывала. Каждый первый – стукач.
– Не Анжела часом? – Ваня слегка склонил голову в вопросительном жесте.
– Она! Как догадался? – Аня уставилась на собеседника.
– Так мы виделись пару дней назад, – ответил Верещагин. – Я в командировке был в Вегасе, пересеклись в MGM, она-то мне твои цифры и дала.
– От сучка! Хоть бы написала, что тебя видела! – воскликнула Масинская, взмахнув руками.
– Ну, это вы сами разберетесь потом, – посмеялся Ваня. – Короче говоря, я тебе несколько писем отправлю в течении этого дня. Не удивляйся, они с разных адресов будут. Но все от меня. И еще пояснительное письмо. Потому что многие доки на инглише, а юсовский инглиш – это еще тот гемор.
– Присылай. Полюбопытствую, – кивнула Аня, взяв в руки блокнот и сделав в нем пометку.
– Ты цифры мои запиши, я, в принципе, в любое время могу ответить. Или по фейстайму. Но если не отвечаю – то я работаю.
– Заметано!
– Все! Я отключаюсь, у меня эфир через девять минут, – без энтузиазма сказал Ваня, поглядывая на часы.
– Давай, давай! – Аня помахала в камеру рукой. – Созвонимся еще! Была рада тебя видеть!
– Взаимно! Бай! – видеосвязь отключилась.
Аня откинулась на спинку кресла, продолжая глядеть в монитор ноутбука. Затем взяла чашку с кофе в руки и сделала небольшой глоток. В этот момент по подоконнику застучали крупные капли дождя. Девушка обернулась на звук, посмотрела в окно, затем снова обернулась к ноутбуку.
– Вот Гелька сучка-то! – с сожалением произнесла Аня, покачав головой, как бы укоряя свою подругу. А Ванька-то ничего так изменился.
Она сделала еще один глоток кофе, затем поставила кофе на стол, пододвинула блокнот и взяла в руки авторучку.
– Сама дура, – в никуда почти прошептала Масинская, склоняясь над блокнотом. – Никто тебе, дуре, не виноват. Сама хвостом вертанула, вот теперь и не выдрючивайся.
Масинская сделала несколько записей, но, спустя несколько секунд, бросила ручку на стол и повернулась к окну и уставилась в него, подперев голову рукой. А за окном дождь набирал силу, затягивая небосвод тяжелыми свинцовыми тучами. На душе у Ани заскребли кошки. Она не могла уловить причину этой тревоги. Не из-за дождя, и не из-за звонка Верещагина, к которому, чего скрывать, она питала определенную симпатию. Это было что-то еле уловимое, но отчетливо пульсирующее.
Отмахнувшись от своего шестого чувства, Аня снова засела за работу. Ведь жизнь не останавливалась, и работу своего сайта ей необходимо продолжать. Открыв новый документ в текстовой программе, Масинская застрочила пальцами по клавиатуре, набирая текст к очередной статье.
Глава 2
Бывший обкомовский гаражный кооператив находился совсем рядом с управлением внутренних дел. И несмотря на такое соседство, в прошлом, за контроль над этой землей разворачивались нешуточные баталии. Удобное расположение, централизованное отопление и большое количество машиномест сулили владельцам баснословные барыши. Правда, в итоге гаражный кооператив перешел, так сказать, в муниципальную собственность: владельцем земли, на которой располагался данный объект, стал один влиятельный чиновник областного значения, на корню обрубивший любые притязания теневых структур на свою собственность. Обрубил эффектно и доходчиво. Несколько нераскрытых заказных убийств и красивый фейерверк от подорвавшегося на противотанковой мине автомобиля БМВ. Люди поняли. Кстати, чиновника звали Александр Рамильевич Хантомаров. Личность, которую, как кольца Сатурн, окутывало огромное количество слухов и легенд.
