Формула Бога. Возвращение

По мере того как продвигалась учеба Захарии, улучшались и его бытовые условия. К концу десятого года обучения, он жил в общежитии и делил одну маленькую комнатку еще с тремя студентами. Денежное содержание также повысилось и уже составляло одну серебряную монетку в день. Захария не слыл скопидомом, поэтому почти все свои заработанные деньги тратил на покупку свитков (книг тогда еще не было). Свитки, аккуратно свернутые и заботливо разложенные по полочкам лежали у него в отдельном шкафчике, и все желающие имели к нему свободный доступ. Наконец подошел срок окончания учебы. Подошло время практики.

Как уже отмечалось ранее, население Земли, несмотря на все войны и катаклизмы, росло стремительными темпами. В то же самое время, искусственно созданные райанцы, меж собой практически не размножались. Это обстоятельство было для них настолько печально, что им приходилось прибегать к различным ухищрениям, чтобы хоть как-то сгладить остроту данного вопроса. По Раю до сих пор ходили легенды о том, что еще пару тысяч лет назад группа молодых, но недалеких умом ангелов в количестве двух сотен, попытались по-своему решить эту проблему. Ухитрившись каким-то образом, то ли обмануть, то ли уговорить серафимов, отвечающих за переброску духовной сущности ангелов в тела людей, осуществить их переправку на Землю в телесном состоянии, что было строжайше запрещено регламентом службы, они решили естественным образом увеличить народонаселение. До этой цели они пошли самым примитивным путем, а именно соблазнив земных женщин на сожительство с ними. Соблазнение не составило большого труда, благо своим внешним видом они выгодно отличались от аборигенов. Раскинув в разные стороны своим недалеким умишком, они думали, что тем самым убьют сразу двух зайцев. Во-первых, выведут путем скрещивания особую расу землян, которой будут присущи все положительные качества «отцов», а значит отпадет утомительная необходимость внедряться в тела людей, год за годом наставляя их на путь истинный, и земляне будут почти все поголовно попадать в Рай. Во-вторых, сама собой решится проблема воспроизводства самих райанцев, искусственно созданные, они сами, наконец, смогут воспроизводить себе подобных, не уповая на помощь Всевышнего. А уж их потомкам во втором и следующих поколениях это и вовсе не будет составлять никакого труда. Но как говорится, гладко было на бумаге. За довольно непродолжительный период своего пребывания на Земле, эта группка инициативных товарищей, пользуясь без зазрения совести тем, что Господь был занят чем-то другим, либо вообще находился в очередном отпуске где-то на Бали или Сейшелах, где в то время даже сотовая связь толком не работала, развила такую бурную деятельность по улучшению породы земной расы, что она невольно обернулась грандиозным скандалом . Все дело в том, что о таких понятиях как «генетическая несовместимость» молодые энтузиасты первой в мире «сексуальной революции» вообще не имели никакого, не говоря уж о самой «генетике», которая отрицает возможность скрещивания жизненных форм, основанных на углероде с формами, основанными на кремнии. Результатом этого «горе-осеменительства» стало появление на Земле такого невиданного количества монстров и генетических уродов, что они буквально за несколько лет наводнили собой всю планету. Тут тебе были и драконы, и просто гиганты, и кентавры и всякие руко-ногие о двух головах, да и просто черт те, что и сбоку бантик. И ладно бы еще так, но к несчастью это «потомство» обладало всеми дурными свойствами именно человеческого, а не ангельского характера. Они бегали по Земле, где грабили, убивали и насиловали всех, кто ни попадется им в лапы или зубы. Когда спохватились, то было уже почти поздно. Три четверти землян были уничтожены. Поначалу бедный Бог только за голову хватался от лицезрения подобного непотребства. Ну а когда, все-таки сумел взять себя в руки, то естественно, полетели головы, в прямом и переносном смысле. Пришлось срочно формировать и направлять группу специальных ангелов для устранения последствий необдуманного эксперимента. Ангельскому спецназу пришлось изрядно попотеть, вступая в единоборства с монстрами, порожденными их бестолковыми собратьями. Конечно же, не обошлось без потерь. Это в Раю, с его тепличными условиями буквально во всем, они были практически бессмертны. На Земле, в своем телесном обличии, ангелы были уязвимы. Не одно столетие длилось это эпическое сражение с переменным успехом для обеих сторон. Монстры и чудовища размножались с поразительной быстротой. Великое множество ангелов пало, найдя свою смерть в зубах громадных чудовищ, под ударами их лап и шипастых хвостов. Из десятитысячного отряда, посланного на Землю, уцелела едва ли половина. И даже после окончания основных сражений, еще очень долго приходилось вылавливать, прячущихся в горах и болотах последних монстров. Досталось, конечно, и «энтузиастам» от евгеники, их хоть и не казнили, но разжаловали и раскассировали по самым удаленным райским закоулкам с пожизненным запретом состоять на ангельской службе. Впрочем, напуганные последствиями своих необдуманных действий они не возражали против подобных репрессалий и были рады радехоньки, что так легко отделались. В истории человечества этот период известен как «битва титанов», преподнесенная ему в искаженном виде сказителями древнегреческого эпоса, да еще в книжных «откровениях» ветхозаветного пророка Еноха. В историографии Рая этот инцидент получил название «заговор двухсот». После всех этих событий, как раз и был произведен второй ангельский набор, заместо павших и отстраненных от службы. К этому второму набору как раз и принадлежал Захария со своими сокурсниками. Учитывая печальный опыт предыдущего периода, к делу обучения нового поколения будущих ангелов подошли более основательно. В угоду этой основательности принесли даже наличие застойных явлений в деле развития райанского общества, так как на время подготовки следующей партии ангелов, приток «обращенных» резко сократился.

Как уже упоминалось выше, на ранних стадиях развития человечества, когда количество людей не так фатально превышало количество ангельских особей из числа райанцев, как в более поздние времена, ангелы имели возможность проникать практически во всех людей. Однако демографический «взрыв» в среде землян поставил жирный крест на желании райанцев повлиять на поведение «подопечных». Процент достойных райской жизни и раньше был невелик вследствие неумелых действий самих «кураторов», а после стремительного увеличения землян, он и вовсе снизился до минимальных значений. Даже «битва титанов» в которой погибло до трех четвертей землян, не переломило этой тенденции, и всего лишь несколько притормозила ее. Райанцы долго ломали головы над тем, как при сравнительно небольшом количестве ангелов повысить количество подготовленных к Раю землян, как выявить потенциально готовых к этому без того, чтобы внедряться во всех подряд. После долгих споров, наконец решили, что внедряться в тело всех землян – дело расточительное да теперь уже и невозможное, а по сему была сделана ставка на их детей. Брали на «заметку» детей возрастом от 3-х до 5-ти лет, с уже сформировавшимся сознанием и наклонностями и вели за ними наблюдение. Это позволило сузить количество претендентов на райскую жизнь и повысить качество отбираемого материала, так как исключало работу «вслепую». Конечно, не редкими были случаи, когда в рай попадали души тех, кто не имел своего небесного покровителя. Такое происходило тогда. Когда «дежурные» по итогам проверок детского сознания приходили к убеждению о бесперспективности того или иного человека, а он неожиданно для всех вдруг сам менял мировоззрение и светлая его сущность побеждала темную без посторонней помощи. Детей, нуждающихся в подобном тестировании, конечно, тоже было очень много, гораздо больше, чем наблюдавших за ними ангелов. И тут тоже нашли выход – отказались от постоянного наблюдения за каждым отдельным ребенком. Вместо этого внедряли какого-нибудь «дежурного» ангела в тело ребенка ночью, когда тот спит и просто снимали показания с коры головного мозга обо всем, что с ним происходило за день. Ангелу достаточно было всего на несколько мгновений слиться с ребенком в единое целое, чтобы получить всю нужную информацию. Объективный контроль скрупулезно подсчитывал, сколько раз за день ребенок лгал окружающим, и была ли эта ложь злонамеренной, сколько раз таскал ни в чем неповинного кота за хвост или сколько раз обрывал крылья бабочкам, обижал ли детей еще более меньшего возраста и т.д. Именно с этого момента взяли свое начало рассказы о том, что детям снятся ангелы в этом возрасте. Когда дети рассказывают об этом, то им нужно верить, потому что это не сон, а форма контакта, которая практикуется и до нынешних пор. Таким вот нехитрым способом каждый «дежурный» ангел способен был снять нужную информацию с нескольких десятков детишек. Некоторые «стахановцы» умудрялись посетить до сотни малышей. К таким «передовикам производства» относился и Захария, почти триста лет проходивший практику «дежурного» ангела. Работенка была еще та. Мало того, что почти не было никакой специальной аппаратуры для наблюдения и снятия показаний – приходилось все делать вручную и письменно, к тому же процесс «внедрения» был сам по себе процедурой малоприятной, так еще и за каждым «чихом» приходилось обращаться к серафимам. Но служивому ангелу не приходится выбирать время и место службы – куда прикажут, туда и ступай, на какой срок прикажут – тоже не твоего ума дела.