По улице кооператива шел молодой мужчина. Он был одет в коричневую кожаную куртку, синие джинсы и беговые кроссовки. Шел он уверенно, внимательно глядя по сторонам. На вид ему было лет 35, светлые волосы были подстрижены на армейский манер. Во рту дымилась сигарета, пепел от которой мужчина стряхивал ловким движением челюсти. Руки его находились в карманах вышеописанной куртки.
Через некоторое время он оказался перед воротами одного из гаражей. Осмотревшись, мужчина несколько раз пнул носком кроссовка в стальные ворота и отошел на пару шагов назад.
Большие ворота, окрашенные синей краской, заскрипели и дернулись вперед. Затем одна из створок отворилась и на улицу выглянул высокий человек, примерно одного возраста с тем, кто специфически постучался в ворота. Осмотревшись по сторонам, мужчина, не выходя на улицу, кивком пригласил стучавшегося войти. Гость, тоже оглядевшись юркнул в помещение. Дверь закрылась.
Хозяина гаража звали Радион Сулимович Каримов, руководитель департамента администрации города N по связям с общественностью. Его гостя – Александр Юрьевич Фомин, оперуполномоченный капитан отдела Федеральной службы безопасности по городу N.
Биография Саши Фомина была самой классической для его рода деятельности. Школа, университет. Затем служба в рядах Российской армии, в ГРУ. Женился. Начал работать в местном отделе Федеральной Службы Безопасности оперативником. Оценивается коллегами и руководством только положительно. Это, с одной стороны. С другой – город не такой большой, как кажется. Все друг друга знают. А определенные товарищи еще и делятся информацией. Иногда по дружбе, а иногда и за гонорары, выраженные в условных единицах. Александр был из последних.
Фомин прошел вглубь гаража и сел в потрепанное кресло, которое стояло около старого верстака. Каримов проследовал за ним, подошел к тому же верстаку и щелкнул выключателем электрического чайника.
– Тебе чай или кофе? – спросил Каримов, в миру больше известный под экзотическим прозвищем Раджа.
Фомин отрицательно покачал головой.
– А я, пожалуй, кофейка бахну, – сказал Раджа и потянулся за стаканом.
– Давай. – безразлично отмахнулся Фомин.
Раджа насыпал в стакан дешевого растворимого кофе, бросил туда пару кусков сахара из коробки, стоявшей рядом, и залил все кипятком. Данный напиток никак не вязался с внешностью Каримова, равно как и с тем, во что он был одет и где находился. Для обычного, пусть и «обкомовского» гаража, Раджа был одет достаточно презентабельно. Шелковая рубашка темно синего цвета, дорогие брюки, еще более дорогие туфли. А на вешалке, которая притаилась в глубине гаража, угадывалось длинное кашемировое пальто. Если бы Каримов решил провести в этом помещении время именно так, как его нужно проводить в подобных местах, то гардероб нужно было бы менять на новый.
Вообще стоит сказать несколько слов о Радионе Сулимовиче. Ему было, как и собеседнику, 35 лет, пять из которых он трудился в администрации города. Начинал с простого специалиста, но, благодаря своим качествам и навыкам, быстро начал взбираться по карьерной лестнице. Имел два высших образования, но работал не по специальности. Хотя это небольшие факты из официальной биографии. Его настоящую биографию никто, кроме близких друзей и Александра Фомина, не знал. А она очень сильно разнилась с тем светлым образом, какой рисовала пресс-служба администрации и резюме Родиона Сулимовича.
Свое прозвище Раджа получил от своих друзей, которые, как и он сам, были родом из одного далекого древнего татарского города. Так сказать, прозвали в честь одного из тамошних криминальных авторитетов, который, в свое время, смог смело назвать древний город своим. А может быть еще и за то, что очень любил одеваться во всё самое изысканное и дорогое. Нынешний внешний вид тому подтверждение.