Денежное содержание, правда, тоже было не сравнить с прежним. 250 райалов в месяц позволили Захарии обзавестись хоть и маленьким, всего в одну комнатку, но зато своим жильем. А учитывая минимальные жизненные потребности, у него впервые в жизни образовался даже небольшой излишек денег, чему он сильно удивился. Впрочем, удивлялся этому обстоятельству он недолго, быстро найдя применение образовавшимся излишкам – купил у знаменитой египетской женщины-врача Песешет несколько сочинений, среди которых была редчайшая «Фармакология целебных трав Верхнего Нила», написанная ею уже здесь на основе воспоминаний. Будущее начинало приобретать радужные очертания.

Начав практику со звания рядового пельтаста, к концу ее он уже имел чин гипасписта. Казалось бы, за три сотни лет от «копьеносца» до «меченосца» не такое уж и большое повышение, но для ангела, проходящего всего лишь практику – расстояние довольно значительное. В этом скромном чине он и получил свое первое персональное назначение, после которого он с полным правом мог бы нацепить свои первые м-а-а-ленькие крылышки. Ему предстояло внедриться в тело семилетнего мальчишки по имени Ликет, послушника Файюмского храма, посвященного крокодилообразному богу Себеку. Кровавый и варварский обычай приносить жертву, отдавая на съедение живым крокодилам девственниц, давно вызывали в райанцах желание каким-то образом помешать исполнению кровавых оргий. И однажды такой случай подвернулся. Один из «дежурных» ангелов доложил, что в храм на Меридовом озере взяли совсем юного послушника, который отвечает всем требованиям для получения своего персонального ангела-хранителя. Мальчик-сирота, обладал помимо тяги к знаниям, честности и душевной открытости, кротости нрава и милосердия, неплохим интеллектом и что было бы большой ошибкой не воспользоваться этими качествами по полной программе. Захария успел первым предложить свою кандидатуру на первое внедрение. У принимающих решение по внедрению вопросов по предложенной кандидатуре не было. На следующий день он отправился в свою первую длительную командировку. Процедура отбытия была стандартной. Он уже привык к ней за триста лет, каждую ночь, отбывая на детское «дежурство». На верхней площадке одной из многочисленных ретрансляционных башен, два серафима, приложив персты к вискам транспортируемого, усыпляли его, погружая его в некое подобие летаргического сна, а затем, склонившись над ним, простирали по одной паре крыльев, закрывавших их туловище. Сконцентрированный пучок энергии в виде остронаправленных фотонов пронизывал насквозь тело ангела «выбивая» из тела мельчайшие частицы, составляющие ангельскую сущность. Отразившись от специального зеркала, этот луч с ангельской сущностью устремлялся по специально открывающемуся тоннелю со скоростью многократно увеличивающейся от ускорения, в результате высокочастотного столкновения с его стенками благодаря эффекту «отскакивания», устремлялся на Землю, куда и пребывал спустя пару минут. Тело же самого ангела оставалось на месте, практически лишенное всех видимых признаков жизни. Дыхание проходило с периодичностью в один вдох за час, а сердцебиение – приблизительно один удар в минуту. Все жизненные процессы внутри организма затормаживали свою деятельность, как бы переходя в общий «спящий» режим. Тем временем тело «командировочного» переносили в подвал, где уже находились тела других «полевых» агентов и там его укладывали на специальное ложе в позу эмбриона. Примерно раз в неделю, специально назначенные переворачивали тела «спящих», чтобы у них не образовывались пролежни. Раз в год их протирали специальным раствором на основе сильно разбавленного уксуса и кормили. Кормление проходило ректальным способом, уж извините. В таком вот состоянии и прибывали ангельские тела до момента возвращения своих хозяев.

Это была его первая и самая короткая командировка. С самого начала своего симбиотического существования, пользуясь запасом нерастраченных сил и преувеличенным самомнением о своих талантах, Захария ринулся в бой за душу юного послушника. Он буквально изводил мальчишку своими укоризнами и увещеваниями, порой доводя его до полуобморочного состояния. В конечном счете, ему удалось полностью подчинить себе тело и душу Ликета, и тот стал всерьез задумываться о способах активного противодействия варварским ритуалам, практикуемым в храме. Изощренный ум ангела, поднаторевший в общении с детьми за триста лет, помогал ему в этом деле. Он подсказал мальчишке, что сытое чудовище наверняка не станет пожирать предложенную ему жертву, следовательно, его надо было, как следует накормить перед предстоящим жертвоприношением. На скудное жалованье младшего послушника Ликет покупал тушки мертвых козлят и ягнят, с которых предварительно снимали шкуру для выделки пергамента, и тайно скармливал их крокодилу. А так как процесс пищеварения земноводного проходил достаточно медленно, то двух-трех тушек вполне хватало, чтобы оно не испытывало чувство голода до двух недель. После этого жрецы долго удивлялись, почему Себек отверг жертвоприношение. Но делать было нечего, раз божество отвергало дар, значит, жертву приходилось отпускать. Нечастые жертвоприношения и скудость жалованья послушника не позволяли каждый раз прибегать к подобному трюку. Тем не менее, этой «сладкой парочке» удалось спасти, таким образом, более четырех десятков невинных девушек. Захария настолько обнаглел от сопутствующей ему удачи, что абсолютно потерял всякую осторожность, а поэтому и «прозевал» слежку за своим подопечным. Жрецов насторожило, что Себек слишком часто стал отказываться от предложенных жертвоприношений, вот и стали потихоньку искать причину этому недоразумению. И нашли. Чтобы «не выносить мусор из избы», мальчишку, потихоньку схватили и скормили тому же самому крокодилу, дождавшись, когда тот основательно проголодается. Удивительно, что при такой бурной деятельности ему удалось продержаться незамеченным около пяти лет.

Ликет, естественно попал в Рай. Захария возвращался домой триумфатором. Однако начальство похвалив того за успешное «обращение» все же попеняло ему за потерю бдительности и слишком активное терзание своего подопечного, грозившее не единожды нервным срывом и суицидом последнего. В общем дали понять, что «триумф» захарии по большому счету является «пирровой» победой, так как от мальца пользы немного, а вот он является косвенным виновником его ранней гибели. Вот так, с небес на землю, со всего размаха. Он, конечно и сам начал потихоньку понимать подоплеку своих ошибок, но сделанного уже не воротить. Через сорок дней положенного карантина, Захария пожелал встретиться с тем, с кем делил одно тело почти пять лет. Встретились, заново познакомились. Чувствуя свою безусловную вину и ответственность за дальнейшее существование подростка, помог тому со школой и даже предложил переселиться к себе на то время, пока Ликет стоит в очереди на квартиру. Видя в глазах подростка неложную благодарность за заботу, и узнав, что тот изъявил желание стать ангелом-хранителем, старался изо всех сил, но дружбы не получалось. Чувствовалась не только разница в возрасте, но и что-то еще, мешавшее более теплым отношениям. После завершения следующих командировок, он так же как и с Ликетом, чувствуя свою ответственность перед новоприбывшими, старался наладить с ними контакт, но и с ними ничего не получалось. Он долго недоумевал по этому поводу. Старался понять изо всех сил почему спасенные и обязанные ему своей второй жизнью, всячески избегают тесного общения с ним. И после долгих размышлений, наконец, понял. Они испытывают неловкость от того, что им приходится общаться с тем, кто знает о них практически все – от поступков до тайных желаний, иногда весьма и весьма скверных. Они же в свою очередь не знали о нем ничего, что делало их общение с ним неравноправным. Понял и принял, поэтому уже не искал встреч с бывшими подопечными. А когда такие встречи все же были неминуемы, на форумах или конференциях, часто устраиваемых руководством, по тому или иному поводу, то пользуясь тем, что они не знали его в лицо, не стремился к раскрытию факта знакомства. Со знающими его в лицо реципиентами, перекинувшись парой фраз ради приличия, как можно быстрей расходился с ними в разные стороны.