Раджа, как и его товарищи, были людьми новой формации. Они росли тогда, когда страна переживала лихие девяностые, что не могло не наложить своего отпечатка на подрастающее поколение. Однако Раджу и его товарищей отличало от тех гангстеров то, что они начали заниматься своими темными делами в более спокойные нулевые, работали относительно законными методами, и их структура напоминала не бригады постсоветского пространства, коих насмотрелись начинающие коммерсанты новой России и зрители государственных телекомпаний, а максимально приближалась по своему поведению и структуре к японской якудза. В чем это заключалось? Все знали, кто они, но придраться к организации со стороны закона было практически невозможно. Лишь однажды это сообщество привлекло к себе внимание правоохранительных органов, но это внимание было очень быстро переключено на проблемы более насущные.
– Чего нового слышно? – Александр наблюдал за действиями хозяина гаража.
Раджа, размешивая кофе с иронией посмотрел на собеседника, затем усмехнулся, отпил обжигающего напитка и поставил стакан на стол.
– Саня, ты такой смешной. Будто сам ничего не знаешь?
– Смотря что я должен знать, – пожал плечами Фомин. – Кое-чего знать не могу. Например, куда делись бюджетные 124 миллиона на ремонт котлов в пятой котельной. Вот, представь себе, не знаю и все тут.
– Я боюсь, что ты этого и не узнаешь, – спокойно произнес Раджа, разглядывая стены своего гаража. – Эта инфа намеренно мимо вашего подразделения пошла. Чтобы вы бузеть не начали. А деньги уже освоены. Туда, куда надо освоены.
– Ты хочешь сказать, что кто-то из нашей верхушки в доле был? – Александр пока тоже не проявлял эмоций. Хотя, глядя на этого самодовольного чиновника, хотелось дать волю чувствам.
Раджа усмехнулся. Сашка так забавно строит из себя чекиста, подумал он. Жаль, что никто из пацанов этого не видел. Вместе бы посмеялись. Хотя чеховская пауза уже подзатянулась.
– У твоей супруги на этой неделе день рождения, я правильно помню? – поинтересовался Каримов.
– Да, – утвердительно кивнул Фомин. – А ты это к чему?
– Открытку поздравительную отправлю от своего комитета, – съязвил Раджа. – Уточнил просто. Кстати. Не удивляйся, что тесть твой ей новенького «Лексуса» подгонит. В подарок.
– Ну все понятно, – теперь была очередь смеяться у Александра. Он понял все сразу. – Я еще думал, чего он на эти совещания с губером и мэром мотается постоянно. Значит, свою долю отгрызал.
– Да не только он. – Раджа снова сделал глоток дешевого кофе. Глотнул и поморщился. – Твой тесть, извини, конечно, всего лишь маленькая пукалка, которой дают совсем небольшой кусочек. Чтоб не тявкала. Ты извини, может быть тебя, конечно, это задевает. Но это правда, старик. Я думаю, ты, итак, все прекрасно понимаешь.
– Мне все равно. – Александр слегка поморщился. – Я прекрасно знаю, что это за черт… Ладно… Проехали. Сделать с этим ни я, ни мой отдел ничего не смогут.
Раджа, слушая этот монолог, утвердительно качал головой и пил кофе. Затем взглянул на старые настенные часы, которые тоскливо прислонились к кирпичной кладке. Фомин покопался в карманах куртки, извлек на свет пачку сигарет, достал одну и начал проминать ее пальцами. Желание задать один вопрос было крайне велико, но Александр сомневался, стоит ли. Хотя ответ он уже знал.
– Там Саныч да, в теме? – спросил он.
Раджа сделал еще несколько глотков, немного помолчал, оценивая вопрос и раздумывая ответ. Затем снова повернулся к своему гостю.
– Саныч там основной, – промолвил Каримов, смотря на Александра. Его доля с этой разводки – восемьдесят процентов. Прикинь, какие это бабки!..