А потом пошли командировки – одна за одной, как верстовые столбы вдоль дороги. Был он в теле пророка Елисея, и вместе с ним очищал отравленные воды и врачевал прокаженных. Был он и в теле святого Аггея, пророчествуя и обличая народ иудейский, погрязший в роскоши и гордыне. Был знахарем в войске непобедимого Искандера Двурогого и кельтом, бросавшим камни со стен Лютеции на головы римлян. Много совершил он подвигов по «обращению» землян и с каждой новой победой рос его авторитет и популярность среди ангелов. Но, пожалуй, самым значимым своим подвигом он считал свое внедрение в тело будущего апостола Андрея, прозванного впоследствии «Первозванным». Именно тогда он впервые посетил земли, которые позже станут Святой Русью. Действуя по какому-то внутреннему наитию, он предрек великое будущее этой земле, и как не раз вспоминал с гордостью, ничуть не ошибся. Может быть в этот момент, искупавшись, первый раз в бане и нырнув в сугроб, он искусственно созданный, впервые почувствовал себя человеком – русским человеком. Тридцатым, кого удалось Захарии привлечь на «светлую» сторону добра был слуга Дмитрия Солунского по имени Лупп. Вообще, раннехристианский период был необычайно «урожаен» для ангелов. Именно этот период дал огромный прирост в райанской цивилизации. Обилие подвижников веры и новомученников за короткий срок чуть ли не в два раза повысили народонаселение Рая. Их качество с точки зрения профессиональных навыков оставляло желать лучшего, так как это были преимущественно довольно молодые люди, еще не набравшие ни житейского, ни профессионального опыта. Их достоянием были бескорыстие, несгибаемость, самопожертвование и любовь к окружающим. Хороший набор для алмаза, но требующий длительной огранки. В любом случае, рабочих рук у райанцев прибавилось. Это Гавриилу тяжело дался перевод в «русский» сектор, а для Захарии, уже знакомого не понаслышке о славЕнских племенах, назначение сюда стало вполне ожидаемым и даже в некоторой степени желанным событием. Он вообще был из плеяды новаторов, для которых заняться чем-то новым было всегда более предпочтительным занятием, чем двигаться уже проторенной кем-то дорогой. Он говорил и мыслил на том же языке, что и те кто стоял с ним рядом на качающихся лодьях, отбиваясь от нурманнов, кто таскал камни для строительства Старой Ладоги, кто, служа Перуну, не ходил в завоевательные походы за золотом и рабами, а стоял на страже земли-кормилицы и тех кто не щадя пота работал на ней. Захария с большим воодушевлением вливался в тела этих мужественных и честных людей. Случайно или нет, но почти все свои воплощения Захария в «русском» секторе осуществлял в тела воинов. Все шестьдесят девять воплощений. За это время он успел побывать и в теле легендарного, но тем не менее вполне реального Алеши Поповича и соратника Александра Невского доблестного Филиппа, в язычестве Пелгусия. Побывал он Михаилом Бренком и стремянным князя Пожарского Василием. Защищал стены Соловецкого монастыря от ядер английской эскадры и был последним защитником Брестской крепости старшим лейтенантом Уматом Бархановым . До последнего держал штурвал самолета вместе с Юрием Яновым , став прототипом героя всем известной песни и прапорщиком Малыгиным из «Вымпела», прикрывшим собой своего командира от пуль крупнокалиберного пулемета. Россия вообще была странным государством. Она пребывала то в полусонном состоянии, отставая в развитии от остальных стран Европы, то вдруг очнувшись от непонятной спячки, начинала бешеными темпами наверстывать упущенное. Эти пробуждения от вековечного сна давали яростный и обильный приток «обращенных». Складывалось впечатление, будто она как лейденская банка заряжалась электричеством пассионарности, а затем бурно выплескивала ее в виде «святых» и подвижников. И вот какую особенность в связи с этим не раз отмечал про себя Захария. Список попавших в Рай и список почитаемых святых разнятся, чуть ли не диаметрально. Если из служителей церкви признанных блаженными, великомучениками или паче того святыми, в Рай попадало около четверти, то со светскими представителями удостоенными такого звания творилось что-то вовсе непонятное. На поверку выходило так, что райской жизни зачастую удостаивались простые люди, иногда даже вовсе незаметные – простые служаки без особых чинов или тихие трудяги от науки, не хватавшие звезд с небес. Нет, среди ученых, удостоившихся второй жизни, были и известные всем лица. Но что примечательно?! Ни один полководец, ни один князь или царь, за всю историю существования двух миров, так и не смогли достичь Райских Врат, хоть и были многие из них причислены к лику святых там у себя на Земле. Как не попал туда и тот разбойник, что висел рядом с Иисусом на кресте, хоть тот и обещал ему за веру и искреннее покаяние Царствие Божье. Видимо сиюминутного раскаяния душегуба, даже искреннего, все же оказалось маловато для искупления всех совершенных им злодеяний. А вот создатель атомной бомбы – Игорь Курчатов и сейчас преподавал и заведовал кафедрой «Атомарных превращений» в одном из райанских университетов. Это было уму непостижимо, но видимо у небес была своя бухгалтерия и своя логика.