– И все всё знают – усмехнулся Фомин. Информация подтвердилась.
Александр поднялся с кресла, подкрутил сигарету и с шумом выдохнул сизый дым. Затем сделал еще одну затяжку и снова выдохнул, только этот раз уже через ноздри.
Саныча, а точнее Евгения Александровича Хантомарова, Фомин лично не знал. Видел несколько раз, да его дело конторское читал. Очень интересный персонаж. Чиновник регионального значения. Достойный сын своего отца. Который, как раз, и был владельцем гаражного кооператива, в котором проходила данная встреча.
Саныч являлся центровым персонажем той организации, в которую входил Раджа. Если многие сынки своих родителей становятся продолжателями дел предков, то тут Саныч переплюнул всех. Надо признать, что Евгений Александрович с нуля создал свою организацию, абсолютно не пользуясь поддержкой влиятельного отца. Хотя, не без помощи последнего, вошел во власть, но, как и в случае с Раджой, начал с самого низа, если можно так выразиться. Депутат молодежного парламента, затем депутат городской Думы, курировал комитет по градостроительству, далее – депутатский мандат областного Законодательного Собрания. Потом и Государственная Дума. А совсем скоро, по оперативной информации, Хантомаров планировал войти в Совет Федерации. Очень и очень неплохо для тридцатисемилетнего политика.
– Да… Нехило он всех нагнул за эти пять лет. Даже смотрящие себе такого не позволяли, – заметил Фомин, намекая собеседнику на некоторые события прошлого, которые серьезно отразились на организации Саныча, и могли сильно расшатать его позиции в области.
– Ну ты жопу с пальцем-то не сравнивай, – пожал плечами Раджа, ставя полупустой стакан на верстак, и никак не отреагировав на намек Фомина. – Все смотрящие из бандюков да жуликов были. Они с властью и не работали никогда. Относительно, конечно. А Саныч всегда метил выше. Вот и поднялся. Потому что, несмотря на все его махинации, с башкой дружит и работает очень и очень грамотно. Тут комар носа не подточит. Бандиты на такое не способны.
– Почему? – Александр посмотрел на Каримова.
– Жадность. Элементарная жадность многих и сгубила. И ощущение собственной безнаказанности.
– А вы что – не бандюки были тогда? – едко поинтересовался Фомин.
– Нет. – Раджа отрицательно качнул головой, глядя на Александра. – Мы решали вопросы, связанные с деятельностью депутата по третьему одномандатному округу.
Глава 3
Паша Золотарев, закрыв глаза, сидел на заднем пассажирском сидении представительной иномарки. Машина на большой скорости неслась по столичным проспектам, лавируя между другими автомобилями. Но Золотареву не было никакого дела до опасного вождения его шофера. Главное было успеть на совещание, которого он так долго ждал.
Павлу было тридцать три года, более пяти лет он жил и работал в столице. Работа была не пыльной, но достаточно прибыльной, хотя он, Золотарев, если можно так выразиться, продавал воздух. То есть был ведущим консультантом агентства по инновациям в сфере развития технологий и связей с общественностью при Совете Федерации. Другими словами, никто понятия не имел, чем занимается это агентство, в том числе и его сотрудники. Но, не все.
Автомобиль припарковался у небольшого трехэтажного офисного здания дореволюционной постройки. Золотарев, прихватив свой кожаный дипломат, вышел из машины и направился ко входу. Миновав охранников, он быстро поднялся по лестнице на третий этаж, и оказался в просторном холле, где, помимо великолепного интерьера, находилась и большая трехметровая дверь, которая вела либо в кабинет, либо в конференц-зал. Этого Павел еще не знал. Неподалеку от двери расположился большой стол, за которым, уставившись в экран ноутбука, сидела миловидная девушка в белой блузе. Юбка у нее по любому черная, решил про себя Паша.
Девушка подняла голову, затем встала и направилась к прибывшему.
– Добрый день. Все уже собрались ждут только вас. Сейчас сообщу о том, что вы прибыли, господин Золотарев.
– Да, конечно, – Паша кивнул в ответ, отметил про себя, что юбка у девушки-секретаря и правда черная, затем принялся изучать интерьер. Секретарша скрылась за трехметровой дверью.
Золотарев любил старину. Все эти старые усадьбы, лепнину, высокие потолки. В плане архитектуры тот же Питер был ему намного ближе, но там он бывал редко, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть в столице. Но, как назло, старинных зданий, тем более их внутренних убранств, становилось все меньше и меньше, что немного угнетало Павла. Как говориться, чего он не видел в небоскребах? Стекло, бетон, сталь и гипсокартон. Почти во всех современных городах в разных частях света одно и то же. Разница только в людях, языках и цвете кожи. Хотя Москва быстро стирает и эту грань.
Размышления Павла прервал звук открывающейся двери.
– Павел Евгеньевич, проходите, – девушка вернулась. Паша улыбнулся в ответ и вошел в открытую дверь.
– Прошу прощения, господа, за ожидание. – Золотарев сразу постарался взять инициативу в свои руки. – Я надеюсь вы смогли изучить весь тот пакет документов и предписаний, которые были подготовлены нашим агентством?
В кабинете находилось трое мужчин. Им всем было явно за пятьдесят, а может быть и за шестьдесят. Все они были одеты в строгие костюмы, как показалось Паше, одного фасона, вот только цвета ткани различались. Двое сидело в мягких креслах, около небольшого журнального столика, на котором стояла початая бутылка ирландского «Джемесона» и три стакана, которые были уже полупусты. Третий мужчина стоял у окна, скрестив ноги и пристально смотрел на Золотарева.
– Добрый день, господин Золотарев, – произнес стоящий у окна мужчина. – Да, ознакомились. Однако, у меня и моих партнеров возник ряд вопросов, уточняющих развитие вашего плана.
– Я готов ответить абсолютно на любые вопросы, – улыбнулся Павел, прекрасно понимая, что ему стоит готовиться к допросу с пристрастием.
Он подошел к столу, поставил на него дипломат. Открыв его, достал две папки для документов. Отодвинул стоящее рядом мягкое кресло и сел в него.
– Вы не возражаете? – спросил присутствующих Павел.
Мужчины слегка улыбнулись, кивнули в знак согласия и потянулись за своими стаканами.
– Не желаете? – спросил один из них, указывая на виски.
– Нет, спасибо, – ответил Павел. – Я при исполнении.
– Ну, хорошо, тогда приступим. – Мужчина, стоявший у окна, присоединился к собравшимся. – Мы ознакомились с вашим проектом, Павел. Вы не против, если я и мои партнеры будем вас так называть?
– Не против, – Павел кивнул в ответ. – Так будет намного проще поддерживать диалог.
– Вопросы, конечно же, есть, – продолжил мужчина. – Но, в целом, ваша идея кажется нам интересной и перспективной.
– Рад слышать, – улыбнулся Павел.
– Однако, – продолжил говоривший, – Я так понимаю, что проект подразумевает долгосрочные инвестиции. Это не год, не два, а много-много больше.
– Вы совершенно правы, господин Кретов, – кивнул головой Золотарев. – Но позволю себе заметить, что ваши инвестиции, а также инвестиции ваших партнеров начнут давать свои дивиденды спустя уже шесть месяцев после запуска проекта. Одних только госконтрактов вы будете получать две трети от общей суммы заявок.
– Это при условии, что политический курс не поменяет своего направления, – произнес один из сидящих за столом мужчин.
– Курс не поменяется, даже если место лоцмана займет другой человек. – Павел обернулся к своему собеседнику. – Мы проходили это в двухтысячном году. Изменились только действующие лица, произошла некоторая рокировка, но курс остался без изменений.