Но с некоторых пор, Захария шестым чувством начал ощущать еще не вполне оформившуюся, но, тем не менее, уже грозную опасность. Где-то примерно с начала шестидесятых годов XX века, стало стремительно сокращаться число «обращенных». Эта тенденция зародилась, как это ни странно на Западе европейского континента, считавшегося доселе оплотом христианства в отличие от «большевистской» России. Зародилась и начала быстро распространяться по всему северному полушарию. «Яйцеголовые» умники из райского отдела аналитических исследований, в недоумении почесывая затылки, пространно и путано объясняли это явление наличием то «сексуальной» революции, то движением «хиппи», то многовековой самодискредитацией церковных учений, то эпохой «НТР» и отсюда развитием гностицизма. С этим пожалуй можно было бы согласиться, тем более, как выяснилось гностики в лице того же самого Вершинина, уже устроились в самом центре Рая. Да. Все это так. Если не оперировать такими терминами как «мораль» и «нравственность», неизвестными на ранней стадии развития человечества, то по большому счету от грехопадения удерживало только наличие двух факторов – боязнь вечного наказания за прегрешения и обещание «вечной» жизни за примерное поведение. То есть наглядные «кнут» и «пряник» в классическом исполнении. И лозунг к этому был соответствующий «истинно, потому что верую». А когда человечество, сбросив атомные бомбы, не понесло за это никакого наказания «свыше» и вырвавшись в космос убедилось в отсутствии хрустального купола вокруг Земли, то и лозунг естествен сменился на «поверю, если докажешь». Человечество не просто потеряло «страх Божий», оно, дойдя в своем развитии до каких-то пределов просто начало разочаровываться в самом себе, не видя перспектив и смысла своего существования. Это было видно даже невооруженным взглядом. Если раньше наукой делались открытия, двигающие прогресс вперед в познании окружающего, то вот уже несколько десятилетий оно топчется на месте, всего лишь приспосабливая полученные ранее знания для своего комфортного существования. Человечество в своем развитии неумолимо «выдыхалось». Захария сравнивал его с неким подобием старой зажигалки, у которой стерся кремень. И чем сильнее пытаются райанцы крутить колесико стершегося кремня для получения хоть какой-нибудь искры пассионарности, тем сильнее стачивается кремень. Необходимо было срочно найти какой-то выход из сложившейся тупиковой ситуации, грозившей обоим мирам сначала жуткой стагнацией, а затем увяданием, в лучшем случае. Ни райанцы, ни тем более земляне выхода никакого предложить не могут, что естественно, ибо каждому больному нужен доктор, который придет со стороны. Захария знал такого единственного доктора. Имя ему было – Бог. Только он мог плеснуть бензина в потухающий костер. Каким образом?! Самым тривиальным. Просто явить себя, без каких бы то ни было посредников в виде пророков с невнятным произношением и иносказаний в виде «неопалимой купины». Явиться всем жителям Земли. Сразу и одновременно. Для него это не составит особого труда, зато заткнет рты проходимцам и вселит уверенность человечества в завтрашнем дне, если оно вспомнит, что оно именно человечество, а не стадо зажравшихся баранов с отвисшими курдюками. Веру тоже надо подкармливать хоть иногда, а то она засохнет.

Захария очнулся от своих мыслей потому, что услышал противный визг печатающего принтера. Мельком бросил взгляд за окно. А там уже светало. «Ого! И сколько же я тут просидел?! Неужели всю ночь?!» – подумал он, потягивая занемевшие от неподвижного сидения мышцы тела. На экране лаптопа по-прежнему была только «шапка» обращения к Создателю. «Это что же выходит?! Я всю ночь грезил в своих воспоминаниях?» Перевел взгляд на скрипучий принтер. Тот, шустрой кареткой водя взад и вперед, выплевывал из себя очередной лист бумаги. Захария точно помнил, что никакой бумаги в принтере не было с того момента как он сел за стол. «Мистика какая-то!» – пробормотал он, поднося к носу очередную распечатку. Лист был девственно чист. «Чудны дела твои, Господи!» – произнес он вслух, собирая с пола чистые листы бумаги разбросанные принтером во время «странного» печатания и задумался. Теперь Захария точно знал, что и как напишет Господу. Оставалось прояснить лишь некоторые детали. Но это уже было не столь существенно.